Особенности реализации отдельных принципов уголовного процесса при проверке сообщений о преступлениях в исправительных учреждениях Текст научной статьи по специальности «Право»

УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС

Criminal trial

УДК 343.131

С. П. Брыляков

ОСОБЕННОСТИ РЕАЛИЗАЦИИ ОТДЕЛЬНЫХ ПРИНЦИПОВ

УГОЛОВНОГО ПРОЦЕССА ПРИ ПРОВЕРКЕ СООБЩЕНИЙ О ПРЕСТУПЛЕНИЯХ В ИСПРАВИТЕЛЬНЫХ УЧРЕЖДЕНИЯХ

В статье анализируются особенности реализации принципов уголовного процесса, обеспечивающих личные права участников уголовного судопроизводства, при проверке сообщений о преступлениях в отношении лиц, отбывающих наказания в исправительных учреждениях.

На основе имеющихся в теории и науке уголовного процесса точек зрения относительно реализации таких принципов уголовного судопроизводства, как уважение чести и достоинства личности, неприкосновенность личности, охрана прав и свобод человека и гражданина в уголовном судопроизводстве, а также обеспечение подозреваемому и обвиняемому права на защиту сформулированы обоснованные выводы относительно особенностей их реализации при проверке сообщений о преступлениях в исправительных учреждениях, а также предложения по совершенствованию правоприменительной практики обеспечения прав лиц, вовлекаемых в проверку сообщений о преступлениях.

Ключевые слова: возбуждение уголовного дел;, проверка сообщений о преступлениях; принципы уголовного судопроизводства.

S. P. Brylyakov

FEATURES OF REALIZATION OF THE SEPARATE PRINCIPLES OF CRIMINAL TRIAL AT VERIFICATION OF MESSAGES ABOUT CRIMES IN CORRECTIONAL FACILITIES

In article features of realization of the principles of criminal process providing the personal rights of participants of criminal legal proceedings at verification of messages about crimes concerning the persons serving sentences in correctional facilities are analyzed.

On the basis of available in the theory and science of criminal trial of the points of view concerning realization of such principles of criminal legal proceedings as the respect of honor and dignity of the personality, integrity of human beings, protection of the rights and freedoms of the person and citizen in criminal legal proceedings and also providing to the suspect and the defendant of the right for protection are formulated reasonable conclusions concerning features of their realization at verification of messages about crimes in correctional facilities and also offers on improvement of law-enforcement practice of ensuring the rights of the persons involved in verification of messages about crimes.

Keywords: initiation of legal proceedings; verification of messages about crimes; principles of criminal legal proceedings.

© Брыляков С. П., 2018 © Brylyakov S. P., 2018

Деятельность по проверке сообщений о преступлениях, осуществляемая в исправительных учреждениях, носит достаточно специфичный характер в связи с рядом объективных и субъективных факторов [8, с. 7-24; 10, с. 1969]. Однако, несмотря на это, необходимо констатировать, что при ее осуществлении реализация норм уголовно-процессуального закона должна осуществляться в полной мере, прежде всего это касается принципов уголовного судопроизводства.

Реализация любых принципов уголовного судопроизводства видится важной и неотъемлемой частью, в том числе производства проверки сообщений о преступлениях. В связи с тем, что реализация прав, гарантированных Конституцией РФ, безусловно, носит приоритетный характер, в условиях исправительных учреждений, повышенное значение обретают принципы, предусмотренные ст. 9-13, 16 УПК РФ. Рассматривая содержание этих норм уголовно-процессуального закона, В. Т. Томин указывает, что положения, закрепленные в ст. 9-13, 16 УПК РФ, являются проявлением более общей идеи — принципа защиты законных интересов личности в уголовном процессе [6, с. 241]. При этом принципы неприкосновенности жилища и тайны переписки, телефонных и иных переговоров в данной работе рассматриваться не будут. Их реализация при осуществлении уголовно-процессуальной деятельности в учреждениях, исполняющих наказания в виде лишения свободы, ограничена уголовно-исполнительными средствами, что обусловлено особым правовым статусом лиц, отбывающих уголовное наказание.

