CC BY
58
Вестник ПСТГУ
III: Филология
2011. Вып. 2 (24). С. 19-26
Рангерий Луканский И ЕГО ПОЭТИЧЕСКОЕ НАСЛЕДИЕ А. Ю. Митрофанов
В статье идет речь о поэзии Рангерия Луканского, который был епископом Луканским в эпоху борьбы за инвеституру. Его произведения «Поэтическое жизнеописание Ансельма Луканского» и книга «О Перстне и Посохе» стали шедеврами средневековой латинской литературы и отразили как церковную традицию, так и влияние античного наследия.
Среди итальянских средневековых поэтов, писавших на латинском языке, особое место принадлежит Рангерию, епископу Луканскому. Этот церковный иерарх, живший на рубеже XI—XII вв., был сподвижником Ансельма Луканского — легата папы Григория VII, противостоявшего антипапе Клименту III (Гвиберту Равеннскому). Как известно, это противостояние стало одним из эпизодов ожесточенной борьбы за инвеституру между папством и Священной Римской империей, развернувшейся в Италии во второй половине XI столетия. Вскоре после кончины Ансельма Луканского, последовавшей в 1086 г., Рангерий был избран на этот престол (1087—1112). Он был вторым после Годефрида преемеником Ансельма на Луканском архиерейском престоле1. Центральным поэтическим произведением Рангерия стало стихотворное жизнеописание Ансельма Луканского, известное как «Vita Metrica Anselmi Luccensis»2. История этого памятника чрезвычайно сложна. Поэма была написана между 1096 и 1099 г. в завершающий период понтификата папы Урбана II. Авторство Рангерия не вызывает сомнений. Это авторство подтверждалось еще его современниками, а именно Доницоне, пресвитером и автором «Жития Матильды»3. Следует отметить, что Рангерий был уже в начале XII столетия весьма известным церковным писателем, умевшим облекать свои богословские и канонические идеи в стихотворную форму. Эту стихотворную форму он усвоил в совершенстве, ибо в молодости изучал во
1 GuidiP Della patria di Rangerio, autore della «Vita Metrica» di S. Anselmo vescovo di Lucca // Studi gregoriani. 1. Roma, 1947. P. 270-271; GamsP.B. Series episcoporum ecclesiae catholicae. Graz, 1957. P. 740.
2 Rangerii Lucensis Vita metrica s. Anselmi Lucensis episcope / Ed. E. Sackur, G. Schwartz, B. Schmeidler // Monumenta Germanica Historiae, Scriptores. Vol. 30/2. Lipsiae, 1929. P. 1155-1307 (далее — mGh).
3 Severino G. La Vita Metrica di Anselmo da Lucca scritta da Rangerio. Ideologia e genere letterario // Sant’Anselmo vescovo di Lucca (1073-1086) nel quadro delle trasformazioni sociali e della riforma ecclesiactica a cura di Cinzio Violante. Roma, 1992. P. 223-226.
Франции древнеримских поэтов, в частности творения Вергилия4. Спустя десять с лишним лет после создания поэмы, посвященной Ансельму, Рангерий написал в ответ на послание льежского клира, настроенного в пользу императора, свою знаменитую книгу «De anulo et baculo» («О Перстне и Посохе»). По мнению немецкого медиевиста Э. Сакюра, эта поэма была создана в декабре 1110 г., в период обострения отношений между папой Пасхалием II и императором Генрихом V из-за инвеституры. В Книге «О Перстне и Посохе» Рангерий отстаивал традиционные для сторонников Григорианской реформы взгляды на инвеституру5.
