CC BY
53
5. Likhachev D. S. Kontseptosfera russkogo yazyka [The conceptual sphere of the Russian language]. Russkaya slovesnost': Ot teorii slovesnosti k strukture teksta: antologiya [Russian literature: From the theory of literature to structure of the text: anthology]. Moscow, Publishing house " Academia ", 1997. Pp. 280—287.
6. Losev A. F. Problema khudozhestvennogo stilya [Problem of art style]. Kiev, 1994.
7. Lotman Yu. M. Poeticheskii mir Tyutcheva [Poetic world of Tyutchev]. Izbrannye stat'i, v 3 tomakh. Tom 3 [Chosen articles, in 3 vol. Vol. 3]. Tallinn, Aleksandra Publ., 1993.
8. Lotman Yu. M. Tipologicheskaya kharakteristika realizma pozdnego Pushkina [Typological characteristics of realism of the late Pushkin]. V shkole poeticheskogo slova: Pushkin, Lermontov, Gogol': Kniga dlia uchitelya [At school of the poetic word: Pushkin, Lermontov, Gogol: The book for the teacher]. Moscow, Prosveshchenie Publ. [Education Publ.], 1988.
9. Lotman Yu. M. Yan Mukarzhovsky — teoretik iskusstva [Ian Mukarovsky — art theorist]. In: Mukarzhovsky Ya. Issledovaniya po estetike I teorii iskusstva [Studies on the aesthetics and theory of art]. Moscow, Iskusstvo Publ. [Art Publ.], 1994. Pp. 8—32.
10. Suminova T. N. Intertext and hypertext text of a work of art culture: the nature and problems of interaction. Vestnik Moskovskogo gosudarstvennogo universiteta kul'tury i iskusstv [Bulletin of the Moscow State University of Culture and Arts]. 2015, No. 3 (65), pp. 45—52. (In Russian)
11. Suminova T. N. Text and context of the work of art: philosophical and cultural analysis. Vestnik Moskovskogo gosudarstvennogo universiteta kul'tury i iskusstv [Bulletin of the Moscow State University of Culture and Arts]. 2014, No. 5 (61), pp. 39—43. (In Russian)
Московский государственный институт культуры
Статья посвящена значению идей русских мыслителей в разработке важнейшей онтологической и гносеологической проблемы самобытности русской теургической эстетической традиции. Рассматривается сущность теургического подхода к проблемам культурной жизни и роли человека как субъекта истории, связь с христианской идеей преображения мира через творчество на принципах синтеза сакральных и фундаментальных ценностей культуры. Автор обращается к тем философских идеям и проектам русских мыслителей конца XIX века -начала ХХ века, которые получили оригинальное воплощение в искусстве данного периода. Прослеживается, как происходит проецирование основных идей теургической эстетики на художественные практики рубежа Х1Х-ХХ веков. Отмечается неизбежность активизации процесса духовно-нравственных исканий и их отражения в эстетике модернизма и различных видах искусства, а также актуализация темы художественного творчества, которая обусловила потребность в обновлении языка искусства.
Ключевые слова: отечественная культура, Серебряный век, русская религиозная философия, эстетика, теургия, философия космизма, художественное творчество.
АБРАШОВА МАРИНА ВИКТОРОВНА — аспирантка кафедры теории культуры, этики и эстетики социально-гуманитарного факультета Московского государственного института культуры
ABRASHOVA MARINA VIKTOROVNA — doctoral student of the Department of the theory of culture, ethics and aesthetics, Faculty of Social Sciences and Humanities, Moscow State Institute of Culture
ИЛОСОФСКИЕ ПРЕДПОСЫЛКИ ХУДОЖЕСТВЕННЫХ ИННОВАЦИЙ (НА ПРИМЕРЕ СЕРЕБРЯНОГО ВЕКА РУССКОЙ КУЛЬТУРЫ)
УДК 008(091) М. В. Абрашова
e-mail: [email protected] © Абрашова М. В., 2015
M. V. Abrashova
Moscow State Institute of Culture, Ministry of Culture of the Russian Federation (Minkultury), Bibliotechnaya str., 7, 141406, Khimki city, Moscow region, Russian Federation
PHILOSOPHICAL PRECONDITIONS OF ARTISTIC INNOVATION (ON THE EXAMPLE OF THE CULTURE OF THE SILVER AGE)
Article is devoted to value of ideas of the Russian thinkers in development of the major ontologic and gnoseological problem of identity of the Russian teurgichesky esthetic tradition. The essence of teurgichesky approach to problems of cultural life and role of the person as subject of history, communication with Christian idea of transformation of the world through creativity on the principles of synthesis of sacral and fundamental values of culture is considered. The author addresses to those philosophical to ideas and projects of the Russian thinkers of the end of the XIX century -the beginnings of the XX century which received an original embodiment in art of this period. It is traced as there is a projection of the main ideas of a teurgichesky esthetics on art practicians of a turn of the XIX-XX centuries. Inevitability of activization of process of spiritual and moral searches and their reflection in an esthetics of a modernism and different types of art, and also updating of a subject of art creativity which caused need for updating of language of art is noted. Keywords: domestic culture, Silver age, Russian religious philosophy, aesthetics, magic, the philosophy of cosmism, art.
