CC BY
170
ФИЛОЛОГИЯ И КУЛЬТУРА. PHILOLOGY AND CULTURE. 2015. №3(41)
УДК 808.5
РЕЧЕВЫЕ СРЕДСТВА АРГУМЕНТАЦИИ И ИЗОБЛИЧЕНИЯ ВО ЛЖИ В ПОЛИТИЧЕСКОМ ДИСКУРСЕ
© А.Ю.Мягкова
В статье анализируются эффективные методы аргументации в конфликтной коммуникации, а также речевые акты несогласия, опровержения и изобличения во лжи в политическом дискурсе. Работа затрагивает вопросы теории аргументации с позиции манипулятивного воздействия. Рассматриваемые речевые стратегии политического дискурса освещают проблемы трансформации и искажения истины в процессе коммуникации. В ходе исследования отмечаются возможности использования аргументации в качестве прямого или косвенного инструмента речевого воздействия. Статья также освещает используемые в ходе аргументации стилистические приемы и синтаксические конструкции.
Ключевые слова: речевые акты несогласия, методы аргументации, политический дискурс, конфликтная коммуникация.
В политическом дискурсе по сравнению с другими типами дискурса в максимальной степени важным становится выбор эффективных средств аргументации при конфликтной коммуникации. Использование адекватных для определенной коммуникативной ситуации речевых средств, позволяющих доказать свою правоту, выразить несогласие и изобличить во лжи оппонента, является решающим условием для успешного решения задач, достижения поставленной цели [1-3]. Цель работы - проанализировать эффективные методы аргументации, а также речевые акты опровержения и изобличения во лжи (несогласия) в политической коммуникации.
Необходимо разграничить термины аргументирование, убеждение, доказывание, аргументация, которые зачастую используются как синонимы.
Терминологическое расхождение между аргументированием и убеждением, как правило, возникает при анализе одного речевого явления в различных аспектах: в случае, когда мы ведем речь о результате, целесообразно использовать термин убеждение, который принят в когнитивной лингвистике, рассматривающей мыслительные механизмы в сознании коммуникантов; если прежде всего интересует технология, операционный аспект, лингвистический инструментарий, то более оправдан термин аргументирование, кстати в противоположность аргументации как системе аргументов. Кроме того, не лишено также оснований рассмотрение убеждения как процесса, но при этом аргументирование - понятие более широкое, включающее в себя процессуальную составляющую не только убеждения, но и достижения победы (то есть нейтрализации / подавления оппонента).
Некоторые исследователи противопоставляют доказывание и убеждение, ссылаясь на то, что доказывание осуществляется в соответствии с законами логики, а убеждение, помимо логики, использует и эмоциональную составляющую речи. Не следует смешивать понятия аргументирование, которое диалогично по своей природе, и доказывание. В основе их разграничения лежит критерий прагматического потенциала, связанного с ситуационным контекстом и психологическими особенностями адресата [4].
Аргументирование не сводится к логической теории доказательства, которая прежде всего опирается на понятие истины. Убеждение, как правило, предполагает использование логики и доказательности. Часто подобные процедуры дополняются императивными элементами, например, обращениями к нравственным ценностям, понятиям честности, справедливости, совести и т.д. Иногда рациональный логический компонент может противоречить императивному. Процесс доказательства может быть представлен как формальная процедура принятия какого-либо положения, и тогда превалирует формальнологический подход. Поскольку к указанному процессу часто применяется оценка «корректно / некорректно», которая базируется на признании некоего идеала, то следует рассматривать подобные процедуры в рамках объективистского подхода. Фактически убедительность доказывания приравнивается к его корректности. Конструкция обоснования или критики строится по типу классической схемы рассуждения: посылки-аргументы ^ тезис-заключение [5].
Аргументирование является достаточно продуктивным способом речевого воздействия, поскольку представляет собой особый тип рассуждения, который предоставляет автору возмож-
ность добиться эффективного общения в социальной среде. Оно выступает в виде связующего в развитии «обусловленных социальных представлений и моделей обусловленного социального поведения» [6], являясь одновременно дискурсивным способом реализации определенного способа речевого воздействия, позволяющего убедить оппонента, одержать победу в конфликтной коммуникации, нейтрализовать противника, подавить его противостояние.