Поэмы Рангерия — как «Метрическое Житие Ансельма Луканского», так и Книга «О Перстне и Посохе» — первоначально сохранилась в т. н. Риполль-ском кодексе XII в. По-видимому, этот кодекс следует признать рукописью итальянского происхождения, он был обнаружен в начале XIX столетия в библиотеке монастыря св. Марии Риполльской в Каталонии. Кроме поэтических произведений Рангерия в рукописи присутствовали интерполяции, в частности фрагмент из поэмы Доницоне «Житие Матильды», а также послания папы св. Григория Великого, каталог Римских архиереев до Климента IV, текст присяги короля Генриха и т. д. В 1806 г. рукопись была переписана испанскими антикварами И. Еррерой и Я. Виллануевой, а в 1839 г. описана немецким ученым-ме-диевистом Г. Перцем. Однако первое печатное издание произведений Рангерия увидело свет только в 1868 г. в Мадриде6. Это издание было подготовлено благодаря трудам Я. де ля Фуенте. Этот исследователь воспроизвел текст памятников по копии 1806 г., так как сам Риполльский кодекс погиб в начале 1830-х гг. при пожаре. Впоследствии «Метрическое житие Ансельма Луканского» было переиздано в 1929 г. германскими исследователями Э. Сакюром, Г. Шварцем и Б. Шмайдлером в 30-м томе «Monumenta Germanica Historiae». Эта поэма Рангерия не является простым поэтическим переложением канонического «Жития» Ансельма, составленного Псевдо-Бардоне (по-видимому, одним из капелланов Матильды Тосканской), или другого, «Краткого Жития», приписываемого Доницоне7. Памятник насчитывает более 7300 строф8 и представляет собой развернутую поэтическую панораму драматических событий Григорианской реформы, рассмотренных в связи с жизнью и церковно-политической деятельностью Ансельма Луканского.
4 Ibid. P. 233-234; Tilliette J. Y. Insula me genuit. L’influence de l’Eneide sur l’epopee latine du XII siecle У Lectures medievales de Virgile. Roma, 1985. P. 121-142; см. также.: Chiri G. La poesia epico-storica latina nell’Italia medievale. Modena, 1939; Ronca U. Cultura medievale e poesia latina d’Italia nei secoli XI-XII. Vol. 1. Roma, 1892.
5 Rangerii episcopi Luccensis Liber de anulo et baculo У Ed. E. Sackur ^ MGH. Libelli de lite. 3. Hannoverae, 1867. P. 508-533; О книге см.: NobiliM. Il «Liber de anulo et baculo» del vescovo di Lucca Rangerio, Matilde e la lotta per le investiture negli anni 1110-1111 ^ Sant’Anselmo vescovo di Lucca... P. 157-206.
6 Severino G. Op. cit. P. 230; Sancti Anselmi Luccensis Vita a Rangerio successore suo scripta ^ Ed. I. De La Fuente. Matriti, 1870; Overmann A. Die Vita Anselmi Lucensis episcopi des Rangerius ^ Neues Archiv. 11 (1885). P. 403-404.
7 Anselmi Luccensis Vita У Ed. W. Arndt ^ MGH. SS. XX. P. 692-696.
8 Severino G. Op. cit. P. 234.
2Q
Рангерий начинал первую главу своего сочинения следующими словами:
Clarus nobilium claro de sanguine patrum Anselmus nostra praesul in urbe fuit,
Dignus Alexandri successor eique propinquus Quem sibi de nostro munere Roma tulit.
Светлейший среди благородных От сиятельной крови отцовской Был архипастырь Ансельм в городе нашем,
Александров9 достойный преемник, —
Чадо того, кого Рим для службы Господской В пределы свои призывает от пажити сродников10.
Фигура Ансельма Луканского традиционно рассматривалась в агиографической литературе как образец преданности и верности Римской церкви в Италии на рубеже XI-XII вв. Поскольку Гильдебрант, став папой, продолжал в более радикальном виде политику Александра II, вполне логично, что племянник Александра II Ансельм стал последовательным соратником и последователем нового понтифика. Современник Ансельма и Рангерия, латинский поэт Доницоне, воспевший в стихотворном жизнеописании маркграфиню Матильду, также оставил восторженные отклики о праведности и душевных качествах героя первой поэмы Рангерия. Он сравнивал Ансельма Луканского вслед за его официальным биографом Псевдо-Бардоне с евангелистом Иоанном, а рассказывая про его кончину, писал так:
In coelis regnans Anselmum vexit ad aethra Huic similis credo fuit hoc in tempore nemo;
Officium duplex monachorum pontificumque Nocte die complens; corpus macerabat ut hostem;
Catholicus, caelebs, pius et sobrius fuit aeque;
De cuius vere tristantur morte fideles,
Schismatici gaudent; erat his contrarius autem...
В марта осьмнадцатый день Царь Небесный — Господь,
Призывает в горние выси Ансельма,
Верю, что нет в веке сем среди нас сему мужу подобных,
Тело свое умервщлял, как врага, совершая служенье Денно и нощно святителей и преподобных,
Был он безбрачен, католиком был,
Благосерд, воздержания полон,
Верными в смерти оплакан он был,
А схизматиков сонм околдован Радостью велей, ведь враг им он был11.
9 Папа Александр II.
