CC BY
4ОБРАЗОВАНИЕ И КУЛЬТУРА
УДК 37.062.5
Аида Васильевна Кирьякова,
доктор педагогических наук, профессор, кафедра общей и профессиональной педагогики, Оренбургский государственный университет (г. Оренбург).
E-mail: aida.osu@gmail.ru
Олег Викторович Фролов, доктор педагогических наук, профессор, кафедра общей и профессиональной педагогики, Оренбургский государственный университет (г. Оренбург)
E-mail: fov-osu@mail.ru
ПРОТЕСТНЫЕ ТЕНДЕНЦИИ В СОВРЕМЕННОЙ УНИВЕРСИТЕТСКОЙ КУЛЬТУРЕ
Ключевые слова: культура, антропологический кризис, университетская культура, протестные тенденции, культурный протест, студенческое сообщество.
Аннотация. Введение.В работе представлены результаты изучения протестных тенденций в современной университетской культуре. На основе анализа ценностных причин возникновения протестного поведения студентов определена сущность культурного протеста как коллективной декларации и как интерпретации личной свободы в условиях консервативной университетской культуры. Исследованы специфические мотивы культурного протеста. Авторами проанализирован массив научных исследований, в которых предлагаются дефиниции, определяющие не только ценностную коннотацию феномена «культурный протест», но и степень его созидательного и разрушительного влияния на университетскую культуру.
Методология и методика исследования. Методологическую основу исследования составили культурологический подход, приоритет которого объясняется обращенностью ценностей и норм культуры, духовно-нравственных традиций гуманного образования к человеческой личности, и аксиологический подход, позволяющий определить состав и иерархию ценностей, определяющих содержание взаимодействия личности с миром и людьми, раскрыть влияние ценностей на развитие личности. В рамках указанных методологических оснований использовались методы теоретического (междисциплинарный анализ философской, культурологической, педагогической, психологической, социологической литературы) и эмпирического (включенное наблюдение, анализное собеседование, письменный опрос) исследования.
Результаты исследования. В научном исследовании приняли участие 250 студентов Оренбургского государственного университета. Применяя эмпирические методы, авторы исходили из предположения о том, что современные молодые люди, находящиеся в периоде студенчества - особом этапе в духовной жизни человека, связанном с поиском себя в мире, приобщенности к нему, с выработкой собственного мировоззрения, с определением самобытности и уникальности, - способны определять индивидуальный способ жизни, отстаивать ценностно-смысловую позицию, без которой невозможна реализация акта жизнетворчества.
Заключение. Проблематика культурного протеста актуальна как в теоретическом, так и в прикладном отношении, поскольку от степени её разработки зависит обеспечение безопасности культуры взаимодействия в институционально объединенном университетском сообществе.
Для цитирования: Кирьякова, А.В.. Протестные тенденции в современной университетской культуре / А.В. Кирьякова, О.В. Фролов // Педагогический журнал Башкортостана. - 2020. - № 3(88). - С. 38-54.
Aida V. Kiryakova, Dr. Sci. (Pedagogy), Professor, Department of General and Professional Pedagogy, OrenburgStateUniversity(Orenburg) E-mail: aida.osu@gmail.ru
Oleg V. Frolov, Dr. Sci. (Pedagogy), Professor, Department of General and Professional Pedagogy, OrenburgStateUniversity(Orenburg) E-mail: fov-osu@mail.ru
PROTEST TRENDS IN MODERN UNIVERSITY CULTURE
Keywords, culture, anthropological crisis, university culture, protest tendencies, cultural protest, student community.
Abstract. Introduction. The paper presents the results of a study of protest trends in modern university culture. Basing on the analysis of the value reasons for the emergence of protest behavior of students, the authors define the essence of cultural protest as a collective declaration and as an interpretation of personal freedom in the context of a conservative university culture. It also examines the specific motives of cultural protest. The authors have analyzed an array of scientific studies which offer definitions that determine not only the value connotation of such phenomenon as "cultural protest" but also the degree of its constructive and destructive influence on university culture.
Research methodology and technique. The methodological basis of the study was a culturological approach, the priority of which is explained by the fact that the values and norms of culture, spiritual and moral traditions of humane education are oriented towards the human personality, and the axiological approach, which makes it possible to determine the composition and hierarchy of values that determine the content of the interaction of a person with the world and people, and to reveal the influence of values on personal development. Within the framework of these methodological foundations, the authors used the methods of theoretical (interdisciplinary analysis of philosophical, cultural, pedagogical, psychological and sociological literature) and empirical (participant observation, analytical interview, written questionnaire) research.
Research results. The scientific research involved 250 students of the OrenburgStateUniversity. Applying empirical methods, the authors proceeded from the assumption that modern young people who are in the student period are at a special stage oftheir spiritual life which is associated with finding oneself in the world, becoming involved with it, developing their own worldview, defining identity and uniqueness. Here at this stage they are able to determine the individual way of life, to defend the value-semantic position, without which the realization of the act of life creation is impossible.
Conclusion. The problem of cultural protest is relevant both in theoretical and practical terms, since the security of the culture of interaction in the institutionally united university community depends on the degree of its development.
For citing: Kiryakova A. V., Frolov O. V.(2020)Protestnyyetendentsii v sovremennoy universitetskoy culture /Protest trends in modern university culture]. Pedagogical journal of Bashkortostan. No. 3(88): 38-54. (InRuss).
DOI: 10/21510/1817-3992-2020-88-3 -38-54
Начало XXI века - новый этап развития общества, связанный с трансформацией среды обитания человека, когда распадаются «привычные формы жизни» и «воцаряется полнейшая неуверенность» (К. Ясперс), вытесняются традиционные механизмы и каналы трансляции социокультурного опыта, меняются системы ценностей, усиливается влияние информационно-коммуникативных процессов на духовный мир современного человека, формируется новый тип поведения, принципиально меняющий содержание и направленность норм взаимодействия, прежде основанных на консервативных традициях.
