CC BY
226
Ю. А. ЛАПУНОВА,
старший преподаватель кафедры организации оперативно-разыскной деятельности, кандидат юридических наук (Академия управления МВД России)
Н. П. ГОЛЯНДИН,
профессор кафедры специальных дисциплин, кандидат юридических наук, доцент (Северо-Кавказский институт повышения квалификации (филиал) Краснодарского университета МВД России)
Yu. A. LAPUNOVA, Candidate of Law, Senior Lecturer at the Department of Organization of Field Operations, Detection and Search (Management Academy of the Ministry of the Interior of Russia)
N. P. GOLIANDIN,
Candidate of Law, Professor at the Department of Special Disciplines (North Caucasus Institute for Upgrading Skills of Krasnodar University of the Ministry of the Interior of Russia)
УДК 343.9.02:004.738.5
Распространение идеологии экстремизма и терроризма в киберпространстве: проблемы и пути их решения
How to Solve Problems in Checking the Spread of Extremist and Terrorist Ideologies in Cyberspace
В статье рассмотрены направления деятельности экстремистских и террористических организаций в киберпространстве. Дана характеристика основным методам деятельности правоохранительных органов России и зарубежных стран по информационному противодействию экстремизму и терроризму. Внесены предложения по совершенствованию данного вида правоохранительной деятельности.
The authors analyze main patterns and trends of extremist and terrorist activity in cyberspace. Methods to beat this activity are reviewed, both Russian and foreign. Proposals are put forward on how the law enforcement could step up its cyberspace war on extremism and terrorism.
Правоохранительная деятельность, экстремизм, терроризм, противодействие, информация, ки-берпространство, Интернет, организация.
Law enforcement, extremism, terrorism, struggle against, information, cyberspace, Internet, organization.
Начало XXI в. правомерно называют «информационной революцией», так как компьютеры, всемирная сеть Интернета, виртуальные социальные сети, киберпространство в целом не только окружают человека, но и прочно вошли
во все сферы повседневной жизни современного общества, в том числе связанные с противоправным поведением его отдельных представителей.
По своему функциональному назначению киберпространство, в том числе информаци-
онно-телекоммуникационная сеть Интернет, сегодня по многим параметрам является наиболее привлекательным средством для экстре-мистско-террористической деятельности. Если перефразировать слова английского ученого Юджина Спаффорда, то Интернет сегодня — это «всемирный виртуальный тренировочный лагерь» террористов [4].
Привлекательность Интернета для экстремистских и террористических организаций обусловлена следующим:
— легкой доступностью;
— незначительным или полным отсутствием национального контроля в форме законодательных норм ограничения или цензуры;
— неисчерпаемой аудиторией во всем мире;
— анонимностью общения;
— быстротой передачи информации;
— недорогой установкой, содержанием и техническим обслуживанием средств передачи информации;
— достаточно простым программным обеспечением интерактивной среды в сфере мультимедиа, позволяющим загружать и объединять информацию в различных форматах;
— применением традиционных средств массовой информации, использующих ресурсы Интернета как источники тем для публикаций.
В настоящее время из 26 террористических организаций, запрещенных на территории Российской Федерации, подавляющее большинство имеет свои интернет-ресурсы, в том числе медиа-агентства и центры. Только за период с 2011 по 2016 г. террористической организацией «Исламское Государство» (запрещена в России) (далее — ИГ-ДАИШ) созданы медиа-агентства «Аль-Фуркан», «Итисаам», медиа-фонд «Айнад» и медиа-центр «Аль-Хайят», предоставляющие информацию и вещающие на различных языках мира: арабском, английском, французском, немецком и др. В 2015 г. ИГ-ДАИШ запустило в Интернете новый сайт под названием «Халифат. Исламское государство. Информационный сайт» исключительно для русскоязычной аудитории [7, 12].
При этом мониторинг киберпространства показал, что более 100 тыс. владельцев акка-унтов в «Twitter» либо согласны с идеологией ИГ-ДАИШ, либо проявляют интерес к ее деятельности. Причем если принять во внимание, что подписаться на один из аккаунтов этой социальной сети может от 2 до 50 тыс. человек, то не трудно представить себе объем информационного массива, постоянно вовлекающего в сферу распространения экстремистских и террористических взглядов, а также новостных фэйков этой террористической организации все новых потребителей этих сведений. Для большего охвата аудитории владельцев смартфонов
и мобильных устройств по заданию ИГ-ДАИШ в 2015 г. создано специальное приложение в многозадачной операционной системе Android под наименованием «Рассвет радостных вестей» (The Dawn of Glad Tidings). Основная задача приложения — в автоматическом режиме осуществлять массовое размножение и рассылку сообщений от имени пользователя в интересах ИГ-ДАИШ всем установленным связям [8].