Требования, закрепленные в ст. 9 УПК РФ «Уважение чести и достоинства личности», заключаются в запрете на осуществление действий и принятие решений, унижающих честь и достоинство участников уголовного судопроизводства, обращение, унижающее их человеческое достоинство либо создаю-

щее опасность для их жизни и здоровья. Также под запретом находится применение насилия, пыток, другого жестокого или унижающего человеческое достоинство обращение, что отвечает международно-правовым стандартам производства по уголовным делам. Указанные положения должны реализовы-ваться на всех этапах уголовного судопроизводства, в том числе и на стадии возбуждения уголовного дела, когда процессуальный статус большинства участников потенциален и не до конца определен.

Важным видится понимание того, что рассматриваемое требование направлено к властным участникам уголовного судопроизводства и распространяется именно на их действия и (или) решения, которые имеют своей непосредственной целью унизить честь либо достоинство участника судопроизводства. Так, например, применение физической силы или специальных средств в установленных законом случаях и в надлежащем порядке (например, при задержании лица по подозрению в совершении преступления или при проникновении в помещение для производства обыска) не может расцениваться как деятельность, нарушающая рассматриваемый принцип.

Положения рассматриваемого принципа, не ограничиваются только требованиями ст. 9 УПК РФ, а детализированы в отдельных нормах уголовно-процессуального закона. Так, обеспечивающий характер носят следующие положения, которые запрещают: разглашение данных о частной жизни участников уголовного судопроизводства без их согласия (ч. 3 ст. 161 УПК РФ), присутствие следователя при освидетельствовании лица другого пола, если освидетельствование сопряжено с обнажением (ч. 4 ст. 179 УПК РФ), производство личного обыска лицом другого пола, чем обыскиваемый (ч. 3 ст. 184). В п. 3 ч. 2 ст. 241 УПК РФ указано на возможность рассмотрения уголовного дела в закрытом судебном разбирательстве с

целью предотвратить разглашение сведений об интимных сторонах жизни участников уголовного судопроизводства либо сведений, унижающих их честь и достоинство.

Одной из особенностей уголовно-процессуальной деятельности, осуществляемой в исправительных учреждениях, является то, что она производится преимущественно в отношении лиц, ранее совершавших преступления и отбывающих за это наказание. Это не должно ни в малейшей степени ограничивать реализацию принципа уважения чести и достоинства личности в отношении указанных лиц. Указанное подтверждается и тем, что законодатель в ч. 2 ст. 12 Уголовно-исполнительного кодекса РФ закрепляет следующее положение: осужденные имеют право на вежливое обращение со стороны персонала исправительного учреждения, не должны подвергаться жестокому или унижающему человеческое достоинство обращению или взысканию. Таким образом, при проверке сообщений о преступлениях, совершенных в исправительных учреждениях, рассматриваемый принцип уголовно-процессуальной деятельности ни в малейшей степени не может умаляться ни при каких условиях, в числе и в случаях, когда в качестве участника уголовного судопроизводства вовлечены лица, отбывающие наказание в виде лишения свободы (осужденные к другим наказаниям).

Принцип неприкосновенности личности закреплен в ст. 10 УПК РФ, которая содержит следующие положения: никто не может быть задержан по подозрению в совершении преступления или заключен под стражу при отсутствии на то законных оснований, предусмотренных УПК РФ. До судебного решения лицо может быть подвергнуто задержанию на срок не более 48 часов. Так как закон связывает реализацию принципа неприкосновенности личности с законностью его задержания и применения к нему меры пресечения в виде заключения под стражу, то можно констатиро-

вать, что данный принцип в условиях ИУ имеет свою специфику, особенно на стадии возбуждения уголовного дела.