Вытеснение устойчивых, «живых» связей между людьми кратковременным или дистанционным общением привело к отрицательным результатам развития социальных практик и технологий деятельности, порождая «внутренний конфликт между традицией и новацией, социальным контекстом и индивидуальным текстом, повторением и изменением» (А.Я. Флиер).
Профессор Е.П. Савруцкая убеждена, что «сегодня под влиянием инновационных трансформаций происходит изменение отношений между людьми и формируются новые образы реального мира, изменяющие содержание и направленность ценностного сознания человека» [21].
В новых исторических условиях победившей либеральной доктрины, актуализировавшей проблему социальной организации на началах личной свободы, культура «расслоилась» и, как указывает Н.И. Воронина, «стала напоминать вавилонское столпотворение: «...молодежные и детские субкультуры на фоне устоявшихся традиций, резкое противопоставление столичного и провинциального, смешение иностранных диалектов с инвективной лексикой, «массовая культура» со своей иерархией форм и жанров на фоне возрождения академической и фольклорной культуры и так далее.[9].
«Нынешний беспорядок в мире, - пишет С Сухова, - уже давно стал притчей во языцех: одни по простоте душевной ищут во всеобщей неустроенности конкретных виноватых и пытаются объяснить ее взятой на вооружение известными кругами теорией хаоса; другие исследуют глубинные процессы, запущенные распадом биполярной структуры, делая многозначительные выводы о большой игре; третьи пытаются подстроиться под стремительно меняющиеся обстоятельства, рассчитывая на островки стабильности и в ожидании времён, когда пыль уляжется» [22].
В условиях аксиологического беспорядка происходит замещение традиционных ценностных установок заимствованными извне, распространяется примитивная массовая культура, а не интеллектуализация
масс, «ставится под вопрос вывод о том, что эрудиция, наука и экспертные знания действительно являются гарантами социального благосостояния» (А.В. Соколов).
Нельзя не согласиться с Z. Bauman, который настаивает на том, что экономический и социальный прогресс вкупе с либеральными проектами привели к обществу, для которого характерны страх и насилие, бессилие государства, проникновение новых «варваров» в лице беженцев и террористов в западные города, возобновление гоббсовской войны всех против всех, национальный и региональный сепаратизм, нарастающее неравенство на фоне властного нарциссизма [6]. К этому, считает В.М. Розин, можно добавить глубокий экологический кризис, периодически вызревающие и лопающиеся экономические «пузыри», безудержное развитие технологий, паралич здравого смысла властей и общества [19].
«Масштабные трансформации...- < личности, общества, государства -авт. >, полагает профессор М.И.Козьякова, - нарушают органичность культурного универсума, ликвидируют его стабильность и предсказуемость... мир становится «ускользающим» (Э. Гидденс). Последовательность традиционного развития заменяется сложными моделями траекторий, новыми принципами созидания и разрушения, взаимодействия порядка и хаоса» [16].
Новая культурно-коммуникативная реальность характеризуется становлением и активным утверждением сетевой парадигмы человека, возникновением «модифицированного e-Homo» (В.Н. Шевчун) - субъекта виртуальной культуры, которая «является не только посредником между человеком и миром, но и самой реальностью, трансформирующей сущность и сознание человека» [5] в децентрированном культурном пространстве эпохи Интернета, в обществе, для которого «характерен плюрализм вкусов и настроений» (Е.Н. Шапинская).
«Жизнь в цифровом формате» стала определять «фрагментарный и «капризный» контекст» (Е.Н. Шапинская), в котором доминируют иные этические представления, основанные на достижениях информационной культуры, что не всегда способствует формированию системы общечеловеческих ценностей: «Стремительный рост использования Интернета, - пишут Ф. Котлер и Дж. Шефф, - свидетельствует не только об изменениях в поведении потребителей, но и об изменении ценностей. Автор выражения «миграция ценностей» А. Слыватски объясняет это таким образом: «Потребители делают выбор согласно своим приоритетам. Поскольку приоритеты меняются, и новые проекты представляют потребителям новые возможности, они делают новый выбор. Они перераспределяют ценности. Эти изменяющиеся приоритеты вместе со способами, с помощью которых они взаимодействуют с новыми предложениями конкурентов, является тем, что вызывает, запускает или содействует процессу миграции ценностей» [17].
Очевидна разница в культурных оценках происходящего. Конформизм в вопросах морали приобретает зачастую агрессивные формы [7]. Не ограниченные существующими нормами и ожиданиями, прагматичные и рациональные, осуждающие «не умеющих жить» родителей, приверженные с11пех-1гепй8Ыр (дружбе одноразового пользования), демонстрирующие страсть к успеху, молодые люди часто не желают понять внутреннюю проблематику другого человека.
В аксиолого-культурологическом исследовании протестных тенденций в университетской культуре необходимо рассматривать изменение ценностных ориентаций современного Человека, активно проявляющего себя в многомерности общественных процессов, характеризующихся возрастанием роли культурных факторов, обусловленных принципиально новым видением мира материальных объектов и символов, ценностей, искусственных порядков и человеческих отношений, что приводит к перенормированию его поведения, формированию оценок и самоидентичности, то есть «осознанию себя членом общесоциального, группового и индивидуального «Я», маркирования себя и окружения самобытными ценностно-символическими формами» [4].
Рассматривая внутренние противоречия современной российской культуры, выдающийся российский культуролог, профессор К.Э. Разлогов высказал, на наш взгляд, верную мысль о необходимости учёта ценностно-смысловыхпредставлений субъектов о культуре: «культура - это исконное качество любого сообщества людей, человек рождается в определённой культуре. Если мы говорим, что человек некультурный, это означает, что у него другая культура. Он говорит на другом языке или использует термины и слова не так как мы, или у него другие нравственные ценности и другие представления о том, что такое хорошо, а что такое плохо. Когда академик говорит, что подростки у нас некультурные, то подростки то же самое могут сказать и об академике. Ведь академики не знают того, что знают подростки. А подростки не знают того, что знают академики, - великих художников, великих театральных деятелей и т.д.» [18].
