CC BY
33
ТЕОРИЯ И МЕТОДОЛОГИЯ ЮРИДИЧЕСКОЙ НАУКИ
Региональная национальная политика:
проблемы правовой формализации
Заметина Т.В. *
The paper is devoted to the problems of legal formalization of the regional national policy. The contents of the Constitutions, charters of the Federation Subjects testify to a variety of approaches to legal regulation in the research sphere of relations. Legislation of the Subjects is not coordinated, systemized, and not always brought in conformity with the current versions of the Federal statutory acts. With a view to build symmetrical federations and to provide implementing the state sovereignty by the multinational people of the Russian Federation in full it is essential to unify constitutional elements of the national policy at the regional level.
Конституционные основы государственной национальной политики, установленные Конституцией Российской Федерации, находят свое отражение в конституциях (уставах) субъектов Российской Федерации.
Ст. 3 Конституции Российской Федерации определяет народовластие в качестве одной из ведущих основ конституционного строя. При этом подчеркивается многонациональный состав, полиэтнич-ность российского народа как носителя суверенитета и источника власти в Российской Федерации. Анализ конституций (уставов) субъектов в составе Российской Федерации свидетельствует о многовариантности изложения соответствующих предписаний.
Первая группа субъектов Федерации — это в основном национально-государственные образования — подчеркивает го-сударствообразующую роль титульного этноса. Например, согласно Конституции Удмуртской Республики от 7 декабря 1994 г. №663-Х11 в редакции от 22 ноября 2007 г. №62-РЗ «Удмуртская Республика Удмуртия — государство в составе Российской Федерации, исторически утвердившееся на основе осуществления удмуртской нацией и народом Удмуртии своего неотъемлемого права на самоопределение и самостоятельно осуществляющее государственную власть на своей территории в соответствии с Конституцией Российс-
кой Федерации и Конституцией Удмуртской Республики» 1.
В ст. 1 Конституции Республики Башкортостан от 24 декабря 1993 г. №ВС-22/15 в редакции от 18 сентября 2008 г. №23-3 законодатель оперирует понятием государственности многонационального народа. Государственность, поясняется в Конституции Республики, «выражается в том, что Республика Башкортостан обладает всей полнотой государственной власти вне пределов ведения Российской Федерации и полномочий Российской Федерации по предметам совместного ведения РФ и Республики Башкортостан, имеет свою территорию, население, систему органов государственной власти, свою Конституцию и законодательство, а также государственные языки и государственные символы Республики Башкортостан» 2.
Республика Татарстан в ст. 1 Раздела 1 «Основы конституционного строя» закрепляет республиканский суверенитет, ссылаясь на многонациональность народа Республики Татарстан, право народов на самоопределение, принципы равноправия, добровольности и свободного волеизъявления. Как отмечается в Конституции от 6 ноября 1992 г. в редакции от 14 марта 2005 г. №55-ЗРТ «суверенитет Республики Татарстан выражается в обладании всей полнотой власти (законодательной, исполнительной, судебной) вне пре-
Доцент кафедры конституционного и международного права Саратовской государственной академии права, кандидат юридических наук, доцент.
CJ
О)
о о
CJ
о о о
Q.
со s
H
о
0
1
о я с о m ф
VO >5
о *
о ф
У
s
s
0
1
о *
о
s
ф
ч
я *
< s
I H
о ф
со
СЧ
О)
о о сч
о о о
Q.
со
S
н о
0
1
о я с о т ш VO >s о
о ф
у
S
2
0
1
о о
2
ф
d
л <
S I
н
о ф
со
делов ведения Российской Федерации и полномочий Российской Федерации по предметам совместного ведения Российской Федерации и Республики Татарстан и является неотъемлемым качественным состоянием Республики Татарстан»3. В качестве правовых основ взаимоотношений с Российской Федерацией указывается Договор Российской Федерации и Республики Татарстан «О разграничении предметов ведения и взаимном делегировании полномочий между органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти Республики Татарстан».
