CC BY
114
Религия. Культура : Критический анализ современной буржуазной философии / [В. В. Лазарев, С. И. Великовский, С. С. Аверинцев и др. ; редкол.: Г. М. Тавризян (отв. ред.) и др.]. Москва : Наука, 1982.
4. Шибаева М. М. Культура в «зеркале» русской мысли : монография. Москва : МГУКИ, 2001. 249 с.
5. Шибаева М. М. Серебряный век как специфический хронотоп культуры // Вестник Московского государственного университета культуры и искусств. 2014. № 6 (62). С. 19-23.
References
1. Berdyaev N. A. Rysskaya ideya [The Russian idea]. O Rossii i russkoi filosofskoi kul'ture : Filosofy russkogo posleoktyabr'skogo zarubezhya [About Russia and the Russian philosophical culture: Philosophers of the Russian postoctober abroad]. Moscow, Akademizdatcenter "Nauka" RAS, 1990.
2. Bulgakov S. N. Etika nigilizma [The ethics of nihilism]. Vekhi. Iz glubiny [Milestones. From the depth]. Moscow, Pravda Publ., 1991.
3. Velikovsky S. I. Filosofiya "smerti boga" i pantragicheskoe v kul'ture XX veka [Philosophy of "death of god" and pan-tragic in culture of the XX century]. Filosofiya. Religiya. Kul'tura : Kriticheskii analiz sovremennoi burzhuaznoi filosofii [Philosophy. Religion. Culture: Critical analysis of modern bourgeois philosophy]. Moscow, Akademizdatcenter "Nauka" RAS, 1982.
4. Shibaeva M. M. Kul'tura v "zerkale" russkoi mysli [Culture in the "mirror" of Russian thought]. Moscow, Publishing house of Moscow State University of Culture and Arts, 2001. 249 p.
5. Shibaeva M. M. Silver Age as a specific chronotope of culture. Vestnik Moskovskogo gosudarstvennogo universiteta kul'tury i iskusstv [Bulletin of the Moscow State University of Culture and Arts]. 2014, No. 6 (62), pp. 19-23. (In Russian)
,РОТЕСТНАЯ КУЛЬТУРА В ИСТОРИКО-КУЛЬТУРНОМ ДИСКУРСЕ
УДК 008(091)
Н. К. Татарникова
Московский государственный институт культуры
В данной статье рассматривается возможность изучения протестной культуры на историческом материале. В качестве теоретической базы такого изучения представляются сложившиеся в отечественных и зарубежных социальных и гуманитарных науках подходы к рассмотрению протестной культуры, а также концепции последних лет. Подчёркивается актуальность и эвристическая ценность широкого понимания феномена протестной культуры. В качестве предметного материала для исследований подобного рода предлагается примерный обзор историко-культурных явлений в истории отечественной культуры с IX по XXI век, которые могут быть названы протестными или имеют черты таковых. В заключение приводится тезис о необходимости как более глубокого, так и более широкого анализа протестной культуры. Ключевые слова: протестные движения, протестная культура, история русской культуры.
N. K. Tatarnikova
Moscow State Institute of Culture, Ministry of Culture of the Russian Federation (Minkultury), Bibliotechnaya str., 7, 141406, Khimki city, Moscow region, Russian Federation
THE PROTEST CULTURE
IN THE HISTORICAL AND CULTURAL DISCOURSE
This article examines the possibility of studying the protest culture based on historical material. As a theoretical framework of this study there are displayed the approaches to addressing the culture of protest existing in domestic and foreign social sciences and humanities and the concepts of recent
ТАТАРНИКОВА НАДЕЖДА КОНСТАНТИНОВНА — аспирантка кафедры истории, истории культуры и музееведения социально-гуманитарного факультета Московского государственного института культуры TATARNIKOVA NADEZDA KONSTANTINOVNA — doctoral student of Department of history, cultural history and museology, Faculty of Social Sciences and Humanities, Moscow State Institute of Culture
e-mail: transitumbra@rambler.ru © Татарникова Н. К., 2015
years, presented in dissertations. There is emphasized the relevance and heuristic value of a broad understanding of the phenomenon of protest culture. As the subject material for research of this kind there is offered an exemplary overview of the historical and cultural phenomena in the history of Russian culture from IX to XXI century, which may be called protest or have some features of protest. In conclusion there is given the thesis claiming the obligatoriness of more thorough and broad analysis of protest and protest culture.
Keywords: protest movements, protest culture, history of Russian culture.
