CC BY
218
РЕФОРМА РУССКОЙ ОРФОГРАФИИ В СВЕТЕ ТЕОРИИ ПРИНЦИПОВ ПИСЬМА
Реформа русской орфографии, орфографические дискуссии начала ХХ века, орфографические
принципы, русская правописная система.
При наличии значительного количества лингвистических работ, посвященных проблеме упрощения русского правописания периода подготовки и осуществления реформы 1917 года, отсутствуют системные исследования, которые освещают и анализируют теоретические основания, предлагаемые для регламентации русского письма. Поэтому цель данной статьи - определить и систематизировать правописные принципы, которые выдвигались в качестве ведущих и на основе которых предлагалось реформировать и кодифицировать русскую орфографическую систему в начале ХХ века.
Опираясь на протоколы заседаний Орфографических комиссий, на монографии, статьи, публикации лингвистов, учителей-методистов, представителей педагогических кружков, работников печати начала XX столетия, следует отметить следующие тенденции в разработке вопроса о ведущих принципах русского правописания.
Сторонник реформы академик Ф.Ф. Фортунатов подчеркивал, что исторический принцип, который являлся основополагающим в руководстве Я.К. Грота и назывался «этимологическим» (отметим, что на тот момент руководство Я.К. Грота «Русское правописание» являлось одним из основных источников оформления грамотного письма для учащихся), был не в состоянии соответствовать практическим целям правописания, поэтому Ф.Ф. Фортунатов проводил идею этимологического основания, но термин «этимологический» для него означал единообразное написание морфем в слове, т. е. он отстаивал морфологический принцип (курсив наш. - Л.Ж.) русского письма: «Орфографические требования, основывающиеся на происхождении звуковой стороны слов, должны находить опору в фактах современного языка, т. е. должны иметь в виду ту или другую звуковую мену, наблюдаемую в современном языке при сопоставлении, например, форм одного и того же слова... ввиду желательного однообразия слов» [Протокол., 1905, с. 12].
Вслед за Ф.Ф. Фортунатовым отстаивает незыблемость этимологического (= морфологического) принципа русской орфографии и представитель Московского педагогического общества приват-доцент П.Н. Сакулин. Защищая идею реформирования, профессор П.А. Ку-лаковский отмечал, что «.дети, когда пишут, задумываются над тем, как согласовать слова» [Протокол., 1905, с. 47], т. е. руководствуются принципом аналогии (=словопроизвод-ственным= морфологическим).
Подчеркивая необходимость «легкости и удобства построения проекта реформы», ставя перед собой задачу «удовлетворять требованиям удобопонятности и действительной наличности живого языка», профессор Е.О. Будде выдвинул фонетический принцип на роль ведущего в русской орфографии при сохранении исторической традиции, не изменяющей его по существу. Но «в тех случаях, где историческая традиция не сложилась в однообразной форме, а фонетический принцип способствует проведению единства идеи правописания, комиссия решила предпочесть единство идее.» [Протокол., 1905, с. 35-36]. Таким образом, Будде провозглашает компромисс двух принципов: при ведущей роли фонетического с действующим традиционным (историческим).
Горячо и серьезно защищавший идею перестройки русской орфографии на фонетической основе профессор РФ. Брандт предлагает письмо по слуху, т. к., по его мнению, показания
диалектологии и этимологии ненадежны и при письме на них опираться не следует. Поэтому возможны написания «не только собака и корабль, но и сабака и карабль» [Протокол..., 1905, с. 39-40]. Кроме того, Брандт отмечал, что двоякое написание способно облегчить обучение письму. «Уверяют нас, будто производственное письмо полезно тем, что различает фонетически совпавшие слова - омонимы (разрядка автора). Как хорошо, говорят, что "душка" от "душа" пишется с буквой ш, а "дужка" от "дуга" - с буквой ж! Однако слово употребляется не само по себе, а в предложении, так что смысл его вытекает из общей связи и вовсе не нуждается в поддержке правописания» [Брандт, 1901, с. 14]. Кроме того, этимология во многих случаях спорна, «и ввиду этого вполне позволительно выдвигать вопрос о реформе письма в фонетическом направлении» [Брандт, 1901, с. 26]. Выступая за «установление достаточно точного и для умеющих правильно произносить чрезвычайно простого фонетического письма» (разрядка автора), профессор Брандт при этом отмечает, что «в целом правописание не бывает столь последовательным, чтобы вполне представлять тот или иной тип» [Брандт, 1901, с. 18], по его утверждению, письмо должно быть фонетико-этимологическим, потому что «чисто звуковая орфография не закроет ломоносовских «следов произвождения и сложения речений», если только таковые действительно сохранились в живой речи» [Брандт, 1901, с. 19]. Но в целях упрощения и облегчения обучения правописанию «естественно ограничиться теми этимологическими начертаниями, на которые указывает литературное произношение», а где же нет такой очевидности - разрешить письмо по слуху [Брандт, 1901, с. 20].