С.В.Мкртычян отмечает, что речевые тактики, посредством которых реализуется аргументирование, могут быть описаны с различных точек зрения, в частности, в зависимости от того, какое место занимает тезис (тактика прямого доказательства и тактика инверсирования), насколько целостно представлено доказательство (тезис в совокупности с доказательством, объединенные демонстрацией) в интеракции в рамках одного коммуникативного хода (тактика синкопирования, тактика «заезженной пластинки»). Так, в основу классификации могут быть положены факторы, связанные с использованием контраргументов и нейтральных аргументов (тактика одностороннего аргументирования и тактика «весов», в частности: тактика контраргументирования, тактика амортизации и тактика рефрейминга) [5].
Аргументация входит в число прямых средств речевого воздействия и может быть удачно реализована с использованием цитат, афоризмов, крылатых выражений и пр. Однако следует отметить, что очень часто прямой речевой прием может быть дополнен косвенным, который усилит воздействие и приведет к желаемому результату. Например:
«Можно наконец высказаться, не подпадая под закон о выборах. У нас тут проходили выборы нового состава городской думы и у вас, наверное, тоже. Снова на каждом углу висели бил-борды, плакаты и листовки с изображением честных, очень честных и невыносимо честных лиц. Гонки провинциальных миллионеров "Кто первый ворвется в гордуму": устоявшийся вид спорта со своими сложившимися традициями» (З.Прилепин) [7].
Очень успешно может быть использована тактика совмещения отрицательной и положительной характеристики оппонента. В данном случае критическая часть воспринимается как обоснованная и вызывает большее доверие у слушателя/читателя. Например:
«Что ни говори, а есть прямая польза от нахождения в тюрьме депутатов, особенно Госдумы. Сколько лет неприкаянным валялся законопроект о системе зачета срока «день за полтора»
(больше 6 лет валялся), пока не посадили коммуниста и депутата Госдумы Константина Ширшова. Он в одном из московских СИЗО дожидается вступления в законную силу приговора о мошенничестве, но статуса депутата еще не лишен. Что дало ему право прямо из тюрьмы направить коллегам на свободу законопроект о зачете дней, отбытых в «крытке» (О.Романова) [8].
Однако говорить об аргументировании как об исключительно прямой тактике не следует, поскольку способы аргументации в политической коммуникации, как уже отмечалось, могут быть очень разнообразными. Критерием в данном случае будут выступать языковые средства реализации речевого процесса аргументирования. Например, выбор последовательности слов при перечислении (градация) значительно трансформирует понимание информации, которую получает адресат. Порядок перечисления свойств, изменение следования характеристик значительно меняют впечатление, которое производит текст, особенно ценно, что это действие вызнано косвенными средствами, не вызывающими, как правило, негативную реакцию. Также следует отметить важное преимущество данного приема, которое связано с повышением возможности запоминания материала [9].
Суперсегментные признаки, такие как эмфаза, тон голоса, свидетельствуют о том, что, по мнению автора коммуникативного акта, является важным, значимым, указывает и определяет новую информацию. Следующий пример наглядно иллюстрирует потенциал аргументации как инструмента языкового воздействия:
«Наша главная беда - отсутствие исполнительской дисциплины, негативное отношение к законам, к Конституции. Мы единственная в мире страна, где есть поговорка: «Закон - что дышло, куда повернешь, туда и вышло». Наши суды полностью зависимы. Прокуроры молчат. Правоохранительная система коррумпирована. Ну как такое государство может развиваться?» (В.Жириновский) [10].
В данном отрывке можно выделить и негативно оценочную лексику, и использование разговорных языковых приемов (поговорка) и риторический вопрос. Очевидно, что текст произносится В.Жириновским эмоционально, это усиливает воздействующую функцию.
В работе Ю.Левина «О семиотике искажения истины» представлены типы преобразований, которые приводят к трансформации истинной информации [11]:
1. Аннулирующее преобразование, которое приводит к умалчивающему описанию и позволяет скрыть реальное положение дел.
2. Подменяющее преобразование ситуации, которое представляет собой включение событий, явлений, не относящихся к делу или вообще не существовавших. Например, активно используется контрадикторная ложь, описывающая события или факты, прямо противоположные реальным.
3. Индефинитизирующее преобразование, которое позволяет заменить реально существующий факт, обстоятельство на обобщенный, неопределенный.
