CC BY
3Уголовный процесс
DOI 10.47643/1815-1337_2022_3_210 УДК 343.152
РЕАЛИЗАЦИЯ ПРАВА НА СУДЕБНУЮ ЗАЩИТУ ПО ДЕЛАМ ЧАСТНОГО ОБВИНЕНИЯ В УСЛОВИЯХ ПЕНИТЕНЦИАРНЫХ УЧРЕЖДЕНИЙ Realization of the right to judicial protection in cases of private prosecution in conditions of penitentiary institutions ИЛЬИН Андрей Владимирович,
кандидат юридических наук, доцент, доцент кафедры уголовно-процессуального права и криминалистики юридического факультета Владимирского юридического института ФСИН России. 600020, Россия, Владимирская обл., г. Владимир, ул. Большая Нижегородская, 67е. E-mail: an.iljin-0301@yandex.ru;
Ilyin Andrey Vladimirovich,
candidate of law, associate professor, associate professor of criminal procedure and criminalistics department Vladimir legal institute of the Federal Penitentiary Service of Russia. 600020, Russia, Vladimir region, Vladimir, Bolshaya Nizhegorodskaya str., 67e. E-mail: an.iljin-0301@yandex.ru
Краткая аннотация: В статье рассматриваются вопросы обеспечения участия по уголовным делам частного обвинения в качестве потерпевших лиц, находящихся под стражей или отбывающих наказание. Раскрываются причины, ограничивающие доступ указанных лиц к правосудию. Вносятся предложения о расширении полномочий государственного обвинителя и законодательном закреплении возможности использования систем видео-конференц-связи.
Abstract: The article deals with the issues of ensuring the participation of private prosecution in criminal cases as victims, persons in custody or serving sentences. The reasons limiting the access of these persons to justice are revealed. Proposals are being made to expand the powers of the public prosecutor and to legislate the possibility of using videoconferencing systems.
Ключевые слова: место лишения свободы; преступление; осужденный; частное обвинение; видео-, конференц-связь.
Keywords: place of imprisonment; crime; convicted person; private prosecution; video, conference call.
Дата направления статьи в редакцию: 10.01.2022
Дата публикации: 31.03.2022
В настоящее время реализации права на доступ к правосудию в Российской Федерации уделяется особое внимание.
Положения статьи 6 Европейской конвенции по правам человека от 4 ноября 1950 года, которые ратифицированы и действуют в России с марта 1998 года указывают на то, что «каждый ... при предъявлении ему любого уголовного обвинения имеет право на справедливое и публичное разбирательство дела в разумный срок независимым и беспристрастным судом, созданным на основании закона». Кроме того, гаран-тированность судебной защиты прав и свобод каждого человека отдельно закреплена в ст. 46 Основного закона государства.
Лица, осужденные за совершение преступления и отбывающие наказание в местах лишения свободы, несмотря на свое правовое положение, также имеют право обратиться в суд за защитой своих прав и интересов в случае их нарушения.
Официальные статистические данные свидетельствуют о достаточно высоком уровне пенитенциарной преступности. Так, в 2019 году в учреждениях уголовно-исполнительной системы Российской Федерации было зарегистрировано 1171 преступление, в 2020 году уже на 13 преступлений больше [1]. И здесь не учитывается уровень латентной преступности в учреждениях УИС, который не поддается контролю.
Помимо общих сведений статистические данные ФСИН России содержат отчетные показатели по конкретным видам наиболее распространенных преступлений за исключением относящихся к делам частного обвинения. Именно по этой группе преступлений, к которым законодатель относит умышленное причинение легкого вреда здоровью без отягчающих обстоятельств (ч.1 ст.115 УК РФ), нанесение побоев лицом, подвергнутым административному наказанию (ст. 116.1 УК РФ) и клевету без отягчающих обстоятельств (ч.1 ст.128.1 УК РФ) реализация осужденными своего права на судебную защиту практически не осуществима. И причинами этому является никак не отсутствие таких деяний в пенитенциарной системе - напротив, физическое насилие среди осужденных регулярно происходит в учреждениях уголовно-исполнительной системы, что является следствием существования негативных социально-психологических явлений: воровской (тюремной) субкультуры, стратификации, тюремных традиций и обычаев, криминогенного общения и др. [2 , с. 244].