10 Rangerii Lucensis Vita Metrica I. Vol. 1-4 // MGH. 30, 2. P. 1157 (перевод здесь и далее мой. — А. М.).
11 Donizonis Vita Mathildis. Liber 2. V. 780-782 // Patrologia cursus completus. Series latina. P., 1844-1855. T. 148. Coll. 1005 (далее — PL).
Восторгаясь личностью Ансельма Луканского, Доницонб вспоминал в «Житии Матильды» о поэтическом творчестве Рангерия Луканского и писал:
Filiolae Petri violae post lilia dentur,
Detur ei de fonte Dei ros, unde rigentur...
Дщери Петровой фиалки дарованы им после лилии были,
Розы ей были даны от Божьего сада, откуда цветы разрастаются ныне12.
Именно этот краткий фрагмент из сочинения Доницоне был включен переписчиками в качестве интерполяции в текст поэмы Рангерия «О Перстне и Посохе» между инципитом и первыми строфами пролога13.
По весьма весомому предположению Э. Сакюра, Доницоне говорил в этих строках о том, что Рангерий посвятил свои восхитительные поэмы именно Матильде Тосканской. Учитывая хронологию создания поэм Рангерия, можно сделать вывод о том, что под «лилиями» поэт имел в виду «Метрическое Житие Ансельма Луканского», а под «фиалками» —поэму «О Перстне и Посохе»14. Имел ли в виду Доницоне под розами собственное произведение — «Житие Матильды»? Вероятно, это обстоятельство так и останется неизвестным. Доницоне очень высоко ставил творчество Рангерия в целом. Он писал:
Rangerius rector dictauit eam sibi metro Dictauit pulchrum nuper lubrumque secundum Qui baculi litem diffinit...15
Рангерий учитель сочинил для него историю жизни при помощи метрического стиля,
Сочинил он недавно прекрасно и быстро вторую поэму,
Он описал боренье за посох.
Поэмы Рангерия обладали колоссальным церковным авторитетом уже в современную ему эпоху. В этих поэмы церковный латинский язык сочетался с историческими образами, как античными, так и германскими. В поэме «О Перстне и Посохе» Рангерий писал:
Anulus et baculus duo sunt sacra signa, nec ullo De laici manibus sucipienda modo.
Anulus est sponsi, sponsae datur anulus, ut se Noverit unius non alium cupere...
At baculus prefert signum pastoris opusque,
Vt releuet lapsos, cogat et ire pigros.
Christus utrunque sibi nomen tenet officiumque Christus habet sponsam, Christus ouile regit.
12 Ibid. V. 784-785 // PL. T. 148. Coll. 1005.
13 Rangerii episcopi Luccensis Liber de anulo et baculo. P. 508.
14 Ibid.
15 Donizonis Vita Mathildis. Coll. 1005.
Перстень и посох — знака два священных,
И нельзя их принимать из рук непосвященных,
Перстень жениха, невесте даруется перстень,
Да решится из них каждый не желать иного.
Посох знак являет пастырский и дело,
Дабы поднимал он павших и ленивцев гневом.
Христос держит их обоих: имя и служенье,
У Христа невеста [Церковь], Христос правит овчарней16.
Эти стихи поэта стали своеобразным манифестом ультрамонтанской партии в период распространения по скрипториям Италии рукописей «Собрания канонов» Ансельма Луканского, где обосновывались принципы и идеалы папской теократии.