Во-первых, мера пресечения в виде заключения под стражу при проверке сообщения о преступлении не может быть применена.

Во-вторых, до возбуждения уголовного дела можно говорить лишь о фактическом задержании лица, предположительно совершившего преступление, но не о его полноценном его процессуальном оформлении в порядке, предусмотренном ст. 91-94 УПК РФ.

В-третьих, применение задержания как меры процессуального принуждения в отношении лиц, отбывающих наказание в виде лишения свободы, нецелесообразно. Суть данной меры принуждения — краткосрочная изоляция подозреваемого для определения его причастности к совершенному преступлению и разрешения вопроса о применении меры пресечения, что видится бессмысленным в отношении лиц, изолированных от общества по приговору суда (осужденных). Кроме этого, в соответствии с уголовно-процессуальным законодательством и ведомственными нормативными правовыми актами в случае обнаружения признаков преступления дежурный помощник начальника колонии (СИЗО) принимает меры к задержанию виновных; изолирует подозреваемых в совершении преступления в отдельные камеры, исключив при этом возможность их переговоров между собой и другими лицами. При этом в соответствии с правилами внутреннего распорядка исправительных учреждений в случае совершения преступления оперативный дежурный может своим постановлением поместить лицо в штрафной изолятор, одиночную камеру до прихода начальника ИУ, но не более чем на 24 часа, что не считается дисциплинарным взысканием.

Относительно задержания подозреваемого из числа осужденных, отбывающих наказания в виде лишения свободы, в порядке, предусмотренном ст. 91-

92 УПК РФ, высказываются различные мнения. Так, некоторые ученые указывают на необходимость оформлять задержание рассматриваемой категории лиц в уголовно-процессуальном порядке, так как это позволит им своевременно знать, в чем они подозреваются, а также реализовывать права, закрепленные в ст. 47 и 92 УПК РФ. С этим сложно согласиться в связи с тем, что деятельность, направленная на изобличение лица, совершившего преступления, в том числе осуществляемая в условиях ИУ, предполагает надлежащее разъяснение всех прав и обязанностей, предусмотренных УПК РФ, лицам, в отношении которых осуществляется производство независимо от их формального статуса. Поэтому повторимся: задержание подозреваемого в качестве меры процессуального принуждения в отношении лиц, совершивших преступления в период отбывания наказания в виде лишения свободы, нецелесообразно, так как указанные лица уже изолированы от общества, а на территории исправительного учреждения для их изоляции достаточно мер уголовно-

исполнительного воздействия.

Принцип охраны прав и свобод человека и гражданина в уголовном судопроизводстве закреплен в ст. 11 УПК РФ. В теории уголовного процесса высказано мнение, что «положения статьи 11 УПК РФ носят разнонаправленный характер, наименование указанной статьи не вполне соответствует ее содержанию и носит не рабочий, а отсылочный характер, причем по самым различным вопросам, друг с другом не связанным. В таком виде существование принципа уголовного судопроизводства, поименованного в названии данной статьи, с теоретических позиций спорно» [1, с. 38].

Несмотря на это, анализируемая норма способствует обеспечению прав участников, вовлекаемых в уголовно-процессуальные правоотношения, так как содержит не только права участников уголовного судопроизводства, но и

корреспондирующие им обязанности должностных лиц, ведущих уголовный процесс. Применительно к проверке сообщений о преступлениях внимания заслуживают положения, закрепляющие необходимость разъяснения прав и обязанностей участникам судопроизводства и необходимость принятия мер безопасности, если таковые потребуются.

К сожалению, на первоначальной стадии уголовного процесса правовой статус участников формально не определен. Несмотря на это, обязанность властных субъектов данной стадии (следователя, дознавателя, органа дознания и др.) разъяснять права и обязанности лицам с учетом их фактического положения представляется важным элементом механизма защиты прав личности, на чем акцентирует внимание законодатель в ч. 11 ст. 144 УПК РФ. Это должно найти отражение в содержании уголовно-процессуальных документов, составляемых по результатам действий, направленных на проверку сообщений о преступлениях и подтверждаться подписью лиц, которым указанные права и обязанности разъяснены.

