CC BY
16Захаров В. К?
РОССИЯ МЕЖДУ ЗАПАДОМ И КИТАЕМ. МОЖЕТ ЛИ ЕВРАЗИЙСКАЯ ИНТЕГРАЦИЯ ПРЕУСПЕТЬ БЕЗ СОЗДАНИЯ ТРЕТЬЕГО ЦЕНТРА СИЛЫ?
Ключевые слова: интеграционные процессы, евразийская интеграция, Европейский Союз, глобализация, регионализация, метод архетипов.
Введение
На европейском пространстве уже давно происходит главный интеграционный процесс - создание Европейского Союза. В последнее время начал постепенно оформляться второй интеграционный проект, отдалённой целью которого является создание Евразийского союза, как конфедеративного союза государств постсоветского пространства с единым политическим, экономическим, военным, таможенным, гуманитарным и культурным пространством. В рамках этого большого проекта в 2001-2014 годах было создано Евразийское экономическое сообщество (ЕврАзЭС), как международная экономическая организация ряда бывших республик СССР для эффективного продвижения её участниками процесса формирования Таможенного союза и Единого экономического пространства. В январе 2015 года ЕврАзЭС был преобразован в Евразийский экономический союз (ЕАЭС) в целях всесторонней модернизации, кооперации и повышения конкурентоспособности национальных экономик и создания условий для стабильного развития в интересах повышения жизненного уровня населения государств-членов Союза.
Указанные макрорегиональные интеграционные процессы столкнулись с двумя более обширными (глобальными) интеграционными процессами: с глобализацией по-американски и с глобализацией по-китайски. Глобализация по-американски последовательно продвигается Соединёнными Штатами Америки, по-видимому, со времени окончания Второй мировой войны, и осуществляется в разных не всегда чётко провозглашаемых и прописываемых формах. Глобализация по-китайски стала проводиться в явном виде с 2013 года в рамках провозглашённого проекта «Один пояс -один путь» (ОПОП).
Столкновение между российским макрорегиональным и американским глобальным интеграционными проектами стало уже достаточно явным и проявляется, в частности, в виде экономических санкций, накладываемых на Российскую Федерацию. Столкновение же между российским и китайским интеграционными проектами пока не проявляется в явном виде и маскируется в виде идеи сопряжения ЕАЭС и ОПОП. Однако такое сопряжение не может произойти само собой. Учитывая огромную разницу в экономическом и человеческом потенциалах между РФ и Китаем, а также между РФ и США, для успешного сопряжения всех проектов требуются значительные усилия с российской стороны. Выявлению этих усилий с учётом текущего положения России на мировой арене и посвящена данная статья.
Часть 1. Природа интеграционных процессов
Для выяснения природы современных интеграционных процессов мы используем метод архетипов (археспо-
собов) бытия человеческого общества, восходящий к К.-Г. Юнгу и подробно разработанный в некоторых наших пуб-
2
ликациях .
Архетип государственности (номового устроения)
Далее для нас особое значение имеют архетип номового устроения и археспособ номовой амальгамации. Эти виды бытия возникают и закрепляются в ходе прохождения человечеством ряда этапов его развития. Эти этапы мы
1 Захаров Валерий Константинович - д.ф.-м.н., профессор кафедры математического анализа Московского государственного университета имени М.В. Ломоносова. Автор многочисленных научных публикаций по вопросам общественного развития, в том числе по социальной философии и социальной психологии, философии истории, экономике, теории государства и государственного управления, геополитике, политологии, россиеведению, а также по концептуальным и математическим моделям государства и его учреждений. Лауреат Ломоносовской премии. E-mail: zakharov_valeriy@list.ru
Захаров В.К. Номология. Устроение и направление человеческой деятельности. - М.: МГППУ, 2011; Захаров В.К. Россия изменяющаяся в рамках России архетипической // Россия: тенденции и перспективы развития. Ежегодник. - М.: ИНИОН РАН. 2008. - Вып. 3, ч. 1. - С. 56-61; Захаров В.К. Некоторые архетипические признаки социального государства в России // Проблемный анализ и государственно-управленческое проектирование. - М., 2009. - № 1. - С. 66-78; Захаров В.К. Историческая реализация двух естественных прав в России // Современное право. 2010. - № 3. - С. 156-162; Захаров В.К. Номология. Воспроизведение и обновление человеческого бытия. - М.: Onebook.ru, 2016; Захаров В.К. Этот Новый Старый Мир. Будущее из прошлого. - М.: Издательский дом «Кислород», 2017.
