CC BY
6DOI 10.47643/1815-1329_2022_10_14 УДК 347.97/.99(470-35)"192"
РЕГИОНАЛЬНЫЙ АСПЕКТ РЕАЛИЗАЦИИ РЕФОРМЫ СОВЕТСКОЙ СУДЕБНОЙ СИСТЕМЫ В 20-Х ГГ. The regional aspect of the implementation of the reform of the Soviet judicial system in the 20s.
БОНДАРЕНКО Юлия Викторовна,
кандидат юридических наук, доцент, Уфимский юридический институт МВД России. 450103, Россия, г. Уфа, ул. Муксинова, 1. E-mail: jy.lia@mail.ru;
КОСЫХ Елена Семеновна,
кандидат исторических наук,
доцент кафедры теории и истории государства и права, Стерлитамакский филиал, Башкирский государственный университет. 453103, Россия, г. Стерлитамак, проспект Ленина, 49. E-mail: kossES@yandex.ru;
Bondarenko Yulia Viktorovna,
Candidate of Legal Sciences, Associate Professor, Ufa Law Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia. st. Muksinova, 1, 450103, Ufa, Russian Federation. E-mail mail: jy.lia@mail.ru;
Kosykh Elena Semenovna,
Ph.D., Associate Professor of the Department of Theory and History of State and Law Sterlitamak branch of BASHGU. 453103, Sterlitamak, Lenin Avenue, 49. E-mail: kossES@yandex.ru
Краткая аннотация: В статье отражены отдельные организационно-правовые аспекты реформирования советского судоустройства 20-х гг., обусловленной стремлением советской власти к установлению единой судебной системы в условиях послевоенной трансформации социально-экономической и политической жизни советского общества и отхода советского руководства от политики «военного коммунизма». Прослеживаются некоторые особенности организации судопроизводства на территории отдельных советских республик.
Abstract: The article reflects certain organizational and legal aspects of the reform of the Soviet judiciary in the 20s, due to the desire of the Soviet authorities to establish a unified judicial system in the context of the post-war transformation of the socioeconomic and political life of Soviet society and the departure of the Soviet leadership from the policy of "war communism" . Some features of the organization of legal proceedings on the territory of individual Soviet republics are traced.
Ключевые слова: советская судебная система, народный суд, исламский суд, шариат.
Keywords: Soviet judicial system, people's court, Islamic court, Sharia.
Для цитирования: Бондаренко Ю.В., Косых Е.С. Региональный аспект реализации реформы советской судебной системы в 20-х гг. //Аграрное и земельное право. 2022. № 10(214). С. 14-17. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2022_10_14
For citation: Bondarenko Yu.V, Kosykh E.S. The regional aspect of the implementation of the reform of the Soviet judicial system in the 20s //Agrarian and Land Law. 2022. No. 10(214). pp. 14-17. http://doi.org/10.47643/1815-1329_2022_10_14.
Статья поступила в редакцию: 17.07.2022
Организационно-правовые основы судоустройства в РСФСР были заложены принятым 22 ноября 1917 г. СНК РСФСР Декретом о суде № 1, по которому полностью упразднялись старые судебные учреждения и создавались первые советские суды. Новая система судебных органов включала местные суды в лице постоянного местного судьи и двух очередных заседателей, избираемых прямыми демократическими выборами, и революционные трибуналы для борьбы с контрреволюцией. Последующими нормативно-правовыми актами советской власти, прежде всего Декретом ВЦИК РСФСР о суде № 2 от 15 февраля 1918 г. и Декретом СНК о суде № 3 от 13 июля 1918 г. учреждались окружные народные суды, уточнялась вопросы подсудности и компетенции, а также регламентировался порядок судопроизводства.
Построение советской системы правосудия объективно было сопряжено с общими трудностями, обусловленными сломом старого и первым опытом строительства нового механизма управления и суда, пришедшегося на период Гражданской войны, что наложило свой отпечаток на создание и функционирование органов юстиции, олицетворявших прежде всего кара-
тельное начало советского государства в деле укрепления революционной законности. Фактически в первые годы советской власти были созданы суды общей и особой юрисдикции.
