CC BY
89
УДК 327
М. Ю. Шинковский
ПРОБЛЕМЫ ТИПОЛОГИИ АКТОРОВ ТРАНСГРАНИЧНОГО РЕГИОНА
Представленный текст является последней неоконченной работой профессора М.Ю. Шинковского. Незавершенность определяет некоторое отклонение содержания статьи от поставленной в заглавии цели. Автор рассматривает геополитические условия становления трансграничного регионального сотрудничества, подготавливая аналитическую основу предстоящей типологии трансграничных акторов.
Ключевые слова: трансграничный регион, глокализация, политические акторы, геополитика, регионализация.
The issues of the typology of the actors of transboundary region. MIKHAIL Yu. SHINKOVSKY (Vladivostok State University of Economy and Service, Vladivostok).
The present text is Prof. M.Yu.Shinkovsky’s last work left unfinished. Its being incomplete accounts for the fact that the contents of the article somewhat deviates from its title. The author considers the geopolitical conditions of the formation of transboundary regional cooperation thus laying an analytical groundwork for the forthcoming typology of transboundary actors.
Key words: transboundary region, globalisation, political actors, geopolitics, regionalisation.
Ни одна крупная держава не может обходиться без союзников. Их наличие и готовность предоставить ресурсы, необходимые партнеру, являются одной из главных внешнеполитических целей таких глобальных центров силы, как США, ЕС, Китай, а также региональных держав - Бразилии, Индии, Германии и России. За хорошие отношения с союзниками платят уступками, идут порой на ущемление собственных интересов.
России также нужны союзники в связи с ее стремлением продолжить модернизацию и повысить конкурентоспособность в мировой политике и экономике. При этом следует иметь в виду, что стране редко удавалось выстраивать отношения долгосрочного партнерства с отдаленными странами. С ними либо не получалось установить отношения сбалансированной экономической взаимозависимости (как, к примеру, это было с США), либо в их лице страна приобретала лишь дорогостоящих клиентов, получавших материальные ресурсы в обмен на заверения об идеологической лояльности и политической поддержке - страны Латинской Америки; а также Египет, Ангола и ряд других стран Африки. Бывало и так: колоссальная экономическая и финансовая помощь не спасала от политической конфронтации, когда идеологические расхождения и личная
неприязнь высших руководителей достигала своеобразной «точки кипения» (пример - советско-китайские отношения 1950-1960-х годов).
В современных условиях, начиная с 2008 г., общемировые экономические проблемы сыграли положительную роль в интенсификации отношений России с Республикой Корея, Бразилией, КНР, Германией, Венесуэлой, привели к потеплению российско-американских отношений, но существенно осложнили отношения Москвы с традиционными союзниками.
Согласно классическому определению Джозефа Ная (Куе), превращение географического пространства в регион происходит, когда соседние страны становятся взаимозависимыми [17]. Взаимозависимость порождается усилением торговых потоков, политического взаимодействия внутри региона, а в некоторых случаях и координацией внешних политик расположенных рядом государств, кроме того, как следствие, происходит усиление социальных взаимодействий вплоть до появления их сетей.
Таким образом, мы будем исходить из того, что регион в международной политике представляет собой географическую зону, в которую входят государства и иные субъекты международных отношений, интен-
ШИНКОВСКИЙ Михаил Юрьевич, доктор политических наук, профессор, директор Института международных и социальных отношений (Владивостокский государственный университет экономики и сервиса, Владивосток).
© Шинковский М.Ю., 2010
Статья подготовлена в рамках Аналитической ведомственной целевой программы Рособразования «Развитие научного потенциала высшей школы», проект № 2.1.3/4472.
сивно взаимодействующие в политической, экономической, торговой, социальной и других сферах. Подобного рода связи, как правило, материализуются в виде многосторонних организаций, однако регион может возникнуть и существовать без формальной институализации.
Феномен регионализации - это такая конфигурация международных отношений, в рамках которой основное взаимодействие приходится на различные региональные группировки, а не на отдельные крупные державы или коалиции государств, географически отдаленных друг от друга [15, с. 36-37].