Для развития гражданского общества в России важным является изучение на основе анализа историко-культурного материала таких концептов, как давление, насилие, подавление, репрессии и, соответственно, сопротивление, протест, альтернатива. И хотя, по нашему мнению, сегодня в российском общественном сознании, в социальных и гуманитарных науках, если сравнивать их с зарубежными, не слишком широко и подробно отрефлексированы названные концепты, в ряде исторических и культурологических исследований подчёркиваются актуальность и эвристическая ценность широкого понимания этих феноменов, и в частности такого, как протестная культура, или контркультура.
Понятие «контркультура» в философский лексикон ввёл Теодор Роззак. Впервые он употребил его в значении «тип протестующего мироощущения, характерного в конце 1960-х годов для "детей технократов", то есть привилегированного студенчества и творческой интеллигенции» [5, с. 23]. Исследования протестной культуры, в основном описательного характера, с позиций современников и в контексте актуальных для второй половины XX века проблем осуществляли Ч. Рейч, Д. Белл, Дж. М. Йингер; с начала 1980-х годов Дж. Хабермас, А. Тоурейн, М. Кастельс обратились к изучению массовой протестной активности.
Журналист и писатель Ирвинг Кристол, первоначально подвергавший критике контркультуру и настаивавший на её пагубном влиянии на социокультурную ситуацию в Америке, в 1994 году опубликовал статью, в которой он представил иной взгляд на это явление [8]. По его мнению, контркультура, с одной стороны, есть результат повторяющегося в истории столкновения традиционных
и альтернативных ценностей и порождения в этом столкновении чего-то нового, а с другой — это движение, направленное против индустриальной культуры и искусства. Появление всякой контркультуры связано с установлением ортодоксии, с которой вступают в противоречие не удовлетворяемые ею духовные стремления и духовные страсти, являющиеся движущей силой человеческой истории. В то же время потеря «души» инсти-туализированным культурным явлением, по Кристолу, «в природе вещей», и также естественно переживание этого института, или ортодоксии, как репрессивного, при этом репрессивность совсем не обязательно бывает сознательно реализуема «угнетателем».
Кристол выстраивает линию: раннее христианство — секулярный гуманизм — модерн — постмодерн, где каждая из сменяющихся форм мировоззрения начиналась как контркультура, но продолжала собой развитие предыдущей парадигмы. Такой взгляд на контркультуру делает данную работу одной из наиболее значимых для широкого понимания протеста и протестной культуры.
Широкий взгляд на протестную культуру распространяется и в зарубежных социально-исторических науках, при преобладании традиционного взгляда на протестные движения как на феномен 1960-х годов, однако и в этом случае преобладает инструментальный подход (Т. Р. Гарр, К. Боулдинг).
В отечественной литературе протестная культура и протестные движения в советское время рассматривались в контексте изучения культуры капиталистических стран, с акцентом преимущественно на движении «новых левых». В 1990-х годах взгляд на протест и протестную культуру претерпел изменения: отечественные культурологи и философы
культуры (П. С. Гуревич, М. А. Султанова, К. Э. Разлогов, А. Я. Флиер) вышли на широкое понимание протестной культуры как одного из механизмов смены типов культур, трансформации культурных парадигм, и современное изучение протестной культуры во многом происходит именно в этом ключе. Примерами могут служить диссертации А. И. Бондаренко «Контркультура в социальном развитии: философский анализ», Б. Я. Студницыной «Культура протеста и её роль в социокультурной динамике», И. В. Ковшовой «Философско-теоретическая модель контркультуры».
Протестная культура понимается как комплекс социокультурных установок, противостоящих фундаментальным принципам, господствующим в конкретной культуре. При этом глубинные культурные преобразования считаются порождениями контркультуры, следовательно, её можно считать совокупным эффектом поисков нового ценностного ядра культуры.
Среди исторических форм протестного движения в отечественной истории мы можем выделить следующие социальные группы и движения:
1) язычники, сохранявшие традиционные верования после принятия христианства и сопротивлявшиеся христианизации [2, с. 39];
2) еретики (канон противопоставлялся интерпретации, догмат — личному опыту), среди которых могут быть отмечены:
• стригольники и жидовствующие, выступавшие против симонии и духовенства и выражавшие недовольство церковной организацией в достаточно радикальной форме. Несмотря на отсутствие фактического успеха и подавление ересей, было обращено внимание на неграмотность как мирян, так и духовенства, была отменена пошлина при вступлении духовного лица в должность;
• старообрядцы, выступившие в качестве экологов русской культуры [1, с. 46—47];
3) приверженцы различных сект: старообрядческого толка — поповцы и беспоповцы (бегуны, филлиповцы, федосеевцы, помор-
ский толк, аароновцы, спасово согласие — нетовцы); белоризцы, бесоперевоплощенцы, братья и сестры красной смерти, еноховцы, медальщики, невинные, не-наши, трушаверы, штундисты (малеванцы), субботники, трезвенники, духовные христиане (христоверы (шалопуты), скопцы, подгорновцы, молокане (прыгуны)). Отдельно следует упомянуть духоборов (духовных христиан), секту, для которой характерны антимилитаризм, отрицание всей церковной организации и правил, крайний пацифизм, неповиновение властям, а также толстовство с его идеей опрощения, непротивления и уходом в коммуны, учением об уничтожении государства и его замене общежитием свободных и равноправных крестьян;
4) революционные движения: нигилизм, народничество, социализм и коммунизм, учение Кропоткина. Уникальным для этой группы движений является декабристское движение — социально-политический протест, о культурных и философских аспектах и значении которого писали Ю. М. Лотман, М. В. Нечкина, Н. Я. Эйдельман, А. А. Аронов [1, с. 75—82];
5) протест интеллигентов [3, с. 35, 36] (к которому может быть отнесено и движение декабристов), противопоставлявших личные, в основном гуманистические по своему характеру, воззрения официальным доктринам; таковыми можно назвать А. М. Курбского, Л. Н. Толстого, диссидентов;
6) молодёжные деструктивные субкультуры 1990-х годов;
7) дауншифтеры, противопоставляющие идеал личного развития ценностям потребительского общества.
