CC BY
109Надежда Сергеевна Пилько
Распад Австро-Венгерской империи и вопрос о югославской северной границе после Первой мировой войны
Впервые идея о территориальном разграничении между Австро-Венгрией и южными славянскими землями была официально озвучена 30 мая 1917 г., когда Югославянский клуб в венском рейхсрате обнародовал Майскую декларацию, призывавшую к объединению сербов, хорватов и словенцев на основе национального принципа и хорватского государственного права в самостоятельное демократическое государственное образование под габсбургским жезлом. Текст декларации на немецком языке зачитал глава Югославянского клуба Антон Корошец. Историческое значение Майской декларации для югославянских народов Австро-Венгрии заключалось в том, что это был первый документ, созданный и подписанный всеми представителями югославян империи, в котором они потребовали объединения всех территорий монархии, на которых проживали словенцы, хорваты и сербы в единое «государственное тело» под скипетром габсбургско-лотарингской династии. Майская декларация получила поддержку различных политических организаций и обществ, священнослужителей и простых граждан. Дальнейшее развитие событий на театре военных действий, революция в России недвусмысленно указывали на то, что мир начал меняться. Переменные успехи на фронтах заставляли австрийскую политическую элиту переходить из крайности в крайность. То она вынашивала новые планы о переделе мира, то искала новые пути преобразования империи. В передовице британской газеты «Таймс» (Times) отмечалось, что Габсбурги стоят перед выбором: либо продолжить союз с Германией и тогда превратиться в германских князей вроде королей баварских или саксонских, либо дать национальностям самоуправление и постараться поставить себя во главе новообразованной и мощной восточноевропейской конфедерации1.
В конце января 1918 г. в Швейцарию для переговоров о мире с американской стороной отправился Г. Ламмаш2. Переговоры велись в основном со швейцарским священником Георгом Герроном, посланником США в Берне Хью Вильсоном и Алленом Даллесом. Всего состоялось две встречи 31 января и 4 февраля. В ходе первой встречи речь шла о сохранении Австро-Венгрии в качестве монархии. Помимо этого Ламмаш выразил надежду на тесное сотрудничество с руководством США, которому он от лица правительства обещал возможность полного вмешательства во внутренние дела монархии3. Одно из требований в области внутренних реформ, выдвинутых американцами, было создание автономного югославского государства и превращение дуалистической монархии в три-алистическую4. В связи с этим началось активное рассмотрение возможностей реформирования конституции. Австрийский премьер Э. Зейдлер пообещал национальным партиям, что если они проголосуют за военный бюджет, то правительство приступит к разработке проекта пересмотра конституции «на основе принципа национального самоопределения»5.
На словах все выглядело весьма привлекательно. Однако 25 мая 1918 г. император Австро-Венгрии Карл I в Бадене принял делегацию немцев, проживавших на словенских землях. В ходе этой встречи император подчеркнул, что словенские земли никогда не будут присоединены к югославянскому государству, он заверил, что правительство выступило резко против этого6. Данное заявление императора больно задело словенских политиков, которые спустя два дня выступили с меморандумом, в котором было подчеркнуто, что словенцы не откажутся от идеи создания югославянского государства, поскольку от этого зависит существование всего словенского народа7. Довольно агрессивный настрой немцев, проживавших на словенских территориях, явился одним из факторов, толкнувших словенских политиков в сторону югославского государства.
Австро-Венгрия стояла на пороге голода. Так 17 июня мучной паек был уменьшен до 82,5 грамма в день, то есть вдвое8. Страну начало лихорадить. В ряде городов вспыхивали голодные восстания. Немецкая пресса в Штирии и Каринтии была настроена весьма агрессивно в отношении словенцев. «Марбургер цайтунг» (Marburger zeitung) ругала Вильсона за его принцип самоопределения наций, называла его «кровожадным, скромным демократом»,
словенцев рассматривала в качестве смертельных врагов немецкого народа, которые ненавидят немцев больше, «чем все внешние враги»9. А газета «Тагеспост» (Tagespost) писала, что альпийские немцы имеют полное право требовать, чтобы словенские земли, Триест и Истрия остались в немецкой Австрии, а словенцы получили бы только областное национальное самоуправление и культурную независимость10.
