CC BY
84
ез О,
ч
о н
CJ
УДК 316 ББК 60.5
РАДИКАЛИЗАЦИЯ СОВРЕМЕННОЙ ЕВРОПЫ КАК УГРОЗА СОЦИАЛЬНОМУ ПРОГРЕССУ
ВИТАЛИЙ ЮРЬЕВИЧ БЕЛЬСКИЙ,
начальник кафедры социологии и политологии Московского университета МВД России имени В.Я Кикотя, доктор философских наук, профессор E-mail: [email protected]
Citation-индекс в электронной библиотеке НИИОН
Аннотация. В статье рассматривается процесс радикализации политических сил в западных странах и, в частности, рост популярности в них праворадикальных идей и политиков.
Ключевые слова: радикализм, экстремизм, неонацизм, традиционные партии, радикализация Европы, эрозия европейских ценностей, переоценка истории.
Annotation. The article discusses the process of radicalization of political forces in Western countries and, in particular, the growing popularity of them right-wing ideas and politics.
Keywords: radicalism, extremism, neo-Nazism, traditional parties, the radicalization of Europe, the erosion of European values, a revaluation of history.
Сегодня на европейском континенте набирают силу различные радикальные движения. При этом официальная Европа (ЕС, ПАСЕ и ОБСЕ) не только безучастно наблюдает за радикализацией политической среды в европейских странах, но фактически даже поощряет укрепление, по меньшей мере, праворадикальных трендов в целом ряде из них. Достаточно привести в качестве примера прибалтийские государства и, разумеется, Украину, где правый радикализм, в его наиболее уродливой форме - нацизма и бандерофа-шизма - фактически стал государственной идеологией и доминантной политической практикой.
Вместе с ростом праворадикальных (националистических и неонацистских) структур все более радикальными становятся в Европе и левые партии и движения, переживающие в ряде стран (в Греции, Италии, Германии, Испании и т.п.) своего рода ренессанс и дрейфующие в сторону популистских концептов и теорий - анархизма, троцкизма, антиглобализма, трансгуманизма или исламского социализма.
Одновременно с все более отчетливым трендом на радикальное обновление политической среды в Европе происходит также трансформация традиционных политических сил. Так, умеренные правые и левые партии деградируют, теряют свои позиции среди избирателей и уже не могут и, похоже, не хотят при-
держиваться общедемократического и эволюционного дискурса. Они все больше ориентируются на навязываемые глобализмом категоричные месседжи и жесткую борьбу не только за своего, но и за чужого - маргинально-массового избирателя.
В свою очередь, массовый избиратель, почти лишенный возможности укрепления или даже сохранения традиционных комьюнити - по месту работы (профсоюзов и кооперативов) и жительства (большие семьи, кондоминимумы, дворы и т.п.) - уже не склонен к самодисциплине, взвешенным решениям и просчету будущего. Он все более руководствуется в своем мнении текущими настроениями и ориентируется на популизм и радикализм (причем, не только в риторике)
- и, как справедливо утверждает директор Института ЕврАзЭс В. Лепехин, на «модели майдана и антимайдана».
По мнению В. Лепехина, сознательная деструкция и деконструкция традиционной политической системы в тех или иных странах облегчают реализацию в них технологий внешнего управления. «Основной же способ раскачки противоречий в какой-либо стране,
- подчеркивает он, - поддержка в ней радикальных сил и разного рода крайностей. Причем не обязательно прозападных .... Внешним игрокам важно растащить все существующие в стране политические силы
к радикальным полюсам, какими бы они ни были, и предельным популизмом привлечь на их сторону народные массы, чтобы сначала направить народное недовольство против власти, а затем столкнуть радикалов между собой» [1].
Действительно, сегодня например, во Франции президент и умеренный социалист Франсуа Олланд принимает нетипичные для умеренного социалиста решения, поддерживая экономические санкции против России и фактически одобряя нацистский госпереворот на Украине. А премьер-министр Великобритании обещает гражданам провести референдум о выходе страны из ЕС, подталкивая внутренние политические силы к радикальным и непримиримым полюсам.
Понятно, что социалистическая партия Ф. Оллан-да, в ситуации роста популярности партий Николя Саркози и Марин Ле Пэн, вынуждена бороться за каждый голос, а в Британии, если бы Дэвид Кэмерон не пообещал избирателям провести референдум о выходе из ЕС, популистская Партия независимости Объединенного Королевства отобрала бы на последних выборах некое количество голосов именно у консервативной партии. Однако верны и другие причинно-следственные связи: избиратель отворачивается от традиционных партий в том числе и потому, что те начали дрейф в сторону радикализма, популизма и коммерческой выгоды. Так что среднестатистический еврочиновник уже начинает радоваться приходу к власти в европейских странах «умеренных» радикалов, справедливо опасаясь усиления в государственных структурах откровенных нацистов или анархистов.