Позиция проявления уважения и доверия к ценностям, образцам отношений, стилю и образу жизни другого Человека позволит пусть не исключить, но минимизировать возможности проявления культурного протеста - сигнала о неустойчивом состоянии системы норм и ценностей, регулирующих взаимоотношения субъектов в университетском социуме.
По утверждению М. Рокича [29], ценности, свойственные культуре учебных заведений, влияют на креативность, компетентность и нравственное поведение, что в конечном итоге оказывает воздействие на восприятие студентами себя в совокупности социальных и культурных различий, на мотивацию и учебные достижения.
Д. Шунк убеждён, что и студенты, и преподаватели не могут быть лишёнными ценностей; их ценности отражаются в преподаваемом предмете, в объяснении материала и поведении [31]. Опыт обучения оказывает
значительное влияние на ценности студента, независимо от характеристик личности [28].
В настоящее время в пространстве университетской культуры созданы достаточные условия, усиливающие ценностное противостояние, что и служит основанием для выражения культурного протеста, сущность которого обуславливается спецификой культурной реальности, обеспечивающей социальную активность студентов, в связи с чем культурный протест может рассматриваться как форма социальной активности, предполагающая непосредственное и открытое высказывание субъектами образовательной инициативы своей ценностной позиции. Культурный протест выражается в отрицательном отношении как к сложившейся системе университетской культуры в целом, так и к нормам, ценностям, носителями которых являются «университетские люди» (Е.А. Вишленкова).
Какова культурная действительность современного университета в новых логических отношениях пространства и времени, артикулированных ценностными каналами социокультурной коммуникации?
Принято считать, что особая роль в становлении общества знаний принадлежит университету как центру науки и культуры, конструирующему новый образ социальной реальности; уникальному культурному пространству, вводящему человека в мир человеческой культуры через науку; маркеру культурного уровня общества; «постоянному моменту развития культуры, механизму её воспроизводства - культурного потенциала и культурной традиции, особому культурному пространству и структурно-содержательному компоненту пространства культуры» [8], явлению русской интеллектуальной культуры [12]. Университет не только выступает в качестве инкубатора и ретранслятора знаний, но и содержит в себе духовно-коммуникативную модель «учитель-ученик» [11].
Важным для понимания роли университета является и то, что «университет всегда был для русской интеллигенции не только учреждением для образования юношества. Это была лаборатория мысли, научного творчества во всех областях. Это был фокус, где сходились искания и стремления лучшей части русской интеллигенции» [20].
Уникальность университета как культурного пространства определяется действенностью аксиологических императивов, основаниями которых, по нашему мнению, являются следующие положения: 1) университетские традиции и новаторство должны быть принципиально равноправны и находиться в постоянном динамическом взаимодействии и диалогической множественности; 2) монизм и плюрализм ценностных систем должны сопровождать реализацию «интенциональных актов эмоционально-интуитивного видения» (Г.П. Выжлецов) развития университетского сообщества; 3) вневременной константой действующих лиц университетской культуры должна являться взаимосвязанная оппозиция плюралистичного демократизма и здорового педагогического консерватизма; приоритета индивидуальности личности и подчиненности университетской
идентичности; ценности максимальной свободы выражения мнений, позиций, точек зрения и устремлённости к прагматическим целям обучения; 4) полемическое несогласие должно стать началом прогресса мысли и разрешения ценностного конфликта; 5) взаимодействие «университетских людей» должно быть состязательным, то есть полемичным.
Ценностные нагромождения, делающие неразличимым культурный профиль персонализированного субъекта, приводят к тому, что познание молодыми людьми утилитарного культурного мира, в котором «даже знание и информация становятся высшими ценностями общества отнюдь не в качестве инструментов постижения истины, а в качестве инструментов реализации потребностей» (А.В. Костина) сопровождается обесцениванием смысловых коннотаций, традиционно определявших ценностные императивы университетской культуры.
Либеральные модели взаимодействия, в которых «традиционные смыслы культурной регламентации утрачивают своё значение для личности, что ведёт к отрицанию каких-либо норм...» (Э. Дюркгейм), оказывают влияние на конструирование культурно-коммуникативной реальности, постепенно вытесняющей сложившиеся и ставшие в значительной степени стереотипными традиционные эталоны локальной культурной специфичности университетского сообщества.
Иное восприятие времени и университетского пространства современными студентами - объективная реальность, детерминирующая содержание культурных процессов, характеризующихся разрушением университетских традиций, когда «имитация уважения, воспитания и обучения способствует возникновению феномена маскарадности общения и профессиональных отношений, а драматизм и проблематичность университетского бытия превращается в лицемерие» (М.А. Полетаева).
В чем суть культурного протеста? Каковы ценностные причины его возникновения как особого культурного феномена? Какие формы приобретает культурный протест и каков его язык? Способен ли культурный протест повлиять на традиционный нормативный порядок, определяющий заданность университетской культуры?
В педагогической культурологии и аксиологии образования не сформулировано понятие «культурный протест». Отметим, что определение научного понятия предполагает его экспликацию в систему ранее определённых категорий науки, соотнесение содержания с содержанием общепринятых понятий, и, прежде всего, понятий «культура» и «ценность», поскольку «ценность является ядром любой культуры» (А.В. Кирьякова).
Раскрывая концептуальную идею интегративной сущности культурологии, О.Н. Астафьева и К.Э. Разлогов настаивают на том, что культура - ценностно-нормативная система, регулирующая и определяющая социальную практику [3].
Антропологическим содержанием наполнено определение культуры, сформулированное L.A. White: «культура - свод принципов нормативного
социального поведения, регулирующих социальные взаимодействия людей»
[30].
В философско-эстетическом понимании культура - образно-символическая система, психологически обеспечивающая, стимулирующая, манифестирующая одобряемое социальное поведение и мировоззрение человека посредством демонстрации эталонных образцов в искусстве, религии, фольклоре, этнических ритуалах и прочем. [13].