16 августа 1918 г. был создан Национальный совет для Словении и Истрии. 11 сентября образован Национальный совет в Триесте, 13 сентября в Верхней Крайне, 19 сентября в Каринтии и 26 сентября в Штирии. В октябре 1918 г. Национальный совет стал образовывать областные комитеты. 24 октября был опубликован «первый» указ Национального совета Штирии. В нем говорилось следующее: «Национальный совет Штирии оповещает все местные управления Нижней Штирии, что ни одна унция из реквизированных продуктов питания не должна быть отправлена за пределы области. На руководителей возлагается обязанность охранять продукты питания с целью обеспечения ими нужд своего края. Продукты питания пусть реквизируются в таком объеме, какой необходим для удовлетворения внутренних потребностей района и прилегающих территорий»11. В это же время в октябре 1918 г. в Ма-риборе стала формироваться так называемая «национальная стража». Организацией этих групп занимался Франьо Жебот12. Словенские земли постепенно начинали самостоятельное существование в разрушавшейся империи.
Руководство Австро-Венгрии предпринимало различные шаги для сохранения империи, так в сентябре 1918 г. Ганс Кельзен, юридический консультант военного министра, составил меморандум, основная идея которого сводилась к тому, что австрийская монархия может быть ликвидирована «совместной комиссией, назначенной императором и составленной из представителей различных национальностей, которая должна, прежде всего, создать и укрепить возможность объединения новых национальных государств в центральноевропейскую федерацию государств или федеративное государство. При назначении комиссии император должен был объявить, что он считает такую организацию формирующихся национальных государств необходимостью для Европы и что он изъявляет готовность стать в той или иной форме во гла-
ве федерации государств или федеративного государства, но что ни он, ни династия не должны быть помехой для создания такого союза»13. 1 октября 1918 г. на заседании австрийского парламента премьер-министр Макс фон Гусарек говорил о необходимости переустройства Австрийской империи путем создания национальных автономий. Венграм он пообещал присоединение Боснии и Герцеговины, Хорватии — присоединение Далмации. Над словенскими землями нависла угроза разделить судьбу побежденной Австрии, что, несомненно, означало потерю территорий.
16 октября 1918 г. Карл I выступил с манифестом «К моим верным народам Австрии». Он предложил трансформировать государство в федеративное, которое состояло бы из немецко-австрийского, венгерского, чешского и иллирского государств под скипетром Габсбургской монархии: «Австрия должна стать союзным государством, в котором каждый народ должен образовать на своей территории собственное государство... Созданные из депутатов рейхсрата каждой нации национальные советы должны регулировать взаимные интересы и осуществлять связь с моим правительством». Немцы не приняли манифеста. Немецкие депутаты отметили, что «идея союзного государства. ошибочна. Трудности подобного вида государства увеличились бы в геометрической прогрессии. Лучше бы этот манифест вообще не был опубликован и остался бы в качестве последнего ошибочного рецепта австрийских государственных врачей». В результате 27 октября 1918 г. ушло в отставку правительство Гусарека, его сменил Генрих Ламмаш, который в состав правительства пригласил Корошеца, но тот отклонил предложение. В словенских землях манифест вызвал негативную реакцию. Югославянские депутаты заявили, что «ни на волос не отступят от своих требований». Ламмаш управлял уже почти исчезнувшим государством до 10 ноября 1918 г. В октябре и первой половине ноября 1918 г. между дипломатами и специальными посланцами императора Карла и представителями Антанты и США проходили секретные переговоры в Швейцарии. Австрийский дипломат Менсдорф вел переговоры с английским посланником в Берне. «В Вену поступали сообщения, что США против пресловутой балканизации Центральной Европы. Вывод, сделанный на основе многих источников информации, заключается в том, что Антанта все еще активно добивалась сохранения Австро-Венгрии»14.
Образование Государства словенцев, хорватов и сербов (Государство СХС) 28 октября 1918 г. стало переломным моментом в истории словенского народа, который впервые получил независимость. 29 октября верховный законодательный орган Центральное народное вече заявило о выходе из Австро-Венгерской монархии. Государство провозглашалось суверенным с включением в его состав портового города Риека и югославянского населения бывшей Дунайской империи, независимо от того, на какой территории оно проживает. Вопрос о формах государственной власти и внутреннем устройстве югославского государства должно было решить учредительное собрание. Временная же верховная власть в стране передавалась Народному вече словенцев, хорватов и сербов с местом пребывания в Загребе. Однако главной проблемой нового государственного образования стало то, что оно не могло получить официального признания, а, следовательно, не могло установить свои границы.