Очевидно, к примеру, что еврочиновники явно испытали облегчение, когда на выборах в Греции победило левое объединение радикал-популистов СИРИЗА - поскольку в случае победы правых Брюссель имел бы дело с министрами из правой Коалиции с участием неонацистской «Золотой зари», договариваться с которыми о чем-либо куда сложнее.
Ясно также, что чиновники Евросоюза и лидеры ведущих европейских стран, поддерживая «майданы» за пределами Евросоюза, фактически стимулируют эскалацию массовых протестов - с применением насилия - и в странах Европы. Ведь если можно избивать и убивать полицейских в Киеве, то почему этого нельзя, например, в Лондоне, Париже или Берлине?
В самом деле, рост активности радикальных правых наблюдается в последнее время даже в как бы наработавшей иммунитет против насилия Германии, и причиной тому - неадекватная политика правительства А. Меркель, закрывающего глаза на рост неонацистских настроений в Европе и конкретно - на Украине.
Руководители Евросоюза, похоже, не хотят понимать, что своей, мягко говоря, «толерантной» позицией в отношении совершенного в Незалежной государственного переворота и поднимающего в этой стране голову неонацизма они подписали приговор традиционным правым и левым силам в Европе и дали отмаш-
ку радикализации политической среды на европейском континенте. Хотя, возможно, приговор они себе подписали чуть раньше - когда поддержали косовских боевиков в борьбе с законной властью Сербии, а переговорам с сербским правительством предпочли бомбежки Белграда.
И когда сегодня европолитики начинают говорить об «аннексии» Россией Крыма, то что они могут возразить в ответ на аналогичный вопрос о фактическом захвате подразделениями НАТО - в союзе с албанскими боевиками - Косово? Тем более, что в случае с Косово никого из поддержавших албанское население европолитиков не интересовало мнение сербского населения края, тогда как в Крыму был проведен всенародный референдум.
Используемая сегодня европолитиками квазиправовая казуистика о «легитимных» и «не легитимных» действиях ЕС и национальных правительств в тех или иных странах направлена на то, чтобы закамуфлировать обуявший европейских политиков (и, в первую очередь, христианских демократов и иных правых Германии) реваншизм. Неонацисты и другие правые радикалы в Европе продолжают усиливаться при их активной поддержке чиновниками ЕС и Госдепа США, и в ответ на это усиление происходят естественная радикализация левых и исламистов.
В Европе начинаются ломка и демонтаж традиционных политических структур, систем и стереотипов, так что на смену политике интересов и политических программ приходит политика настроений и эмоций, задаваемых политическими технологиями и СМИ. В результате происходит своего рода шизофренизация европейской политики. Часть правых блокируется с крайне левыми в борьбе против транснациональной и европейской олигархий, в то время как часть левых, увы, начинает бороться за установление нового мирового порядка по-американски и действовать в коммерческих интересах крупнейших транснациональных корпораций, зарабатывающих миллиарды долларов на, например, практической реализации идей трансгуманизма (биотехнологии, фармацевтика, трансплантация органов и т.п.).
Так, некогда возглавлявший польский рабочий профсоюз «Солидарность» и бывший президент Польши Лех Валенса стал одним из самых радикальных правых и, будучи не способным выдвинуть хоть какую-нибудь позитивную идею, появляется на экранах телевизоров только по причине своей откровенной русофобии. Да и сама Польша становится одним из рассадников управляемого русофобского (по сути, неонацистского) радикализма, в реваншистско-шови-нистическом угаре забывая про свои истинные национальные интересы и поощряя героизацию на Украине Степана Бандеры, Романа Шухевича и иных лидеров ОУН - УПА, запачкавших себя кровью тысячами убитых ими мирных поляков.
Нацизм и политический радикализм сегодня поднимают голову в странах Прибалтики, Румынии,
Словакии, Венгрии, Финляндии, Хорватии, Албании, Австрии, Дании, Германии и многих других странах Европы. Причина такой метаморфозы - не только в естественной эрозии европейских ценностей, но и в системном и стимулируемом извне изменении отношения западных элит к политическому радикализму, все более рассматриваемому как эффективное средство манипулирования массами в мире, объективно требующих все более нетрадиционных решений.
Заметим, что общество на самом деле ожидает решительной деолигархизации и деглобализации, однако же олигархи и глобалисты разворачивают радикализирующиеся массы в прямо противоположном направлении - против традиционных правых (требующих деглобализации в пользу укрепления национальных суверенитетов) и подлинно левых сил, требующих де-олигархизации мира.