4. Модальные (в широком смысле) преобразования, которые изменяют модус (способ существования) предмета, предиката/события.
В рамках лингвистической теории аргументирования уже достаточно подробно описаны способы речевого воздействия, позволяющие влиять на принятие решений реципиента, изменять принципы выбора действия. Считается, что в политической аргументации наиболее активно используются ценностные аргументы [12]. В своих агитационных выступлениях, дебатах, программных речах политики часто апеллируют к таким всеобщим ценностям, как свобода, равенство, единство и т.п. Аргументация преобразует понимание высказывания, тем самым управляет процессом осмысления информации в отношении истинности, что, в свою очередь, либо искажает ее, либо, наоборот, подкрепляет. Проблемы, возникающие в свете вышеизложенного, изучаются в рамках лингвистической теории управления истиной. Неоднократно отмечалось, что в диалоговом дискурсе политических оппонентов наиболее частотной является вербальная реакция избегания истины, речевые акты опровержения позиции, а также изобличения во лжи противника. Как правило, в рекламном политическом дискурсе происходит эксплицитная констатация факта лжи. При этом обличающий прямо заявляет о неправде / ложности заявлений собеседника. Факт лжи может выявляться в процессе коммуникации, например, при помощи анализа приведенных оппонентом аргументов, выявления очевидного умалчивания информации, ухода от ответа. Например:
«У нас есть новое заявление Следственного комитета. Буквально перед приходом Ильи в нашу студию в новостях у нас прошла эта информация со ссылкой на «Интерфакс». В этом своем заявлении Владимир Маркин обвиняет правозащитников и адвокатов в том, что «они провоцируют, - цитирую я, - и призывают Савченко к голодовке, уверяя ее в том, что для голодающей она слишком хорошо выглядит». Маркин расценивает это как максимальный прессинг на следствие и предлагает правозащитни-
кам и адвокатам успокоиться, дать следствию завершить расследование - пускай суд и определит степень вины. И, если, еще и жалуется, что и адвокаты и правозащитники слишком часто навещают Надежду Савченко. Говорит, что в феврале уже 20 раз были адвокаты» (И.Новиков) [13].
По своей сути речевые акты изобличения во лжи представляют собой речевые акты негативной реакции на поступающую информацию. С точки зрения прагматической направленности можно выделить три типа речевых актов негативной реакции: информативные (несогласие с оттенком возражения, опровержения, отказа); оценочные (несогласие, включающее отрицательную оценку высказывания собеседника); императивные (запрещения).
Отрицание во всех трех типах актов негации включает и опровержение, и возражение, и осуждение, а также выражение недовольства и неодобрения. Выражение несогласия по отношению к действию или высказыванию составляет коммуникативную цель речевого акта опровержения или уличения во лжи. Здесь также можно усмотреть реализацию базовой для политической коммуникации оппозиции «свои - чужие», поскольку очевидно, что политические оппоненты, находясь на противоположных позициях по одним и тем же вопросам, имеют целью оказать влияние на общего адресата - потенциальный электорат. А эксплицитное же выражение несогласия, реализованное в речи при помощи эмоционально окрашенных лексем и лексико-синтаксических конструкций, привлекает внимание, упрощает процесс воздействия и делает его более эффективным, потому как не просто упрощает декодирование сообщения, а попросту элиминирует его. Событийная основа речевого акта изобличения во лжи и опровержения может содержать открытую информацию о негативном отношении автора к позиции или действию собеседника. Разнообразная палитра речевых актов несогласия в конфликтной коммуникации опирается на лексико-грамматическое отрицание, которое часто выражено эксплицитно. Негативная интенция автора выражается открыто и четко, без двусмысленностей и поэтому легко поддается интерпретации. Помимо конструкций с грамматическим отрицанием, используются лексико-синтаксические модели, выражающие негативную оценочность с помощью лексических, синтаксических и стилистических ресурсов. Возможность выбора речевых средств в конфликтной ситуации ограничена спецификой речевого акта: характеристиками реплик оппонентов, вза-
имоотношениями коммуникаторов, спецификой речевой ситуации.
