CC BY
37
УДК 330.111.4:330.15 ББК 65.011.13 З 38
В.К. Захаров
Доктор физико-математических наук, профессор, ведущий научный сотрудник Центра новых информационных технологий Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова. 119992, Москва, Ленинские горы, МГУ им. М.В.Ломоносова, ЦНИТ ФДО. Тел. 8926-211-92-47, е-таИ: zakharov_yaleriv@list.ги.
Процесс глобального природно-народного равновесия и центро-периферийные проблемы перехода стран к новым способам жизнедеятельности
(Рецензирована)
Аннотация: В статье предлагается антипозитивистская метамальтузианская
концепция (примыкающая к концепции Т. Мальтуса), согласно которой со времени возникновения человека происходит один и тот же архетипический процесс глобального природно-народного равновесия. А именно, человечество осуществляет свою жизнедеятельность в природной среде так, что приращение населения и приращение глобального природного ресурса неотделимы друг от друга настолько, что годовой глобальный природный ресурс на душу населения планеты остается практически неизменным во времени.
Из этого архетипа следует, что устойчивое увеличение глобального природного ресурса на душу населения всей планеты невозможно. Значит, увеличение природного ресурса возможно только для некоторых групп населения и только за счёт других групп населения. Точнее говоря, только за счёт изъятия одними группами населения ресурса, изымаемого из природы другими группами населения.
Ключевые слова: приращение населения, приращение глобального природного ресурса, аграрный, индустриальный и сервисный способы жизнедеятельности.
V.K. Zakharov
Doctor of Physics and Mathematics, Professor, Leading Scientist of Center of New Information Technologies at M.V Lomonosov Moscow State University, Moscow, Leninskie Gory, TSNIT FDO. Ph. : 8-926-2119247, e-mail: zakharov_valeriy@list.ru.
The process of global nature-population balance
and the center-periphery problems related to transition of countries
to new methods of life
Abstract: The paper offers the antipositivistic metamalthusian conception (adjoining the conception of T. Malthus) according to which the same archetypical process of global nature-population balance takes place from the time of human origin. Namely, the Humanity realizes its ability to life with respect to the nature surroundings in such a manner that the increment of population and the increment of global nature resource are inseparable from each other so that the
year global nature resource per head remains practically invariable through time.
It follows from this archetype that the steady increase in global nature resource per head is impossible. Hence the increase in nature resource is possible only for some groups of population and at the expense of other groups of population. More exactly it is possible only at the expense of withdrawal by some groups of population of a resource removed from the nature by other groups of population.
Key words: increment of population, increment of global nature resource, agrarian, industrial, and servicing methods of life.
ВВЕДЕНИЕ
После того, как в ведущих странах Запада была проведена индустриализация, возникло представление о том, что, наконец-то, найден магистральный путь развития человечества; и поэтому все остальные страны мира рано или поздно будут вынуждены развиваться именно в таком направлении. Данное представление лишь немного изменилось после того, как сначала в США, а затем в Европе и Японии появились признаки перехода к какому-то новому способу жизнедеятельности. Этот новый способ жизнедеятельности был описан разными исследователями под разными названиями (постиндустриальное общество, сетевое общество, сервисное общество, информационное общество, общество знания и т.д.) (см., например, [1-3]). Согласно этим исследователям сервисный способ жизнедеятельности, так же как и ранее индустриальный, открывал перед миром новые светлые перспективы.
В связи с этим получила значительное развитие позитивистская концепция исторического процесса, в основе которой лежит представление о том, что прогрессивный индустриальный способ жизнедеятельности сменяет устаревший аграрный способ, затем прогрессивный сервисный способ сменяет устаревший индустриальный и т.д. При этом каждый новый способ жизнедеятельности приводит к такому увеличению производительных сил человечества, при котором обеспечивается более высокий уровень потребления на душу населения планеты.