Проведенный нами анализ зарубежных и отечественных исследований по проблемам информационного противоборства в глобальной сети [3, 7, 11, 13] позволяет выделить обширный круг следующих направлений деятельности экстремистских и террористических организаций в киберпространстве:
— совершение информационно-психологических атак на интернет-сообщество;
— пропаганда экстремистских концепций для оправдания своего насилия в достижении целей организации;
— создание виртуальной всемирной преступной сети;
— планирование и координация деятельности участников по совершению конкретных террористических актов и экстремистских акций;
— сбор информации об объектах планируемых акций и актов;
— хакерские атаки на государственные сайты и международные интернет-ресурсы [9];
— предоставление доступной информации о приемах и методах ведения экстремистско-террористической деятельности, вплоть до опубликования рекомендаций по изготовлению средств массового уничтожения населения;
— формирование различных форм финансирования и привлечения дополнительных средств для обеспечения деятельности организации;
— выявление сочувствующих и вербовка (рекрутирование) новых членов в организацию [6].
Рассмотрение каждого из вышеназванных направлений может стать предметом самостоятельного исследования. Однако учитывая заявленную тематику, мы вынуждены лишь обозначить их множественность и проблемность для обеспечения безопасности общества.
Анализ содержания экстремистских и террористических сайтов показывает, что на них, как правило, размещаются сообщения об истории создания организации и ее современном состоянии с обязательным красочным описанием биографий основателей, лидеров или совершенных ими значимых событий — «подвигов», дается подробный обзор ее политических и идеологических целей, прослеживаются социальные и политические связи с известными и публичными личностями, публикуются новостные сообщения об успехах организации и
ее членах, а также осуществляется бескомпромиссная критика противников и врагов.
Особую тревогу у правоохранителей вызывает использование экстремистскими группами интерактивных возможностей социальных сетей, которые предоставляют их пользователям услуги по загрузке своей информации (контент) и обмену ее в режиме реального времени (онлайн) с другими пользователями.
Согласно данным компании «Brand Analytics» в Российской Федерации количество активных («говорящих») авторов, которые пользуются социальными медиа, составляет почти 40 млн человек. Ими только в феврале 2017 г. создано около 1,5 млрд сообщений. Основная часть пользователей предпочитает социальные сети, ими сгенерировано более 69,6 % всех сообщений от совокупного объема упоминаний в социальных медиа. Самой активной из них признается социальная сеть ВКонтакте, объединяющая более 13 млн авторов, или около 10 % от всего населения России. Второе место занимает микроблог Twitter — 21,7 % от общей статистики авторов. Третье место — за видео-хостингами youtube.com [10] и vimeo.com — 5 %, соответственно.
Половозрастная характеристика социальных сетей свидетельствует о том, что женская аудитория превалирует во всех основных социальных сетях, причем в Instagram она составляет почти 80 % от общей аудитории. Самой возрастной считается социальная сеть Мой Мир, где 72 % пользователей старше 35 лет, а самой молодой — ВКонтакте — 75 % авторов младше 35 лет [1].
Именно последняя наиболее привлекательна для ведения пропагандисткой работы экстремистских групп и рекрутирования ими в свои ряды новых членов. Ввиду большого объема информации, требующего постоянного мониторинга, принимаемые правоохранительными органами меры по выявлению и блокированию экстремистского контента в настоящее время не могут существенно повлиять на складывающуюся ситуацию в медиапространстве. Без особых усилий в социальных сетях можно найти отдельных пользователей, группы по интересам, сообщества и даже целые сайты, которые ведут не только завуалированную пропаганду, но и открыто призывают к изменению государственного строя и убийству людей иных взглядов и веры. Данное обстоятельство вызвано еще и тем, что многие интернет-ресурсы экстремистских и террористических организаций находятся вне законодательного поля Российской Федерации. Например, сайт террористической организации «Кавказ-Центр», вещающий для русскоязычных пользователей, многие годы располагается на хостинге литовской компании ELNETA.