Антанта, несмотря на заверения в союзнической лояльности со стороны политической элиты Государства СХС, не хотела признавать новое государство до начала мирной конференции. Общую напряженность усиливало довольно агрессивное поведение Италии, которая стремилась к реализации Лондонского договора, согласно которому к ней должна была отойти значительная часть земель, населенных словенцами. Помимо этого у Государства СХС не было полноценного государственного аппарата и главное — армии, которая бы могла в случае агрессии защитить его границы. Начался поиск пути для выживания. Хотя собственно рецепт был известен уже давно. 31 октября Народное вече официально заявило о выходе из войны и о своей нейтральной позиции, однако Антанта не считала Государство СХС союзническим и не торопилась признать его. Великие державы не имели общей позиции в отношении вопроса о статусе Государства СХС. Создание единого югославянско-го государства играло бы им на руку, особенно Англии и Франции для урегулирования отношений с Италией в вопросе о реализации Лондонского договора.
Что касается самой Австрии, то империя находилась в глубочайшем политическом и экономическом кризисе. Наряду с Временным национальным собранием функционировали местные органы власти и назначенное ранее правительство Ламмаша, поддерживав-
шее связи со двором. В Венгрии правительство М. Каройи заявило о разрыве с Веной, но тем не менее присягнуло 31 октября Карлу IV Габсбургу и только на следующий день дало присягу на верность нации15. После отделения от Австро-Венгерской империи словенцев, хорватов и сербов встал вопрос об установлении границы. Вопрос был весьма сложный, во-первых потому, что этой границы никогда не существовало, она должна была впервые появиться на карте мира. Во-вторых, ее определение усложняло и смешанное словенско-немецкое население, проживающее на спорных территориях. В-третьих, препятствием для переговоров на высшем уровне являлось неопределенное положение Государства СХС, которое не было признано. Если последний вопрос был отчасти решен после объединения с Королевством Сербия, то первые два продолжали сохранять остроту еще долгое время.
В это же время начались внутренние разногласия между Народным вече и организацией политических эмигрантов Югославян-ским комитетом по вопросу о том, кто будет официальным представителем югославян Австро-Венгрии на предстоящей мирной конференции. С правовой точки зрения правительством следовало считать Народное вече. В этом был уверен и глава Народного веча А. Корошец, который также полагал, что вести переговоры с сербской стороной может только Народное вече. Поэтому в ходе первой встречи с премьер-министром Королевства Сербия Н. Пашичем в Женеве он спросил председателя сербского правительства, одобряет ли он участие в конференции главы Югославянского комитета А. Трумбича, поскольку теперь «единственным представителем сербов, хорватов и словенцев Австро-Венгрии является Народное вече в Загребе»16. Кроме того, он заявил сербскому посланнику в Берне, что считает целесообразным создание однородного государства и выступает против федерации, которая скрывает в себе большие недостатки и зародыш разногласий, и что в «монархии вопросы легче и быстрее решаются»17. 6—10 ноября 1918 г. там же в Женеве состоялась встреча председателя Народного веча А. Корошеца с А. Трумбичем и Н. Пашичем. Каждый из ее участников преследовал свои цели. Корошец стремился добиться признания Сербией и ее союзниками Государства словенцев, хорватов и сербов, Трум-бич настаивал на создании коалиционного общеюгославянского правительства с включением в его состав представителей Лондон-
ского комитета. Пашич же хотел рассеять сомнения европейской общественности насчет стремления Сербии к великодержавию18. Он признал Народное вече в качестве официального представителя югославян Австро-Венгрии. Кроме того, было составлено общее правительство с определенным кругом обязанностей. Прежде всего, это касалось внешней политики и создания учредительной скупщины. По мнению некоторых словенских историков, с заключением женевского соглашения была упущена последняя возможность для признания нового югославянского государства.
29 октября император попросил перемирия, после его подписания в начале ноября итальянские части расположились вдоль демаркационной линии, установленной Лондонским договором. В газете «Истина» (Istina), политическом органе до последнего преданных Австрии словенцев, 2 ноября 1918 г. было написано: «Немцы, вытаращив глаза, смотрят, как происходит переворот. Не так давно они не хотели дать нам автономию, тормозили любое решение югославянского вопроса. Поэтому немцы стали могильщиками Австрии. Немецкая неуступчивость породила нашу свободу!».