Причины появления протестных движений служат предметом исследований и споров учёных. К примеру, в качестве двух полюсов, чрезмерное уклонение культуры к одному из которых приводит к появлению контркультурных тенденций, А. И. Бондаренко называет рационализацию и иррационализацию. А. С. Мясникова относит контркультурные мотивации в область мифологического и
видит их в уничтожении линеиного времени путём ритуализации общественной жизни, что ведёт к восстановлению мифического праединства индивидуального и социального опытов, реализуемого в «идеальном» обществе. Культурфилософы склонны видеть в контркультуре глобальный механизм обновления культуры, с необходимостью приходящий в движение при окостеневании доминирующей культуры, замыкании её на себя (П. С. Гуревич, «творческое меньшинство» А. Тойнби).
При взгляде на существование этого механизма в истории, можно отметить, что и христианская культура, и светский гуманизм начинались с протеста против культуры господствующей [4, с. 322—323]. Протестный потенциал христианства сохранялся на протяжении долгого времени — до конца восемнадцатого века религия была практически единственным связующим звеном между
оформленными идеями и массовым социальным и политическим протестом. В Европе религия была единственной формальной системой, поддерживавшей протестную идеологию до 1789 года за счёт идей отдельных христианских лидеров или же за счёт интерпретации социального посыла христианства [7, с. 670].
Таким образом, мы можем наблюдать сложившийся к настоящему времени определённый концептуальный аппарат и некоторые теории контркультуры. Для более глубокого понимания культурных процессов, для уточнения существующих теорий протестной культуры и, возможно, для появления новых продуктивным представляется приложение данного понятийного аппарата и данных теорий к историческому материалу, изучение ранних форм протеста, послуживших источником формирования особенностей национальных протестных культур.
Примечания
1. Аронов А. А. История русской культуры: узловые вопросы (IX—XX века) : учебно-методическое пособие. Москва : МГУКИ, Международная педагогическая академия, 2004. 169 с.
2. Аронов А. А. К вопросу о ментальности отечественной культуры: развитие рывками // Вестник Московского государственного университета культуры и искусств. 2015. № 1 (63). С. 38—44.
3. Веремчук А. С. Интеллигенция и советская власть // Вестник Московского государственного университета культуры и искусств. 2014. № 5 (61). С. 35—38.
4. Культурология ХХ век : энциклопедия : в 2 томах / гл. ред. С. Я. Левит. Санкт-Петербург : Университетская книга, 1998. Т. 1. 447 с.
5. Султанова М. А. Философия контркультуры Теодора Роззака : (очерк философской публицистики) / Российская академия наук, Институт философии. Москва : ИФ РАН, 2009. 175 с.
6. Телицын В. Л. «Бессмысленный и беспощадный»? Феномен крестьянского бунтарства 1917—1921 годов / Российский государственный гуманитарный университет. Москва : РГГУ, 2003. 338 с.
7. Dictionary of the history of ideas: Studies of selected pivotal ideas. Vol. 3: Law, concept of to Protest movements. New York : Scribner, 1973. 677 p.
8. Kristol I. Countercultures. Commentary. 1994. Vol. 98. No. 6. Pp. 35—39.
References
1. Aronov A. A. Istoriya russkoi kul'tury: uzlovye voprosy (IX—XX veka) [The history of Russian culture: key questions (IX—XX centuries)]. Moscow, Published by Moscow State University of Culture and Arts, International Pedagogical Academy, 2004. 169 p.