С дальнейшим переходом от политики «военного коммунизма» к новой экономической политике изменения коснулись всех сфер общественно-политической жизни страны, в том числе и судебной системы. При разработке проекта судебной реформы за основу был положен принцип демократического централизма, предполагавший постепенный демонтаж системы особых судов - революционных трибуналов, рожденных на начальном этапе социалистического строительства в условиях острой революционной борьбы, и построение единой системы судебных учреждений. 23 июня 1921 г.м1921 г. ВЦИК РСФСР принял Декрет «Об объединении всех революционных трибуналов республики», который упорядочил систему всех действовавших трибуналов и определил их подсудность. Одновременно была сокращена общая численность революционных трибуналов, в последующем прекративших свое существование с окончанием войны. Основным звеном судебной системы становился народный суд. С принятием Положения о судоустройстве РСФСР 31 октября 1922 г. правовое оформление получила новая судебная система, которая включала в себя народный суд, губернский суд и Верховный суд РСФСР. Создание аналогичной системы судебных учреждений на территории союзных республик определили Основы судоустройства Союза ССР и союзных республик, утвержденные Постановлением ЦИК СССР от 29 октября 1924 г.
Однако даже по прошествии нескольких лет с октябрьских событий 1917 г. практическая реализация основных положений судебной реформы 20-хгг. была отчасти нивелирована теми социокультурными условиями, что определялись историческим наследием еще имперской эпохи и по инерции задававшим импульс определенным процессам уже в новых политических реалиях. Отступая несколько назад, следует принять во внимание, что на протяжении веков Российская империя являла собой сложное административно-территориальное образование с многонациональным и поликонфессиональным населением, что так или иначе проецировалось во все сферы общественно-политической жизни. Несмотря на присущий российскому абсолютизму управленческий централизм степень интеграции областей империи в единое политико-правовое и социокультурное российское пространство не была одинаковой и определялась многими факторами: условиями вхождения в состав России, административно-политическим статусом областей, этническим составом преобладающей части населения территорий отдельных губерний в купе с их конфессиональной принадлежностью, что учитывалось государством в реализации своей внутренней политики. Так, в регионах с преобладающим мусульманским населением, была достаточно явственно выражена определенная полисистемность административно-судебного и правового пространства, характеризуемая неоднозначным взаимодействием общегосударственных политико-правовых институтов и региональных, основанных на национальных традициях. В частности, кроме общеимперских системы судебных учреждений в регионах с преобладающим мусульманским населением сохранялось ограниченное действие исламского права и шариатского суда. В организации судебной системы и порядке судопроизводства данная дихотомия не была преодолена и в ходе судебной реформы 1864 г. Региональный фактор по-прежнему вносил свои коррективы в реализацию основных положений судебных уставов 1864 г. Если в центральных губерниях начало реформе было положено с принятием Судебных уставов от 20 ноября 1864 года, то в национальных регионах с проведением в жизнь намеченных преобразований в сфере отправления правосудия правительство не спешило. Так, о неудовлетворительном состоянии судоустройства в губерниях докладывали оренбургские и уфимские губернаторы. В 1870 году оренбургский гражданский губернатор Г.М. Боборыкин писал во «Всеподданнейшем отчете»: «Судебные учреждения в Оренбургской губернии существуют на тех же началах, на которых они были повсеместно до преобразования судоустройства по уставам 20 ноября 1864 г.», сочетая «...все недостатки старой судебной системы с неизбежной медлительностью и исполнительными формальностями» [1, л. 15-17]. Об этом же в 1871 г. свидетельствовал спустя несколько лет с момента начала реформы и Уфимский губернатор С.П. Ушаков, отмечая, что реформа еще не коснулась края [2, с. 72]. Только 9 марта 1892 г. правительство издало указ «О введении судебной реформы в полном объеме в Уфимской и Оренбургской губерниях». Но уже в рамках реализации политики контрреформ Александра III многие прогрессивные начинания в сфере осуществления судопроизводства были свернуты. Указом от 6 июня 1894 года в Уфимской губернии мировые судьи и уездные по крестьянским делам присутствия были полностью упразднены. Начавшаяся в регионах с существенным запозданием судебная реформа фактически не успела привести к реализации многих намеченных преобразований и заложить прочный и единый фундамент сильной, независимой судебной власти, близкой и понятной простому обывателю на местах. Поэтому несмотря на некоторые успехи в усилении интеграционных начал в контексте буржуазных реформ второй половины XIX века в Российской империи, внутренняя
политика в отношении регионов, проводимая царским правительством, как и ранее, отличалась от общероссийской и не способствовала преодолению неоднородности в развитии различных регионов.