Профессор А.С. Будилович, один из противников реформы, выступил за сохранение установившейся исторической системы русского правописания, объясняя свою позицию тем, что «переход от исторической системы правописания к системе фонетической вызовет сильное противодействие в обществе» [Протокол..., 1905, с. 47]. Он обвинял сторонников реформирования в том, что они «не считают возможным провести ее ни в чисто этимологическом, ни в чисто фонетическом направлении» [Будилович, 1904, с. 16-17]. Мнение А.С. Будилови-ча поддержали члены Орфографической комиссии Ф.Ф. Ольденбург и приват-доцент Н.М. Каринский, считая, что русская орфография должна придерживаться исторической традиции [Протокол..., 1905, с. 56].
Абсолютное большинство языковедов и учителей поддерживало мысль о том, что реформа - это несомненный прогресс и она приведет к упрощению, а следовательно, и облегчению правописания. За реформу выступал и одесский профессор А.И. Томсон, но, по его глубочайшему убеждению, «необходима реформа не правописания, а преподавания правописания». «Правописание - искусство, служащее практическим целям» (разрядка автора) [Томсон, 1903, с. 70]. Самое первое требование к языку - единообразие, т. к. оно существенно облегчает усвоение правописания, а наибольшее единообразие, с позиций А.И. Томсона, возможно при морфологическом письме (имеются в виду традиционные написания), т. к. оно вполне отвечает требованию, чтобы каждой морфологической принадлежности слов соответствовало одно начертание, и наоборот. И в этом отношении историческое правописание имеет существенное преимущество перед фонетическим, и оно «доступно и удобно не только говорящим на говоре великорусского языка, но и для говорящих на белорусском и малорусском говоре; во всяком случае, в такой степени, в какой никогда не могло бы быть какое-либо фонетическое написание» [Томсон, 1903, с. 75]. Таким образом, несомненной заслугой А.И. Томсона является то, что он показывал и доказывал необходимость научного подхода к системе и методике правописания.
Единообразие и постоянство - основополагающая идея в теории правописания А.И. Том-сона. С нашей точки зрения, это очень актуальное и точное положение, но оно в большей степени относится не к написанию отдельных слов по исторически сложившейся традиции, а принципам письма, когда к одним и тем же явлениям в языке применяется один и тот же принцип. (Ср. К.Г. Житомирский: «К аналогичным явлениям в письме должен применяться один и тот же орфографический принцип» [Житомирский, 1915, с. 87]. С позиций профессо-
Лингвистика
ра Томсона, единообразие, постоянство в письме можно сохранить в том случае, если исторический (традиционный) принцип станет основополагающим в русской орфографии. Он утверждал, что в будущем русское письмо ожидает «не приближение к живой речи, а всебольшая независимость от живой речи» [Томсон, 1903, с. 80]. Несмотря на то что это положение не подтвердилось реальной языковой практикой, теоретические работы А.И. Томсона, несомненно, представляют собой научный интерес при изучении системного устройства русского правописания.