К наиболее частотным речевым актам изобличения во лжи можно отнести утвердительные высказывания с семантикой типа «Вы не правы... », а также лексические средства понятийного ряда «ложь, неправда», имеющие в составе своего значения негативный оценочный компонент (обманывать, одурачивать, подтасовывать факты, лукавить); коммуникатив «нет»; конструкции с цитацией, цитатные вопросы; формы глагола «врать»; нечленимые предложения, содержащие отрицательную оценку; риторические вопросы; фразеологизированные конструкции (вешать лапшу на уши). Коммуникатив «нет» используется в ситуации несогласия как отрицательный ответ на вопрос собеседника и отражает прежде всего ситуацию возражения, когда говорящий не соглашается с мнением собеседника, противоречит ему. В речевой ситуации несогласия часто используются конструкции, включающие повтор элементов или всей предыдущей реплики. В этих ситуациях говорящий пытается возразить собеседнику его же словами [14].
Таким образом, можно заключить, что в политической коммуникации, в процессе дебатов, в политической рекламе и самопрезентации успешное решение коммуникативных задач связано с адекватной реакцией на опровержение, несогласие. Наиболее эффективным следует признать использование доказательной аргументации, убедительное и последовательное обоснование своей позиции с использованием хорошо структурированных, тактически грамотных и лексически точных высказываний.
1. Пильгун М.А. Информационные войны и речевые стратегии политического лидера // Человеческий капитал. - 2010. - № 7 (19). - 157 - 159.
2. Пильгун М.А. Речевая коммуникация и имидж политического лидера в контрастивном аспекте //
Коммуникативное пространство: измерения, пределы, возможности. Материалы выступлений на V Международной конференции РКА «Коммуни-кация-2010» / под ред. М.Б.Бергельсон, М.К.Рас-кладкиной. - М.: МГУ, 2010. - С.271 - 275.
3. Пильгун М.А. Деловая риторика. Учебно-методическое пособие.- М.: РГСУ, 2011. - 148 с.
4. Стернин И.А. Практическая риторика. 5-е изд., стер. - М.: Академия, 2008. - 272 с.
5. Мкртычян С.В. Устный деловой дискурс: монография. - Тверь: Тверской гос. ун-т, 2009. - 171 с.
6. Цепцов В.А., Куарье П. Когнитивная модель аргументации // Психологический журнал. - 1997. -Том 18. - С. 32 - 45.
7. Прилепин З. Работаем вместе, Или всех уволю // Огонек. - 2010. - № 41. - С.18. URL: http://www.kommersant.ru/doc/1520941 (дата обращения: 29.05.2015)
8. Романова О. По курсу один к полутора // Новая газета. - Вып. 17 от 17.02.2010. URL: http://www.novayagazeta.ru/columns/67309.html (дата обращения: 29.05.2015)
9. Блакар Р.М. Язык как инструмент социальной власти (теоретико-эмпирическое исследование языка и его использования в социальном контексте // Язык и моделирование социального взаимодействия. - М.: Прогресс, 1987. - С. 34 - 65.
10. ЛДПР. Уроды / под ред. В.В.Жириновского. - М.: Издание ЛДРП. - 2012. - 96 с. URL: http://ldpr.ru/static/uploads/Urodi_2.02.17.20121713 55d728e.pdf (дата обращения: 29.05.2015)
11. Левин Ю. О семиотике искажения истины // Избранные труды. Поэтика. Семиотика. - М.: Школа «Языки русской культуры», 1998. - 822 с.
12. Баранов А.Н. Лингвистическая теория аргументации (когнитивный подход): автореф. дис. ... докт. филол. наук. - М., 1990. - 48 с.
13. Дело украинской летчицы Надежды Савченко. Интервью с Ильей Новиковым. - Радио Эхо Москвы. - Время выхода в эфир: 20 февраля 2015, 20:07. URL: http://echo.msk.ru/programs/year2015/ 1496346-echo/ (дата обращения: 29.05.2015)
14. Боргер Я.Б. Комплексный анализ речевых актов негации (на материале современных драматических произведений): автореф. дис. ... канд. филол. наук. - Тюмень, 2004. - 18 c.
POLITICAL DISCOURSE: SPEECH DEVICES OF ARGUMENTATION
AND EXPOSING A LIE
A.Yu.Myagkova
The article analyzes effective methods of argumentation in conflict communication, as well as speech acts of disagreement, denial, and exposing a lie in political discourse. The paper discusses the theory of argumentation in terms of manipulation. The speech strategies under discussion cover the problems of transformation and distortion of truth in communication. The research mentions the possibilities of using argumentation as a direct or indirect speech device of linguistic manipulation. The article also highlights stylistic and syntactic means of argumentation.