В силу длительной консервации особого порядка осуществления административного управления и правосудия, сохранявшего элементы традиционной культуры народов Кавказа, Средней Азии, Башкирии и других регионов советская власть должна была принимать во внимание их региональные особенности. С учетом национально-культурных условий особыми постановлениями Президиума ЦИК СССР по представлению ЦИК союзной республики допускались отступления от установленной системы судов. Так, в начале 1920-х гг. в сельских селениях республик Северного Кавказа еще продолжал существовать шариатский суд. В Дагестанской АССР в рассматриваемый период шариатский суд был подчас основным действующим судебным учреждением, функционируя в рамках единой системы государственных судебных органов: сельский шариатский суд являл собой первую инстанцию, решения которого могли быть обжалованы в апелляционном порядке в окружном шариатском суде. В свою очередь решения окружных шариатских судов могли быть обжалованы в судебную коллегию при шариатском отделе Наркомюста ДАССР в порядке кассационного надзора. До второй половины 1921-го года в ДАССР шариатские суды состояли даже на государственном снабжении [3, с. 290]. Безусловно, юрисдикция шариатского суда была ограничена как по кругу дел, так и по кругу лиц: к рассмотрению могли приниматься гражданские дела между мусульманами в случае обоюдного соглашения на то истца и ответчика. Во всех остальных случаях стороны должны были обращаться в народный суд. Однако при сложившихся условиях на практике при отсутствии народного суда шариатский суд на местах становился единственной инстанцией, куда могли обратиться спорящие стороны [3, с. 290].
Аналогичная ситуация сложилась и в республиках Средней Азии. В Туркестанской Социалистической Советской Республике, в частности, параллельно действовали преобладающие численно мусульманские суды и народные суды, ограниченные числом до размера, необходимого для обслуживания европейского населения, и то лишь в местностях, где оно сосредоточено. В Таджикистане до 1928 г. функционировали казийские суды - традиционный суд таджиков, опиравшиеся на правовые традиции ислама и обычное право. [4].
Учитывая силу обычаев и влияние мусульманского духовенства на местное население в данных регионах государство не форсировало ломку традиционного уклада и постепенно отвоевывало позиции. Упразднить полностью шариатские суды в сельских селениях не представлялось возможным и вследствие невозможности предложить должную альтернативу, так как в свою очередь органы юстиции испытывали крайний дефицит в опытных и подготовленных к занятию судебных должностей специалистах. Решение проблемы обеспечения органов юстиции квалифицированными кадрами являлась одной из ключевых. Подчас единственным грамотным человеком на селе был представитель мусульманского духовенства. Но подобного рода отступления от социалистических начал советского правосудия имело временный характер и было созвучно общей концепции политики многоукладности периода НЭПа. На пути социалистического строительства упразднение шариатских судов для советской власти было лишь вопросом времени.
Наибольшей самобытностью отличался суд в Турухансном крае, население которого сохраняло традиционный уклад родоплеменной организации. В условиях фактического отсутствия должной институционализации власти судебные функции длительное время выполняли инородческие суды, которые по сути представляли собой «родовые советы», разрешавшие бытовые споры на основе местных обычаев. Советская власть пыталась постепенно инкорпорировать разрешение споров коренного населения Тундры в общее судебно-правовое пространство, в силу чего был образован Туруханский народный суд, который должен был занять нишу второй (кассационной) инстанции для дел, разрешенных в «родовых советах». Но на практике местное население не спешило обращаться за помощью народный суд, чаще прибегая в разрешении своих спорных вопросов к помощи власти в лице ездящих в тундры сотрудников ГПУ и милиции. Советская юстиция за 1924 год пишет, что «до сих пор никто из инородцев пе пожелал воспользоваться услугами Туруханского нарсуда 2-й инстанции», полагая, «что судебный аппарат должен быть построен по родовому и племенному признаку, но никак не по тундровому, так как население каждой тундры принадлежит к разным племенам, ничего общего с другим по имеющим, говорящим каждое па своем языке и живущим в совершенно разных бытовых условиях» [5, с. 711].