Поэма Рангерия, известная под наименованием «Метрического жития Ансельма Луканского», опиралась на серьезную литературную основу. Как уже отмечалось выше, Рангерий в молодые годы серьезно изучал древнюю римскую литературу. В связи с этим закономерно, что значительный пласт источников поэмы Рангерия после Священного Писания составляли произведения классических римских авторов. В тексте поэмы постоянно встречаются парафразы и цитаты из «Катилинской войны» Саллюстия и «Энеиды» Вергилия. Кроме того, Рангерий поместил в поэме значительное количество исторических примеров и эпизодов, связанных с борьбой за инвеституру, которые свидетельствуют о его прекрасном знакомстве с источниками канонического права Римской церкви, а также с современной ему церковно-политической публицистикой. В поэме встречаются цитаты и парафразы из «Псевдо-Исидоровых декреталий», из полемических произведений Ансельма Луканского, кардинала Деусдедита, Бони-цона Сутрийского и Гвидо Феррарского. Поэма представляет собой стилизацию под стихотворный размер раннесредневековых литургических гимнов, которые развивались под значительным влиянием поэзии позднеримского времени. Для этой поэзии, как известно, было характерно смешение стихотворного размера, а точнее, искусственная стилизация гексаметра, к которой прибегали на фоне утраты восприятия древнеримского музыкального ударения. Выдающийся российский филолог И. М. Тронский, рассуждая об эволюции христианской позднеримской поэзии еще в V в., характеризовал подобное явление следующим образом: «Переходная эпоха рождала своеобразные гибридные явления. Христианский писатель Коммодиан пишет “гексаметром”, воспроизводящим тот ритм, который получался при чтении классического гексаметра, когда различение долгот и краткостей было утеряно и ощущалось лишь распределение ударений и слов различной длины»17. Приведенные слова исследователя в полной мере характеризуют поэтический метод Рангерия, которым он пользовался при написании «Метрического Жития Ансельма Луканского». При этом необходимо отметить, что сам Рангерий назал свое произведение «Vita Metrica», свидетельствуя тем самым о своей верности классическим образцам древнеримской
16 Rangerii episcopi Luccensis Liber de anulo et baculo. V. 14-17, 24-27. P. 509.
17 Тронский И. М. Очерки из истории латинского языка. М.; Л., 1953. С. 261-262.
литературы. В самом деле, сочинение Рангерия изобилует речевыми оборотами и лексикой, заимствованной у Вергилия. Однако размер поэмы Рангерия был лишь попыткой подражания «Энеиде». В свое время древнеримские грамматики очень четко осознавали различие между «ритмическими» стихами, основанными на акцентном принципе, и «метрическими» стихами, в основе которых, например, лежала древняя гексаметрическая схема. Если «ритмические» стихи определялись тоническим ударением, то в основу «метрических» стихов полагалось ударение музыкальное, предусматривавшее различение долготы и краткости слогов. «Rhytmus quid est? Verborum modulata compositio non metrica ratione sed numerosa scansione ad iudicium aurium examinata ut puta ueluti sunt cantica poetarum uulgarium»18, — настолько точно определяли древнеримские грамматики различие между двумя методами стихосложения. С этой точки зрения следует признать заглавие поэмы Рангерия «Vita Metrica» столь же искусственным, сколь искусственной была его попытка подражания античной метрике. Впрочем, эта попытка привела Рангерия к своеобразному результату: метрическое подражание Вергилию сочеталось в его поэме с традиционным христианским содержанием и литургической лексикой. Грамматические особенности «Метрического жития Ансельма Луканского» свидетельствуют о значительном влиянии на его стиль и вокабуларий латинской литургической литературы, прежде всего монастырского бревиария. В первую очередь, это влияние ощущается там, где автор цитирует Псалтирь и некоторые Секвенции. Впрочем, указанное обстоятельство не мешало ему ссылаться в прологе «Метрического жития» на пример древних римлян, разъясняя причины создания своего агиографического произведения:
Omnibus in toto Dominum metuentibus orbe Rangerius Christi seruus et ecclesiae.
Quae laudabiliter faciunt, qui religiose Viuunt, et scribi condecet et recoli,
Non quia fama sequens prosit facientibus illa,
Cum, que sufficiant, celitus obtineant,
Sed quia, cum sit opus formam dare posteritati,
Si bona non clarent, utilitate carent.
Romani ueteres ingentia facta suorum Tempore celari non potuere pati.
Ac primo uiuas ex aere et marmore formas Ad stimulum laudis proposuere suis19.
Всем Господа боящимся во вселенной Рангерий, раб Христов и церкви.
Подобает помнить и писать о похвальных деяниях,
Подобает помнить и писать о благочестивых мужах.
Не потому, что творящим великие дела не достанется слава,
Ведь коль скоро они прекращают земные деяния, тогда небеса восхищают, —
18Grammatici Latini / Ed. H. Keil. Lipsiae, 1879. Vol. 6. P. 206.; Тронский И. М. Указ. соч. С. 262.
19 Rangerii Lucensis Vita metrica s. Anselmi Lucensis episcope. P. 1155.
Но потому, что, коль скоро сей труд был сочинен для примера потомству,
Если не воссияет благо, оно лишается пользы.
Древние римляне не могли снести, чтобы время сокрыло
Свершения велия предков.
Сперва предлагали они современникам воздушный и мраморный образ,
Живой образ ради похвальных стремлений.