условно обозначим так: этап малой семьи, этап большой семьи, этап рода, этап племени, этап простого государства, этап державы, этап империи и этап макроса.
Архетип номового устроения (в применении к современности архетип государственности) состоит в том, что все современные государственные образования, такие как простые государства, державы, империи и т.д., а также все самостоятельно существовавшие в прошлом малые семьи, большие семьи, роды, племена, простые государства, державы, империи и пр. устроены и функционируют по одному типу. Будем далее называть все указанные социально исторические образования номами (от греческого слова «номос», означающего устроенную административно-территориальную область в Древнем Египте, Древней Греции и в современной Греции).
Согласно указанному типу каждое государство (и шире каждый ном) является сложной трёхуровневой организационно-производственной подсистемой общества, устроенной в виде совокупности основных систем, связанных друг с другом в единое целое и зависящих друг от друга так, что без каждой из этих систем государство существовать не может. Основными системами государств являются: содержательная, учётная, обеспечительная, распорядительная и верховная системы1.
Археспособ государственного объединения (номовой амальгамации)
Археспособ номовой амальгамации (в применении к современности археспособ государственного объединения) состоит в том, что при исчерпании ойкумены, пригодной для бытия номов, возникших на всех предыдущих этапах, возникает восстановительно-приспособительное преобразование бытия ойкумены, что приводит в конечном итоге к амальгамации (т.е. к объединению с воспроизведением структуры и функций) этих номов в более крупные номы следующего этапа. В результате амальгамации воспроизводится прежняя, но в деталях более усложненная структура, обусловленная расщеплением прежде объединенных функций.
Преобразовательный этап, на котором пробуждается и воспроизводится археспособ номовой амальгамации, можно назвать этапом номовой амальгамации. По сравнению с предыдущим устроительным этапом он является весьма коротким. Таким образом, на этапе номовой амальгамации происходит преобразовательный переход от данного устроительного этапа к следующему устроительному этапу.
Малые и большие семьи, роды и племена, простые государства, державы и империи являются историческими примерами номов. Большинство существующих сейчас номов являются номами последних трех амальгамационных этапов: простого государства, державы и империи, причем подавляющее большинство является державами.
Некоторые особенности номовой амальгамации. Номовая интеграция
Следует отметить, что указанные устроительные этапы носят глобально-локальный характер. А именно, название устроительного этапа не означает, что все существующие на этом этапе номы являются только номами данного этапа. На каждом устроительном этапе в масштабе всего человечества продолжают существовать и номы всех предыдущих этапов. Например, даже на этапе державы, когда уже существовала держава Великобритания (Соединенное Королевство), объединившая Англию, Шотландию, Ирландию и др., в Америке, Африке и Австралии существовали малые и большие семьи, роды, племена и простые государства как самостоятельные номы, не вошедшие в объемлющие номы.
Кроме того, при номовой амальгамации происходит объединение не только нескольких номов предыдущего устроительного этапа, но и присоединение ряда номов всех предыдущих этапов. Например, на этапе империи, когда создавалась Британская империя, происходило присоединение к державе Великобритании и простых государств, и племен, и родов по всему земному шару, и даже аборигенов, ведущих самый примитивный семейный образ жизни.
Более того, виды номов, возникшие на предыдущих устроительных этапах и участвовавшие в номовом объединении, не всегда отмирают, а часто продолжают существовать как подномы и квазиподномы в объемлющих номах. При этом просто возрастает число этажей «федерализации». Например, малые семьи продолжают существовать повсеместно в рамках объемлющих государств.
Преобразовательный переход от более мелких номов к более крупным совершается через промежуточные связующие этапы, на которых постепенно образуются разного рода связи и объединения номов, находящихся на предыдущих устроительных этапах. Эти связи отличаются от амальгамы номов тем, что при последней образуются верховная и обеспечительная системы амальгамы, а при связях - разного рода приближения к таким системам. Общества, приближающиеся к ному, но еще не ставшие номами, были названы квазиномами. Указанное явление образования связей и объединений номов и их укрепление, как промежуточный этап проявления номовой амальгамации, в современной литературе получило название номовой интеграции.