Данная позитивистская концепция является лишь частным случаем общей позитивистской парадигмы развития человечества, согласно которой человечество со временем переходит ко всё более высоким уровням независимости от стихийных сил природы, начиная от полной зависимости от них в далёком прошлом и доходя до полного удовлетворения всех потребностей в недалёком будущем. При этом основным двигателем такого восхождения выступает разум (интеллект) человека, используемый им в процессе труда, направленного на создание дополнительной, искусственной среды обитания, защищающей человека от несовершенства естественной, природной среды обитания.
Одной из важнейших концепций, которая не вписывалась в указанную позитивистскую парадигму развития, была концепция Т. Мальтуса [4], опубликованная им ещё в 1798г. Согласно его концепции население возрастает в геометрической прогрессии, а средства существования - лишь в арифметической прогрессии. Поэтому постоянно возобновляется разрыв между численностью населения и объёмом средств существования.
Однако в концепции Т.Мальтуса существует серьезный изъян. Остается неясным, откуда берутся ресурсы на создание указанного разрыва? За счёт каких средств существования обеспечивается обгоняющее биологическое воспроизводство?
В данной статье предлагается другая антипозитивистская концепция, согласно которой со времени возникновения человека происходит один и тот же архетипический процесс глобального природно-народного равновесия. А именно, человечество осуществляет свою жизнедеятельность в природной среде так, что годовой глобальный природный ресурс на душу населения планеты остается практически неизменным во времени.
Из этого архетипа следует, что устойчивое увеличение глобального природного ресурса на душу населения всей планеты невозможно. Значит, увеличение природного
ресурса возможно только для некоторых групп населения и только за счёт других групп населения.
Поэтому заметное увеличение объёма потребления природных ресурсов в странах, осуществляющих новые «более прогрессивные» способы жизнедеятельности, проистекает не из самих новых способов жизнедеятельности, а из изъятия этими странами посредством новых способов жизнедеятельности части природных ресурсов, добываемых другими странами.
Это изъятие происходит в рамках больших организационно-производственных центро-периферийных систем, состоящих из стран, осуществляющих новые «более прогрессивные» способы жизнедеятельности, и стран, совсем «не обреченных» к переходу на эти способы.
Если посмотреть, как проходили процессы индустриализации и информатизации в рамках мира в целом, то можно увидеть закономерность, отличную от упомянутой выше смены устаревших способов жизнедеятельности новыми прогрессивными. А именно,
упомянутые выше способы жизнедеятельности не составляют отдельных последовательных стадий в развитии человеческого общества. Они сосуществуют одновременно в целом комплексе археспособов жизнедеятельности. При этом общая трудовая пропорция между аграрным, индустриальным и сервисным секторами любого предгосударственного и государственного образования остается неизменной во времени.
Из этой закономерности вытекает, что переход в конечном итоге всех стран мира от аграрного способа жизнедеятельности к индустриальному и затем к сервисному в принципе невозможен. Он возможен лишь для некоторых стран и то при определенной совокупности условий.
Понимание этих условий, если Россия хочет развивать инновационную «экономику знаний», представляет собой не только научный, но и чисто практический интерес. Поэтому целью данной статьи является вычленение и описание условий, необходимых для того, чтобы Россия смогла осуществить переход к обществу, в котором главным фактором и ресурсом развития выступают знания. Вычленение этих условий дается на основе восходящего к К.-Г. Юнгу [5] и подробно разработанного в монографии [6] и статьях [7-11] метода архетипов жизнедеятельности человеческого общества.
Часть 1. АРХЕТИПИЧЕСКИЙ ПРОЦЕСС ГЛОБАЛЬНОГО ПРИРОДНО-НАРОДНОГО РАВНОВЕСИЯ
Типы жизнедеятельности общества
Жизнедеятельную среду человечества (на данный момент времени) можно обобщённо определить как совокупность, включающую в себя: 1) природную среду Земли, 2) искусственную среду, созданную человечеством в процессе его жизнедеятельности. Под (человеческим) обществом будем далее понимать человечество в его жизнедеятельной среде как единую организационно-производственную жизнедеятельную систему.
Вся жизнедеятельность общества может быть сведена к отдельным типам (= видам) жизнедеятельности. Среди типов выделяются архетипы, которые зародились в древности, стали устойчивыми и про которые, благодаря их древности и устойчивости на огромном временном промежутке от прошлого до настоящего времени, имеется огромная доля уверенности, что они ещё очень долго будут существовать в будущем вплоть до неотменяемости.
