39УДК 343.35(571.56)
DOI 10.24411/9999-056А-2020-10027
РЕФОРМЫ АНТИКОРРУПЦИОННОГО ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА КАК ФАКТОР ДИНАМИКИ КОРРУПЦИОННОЙ СИТУАЦИИ В ПРИМОРСКОМ КРАЕ (1990-2010-е гг.)
Лариса Александровна Крушанова,
кандидат исторических наук, старший научный сотрудник, Институт истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока ДВО РАН, г. Владивосток. E-mail: larrie@list.ru
Автор анализирует развитие антикоррупционного законодательства в России и его влияние на динамику преступлений в Приморском крае в 1991—2019 гг. Раскрыты две составляющих коррупции — бытовая (получение имущественной выгоды с использованием служебного положения), а также злоупотребления и взяточничество. Работа носит междисциплинарный характер, основана на теории социальной трансформации вкупе с элементами теории управления. Автор приходит к выводу о том, что динамика коррупции прошла два этапа — роста (1990 — сер. 2000-х гг.) и снижения (сер. 2000-х — 2019 г.), что прослеживается как тенденции на общероссийском и региональном уровне. В Приморском крае получила наибольшее распространение бытовая и политическая коррупция, в меньшей степени — экономическая. Формальные показатели места коррупции в структуре общей преступности в Приморье относительно невысокие, что объясняется, прежде всего, высоким уровнем её конспиративности. Свой вклад в снижение регистрируемых коррупционных преступлений внесло ужесточение уголовного наказания за эти виды преступлений. Характерной особенностью коррупции является её гибкость, умение приспосабливаться к меняющимся условиям общественного развития. Ключевые слова: уголовное законодательство РФ, Приморский край, коррупция, бизнес-коррупция, бытовая коррупция, политическая коррупция, взяточничество.
REFORMS OF ANTI -CORRUPTION LEGISLATION AS A FACTOR IN THE DYNAMICS OF THE CORRUPTION SITUATION IN THE PRIMORSKII KRAI (1990s - 2010s)
Larisa Krushanova, Institute of History, Archeology and Ethnography of the Peoples of the Far East, FEB RAS Vladivostok, Russia. E-mail: larrie@list.ru
The author analyzes the development of anti-corruption legislation in Russia and its impact on the dynamics of crimes in the Primorskii Krai in 1991—2019. Two
components of corruption are revealed — domestic (obtaining property benefits using official position), as well as abuse and bribery. The work is interdisciplinary, based on the theory of social transformation, coupled with elements of a management theory. The author comes to the conclusion that the dynamics of corruption has passed two stages — growth (1990 — mid-2000) and decline (mid-2000—2019), which can be traced as trends at the national and regional levels. In Primorskii Krai, domestic and political corruption is most widespread, and economic corruption is less so. Formal indicators of the place of corruption in the structure of general crime in Primorye are relatively low, which is primarily due to the high level of its secrecy. Tougher criminal penalties for these types of crimes have contributed to the decrease in registered corruption crimes. A characteristic feature of corruption is its flexibility and ability to adapt to changing conditions of social development. Keywords: criminal legislation of the Russian Federation, Primorskii Krai, corruption, business corruption, domestic corruption, political corruption, bribery.
овременное состояние коррупционных проявлений и преступлений
как в мировом, так и национальном масштабе требует постоянного мониторинга. Согласно исследованиям Transparency International (TI), Россия в 2010 г. в индексе восприятия коррупции заняла 154-е место из 178, в 2015—2018 гг. её рейтинг варьировался между 119-м и 138-м местами, в 2019 г. в этом списке она соседствовала с Доминиканской Республикой, Кенией, Либерией, Ливаном, Мавританией, Папуа-Новой Гвинеей, Парагваем и Угандой [10; 24; 25].
В последние годы отечественные СМИ регулярно сообщают о возбуждении уголовных дел, где фигурантами выступают высокопоставленные российские чиновники. Особенно резонансными стали дела в отношении министра экономического развития А. Улюкаева (2016), вице-губернатора Санкт-Петербурга М. Оганесяна (2016), сотрудника МВД Д. Захарченко (2016), губернаторов Кировской и Сахалинской областей Н. Белых (2016) и А. Хорошавина (2015), директора ФСИН А. Реймера и его коллег (2015), сенатора P.P. Арашукова (2019), участников строительства космодрома «Восточный» (2018) и др. [26]. Этот далеко не полный список показателен, с точки зрения охвата коррупцией государственных структур.
Отечественная и зарубежная историография по данной проблематике исчисляется огромным числом работ [7; 9; 19; 21; и др.]. Отметим, что в литературе нет единой формулировки, что такое коррупция. Так, И.Г. Селезнева и А.С. Сухова выделяют четыре типа понимания этого явления: аморальное явление, связанное с непорядочностью чиновников; слияние капитала с властью, управления с преступностью; система устройства государственного управления в России [25, с. 150].