Иногда подчеркивается связь процесса государствообразования и наименования республики с проживанием на её территории определённого этноса. Например, согласно Конституции Республики Коми от 17 февраля 1994 г. в редакции от 4 мая 2008 г. №44-РЗ, образование Республики Коми и её название связаны с исконным проживанием на её территории коми народа (ст. 3) 4. Аналогичные положения содержатся в ч. 5 ст. 1 Конституции Республики Карелия5.
В конституциях второй группы субъектов Российской Федерации, учитывая полиэтнический состав населения, источником власти провозглашается многонациональный народ соответствующего субъекта (Северная Осетия-Алания, Адыгея, Бурятия, Кабардино-Балкарская Республика, Дагестан и др.). В Конституции (Основном законе) Республики Саха (Якутия) от 4 апреля 1992 г. в редакции от 18 февраля 2009 г. 647-3№183-ГУ установлены конституционные гарантии против захвата власти. Согласно ч. 4 ст. 1 Конституции «никакая часть народа, никакая отдельная личность не могут присвоить себе право осуществления государствен-
ной власти»
6
К третьей группе субъектов относятся преимущественно края, области (государственно-территориальные образования). В Конституциях (уставах) этих субъектов Российской Федерации спроецирована норма федеральной Конституции, согласно которой в качестве источника власти выступает многонациональный народ Российской Федерации (Республика Мордовия, Оренбургская, Самарская, Магаданская, Читинская области и др.).
Уставы четвертой группы субъектов Российской Федерации используют эта-тический подход без упоминания национального аспекта народовластия, опреде-
ляют источником государственной власти «население как неотъемлемую часть народа Российской Федерации» (Кировская область, Нижегородская область, Ульяновская область), «народ Российской Федерации» (Хабаровский край) или «народ» (Пензенская область). Некоторые субъекты Федерации — например, Ростовская область — провозглашают источником государственной власти граждан Российской Федерации, проживающих на территории Ростовской области7.
В ст. 8 Устава (Основного закона) Алтайского края от 5 июня 1995 г. №3-ЗС в редакции от 27 декабря 2008 г. №138-ЗС используется смешанный подход: поясняется, что «население Алтайского края составляет исторически сложившаяся многонациональная общность граждан Российской Федерации, постоянно или преимущественно проживающих на его территории» 8.
Согласно Уставу Москвы от 28 июня 1995 г. в редакции от 22 октября 2008 г. № 48 источником власти в этом субъекте Федерации является городское сообщество, жители города Москвы, обладающие избирательным правом в соответствии с законодательством. Ст. 3 Устава поясняет, что «жители города Москвы (москвичи) — граждане Российской Федерации, имеющие место жительства в городе Москве, независимо от сроков проживания, места рождения и национальности» 9. Жители города Москвы в своей совокупности образуют городское сообщество.
Таким образом, в вопросе о природе государственной власти в субъектах Российской Федерации используется как национальный, так и этатический подходы. Превалирование того или другого обусловлено спецификой формы институцио-нализации соответствующего субъекта Российской Федерации. Если национально-государственные образования подчеркивают этнический характер народовластия, то территориальные субъекты национально нейтральны в провозглашении источника государственной власти.
Важнейшим принципом правового статуса личности в демократическом государстве является принцип равноправия. На региональном уровне провозглашение равноправия обеспечивает гарантии равного объема предоставления прав и свобод на всей территории Российской Федерации. Вслед за ч. 2 ст. 19 и ст. 26 Конституции Российской Федерации о равенстве всех граждан Российской Фе-
дерации перед законом и судом независимо от пола, расы, национальности, языка, происхождения говорят практически все Конституции (Уставы) субъектов Российской Федерации. Вместе с тем, конституционный объем регламентации принципа равноправия неодинаков. Если Конституции Республик используют развернутый способ его изложения, то Уставы некоторых субъектов весьма лаконичны на этот счет. Например, ст. 28 Устава (Основного закона) Оренбургской области от 20 ноября 2000 г. №724/213-О3 в редакции от 12 сентября 2008 г. №2370/478-ГУ-03 гласит: «Все равны перед законом и судом и имеют право на равную защиту» 10.