Архетип номового устроения
Все современные государственные образования, такие как простые государства, державы, империи и т.д., а также все самостоятельно существовавшие в прошлом малые семьи, большие семьи, роды, племена, простые государства, державы, империи и пр. устроены и функционируют по одному архетипу, который мы называем номовым архетипом жизнеустроения, от греческого слова «номос», означающего административно-
территориальную область в Древнем Египте, Древней Греции и в современной Греции. Будем называть все указанные образования номами.
Подробнее об устройстве и функционировании номов можно ознакомиться по указанной монографии [5] и по статьям [10-11].
Архетип номовой амальгамации
Следующий рассматриваемый нами архетип жизнедеятельности возникает в ходе прохождения человечеством ряда этапов его развития. Эти этапы мы условно обозначим так: этап малой семьи, этап большой семьи, этап рода, этап племени, этап простого государства, этап державы и этап империи.
Архетип номовой амальгамации состоит в том, что при исчерпании ойкумены, пригодной для жизнедеятельности номов, возникших на всех предыдущих этапах, возникает возбуждённое состояние всей «умственной среды» этой ойкумены, иначе говоря, её жизнедеятельный стресс, приводящий в конечном итоге к амальгамации этих номов в более крупные номы следующего этапа. В результате амальгамации воспроизводится прежняя, но в деталях более усложненная структура, обусловленная расщеплением прежде объединенных функций.
Малые и большие семьи, роды и племена, простые государства, державы и империи являются историческими примерами номов. Большинство существующих сейчас номов являются номами последних трех амальгамационных этапов: простого государства, державы и империи, причем подавляющее большинство является державами. Следует отметить, что указанные этапы носят не глобальный, а локально-ареальный характер. Происходящая в настоящее время глобализация в свете данной теории оценивается как новый современный этап амальгамационного процесса.
Архетип природно-народного равновесия
Если посмотреть на результаты относительно роста населения и роста средств существования, достигаемые человечеством в ходе описанного выше архетипического эволюционно-революционного процесса, то можно заметить следующую закономерность.
Определим природный ресурс за данный год для данной группы населения как измеряемую в какой-либо мере (например, в килограммах) массу вещества, изымаемого человечеством из природной среды за этот год и используемого данной группой населения. Природный ресурс за данный год для всего населения планеты назовём глобальным природным ресурсом за данный год. Глобальный природный ресурс за данный год, поделённый на среднее число жителей на земле за этот год, назовём глобальным природным ресурсом на душу населения за данный год.
С большой долей уверенности можно утверждать, что уже в глубочайшей древности возник и закрепился архетип природно-народного равновесия, который состоит в том, что человечество осуществляет свою жизнедеятельность в природной среде так, что годовой глобальный природный ресурс на душу населения планеты остается практически неизменным во времени.
Из этого архетипа следует, что как в прошлом, так и в обозримом будущем устойчивое увеличение глобального природного ресурса на душу населения всей планеты невозможно. Значит, увеличение природного ресурса возможно только для некоторых групп населения и только за счёт других групп населения.
Поэтому заметное увеличение объёма потребления природных ресурсов в странах, осуществляющих новые «более прогрессивные» способы жизнедеятельности, проистекает не из самих новых способов жизнедеятельности, а из изъятия этими странами посредством новых способов жизнедеятельности части природных ресурсов, добываемых другими странами.
Далее мы показываем, что упомянутое выше изъятие посредством новых «более прогрессивных» способов жизнедеятельности происходит в рамках больших организационно-производственных центро-периферийных систем, состоящих из центральных стран, осуществляющих новые «более прогрессивные» способы
жизнедеятельности, и периферийных стран, совсем «не обреченных» к переходу на эти способы.