Доминирующим представлением о коррупции, в том числе в повседневном восприятии, является взяточничество, которому также посвящен большой пласт исследований [3; 4; 5; 14; 28; и др.]. Однако его изучение сопряжено с рядом трудностей, одной из которых является высокая степень конспиративности. По оценкам криминологов, латентность взяточничества составляет 90—99%, а раскрытие 80—90% таких преступлений происходит по заявлению взяткодателей. Коэффициент латентности взяточничества, по оценкам экспертов, в 1989 г. составил 1:18, 1995 г. — 1:20, 2010 г. — 1:50 [18; 21, с. 3]1.
Если исходить из того, что социальные институты — это устойчивые комплексы социальных регуляторов (ценностей, норм, убеждений, санкций), способов поведения в различных сферах человеческой деятельности, которые носят целесообразный характер (то есть создаются для удовлетворения каких-то общественных потребностей), то коррупция стала регулятором трансформировавшихся в условиях либеральных реформ начала 1990-х гг. ценностей и убеждений. Через неё удовлетворялись потребности определённых социальных групп —от государственных и муниципальных служащих до работников социальной сферы. Коррупция является деструктивным социальным институтом, традиционно вплетённым в управленческие процессы.
Профессиональные группы общества 1990-х гг., располагавшие административным или властным ресурсом, — сотрудники органов внутренних дел, пожарные, врачи СЭС и проч. — в личных целях использовали свои полномочия, несмотря на прямой запрет, прописанный в п. 8 ст. 11 Федерального закона от 31 июля 1995 г. № 119-ФЗ «Об основах государственной службы РФ». В частности, согласно этому закону, государственные служащие не вправе получать от физических и юридических лиц вознаграждения (подарки, денежное вознаграждение, ссуды, услуги, оплату развлечений, отдыха, транспортных расходов и иные вознаграждения), связанные с исполнением должностных обязанностей, в том числе и после выхода на пенсию [34]. Однако тяжёлая экономическая ситуация того времени делала этот запрет трудно выполнимым. Многим приморцам памятны 1994—1996 гг., когда и без того низкие зарплаты не выплачивались месяцами. В такой ситуации оказались преимущественно бюджетники — врачи, учителя, учёные, преподаватели, сотрудники органов внутренних дел, военнослужащие, работники предприятий военпрома [15; 16].
Систематическое нарушение запрета, указанного в п. 8 ст. 11 № 119-ФЗ, деформировало социальную психологию населения страны. В этих условиях формировалось ложное представление у одних граждан о том, что если
1 К сожалению, найти цифры, близкие к сегодняшнему дню, не удалось.
что-то нужное (имущество, право на имущество, разрешительный документ) нельзя получить законно, то его можно «купить»; у других — о продажности всех и всего.
Деформированное представление о возможностях профессиональных групп, пользовавшихся властным или административным ресурсом, разрушало авторитет государства как регулятора общественных отношений. Поэтому власть с коррупционными преступлениями, как и с любыми другими, боролась уголовно-репрессивными методами. Прежде всего, законодатель определил, какие деяния являются коррупционными преступлениями, и установил конкретные виды наказания за совершённые преступления.
В УК РСФСР 1960 г. (в ред. от 30.07.1996 г.) [29], в гл. 7 о должностных преступлениях, к числу преступлений коррупционной направленности относились: злоупотребление властью или служебным положением (ст. 170), превышение власти или служебных полномочий (ст. 171), халатность (ст. 172), получение взятки (ст. 173), дача взятки (ст. 174), посредничество во взяточничестве (ст. 174.1), должностной подлог (ст. 175), нарушение антимонопольного законодательства (ст. 175.1).
В УК РФ (1996) [30] перечень коррупционных (должностных) преступлений был расширен и размещён в двух главах — гл. 30 «Преступления против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления» и гл. 23 «Преступления против интересов в коммерческих и иных организациях». Из предшествующего Кодекса 1960 г. в новый перешли статьи о деяниях, предусматривающих уголовную ответственность за злоупотребление должностными полномочиями (ст. 285), превышение должностных полномочий (ст. 286), получение взятки (ст. 290), дачу взятки (ст. 291), служебный подлог (ст. 292), халатность (ст. 293). В 2016 г. в действующий УК вновь вернули статью за посредничество во взяточничестве (ст. 291.1) и ввели уголовную ответственность за мелкое взяточничество (до 10 тыс. руб., ст. 291.2).
В УК РФ появились новые статьи, предусматривающие уголовное преследование за отказ в предоставлении информации Федеральному Собранию РФ или Счётной палате РФ (ст. 287), присвоение полномочий должностного лица (ст. 288), а также за незаконное участие в предпринимательской деятельности (ст. 289), вводилась ответственность должностных лиц за учреждение ими организации, осуществляющей предпринимательскую деятельность, либо участие в управлении такой организацией лично или через доверенное лицо вопреки запрету, установленному законом, если эти деяния связаны с предоставлением такой организации льгот и преимуществ или с покровительством. Таким образом, во избежание нарушений правил конкуренции участников экономических отношений государство
запрещало служащему государственных или муниципальных органов совмещать основную работу с трудовой или управленческой деятельностью в коммерческих организациях.