2. Aronov A. A. About a problem of mentality of Russian culture: development by spurts. Vestnik Moskovskogo gosudarstvennogo universiteta kul'tury i iskusstv [Bulletin of the Moscow State University of Culture and Arts]. 2015, No. 1 (63), pp. 38—44. (In Russian)
3. Veremchuk A. S. Intelligentsia and the Soviet rule. Vestnik Moskovskogo gosudarstvennogo universiteta kul'tury i iskusstv [Bulletin of the Moscow State University of Culture and Arts]. 2014, No. 5 (61), pp. 35—38. (In Russian)
4. Kulturologiya. XX vek. Entsiklopediia, v 2 t, tom 1 [Cultural 20th century. Encyclopedia, in 2 vol., vol. 1]. St. Petersburg, Universitetskaia kniga Publ. [University Book Publ.], 1998. 447 p.
5. Sultanova M. A. Filosofiya kontrkul'tury Teodora Rozzaka: (ocherk filosofskoi publitsistiki) [Theodor
Rozzak's philosophy (essay of the philosophical publicism)]. Moscow, Publishing house of Institute of Philosophy of the Russian Academy of Sciences, 2009. 175 p.
6. Telitsyn V. L. "Bessmyslennyi i besposhchadnyi"? Fenomen krestyianskogo buntarstva 1917—1921 godov ["Senseless and merciless"? The phenomenon of peasant rebellion, 1917—1921]. Moscow, Publishing house of Russian State University for the Humanities, 2002. 338 p.
7. Dictionary of the history of ideas: Studies of selected pivotal ideas. Vol. 3: Law, concept of to Protest movements. New York : Scribner, 1973. 677 p.
8. Kristol I. Countercultures. Commentary. 1994. Vol. 98. N 6. Pp. 35—39.
СУ/ТРАНСФОРМАЦИЯ ИДЕНТИЧНОСТИ В УСЛОВИЯХ СОЦИОКУЛЬТУРНОГО ПРОСТРАНСТВА МЕГАПОЛИСА
УДК 130.2
Ю. С. Барышева, А. П. Краснопольская
Московский государственный институт культуры
Статья посвящена проблеме взаимосвязанности и взаимозависимости различных культур в рамках социокультурного пространства мегаполиса и анализу специализированных форм и техник межкультурной коммуникации, направленных на решение реальных и предотвращение потенциальных конфликтов межкультурного взаимодействия. Межкультурная коммуникация все отчётливее начинает реализовываться на индивидуальном уровне, внутри отдельно взятого человека. Классического инструментария, который решал бы проблему диалога культур в ситуации размывания традиционных форм идентичности и становления множественной и фрагментированной идентичности, оказывается недостаточно. Полилоговое взаимодействие является важным ресурсом формирования и развития мегаполисной социокультурной среды и конструктивной формой множественной идентичности. Проблема полилога — это в первую очередь осмысление того, как работать с состояниями непонимания, тревоги, фиксации «знания о незнании», конфликта, а не вытеснять и исключать их.
Ключевые слова: мегаполис, полилог, диалог культур, коммуникация, идентичность, адаптация, свобода.
Yu. S. Barysheva, A. P. Kr as n o p o l' s kay a
Moscow State Institute of Culture, Ministry of Culture of the Russian Federation (Minkultury), Bibliotechnaya str., 7, 141406, Khimki city, Moscow region, Russian Federation
TRANSFORMATION OF IDENTITY IN THE CONTEXT OF SOCIAL AND CULTURAL SPACE OF THE METROPOLIS
The given article is focused on the issue of coherence and interdependence of various cultures in the frame of social and cultural environment of the megalopolis. It also analyses specific ways and techniques of intercultural communication aimed at preventing potential clashes of intercultural exchange and at settling actual ones. The intercultural communication is obviously perceived on the personal level as a certain person behaves. The current social situation is characterized by vague
БАРЫШЕВА ЮЛИЯ СЕРГЕЕВНА — кандидат культурологии, доцент кафедры теории культуры, этики и эстетики социально-гуманитарного факультета Московского государственного института культуры BARYSHEVA YULIYA SERGEEVNA — Ph.D. (Cultural Studies), Associate Professor of Department of the theory of culture, ethics and aesthetics, Faculty of Social Sciences and Humanities, Moscow State Institute of Culture
2КРАСНОПОЛЬСКАЯ АННА ПЕТРОВНА — кандидат философских наук, доцент кафедры теории культуры, этики и эстетики социально-гуманитарного факультета Московского государственного института 108 культуры
KRASNOPOLSKAYA ANNA PETROVNA — Ph.D. (Philosophy), Department of the theory of culture, ethics and aesthetics, Faculty of Social Sciences and Humanities, Moscow State Institute of Culture
e-mail: ubarysheva@mail.ru1, krasnopolska@mail.ru2 © Барышева Ю. С., Краснопольская А. П., 2015