Исторический опыт показывает, что государства шли на создание региональных институтов посредством реализации трансграничного взаимодействия, включая международные организации, в основном по двум причинам: во-первых, ради укрепления собственной безопасности (к примеру, НАТО), ради преодоления дестабилизационного воздействия сверхдержав (как это было в случае возникновения АСЕАН, превративший регион в Юго-Восточную Азию). Во-вторых, исходя из целей экономического развития - «экономические регионы» («Союз угля и стали», «Общий рынок» и т.д.).
Среди факторов развития как России в целом, так и ее крупных регионов очень важными и менее изученными являются геополитические. Наиболее значимый - геополитическое положение страны и ее отдельных регионов. Например, оценки геополитического положения российского Дальнего Востока зачастую сводятся к характеристике основных черт его экономико-географического положения. При этом, как справедливо определяет академик П.Я. Бакланов, отмечается его соседство - близкое расположение со многими зарубежными странами, что в условиях формирования открытой рыночной экономики рассматривается как благоприятная предпосылка развития внешнеэкономических связей региона. В итоге - геополитическое положение Дальневосточного региона в целом оценивается как благоприятное. Однако такое понимание резко сужает содержание геополитического положения как понятия и феномена [14, с. 261].
В нашей работе геополитическое положение страны или ее крупного региона рассматривается по отношению к другим, прежде всего соседним, странам, с учетом сходства и различия их политических систем, соотношения геополитических потенциалов, а также наличия или отсутствия взаимных геополитических интересов/проблем. Отдельные составляющие современного геополитического положения России характеризуются следующими обстоятельствами [2].
Россия на суше и море граничит с 16-ю странами с весьма различными и контрастными политическими системами - от жесткого коммунистического режима (КНДР) и социалистической ориентации (КНР) до президентской республики (США и многие республики бывшего СССР), парламентской республики (Финлян-
дия), и даже - конституционной монархии (Норвегия, Япония) [3, с. 36]. Таким образом, политические системы Российской Федерации и стран-соседей первого порядка существенно различаются. Исторический же опыт показывает, что развитие связей и взаимодействие происходят более эффективно у стран со сходными политическими системами.
Геополитический потенциал страны определяется ее размерами (территория, выходы к морскому побережью, население, ВНП) и степенью внешнеполитического влияния (уровень развитости страны, ее природно-ресурсный, внешнеэкономический, военный потенциал, наличие политических связей, в том числе вхождение в различные блоки и организации). С известной степенью условности можно определять геополитические потенциалы приграничных регионов России (юг Дальнего Востока), а также американского штата Аляска, юга Северо-Восточного Китая и Хоккайдо (Япония) во второй половине ХХ в. в целом как равные. Однако к концу XX в. после распада СССР и последующего системного кризиса в России общий геополитический потенциал приграничных районов Китайской Народной Республики, а также США стал выше, чем в российских сопредельных регионах. И в настоящее время усиливаются различия геополитических потенциалов по отдельным параметрам. Это касается в основном демографических процессов, темпов экономического развития, динамики военных потенциалов.
В 1990-е годы существенно возросли активные геополитические интересы к российскому Дальнему Востоку практически всех сопредельных стран. Этот интерес выражается в устойчивой заинтересованности/стремлении использовать эту территорию и прилегающие к ней морские и океанические акватории как сферы природных ресурсов и рынка товаров, капитала, труда, транзитных перевозок грузов и пассажиров сухопутным, морским и авиационным транспортом [1,
5, 8].
Особый тип геополитических интересов образуют стремления некоторых стран распространить сферы своего влияния на территории и акватории, имеющие стратегическое значение (проливы, острова, участки морских побережий и т.п.). В то же время резко возросла роль дальневосточных районов России в выполнении ими особых контактных функций в связях России со странами АТР. Вероятно, в настоящее время (и в перспективе) развитие экономических связей районов Урала, Сибири со странами АТР наиболее эффективно через Дальний Восток.