Новые явления в экономической сфере, такие как коммерческая деятельность, сопровождались появлением преступлений в этой области. В отдельную группу законодатель выделил деяния, отражённые в гл. 23 «Преступления против интересов в коммерческих и иных организациях», являющиеся аналогами некоторых деяний, предусмотренных главой 30 «Преступления против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления».
Уголовный кодекс РФ (1996) к коррупционерам оказался более лояльным, чем предшествующий. В УК РСФСР (1960) по всем должностным преступлениям законодатель в качестве основного вида наказания предусмотрел безальтернативное наказание — лишение свободы. Исключение составлял только должностной подлог (ст. 175 УК РСФСР), по которому было прописано три варианта: лишение свободы на срок до двух лет, исправительные работы на тот же срок или увольнение от должности.
В УК РФ за должностные преступления законодатель изначально указал альтернативность основного наказания — уголовный штраф, принудительные работы, арест, лишение свободы. За совершение неквалифицированных преступлений в качестве основного вида наказания преобладающим является уголовный штраф. Например, за злоупотребление должностными полномочиями (ч. 1 ст. 285 УК РФ в редакции от 08.12.2003 г.) в перечне основных видов наказания перечислены: уголовный штраф в размере от 100 до 200 МРОТ или в размере заработной платы или иного дохода осуждённого за период от 1 до 2 мес., либо принудительные работы на срок до 4 лет, либо арест на срок от 4 до 6 мес., либо лишение свободы на срок до 4 лет. Дополнительным видом наказания является лишение права занимать определённые должности или заниматься определённой деятельностью на срок до 5 лет.
Лояльность УК РФ в ред. от 08.12.2003 г. и 03.07.2016 г., по сравнению с УК РФ в предыдущих редакциях и УК РСФСР 1969 г., наиболее очевидна в отношении самого распространённого вида коррупционного преступления — взяточничества.
В списке должностных преступлений самое суровое наказание до сих пор полагается за получение взятки, а максимальный срок наказания по УК РСФСР и УК РФ предусматривает до 15 лет лишения свободы. Однако при назначении судами наказания имеются и существенные различия. Так, по УК РСФСР наказание в виде лишения свободы назначалось независимо от размера взятки, в том числе за простое получение взятки — до 10 лет, за получение взятки по предварительному сговору группой лиц, или
неоднократно, или сопряжённые с вымогательством взятки, либо получение взятки в крупном размере — от 5 до 15 лет, за получение взятки должностным лицом, занимающим ответственное положение, либо ранее судившимся за взяточничество, либо получившим взятку в особо крупном размере — от 8 до 15 лет, а при особо отягчающих обстоятельствах — смертная казнь.
Обязательным дополнительным элементом наказания за получение взятки являлась конфискация имущества — за дачу взятки (ст. 174) и посредничество во взяточничестве (ст. 174.1). Под конфискацию попадала та часть имущества и денежных средств, которые приобретались на незаконные доходы (личный автомобиль, дома и дачи) или сами являлись незаконными доходами (деньги). Уголовный, а также Гражданский (ст. 109) кодексы РСФСР оговаривали условия и перечень имущества, не подлежавшего конфискации по приговору суда [6; 29]. Практически этот же перечень содержится и в действующем российском законодательстве (ст. 446 ГПК РФ).
В первоначальной версии УК РФ конфискация как дополнительное наказание сохранилась, однако в 2003 г. её исключили, что было крайне непривычно для граждан, которые в течение своей жизни жили со знанием того, что незаконные доходы либо имущество, приобретённое на незаконные доходы, подлежат обращению в доход государства. Вместо конфискации законодатель ввёл уголовный штраф, назначаемый судом в зависимости от степени общественной опасности совершённого преступления. Назначение его в качестве основного наказания позволило некоторым коррупционерам-взяточникам избежать лишения свободы.
В действующем кодексе появилась градация размера взятки на мелкий (до 10 тыс. руб.)2, простой (до 25 тыс.), значительный (до 150 тыс.), крупный (до 1 млн) и особо крупный (свыше 1 млн) [30], что влияет на наказание. До 2016 г. размер штрафа за взятку не превышал 200 тыс. руб., а срок лишения свободы — трёх лет. В отношении лиц, получивших или давших взятку в размере не более 150 тыс. руб., суды вместо лишения свободы, как правило, стали назначать уголовный штраф.
Это оказало существенное влияние на динамику взяточничества. Например, с 1991 по 1993 г. число зарегистрированных фактов этого вида преступлений в стране увеличилось на 94,2%. По дальневосточным субъектам данный показатель за 1991—1994 гг. вырос: в Хабаровском крае — на 79,4%, ЕАО и на Камчатке — в 2 раза, в Магаданской области — в 2,4 раза, на Сахалине — в 2,2 раза, в Приморье — на 70,3%. В «профессиональной» структуре общей преступности сотрудники государственных и муниципальных органов совершали от 43,9 до 53,9% преступлений [22, с. 116—124].