Принцип равноправия имеет определяющее значение как для индивидуального статуса личности, так и для правового статуса народов (этносов). В конституциях некоторых многонациональных субъектов Российской Федерации, входящих в Южный федеральный округ, устанавливается режим равноправия во взаимоотношениях между народами. Например, в соответствии со ст. 5 Конституции Республики Дагестан от 10 июля 2003 г. в редакции от 3 февраля 2009 г. № 4 республика основана на единстве равноправных народов Дагестана, единой и неделимой для всех дагестанцев Родине. Действия, нарушающие мирную совместную жизнь народов Дагестана, являются антиконституционными 11. Аналогичные положения содержатся в ст. 3 Конституции Кабардино-Балкарской Республики от 1 сентября 1997 г. №28-Р3 в редакции от 10 июля 2008 г. №39-Р312.
В соответствии с частями 1 и 2 ст. 26 Конституции РФ 1993 г. каждый гражданин вправе определять и указывать свою национальную принадлежность, пользоваться родным языком. Конституции республик создают юридические основы формирования национального самосознания. Право самостоятельно определять и указывать свою национальную принадлежность закрепляют ст. 26 Конституции Марий Эл, ст. 24 Конституции Тувы, ст. 25 Конституции Мордовии, ст. 23 Конституции Чувашии, ст. 26 Конституции Северной Осетии-Алании и т.д.
В Уставе (Основном законе) Алтайского края в редакции от 29 декабря 2006 г. право на сохранение национально-этнической самобытности путем развития национально-культурной и национально-территориальной автономии определяется как естественное право (ч. 2 ст. 8).
В Конституции Республики Башкортостан от 24 декабря 1993 г. № ВС-22/15 в редакции от 18 сентября 2008 г. № 23-3 устанавливается не только право на определение своей национальной принадлежности (ст. 31), но и специальные гарантии его реализации (ст. 53).
Некоторые Основные законы подчеркивают приоритетность национально-культурных интересов титульных этносов и в императивной форме формулируют обязанность органов государственной власти субъектов Федерации оказывать поддержку в их реализации. Чувашская Республика, например, «несет ответственность за сохранение и развитие культуры чувашского народа и содействует развитию культуры всех народов, проживающих в республике» 13. В качестве примера могут выступить также положения ст. 15 Степного Уложения (Конституции) Республики Калмыкия, согласно которым она является единственным очагом и хранителем калмыцкой национальной культуры, историко-культурного наследия; гарантирует их сохранение и развитие.
Большое внимание республиканские конституции и уставы автономных субъектов Федерации уделяют поддержке национальных диаспор. Например, в соответствии со ст. 43 Конституции Республики Мордовия от 21 сентября 1995 г. в редакции от 20 мая 2008 г. №20-3 Республика оказывает содействие в обеспечении национально-культурных и образовательных потребностей граждан мордовской национальности, проживающих за пределами Республики Мордовия14. Аналогичное положение содержится в ст. 14 Конституции Республики Татарстан в редакции от 14 марта 2005 г.
В некоторых конституциях определяются правовые основы взаимоотношений с другими территориальными образованиями. Например, согласно ст. 16 Конституции Республики Северная Осетия от 12 ноября 1994 г. в редакции от 22 декабря 2006 г. №7-РК3, Республика Северная Осетия-Алания строит свои отношения с Южной Осетией на основе этнического, национального, историко-территориаль-ного единства, кой и культурной интеграции1
Республика Адыгея гарантирует права репатриантов. Репатриантами признаются иностранцы — представители адыгской диаспоры, уроженцы и их потомки, выходцы, независимо от их национальной принадлежности. В ст. 10 Конституции
социально - экономичес -
г15
СЧ
О)
о о
сч •
о о о о.
с[ со
I-
О
0
1
о я с о т ф ю
О *
О ф
У
2
0
1
о *
о
2
ф
■а
я <
I I-
О ф
со
СЧ
О)
о о сч
о о о
Q.
со
S
н о
0
1
о я с о т ф
VO >s о
о ф
у
S
2
0
1
о о
2
ф
d
л <
*
S I
н
о ф
со
Республики Адыгея в редакции от 3 мая 2007 г. № 7316 Республика признает право возвращения на историческую Родину проживающих за пределами РФ соотечественников: адыгской диаспоры, уроженцев и их потомков, выходцев, независимо от их национальной принадлежности.