Художественно-эстетический опыт Серебряного века до сих пор вызывает исследовательский интерес и получает осмысление в разных аспектах. При этом в границах любого подхода отмечаются неоднозначность и уникальность как самого культурного контекста этого периода, так и такого явления, как «взрыв» художественных инноваций, когда каждый вид искусства был «включён» в пространство экспериментирования с целью поиска средств обогащения выразительных возможностей.
Стремление к обновлению языка искусства было неразрывно связано с активизацией философско-эстетических поисков. Ряд идей и пророчеств деятелей культуры Серебряного века отражает вектор и сложность мировоззренческих исканий, которые осуществлялись, по сути, в контексте трансформации классической философии в постклассическую.
Конец XIX — начало XX столетия в России — это время апокалиптических настроений в обществе и изменения мироощущения, миропонимания, самосознания. Начавшиеся политические и социальные процессы потребовали переоценки всех ценностей (в первую очередь, философско-религиозных), поиска нового места человека в обществе, в природе,
в истории. Естественно, что на философскую мысль и творческую жизнь Западной Европы и России, в частности, не могла не повлиять общая духовная атмосфера рубежа XIX—ХХ веков, которую можно охарактеризовать следующим образом: «Трагическое жизне-чувствие сгущается, донельзя уплотняется. Безбрежно разрастается — переходит в пан-трагическое умонастроение» [3, с. 43].
Отсюда неизбежность активизации процесса духовно-нравственных исканий и их творческого воплощения в эстетике модернизма и различных видах искусства. На наш взгляд, в поисково-творческом пространстве данного процесса доминировала «идея смысловой взаимосвязи научной, художественной и религиозной сфер культуры» [4, с. 175]. Философия, этические искания, сфера художественных установок и эстетических оценок получают переосмысление в ситуации мировоззренческого кризиса и творческого экспериментирования. Человек как «тайна», его предназначение и сложность взаимоотношений с миром и Богом включаются в тематику художественного творчества, породив тем самым потребность в обновлении языков искусства — от музыкального до театрального.
Глубинный духовный кризис всего рус-
ского общества, столкновение мировоззренческих систем и философских теорий, политические настроения в различных социальных слоях общества, высокий экономический и культурный потенциал — всё это обусловило поэтику и эстетику русского Ренессанса, разнообразие художественно-творческих экспериментов. По утверждению Н. А. Бердяева, «только жившие в это время люди знают, какой творческий подъём был у нас пережит, какое веяние духа охватило русские души. Россия пережила расцвет поэзии и философии, пережила напряжённые религиозные искания, мистические и оккультные настроения» [1, с. 263]. К этому высказыванию стоит добавить, что религиозные искания и творческие эксперименты сосуществовали в социокультурном пространстве этой предоктябрьской поры с тенденциями распространения утопических проектов преобразования мира, включая и марксистский.
Так, в конце XIX столетия русская интеллигенция пережила серьёзное увлечение марксизмом, которого не избежали, в том числе, Н. А. Бердяев, С. Н. Булгаков, С. Л. Франк и другие. Эта первоначальная и не очень длительная увлечённость марксизмом была в определённой мере связана с восприятием данного учения в качестве панацеи от многих бед, перспективы выхода из мировоззренческого и социального тупика. В марксизме русскую интеллигенцию привлекали своеобразное «мессианство», устремлённость в лучшее будущее человечества, возможность развития и прогресса, свободы и равенства человека, коллективной соборности. В сложившейся ситуации «размытости» мировоззренческих систем и переживаний эсхатологического характера те мотивы исторического оптимизма, которые утверждались в трудах основоположников марксистской теории переустройства мира, давали надежду на конструктивные изменения во всех сферах социальной и культурной жизни.
Ещё в большей степени на умонастроение деятелей русской культуры конца XIX — начала ХХ века, особенно философов
и художников, оказал иррационалистиче-ский пессимизм Фридриха Ницше. Вопросы, которые волновали и страстно осмыслялись Ницше, удивительным образом перекликались, а иногда и просто совпадали с духовными исканиями «знаковых» героев: Л. Н. Толстого, Ф. М. Достоевского, И. С. Тургенева, А. П. Чехова. Многие мотивы и эстетические суждения Ницше, работы которого подвели черту под всем контекстом классической философии, получили своеобразное преломление в отечественном искусстве — литературе, музыке, живописи и театре.