2 Ст. 291.2. Мелкое взяточничество и 204.2. Мелкий коммерческий подкуп введены в УК РФ Федеральным законом от 03.07.2016 № 324-ФЗ.
С 1994 по 2003 г. в субъектах ДФО число зарегистрированных фактов взяточничества выросло на 22% (с 240 до 293 случаев) [27, с. 16]. Среди опрошенных во Владивостоке 10% сами предлагали взятку, 3% вымогали её, 26% чиновников давали понять, что просьба будет удовлетворена за соответствующее вознаграждение; и 18% давали-получали взятку по обоюдному желанию [9, с. 442]. Взяточничество и коррупция пронизывают сверху донизу все социальные сферы общества — экономическую, политическую и духовную, приобретая специфические черты бытовой, экономической и политической коррупции. Наиболее распространённой была бытовая. Уже в начале 1990-х гг. сложился «прайс» за оказание законных и незаконных услуг. Например, в системе здравоохранения, дошкольного и школьного образования она сохранялась ещё с 1980-х гг. в виде подарков, порой достаточно дорогих по тем временам. К бытовой коррупции можно отнести и действия сотрудников милиции (патрульно-постовой службы), когда во время патрулирования китайского рынка они могли взять у продавцов — китайцев или вьетнамцев — недорогой товар [20].
«Гаишники» имели «ресурс» в виде штрафов без составления протоколов. Проверочные инстанции (СЭС и др.) за взятку могли дать разрешение на продажу некачественных продуктов питания, а пожарные вместо запрета на эксплуатацию здания, не отвечавшего требованиям безопасности, ограничивались штрафом. Владивостоку памятно событие 2006 г., когда горело здание «Промстройниипроекта» на ул. Гоголя: в результате пожара погибли 9 и пострадали ещё несколько десятков человек [2].
На более высоком уровне и с другими суммами взятки брали в управлениях силовых структур. Классическим примером была покупка водительского удостоверения. Отметим, что до выхода Постановления Правительства РФ от 24 октября 2014 г. № 1097 «О допуске к управлению транспортными средствами» для сдачи экзамена в ГАИ допускалась самоподготовка претендентов. Это открывало широкие возможности для злоупотреблений должностных лиц ГАИ-ГИБДД. Коррупционная схема заключалась в том, что потенциальный «водитель», если имел возможность «купить» водительское удостоверение, минуя посредников, обращался напрямую в автоинспекцию. Если такой возможности не было, то «покупал права» через посредника. Во Владивостоке в начале 1990-х гг. цена за такие «права» составляла 100 долл., в начале 2000-х гг. — 300 долл. [20]. Рост «цены» вызван не только процессами инфляции в экономике, но и ужесточением борьбы с коррупцией, в том числе в системе МВД РФ.
Коррупционные схемы имелись и в структурах Министерства обороны. В 1990—2008-е гг. распространённым явлением было получение «белого билета» — признание медкомиссией призывника годным к нестроевой службе, то есть неспособным к службе в армии [1]. Тяжёлая обстановка
в российских вооружённых силах [8] вынуждала родителей, имевших финансовую возможность, «покупать» «белый билет» своим сыновьям-призывникам. Однако известных дел о привлечении врачей или сотрудников военкоматов к уголовной ответственности за должностные преступления на сайте СудАкт (Судебные и нормативные акты РФ) найти не удалось.
В 1990-х гг. участниками коррупционных схем стали предприятия Минобороны, в частности, при продаже военных кораблей ТОФ. Сегодня в СМИ можно легко найти информацию о том, как в 1994 г. южно-корейская компания купила два боеспособных авианосца по цене чёрного лома: «Минск» — за 4,5 млн долл., «Новороссийск» — за 4,3 млн. «Но то была не продажа — самая настоящая афера», — считает В. Дёгтев, последний оперативный работник контрразведки ТОФ, курировавший «Минск», — «это была невиданная доселе попытка контрабанды» [17].
После приватизации оказалось возможным сдавать в утильсырьё целые цеха. Предприятия лишались средств производства. Бывшие работники завода «Звезда» (г. Большой Камень) говорили, что в начале 1990-х гг. «за 100 долл. из доков можно было вывести подводную лодку» [11]. Один за другим в крае закрывались предприятия военпрома. Уже к началу 2000-х гг. руководство страны стало понимать, что заводы ВПК могут также исчезнуть, как и предприятия лёгкой промышленности, и сделало беспрецедентный шаг: Российская Федерация выкупила из частных рук все 100% акций этих предприятий, став единственным акционером [12], предотвратив таким образом разрушение отрасли.