1 Захаров В.К., Яшин А. Д. Архетипы государственного устроения и государственного управления // 5 Международная конференция «Государственное управление в XXI веке: традиции и инновации». Материалы. - М.: МГУ, 2007. - С. 289-296. Подробнее см. в работах: Захаров В.К. Об одной потенциальной геоэкономической угрозе безопасности России // Национальные интересы: приоритеты и безопасность. - М., 2009. - № 12. - С. 48-55; Захаров В.К. Государственность и государственное управление как архетипы // Государственное управление. Электронный вестник. - М., 2010. - № 24. - С. 1-18; Захаров В.К. Архетип государственного объединения: Россия между Европой и Китаем // Государственная служба. - М., 2010. - № 2. - С. 82-88; Захаров В.К. Номоло-гия. Устроение и направление человеческой деятельности. - М.: МГППУ, 2011; Захаров В.К. Номология. Воспроизведение и обновление человеческого бытия. - М.: Onebook.ru, 2016; Захаров В.К. Этот Новый Старый Мир. Будущее из прошлого. - М.: Издательский дом «Кислород», 2017.
Исчерпание государственно-имперской ойкумены и необходимость номовой амальгамации
В ХХ веке показатели экономического развития существенно возросли: по сравнению с XIX веком: объём мирового промышленного производства вырос в 50 раз, валовой продукт - в 20 раз, потребление природного топлива - в 30 раз. Интенсивное потребление природных ресурсов привело к удорожанию их добычи и исчерпанию. Многие запасы минеральных ресурсов могут считаться достаточными, учитывая возможность их частичной замены и проникновения в более глубокие пласты земной коры, но иначе обстоит дело с водой, возделываемыми почвами, животным и растительным миром, энергией и всей биосферой.
К ХХ веку способы добывания ресурсов и способы сбыта произведенных товаров и отходов производства внутри государств и империй почти полностью исчерпали себя. Близящееся исчерпание многих освоенных источников сырья (в особенности энергетического) обострило борьбу за контроль над ними, приведшую к двум мировым войнам,
В связи с исчерпанием государственно-имперской ойкумены пробудился археспособ государственного объединения. В результате этого началось достаточно быстрое (в сравнении с предыдущим эволюционным периодом экстенсивно-интенсивного расселения человечества) восстановительно-приспособительное преобразование бытия всей государственно-имперской ойкумены, окончательный результат которой остается еще неизвестным. С неизбежностью стали возникать новые формы бытия межгосударственного и межимперского уровня, которые невозможно осуществлять даже в рамках империй.
Ускоренно развиваются различные объединительные явления, приводящие к умалению и потере сначала экономического, а затем и политического суверенитета вовлекаемых в эти явления периферийных государств. Тем самым человеческое общество как сложная бытийная система вступило в новый этап номовой амальгамации - этап макрорегионализации. Яркие подробности этого этапа даны в книге А.А.Зиновьева1.
В политической и военной сферах возникли различные союзы типа ООН и НАТО. В экономической сфере образованы Всемирная Торговая Организация (ВТО/ГАТТ), Организация экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) и др. В финансовой сфере действуют Мировой валютный фонд (МВФ), Европейский банк реконструкции и развития (ЕБРР) и Всемирный банк (ВБ). Доллар стал международной денежной единицей. Эти международные учреждения диктуют свои условия правительствам национальных государств.
В хозяйственно-технологической сфере усиленно развивается международное разделение труда, что повлекло за собой ускоренное создание новых систем информационной связи. В юридической сфере стала ускоренно развиваться система международного права. В идеологической и культурной сферах усиленно внедряются представления об общечеловеческих ценностях и общемировой культуре. Если в национальной экономике основными субъектами рынка были национальные предприятия и корпорации, то в современной экономике основными субъектами становятся транснациональные корпорации и банки.
В связи со всеми указанными мировыми изменениями стали даже говорить о происходящей глобализации мировой жизнедеятельности.
Объединительные конструкции этапа макрорегионализации
В связи со сказанным выше особенный интерес вызывает предсказание того, к каким объединительным конструкциям придет человечество в конце современного этапа номовой амальгамации. Возникнет всемирный ном или же возникнут несколько новых макрорегиональных номов? Мнения по этому поводу разделяются.