Однако статьи и письма многих деятелей русской культуры по поводу идей зарубежных мыслителей свидетельствуют о неоднозначном отношении к ним. На наш взгляд, некоторые идеи и Ницше, и Шопенгауэра стимулировали стремление опереться на собственные «духовные силы» и найти ценностно-смысловые основания для утверждения, а не отрицания идей жизнетворчества.
И в результате возникшая в XIX веке полемика об истоках самобытной культуры в единстве её языческих и христианских традиций мировосприятия, с одной стороны, и о культурно-исторической миссии России, с другой стороны, обогатилась новыми смысловыми оттенками.
Понятие «духовные силы» православные философы связывали с категорией «любовь», то есть с сущностью христианского вероучения. По их мнению, в основе знания лежит вера. Иван Киреевский и Алексей Xомяков обосновали модель целостного знания как синтеза различных форм достижения истины. Этот путь в конце XIX века продолжил выдающийся русский религиозный философ, создавший целостную систему, — Владимир Соловьёв. С его именем связаны идеи Всеединства, софиологические мотивы и, конечно же, учение о теургии.
Теургические идеи В. С. Соловьёва вышли за пределы классической философии и нашли своё продолжение в художественной сфере русской культуры начала XX века. След теургических мотивов особенно ярко
виден в творческих практиках символизма, в произведениях таких его видных представителей, как поэты-символисты А. Белый, А. Блок, Вяч. Иванов, философ-музыкант А. Скрябин, художники А. Н. Бенуа, М. А. Врубель, М. В. Добужинский, К. А. Коровин, М. Чюрлёнис и другие. В творчестве каждого из них получила своеобразное преломление идея Владимира Соловьёва об особой миссии художника-теурга, призванного донести до человечества замысел Творца о мире.
Наряду с теургическим пафосом творческого преобразования мира на основе христианских ценностей, эстетика модерна питалась и идеями русских космистов. Знаменательно, что именно в России, ставшей родиной научного учения о биосфере и переходе её в ноосферу и открывшей реальный путь в космос, начиная с середины XIX века вызревает такое уникальное направление мировой философии, как русский космизм. Это явление настолько многогранно и содержательно, что требует специального рассмотрения. В данной же статье мы ограничимся лишь одним именем — Николая Фёдорова, создателя «Философии общего дела». Этот проект преодоления смерти как фатального небытия через «воскрешение» предков оказал огромное воздействие не только на великих современников (Ф. М. Достоевского, В. С. Соловьёва и Л. Н. Толстого), но и на таких деятелей отечественной науки XX века, как К. Э. Циолковский, В. Н. Муравьев, В. И. Вернадский, А. Л Чижевский. Их инновационные идеи и вера в прогресс культуры не только согласуются с философскими исканиями XX века, но и по-своему отражаются в современном искусстве.
Таким образом, с нашей точки зрения, идея творчества как активной созидательно преоб-
разующей деятельности человека, направленной на совершенствование мира, оказывается общим смысловым моментом для трёх мировоззренческих систем — учения о теургии, русского космизма и марксизма. Каждая из этих систем давала специфические ответы на один из самых сложных и острых вопросов: «Если мир есть хаос и определяется только слепыми материальными силами, то как возможно надеяться, что историческое развитие неизбежно приведёт к царству разума и устроению земного рая?» [2, с. 181].
В России найти ответ на этот вопрос, найти духовно-нравственные «точки опоры» и мировоззренческую и творческую альтернативу нигилизму, декадансу и анархизму стремились все — и художники, и учёные, и философы.
Это даёт основание утверждать, что присущее русской культуре эпохи Серебряного века «обновлённое», можно сказать, модернистское сознание оказалось, с одной стороны, индикатором смены картины мира и концепции человека, а с другой — своеобразным катализатором творческих экспериментов в различных видах и жанрах искусства.
Именно в этот период развития отечественной культуры оказалось таким продуктивным «соединение теоретического и практического разума, достижение целостности в познании ... совокупностью духовных сил, а не одним разумом» [1, с. 151]. Одно из самых убедительных доказательств — те художественные достижения, в которых отражены и этический потенциал религиозного миросозерцания, и пафосное отношение к перспективам научного постижения «тайн» природы и человека, и установка на защиту идеала гуманизма средствами искусства, понимаемое, по Гегелю, как «мышление в образах».