Не обошла стороной Приморский край и политическая коррупция. Каждый мэр Владивостока становился участником коррупционного скандала и фигурантом уголовного дела: В. Черепков признан впоследствии потерпевшим, Ю. Копылов избежал наказания в виде лишения свободы, но не уголовного преследования, В. Николаев скрывался от российского правосудия несколько лет в Таиланде. И. Пушкарёв получил наказание в виде 14 лет лишения свободы и солидарного взыскания с двумя другими фигурантами (один из которых брат экс-мэра) — 1,4 млрд руб. в пользу государства. В СМИ появляются и требования проведения проверок по факту злоупотреблений действующего мэра О. Гуменюка [23]. Уголовные дела за получение взяток в 2012—2017 гг. возбуждались в отношении глав и их заместителей Наде-ждинского, Пограничного, Хасанского районов. В этом плане Приморский край многократно становился объектом внимания федеральных властей.
Сложившаяся ситуация в стране настоятельно требовала принятия конкретных мер по борьбе с коррупционными явлениями. Борьба с ними, например, с кумовством (занятием должности по знакомству) началась в 2004 г., когда вышел Федеральный закон «О государственной гражданской службе Российской Федерации» (от 27.07.2004 № 79-ФЗ [34]), в котором были
прописаны не только права и обязанности государственного гражданского служащего, но и перечень ограничений и запретов, связанных с гражданской службой, требований к служебному поведению, обязательное предоставление сведений о доходах, имуществе и обязательствах имущественного характера и расходах с последующим размещением сведений в Интернете, поступление на гражданскую службу и замещение должности по конкурсу, недопустимость возникновения конфликта интересов (ст. 16—22 ФЗ № 79).
В 2006 г. Россия ратифицировала Конвенцию ООН против коррупции, а вместе с ней в УК РФ вернули конфискацию (гл. 15.1 УК РФ), отменённую в 2003 г. Был принят Федеральный закон от 25 декабря 2008 г. № 273-Ф3 «О противодействии коррупции» [35], согласно которому предусматривалось обязательное декларирование доходов государственных и муниципальных служащих (ст. 8). Начиная с 2010 г. каждые два года принимаются Национальная стратегия и Национальный план противодействия коррупции. Согласно «Национальному плану противодействия коррупции на 2014—2015 гг.», вводилось антикоррупционное просвещение социальных групп, ориентированное, прежде всего, на государственных и муниципальных служащих, представителей бизнес-сферы, молодёжь.
В 2011 г. в законе появилось новое основания для увольнения государственного гражданского служащего — в связи с утратой доверия (ст. 59.2. № 79-ФЗ), вызвавшее первоначально много споров среди правоведов и политологов. В 2017 г. на руководителей, особенно субъектов федерации, правоохранительных и силовых структур возложили обязанность контроля всех имущественных взаимоотношений своих подчинённых. В случае сомнительных, недостоверных или неполных данных они должны обращаться в соответствующие органы и в вышестоящие инстанции с требованием об отстранении должностного лица от службы либо применить к нему другие меры дисциплинарного взыскания, если факт подтвердится. Схожие положения прописаны в Федеральном законе «О муниципальной службе в РФ» (от 02.03.2007 № 25-ФЗ).
Злоупотребление или превышение должностных полномочий, за которые предусмотрена административная или уголовная ответственность, также оказались в фокусе внимания законодательной власти. Долгое время существенной проблемой оставалось расхищение бюджетных средств, получившее в народе название «распила». Несмотря на то, что в 2003 г. в УК РФ ввели новые статьи, предусматривающие уголовную ответственность за этот вид преступления3, Государственная Дума приняла законы,
3 Ст. 285.1. Нецелевое расходование бюджетных средств; ст. 285.2. Нецелевое расходование средств государственных внебюджетных фондов; ст. 285.4. Злоупотребление должностными полномочиями при выполнении государственного оборонного заказа, ст. 201.1. Злоупотребление полномочиями при выполнении государственного оборонного заказа.
которые должны были сделать расходование бюджетных средств максимально прозрачным, то есть исключавшие саму возможность расхищения: № 94-ФЗ от 21.07.2005 «О размещении заказов на поставки товаров, выполнение работ, оказание услуг для государственных и муниципальных нужд», № 223-ФЗ от 18.07.2011 «О закупках товаров, работ, услуг отдельными видами юридических лиц», № 44-ФЗ от 05.04.2013 «О контрактной системе в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд».
Важной составляющей политики по противодействию коррупции стало проведение антикоррупционной экспертизы нормативно-правовых документов. На сайте любой организации, имеющей бюджетное финансирование, есть «окно», где каждый гражданин, обратившийся в данную организацию за содействием в решении той или иной проблемы, находящейся в рамках компетенции сотрудников организации, но не получивший его, либо получивший ненадлежащим образом, может сообщить о коррупционном поведении сотрудника.