Так, Ю.И. Семенов2, развивая свою идею о формировании системы социоисторических организмов, считает, что во второй половине ХХ столетия началось превращение всемирной системы социоисторических организмов в один мировой социально-исторический организм. По его мнению, глобализация предполагает сращивание экономик всех стран в одну единую экономическую систему.
Другой точки зрения придерживаются Анилионис Г.П. и Зотова Н.А.3, которые склоняются к концепции мак-рорегиональной полисистемности будущего мира:
«В 90-е годы региональные экономические объединения переживали бум, который обозначался разными терминами: «новый регионализм», «второй регионализм», «блоковая стратегия» и т.д.».
«Осмысление этого явления ведется в теории в рамках концепций, например, «макро- и микрорегионализма», «фрагментации мира» и «территоризации мира», «глокализации» и др. Предлагаем рассмотреть взаимодействие глобальных и региональных тенденций с позиции формирования «региональной полисистемности» мировой экономики. Под ней мы понимаем новый характер взаимодействия двух интеграционных процессов (на глобальном и региональном уровнях), структурирующих мир, взаимодействие различных интеграционных объединений, а также их влияние на положение включённых в интеграционные процессы стран.
Экономическая дифференциация стран уже привела к образованию трех «центров силы», трех макрорегионов. Это - Европа с «ядром» в виде Евросоюза, Восточная Азия с центром в Японии, Северная Америка с базой в США. Ведущие макрорегионы являются основными двигателями глобализации, в разной степени втягивая в орбиту своего
1 Зиновьев А.А. Запад. - М.: Центрполиграф, 2000.
2 Семёнов Ю.И. Философия истории. - М.: Современные тетради, 2003. - С. 510-517.
3
Анилионис Г.П., Зотова Н.А. Глобальный мир: единый и разделенный. Эволюция теорий глобализации. - М.: Международные отношения, 2005. - С. 512-513, 523.
влияния остальные государства. Структура глобальной экономики, таким образом, предстает как совокупность макрорегионов с институтами большего или меньшего масштаба, включенными в глобальные экономические организации (ВТО, МВФ, ВБ), разные согласительные координационные институты. Функциональные тесные связи этих центров между собой образуют «ядро» всей глобализующейся экономики».
«Такая структура глобальной экономики, которая состоит из макрорегионов с их внутренней дифференциацией (получившей название локализации) отличается от вестфальской системы суверенных государств и представляет собой многоуровневую иерархическую структуру».
«Дело идет к тому, ... что место мировых держав займут экономические блоки с глубокой интеграцией. Четыре претендента в лице НАФТА, ЕС, МЕРКОСУР и АСЕАН уже обозначились. Если в 1992 году на 10 крупнейших государств приходилось 67% совокупного ВВП мира, то в 2002 году на эти четыре группировки и пять стран (Японию, Китай, Индию, Ю. Корею, Австралию) приходилось уже не менее 83% ВВП и 67% мирового населения.
Таким образом, национально-государственное мироустройство вытесняется постепенно региональной полицен-тричностью, которая создает особые угрозы для исключённых из интегрированных общностей стран. Не нужно поэтому особо доказывать необходимость для России закрепления её статуса естественного доминирования на постсоветском пространстве в виде образования разных форм экономико-политических союзов, будь то зона свободной торговли, таможенные союзы или другие договоры и формы объединения с сопредельными странами, в том числе построенные на сочетании двусторонних и многосторонних межгосударственных отношений и создающие благоприятные условия для консолидации их национальных капиталов».
Макросы как возможные организационно-производственные системы этапа макрорегионализации
Нам представляется, что в настоящее время в мире амальгамация происходила сразу по двум направлениям: создание всемирного нома и создание нескольких макрорегиональных номов. Мир как бы «пробовал» будущее сразу по двум направлениям, оставляя окончательный выбор за практикой.
Проигрывая экономическое соревнование с СССР в 60-х годах прошлого века1, США свернули научно-техническое развитие в добывающих и производящих отраслях, вынесенных постепенно после Второй мировой войны в Германию, Италию, Японию, Южную Корею, Тайвань, Турцию, Испанию, страны Юго-Восточной Азии, Китай, Индию и т.д., и сконцентрировались на научно-техническом развитии в информационной сфере и в сфере воздействия на массовое сознание, совершив там научно-техническую революцию.