«Культура, - считает профессор А.Я. Флиер, - выражает собой преимущественно конструктивную и нормативную форму коллективного существования, взаимодействия и коммуницирования, обеспечивающую его позитивные, созидательные результаты [24].
Не вдаваясь в дефинитивные тонкости, профессор В.И. Грачев утверждает, что «культура - это не просто всё созданное человечеством, а отобранные временем и людьми, духовные, художественные и материальные ценности и традиции, которые в историческом процессе коммуницирования людей и развития общества нужно хранить и приумножать» [10].
Нетрудно заметить, что культура и любое культурное явление в той или иной мере и в том или ином виде преследует цель социальной интеграции. Культура - это инструмент взаимопонимания или же непонимания - «Ада других», по яркому выражению Ж.-П. Сартра.
Поиск адекватной артикуляции проблемы культурного протеста, важной для современной педагогики, педагогической культурологии и аксиологии образования, привёл нас к пониманию культуры как ценностно-нормативной системы конструктивного субъектного взаимодействия, обеспечивающей защиту установленного социального порядка в условиях множества ценностных доминант, и формирующей «ментальную конституцию человека» (А.А. Пелипенко).
Ранее в своих работах мы отмечали, что культура сложна и многогранна; для освоения её проблемного поля, а тем более возделывания, недостаточно не только времени образования, но и всей человеческой жизни. Но культура вне человека - это кладовая мёртвых вещей или кладбище духа, «оживить» которое может только культурный субъект. Человек является сердцевиной культуры, её «живым агентом», творцом-созидателем, посредником и потребителем.
Аксиологический подход позволяет нам разделить мировоззренческую позицию русского религиозного философа М.М. Тареева, и говорить о человеке как «целостном бытии», своим существованием придающим смысл окружающему миру, наделяющим все элементы объективной реальности ценностным смыслом, обладающим способностью к вере как к творчеству, к трансцендированию, к целеполаганию и свободному выбору должного, к свободному индивидуальному самополаганию, к оперированию ценностями и к подчинению им своей жизни» [23].
Обращаясь к проблеме Человека, профессор Р.М. Асадуллин верно заметил, что «педагогика, как и другая гуманитарная наука, не может изучать
свой предмет без постоянной мысли о человеке... Для педагогики принципиально важно определение не только образа Человека, но также путей и условий его изменения и развития, которые не могут быть выбраны произвольно, исходя из субъективных желаний и побуждений педагога» [1].
Методология изучения феномена культурного протеста как формы социальной активности человека означает его признание закономерным явлением, способным приводить как к деструктивным, так и к конструктивным последствиям в университетской культуре.
Во-первых, он существует как внутреннее состояние неприятия студентом - субъектом университетской культуры - традиционным образом транслируемого опыта, что осложняет освоение богатейшего наследия интеллектуальной культуры, «разрывая» традиции на уровне философской рефлексии.
Во-вторых, культурный протест - это форма выражения несогласия, чаще скрытого сопротивления, неприятия ценностного мира культуры профессора, приверженного консервативной традиции, освящённой формальной властью должности, личных научных достижений, авторитетом теоретического знания и ограждённого догматикой мысли, что разрушает преемственность базовых культурных концептов и практик. «В любом случае там, где есть власть, - считают Е.Н. Шапинская и О.П. Добренкова, - она воплощается в фигурах Господствующего субъекта, а подчиненные ему объекты всегда имеют тенденцию оказывать сопротивление. Это отношение составляет одну из базовых оппозиций культуры, проявляющихся на всех уровнях социума, начиная с крупных социальных формаций и вплоть до межличностных отношений» [26].
Как отмечают исследователи (А.Ш. Гусейнов, У.В. Жилина), в контексте конфликтной методологии протест как одна из универсальных констант человеческого поведения, сознательное противостояние обстоятельствам, воле другого человека или группы людей, системе ценностей проходит этапы вызревания и открытого проявления в виде конкретных акций и постинцидентных конфронтаций, следовательно, регулирование протестного поведения влечёт постоянный анализ протестных настроений, содержания требований протестующих и характера их выражения.
Внутренней причиной возникновения культурного протеста является несовпадение жизненно важных ценностей студентов и преподавателей, действующих в пространстве университетской культуры, что позволяет настаивать на его объективной обусловленности и неустранимости при сохранении порождающих причин.
Важное значение для характеристики культурного протеста имеют личностные отношения между студентами и «университетскими людьми», а также качество их профессиональной деятельности. В своей известной работе «Вуз в пространстве культуры и культурное пространство вуза» академик С.К. Бондырева, рассматривая взаимодействие педагога и студента,
справедливо указывает на то, что «отношения со студентами полностью определяются личными качествами и установками. Но именно отношения преподавателей к студенту во многом определяют взаимоотношения последних друг с другом, с другими людьми вообще, к профессиональной деятельности и в профессиональной деятельности» [8, 287].
Культурный протест проявляется в различных формах ценностного противостояния как способах существования личности, оформившихся в результате процесса экзистенциального самоопределения и субъектной активности.
Протестная активность личности стала предметом изучения отечественных психологов П.П. Блонского, Л.И. Божович, Л.С. Выготского, К.Н. Поливанова и других, которые полагали необходимым связывать формы протестного поведения - ответную реакцию детей на запреты взрослых, препятствующие удовлетворению потребности в самостоятельности и желания независимости, - с возрастными кризисами.
Анализ протестных реакций осуществлялся зарубежными психологами А. Адлером, Д. Винникоттом, Г. Салливаном, З. Фрейдом, К. Хорни и других, которые считали, что протестная активность личности является одним из психологических проявлений формирующегося жизненного стиля.
Для нашего исследования принципиально важным является рассмотрение культурного протеста как формы ценностного противостояния, формируемого в условиях диалоговой драмы, разворачивающейся в пространстве университетской культуры, обусловливающей
коммуникативную инициативу педагога в отношении студента, и характеризующейся постепенным разрушением диалогической сущности аксиогенной архитектоники образовательного процесса.