Весть о создании Государства словенцев, хорватов и сербов была встречена в Мариборе весьма бурно. Прокатилась волна манифестаций, как немцев, так и словенцев. Причем выступления немцев были весьма агрессивными. Были разбиты окна словенских домов, а словенская типография «Кирилла» и Национальный дом забросали камнями19. В ответ на это лейтенант Иван Гранчер организовал словенскую манифестацию, в которой приняли участие как военные, так и гражданские лица. Собравшись у Национального дома, словенские солдаты сорвали с формы имперские знаки отличия. 30 октября на заседании Общинного совета Марибора, состоявшего из немцев, было заявлено, что «свободно избранный общинный совет немецкого города Марибор, основываясь на инициативе президента Вильсона о праве народов на самоопределение, провозглашает частью нового немецко-австрийского государства город Марибор вместе с прилегающим к нему немецким экономическим предместьем»20. 12 ноября 1918 г. была провозглашена Республика немецкая Австрия, в нее вошли территории, оставшиеся после распада Австро-Венгерской монархии. 22 ноября временный парламент в Вене принял закон о землях и границах Республики, который определил: «Граница в Штирии на востоке идет по языко-
вой границе, затем по восточной границе Ленартского и Птуйского округов, до выхода р. Дравы из страны, оттуда через Прагерско на вершину Похорья и затем вдоль него до границы Каринтии южнее Дравограда, так что бассейн реки остается в границах немецких земель»21. Это означало, что словенцы, проживавшие в Нижней Штирии и Каринтии, оставались в составе нового немецкого государственного образования.
Следует отметить, что словенцы Каринтии, Дравской долины с Похорьем и Штирии с Марибором подвергались давлению со стороны немцев на протяжении всей истории сосуществования двух народов22. Однако так называемое «онемечивание» касалось не столько населения, сколько самих территорий. Словенцы сопротивлялись германизации в культурном плане, поэтому ассимиляция осуществлялась при помощи экономического давления. В первую очередь, путем переселения на эти земли немецкого населения. В своей статье «Немцы в Словении» Ф. Цвиттер23 приводит следующие данные, свидетельствующие о массовом притоке немцев на словенские земли.
1880 1890 1900 1910
Словенцы в городах Птуй, Марибор, Целье 5202 4851 6052 6458
Словенцы в других населенных пунктах Штирии и Каринтии 374 790 385 661 392 149 393 547
Всего 379 992 390 512 398201 400 005
Немцы в городах Птуй, Марибор, Целье 19 547 23 032 27154 30950
Немцы в других населенных пунктах Штирии и Каринтии 21 830 24 823 25 562 36875
Всего 41 378 47 855 52 716 67 825
Но не следует упускать из вида тот факт, что главным критерием для определения национальной принадлежности был разговорный язык. Следовательно, эти данные свидетельствуют не столько об увеличении немецкого населения как такового, сколько о наращивании немецкого влияния на этих словенских землях.
29 октября в Мариборе в типографии «Кирилла» состоялось заседание Национального совета Штирии, которое посетил майор Рудольф Майстер24. На этом заседании Майстер отчитал Национальный совет Марибора за уступчивость немцам, особенно за то, что Национальный совет представляет немцам продовольственные квоты. Майстер писал: «Мне показалась наша услужливость неуместной, и в ходе заседания Национального совета 29 октября я еще раз подчеркнул, что мы должны, прежде всего, обеспечить Ма-рибор, а уже потом предоставить немцам концессии»25. На следующий день председатель Национального совета Верстовшек предложил немецким представителям обсудить национальный вопрос, однако получил отказ, который был мотивирован необходимостью решить экономические вопросы и проблемы безопасности. Переговоры о переходе власти к Национальному совету продолжались и 31 октября. Местные областные управы в Нижней Штирии перешли под контроль словенцев, в то время как Марибор с немецким общинным советом и армией в любой момент мог перейти в наступление и уничтожить словенские завоевания.