Руководствуясь положениями ст. 30 Конституции РФ, гарантирующей свободу деятельности общественных объединений, нормами ФЗ от 17 июня 1996 г. в редакции от 9 февраля 2009 г. «О национально-культурной автономии» 17 Конституция Республики Бурятия от 22 февраля 1994 г. в редакции от 6 марта 2009 г. №699-1У поощряет не противоречащую законодательству деятельность национально-культурных центров, ассоциаций и иных общественных формирований (ч. 2 ст. 4 Конституции) 18.
Уставы субъектов Российской Федерации в разном объеме регламентируют принципы государственной национальной политики. Руководствуясь этим критерием, на наш взгляд, следует выделить три группы субъектов Федерации.
Первая группа субъектов РФ упоминает о национальных общностях лишь в связи с установлением сферы совместного ведения Российской Федерации и соответствующего субъекта Федерации в части, касающейся защиты прав национальных меньшинств (ст. 6 Устава Калужской области от 27 марта 1996 г. №473 в редакции от 27 февраля 2009 г. №527-ОЗ, ст. 14 Устава Пензенской области от 10 сентября 1996 г. в редакции от 27 февраля 2009 г. №1678-3П0, ст. 10 Устава Смоленской области 15 мая 2001 г. №373 в редакции от 28 мая 2008 г. №60-З и др.).
В ряде субъектов (Самарская, Курганская, Ульяновская области и т.д.) подобные положения отсутствуют. Например, ст. 17 Устава Самарской области от 18 декабря 2006 г. №179-ГД в редакции от 26 февраля 2009 г. № 15-ГД19лишь содержит ссылку на то, что в совместном ведении субъекта Федерации и Российской Федерации находятся предметы, указанные в ст. 72 Конституции РФ.
В статье 18 Устава Курганской области от 16 декабря 1994 г. № 1 в редакции от 3 марта 2009 г. № 44320 тмечается, что предметы ведения Курганской области и полномочия органов государственной власти области определяются в соответствии с принципами разграничения предметов ведения и полномочий между федеральными органами государственной власти Россий-
ской Федерации и органами государственной власти Курганской области. В разделе 2 Устава Курганской области говорится: «Человек, гражданин и государственная власть области» правам национальных меньшинств особого внимания не уделяет.
В Уставе Ульяновской области от 19 мая 2005 г. №31/311 в редакции от 6 ноября 2008 г. №192-ЗО нет главы о правах человека, нет положений о защите прав национальных меньшинств. Статья 2 Устава Ульяновской области сформулирована обобщенно; констатирует, что основу гарантий прав и свобод человека и гражданина, единство экономического пространства, форм собственности, права на землю и другие природные ресурсы и т.д. на территории Ульяновской области составляют положения Конституции Российской Федерации21.
Вторая группа субъектов Российской Федерации более подробно регламентирует основы государственной национальной политики. Например, в ч. 2 ст. 8 Устава Алтайского края от 5 июня 1995 г. в редакции от 14 июня 2007 г. закрепляется, что граждане Российской Федерации, принадлежащие к разным нациям и этническим группам на территории Алтайского края, имеют естественное право на свободное развитие, включая сохранение национально-этнической самобытности, путем развития национально-культурной и национально-территориальной автономии; равный доступ к материальным и духовным ценностям, составляющим достояние Алтайского края, а также несут равные обязанности по сохранению и приумножению экологического, экономического, социального, культурного и политического потенциала Алтайского края. Кроме того, в ч. 2 ст. 47 главы 5 Устава «Принципы организации и осуществления государственной власти в Алтайском крае», наряду с принципами народовластия и верховенства права, в качестве важнейшего условия организации и осуществления власти называется гражданское и национальное согласие. Ст. 53 Устава Алтайского края так и называется — «Гражданское и национальное согласие». Часть 2 этой статьи рекомендует органам государственной власти и местного самоуправления при разрешении споров прибегать к согласительным процедурам и суду.
В Уставе Свердловской области от 5 декабря 1994 г. №13-03 в редакции от 18 января 2006 г. № 1-03 обеспечение государственными органами Свердловской области государственных гарантий прав
человека и гражданина в сфере культуры включает в себя создание и поддержку государственных учреждений культуры и искусства, областных государственных музеев; помощь областным и местным национально-культурным автономиям; изучение в образовательных учреждениях национальных языков и иных предметов этнокультурной направленности (ст.116) 22.