Против чего направлены действия студентов, выражающих культурный протест?
Прежде всего против консервативной организации учебного процесса, не отвечающего современным креативным образовательным практикам, содержательную основу которых составляет доминанта творчества в профессиональной педагогической деятельности. Мы убеждены в том, что профессиональная педагогическая культура в совокупности ценностей педагогического искусства, являющихся результатом творческой деятельности педагога, взаимодействия субъектов университетской культуры в процессе образовательной коммуникации, имманентно обладает креативным потенциалом.
Однако критический анализ представленных в психолого-педагогической литературе данных и собственные наблюдения позволили сделать вывод о преобладании консервативных аксиологических ориентаций, усиливающих культурный застой в творческой педагогической деятельности, что препятствует созданию новых культурных ценностей.
Проведённое исследование отношения студентов к качеству и содержанию педагогической деятельности университетских преподавателей
выявило критически важные замечания, влекущие культурный протест (опрошено 250 студентов вторых курсов): 112 человек (44,8%) отметили информационную неэффективность, коммуникационную ненасыщенность и нерациональность лишённых творческого начала читаемых лекций и особенно проводимых семинарских занятий; 94 человека (37,6%) возмущены дисциплинарным воинствующим индивидуализмом преподавателей, игнорирующих личные предпочтения и способность студентов выбирать мультинаправленные цепи коммуникации, проявлять интерес к использованию мультимедиа для доступа к образовательной информации; 44 человека (17,6%) указали на приоритет преподавателей к воспроизведению учебной информации, а не на творческое осмысление рассматриваемой проблемы; 31,3% отметили неосведомлённость преподавателей в достижениях современной науки, 24,6% - «анахронизм по собственному предмету», 41,3% - архаичность мышления, 38,1% - чтение лекций по учебникам; 61,2% - агрессивное утверждение собственной позиции с использованием тактики апелляции к авторитетам, о работах которых студенты не информированы.
Обоснованность студенческого протеста подтверждают результаты диагностического исследования развития аксиологического потенциала преподавателей университета (приняли участие 570 преподавателей вуза, из них 57,3% - женщины, 42,7% - мужчины; возрастной состав: 32,2% - в возрасте от 25 до 35 лет; 29,5% - от 35 до 45 лет; 18,1% - от 45 до 55 лет; 10,2% - в возрасте от 55 до 65 лет), которые свидетельствуют о том, что 80,4% преподавателей абсолютно необходимой считают репродуктивную профессиональную деятельность; 62,7% - считают научную деятельность желательной, но не обязательной; 51,8% преподавателей не поддерживают активное внедрение инновационных технологий.
Таким образом, отсутствие взгляда на учебный процесс как креативный продукт университетской культуры, способный пробуждать творческий потенциал её субъектов, осложняет «встречное движение» студентов и «университетских людей», не порождая креативную среду, а следовательно, снижая социокультурный эффект образовательной деятельности.
Не менее частой причиной культурного протеста является традиционная установка на доминирование педагога в образовательном процессе с использованием им «языка профессорской культуры», интонационная система которого коррелирует с аксиологическим содержанием культурной реальности, лишённой «духовного соприкосновения», интеллигентности и диалога согласия. В ситуации доминирования традиционной профессорской культуры, «сохраняющей объективно задаваемую позицию-«оппозицию» студенчеству» [8], обостряется проблема интеллигентности в отношениях субъектов университетской культуры.
Не ставится под сомнение мысль, высказанная Л.М. Келеман, о том, что «интеллигентность, основу которой составляет признание человека
высшей ценностью, приобретает особую значимость в условиях переживаемого современным миром антропологического кризиса» [14], причины которого видятся нам в изменении нравственных законов жизни, по которым живёт человек, а его ценностные ориентации обуславливаются культурным контекстом. Рассматривая педагогическую деятельность как условие и фактор формирования человека, профессор Р.М. Асадуллин подчеркнул, что «педагог<...>не изолированное от мира существо, которое живёт и развивается само по себе» [1].
Рациональный анализ культурной реальности современного университета, осмысление нравственно-этической
составляющей представителей университетской культуры даёт основания настаивать на том, что интеллигентность перестала быть сущностной характеристикой ценностной парадигмы взаимодействия людей, в рамках которой формируется «новое индивидуальное и общественное бытие и реализуется внутренняя сущность человека» (Л.А. Келеман). Между тем ещё в 1952 году Г.П. Щедровицкий утверждал: «для того чтобы Россия могла занять своё место в мире, нужно восстановить интеллигенцию России.. .Интеллигент обязан оставаться мыслителем: в этом его социокультурное назначение, его обязанность в обществе» [27].
Представители университетской культуры, к сожалению, утрачивают интеллигентность как «высшую культуру понимания и сознания человека» (Э. Фромм), как тип секулярной духовности, включающей совесть, честность, порядочность (активно формируется коррупционная культура; как вымогательство взятки за положительную оценку на зачётно-экзаменационном мероприятии определили поведение педагога 17,6% опрошенных студентов), уважение к студентам, вежливость, доброжелательность, такт (частое проявление высокомерия, пренебрежения, отстранённости, импульсивности в оценках учебных достижений студента отметили 52,7% опрошенных), использование языка, свободного от эмоциональных влияний (на использование экспрессивных и эксплетивных инвектив обратили внимание 29,7% опрошенных студентов) и другие качества, что, в свою очередь, сказывается на формировании у студентов ценностных представлений о человеке, медиальные смыслы общей и профессиональной культуры которого вызывают обоснованный протест.
Все опрошенные студенты (250 человек) настаивают на человечности, нравственности, милосердии, уважении к их человеческому достоинству как принципах отношения к человеку, основанных на профессиональной чести. В иерархии ценностей современных молодых людей достоинство личности находится на одном из первых мест.