Неформальная структура среды осужденных обусловливает линию поведения общей массы, а также происходящие в исправительных учреждениях криминогенные и криминальные процессы и явления. К тому же, как выше уже отмечалось, тюремные традиции, неофициальные правила поведения, которых придерживается большинство отбывающих наказание лиц, запрещают им принимать участие в уголовном судопроизводстве, а тем более быть его инициаторами [3 , с. 18]. Подача заявления на своего сокамерника является неприемлемым для осужденных
Со стороны исправительных учреждений заинтересованность в раскрытии преступлений, относящихся к делам частного обвинения, и привлечении виновных лиц к уголовной ответственности также отсутствует, ведь любое совершенное осужденным преступление свидетельствует о ненадлежащем качестве работы этого учреждения по основному его направлению деятельности. Кроме того, отсутствие необходимости в обязательной регистрации дел частного обвинения (заявление о преступлении подается сразу мировому судье) и отсутствие статистического учета по делам частного обвинения в ФКУ НИИИТ ФСИН России приводит к укрывательству таких преступлений, препятствуя реализации принципа неотвратимости ответственности.
Практика убедительно показывает, что попустительство в конфликтных межличностных отношениях осужденных, отсутствие предупредительных мер реагирования на проявление любого посягательства на личность приводит к активизации противоправной деятельности осужден-
Уголовный процесс
ных, содержащихся в учреждениях, обеспечивающих изоляцию от общества. Новые преступления приобретают более высокую общественную опасность, в их совершение вовлекаются и других осужденные, поведение которых ранее не вызывало беспокойства. Но если условия отбывания наказания и отношение со стороны учреждений и органов пенитенциарной системы к делам частного обвинения можно отнести к субъективным причинам, то в качестве объективных препятствий на доступ к уголовному судопроизводству осужденного выступает правое обеспечение такого участия.
В отличие от публичного обвинения поводом к возбуждению уголовных дел частного обвинения является только заявление потерпевшего или его законного представителя (что касается несовершеннолетних). При этом такое заявление должно соответствовать строго определенной форме, которая по своему содержанию схожа с обвинительным актом или обвинительным постановлением - итоговым процессуальным документом, составляемым штатным дознавателем - должностным лицом, обладающим достаточным уровнем процессуальной подготовки. Такое заявление подается прямо в суд и только с момента вынесения соответствующего постановления судом считается принятым к производству. В случае ненадлежащего оформления заявления оно возвращается судьей заявителю с установлением срока для устранения выявленных недостатков.
Правовая неграмотность в области процессуального и материального права находящихся в исправительном учреждении лиц, выступающих в качестве потенциальных потерпевших по делам частного обвинения, в совокупности с отсутствием возможности получении квалифицированной правовой помощи не позволяет обеспечить выполнение ими всех требований по оформлению заявления и подачи его в суд.
Кроме того, в отличие от дел публичного обвинения участие потерпевшего (частного истца) в судебном заседании по делам частного обвинения является обязательным (ч.3 ст.249 УПК РФ). Неявка обвинителя в суд без уважительной причины расценивается как отказ от обвинения и влечет за собой прекращение уголовного дела в связи с отсутствием в деянии состава преступления (п.2 ч.1 ст.24 УПК РФ).
В условиях пенитенциарной системы реализовать право осужденного на участие в судебном заседании представляет серьезную проблему.
Во всех случаях требуется транспортировка осужденного, участвующего в уголовном деле в качестве частного обвинителя, предоставляемый автотранспорт должен быть обеспечен необходимым оборудованием, а также выполнены требования, предписанные для конвоирования осужденных.
Несмотря на закрепление в 1999 г. в уголовно-исполнительном кодексе РФ ст. 77.1 «Привлечение осужденных к лишению свободы к участию в следственных действиях или судебном разбирательстве» [4] в ней не закреплены обязанность исправительного учреждения по обеспечению явки в суд осужденного, выступающего в качестве частного обвинителя, а также сам порядок реализации осужденным своего права на доступ к правосудию.
Закрепление 30.12.2021 г. в уголовно-процессуальном законодательстве отдельной ст. 189.1[5], направленной на обеспечение возможности проведения допроса, очной ставки, опознания путем использования систем видео-конференц-связи в ходе предварительного расследования, к сожалению, ограничивает ее применение только указанной стадией и носит разовый характер, не учитывая при этом особенностей пенитенциарной системы.