Опираясь на достижения этой революции, США создали мировую долларовую систему и вменили в мировое сознание нужную им теорию (якобы) объективной глобализации, основанной на глобальной валюте и глобальном информационном пространстве. Однако мировой финансово-экономический кризис 2008 года показал, что эффект макрорегионализации стал преобладающим.
Для выделения больших организационно-производственных систем, приближающихся к ному, но ещё не ставших номами, (которые мы называем квазиномами), необходимо выделить средства, с помощью которых обеспечивается это внутриквазиномовое движение. И здесь, по-видимому, современным объективным ориентиром могут служить широко используемые валюты и соответствующие финансовые среды.
В частности, долларовую финансовую среду, обеспеченную мощью Соединённых Штатов Америки, нужно, по-видимому, отнести к финансовой среде всемирного квазинома. Устойчивую и широкую финансовую среду, отличную от доллара и обеспеченную мощью какого-либо крупного государства, нужно отнести к финансовой среде макроре-гионального квазинома. К таким макрорегиональным финансовым средам относятся среда евро, среда юаня, среда иены, среда индийской рупии и т.д.
После выделения финансовой среды для выделения соответствующего квазинома нужно включить в его состав все те номы, в которых преобладающим источником финансирования содержательной деятельности является валюта данной финансовой среды. А центральным номом в этом выделенном квазиноме, естественно, будет ном, выпускающий данную валюту в обращение. Таким образом, будет описан весь квазином и его «федеральная» структура.
Если проводить анализ современного амальгамационного развития, то мы обнаружим, что в качестве таких макрорегиональных квазиномов как раз выступают большие региональные организационно-производственные системы, частично описанные в книге2. Эти макрорегиональные квазиномы будем далее называть макросами.
Таким образом, в настоящее время совершаются попытки выстраивания как всемирного нома, так и нескольких макрорегиональных номов. И если в самой происходящей сейчас номовой амальгамации заключается объективная необходимость (поскольку археспособ номовой амальгамации снова «пробудился»), то процессы выстраивания как всемирного нома, так и макрорегиональных номов, являются в большей степени субъективными.
Какие из описанных двух направлений (полной глобализации или макрорегионализации) будут реализованы, зависит от множества обстоятельств (факторов). Цивилизационные социокультурные факторы описаны в книге3, где процесс глобализации рассматривается как результат творческого диалога мировых цивилизаций. Этноэкономические
1 Кобяков А.Б., Хазин М.Л. Закат империи доллара и конец «Pax Americana». - М.: Вече, 2003.
2
Анилионис Г.П., Зотова Н.А. Глобальный мир: единый и разделенный. Эволюция теорий глобализации. - М.: Международные отношения, 2005.
з
Василенко И.А. Политическая глобалистика. - М.: Логос, 2000.
факторы описаны в книге1, где прогнозируется создание макрорегиональных организационно-производственных систем в виде этноэкономических систем.
Макросы как центро-периферийные системы
Здесь и далее под периферией (окружением) нома понимается часть бытийной среды нома, неразрывно связанная с номом потоками различных достояний, без которых бытие нома невозможно. Большую организационно-производственную систему, состоящую из нома как центра, его периферии и всех связей и потоков между ними, естественно назвать центро-периферийной системой или параномом. В применении к современному государству можно говорить об окруженном (ударение на втором слоге) государстве.
Параном может быть с активным центром и с пассивным центром. В параноме с активным центром сам ном контролирует и определяет центро-периферийные связи и потоки. В параноме с пассивным центром внешние номы контролируют и определяют центро-периферийные связи и потоки нома.
Создание Советским Союзом собственной периферии
В процессе форсированной индустриализации Советский Союз неизбежно попался в «ловушку» аграрного невосполнения, т. е. отсутствия аграрной восполняющей периферии.
После второй мировой войны СССР частично создал себе аграрную периферию за счёт использования сельского хозяйства таких стран как Болгария, Венгрия, Румыния, Польша. Таким образом, СССР в своём параноме стал активным центром. Однако вынужденная индустриализация этих стран в силу холодной войны с «Западом» снова загнала СССР, а также указанные страны в «ловушку» аграрного невосполнения. Приходилось покупать сельскохозяйственную продукцию за пределами стран Совета Экономической Взаимопомощи за счёт развития добычи природных ресурсов и продажи их за рубеж.