В качестве причины культурного протеста мы выделяем консервативный взгляд на студента как субъекта безусловного почитания вузовского педагога, что последние часто путают с уважением - чувством, связанным с потребностями человека, мотивирующим его деятельность.
В процессе выбора педагогической позиции не учитывается характер сознания современных молодых людей, ключевыми ценностями которого являются гедонизм, отрицание авторитета, стремление к действиям, выражающим протест. Новые ценности бросают вызов прежнему нормативному миру, «делая проблематичным не только то, как мир определяется, но и то, каким он должен быть» (С. Холл).
Итак, ценностный «переворот» в университетской культуре обострил проблему культурного протеста, что ставит под сомнение эффективность сложившихся в «посткультуре» субъектно-объектных отношений, сформированных в эпоху «торжества коммунизма» и одиозных культурных практик, не отвечающих требованиям времени цифровой революции и культурного плюрализма. Непререкаемый авторитет педагога, некогда составлявший в университетском сообществе основу социального взаимодействия, уходит в прошлое, и попытки удержать и укрепить его приводят к обоснованным возражениям со стороны студентов, ценностная шкала которых структурирована множественными оппозициями в условиях бесконечной фрагментации культурного пространства.
Культурный протест - это преодоление консервативной традиции университетского образования от императивных форм взаимодействия к диалоговым, обеспечивающих регуляцию человеческих коммуникаций.
1.Асадуллин, Р.МЧеловек в зеркале образования / Р.М. Асадуллин. — Москва : Наука, 2013. -247 с.
2. Асадуллин, Р.М. Человек как концепт современной педагогической мысли/ Асадуллин Р.М., Фролов О.В.// Педагогика. - 2017. - №7.-С.33-35.
3. Астафьева, О.Н. Культурология: предмет и структура /О.Н. Астафьева, К.Э. Разлогов // Культурологический журнал. - 2010. -№1.-C. 1-12. -URL: http://cr-journal.ru/file8ЯПе/01_2011_11_56_20_1295513780.р^(дата обращения: 05.03.2020).
4. Астафьева, О.Н. Культурная политика: теоретическое понятие и управленческая деятельность / О.Н. Астафьева// Культурологический журнал. - 2010. - №2. - С. 1-21. -URL:https://cyberleninka.ru/article/n/kulturnaya-politika-teoreticheskoe-ponyatie-i-upravlencheskaya-deyatelnost-lektsii-1-3. (дата обращения:10.06.2020).
5. Баева, Л.В. Электронная культура: опыт философского анализа / Л.В. Баева // Вопросы философии.- 2013.-№ 5.- С. 75-83.
6.Бауман, З. Ретротопия/ З. Бауман.- Москва : ВЦИОМ, 2019. - 160 с.
7. Белл, Д. Преступление как американский образ жизни/ Д. Белл// Социология преступности.- Москва: Прогресс, 1966. - C.265- 281.
8.Бондырева, С.К. Вуз в пространстве культуры и культурное пространство вуза/ С.К. Бондырева // Мир психологии. -2000.- №3. - С.199-205.
9.Воронина, Н.И. Культура XXI века: модернизация или прорыв в новую реальность/ Н.И. Воронина // Методология гуманитарного знания в перспективе XXI века.к 80-летию профессора Моисея Самойловича Кагана:материалы международной научной конференции, 18 мая 2001 г. Санкт-Петербург.- Санкт-Петербург, 2001.-Вып.12. - C.190-193.- (Серия «Symposium»).
10.Грачев В.И. О диссонансах и консонансах в соотношении современной Культуры и Искусства/ В.И. Грачев // Культура культуры. - 2020. - № 3.-URL: http://cult-
cult.ru/about-dissonances-and-consonances-in-the-relationship-between-modern-culture-and/Сдата обращения:15.06.2020).
11.Жукова, О.А. Духовный опыт и культура разума: религиозно-философская традиция в университетском образовании /О.А. Жукова // Культурологический журнал. — 2011. - №1(3).-URL: https://cyberleninka.ru/article/n/duhovnyy-opyt-i-kultura-razuma-religiozno-filosofskaya-traditsiya-v-universitetskom-obrazovanii(дата обращения : 12.05.2020).
12.Кантор, В.К. Университеты и профессорство в России/ В.К. Кантор // Вопросы философии. -2013. - №6. - С.16-28.
13. Кассирер, Э. Философия символических форм: в3 т / Э. Кассирер. - Москва, Санкт-Петербург : Университетская книга, 2002. - 280 с.
14..Келеман, Л.А. Понятие «интеллигентность» в российской духовной традиции / Л.А. Келеман //Вестник Ставропольского государственного университета. - 2004. - № 36.
- С. 70-76.
15. Кирьякова, А.В. Диагностическое исследование развития аксиологического потенциала преподавателей университета/ Кирьякова А.В., Ольховая Т.А. //Вестник Оренбургского государственного университета. - 2014. - №2 (163). - С.105-111.
16.Козьякова, М.И. Традиция в эпоху перемен/ М.И. Кирьякова // Культура культуры. - 2015. - №1. - URL: http://cult-cult.ru/tradition-in-time-of-change/(дата обращения: 12.04.2020).
17. Котлер, Ф. Все билеты проданы. Стратегии маркетинга исполнительских искусств Ф. Котлер, Дж. Шефф. - Москва : Классика - XXI, 2012.-688с.
18.Разлогов, К.Э. Российская культура: развитие или безопасность - что важнее? / К.Э. Разлогов // Культурологический журнал. - 2010. - №2. - URL:http://cr-journal.ru/rus/journals/19.html&j_id=3(дата обращения: 05.03.2020).
19.Розин, В.М. Посткультура как основание для различения понятийкультуры/ В.М.Розин// Культура культуры. - 2020.- № 2. - URL: http://cult-cult.ru/archive-2020-2/(дата обращения: 12.05.2020).
20.Ростовцев, М.И.Избранные публицистические статьи. 1906-1923 / М.И. Ростовцев.- Москва : РОССПЭН, 2002. - 192 с.