Схожая норма УПК РФ, закрепленная в ст. 278.1, регламентирует только особенности допроса свидетеля путем использования систем видеоконференц-связи на судебных стадиях, не обеспечивая полного дистанционного участия в судебном заседании ни его, ни других участников уголовного судопроизводства.
Таким образом, институт частного обвинения в условиях мест лишения свободы практически не реализуем. В то же время законодатель допускает возможность участия государственного обвинителя по делам частного обвинения в случае, когда лицо, в отношении которого совершено преступление, в силу зависимого или беспомощного состояния либо по иным причинам не может самостоятельно защищать свои права и законные интересы (ч.4 ст.20; ч.2 ст.246 УПК РФ). На наш взгляд, совершение преступления в отношении осужденного, вне зависимости от вида уголовного преследования, должно рассматриваться в качестве иной причины обязательного участия в уголовном деле прокурора. При этом возбуждение уголовного дела и проведение расследования по таким преступлениям должно вестись по правилам публичного обвинения. Также мы считаем необходимым, в том числе и в целях упрощения процедуры судебного разбирательства при участии лиц, находящихся под стражей или отбывающих наказание в исправительном учреждении, законодательно закрепить возможность его проведения (а не только отдельных следственных действий) с использования систем видео-конференц-связи. Подобные изменения не только расширяют границы возможностей судебной системы, но и обеспечивают соблюдение прав и законных интересов участников уголовного судопроизводства, вне зависимости от условий в которых они находятся.
Библиогра фия:
1. Итоги деятельности учреждений, органов и предприятий уголовно-исполнительной системы за 2019, 2020 год // Форма статистической отчетности ФСИН-1. Доступ из АИС «Статистика УИС».
2. Пенитенциарная психология : учебник для образовательных учреждений Министерства юстиции Российской Федерации / Ю.А. Дмитриев, Б. Б. Казак. - Ростов-на-Дону : Феникс, 2007. - 681 с.
3. Барабанов Н. П., Михайлин В. В., Моисеев Н. Д. Понятийная характеристика криминальной субкультуры осужденных// Уголовно-исполнительное право. - 2015. - № 3. - С. 16-24.
4. Федеральный закон от 16.03.1999 № 49-ФЗ "О внесении изменений и дополнений в Уголовно - исполнительный кодекс Российской Федерации"; Федеральный закон "О приведении Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации и других законодательных актов в соответствие с Федеральным законом "О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации" от 08.12.2003 № 161 -ФЗ.
5. Федеральный закон от 30.12.2021 № 501 -ФЗ "О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации".
References (transliterated):
1. Itogi deyatel'nosti uchrezhdenij, organov i predpriyatij ugolovno-ispolnitel'noj sistemy za 2019, 2020 god // Forma statisticheskoj otchetnosti FSIN-1. Dostup iz AIS «Statistika UIS».
2. Penitenciarnaya psihologiya : uchebnik dlya obrazovatel'nyh uchrezhdenij Ministerstva yusticii Rossijskoj Federacii / YU.A. Dmitriev, B. B. Kazak. - Rostov-na-Donu : Feniks, 2007. - 681 s.
3. Barabancv N.P., Mihajlin V.V., Moiseev N.D. Ponyatijnaya harakteristika kriminal'noj subkul'tury osuzhdennyh// Ugolcvno-ispolnitel'noe pravo. 2015. №3. S.16-24.
4. Federal'nyj zakon ot 16.03.1999 № 49-FZ "O vnesenii izmenenij i dopolnenij v Ugolovno - ispolnitel'nyj kodeks Rossijskoj Federacii"; Federal'nyj zakon "O privedenii Ugolovno-processual'nogo kodeksa Rossijskoj Federacii i drugih zakonodatel'nyh aktov v sootvetstvie s Federal'nym zakonom "O vnesenii izmenenij i dopolnenij v Ugolovnyj kodeks Rossijskoj Federacii" ot 08.12.2003 № 161-FZ.
5. Federal'nyj zakon ot 30.12.2021 № 501 -FZ "O vnesenii izmenenij v Ugolovno-processual'nyj kodeks Rossijskoj Federacii".