ЧАСТЬ 2. ЦЕНТРО-ПЕРИФЕРИЙНЫЕ ОТНОШЕНИЯ ПРИ ПЕРЕХОДЕ СТРАН К
НОВОМУ СПОСОБУ ЖИЗНЕДЕЯТЕЛЬНОСТИ. АРХЕТИП ТРУДОВОГО
СОХРАНЕНИЯ
Неразрывный комплекс способов жизнедеятельности
Древние способы жизнедеятельности, такие как охотничье-собирательский, пастушеский, земледельческо-животноводческий, основаны на непосредственном изъятии из природной среды. Они являются конкретными разновидностями общего изымающего способа жизнедеятельности. Поэтому можно обобщенно сказать, что изымающий способ жизнедеятельности, связанный с изъятием достояния из природной среды, возник в глубокой древности и в настоящее время стал архетипическим. Этот способ называется также сельскохозяйственным или аграрным.
Однако изымающий способ жизнедеятельности даже на самых ранних этапах своего возникновения не мог существовать в одиночку без перерабатывающего или промышленного способа жизнедеятельности, связанного с обработкой и переработкой изъятых природных достояний. Этот способ называется также индустриальным.
Кроме того, и изымающий, и перерабатывающий способы жизнедеятельности также не могли существовать без обслуживающего способа жизнедеятельности, связанного с обслуживанием как изъятия, так и переработки. Для того чтобы устойчиво изымать и перерабатывать, нужно научение, связанное с получением, сохранением и передачей знаний, нужен обмен, нужно управление, нужен отдых и развлечения, нужно здравоохранение и т.д.
Таким образом, все упомянутые выше способы жизнедеятельности не составляли отдельных последовательных стадий в развитии человеческого общества. Они сосуществовали и сосуществуют одновременно в целом комплексе археспособов жизнедеятельности.
Рассмотрим более подробно, как исторически возникали в разных социально исторических организмах разные сочетания указанных археспособов. В этом отношении наиболее достоверным и хорошо изученным является процесс активной индустриализации, происходившей в Европе начиная с XV века.
Индустриализация в Европе и перевод аграрного производства в колонии
Главной характеристикой процесса активной индустриализации была достаточно быстрая по историческим меркам замена ручного производства машинным. При этом значительная часть трудоспособного населения, занятого ранее ручным трудом в сельском хозяйстве, переместилась в машинное производство на фабриках и заводах. Это слишком хорошо заметное явление и породило поспешное представление о возможном и желательном переходе всех государств на магистральный путь промышленного развития.
Однако истинная картина происходившего разительно отличалась от той, которую описывали сторонники неизбежности индустриальной модернизации. Резкое уменьшение своего сельско- хозяйственного производства европейские страны вынуждены были восполнять за счёт соответствующего импорта из своих колоний ([12, 235, 180], [13, 76]). Более того, поскольку перевод значительных трудовых ресурсов в промышленный способ жизнедеятельности абсолютно невозможен без использования сельскохозяйственной продукции и без наличия «рынков» сбыта промышленной продукции, европейскими странами осуществлялся целенаправленный принудительный перевод колоний на аграрносырьевой способ жизнедеятельности [14, 174-176].
Центро-периферийная система. Понятие паранома
Из сказанного выше следует, что при описании процесса индустриализации его апологетами, по-видимому, сознательно не принималось во внимание неразрывное центропериферийное индустриально-аграрное взаимодействие.
Любой социально-исторический организм, когда-либо существовавший в истории,
такой как семья, род, племя, простое государство, держава, империя и т.п., будем называть номом. Здесь и далее под периферией нома понимается часть внешней среды, неразрывно связанная с номом потоками различных достояний, без которых жизнедеятельность нома невозможна. Большую организационно-производственную систему, состоящую из нома как центра, его периферии и всех связей и потоков между ними, естественно назвать центропериферийной системой или параномом.
Параном может быть с активным центром и с пассивным центром. В параноме с активным центром сам ном контролирует и определяет центро-периферийные связи и потоки. В параноме с пассивным центром внешние номы контролируют и определяют центро-периферийные связи и потоки нома.
Индустриализация в США и перевод аграрного производства на периферию
В терминах паранома описание процесса индустриализации становится гораздо более объёмным и содержательным. Покажем это на примере Соединённых Штатов Америки.