21. Савруцкая, Е.П. Коммуникационный аспект инновационных трансформаций в конструировании социальной реальности / Е.П. Савруцкая // Культурологический журнал.
- 2012. - №3(9). - URL: https://cyberleninka.ru/article/n7kommunikatsionnyy-aspekt-innovatsionnyh-transformatsiy-konstruirovaniya-sotsialnoy-realnosti(дата обращения: 12.05.2020).
22.Сундиев, И.. «Отход от табу совершается в шесть шагов»: разговор с ведущим специалистом России по изучению проблем информационного противодействия и борьбе с социальной деструкцией Игорем Сундиевым / Беседу вела С. Сухова // Огонёк.- 2019.-№15.- С. 14.
23. Тареев, М.М.Христианская философия. - Москва: Типография Издательской Комиссии Моск. Совета солдатдепутатов, 1917. -URL:http://www.odinblago.ru/tareev_filosof_1/.(дата обращения: 12.05.2020).
24. Флиер, А.Я. Культура как социально-регулятивная система и её историческая типология / А.Я. Флиер // Культура культуры. - 2014. - №2.-URL: http://cult-cult.ru/arhiv-2014-2/ (дата обращения: 12.05.2020).
25.Шапинская, Е.Н. Субкультуры в цифровом мире: анахронизм или основа формирования виртуальных сообществ? Е.Н. Шапинская // Культура культуры. - 2020. -№3.-URL:http://cult-cult.ru/archive-2020-3/ (дата обращения: 12.05.2020).
26. Шапинская, Е.Н.Диалог о «Свадьбе Фигаро»: проблема власти и сопротивления в пьесе О. Бомарше и опере В.-А. Моцарта:интерпретация в различных контекстах/ Е.Н. Шапинская, О.П. Добренкова //Культура культуры. - 2014. - №2. - URL: http://cult-cult.ru/arhiv-2014-2/ (дата обращения: 12.05.2020).
27.Щедровицкий, Г.П. Я всегда был идеалистом / Г.П. Щедровицкий.- Москва: Путь, 2001. -368 с.
28.Pascarella, E.T.IdentifyingExcellenceinUndergraduate Education: Are We Even Close? // Change.- 2001.- Vol. 33., No 3.- P. 18-23.
29.Rockeach, M. The nature of human values / M. Rockeach. -N.Y.: Free Press, 1973. -
438 p.
30.White Leslie Alvin. The Science of Culture: A Study of Man and Civilization.-N.Y.: Farrar, Straus and Cudahy, 1949. [Уайт, Л. Наука о культуре // Уайт Л. Избранное: Наука о культуре. М.: РОССПЭН, 2004].
31. Schunk, D. IT. Self-efficacy and education and instruction. In J.E.Maddux (Ed.), Selfefficacy, adaptation, and adjustment: Theory, research, and application. New York: Plenum Press.
References
1. Asadullin R.M. Chelovek v zerkale obrazovaniya [The man in the mirror of education]. - Moscow: Nauka, 2013 .-- 247 p.(In Russ).
2. Asadullin, R.M., Frolov, O. V.(2017) Chelovek kak kontsept sovremennoy pedagogicheskoy mysli [Man as a concept of modern pedagogical thought]Pedagogy. - No. 7:. 33-35.(In Russ).
3. Astafieva, O.N., RazlogovK.E.(2010) Kul'turologiya: predmet i struktura [Culturology: subject and structure] Cultural journal. - No. 1. -Available from:http://cr-journal.ru/files/file/01_2011_11_56_20_1295513780.pdf (accessed:05.03.2020).(In Russ).
4. Astafieva O.N. (2010) Kul'turnaya politika: teoreticheskoye ponyatiye i upravlencheskaya deyatel'nost' [Cultural policy: theoretical concept and management activities] Cultural journal. - No. 2.-Available from: https://cyberleninka.ru/article/n/kulturnaya-politika-teoreticheskoe-ponyatie-i-upravlencheskaya-deyatelnost-lektsii-1 -3. (accessed: 10.06.2020).(In Russ).
5. Baeva L.V.(2013) Elektronnaya kul'tura: opyt filosofskogo analiza [Electronic culture: the experience of philosophical analysis]Questions of philosophy. - No. 5: 75-83.(In Russ).
6. Bauman Z. Retrotopiya [Retrotopia]. - Moscow: VTsIOM, 2019 .-- 160 p.(In Russ).
7. Bell D. Prestupleniye kak amerikanskiy obraz zhizni [Crime as an American Way of Life] In: Sociology of Crime. - Moscow, 1966 .-- Pp. 265-281.(In Russ).
8. Bondyreva S.K.(2000) Vuz v prostranstve kul'tury i kul'turnoye prostranstvo vuza [University in the cultural space and the cultural space of the university] World of psychology. -No. 3: 199-205.(In Russ).
9. Voronin N.I. Kul'tura XXI veka: modernizatsiya ili proryv v novuyu real'nost' [Culture of the XXI century: modernization or breakthrough into a new reality]In: Series "Symposium", Methodology of humanitarian knowledge in the perspective of the XXI century. Issue 12 / To the 80th anniversary of Professor Moisei Samoilovich Kagan. Materials of the international scientific conference. May 18, 2001 St. Petersburg. - St. Petersburg, 2001 .- P. 190.(In Russ).
10. Grachev V.I.(2020) O dissonansakh i konsonansakh v sootnoshenii sovremennoy Kul'tury i Iskusstva [About dissonances and consonances in the relationship between modern Culture and Art]Culture of culture. - No. 3. -Available from: http://cult-cult.ru/about-dissonances-and-consonances-in-the-relationship-between-modern-culture-and/ (accessed: 15.06.2020).(In Russ).