Неоднократные обращения Российской Федерации на дипломатическом уровне о закрытии этого сайта остаются без реагирования со стороны литовского руководства.
Практика правоохранительных органов зарубежных стран наглядно демонстрирует, что информационное противодействие экстремизму в сети Интернет в настоящее время требует качественно новых подходов.
В этой связи достаточно перспективными являются методики информационного противодействия экстремизму, разработанные и используемые в США, Китае, Израиле и других странах.
Например, Бюро расследований штата Джорджии (Georgia Bureau of Intelligence, GBI) в октябре 2012 г. опубликовало свои стратегические наработки по организации присутствия сотрудников специальных служб в социальных сетях. Согласно им сотрудникам Бюро предоставлено право применения различных тактических приемов использования своего статуса в сети: открытого, не привлечения внимания (зашифрованного) и тайного (негласного) присутствия. Офицеры и аналитики также могут действовать на различных уровнях в случае визуального наблюдения и сбора информации из социальных сетей. Первый уровень — очевидный, или открытый статус, — используется тогда, когда сотрудник не скрывает своей принадлежности к ведомству и рассматривает открытые источники информации. Например, наблюдающий, чтобы почерпнуть необходимую информацию, может просто ознакомиться с открытой страницей в Facebook, профилем в LinkedIn или страницей в Twitter.
На втором уровне — статусе непривлечения внимания — явные признаки правоохранительного органа не должны афишироваться, поскольку усилия по сбору информации могут быть затруднены, если станет известно, какое именно ведомство интересуется той или иной информацией (например, в случае проявления интереса к соответствующему блогу или странице в Facebook аналитика из разведслужбы, работающего по делу о сексуальной эксплуатации детей).
Отдельные криминогенно активные лица могут располагать возможностями по контролю за адресами интернет-протоколов (IP). Поэтому в отдельных случаях аналитику необходим механизм, с помощью которого удается скрыть принадлежность соответствующего IP-адреса правоохранительному органу. Вместе с тем политика ведомства должна гарантировать надзорное одобрение и контроль за подобными действиями.
Последний уровень — тайный — имеет место в том случае, когда усилия сотрудника правоохранительного ведомства направлены на то, чтобы его личность осталась неизвестной. Например, у него имеется секретный профиль или
вымышленное имя, чтобы взаимодействовать с лицом, которое покупает и продает фотографии с детской порнографией. Поскольку этот уровень предполагает активное взаимодействие сотрудника правоохранительной службы и подозреваемого, политика ведомства должна определять, кто может выполнять эту роль, а также устанавливать надзорные полномочия, необходимые для того, чтобы одобрить использование такого уровня. Кроме того, сотруднику следует учитывать действия, предпринимаемые на местном и федеральном уровнях, а также на уровне штата (напомним, что речь идет о штате Джорджии в США), чтобы избежать дублирования или вмешательства других правоохранительных структур, расследующих то же дело.
Политика Бюро расследований штата Джорджии (ОБ1) требует наличия письменного запроса для использования механизмов контроля за соцсетями. В соответствующем запросе должны быть указаны цель, временные рамки проведения мероприятия, тип механизма контроля, перечень веб-сайтов, мониторинг которых будет осуществляться, а также предположительный срок хранения полученных сведений [5].
Данный продукт прошел успешную апробацию и активно используется в деятельности правоохранительных органов семи регионов Российской Федерации.
Наряду с этим в российском сегменте Интернета активно функционируют более десятка сайтов, ориентированных на контрпропагандистскую работу в сфере противодействия экстремистской идеологии и формирования в российском обществе нравственно-ценностных приоритетов.
Проведенный нами анализ деятельности оперативных подразделений МВД России по борьбе с экстремизмом и терроризмом свидетельствует о том, что, несмотря на определенные успехи, все же наблюдается значительное отставание в организационно-управленческом и организационно-тактическом плане от современных требований в сфере информационного противодействия экстремистской и террористической деятельности.
В плане дальнейшего развития информационных технологий нашей стране необходимо ориентироваться на собственные силы и уходить от той иностранной зависимости в области создания аппаратно-программных средств, которая наблюдается сегодня.