В ходе встречи с немецким командованием 1 ноября полковник Голик сообщил, что с фронтов приходят плохие вести, армия возвращается домой и по пути грабит склады у железных дорог. Он также отметил, что для Марибора наступают тяжелые времена, поскольку через него проходит значительная часть поездов. Полковник предложил план, согласно которому можно было бы сохранить мир и порядок в городе. Однако план этот начинался словами, что Марибор принадлежит немецкой Австрии26. После этих слов, как пишет Майстер в своих воспоминаниях, он осознал, что судьба Марибора теперь зависит от него. Он обратился к военным, сказав, что взял на себя верховное командование и надеется, что, когда понадобится, солдаты встанут на службу Югославии. Эти слова вызвали высокую степень воодушевления27. Поскольку звание майора не соответствовало тому уровню ответственности, который возложил на себя Майстер, он обратился к Национальному совету
в Любляне с просьбой возвести его в чин генерала, что вскоре и было осуществлено.
Однако численность словенских солдат была невелика, а угроза, нависшая над Марибором, становилась реальностью, поэтому 3 ноября Майстер заключил договор о создании совместной с немцами Службы безопасности (8еЬи17шеЬг). При этом немецкая сторона рассчитывала использовать этот шаг в свою пользу. Член исполнительного отдела нового военного объединения Хенрик Вастиан заявил следующее: «Мы должны вступить в отношения с противоположной стороной, с генералом Майстером, хотя это нам очень неприятно»28. Майстер понимал опасность подобного рода сотрудничества: «Мне с самого начала было ясно, что, создавая Службу безопасности, местные власти имели в виду только одно: сохранить Марибор для себя»29.
7 ноября Майстер пригласил на службу 150 сербов, возвращавшихся из австрийского военного плена. Это привело к тому, что часть немецких железнодорожников объявила о забастовке, потребовав отстранить сербов. Забастовки железнодорожников стали в те дни обычным явлением. Так, например, немецкие служащие объявили забастовку, когда словенские студенты на вокзале сбили надписи на немецком языке. Она продолжалась до тех пор, пока нанесенный ущерб не был устранен. 9 ноября без одобрения Национального совета в Любляне Майстер провозгласил своего рода мобилизацию: «Граждане, югославяне! Мы получили новую, свободную и сильную родину. Но это не означает, что пришел конец нашим трудностям. Возвращаются к себе домой солдаты армий всех национальностей. Они тысячами проходят через наши земли, сжигая и грабя всех и вся на своем пути. Поэтому наш долг защитить свою родину, имущество и жизнь наших близких. С тем призываю всех мужчин, жителей Нижней Штирии, рожденных в годы с 1879 по 1900 гг., явиться в Марибор и Целье к 18 ноября. Того, кто не явится в указанные сроки, мы будем считать дезертиром и предателем родины»30. Проведенная мобилизация значительно укрепила положение словенцев. 23 ноября Майстер начал проводить разоружение немецких частей. Был захвачен Почтамт и все почтовые отделения и телеграфы. Вскоре сложила оружие и Служба безопасности. В тот же день часть 26-го сербского пехотного полка захватила г. Шпилье, что побудило австрийскую сторону перейти к
переговорам о демаркационной черте. В Марибор прибыл полковник Рудольф Пасси. 27 ноября он заключил с Майстером договор о демаркационной черте, которая предусматривала, что части Шти-рийского пограничного командования займут линию Радгона — Придова — Шентвид при Вогаве — Ивник — Шентпавел — Словенски Шмихел — Крнски град — Бельяк — Шмохор. Но эта граница не была одобрена ни Веной, ни Любляной31. Майстера обвинили в превышении своих полномочий и запретили вести переговоры относительно границ.
В начале декабря в Нижней Штирии началась всеобщая забастовка железнодорожных служащих. В этой ситуации на помощь Марибору пришла Любляна, которая обратилась к служащим словенской Южной железной дороги с просьбой прислать необходимое количеств железнодорожников, что позволило быстро восстановить сообщение между Любляной и Марибором. Тем не менее, забастовки не помешали Майстеру 1 декабря захватить Рад-гону, 3 декабря Цмурек, Лучане, Радле у Дравы, Дравоград, Лабот и Шентпавел32.
29 августа 1919 г. было окончательно решено, что в Штирии не будет проведен плебисцит и что река Мура станет границей между Австрией и Королевством СХС. Кроме того, было решено, что Радгона переходит к Австрии, а Марибор к Королевству. С тем и была установлена граница в Штирии.