11. Zhukova O..A.(2011) Dukhovnyy opyt i kul'tura razuma: religiozno-filosofskaya traditsiya v universitetskom obrazovanii [Spiritual experience and culture of reason: religious and philosophical tradition in university education]Cultural journal. - No. 1 (3).-Available from:https://cyberleninka.ru/article/n/duhovnyy-opyt-i-kultura-razuma-religiozno-filosofskaya-traditsiya-v-universitetskom-obrazovanii (accessed: 12.05.2020).(In Russ).
12. Kantor KK.(2013) Universitety i professorstvo v Rossii [Universities and Professorship in Russia]Problems of Philosophy. - No. 6:16-28.(In Russ).
13. Cassirer E. Filosofya simvolicheskikh form [Philosophy of symbolic forms]: In 3 vols. - Moscow - St. Petersburg: University book, 2002.- 280 p.(In Russ).
14. Keleman L.A. (2004) Ponyatiye «intelligentnost'» v rossiyskoy dukhovnoy traditsii [The concept of "intelligence" in the Russian spiritual tradition]Bulletin of the Stavropol State University. - No. 36: 70-76.(In Russ).
15. Kiryakova A.V.,Olkhovaya T.A.(2014) Diagnosticheskoye issledovaniye razvitiya aksiologicheskogo potentsiala prepodavateley universiteta [Diagnostic study of the development of the axiological potential of university teachers]Bulletin of the Orenburg State University. -No. 2 (163): 105-111.(In Russ).
16. Koz'yakova M.I. (2015) Traditsiya v epokhu peremen [Tradition in an era of change] Culture of culture. - No. 1.-Available from:http://cult-cult.ru/tradition-in-time-of-change/ (accessed: 12.04.2020).(In Russ).
17. Kotler F., Sheff J. Vse bilety prodany. Strategii marketinga ispolnitel'skikh iskusstv [All tickets sold out. Performing Arts Marketing Strategies]. - Moscow: Classics - XXI, 2012.-688p.(In Russ).
18. Razlogov K.E.(2010) Rossiyskaya kul'tura: razvitiye ili bezopasnost' -chto vazhneye? [Russian culture: development or security - which is more important?] Cultural journal. - No. 2.-Available from:http://cr-journal.ru/rus/journals/19.html&j_id=3 (accessed: 05.03.2020).(In Russ).
19. Rozin V.M.(2020) Postkul'tura kak osnovaniye dlya razlicheniya ponyatiy kul'tury [Postculture as a basis for distinguishing the concepts of culture]Culture of culture. - No. 2.-Available from:http://cult-cult.ru/archive-2020-2/(accessed: 12.05.2020).(In Russ).
20. Rostovtsev M.I. Izbrannyye publitsisticheskiye stat'i. 1906-1923 [Selected publicistic articles. 1906-1923]. - Moscow: ROSSPEN, 2002 .-- 192 p.
21. Savrutskaya E.P.(2012) Kommunikatsionnyy aspekt innovatsionnykh transformatsiy v konstruirovanii sotsial'noy real'nosti [The communication aspect of innovative transformations in the construction of social reality]Cultural journal. - No. 3(9).- Available from:https://cyberleninka.ru/article/n/kommunikatsionnyy-aspekt-innovatsionnyh-transformatsiy-konstruirovaniya-sotsialnoy-realnosti(accessed: 12.05.2020).
22.Sundiyev I. (2019) Otkhod ot tabu sovershayetsya v shest' shagov» Razgovor s vedushchim spetsialistom Rossii po izucheniyu problem informatsionnogo protivodeystviya i bor'be s sotsial'noy destruktsiyey Igorem Sundiyevym "Moving away from taboos is accomplished in six steps" [Conversation with the leading Russian specialist in the study of the problems of information countermeasures and combating social destruction Igor Sundiev]Ogonyok.. - No. 15: 14.
23. Tareev M.M. Khristianskaya filosofya [Christian Philosophy]. - Moscow: Typography of the Publishing Commission of Moscow Soviet Soldier Deputats., 1917-Available from:http://www.odinblago.ru/tareev_filosof_1/.(accessed: 12.05.2020).(In Russ).
24. Flier A. Ya.(2014) Kul'tura kak sotsial'no-regulyativnaya sistema i yeyo istoricheskaya tipologiya [Culture as a socially-regulatory system and its historical typology]Culture of culture. - No. 2. - Available from:http://cult-cult.ru/arhiv-2014-2/ (accessed: 12.05.2020).(In Russ).
25. Shapinskaya, E.N. (2020) Subkul'tury v tsifrovom mire: anakhronizm ili osnova formirovaniya virtual'nykh soobshchestv? [Subcultures in the digital world: anachronism or the
basis for the formation of virtual communities?]Culture of culture. - No. 3. - Available from: http://cult-cult.ru/archive-2020-3/ (accessed: 12.05.2020).(In Russ).
26. Shapinskaya E. N., Dobrenkova O. P.(2014) Dialog o «Svad'be Figaro»: problema vlasti i soprotivleniya v p'yese O. Bomarshe i opere V.-A. Motsarta : interpretatsiya v razlichnykh kontekstakh [Dialogue about The Marriage of Figaro: the problem of power and resistance in the play by O. Beaumarchais and the opera by V.-A. Mozart: interpretation in various contexts]Culture of culture. - No2. - Available from:http://cult-cult.ru/arhiv-2014-2/ (accessed: 12.05.2020). (In Russ).
27. Shchedrovitsky G.P. YA vsegda byl idealistom [I've always been an idealist]. -Moscow: Put, 2001 .--368 p.
28.PascarellaE.T.(2001) Identifying Excellence in Undergraduate Education: Are We Even Close? Change.- Vol. 33, No 3: 18-23.
29.RockeachM. The nature of human values. —N.Y.: Free Press, 1973. —438 p.
30. White Leslie Alvin. The Science of Culture: A Study of Man and Civilization.—N.Y.: Farrar, Straus and Cudahy, 1949.
31.SchunkD. IT. Self-efficacy and education and instruction. In J.E.Maddux (Ed.),Selfefficacy, adaptation, and adjustment: Theory, research, and application. NewYork: PlenumPress.