Из вышеприведенного определения паранома следует, что параном может состоять только из самого нома, которому не очень нужна периферия. Именно таким почти самодостаточным параномом были США в первой половине 19 века. Но возможность вести значительно более эффективное сельскохозяйственное производство в южных территориях американского континента побудили США перевести туда эту сферу производства. Так возникла сельскохозяйственная периферия США. Отметим, что при этом осуществлялась целенаправленная деиндустриализация стран южно-американского континента. С опорой на эту периферию в США во второй половине 19 века происходил активный переход к индустриальному способу производства. Однако общая трудовая пропорция между сельскохозяйственным и промышленным секторами в рамках объемлющего паранома с центром в США оставалась практически неизменной.
Рассмотрим теперь с точки зрения центро-периферийного взаимодействия различных секторов экономики в параноме более близкий по времени процесс перехода США к сервисной экономике [15, гл. 17].
Переход к сервисной экономике и перевод индустриального производства на периферию
Во второй половине 20 века США, пользуясь результатами второй мировой войны и, в частности, дешёвой рабочей силой в разорённых войной государствах, вынесли часть своего промышленного производства на свою промышленную периферию, включающую в себя Германию, Италию, Японию, Южную Корею, Тайвань, Турцию, Испанию, страны ЮгоВосточной Азии, Китай, Индию и т.д.
Именно это позволило США к концу 20 века сосредоточиться на производстве услуг, в том числе денежных и информационных. В результате они, опираясь на созданную сельскохозяйственную и промышленную периферию, осуществили внутри себя переход к сервисной экономике и к постиндустриальному обществу. Тем не менее, общая трудовая пропорция между сельскохозяйственным, промышленным и сервисным секторами экономики в рамках получившегося более широкого паранома с центром в США осталась практически неизменной.
После рассмотрения конкретных примеров неразрывного центро-периферийного сервисно - индустриально - аграрного взаимодействия различных стран перейдём к некоторым теоретическим выводам из них. При этом уточним, что понимается под использованным выше понятием общей трудовой пропорции.
Архетип трудового сохранения
Из рассмотренных выше примеров можно сделать вывод о том, что любая преобразовательная деятельность, приводящая к изменению вовлечённости населения государства (и шире любого нома) в аграрный, индустриальный и сервисный способы содержательной деятельности, обязательно сопровождается определённой восполняющей деятельностью, в большинстве случаев связанной с привлечением периферии. Данный тип преобразовательно-восполняющей деятельности по отношению к способам
жизнедеятельности сформировался уже в глубочайшей древности на этапе малой семьи и с тех пор стал архетипом.
Дадим более чёткое описание указанного архетипа. Определим внутренний аграрный трудопоказатель нома за данный год как суммарные трудозатраты за год, осуществлённые в номе при собственном производстве всех аграрных достояний и исчисляемые в часах рабочего времени. Этот показатель рассчитывается как сумма по всем работникам аграрного сектора нома всех трудовых часов за год, затраченных каждым работником на производство аграрной продукции.
В таком же исчислении определим внешний аграрный трудопоказатель нома за данный год как суммарные трудозатраты за год, осуществлённые, во-первых, в других номах при производстве в них всех аграрных достояний для данного нома и, во-вторых, осуществлённые как в других номах, так и в самом номе при доставке указанных (произведённых вне нома) достояний в ном. Тогда сумму внутреннего аграрного трудопоказателя и внешнего аграрного трудопоказателя нома естественно назвать общим аграрным трудопоказателем нома за данный год.
Аналогичным образом определим внутренний, внешний и общий индустриальный трудопоказатели нома за данный год и, соответственно, внутренний), внешний и общий сервисный трудопоказатели нома за данный год.
Пропорцию между внутренними трудопоказателями нома за данный год t, т.е. пропорцию
внутренний аграрный трудопоказатель (?) : внутренний индустриальный трудопоказатель (?) : внутренний сервисный трудопоказатель (?),
назовём внутренней трудовой пропорцией нома за данный год t.