В 2015—2018 гг. в УК РФ законодатель внёс поправки. В 2016 г. было введено понятие кратность взятки. Теперь размер штрафа составил от 10 до 50-кратной суммы взятки, если её размер не превышал 25 тыс. руб., при значительном или крупном размере взятки — от 30 до 60-кратной, за особо крупный — до 70-кратной суммы взятки. Одновременно законодатель сохранил и максимально допустимый размер. Так, за взятку до 25 тыс. руб. максимальный штраф достигал 1 млн руб., за взятку в особо крупном размере — 3 млн [31]. В самостоятельный вид преступления было выделено мелкое взяточничество, получившее распространение в форме бытового взяточничества.
В рамках борьбы с коррупцией состоялась очередная реформа МВД4, повлёкшая кадровые изменения. Особое внимание уделялось двукратному увеличению денежного довольствия полицейских, которое, по мнению инициаторов реформ, должно было искоренить взятки в этой системе [33].
Большой вклад в противодействии коррупции внесли 1Т-технологии, когда личный контакт гражданина и чиновника сведены к минимуму. Появление новых структур, например, многофункциональных центров (МФЦ «Мои документы»), также оказало влияние на снижение коррупции.
В результате появления антикоррупционного законодательства наблюдаются определённые изменения. Статистика свидетельствует, что в 2010—2018 гг. количество регистрируемых коррупционных преступлений заметно сократилось (см. ниже). Можно высказать предположение о положительной роли в этом процессе появления названных законов. Однако
4 Федеральный закон от 07.02.2011 № 3-ФЗ «О полиции».
аналитики считают, что уровень коррупции в крае остаётся высоким [19]. По-прежнему подвержены этому явлению органы, выдающие водительские удостоверения5, ЖКХ, лесная и рыбная отрасли. В журналистике и публицистике появились устойчивые фразы «рыбная мафия», «лесная мафия», что свидетельствует о сохранении коррупциогенных факторов в этих отраслях. Коррупция в них многократно становилась темой передач федеральных каналов — «Честный детектив» Э. Петрова, «Человек и закон» и др.
В.А. Номоконов считает, что первопричиной коррумпированности общественных отношений как в России в целом, так и в Приморском крае является коммерциализация (приватизация) государства, в результате которой произошла трансформация социальной политики (и мы с ним полностью согласны). На смену государству защиты интересов трудящихся пришло государство защиты узкого слоя новых богатых собственников. В 1990— 2000-х гг. Россия и её регионы стали площадкой для бизнес-проектов кланов, борющихся за власть и собственность на всех уровнях: федеральном, региональном и муниципальном. За 30 лет реформ произошла деформация общественного сознания, выразившаяся в двух установках — коррупционной зависимости, при которой коррупция воспринимается как неотъемлемый атрибут образа жизни в России, и коррупционной готовности, означающей психологическую установку индивида решить проблему [19].
В целом, динамика преступлений коррупционной направленности, зарегистрированная статистикой Следственного комитета по Приморскому краю, выглядит следующим образом (табл. 1).
Данные табл. 1 отражают тенденцию снижения коррупционных преступлений в Приморском крае. Пик расследованных уголовных дел приходится на 2014 г., среди которых почти половину составляли уголовные дела за служебный подлог. В 2015 г. было возбуждено максимальное количество уголовных дел за коммерческий подкуп, получение взятки и дачу взятки. Можно констатировать, что за период с 2014 по 2018 г. в крае удалось существенно снизить уровень коррупции. Наиболее очевидны достижения в борьбе с преступлениями, связанными с превышением должностных полномочий, количество которых снизилось с 34 в 2013 г. до полного исчезновения в 2017—2018 гг. В 2 раза уменьшилось число уголовных дел за получение взятки, но немного выросло — за дачу взятки. Если же рассматривать
5 С введением в середине 2014 г. обязательного обучения в автошколах изменилась система «покупки» прав. Единый экзамен был разделён на три этапа. Теперь обязательным условием для получения водительского удостоверения стало личное присутствие претендента на всех трёх этапах. Причём сдача теоретического курса должна была быть на балл для допуска к сдаче экзамена на следующих этапах. Стоимость каждого этапа в 2016 г. составляла 50 тыс. руб.
Таблица 1
Динамика по расследованию уголовных дел по преступлениям коррупционной направленности в Приморском крае в 2013—2018 годах
N п/п По статьям УК РФ 2013 2014 2015 2016 2017 2018
1. ст. 159 (мошенничество) 28 25 23 26 17 17
2. ст. 160 (присвоение, растрата) 17 16 4 2 6 2
3. ст. 201 (злоупотребление полномочиями) н.д н.д 3 4 4 н.д.