Согласно ст. 21 Устава Тамбовской области от 30 ноября 1994 г. в редакции от 1 декабря 2008 г. № 472-323 в области гарантируются права лицам, относящимся к национальным и иным меньшинствам, в соответствии с общепризнанными принципами и нормами международного права, федеральными законами и законами области. В области обеспечивается свободное развитие каждого независимо от его национальной принадлежности; создаются условия для сохранения и развития культуры лицам разной национальности, проживающим на территории области.
Статья 50 Устава Тверской области от 5 ноября 1996 г. № 436 в редакции от 31 марта 2008 г. №8-ПУ, глава 5 Устава Томской области от 26 июля 1995 г. №136 в редакции от 9 июня 2007 г. №100-О3, и статья 59 Устава Тульской области от 12 ноября 2001 г. №265-3ТО в редакции от 12 ноября 2008 г. №1106-3ТО закрепляют гарантии жителям, проживающим компактно в административно-территориальных образованиях области, сохраняющим национальный язык, национальные традиции и обычаи.
Устав Кировской области от 27 марта 1996 г. №16-3О в редакции от 4 мая 2007 г. №117-3О24 связывает реализацию национальных интересов населения с местным самоуправлением. К принципам административно -территориального устройс -тва Устав относит развитие национальных, этнических, языковых культур, культурно-бытовых особенностей, традиций и исконных видов хозяйственной деятельности граждан всех национальностей, проживающих на территории субъекта (ч. 2 ст. 8).
Третья группа субъектов Российской Федерации, учитывая объективные обстоятельства — в частности, факт проживания на собственных территориях коренных малочисленных народов, других общностей — уделяет в уставах особое внимание проблемам реализации их прав. Наиболее подробно права и свободы коренных малочисленных народов закрепляются в уставах автономных округов.
Подводя некоторый итог, следует отметить, что в целом конституции (уставы) субъектов Российской Федерации, в части установления правовых начал государственной национальной политики, соответствуют федеральной Конституции 1993 г.
Вместе с тем, объем правовой регламентации принципов национальной политики в Конституции Российской Федерации и конституциях (уставах) субъектов Федерации неодинаков — последние уделяют этому вопросу значительно больше внимания. Правовая регламентация национальных отношений в субъектах идет по пути конкретизации и развития предписаний Конституции Российской Федерации, установления дополнительных гарантий их реализации.
Правовая регламентация основ государственной национальной политики в конституциях (уставах) субъектов Российской Федерации выражается:
1) в закреплении равенства прав и свобод человека и гражданина независимо от его расы, национальности, языка;
2) в установлении права на национальную идентификацию;
3) в содействии развитию национальных культур и языков (как титульных этносов, так и других народов, проживающих на территориях субъектов);
4) в национальной консолидации, недопустимости действий, нарушающих мирную жизнь народов (особенно в конституциях субъектов, входящих в Южный федеральный округ);
5) в наличии дополнительных гарантий прав коренных малочисленных народов (конституции (уставы) субъектов Федерации, где проживают малочисленные общности);
6) в защите интересов и прав представителей этносов, проживающих за пределами соответствующих государственных образований.
Анализ содержания конституций, уставов субъектов Федерации свидетельствует о разнообразии подходов правового регулирования в исследуемой сфере отношений. Подобная дифференциация обусловлена различными причинами. В национально-государственных и национально-территориальных образованиях, в отличие от уставов территориальных образований, проблемы правовой регламентации этнических общностей в конституциях занимают одно из центральных мест. Как правило, это связано либо с поддержкой титульных этносов, давших название этим субъ-
сч
О)
о о
сч •
о о о о.
с[ со
I-
О
0
1
о я с о т ф ю
О *
О ф
У
2
0
1
о *
о
2
ф
■а
я <
I I-
О ф
со
СЧ
О)
о о сч
о о о
Q.