Особого внимания заслуживает тот факт, что к вопросам теории русского правописания начала ХХ века обращались не только языковеды, но и педагоги-практики. Монография ученого-филолога, педагога и психолога К.Г. Житомирского «Молох ХХ века» (М.,1915) явилась одной из самых «кричащих» о необходимости пересмотреть существующий «орфографический режим» на основе научного подхода.
В качестве руководящих принципов русской орфографии автор выдвигает фонетический, этимологический и исторический. Он категорично заявляет, что никаких других принципов правописания, кроме вышеуказанных трех, быть не может. По мнению К.Г. Житомирского, орфография необходима как наука лишь для определения принципов правописания: «Если орфография обращена в науку, то только для решения вопроса, в каких случаях нужно отдать предпочтение одному принципу перед другим» [Житомирский, 1915, с. 63]. Причину орфографического кризиса начала ХХ столетия Житомирский видел в отсутствии руководящих принципов (курсив наш. - Л.Ж.) и считал, что орфография как наука должна установить четкий критерий, «в каких случаях нужно отдать предпочтение одному принципу перед другим» [Житомирский, 1915, с. 63].
Принципы правописания, по мнению профессора И.А. Бодуэна де Куртенэ (не участвовавшего в дискуссиях по вопросам реформирования русской орфографической системы, но изложившего свой подход к правописной системе в работе «Об отношении русского письма к русскому языку»), - это направление мышления. «...Ввиду разнообразных орфографических споров и ввиду стремления к целесообразным реформам правописания, - писал Бодуэн де Куртенэ, - я должен заявить, что стою за принцип с в о б о д ы в п р а в о п и с а н и и », т. е. за принцип свободного выбора, а не за принцип «или хождения ощупью, или же произвола и самодурства» [Бодуэн де Куртенэ, 1912, с. 89-90]. «При свободном выборе одни могут руководствоваться более преданием или сохранить связь с прошлым (исторический принцип. - Л.Ж. ), другие желанием удовлетворить по преимуществу потребности настоящего времени (морфологический принцип, - Л.Ж.)» [Бодуэн де Куртенэ, 1912, с. 90]. Таким образом, И.А. Бодуэн де Куртенэ, провозглашая принцип «свободного выбора» в орфографии, допускает в ней сосуществование трех принципов - исторического, фонетического и морфологического, и письмо, основанное на этих принципах, является этимологическим, т. к., с точки зрения Бодуэна де Куртенэ, этимологический принцип в широком смысле этого слова вмещает в себя и написания исторические, фонетические и традиционные.
Итак, в ходе орфографических дискуссий в начале прошлого столетия подавляющее большинство лингвистов указывали на непоследовательный характер русского письма и поэтому выступили за реформирование и упрощение русской орфографической системы. Три принципа: исторический (традиционный), этимологический (морфологический) и фонетический - находились в центре обсуждения языковедов, но единого мнения в определении ведущего принципа высказано не было, этот вопрос так и остался дискуссионным.
Начало ХХ столетия в России - один из важнейших этапов подготовки и осуществления реформы русского письма, поэтому изучение теоретических работ указанного периода приобретает особое значение, т. к. эти труды являются источником важных лингвистических и исторических сведений, отразивших изменения в русской орфографии.
Библиографический список
1. Бодуэн де Куртенэ И.А. Об отношении русского письма к русскому языку. Спб., 1912. 132 с.
2. Брандт Р.Ф. О лженаучности нашего правописания (публичная лекция)// Филологические записки. Воронеж, 1901. Вып. 1-2. С. 1-50.
3. Будилович А.С. Академия Наук и реформа русского правописания. Спб., 1904.
4. Грот Я.К. Русское правописание. Руководство, составленное по поручению Второго отделения императорской Академии Наук. 5-е изд. Спб., 1886. 120 с.
5. Житомирский К Г. Молох ХХ века. М., 1915. 258 с.
6. Протокол первого заседания Комиссии по вопросу о русском правописании, состоявшегося 12 апреля 1904 года. Спб, 1905. 67 с.
7. Томсон А.И. К теории правописания и методологии преподавания его в связи с проектированным упрощением русского правописания. Одесса, 1903. 168 с.