Не меньшую сложность в организации и деятельности советских народных судов в регионах создавал и языковой барьер. Сохранение в местностях десятков наречий и языков при отсутствии юридической литературы и нормативно-правовых актов на местных языках не способствовало сближению советской системы правосудия и местного населения. Советское
правосудие должно было стать доступнее и понятнее как простому обывателю, так и правоприменителю. С этой целью во многих республиках кодексы были переведены на национальные языки. Так, в 1924 г. Народным комиссариатом юстиции Башкирии были переведены на башкирский язык кодексы как материального, так и процессуального права. В народных судах участков с преобладающим башкирским населением делопроизводство канцелярии осуществлялось параллельно на русском и на башкирском языках: были разработаны формы делопроизводственных бумаг и бланки приговоров, решений, повесток и т. п. Судоговорение также осуществлялось на двух языках. Параллельно на предприятиях, во всех крупных сельских селениях была организована просветительская работа органов юстиции с широкими массами населения путем чтения лекций, направленная на разъяснение советского законодательства и ликвидацию правовой неграмотности среди местного населения. Для организации просветительской работы при советских партшколах на организовывались курсы для подготовки работников юстиции для работы на местах.
В том же 1924 г. Народный комиссариат юстиции Туркестанской ССР осуществил перевод кодексов на местные языки. Переведенные кодексы и другие законодательные акты были изданы на трех языках: узбекском, киргизском и туркменском. Делопроизводство также осуществлялось на местных языках.
Таким образом, многие советские республики в реализации судебной реформы столкнулись со одинаковыми проблемами. Крайняя необеспеченность судебных органов, низкий качественный состав судебных работников, слабая организация юридической помощи населению, отсутствие юридической литературы на местных языках, малограмотность местного населения прежде всего сельских районов и другие факторы в купе с региональными особенностями не позволили в полной мере единовременно и повсеместно установить единую судебную систему и порядок судопроизводства в данный период развития советского государства, продемонстрировав неготовность регионов к нововведениям в полном объеме.
Библиография:
1. НА РБ. - Ф. 10. - Оп. 9. - Д. 34. - Л. 15-17.
2. Емелин С.М., Хакимов С.Х. Реализация судебной реформы 1864 года в Уфимской и Оренбургской губерниях // Мир политики и социологии. 2019. № 7. С. 70-78.
3. Карклин О. Шариатские суды (К вопросу о судоустройстве на Северном Кавказе) // Еженедельник советской юстиции. № 13. 5 апреля 1923 г. С. 290-291.
4. Абидова Н.И. Суды казиев и особенности процесса их ликвидации в Узбекской ССР. Автореф. дис. ... канд. юрид. наук / Абидова Н.И. - Ташкент, 1974. - 32 c.
5. На местах. Инородческие суды в Туруханком крае. Еженедельник советской юстиции. № 30. 30 июля 1924 г. С. 711.
References:
1. ON RB. - F. 10. - Op. 9. - D. 34. - L. 15-17.
2. Emelin S.M., Khakimov S.H. Implementation of the judicial reform of 1864 in the Ufa and Orenburg provinces // The world of politics and sociology. 2019. No. 7. pp. 70-78.
3. Karklin O. Sharia courts (On the question of the judicial system in the North Caucasus) // Weekly of Soviet Justice. No. 13. April 5, 1923, pp.
290-291.
4. Abidova N.I. Kaziyev courts and peculiarities of the process of their liquidation in the Uzbek SSR. Autoref. dis. ... cand. jurid. Sciences / Abidova N.I. - Tashkent, 1974. - 32 p.
5. On the ground. Foreign courts in the Turukhansk region. Weekly of Soviet Justice. No. 30. July 30, 1924, p. 711.