Однако снижение цены на нефть более чем в шесть раз в 1986 году, устроенное Саудовской Аравией по «заказу» Соединённых Штатов2, привело к ощутимому изменению бытийной среды СССР как системы, выражавшемуся в частности в усугублении тотального дефицита потребительских товаров. Это изменение способствовало проведению системной «перестройки» сначала СССР, а затем и стран Варшавского Договора. При этом внутренние условия наложились на внешние условия, обусловленные процессом современной амальгамации.
Катастрофический результат макрорегионализации для Советского Союза
Как было сказано выше, современная амальгамация происходила и происходит по нескольким направлениям. С конца XIX и до конца XX века более заметным было построение макрорегиональных организационно-производственных квазиномов - макросов. В частности, к ним можно отнести создание Совета экономической взаимопомощи (СЭВ) и Европейского экономического сообщества (ЕЭС) в Европе, а также ещё более крупного макроса с центром в США на американском континенте. Одновременно США, умело используя мировые ресурсы, к середине XX века приобрели такое могущество, что смогли начать строительство всемирного квазинома на основе долларовой финансовой среды.
Создание квазиномов и превращение их в номы объективно предполагает целенаправленное разрушение некоторыми более сильными квазиномами других номов и квазиномов в основном на исторически унаследованные под-номы и последующее присоединение возникших «осколков».
Данный насильственно-договорной вид амальгамации проявился в разрушении сначала СЭВ и далее СССР в основном силами двух макросов: первый с центром в США, второй - ЕЭС. При этом они преследовали достаточно разные цели. США стремились разрушить биполярный мир и свести его к однополярному миру с центром в США, преследуя, по-видимому, свои цели построения всемирного квазинома. ЕЭС стремилось «втянуть» в себя ресурсы соседних государств. В результате два упомянутых макроса раскололи СЭВ и СССР на исторические части, которые ранее участвовали в амальгамационном процессе их создания. На европейской территории вместо ЕЭС возник более крупный макрос - Европейский Союз (ЕС), который продолжает амальгамировать в себя осколки СЭВ и СССР.
Всё сказанное выше показывает, что археспособ номовой амальгамации в XX-XXI веках проявляет себя в полную силу, причём Россия не является амальгамирующим центром.
Потеря Россией роли активного центра относительно своей периферии
Результат разрушения СЭВ и СССР, этой по выражению В.В. Путина «крупнейшей геополитической катастрофы XX века», известен. Россия потеряла всю свою периферию, которую она создавала веками и относительно которой она была активным центром.
В начале перестройки населению внушалось, что СССР или Россия смогут так же как до этого Китай и Индия стать промышленной периферией США; и у многих была иллюзорная надежда: придут новые эффективные современные заокеанские собственники, все старое оборудование выкинут, новое поставят, введут новые технологии - и
1 Кочетов Э.Г. Геоэкономика. Освоение мирового экономического пространства. -
2
Стариков Н.В. Кризис: Как это делается. - СПб.: Питер, 2009. Гл. 4.
М.: Норма, 2006.
страна заработает по-современному как Япония. Однако этого не произошло. Развивать современное промышленное производство на территории России оказалось менее выгодно, чем в указанных выше странах. Именно это утверждает «горькая теорема Паршева»1, по поводу истинности которой шли длительные дискуссии в научной и публицистической литературе, закончившиеся удивительным выводом: теорема Паршева теоретически уязвима, но практика полностью ее подтверждает2.
В результате Россию даже в пассивную восполняющую промышленную периферию развитых государств «не взяли».
После того, как иллюзии и надежды на промышленное и сельскохозяйственное обновление страны с помощью иностранных инвесторов, эффективных собственников и «невидимой руки рынка» рассеялись, руководство либеральной России, увлечённое более современной идеей сервисного прогресса, «бросило» эти области хозяйства на «эффективное отмирание» и начало осуществлять переход к сервисной экономике, к постиндустриальному обществу, к экономике знаний3, к информационному обществу, к инновационному развитию, к использованию человеческого капитала и потенциала и пр., не подкрепляя этот переход ни созданием своей контролируемой восполняющей аграрной и индустриальной периферии, ни политикой сервисного протекционизма.