Что касается Каринтии, то здесь вопрос о границе решался несколько иным способом. Каринтийский ландтаг 25 октября 1918 г. принял решение о неделимости Каринтии. Несмотря на объединение Государства СХС и Королевства Сербии в декабре 1918 г., в Каринтии продолжались вооруженные столкновения. Главную вооруженную силу австрийцев составляли отряды Народной армии Австрии (Volkswehr), которая в феврале 1919 г. была пополнена добровольцами.
Из округа Целье в Каринтию стал пробиваться подпоручик, словенец по происхождению, Франьо Малгай, который занял Ме-жицкую долину, Плиберк и Великовец, где в ноябре смог удержать натиск австрийцев из Целовца (Клагенфурта). Западная Каринтия с местечком Боровле после провозглашения национального правительства была занята сотником Альфредом Лавричем. Однако Национальное правительство в Любляне выступило против захвата
Целовца, объясняя это тем, что у него нет достаточного количества средств для обеспечения операции.
5 декабря 1918 г. каринтийский ландтаг принял решение сопротивляться всем попыткам «югославских отрядов» продвинуться вперед33. Первое наступление по всей линии австрийские силы начали 5 января 1919 г. 7 января они перешли реку при Боровлье и оттеснили словенские части до подножия Караванк, тем самым были потеряны значительные территории. 19 января было подписано перемирие, согласно которому граница проходила по линии, на которой были остановлены сражения. 29 апреля 1919 г., когда стало ясно, что Королевство СХС не получит тех территорий в Каринтии, на которые рассчитывало, перемирие было нарушено. Словенские части перешли демаркационную линию. 2 мая австрийцы начали контрнаступление. В итоге словенские части распались и отошли в Межицкую долину. Австрийцы продвинулись до Словень Градеца. 28 июня началось новое наступление словенцев, которым командовал Майстер. Оно закончилось тем, что 6 июня были захвачены Целовец и Госпосветское поле.
Мирная конференция начала работу 12 января 1919 г. в Париже. Одним из ведущих политиков во время работы Парижской мирной конференции был словенский теолог, профессор, дипломат и политик Ламберт Эрлих. С 26 января по 6 февраля 1919 г. в Каринтию прибыла комиссия Шермана Милеса. Помимо него в нее входили полковник Ле Рой Кинг, географ из американского генерального штаба майор Лоренс Мартин и профессор из Колумбийского университета в Нью-Йорке Роберт Кернер. В ходе своей работы комиссия пришла к заключению, что словенская часть населения не настроена проюгославски. В одном из своих сообщений о деятельности комиссии Милеса, предназначенных Ивану Жоглеру, Эрлих сообщал, что из-за снежных заносов комиссия не посетила большей части словенских поселений в основных районах и передвигалась только по дорогам, вдоль которых проживает немецкое или онемеченное население. Кроме того, комиссия не посетила три района, населенных словенцами: долину реки Зила, территорию к северу от железной дороги Целовец—Бельяк и земли севернее и северо-западнее от Целовца34. Комиссия предложила провести границу по вершинам Караванк, а словенским вооруженным частям предписывалось покинуть Каринтию, пока не будет окончательно
установлена государственная граница между Австрией и Королевством СХС. Это привело бы к тому,что 70 тыс. словенцев оказались бы в Австрии. Выводы комиссии в итоге не были приняты во внимание, они легли мертвым грузом в архив, откуда были извлечены только в 1953 г.35. Несмотря на то, что выводы, сделанные комиссией Милеса, не были приняты во внимание, американская сторона продолжала настаивать на проведении границы по Караванкам.
Споры относительно этого вопроса продолжались довольно долго, пока не возникла идея плебисцита. 12 мая 1919 г. Совет четырех36 принял решение провести границу между Австрией и Королевством СХС по Караванкам, а для Целовецкой котловины провести плебисцит. Югославская сторона приняла решение создать альтернативный вариант установления границы, который был разработан И. Жоглером, О. Рибаржем и Л. Эрлихом37. В нем они предложили территорию, где будет проведен плебисцит, разделить на две части по черте от вершины Малошко Полдне в Караванках, далее западнее от Башкега озера до Дравы, по Драве до Рожека, по Глинице и Глини до устья Крки и по Крке вверх. Территориальная комиссия этого предложения не одобрила. 30 мая 1919 г. было принято решение провести плебисцит во всей Целовецкой котловине. Это предложение все же было более выгодным для югославской стороны, поскольку больше не поднимался вопрос о проведении границы только по Караванкам38, хотя в этом районе немцы имели большинство и исход плебисцита был предрешен. Югославская делегация ответила на это предложение 31 мая. В ответе подчеркивалось, что югославская сторона не может избавиться от ощущения, что великие державы любым путем хотят изгнать югославян из Каринтии. Кроме того, указывалось, что за все время работы конференции не было принято ни одно из многочисленных югославских предложений39.