Поэма Рангерия «О Перстне и Посохе» в стилистическом отношении значительно отличается от «Метрического жития». Прежде всего, следует упомянуть, что поэма «О Перстне и Посохе» написана в соответствии с новыми для латинской поэзии типично средневековыми слоговыми принципами стихосложения. Здесь преобладает ритмическое чередование слогов, подчиняющихся ритму, задаваемому тоническим ударением. С этой точки зрения весьма характерен пролог поэмы:
Eximio Petri socio Paulique Iohanni
Rangerius iam dimidius sub fauce Alemanni.
Pugna fuit donec potuit saeuire Guibertus
Perfidiae dux ecclesiae uastator apertus.
Sed quid ei temptare Dei firmissima castra?
Numquid eo regnante Deo peruenit ad astra?
Mortuus est et traditus est in perditionem
Quique reum defendit eum contra rationem20.
Иоанну, выдающемуся сообщнику Петра и Павла21,
Рангерий, [который] уже наполовину в пасти Алеманна.
Была битва, пока мог свирепеть Гвиберто,
Нечестия вождь, отъявленный разрушитель Церкви.
Но ради чего ему испытывать крепчайшую Божью твердыню?
Разве удастся ему обрести в Божьем Царстве небесных святыню?
Умер и предан он на погибель.
Кто же его защитит в тяжбе сей вопреки разуменью.
Основной текст поэмы «О Перстне и Посохе» являет собой двустрофный ритмический стих, который в значительной степени напоминает некоторые поэтические тексты XIII-XIV вв., написанные на volgare. В отличие от «Метрического Жития Ансельма Луканского», поэма «О Перстне и Посохе» представляла собой богословско-канонический трактат, в котором обосновывалось исключительное право Римского папы на обладание правом инвеституры епископов и аббатов. В связи с этим закономерно то, что Рангерий избегал в поэме «О Перстне и Посохе» цитирования античных поэтов или пространных святоотеческих трактатов. Основными источниками рассматриваемой поэмы стали Священное Писание, Этимологии св. Исидора Севильского, а также «Псевдо-Исидорово собрание» канонов. Можно сказать, что эта источниковая база в более широком
20 Rangerii episcopi Luccensis Liber de anulo et baculo. V. 8-15. Фрагмент «pugna... rationem» заимствован Доницоне в «Житии Матильды», см.: Donizonis Vita Mathildis. V. 787.
21 Кардинал Джованни Каэтано — будущий папа Геласий II.
виде привлекалась Грацианом для составления своего прославленного «Декрета» спустя тридцать лет после написания поэмы «О Перстне и Посохе». Рангерий адресует читателю поучение, в котором с высоты своей исторической и церковно-юридической эрудиции рассматривает вопрос об инвеституре. В то же самое время он является участником борьбы между Пасхалием и Генрихом, анализируя сложившуюся ситуацию противостояния изнутри.
Как отмечал П. Зюмтор, «средневековая поэзия — это поэзия ситуативная; ситуация заложена в ее коде, причем на такой глубине, что в тексте мы почти не обнаруживаем эксплицитно отсылающих к ней признаков. Отношение “текст-слушатель” предполагает конкретное соприкосновение, реальный диалог двух персонажей, которые видят друг друга и вступают между собой в контакт»22. Приведенные слова выдающегося исследователя средневековой литературы в полной мере соответствуют внутреннему содержанию творчества Рангерия, особенно его поэмы «О Перстне и Посохе». Понять смысл его исторических описаний, осознать эпохальность борьбы между папством и империей, которая представлялась Рангерию борьбой за свободу и достоинство Церкви, возможно, лишь погрузившись в чтение и осмысление его поэтического наследия.
Ключевые слова: Рангерий, «Метрическое житие Ансельма Луканского», поэма «О Перстне и Посохе», Житие Матильды, папство, инвеститура, Доницоне.
Rangerius of Lucca and his Poetic Heritage
A. Mitrofanov
The paper is devoted to poetic works of Rangerius, who was bishop of Lucca during the period of the Investiture Controversy. His works «Metrical Life of Saint Anselm», «Bishop of Lucca» and «On the Ring and the Staff» came to be regarded as masterpieces of medieval Latin literature and reflected both the ecclesiastical tradition and the heritage of classical antiquity.
Keywords: Vita Metrica Anselmi Luccensis, Liber «De Anulo et Baculo», Vita Mathildis, Papacy, Investiture, Rangerius, Donizone.
22 Зюмтор П. Опыт построения средневековой поэтики. СПб., 2003. С. 40.