Помимо этого ч. 3 ст. 11 УПК РФ закрепляет следующее положение: «При наличии достаточных данных о том, что потерпевшему, свидетелю или иным участникам уголовного судопроизводства, а также их близким родственникам, родственникам или близким лицам угрожают убийством, применением насилия, уничтожением или повреждением их имущества либо иными опасными противоправными деяниями, суд, прокурор, следователь, орган дознания и дознаватель принимают в пределах своей компетенции в отношении указанных лиц меры безопасностипреду-смотренные частью девятой статьи 166, частью второй статьи 186, частью восьмой статьи 193, пунктом 4 части второй статьи 241 и частью пятой статьи 278 УПК РФ, а также иные меры безопасности, предусмотренные законодательством Российской Федерации». Таким

образом, законодатель подчеркивает, что безопасность участников уголовного судопроизводства может обеспечиваться не только средствами, предусмотренными УПК РФ, но и средствами, установленными другими законами, что является положительным моментом, в частности, при осуществлении уголовно-процессуальной деятельности на территории исправительных учреждений.

Обязанность должностных лиц, осуществляющих производство по уголовному делу, обеспечить безопасность субъектов, участвующих в судопроизводстве, корреспондирует с соответствующим правом, которое детализировано в ч. 2 ст. 2 Федерального закона «О государственной защите потерпевших, свидетелей и иных участников уголовного судопроизводства», где указано, что «меры государственной защиты могут быть также применены до возбуждения уголовного дела в отношении заявителя, очевидца или жертвы преступления либо иных лиц, способствующих предупреждению или раскрытию преступления». Исследуя данный вопрос, нами было проведено интервьюирование осужденных к лишению свободы. В ходе него на вопрос «Возможно ли обеспечить безопасность лиц, содействующих администрации исправительного учреждения, при производстве проверки сообщения о преступлении?» из общего количества опрошенных лиц 57,26 % респондентов дали утвердительный ответ, при этом указав на необходимость применения реальных, а не мнимых мер безопасности.

Носящие уголовно-процессуальный характер меры безопасности, указанные в ч. 3 ст. 11 УПК РФ, в условиях исправительного учреждения, на наш взгляд, реально могут быть применены лишь в ходе предварительного расследования и судебного разбирательства. Например, в ч. 11 ст. 144 УПК РФ прямо указано такое средство обеспечения безопасности, как возможность не приводить данные о личности заявителя. Анализируя данное

средство обеспечения безопасности, А. А. Крымов верно указал на неэффективность данной меры безопасности в исправительных учреждениях, аргументируя это тем, что в условиях пенитенциарного учреждения осужденные, как правило, знают друг друга [4, с. 192].

Необходимо согласиться с тем, что достаточно эффективной мерой безопасности при производстве проверки сообщения о преступлении является недопустимость разглашения результатов, полученных на стадии возбуждения уголовного дела, а иногда и самого факта производства предварительной проверки [9, с. 56]. В теории уголовного процесса имеют место разные подходы к вопросу о реализации положений ст. 161 УПК РФ «Недопустимость разглашения данных предварительного расследования» на стадии возбуждения уголовного дела [2, с. 139-141; 5, с. 84]. Законодатель, указав, что участники проверки сообщения о преступлении могут быть предупреждены о неразглашении данных досудебного производства в порядке, установленном ст. 161 УПК РФ, частично разрешил указанную проблему, но, на наш взгляд, не совсем последовательно.