Пропорцию между общим трудопоказателями нома за данный год t, т.е. пропорцию общий аграрный трудопоказатель (?) : общий индустриальный трудопоказатель (?) :
общий сервисный трудопоказатель (?), назовём общей трудовой пропорцией нома за данный год t.
Общая трудовая пропорция начала формироваться уже на этапе малой семьи и за тысячи лет эволюции отточилась до неизменяемой величины.
Архетип трудового сохранения состоит в том, что по отношению к способам жизнедеятельности ном осуществляет преобразовательно-восполняющую деятельность так, что общая трудовая пропорция нома остаётся неизменной во времени. Из этого архетипа следует, что изменение во времени внутренней трудовой пропорции нома возможно только в рамках сохранения во времени общей трудовой пропорции нома.
Отсюда следует, что переход в конечном итоге всех стран мира к индустриальному, а затем и к сервисному способу жизнедеятельности невозможен в принципе. Указанный переход возможен лишь для тех стран, которые создали свою соответствующую контролируемую периферию.
Этот чисто экономический вывод имеет важные политические следствия. Страны, не обладающие своими современными промышленными и информационными производствами, становятся слишком зависимыми в военном и в политическом отношении от лидирующих стран. И, значит, не могут осуществлять справедливый эквивалентный экономический обмен с промышленно и информационно развитыми странами.
Что это означает для России, мы рассмотрим далее. Для этого необходимо сначала понять, с каким «багажом» Россия подошла к началу 21 века.
Индустриализация в Советском Союзе и создание собственной периферии
Российская Империя в 19 веке становилась пассивным сельскохозяйственным центром относительно своей промышленной периферии. Чтобы преодолеть эту тенденцию, к началу 20 века Российская Империя была вынуждена осуществлять промышленную модернизацию. Как её наследник Советский Союз форсированными методами провёл эту модернизацию. Значительные массы населения были насильственно «выдернуты» из сельскохозяйственного производства и переведены в промышленность. В результате общая трудовая пропорция
страны была нарушена, и Советский Союз неизбежно попался в «ловушку» аграрного невосполнения, т.е. отсутствия аграрной восполняющей периферии. Это привело к большим проблемам в снабжении населения продовольствием.
После второй мировой войны СССР частично создал себе аграрную периферию за счёт использования сельского хозяйства таких стран как Болгария, Венгрия, Румыния, Польша. Таким образом, СССР в своём параноме стал активным центром. Однако вынужденная индустриализация этих стран в силу холодной войны с «Западом» снова загнала СССР, а также указанные страны в вышеупомянутую «ловушку» аграрного невосполнения. Приходилось покупать сельскохозяйственную продукцию за пределами стран Совета Экономической Взаимопомощи за счёт развития добычи природных ресурсов и продажи их за рубеж.
Потеря Россией роли активного центра относительно своей периферии
Однако снижение цены на нефть более чем в шесть раз в 1986 году, устроенное Саудовской Аравией по «заказу» Соединённых Штатов [16, гл. 4], послужило спусковым крючком для проведения «перестройки» сначала СССР, а затем и стран Варшавского Договора. Результат этой по выражению В.В. Путина «крупнейшей геополитической катастрофы 20 века» известен. Россия потеряла всю свою периферию, которую она создавала веками и относительно которой она была активным центром.
Поскольку развивать современное промышленное производство на территории России оказалось менее выгодно, чем в Китае и Индии, Россию в промышленную периферию развитых государств «не взяли». После того, как иллюзии и надежды на промышленную модернизацию страны с помощью иностранных инвесторов, эффективных собственников и «невидимой руки рынка» рассеялись, возникла новая надежда: промышленная
модернизация уже не актуальна и не современна; поэтому России необходимо переходить к информационному обществу, на создание сервисной экономики, экономики знаний, на инновационный путь развития, на использование человеческого капитала и потенциала и пр.
Однако выше на основании вычленения архетипа трудового сохранения был сделан вывод том, что переход к индустриальному, а затем и к сервисному способу жизнедеятельности возможен лишь для тех стран, которые создали свою контролируемую периферию. В связи с таким жёстким ограничением оценим проблемы и перспективы, стоящие перед Россией на этом новом направлении.