Следует также уделять больше внимания профессиональной подготовке специалистов в сфере реализации информационных технологий и защиты сведений, шире практиковать наступательные действия в области пропаганды и контрпропаганды на всех уровнях противодействия преступности.
Данные выводы определяют высокую актуальность научных исследований, направленных на решение практических проблем правоохранительных органов, а современные инновационные реалии обусловливают необходимость комплексного подхода к информационному противодействию в сети Интернет, который бы предусматривал следующее:
— функционирование в системе правоохранительных органов специализированных структур постоянного мониторинга киберпространства и своевременного принятия нормативно-технических мер по пресечению пропаганды! политического и религиозного экстремизма, а также планируемых акций участников радикальных, экстремистских и террористических групп;
— обеспечение надлежащей профессиональной подготовки сотрудников таких специализированных подразделений с привлечением к образовательному процессу специалистов в сфере психологии, теологии (ученых, священнослужителей, религиозных деятелей и т. п.), медиа-пространства (блогеров, интернет-провайдеров, программистов и т. п.), а также должностных лиц органов исполнительной, законодательной и судебной власти;
— объединение усилий общественных, негосударственных, некоммерческих, религиозных, научных интернет-сообществ по созданию агитационно-пропагандистского продукта противодействия идеологии экстремизма и терроризма с последующим его размещением на различных информационных ресурсах всемирной сети, а также организации эффективного правового воспитания пользователей Интернета;
— изучение и внедрение в правовое пространство национального законодательства положительного опыта зарубежных стран в борьбе с кибертерроризмом и информационным экстремизмом [2], а также создание условий для действенного сотрудничества и формирования правового механизма по обеспечению взаимодействия правоохранительных органов различных государств.
Список литературы:
1. Brand Analytics. Статистика социальных сетей [Электронный ресурс]. URL: https://br-analytics.ru/statistics/author (дата обращения: 28.03.2017).
2. Баранов В. В. Совершенствование правового обеспечения деятельности органов внутренних дел по противодействию проявлениям экстремизма в глобальной компью-
терной сети // Труды Академии управления МВД России. 2016. № 4 (40).
3. Вейманн Г. Как современные террористы используют Интернет [Электронный ресурс]. Специальный доклад № 116. URL: http:// scienceport.ru/library/liball/5170-spetsialnyiy-doklad-№-116-kak-sovremennyie-terroristyi-ispolzuyut-internet/ (дата обращения: 28.03.2017).
4. Голяндин Н. П., Горячев А. В. Мотивации вербовки в экстремистские и террористические организации // Вестник Краснодарского университета МВД России. 2013. № 2.
5. Завьялов С. Зарубежный опыт в области борьбы с пропагандой терроризма в Интернете // Зарубежное военное обозрение. 2014. № 4.
6. Захватов И. Ю, Карулин В. Ю. Вопросы межведомственного взаимодействия по вопросам противодействия терроризму и экстремизму // Труды Академии управления МВД России. 2015. № 2 (34).
7. Мюрид Э. ИГИЛ. «Исламское государство» и Россия. Столкновение неизбежно? М., 2016.
8. Платов В. Информационные ресурсы ИГИЛ [Электронный ресурс] // Новое Восточ-
ное Обозрение: интернет-журнал. URL: http:// ru.journal-neo.org/2015/06/08/informatsionny-e-resursy-igil/ (дата обращения: 28.03.2017).
9. Рясов А. В., Лапунова Ю. А. Способы противодействия вовлечению лиц в совершение преступлений террористического характера в информационно-телекоммуникационных сетях // Вестник СевКавГТИ. 2016. № 2 (25).
10. Самошин А. В., Горовой В. В. Особенности предупреждения распространения экстремистских материалов в молодежной среде по глобальной сети Интернет // Труды Академии управления МВД России. 2016. № 3 (39).
11. Сундиев И. Ю. Введение в оперативно-розыскную террологию. М., 2011.
12. Сундиев И. Ю, Смирнов А. А., Костин В. Н. Новое качество террористической пропаганды: медиа-империя ИГИЛ // Информационные войны. 2015. № 1.
13. Хакеры на службе ДАИШ [Электронный ресурс]. URL: http://ncpti.ru/materialy-ntspti/?ELEMENT_ID=502 (дата обращения: 28.03.2017).
E-mail: Lapunova2009@yandex.ru
104