Key words: speech acts of disagreement, political discourse, conflict communication.
1. Pil'gun M.A. Informacionnye vojny i rechevye strate-gii politicheskogo lidera // Chelovecheskij kapital. -2010. - № 7 (19). - 157 - 159. (in Russian)
2. Pil'gun M.A. Rechevaya kommunikaciya i imidzh politicheskogo liderav kontrastivnom aspekte // Kommunikativnoe prostranstvo: izmereniya, predely, vozmozhnosti. Materialy vystuplenij na V Mezhdu-narodnoj konferencii RKA«Kommunikaciya-2010» / pod red. M.B. Bergel'son, M.K. Raskladkinoj. - M.: MGU, 2010. - S.271 - 275. (in Russian)
3. Pil'gun M.A. Delovaya ritorika. Uchebno-metodicheskoe posobie. - M.: RGSU, 2011. - 148 s. (in Russian)
4. Sternin I.A. Prakticheskaya ritorika. 5-e izd., ster. -M.: Akademiya, 2008. - 272 s. (in Russian)
5. Mkrtychyan S.V. Ustnyj delovoj diskurs: monogra-fiya. - Tver': Tverskoj gos. un-t, 2009. - 171 s. (in Russian)
6. Cepcov V.A., Kuar'e P. Kognitivnaya model' argu-mentacii // Psixologicheskij zhurnal. - 1997. - Tom 18. - S. 32 - 45. (in Russian)
7. Prilepin Z. Rabotaem vmeste, Ili vsex uvolyu // Ogonek. - 2010. - № 41. - S.18. URL: http://www.kommersant.ru/doc/1520941 (accessed: May 29, 2015) (in Russian)
8. Romanova O. Po kursu odin k polutora // Novaya gazeta. - Vyp. 17 ot 17.02.2010. URL:
http://www.novayagazeta.ru/columns/67309.html (accessed: May 29, 2015) (in Russian)
9. Blakar R.M. Yazyk kak instrument social'noj vlasti (teoretiko-e'mpiricheskoe issledovanie yazyka i ego ispol'zovaniya v social'nom kontekste // Yazyk i modelirovanie social'nogo vzaimodejstviya. - M.: Progress, 1987. - S. 34 - 65. (in Russian)
10. LDPR. Urody / pod red. V.V.Zhirinovskogo. - M.: Izdanie LDRP. - 2012. - 96s. URL: http://ldpr.ru/ static/uploads/Urodi_2.02.17.2012171355d728e.pdf (accessed: May 29, 2015) (in Russian)
11. Levin Yu. O semiotike iskazheniya istiny // Izbrannye trudy. Poe'tika. Semiotika. - M.: Shkola «Yazyki russkoj kul'tury», 1998. - 822 s.
12. Baranov A.N. Lingvisticheskaya teoriya argumentacii (kognitivnyj podxod): avtoref. dis. ... dokt. filol. nauk. - M., 1990. - 48 s. (in Russian)
13. Delo ukrainskoj letchicy Nadezhdy Savchenko. In-terv'yu s Il'ej Novikovym. - Radio E'xo Moskvy. -Vremya vyxoda v e'fir: 20 fevralya 2015, 20:07. URL: http://echo.msk.ru/programs/year2015/ 1496346-echo/ (accessed: May 29, 2015) (in Russian)
14. Borger Ya.B. Kompleksnyj analiz rechevyx aktov negacii (na materiale sovremennyx dramaticheskix proizvedenij): avtoref. dis. ... kand. filol. nauk. -Tyumen', 2004. - 18 c. (in Russian)
Мягкова Анастасия Юрьевна - младший научный сотрудник Научно-учебной лаборатории исследований в области бизнес-коммуникаций Национального исследовательского университета Высшая школа экономики.
101000, Россия, Москва, ул.Мясницкая, 20. E-mail: myagkova_83@mail.ru
Myagkova Anastasia Yurievna - junior researcher, Laboratory of Research in Business Communication, Higher School of Economics.
20 Myasnitskaya, Moscow, 101000, Russia E-mail: myagkova_83@mail.ru
Поступила в редакцию 02.03.2015