Пассивно-сырьевая роль России в начале 21 века
К началу 21 века Россия (теперь уже как Российская Федерация) вынуждена была заново создать свою периферию. Но в этом новом параноме Россия уже более не является активным центром.
Рассмотрим более подробно, к чему это приводит. В настоящее время иностранная валюта приходит в Россию в основном за счет продажи своих сырьевых ресурсов. Компании, вывозящие сырье, обменивают часть своей валютной выручки в Центральном банке России на ее рублевый эквивалент. После этого полученная Центробанком валюта уже теряет свою значимость внутри страны и может быть использована только за ее пределами.
Внешнеторговые компании обменивают свои рублевые активы в Центробанке на их валютный эквивалент и приобретают за рубежом на эту валюту сельскохозяйственные и промышленные товары широкого потребления и ввозят их в страну. Тем не менее, даже после неограниченных затрат валюты на приобретение указанных товаров значительная часть валютной выручки остается неиспользованной и накапливается в виде резервов Центробанка.
Возникает законный вопрос: неужели после удовлетворения самых первичных потребностей страны нельзя потратить оставшуюся валюту на приобретение современной техники и технологии для того, чтобы обеспечить развитие своих собственных сельскохозяйственного и промышленного производств?
Не только опыт России, но и опыт таких стран как Япония и Китай, значительно
превосходящих Россию по запасам валюты, показывают, что действительно нельзя. Промышленно развитые страны не выставляют на мировой рынок свои самые современные модели, предприятия и технологии с тем, чтобы не создавать себе возможных конкурентов и всегда оставаться в лидерах модернизации. Накопление валютных резервов является не показателем богатства страны, а показателем неэквивалентности обмена России с внешним миром.
Сказанное означает, что пассивно-сырьевая роль России в своём параноме не оставляет ей ни внешних, ни внутренних шансов даже на сельскохозяйственную и промышленную модернизацию.
Возможности перехода России к сервисному способу жизнедеятельности
Описав теперь «багаж», с которым Россия вошла в 21 век, оценим её перспективы для перехода к сервисному способу жизнедеятельности.
Предположим, что импортная периферия России является предсказуемой и устойчивой. Предположим, что в таких идеальных условиях добытое сырье продали, валюту получили, сельскохозяйственные и промышленные товары закупили, новые сервисные технологии, основанные на современном знании, создали.
Поскольку сервисные технологии только лишь обслуживают аграрные и индустриальные способы жизнедеятельности, их теперь надо кому-то продать или за рубеж, или внутри страны.
В первом случае на мировом рынке сервисных технологий появляется новый непрошенный конкурент. Ясно, что США, которые являются монополистами в этой области, так просто не допустят нового конкурента на мировой рынок.
Во втором случае, чтобы продать внутри страны, требуется иметь развитые аграрный и индустриальный способы жизнедеятельности непосредственно в самой России, причём развитые на новой современной основе, способной вместить в себя новые сервисные технологии и инновационную экономику знаний. Однако, как было сказано выше, развить эти способы жизнедеятельности при существующей сейчас системе экспорта-импорта через иностранную валюту ни теоретически, ни практически невозможно, поскольку «невидимая рука рынка» не позволяет России осуществлять эквивалентный обмен с внешним миром.
Таким образом, в существующем в настоящее время параноме, в котором Россия является пассивным центром, возможностей для её перехода к сервисному способу жизнедеятельности практически нет никаких.
При создании собственного паранома, в котором Россия будет играть роль активного центра, такие возможности появляются. Однако для этого требуется большая и длительная работа государственной власти по преобразованию имеющейся сельскохозяйственной и промышленной периферии под контроль России, а не под контроль «невидимой руки рынка».
Примечания:
1. Уэбстер Ф. Теории информационного общества. М.: Аспект Пресс, 2004.
2. Бэлл Д. Грядущее постиндустриальное общество. М.: Academia, 1999.
3. Кастельс М. Информационная эпоха. М.: ГУ ВШЭ, 2000.
4. Мальтус Т. Опыт о законе народонаселения (в сокращении) // Антология экономической классики. Т. 2. М., 1993.