4 июня Совет четырех принял решение разделить Цел овец -кую котловину на две зоны: «А» и «В». Зона «А» включала в себя юго-восточную часть Целовецкой котловины, что составляло 1768 кв. км с 73 488 человек, из которых 69,18 % считали словенский языком общения, и зона «В», куда вошел Целовец с окрестностями, что составило 352 кв. км. В этой зоне голосование должно было состояться только в том случае, если бы большинство в зоне «А» проголосовало за Королевство. Таким образом, плебисцит
сначала должен был пройти в зоне «А», потом в зоне «В». В этом районе продолжало функционировать прежнее руководство под контролем международной плебисцитной комиссии, что полностью исключало словенцев из управления этими территориями40. Плебисцит состоялся 10 октября 1920 г. Голосовало почти 96 % жителей, обладавших правом голоса. За Австрию проголосовало 22 тыс. 025 человек, что составило 50,04 % от числа голосовавших. За присоединение к Королевству СХС 15 тыс. 279 человек, или 40,96 %. Поскольку на территории зоны «А» до войны проживало свыше 50 тыс. словенцев (что составляло более 69 %) и менее 31 % составляли немцы, то, по крайней мере, 10 тыс. словенских голосов было отдано за Австрию41. Каринтийские словенцы в 1920 г. окончательно решили остаться в Австрии. «Признать результаты плебисцита, — писал Б. Графенауэр, — значит признать все то насилие и те ошибки, которые свершили немецкие империалисты в Каринтии за последние сто лет над словенским народом»42.
Почему же 10 тыс. словенцев проголосовало за Австрию? В первую очередь, на их решение повлияла довольно агрессивная политика германизации, австрийская пропаганда, которая заявляла, что позаботится о словенском национальном меньшинстве и сделает все возможное, чтобы словенцы чувствовали себя комфортно, кроме того, давила на «областной» патриотизм и подчеркивала выгоду проживания в социально обеспеченной демократической республике, где, в отличие от королевства СХС, не было воинской обязанности43. Для крестьян, которые составляли большинство словенского населения, в первую очередь была важна финансовая составляющая, а именно торговая связь с Целовцем.
После подписания Сен-Жерменского договора с Австрией 10 сентября 1919 г. была завершена первая фаза дипломатической борьбы за югославско-австрийскую границу после Первой мировой воны44. Окончательно граница между двумя зонами была установлена 21—23 июня 1919 г. Следует отметить, что Межицкая долина и Езерско отходили Югославии без плебисцита.
Таким образом, мы видим, что становление северной границы проходило весьма сумбурно. Граница со Штирией была результатом инициативы Майстера, который, не желая мириться с пассивностью Любляны, взял ситуацию под свой контроль и достиг неплохих результатов. Что касается границы с Каринтией, то она
была практически сразу взята под надзор международных сил, хотя и этот факт не сумел удержать стороны от кровопролития. Решение словенского населения Каринтии остаться в составе Австрии в первую очередь объясняется сугубо экономическими интересами. В новом Королевстве СХС не было железнодорожной связи между словенскими землями и Белградом. Словенское население, которое было представлено, прежде всего, крестьянством, не видело для себя иного рынка сбыта, кроме как австрийского, неизвестность, которая их ждала в новом государстве, пугала. Поэтому ни национальная идея, ни страх перед ассимиляцией не могли перевесить чашу весов, на которой покоилось экономическое благосостояние, пусть и относительное. Несомненно, что со стороны австрийских властей словенское население испытывало притеснения, но здесь действовала логика: если на протяжении нескольких столетий словенцев не удалось ассимилировать, то почему это должно произойти сейчас? Несмотря на то, что согласно Сен-Жерменскому договору Австрия обязалась обеспечить словенцам языковые права, эти обещания были выполнены частично. Словенцы продолжали подвергаться притеснениям, многие в итоге были вынуждены переселиться в Королевство СХС. Немалую роль в давлении на словенское население сыграла организация «Отечество — Каринтия» (Kärnter Heimatdienst).