со
S
н о
0
1
о я с о т ф
VO >s о
о ф
у
S
2
0
1
о о
2
ф
d
л <
*
S I
н
о ф
со
ектам, либо с исторически сложившимся проживанием коренных малочисленных народов, которым федеральная Конституция гарантирует права и свободы в соответствии с общепризнанными принципами и нормами международного права. Интересы титульных этносов оказали большое влияние на выбор методов правового регулирования в конституциях республик, входящих в Приволжский и Южный федеральные округа, что свидетельствует о необходимости учета национального фактора в различных сферах управления.
К сожалению, повышенное внимание республиканских органов власти к созданию условий сохранения и развития национального самосознания, национальной идентичности осуществляется зачастую в ущерб принципам государственной национальной политики Российской Федерации, идеям общегосударственного единства, укрепления духовной общности россиян. Подобное смещение акцентов снижает эффективность государственной национальной политики Российской Федерации, приводит к формированию эт-нократической политики в регионах.
Многие политические, экономические и социальные институты не могут существовать без правовой институциона-лизации. Поскольку право является выразителем существующих в обществе ценностей, мерой свободы и ответственности национальные проблемы, «вытесненные» из правового поля способны породить конфликты и противоречия. Реальность демократии во многом определяется способностью государства учитывать права религиозных, национальных, языковых меньшинств. В федеративном государстве межнациональное и межкультурное взаимодействие находит свое специфическое проявление в жизни населения не только национальных республик, но и других регионов. Недостаточное внимание к национальным проблемам в
уставах субъектов Российской Федерации может препятствовать развитию национальных культур и языков народов Российской Федерации, укреплению духовной общности россиян.
Наряду с этим в конституциях (уставах) субъектов Федерации недостаточное внимание уделяется конституционным механизмам разрешения возможных споров и конфликтов межнационального характера, правовым основам реализации экономических интересов народов в соответствии с государственной региональной политикой на основе учета традиционных форм хозяйствования.
В большинстве конституций (уставов) субъектов Российской Федерации отсутствуют положения о такой форме национально-культурного самоопределения, как национально-культурная автономия, позволяющая гражданам, принадлежащим к различным национальностям, разрозненно расселенным народам, национальным меньшинствам решать вопросы сохранения и развития своей самобытности, языка и культуры.
Несогласованность и несистематизи-рованность законодательства субъектов Российской Федерации в сфере правовой регламентации принципов национальной политики привели к тому, что ряд правовых актов субъектов, принятых до вступления в силу соответствующих федеральных законов, содержит дублирующие положения либо не всегда своевременно приводится в соответствие с действующими редакциями федеральных нормативно-правовых актов. В перспективе, на наш взгляд, необходима унификация конституционно-правовых начал национальной политики на региональном уровне, без которой невозможно построение симметричной федерации и обеспечение в полном объеме реализации многонациональным народом Российской Федерации государственного суверенитета.
Литература и примечания
1. Конституция Удмуртской Республики от 7 декабря 1994 г. № 663-Х11 (с изм. и доп.) // Известия Удмуртской республики. 21.12.1994.
2. Конституция Республики Башкортостан от 24 декабря 1993 г. № ВС-22/15 (с изм. и доп.) // Ведомости Государственного собрания, Президента и Кабинета министров Республики Башкортостан.
3. Конституция Республика Татарстан от 6 ноября 1992 г. (с изм. и доп.).
4. Конституция Республики Коми от 17 февраля 1994 г. // Ведомости Верховного совета Республики Коми. 1994. № 2. Ст. 21 (с изм. и доп.).
5. Конституции Республики Карелия от 12 февраля 2001 г. // СЗ Республики Карелия. №473-3РК (с изм. и доп.).
6. Конституция Республики Саха (Якутия) от 4 апреля 1992 г. (с изм. и доп.).
7. Устав Ростовской области от 29 мая 1996 г. №19-3С (с изм. и доп.).
8. Устав Алтайского края от 5 июня 1995 г. №3-3С (с изм. и доп.).
9. Устав г. Москвы от 28 июня 1995 г. (с изм. и доп.).
10. Устав Оренбургской области от 20 ноября 2000 г. №724/213-03 (с изм. и доп.).
11. Конституция Республики Дагестан от 10 июля 2003 г. // Собрание законодательства Республики Дагестан. 2003. №7. Ст. 503 (с изм. и доп.).