В условиях исправительного учреждения сложно сохранить в тайне сам факт обращения осужденного к администрации учреждения за защитой своих прав, что может повлечь негативные последствия для самого заявителя. Несмотря на это, по нашему мнению, наибольшей эффективности в обеспечении безопасности заявителя можно достичь путем сохранения в тайне факта обращения осужденного к администрации с заявлением. В связи с этим некоторые ученые предлагают «талон-уведомление не выдавать на руки заявителю, а хранить его в дежурной части, куда отсутствует доступ у других осужденных [8, с. 36]. О. Д. Жук, рассматривая проблемы эффективного обеспечения безопасности заявителя по уголовным делам, совершаемым преступными сообществами, предложил заявления о

таких преступлениях оформлять по правилам приема анонимных заявлений, а после их приема и проверки составлять рапорт об обнаружении признаков преступления [3, с. 100-101]. Также эффективной видится следующая мера: Книга регистрации сообщений о преступлениях должна находиться в оперативном отделе исправительного учреждения, что позволит наиболее длительное время сохранять в тайне факт обращения осужденного с сообщением о преступлении.

В целом указанные организационные по сути меры не противоречат УПК РФ, позволяют обеспечить безопасность заявителя и успешно применяются в правоприменительной практике.

В контексте деятельности, осуществляемой в стадии возбуждения уголовного дела, важным видится и обеспечение реализации принципа, предусмотренного ст. 16 УПК РФ «Обеспечение подозреваемому и обвиняемому права на защиту». Содержание данного принципа закреплено в ст. 16 УПК РФ, которая указывает, что суд, прокурор, следователь и дознаватель разъясняют подозреваемому и обвиняемому их права и обеспечивают им возможность защищаться всеми не запрещенными УПК РФ способами и средствами. В случаях, предусмотренных УПК РФ, обязательное участие защитника и (или) законного представителя подозреваемого или обвиняемого обеспечивается должностными лицами, осуществляющими производство по уголовному делу. Кроме этого, в случаях, предусмотренных законом, подозреваемый и обвиняемый могут пользоваться помощью защитника бесплатно.

В уголовно-процессуальной литературе определяют право на защиту как совокупность предоставленных подозреваемому и обвиняемому процессуальных прав, которые предоставляют им возможность опровергать подозрение или обвинение в совершении преступления, отстаивать свою непричастность, добиваться смягчения ответственности [7, с. 123]. Реализуя право на

защиту, участники уголовного судопроизводства со стороны защиты выполняют функцию защиты, которая заключается в деятельности, направленной на осуществление указанного права.

Данное определение нуждается в пояснении, так как в стадии возбуждения уголовного дела формально статус обвиняемого и подозреваемого у лица, в отношении которого проводится проверка сообщения о преступлении, отсутствует. Несмотря на неопределенный статус лица, в отношении которого проводится проверка сообщения о преступлении, в свете положений современной редакции ст. 49 УПК РФ право на защиту — это комплекс универсальных возможностей, принадлежащих не только подозреваемому или обвиняемому, но любому другому лицу, в отношении которого осуществляются действия, свидетельствующие о его уголовном преследовании.

Одной из таких возможностей является право на квалифицированную юридическую помощь. Законодатель, сформулировав в п. 6 ч. 3 ст. 49 УПК РФ возможность участия защитника с момента начала осуществления процессуальных действий, затрагивающих права и свободы лица, в отношении которого проводится проверка сообщения о преступлении в порядке, предусмотренном ст. 144 УПК РФ, тем самым подчеркивает, что право на квалифицированную юридическую помощь как элемент права на защиту может быть реализовано на самых ранних этапах уголовного судопроизводства (стадии возбуждения уголовного дела) даже до формальной постановки лица в статус подозреваемого. Реализации права на защиту способствует ст. 51 УПК РФ, которая определяет случаи обязательного участия защитника, к которым относятся случаи, если: подозреваемый, обвиняемый не отказался от защитника в порядке, установленном ст. 52 УПК РФ; подозреваемый, обвиняемый является несовершеннолетним; подозреваемый, обвиняемый в силу физических или

психических недостатков не может самостоятельно осуществлять свое право на защиту; судебное разбирательство проводится в порядке, предусмотренном ч. 5 ст. 247 УПК РФ; подозреваемый, обвиняемый не владеет языком, на котором ведется производство по уголовному делу; лицо обвиняется в совершении преступления, за которое может быть назначено наказание в виде лишения свободы на срок свыше пятнадцати лет, пожизненное лишение свободы или смертная казнь; уголовное дело подлежит рассмотрению судом с участием присяжных заседателей; обвиняемый заявил ходатайство о рассмотрении уголовного дела в порядке, установленном гл. 40 УПК РФ.