Примечания
1. Бердяев Н. А. Русская идея // О России и русской философской культуре : Философы русского послеоктябрьского зарубежья : [сборник] / АН СССР, Научный совет по проблемам русской культуры ; сост. М. А. Маслин ; вступ. ст. М. А. Маслина, А. Л. Андреева. Москва : Наука, 1990.
2. Булгаков С. Н. Этика нигилизма // Вехи. Из глубины / под ред. Е. В. Xаритонова, Н. В. Россина и др. Москва : Правда. 1991. Серия «Из истории отечественной философской мысли».
3. Великовский С. И. Философия «смерти бога» и пантрагическое в культуре XX века // Философия.
Религия. Культура : Критический анализ современной буржуазной философии / [В. В. Лазарев, С. И. Великовский, С. С. Аверинцев и др. ; редкол.: Г. М. Тавризян (отв. ред.) и др.]. Москва : Наука, 1982.
4. Шибаева М. М. Культура в «зеркале» русской мысли : монография. Москва : МГУКИ, 2001. 249 с.
5. Шибаева М. М. Серебряный век как специфический хронотоп культуры // Вестник Московского государственного университета культуры и искусств. 2014. № 6 (62). С. 19-23.
References
1. Berdyaev N. A. Rysskaya ideya [The Russian idea]. O Rossii i russkoi filosofskoi kul'ture : Filosofy russkogo posleoktyabr'skogo zarubezhya [About Russia and the Russian philosophical culture: Philosophers of the Russian postoctober abroad]. Moscow, Akademizdatcenter "Nauka" RAS, 1990.
2. Bulgakov S. N. Etika nigilizma [The ethics of nihilism]. Vekhi. Iz glubiny [Milestones. From the depth]. Moscow, Pravda Publ., 1991.
3. Velikovsky S. I. Filosofiya "smerti boga" i pantragicheskoe v kul'ture XX veka [Philosophy of "death of god" and pan-tragic in culture of the XX century]. Filosofiya. Religiya. Kul'tura : Kriticheskii analiz sovremennoi burzhuaznoi filosofii [Philosophy. Religion. Culture: Critical analysis of modern bourgeois philosophy]. Moscow, Akademizdatcenter "Nauka" RAS, 1982.
4. Shibaeva M. M. Kul'tura v "zerkale" russkoi mysli [Culture in the "mirror" of Russian thought]. Moscow, Publishing house of Moscow State University of Culture and Arts, 2001. 249 p.
5. Shibaeva M. M. Silver Age as a specific chronotope of culture. Vestnik Moskovskogo gosudarstvennogo universiteta kul'tury i iskusstv [Bulletin of the Moscow State University of Culture and Arts]. 2014, No. 6 (62), pp. 19-23. (In Russian)
,РОТЕСТНАЯ КУЛЬТУРА В ИСТОРИКО-КУЛЬТУРНОМ ДИСКУРСЕ
УДК 008(091)
Н. К. Татарникова
Московский государственный институт культуры
В данной статье рассматривается возможность изучения протестной культуры на историческом материале. В качестве теоретической базы такого изучения представляются сложившиеся в отечественных и зарубежных социальных и гуманитарных науках подходы к рассмотрению протестной культуры, а также концепции последних лет. Подчёркивается актуальность и эвристическая ценность широкого понимания феномена протестной культуры. В качестве предметного материала для исследований подобного рода предлагается примерный обзор историко-культурных явлений в истории отечественной культуры с IX по XXI век, которые могут быть названы протестными или имеют черты таковых. В заключение приводится тезис о необходимости как более глубокого, так и более широкого анализа протестной культуры. Ключевые слова: протестные движения, протестная культура, история русской культуры.
N. K. Tatarnikova
Moscow State Institute of Culture, Ministry of Culture of the Russian Federation (Minkultury), Bibliotechnaya str., 7, 141406, Khimki city, Moscow region, Russian Federation
THE PROTEST CULTURE
IN THE HISTORICAL AND CULTURAL DISCOURSE
This article examines the possibility of studying the protest culture based on historical material. As a theoretical framework of this study there are displayed the approaches to addressing the culture of protest existing in domestic and foreign social sciences and humanities and the concepts of recent
ТАТАРНИКОВА НАДЕЖДА КОНСТАНТИНОВНА — аспирантка кафедры истории, истории культуры и музееведения социально-гуманитарного факультета Московского государственного института культуры TATARNIKOVA NADEZDA KONSTANTINOVNA — doctoral student of Department of history, cultural history and museology, Faculty of Social Sciences and Humanities, Moscow State Institute of Culture
e-mail: [email protected] © Татарникова Н. К., 2015