В союзе с транснациональной нетократией новый мировой гегемон - США и его союзники в Европе запускают в массы соответствующие радикальные мес-седжи. В результате все более настойчивыми и популярными становятся утверждения, что традиционные европейские ценности устарели, что они подлежат пересмотру - в противном случае они должны быть выброшены на свалку истории.
Все это очень похоже на ситуацию в Европе перед Первой мировой войной, когда благодаря европейскому истеблишменту в западном мире модными стали идеи Ницше и Шопенгауэра, а, к примеру, Сартра, предупреждавшего о скором поражении Европы от себя самой, слышали немногие. А перед Второй мировой войной радикализм становится в Европе не просто допустимым, но и модным. И вот уже в XXI веке Европа вновь толерантно взирает на нацистскую символику, делает вид, что не замечает нацистскую риторику и фактически признает нацистские идеи, облекая их в новые формы, маскируя реваншистские настроения упреками в адрес якобы нетолерантной России.
Сегодня в Европе уже сплошь и рядом позволяется, а кое-где даже поощряется, пока только на уровне футбольных фанатов и разного рода девиантных групп, поддерживать и транслировать идеи Адольфа Гитлера. Но где гарантия, что завтра поддержка идей из «Майн Кампф» не станет мэйнстримом общеевропейской политики? Тем более, что негласно многие европейские радикальные группировки уже вводят в обиход не только фашистскую символику или риторику, но также организационные и политические форматы НДСАП и иных нацистских партий и молодежных организаций времен Второй мировой войны.
Достаточно вспомнить, как происходила в последние годы военизированная подготовка молодежи на Западной Украине - сначала в закрытых лагерях под контролем инструкторов НАТО и идеологов УНА-УН-СО, а сегодня из воспитанников этих лагерей сформированы карательные батальоны «Правового сектора» и украинской Национальной гвардии.
Мы видим фашистский знак «зиг» (знак подраз-
делений СС) на касках украинских солдат. Мы видим трезуб, повторяющий знак Германской нацистской танковой дивизии СС «Дас Райх» в эмблеме украинского карательного батальона «Азов», получившего добро от официальной киевской власти на зачистку Юго-Востока Украины от «сепаратистов», защищающих, кстати, идеалы Великой победы над германским фашизмом.
Мы видим также фашистские и нацистские приветствия и символику в факельных шествиях эстонской «консервативной» молодежной организации Sinine Äratus («Синее возрождение») и в интернет-заявлениях ее лидера Яака Мэдисона (избранного, кстати, в парламент Эстонии) о том, что фашизм весьма полезен для сохранения национального государства.
Мы не можем не видеть, как в парламентах стран Балтии все активнее поднимается вопрос о необходимости реабилитация коллаборационизма, а также подразделений Waffen SS времен Второй мировой войны. А на Украине П. Порошенко превзошел всех и преподнес «подарок» ветеранам Великой Отечественной войны к 70-летию Великой победы, официально признав ОУН-УПА организацией «борцов за свободу Украины» и одновременно запретив коммунистическую символику и некоторые советские традиции.
И Европа во всех этих случаях легализации неонацизма промолчала. Согласилась (намеренно?) с тем, что фашизм, в формате бандеровщины или примитивного антисемитизма, не только оправдан в одной из стран Европы, но получает все более широкую государственную поддержку.
Что же касается стран Прибалтики, то и здесь политика реабилитации нацизма стремится к апогею. Такое ощущение, что в этих странах всерьез верят в то, что не только американцы или поляки, но вся Европа вот-вот начнут возлагать венки к памятникам легионеров и зачитают приговор, что во Второй мировой войне оккупантами и проигравшей войну стороной были русские, а победил Запад.
В принципе, переоценка результатов Второй мировой войны и роли в ней основных ее участников становится идеологической базой для роста в Европе радикальных настроений и изменения представлений в глазах европейского обывателя на то, что такое политический экстремизм и терроризм. Ведь если сначала официально уравнять Сталина и Гитлера, то можно впоследствии оправдать любые агрессивные действия против России и русских, кем бы они сегодня не совершались, правительствами европейских стран, еврочи-новниками или «Правым сектором» Украины.
Вторым шагом после уравнивания Гитлера и Сталина, а также нацистов и коммунистов должен стать разворот всей Европы к новой диспозиции - исторически, политически и культурно «обоснованному» геноциду со стороны Запада по отношению к гражданам России, а также русскоязычным в различных странах Европы. И эта цель становится идеей-фикс современной Европы, наполняющейся реваншистскими настро-
ениями и осуществляющей (руками неонацистских организаций) террор в отношении суверенных государств и при этом устами своих лидеров утверждающих, что именно эти государства угрожают свободе и демократии в «цивилизованном» мире.