12. Конституция Кабардино-Балкарской Республики от 1 сентября 1997 г. №28-РЗ (с изм. и доп.).
13. Конституция Чувашской Республики от 30 ноября 2000 г. (с изм. и доп.).
14. Конституция Республики Мордовия от 21 сентября 1995 г. (с изм. и доп.) // Известия Мордовии. № 180. 22.09. 1995.
15. Конституция Республики Северная Осетия от 12 ноября 1994 г. (с изм. и доп.).
16. Конституция Республики Адыгея // Ведомости Законодательного собрания (Хасэ) — парламента Республики Адыгея. 1995. № 16.
17. // СЗ РФ. 1996. №25. Ст. 2965 (с изм. и доп.).
18. Конституция Республики Бурятия от 22 февраля 1994 г. (с изм. и доп.) // Бурятия. № 43. 09.03.1994.
19. Устав Самарской области от 18 декабря 2006 г. №179-ГД (с изм. и доп.).
20. Устав Курганской области от 16 декабря 1994 г. № 1 (с изм. и доп.) // Новый мир. № 242. 21.12.1994.
21. Устав Ульяновской области от 19 мая 2005 г. №31/311 (с изм. и доп.) // Ульяновская правда. № 51 (22365). 24.05.2005.
22. Устав Свердловской области от 5 декабря 1994 г. №13-03 (с изм. и доп.) // Областная газета. № 137. 16.12.1994.
23. Устав Тамбовской области от 30 ноября 1994 г. (с изм. и доп.) // Тамбовская жизнь. № 233. 06.12.1994.
24. Устав Кировской области от 27 марта 1996 г. №16-30 (с изм. и доп.) // Вятский край. № 166. (1314). 09.04.1996.
Легализация имущества, полученного преступным путем: история становления,
проблемы квалификации и криминализации
Лапшин в.ф. *
In work author analyzed the becoming in the domestic legislation of the criminal liability for legalization of criminally received incomes. The analysis of legally significant attributes of structures of the crimes stipulated by item 174, 174.1 and 175 of the crime code of the Russian Federation, the statistical data of application of the specified norms of the right during 2006-2008 is presented. The author's substantiation of absence of necessity for criminalization of the acts stipulated by item 174.1 and 175 of the crime code is offered, and prospects of application of item 174 of the crime code in the near future are defined.
Было бы неверным утверждать, что советское уголовное право не устанавливало уголовную ответственность за деятельность по легализации материальных ценностей, которые были приобретены преступным путём. Несмотря на то, что формулировки, содержащиеся в частях ст. 208 УК РСФСР, не содержали терминов, используемых в международном уголовном праве1, лица, приобретающие, осуществляющие хранение или сбыт преступно полученного имущества, привлекались к ответственности именно в соответствии с положениями данной уголовно-правовой нормы. Ныне действующий УК РФ на момент принятия содержал ст. 174, которая устанавливала ответственность именно за легализацию преступно полученных доходов. В то же время законодатель не отказался и от «старой» нормы о запрете приобретения и (или) сбыта имущества, приобретенного преступным путем (ст. 175 УК).
В первоначальной редакции ст. 174 УК просуществовала до августа 2001 г.
Положения этой нормы не давали ясного ответа на вопрос о том, кто является субъектом преступления. Им могло быть любое лицо, совершившее хотя бы одно из перечисленных в диспозиции действий, либо лицо, легализующее полученные материальные ценности, но не участвовавшее в совершении первоначального противоправного деяния. В практике правоохранительных органов данный вопрос решался по-разному. В большинстве случаев лицу, получившему денежные средства или иное имущество преступным путем и впоследствии их использовавшему по своему усмотрению, по совокупности ст. 174 УК не инкриминировалась.
Данный пробел в уголовном праве устранен Федеральным законом от 07.08.2001г. №121-Ф3 - уголовной ответственности за легализацию (отмывание) преступных доходов подлежали все граждане. При этом лица, получившие имущество в результате совершения преступления (за исключением предусмот-
Начальник кафедры уголовного права и криминологии Вологодского института права и экономики ФСИН России, кандидат юридических наук.