Право на защиту складывается не только из права пользоваться помощью защитника (в том числе и бесплатно), но и из права защищаться иными способами, а именно: знать, в чем обвиняется (подозревается), и защищаться от обвинения (подозрения) способами, не запрещенными УПК РФ, в том числе заявлять ходатайства, отводы, представлять доказательства, участвовать в производстве следственных действий, давать показания и т. д. Поэтому если защитник не участвует в уголовном деле по воле обвиняемого (подозреваемого), это не является нарушением права на защиту (в этом случае она осуществляется самостоятельно).

При проверке сообщения о преступлении следователь, дознаватель, орган дознания во всех случаях должны выяснять причину отсутствия защитника, при необходимости принимать меры к обеспечению его участия. При этом особенно внимательно необходимо оценивать возможность реализации права на защиту в случаях, прямо предусмот-

ные для участия защитника. Если лицо, в отношении которого проводится проверка сообщения о совершенном им преступлении, не отказалось от участия защитника в порядке ст. 52 УПК РФ, а именно — осознанно и добровольно, при соблюдении условия реальной возможности участия защитника в производстве по уголовному делу, то властные участники уголовного судопроизводства должны принять все меры к обеспечению участия защитника.

Применительно к лицам, отбывающим наказание в виде лишения свободы, и вовлекаемым в уголовное судопроизводство в связи с совершением преступления (ранее совершенное преступление) должна быть разъяснена сущность рассматриваемого принципа, а при необходимости обеспечено участие защитника при производстве следственных и иных процессуальных действий. При этом отбывание лицом наказания в виде лишения свободы ни в малейшей степени не ограничивает реализацию его права на защиту и обязанности властных субъектов уголовного судопроизводства принять меры к обеспечению участия защитника.

Изложенное выше позволяет констатировать, что реализация отдельных принципов уголовного судопроизводства при проверке сообщений о преступлениях, совершенных лицами, отбывающими наказания в виде лишения свободы, с учетом особого правового статуса указанных лиц имеет некоторую специфику, и в ряде случаев может обеспечиваться организационными или уголовно-исполнительными средствами. При этом положения, обеспечивающие права личности, не могут умаляться по причине того, что проверка проводится в отношении лица, отбывающего уголовное наказание.

ренных ст. 51 УПК РФ как обязатель-

Литература

1. Безлепкин, Б. Т. Уголовный процесс России : учеб. пособие. — 3-е изд., перераб. и доп. — М., 2006. — 496 с.

2. Деришев, Ю. В. Проблемы соотношения досудебного и судебного производства в уголовном процессе России / Ю. В. Деришев, М. Э. Романовский, О. А. Вол-торнист. — М., 2009. — 168 с.

3. Жук, О. Д. Уголовное преследование по уголовным делам об организации преступных сообществ (преступных организаций). — М., 2004. — 272 с.

4. Крымов, А. А. Уголовно-процессуальная деятельность органов и учреждений уголовно-исполнительной системы России : монография. — М., 2017. — 464 с.

5. Маркелов, С. В. Уголовно-процессуальные и организационные меры обеспечения безопасности участников уголовного процесса в учреждениях Федеральной службы исполнения наказаний : дис. ... канд. юрид. наук. — Владимир, 2006. — 178 с.

6. Томин, В. Т. Уголовный процесс: актуальные проблемы теории и практики. — М., 2009. — 376 с.