4. ст. 204 (коммерческий подкуп) 4 13 56 1 2 2
5. ст. 285 (злоупотребление должностными полномочиями) 43 15 8 6 1 4
6. ст. 285.1 (нецелевое расходование бюджетных средств) 1 36 н.д. н.д н.д н.д
7. ст. 286 (превышение должностных полномочий) 34 1 2 4 0 0
8. ст. 289 (незаконное
участие в предпринимательской деятельности) 1 1 н.д н.д н.д 1
9. ст. 290 (получение взятки) 42 72 83 31 18 21
10. ст. 291 (дача взятки) 24 74 87 60 33 27
11. ст. 291.1 (посредничество во взяточничестве) 4 2 4 6 10 6
12. ст. 291.2 (мелкое взяточничество) н.д. н.д. н.д. н.д. н.д. 23
13. ст. 292 (служебный подлог) 79 264 42 1 3 1
14. ст. 309 (подкуп или принуждение к даче показаний или уклонению от дачи показаний либо
к неправильному переводу) 2 н.д. н.д. н.д н.д. н.д.
15. ст. 303 (фальсификация доказательств) н.д. н.д. 1 н.д н.д. н.д.
16. ИТОГО 279 519 314 265 243 289
17. Размер причинённого ущерба, тыс. 47 584 н.д. 148 561 н.д н.д. н.д.
18. Возмещено 38 783 н.д. 14 808 н.д н.д. н.д.
Сост. автором по: [13].
картину в целом, то за рассматриваемый период динамика показала незначительный прирост. Как тенденцию 2013—2015 гг. можно отметить 3-кратный рост причинения ущерба от коррупционных преступлений и снижение возмещения ущерба от них в 2,6 раза.
Представление об уровне коррумпированности по регионам даёт статистика удельного веса преступлений коррупционной направленности, зарегистрированных в федеральных округах, размещённая на сайте Генеральной прокуратуры РФ. В ДФО на долю таких преступлений в структуре общей преступности приходится 5,2%, что в 4 раза меньше, чем в ЦФО. Вместе с этим вызывает удивление, что в Северо-Кавказском Федеральном округе этот показатель составляет всего 8,6%. Такую статистику можно толковать как низкий уровень выявления коррупционных преступлений. Но представление о реальном уровне коррумпированности, по нашему мнению, в большей степени даёт связанная с этим тенденция роста причинения ущерба и снижения его возмещения.
Выводы. Реформы постсоветского периода оказали существенное влияние на характер коррупции как в России в целом, так и в Приморском крае. Наряду с бытовой коррупцией распространение получила бизнес-коррупция. Особое место заняла политическая коррупция, проявившаяся в выборах с нарушением законодательства, в коммерческом подкупе и взяточничестве должностных лиц.
В динамике рассмотренного процесса можно выделить два этапа. Первый— 1990 —середина 2000-х гг., этап роста коррупционных преступлений, обусловленный отсутствием антикоррупционного законодательства; как следствие, коррупция приобрела институциональные черты. Второй этап — середина 2000-х — 2019 гг., этап становления и развития антикоррупционного законодательства, положившего начало борьбе государства с коррупцией через введение новых требований к кандидатам на должность государственного или муниципального служащего, открытых конкурсов, оснований для увольнения, через возложение ответственности на руководителей за своих подчинённых в сфере имущественных отношений, через ужесточение уголовного преследования коррупционеров и использование 1Т-технологий как методов противодействия данному явлению. Результатом предпринятых шагов стало значительное сокращение уголовных дел коррупционной направленности.
В заключении отметим, что коррупция, подобно обществу, характеризуется динамичностью. Она подвержена коэволюции, суть которой заключается в совместной эволюции государства и общества, с одной стороны, и в изменении коррупционных преступлений —с другой.
ЛИТЕРАТУРА И ИСТОЧНИКИ
1. Белый военный билет: плюсы и минусы. URL: https://voenniybilet.com/belyj-bilet/ (дата обращения: 13.05.2020)
2. Виновные в пожаре Сбербанка во Владивостоке получили тюремные сроки // Росбалт^и. URL: https://www.rosbalt.ru/main/2007/10/23/424670.html (дата обращения: 13.05.2020).
3. Волженкин Б.В. Ответственность за взяточничество по российскому уголовному законодательству второй половины XIX — начала XX в. // Советское государство и право. 1991. № 2.
4. Волженкин Б.В. Что мешает эффективной борьбе со взяточничеством // Социалистическая законность. 1990. № 8.
5. Горюшкина Н.Е. «Где откуп — там подкуп»: к истории взяток в России // Вестник Росс. ун-та дружбы народов. Серия: История России. 2010. № 2. С. 88—97.
6. Гражданский кодекс РСФСР 1968 г.
7. Гуфельд В.В., Пастухова Е.А. Коррупция — бич современной России общественная комиссия по борьбе с коррупцией // Актуальные проблемы правового регулирования деятельности общественных объединений: российский и зарубежный опыт: сб. науч. ст. Курск, 2016. С. 71—74.
8. Двадцать лет назад на острове Русском умирали матросы. URL: https://newsland. com/user/4297700092/content/dvadtsat-let-nazad-na-ostrove-russkom-umirali-matrosy/4367452 (дата обращения: 13.05.2020).
9. Долгова А.И. Преступность, её организованность и криминальное общество. М.: Росс, криминолог, ассоциация. 2003. 572 с.