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Times. 05.04.1918.
2 Ламмаш Генрих (1853-1920) австро-венгерский и австрийский государственный и общественный деятель, последний министр-президент Цислейтании.
3 Herron. Henrih Lamasch's suggestion for peace in Bern 1918 // Henrih Lamasch. Seine Aufzeichnungen, sein Wirken und seine Politik. Wien, 1922. S. 192.
4 ТурокВ.М. Очерки истории Австрии 1918-1929. M., 1955. С. 58.
5 Там же. С.59
6 Perovsek J. Slovenska osamosvojitev v letu 1918. Ljubljana,1998. S. 14.
7 Ibid. S. 14.
8 Рубинштейн Е.И. Крушение Австро-Венгерской монархии. M., 1963. С. 284.
9 Marburger zeitung. 1918. №. 240-241. Цит. по Ude L. Boj za Maribor in Stajersko Podravje. 1918-1919 // Zgodovinski casopis. XV. 1961. S. 73.
10 Tagespost. 1918. № 285. Цит. по: Ude L. Op. cit. S. 73.
11 Ude L. Op. cit. S. 75.
12 Жебот Франьо, словенский журналист и политик (10 августа 1881 г., Сельница при Муре - 13 апреля 1945 г., Дахау). В качестве члена Национального Совета Штирии в 1918 г. в последние недели перед переворотом занимался организацией Национальной стражи во всей Штирии.
13 Турок В.М. Указ. соч. С. 103.
14 Там же. С. 102.
15 ПисаревЮ.А. Образование югославянского государства. М., 1975. С. 313.
16 Jankovic D. Zenevska konferencija o stvaranju jugoslovenske zajednice 1918 godine / Istorija XX veka. Knj. V. Beograd, 1963. S. 236.
17 Ibid. S. 237.
18 Писарев Ю.А. Указ. соч. С. 322.
19 Ude L. Op. cit. S. 78.
20 Marburger zeitung. 1918. № 51.
21 Нечак Д., Репе Б. Перелом 1914-1918. Мир и словенцы в Первой мировой войне. Любляна, 2012. С. 374.
22 Ude L. Op. cit. S. 68.
23 Zwitter F. Nemci na Slovenskem // Sodobnost. 1938. Letnik 6. St. 11 / 12. S. 494.
24 Майстер Рудольф (1874—1934). Служил в армии Австро-Венгрии, затем в армии Королевства СХС, поэт. Принимал активное участие в отстаивании словенской северной границы и г. Марибор в 1918 г. С 1921 по 1923 г. был председателем комиссии по установлению границы с Италией.
25 Slovenec. 01.11.1928. St. 251.
26 Ibidem.
27 Ibidem.
28 Ude L. Op. cit. S. 96.
29 Ibid. S. 101.
30 Ibid. S. 103.
31 Gustin D. Spopadi za meje // Slovenska novejsa zgodovina. Ljubljana, 2005. S. 198.
32 Ude L. Op. cit. S. 81—88.
33 Gustin D. Spopadi za Korosko // Slovenska novejsa zgodovina. Ljubljana, 2005. S. 215.
34 Perovsek J. «V zazeljeni dezeli». Ljubljana, 2009. S. 95.
35 Ibid. S. 91.
36 Или Большая четверка — лидеры ведущих стран-союзников, встретившихся в январе 1919 г. после окончания Первой мировой войны на Парижской мирной конференции. В нее входили Вудро Вильсон (США), Дэвид Ллойд-Джордж (Великобритания), Витторио Орландо (Италия) и Жорж Клемансо (Франция).
37 Grafenauer B. Slovenska Koroska v diplomatski igri 1919.Ljubljana, 1970. S. 327.
38 Perovsek J. »V zazeljeni dezeli«. S. 103.
39 Ibid. S. 104.
40 Grafenauer B. Op. cit. S. 350.
41 Нечак Д. Репе Б. Указ. соч. С. 382.
42 Grafenauer B. Koroski slovenci v zgodovini. Ljubljana, 1945. S. 31.
43 TrohaN. Koroski plebisit / Slovenska novejsa zgodovina. Ljubljana, 2005. S. 215.
44 Grafenauer B. Slovenska Koroska v diplomatski igri 1919. S. 364.
♦ ♦ ♦