7. Уголовно-процессуальное право : учебник для магистров / под общ. ред. В. М. Лебедева. — М., 2012. — 1016 с.

8. Шаталов, А. С. [и др.] Особенности производства предварительного расследования по делам о преступлениях, совершаемых в учреждениях УИС : монография. — Вологда: ВИПЭ ФСИН России, 2007. — 150 с.

9. Шурухнов, Н. Г. Предварительная проверка заявлений и сообщений о преступлениях : учебное пособие. — М., 1985. — 97 с.

10. Шурухнов, Н. Г. Расследование преступлений, совершаемых осужденными в исправительно-трудовых учреждениях. — М., 1992. — 144 с.

References

rrj

1. Bezlepkin, B. T. Ugolovnyj process Rossii [Criminal trial of Russia]. 3 iss., rewr. and add. Moscow, 2006. 496 p.

2. Derishev, Yu. V. Problemy sootnosheniya dosudebnogo i sudebnogo proizvodstva v ugolovnom processe Rossii [Problems of a ratio of pre-judicial and judicial proceedings in criminal trial of Russia] / Yu. V. Derishev, M. E. Romanovskij, O. A. Vol-tornist. Moscow, 2009. 169 p.

3. Zhuk, O. D. Ugolovnoe presledovanie po ugolovnym delam ob organizacii prestupnyh soobshchestv (prestupnyh organizacij) [Criminal prosecution on criminal cases about the organization of criminal communities (the criminal organizations)]. Moscow, 2004. 272 p.

4. Krymov, A. A. Ugolovno-processual'naya deyatel'nost' organov i uchrezhdenij ugolovno-ispolnitel'noj sistemy Rossii [Criminal procedure activity of bodies and institutions of a penal correction system of Russia] : monograph. Moscow, 2017. 464 p.

5. Markelov, S. V. Ugolovno-processual'nye i organizacionnye mery obespecheniya be-zopasnosti uchastnikov ugolovnogo processa v uchrezhdeniyah Federal'noj sluzhby ispolneniya nakazanij [Criminal procedure and organizational security measures of participants of criminal trial in institutions of the Federal Penitentiary Service] : dis. ... cand. of law. Vladimir, 2006. 178 p.

6. Tomin, V. T. Ugolovnyj process: aktual'nye problemy teorii i praktiki [Criminal trial: current problems of the theory and practice]. Moscow, 2009. 376 p.

7. Ugolovno-processual'noe pravo [Law of criminal procedure] : textbook for masters / gen. ed. V. M. Lebedev. Moscow, 2012. 1016 p.

8. Shatalov, A. S. [and others] Osobennosti proizvodstva predvaritel'nogo rassledovani-ya po delam o prestupleniyah, sovershaemyh v uchrezhdeniyah UIS [Features of production of preliminary investigation on cases of the crimes committed in penal correction systems institutions] : monograph. Vologda, Vologda Institute of Law and Economics of the FPS of Russia, 2007. 150 p.

9. Shuruhnov, N. G. Predvaritel'naya proverka zayavlenij i soobshchenij o prestupleni-yah [Preliminary verification of applications and messages about crimes] : textbook. Moscow, 1985. 97 p.

10. Shuruhnov, N. G. Rassledovanie prestuplenij, sovershaemyh osuzhdennymi v ispravi-tel'no-trudovyh uchrezhdeniyah [Investigation of the crimes committed by convicts in correctional institutions]. Moscow, 1992. 144 p.

Сведения об авторе

Брыляков Сергей Павлович: ФКОУ ВО Кузбасский институт ФСИН России (г. Новокузнецк, Российская Федерация), начальник кафедры уголовного процесса и криминалистики, кандидат юридических наук, доцент. E-mail: [email protected]

Information about the author

Brylyakov Sergey Pavlovich: Kuzbass Institute of the FPS of Russia (Novokuznetsk, Russia), the chief of the Chair of Criminal Trial and Criminalistics, candidate of law, associate professor. E-mail: [email protected]