10. Индекс восприятия коррупции-2010: как было плохо, так плохо и осталось. URL: https://transparency.org.ru/research/indeks-vospriyatiya-korruptsii/indeks-vospriyatiya-korruptsii-2010-kak-bylo-plokho-tak-plokho-i-ostalos.html (дата обращения: 19.03.2020).
11. Интервью с А.Н., сотрудником завода «Звезда» в сер. 1980-х — 1990-х гг. Июль, 2012 г., Большой Камень Приморский край // Личный архив Л.А. Кру-шановой.
12. Интервью с председателем профсоюзного комитета работников ОАО завода «Звезда» В. Османовым. Июль, 2012 г., Большой Камень Приморский край // Личный архив Л.А. Крушановой.
13. Итоги работы по расследованию преступлений коррупционной направленности за 2013—2018 годы // Следственный комитет по Приморскому краю. Официальный сайт. URL: https://primorsky.sledcom. ru/folder/860254/item/860255/; https:// primorsky.sledcom.ru/folder/860254/item/907332/; https://primorsky. sledcom. ru/folder/860254/item/1011331/; https://primorsky.sledcom.ru/folder/860254/ item/1163270/; https://primorsky.sledcom.ru/folder/860254/item/1286993/; https://primorsky.sledcom.ru/folder/860254/ item/1365406/ (дата обращения: 27.03.2020).
14. Корчмина Е.С. «В честь взяток не давать»: «почесть» и «взятка» в послепетровской России // Росс. история. 2015. № 2. С. 3—13.
15. Крушанова Л.А. Влияние реформ 1990-х гг. на динамику трудовых ресурсов на Дальнем Востоке России // Труды института истории, археологии и этнографии ДВО РАН. 2019. Т. 22. С. 57-75.
16. Крушанова Л.А. Девиации и деструкции в советском и постсоветском обществе во второй половине 1980-х — 1990-е гг. как отражение социальных трансформаций (на примере Дальнего Востока) // Ойкумена. Регионоведч. исследования. 2015. № 4 (35). С. 20—35.
17. Ледогоров И. Преступление века (как были проданы «Минск» и «Новороссийск»). URL: http://dalas.ru/showthread.php?t=17183 (дата обращения: 25.03.2020).
18. Максимов C.B. Предупреждение коррупции. Лекция. М.: Моск. ин-т МВД РФ, 1994.
19. Номоконов В.А. Коррупция и Россия: кто кого? // Утро России. 2019. 12 дек.
20. Полевой дневник Л.А. Крушановой.
21. Преступность в России. Аналитические обозрения центра комплексных социальных исследований и маркетинга / отв. ред.: Белова В.П. М.: Изд-во ЦКСИ-иМ, 1997. 116 с.
22. Преступность и правонарушения (1990—1994): стат. сб. М., 1995. 158 с.
23. Прокуратура проверяет предприятие, связанное с мэром Владивостока. URL: https://news.mail.ru/politics/39609099/?frommail=1 (дата обращения: 26.03.2020)
24. Россия в Индексе восприятия коррупции-2019: 28 баллов и 137 место. URL: https://transparency.org.ru/research/indeks-vospriyatiya-korruptsii/rossiya-v-indekse-vospriyatiya-korruptsii-2019-28-ballov-i-137-mesto.html (дата обращения: 19.03.2020).
25. Селезнева И.Г., Сухова A.C. Коррупция: социальные аспекты и правовое регулирование // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. 2010. № 1 (5). С. 159—163.
26. СКР назвал самые резонансные дела попавшихся на коррупции чиновников. URL: https://www.interfax.ru/russia/540612 (дата обращения: 23.03.2020).
27. Состояние преступности в Дальневосточном федеральном округе за январь-декабрь 2003 года. М.: МВД РФ, ФКУ «Гл. инф.-аналит. центр», 2004. 26 с.
28. Сотов А.И. Криминалистическая характеристика способов дачи взятки (получения взятки) // Вестник Краснодарского ун-та МВД России. 2019. № 4 (46). С. 60—63.
29. Уголовный кодекс РСФСР i960 г. в ред. Указа Президиума Верховного Совета РСФСР от 03.12.82 // Ведомости ВС РСФСР, 1982, № 49, ст. 1821.
30. Уголовный кодекс РФ.
31. Федеральный закон от 03.07.2016 № 324-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс РФ и Уголовно-процессуальный кодекс РФ. URL: http://www. consultant.ru/document/cons_doc_LAW_200716/3d0 cac60971a511280cbba229d9 b6329c07731f7/#dst100074 (дата обращения: 30.05.2020).
32. ФЗ от 07.02.2011 № 3-ФЗ «О полиции».
33. ФЗ от 31.06.1995 № 119-ФЗ «Об основах государственной службы Российской Федерации».
34. ФЗ от 27.07.2004 № 79-ФЗ «О государственной гражданской службе Российской Федерации».
35. ФЗ от 25.12.2008 № 273-Ф3 «О противодействии коррупции».