5. Yung C.G. The archetypes and the collective unconscious // Yung C.G. The collected works. Vol. 9. Princeton, NJ: Princeton University Press, 1936/1969.
6. Губарь О.В., Захаров В.К. Номология как преодоление экономикоцентризма. Ростов н/Д, 2006.
7. Захаров В.К. О некоторых архетипах российской цивилизации // Общество, государство, политика. 2008. № 1. С.117-132.
8. Захаров В.К. Россия изменяющаяся в рамках России архетипической // Россия: тенденции и перспективы развития. Ежегодник. М.: ИНИОН РАН. 2008. Вып. 3. Ч. 1. С. 5661.
9. Захаров В.К. Вызовы для России в условиях глобализации // Глобалистика как область научных исследований и сфера преподавания. М.: ФГП МГУ, 2008. С. 168-181.
10. Губарь О.В., Захаров В.К. Жизнедеятельность государства в рамках номологии // Известия высших учебных заведений. Северо-Кавказский регион. Общественные науки. 2006. № 2. С. 55-58.
11. Захаров В.К., Яшин А.Д. Архетипы государственного устроения и государственного управления // Государственное управление в XXI веке: традиции и инновации: материалы 5 Междунар. конф. М.: МГУ! 2007. С. 289-296.
12. Смирнов А.С. Логика всемирной истории и перспективы человечества. Т. 2. М.: Вега, 2006.
13. Малахов В.С. Государство в условиях глобализации. М.: КДУ, 2007.
14. Анилионис Г.П., Зотова Н.А. Глобальный мир: единый и разделенный. Эволюция теорий глобализации. М.: Междунар. отношения, 2005.
15. Елецкий Н.Д. Общая экономическая теория (политическая экономия). Ростов н/Д: Феникс, 2008.
16. Стариков Н.В. Шерше ля нефть. Почему наш Стабилизационный фонд находится ТАМ? СПб.: Питер, 2009.
References:
1. Webster F. Theories of an information society. М.: Aspect Press, 2004.
2. Bell D. A future postindustrial society. М.: Academia, 1999.
3. Kastels M. Information epoch. М.: GU VSHE, 2000.
4. Maltus T. Experience on the population law (in reduction) // Anthology of economic
classics. V 2. М., 1993.
5. Yung C.G. The archetypes and the collective unconscious // Yung C.G. The collected works. Vol. 9. Princeton, NJ: Princeton University Press, 1936/1969.
6. Gubar O.V, Zakharov V.K. Nomology as overcoming economic centrism. Rostov-on-Don, 2006.
7. Zakharov V.K. About some archetypes of the Russian civilization // Society, the State and a Policy, 2008. No.1. P. 117-132.
8. Zaharov V.K. Russia changing within the limits of archetypical Russia // Russia: tendencies and development prospects. A year-book. М.: INION of the Russian Academy of Sciences. 2008. Iss. 3. Part 1. P. 56-61.
9. Zaharov V. K. Challenges for Russia in the conditions of globalization. In: Global studies as area of scientific researches and teaching sphere. - М.: FGP of Moscow State University, 2008. P. 168-181.
10. Gubar O.V, Zakharov V.K. State ability to live in frameworks of nomology // News of Higher Educational Institutions. The North Caucasian region. Social sciences. 2006. No.2. P. 55-58.
11. Zakharov V.K, Yashin A.D. Archetypes of the State organization and the government // The Government in the 21-st Century: Traditions and Innovations: Materials 5-th Intern. Conf. M.: Moscow State University. 2007. P. 289-296.
12. Smirnov А^. Logic of a world history and the mankind prospects. V. 2. M.: Vega, 2006.
13. Malakhov V.S. The state in the conditions of globalization. М.: KDU, 2007.
14. Anilionis G.P, Zotova N.A. The global world: uniform and divided, Evolution of theories of globalization. М.: International relations, 2005.
15. Yeletsky N.D. The general economic theory (political economy). Rostov-on-Don: Phoenix, 2008.
16. Starikov N.V Shershe la oil. Why is our Stabilization Foundation THERE? SPb.: Peter,
2009.