В результате осуществления этого «перехода» в силу невозможности конкурировать с более качественными промышленными товарами из Европы и с более дешёвыми товарами широкого потребления из Китая в России произошла деиндустриализация, напоминавшая то, что происходило ранее в странах Востока4 и на южно-американском континенте5. При этом сырьевая составляющая промышленного способа производства в России осталась. Россия была включена в состав сырьевой периферии объединенной Европы. Производящая составляющая промышленного способа производства была резко сокращена6.
Как и следовало ожидать, в результате этого идейного и форсированного «перехода» экономика либеральной Россия стала окончательно неполноценной, и страна оказалась пассивным метааграрным центром огромного пара-нома с активной аграрной, индустриальной и сервисной периферией включающей в себя США, ЕС, Японию, Китай, Турцию и пр., причём метааграрным центром, изымающим только те собственные природные богатства, которые необходимы этой контролирующей периферии.
Пассивно-сырьевая роль России в начале XXI века
К началу XXI века Россия (теперь уже как Российская Федерация) вынуждена была заново создать свою периферию. Но в этом новом параноме Россия уже более не является активным центром. Сельскохозяйственную продукцию страна теперь вынуждена закупать даже в больших количествах, чем это было до перестройки, поскольку своё сельское хозяйство брошено в объятия «невидимых рук рынка». За исключением нескольких отраслей, обслуживающих добычу и продажу за рубеж нефти, газа, леса и ископаемого сырья, промышленное производство, особенно в его производящей части, сократилось более чем на треть7. В результате импортная промышленная периферия России сильно выросла8, но она уже, так же как и сельскохозяйственная, не подчинена России как центру.
Рассмотрим более подробно, к чему это приводит. В настоящее время иностранная валюта приходит в Россию в основном за счет продажи сырьевых ресурсов. Экспортирующие компании, вывозящие сырье, обменивают часть своей валютной выручки в Центральном банке России на ее рублевый эквивалент. После этого полученная Центробанком валюта уже теряет свою значимость внутри страны и может быть использована только за ее пределами.
Внешнеторговые импортирующие компании обменивают свои рублевые активы в Центробанке на их валютный эквивалент и приобретают за рубежом на эту валюту сельскохозяйственные и промышленные товары широкого потребления и ввозят их в страну. Тем не менее, даже после неограниченных затрат валюты на приобретение указанных товаров значительная часть валютной выручки остается неиспользованной и накапливается в виде резервов Центробанка.
Возникает законный вопрос: неужели после удовлетворения самых первичных потребностей страны нельзя потратить оставшуюся валюту на приобретение современной техники и технологии для того, чтобы обеспечить развитие своих собственных сельскохозяйственного и промышленного производств?
Не только опыт России, но и опыт таких стран как Япония и Китай, значительно превосходящих Россию по запасам валюты, показывают, что действительно нельзя. Промышленно развитые страны не выставляют на мировой
1 Паршев А.П. Почему Россия не Америка. Книга для тех, кто остается здесь. - М.: Крымский мост-9Д, НТЦ «ФОРУМ»,
2001. - Ч. 1. - С. 23, 103.
2
Кудрявцев М., Миров А., Скорынин Р. Стать «Америкой», оставаясь Россией: путь к процветанию. Т. 1-2. - М.: Алгоритм-Б, 2006. - Т. 2, - С. 189, 204.
3 Экономика знаний. - М.: ИНФРА-М, 2008.
4 Анилионис Г.П., Зотова Н.А. Глобальный мир: единый и разделенный. Эволюция теорий глобализации. - М.: Международные отношения, 2005. Гл. 3, § 3.
5 Кудрявцев М., Миров А., Скорынин Р. Стать «Америкой», оставаясь Россией: путь к процветанию. Т. 1-2. - М.: Алгоритм-Б, 2006. - Т. 2. Гл. 3.
6 Рязанов В.Т. (Не)Реальный капитализм. Политэкономия кризиса и его последствий для мирового хозяйства и России. - М.: Экономика, 2016. Гл. 2.8 и 2.9.
7
Чабанов В.Е. Экономика XXI века, или третий путь развития. - СПб.: БХВ-Петербург, 2007. Гл. 1, П. 1.3.3.