Как тут не вспомнить то ли абсолютно идиотское, то ли предельно циничное заявление представителя США в Совбезе ООН Саманты Пауэрс, которая обвинила Россию в том, что та, поддерживая Асада, якобы мешает Соединенным Штатам бороться с ИГИЛ [2]? Из этой же серии заявление президента Литвы Грибаускайте, назвавшей Россию «террористическим государством». И очень метким и точным в этом контексте является замечание директора Института ЕврАзЭС В. Лепехина: «глава литовского режима, покрывая устроенный у себя в стране геноцид по отношению к русскоязычному населению, называет Россию «террористическим государством», как тот известный воришка, который громче всех кричит: «держите вора!» [3].
О том, что следует противопоставить растущему политическому радикализму, подробно изложено в коллективной монографии «Терроризм как социально-политическое явление» [4] а также в ряде статей для Информационного агентства «Россия сегодня» уже упоминавшегося Директора Института ЕврАзЭС. В частности, последний в статье «Хук слева или Главное оружие России в борьбе против Запада» он замечает, что ««левый поворот» российской власти минимизирует возможность майдана внутри самой России [5]. Он позволит России приобрести имидж и репутацию защитника обездоленных и угнетаемых Соединенными Штатами стран мира, каких большинство. Но главное он обеспечит поддержку России со стороны множества правящих и иных левых партий Европы».
Действительно, у России есть шанс помешать реализации планов ключевых мировых игроков по нагнетанию международной напряженности, подталкиванию человечества к состоянию хаоса и неуправ-
ляемости, ведущих к вооруженным конфликтам и войнам. Только она, опираясь в своей внешней политике на принципы послевоенного устройства мира и идеалы Великой победы, способна остановить радикализацию европейской и мировой политики.
Литература
1. Лепехин В.А. План уничтожения России сверстан. Дело за исполнением. Эл. доступ: http://ria.ru/ analytics/20150529/1067176148.html.
2. См.: http://russian.rt.com/inotv/2015-05-07/Saman-ta-Pauer-Podderzhivaya-Asada-Rossiya.
3. Лепехин В.А. Что нам делать с нацистами Прибалтики? Эл.доступ: http://ria.ru/analytics/20150522/ 1065982855.html
4. См.: Терроризм как социально-политическое явление. Противодействие в современных условиях: Монография /[В.Ю. Бельский и др.] / Под ред. В.Ю. Бель-ского, А.И. Сацуты. М.:ЮНИТИ ДАНА, 2015. 367 с.
5. См.: Лепехин В.А. Хук слева или Главное оружие России в борьбе против Запада. Эл. Доступ: http://ria. ru/analytics/20150413/1058293872.html.
References
1. Lepekhin V.A. Plan for the destruction of Russia laid out. The case for execution. El. access: http://ria.ru/ analytics/20150529/1067176148.html.
2. See: http://russian.rt.com/i notv/2015-05-07/Sa-manta-Pauer-Podderzhivaya-Asada-Rossiya.
3. Lepekhin V.A. What do we do with the Nazis in the Baltics? El.access: http://ria.ru/analytics/20150522/ 1065982855.html
4. See: Terrorism as a socio-political phenomenon. Opposition in modern conditions: Monograph / [V.Y. Belsky et al.] / ed. by V.J. Belsky, A.I. Secuty. M.:UNITI-DANA, 2015. 367 p.
5. See: Lepekhin V.A. The left hook or the Main weapon of Russia in the struggle against the West. El. Access: http://ria.ru/analytics/20150413/1058293872.html.
Правоохранительные органы: учебник для студентов вузов, обучающихся по специальности «Юриспруденция» / под ред. И.И. Сыдорука, А.В. Ендольце-вой. 9-е изд., перераб. и доп. М.: ЮНИТИ-ДАНА: Закон и право, 2015. 447 с.
В учебнике на основе правовой категории «правоохрана» определено понятие «правоохранительный орган» и установлен исчерпывающий перечень этих органов. Правовая категория «правоприменение» позволила выделить органы, содействующие правоохране (правоприменительные органы). Посредством системного подхода установлена структура каждого правоохранительного и правоприменительного органа, раскрыты их функции и взаимосвязи.
Для студентов (курсантов, слушателей) высших учебных заведений, осуществляющих подготовку юристов, а также для преподавателей, аспирантов (адъюнктов), практических работников правоохранительных органов и всех интересующихся организацией и функционированием правоохранительных и правоприменительных органов.