8 Меньшиков С.М. Анатомия российского капитализма. - М.: Междунар. Отношения, 2004. Гл. 6, П. 6.1.
рынок свои самые современные модели, предприятия и технологии с тем, чтобы не создавать себе возможных конкурентов и всегда оставаться в лидерах модернизации1.
Сказанное означает, что пассивно-сырьевая роль России в её параноме не оставляет ей ни внешних, ни внутренних шансов даже на сельскохозяйственную и промышленную модернизацию.
Разрушительная тенденция макрорегионализации для современной России
На основании описанной слабости России можно предсказать, что, по крайней мере, три макроса будут стараться и далее разрушать Россию и втягивать в себя её части: это ЕС, макрос во главе с Китаем и макрос во главе с США. Им нужны ресурсы, которые находятся в России. Многие мировые ресурсы, более доступные, чем российские, близки к исчерпанию, и мир в результате амальгамации переходит на использование более «глубинных» и ранее недоступных ресурсов. Они это будут делать до тех пор, пока получаемые ими выгоды не сравняются с получаемыми издержками.
Возможный выход для России
Единственный выход у России для преодоления описанных выше тенденций - это самой стать центром интеграции и амальгамации и притягивать к себе некоторые, в том числе соседние государства. «В XXI веке мир вступил в новую фазу своего развития - фазу, когда основными субъектами мировой экономики становятся макрорегионы. Это делает задачу интеграции на постсоветском пространстве особенно актуальной. Грубо говоря, возможны только два пути развития нынешней ситуации на постсоветском пространстве: или здесь будет сформирован полноценный макрорегион, или пространство будет «растащено» по другим макрорегионам»2.
Практика показала, что руководство современной России выбрало первый из указанных путей и пошло по интеграционному пути, кратко очерченному во введении. Естественно, что этот путь вошёл в противоречие с другими интеграционными процессами, как макрорегиональными (ЕС), так и глобальными (США и отчасти Китай).
И если с европейским и американским сопряжением уже всё стало ясным, то по поводу сопряжения с китайским интеграционным проектом ОПОП пока существуют надежды и иллюзии, связанные с идеей «большого брата».
Менее иллюзорная картина предстоящего развития событий описана в работе А. А. Отырбы: «С большой долей вероятности ни Запад во главе с США, ни Китай, объёмы ВВП каждого из которых к середине20-х годов будут составлять приблизительно по 30-35% от общемирового, в процессе передела мира не будут считаться с Россией как с равным себе партнёром, с её максимум к тому времени 1,5% ВВП. А так как сама Россия, в силу объективных факторов, в частности, отсутствия необходимого объёма рынка, не способна конкурировать с нарождающимися политэко-номическими субъектами, единственным вариантом обеспечения её конкурентоспособности является укрепление и расширение ЕАЭС, и создание на его основе третьего, глобально значимого центра силы»3.
«Что касается укрепления Союза, то оно должно быть осуществлено за счёт создания единого монетарного и рыночно-экономического пространства, а расширяться предстоит за счёт таких стран как Иран, Турция, Япония и др., но в первую очередь, за счёт Индии. ... Долгосрочные угрозы для обеих стран являются однонаправленными, что ставит их перед необходимостью формирования тесных союзнических отношений, а совпадение долгосрочных интересов создаёт благоприятные для этого условия» (см. там же). Отмеченная цитата ещё раз подчёркивает справедливость суждения: «Трудно дружить за что-то, легче дружить против кого-то». А Китай и Индия являются объективными геополитическими противниками, чьё цивилизационное противоборство проявляется в столетиях.
1 Захаров В.К. Финансово-кризисные способы государственного и межгосударственного управления // Национальные интересы: приоритеты и безопасность. - М., 2010. - № 11. - С. 9-16.
2 Русская доктрина (Сергиевский проект) / Под ред. А.Б. Кобякова и В.В. Аверьянова. - М.: Яуза-пресс, 2008. - С. 669.
3 Отырба А.А. Создание третьего центра силы, условие необходимое для обеспечения политической безопасности России. // Аналитика развития, безопасности и сотрудничества: Большая Евразия - 2030. Сборник материалов IV Международной конференции (29 ноября 2017г.). - М.: Когито-Центр, 2017. - С. 118-122.