Важнейшей составляющей геополитического положения страны является наличие или отсутствие геополитических проблем со странами-соседями. Геополитическая проблема может зарождаться при длительно существующей неудовлетворенности геополитических интересов. Наиболее отчетливо она проявляется в проблеме неурегулированности некоторых участков
государственной границы. Даже первичный анализ показывает, что в СССР было гораздо меньше геополитических проблем, чем в современной России. Но именно в пределах Дальнего Востока у России имеются геополитические проблемы, оставшиеся со времен СССР.
Особенностью геополитического положения и геополитических отношений России с прилегающими к ней странами и регионами на востоке и западе, а также на севере и юге является значительная асимметрия этих отношений, заложенная в целом в ее евразийском географическом положении и существующая уже многие века. Наличие большого потенциала политического и социально-экономического развития России, обусловленного ее непосредственными контактами со странами Европы и государствами Азии, явилось стержневой идеей широко известной концепции евразийства [7, 9, 10].
К началу XXI в. геополитическая асимметрия новой России значительно усилилась, что имеет и негативные, и позитивные последствия. Позитивные - возможность и необходимость взаимодействовать со многими различными, часто весьма контрастными в политическом и социально-экономическом отношениях странами и регионами. Негативные - большая сложность и различия таких взаимодействий в разных регионах. В обоих случаях важно иметь содержательные оценки геополитической асимметрии страны, прогноз тенденций ее динамики и учитывать их во внешней политике и развитии международных отношений. Таким образом, проблема типологии акторов в регионе трансграничного взаимодействия имеет объективный характер, эвристически необходима и весьма значима.
При этом важно иметь в виду, что оценка геополитического положения России в отдельных регионах, в том числе и на Дальнем Востоке, полнее и содержательнее в сравнении с геополитическим положением страны в целом (с учетом ее значительной геополитической асимметрии и дифференцированного подхода к акторам трансграничного взаимодействия). Поэтому объективно необходимой становится адекватная сложившейся геополитической асимметрии внутренняя и внешняя политика России с многократным усилением ее восточного направления [6].
Пока же многое во внутренней и внешней политике нашей страны противоречит этому. Например, такие компоненты государственной внутренней российской политики, как устойчивый рост транспортных и энергетических тарифов, ведут к углубляющемуся отрыву Дальнего Востока от Сибири и западных районов страны. В результате ухудшается реальное геополитическое положение и становятся сильнее контрасты геополитических потенциалов Дальнего Востока и приграничных регионов сопредельных стран. Все это не способствует существованию региона в пределах экономической и национальной безопасности.
Высшее российское политическое руководство обязано это учитывать и проводить необходимую коррек-
цию социально-экономической политики еще и потому, что Россия переживает кризис рыночной, но не либеральной, а сверхогосударствленной и сверхмонополи-зированной экономики. Если во всем мире в среднем расходы на транспортировку в экспортной цене товара составляют 7-8%, то в российской цене - до 30% из-за монополии компании «Российские железные дороги» в транспортной системе России [16, с. 28].
Следовательно, сложившееся геополитическое положение России и его значительная асимметрия представляют собой очень важный и устойчивый фактор, определяющий долговременные стратегические приоритеты в развитии ее отдельных регионов, в том числе Дальневосточного.
1. Дальний Восток России существует и в перспективе останется российским регионом, граничащим с крупнейшими странами мира: США, Китайской Народной Республикой, Японией. Их геополитические интересы на Дальнем Востоке будут только усиливаться, при этом растут и геополитические потенциалы этих стран, включая их военную составляющую. В исторически близком времени, по нашим предположениям в ближайшие 30-40 лет, следует ожидать объединения КНДР и Республики Корея. Геополитический потенциал единого государства будет существенно выше, а геополитические интересы на Дальнем Востоке будут велики и не во всем совпадать с интересами других акторов - государств и их приграничных регионов - тихоокеанских штатов США, северо-восточных провинций КНР и западных префектур Японии. Именно этот причудливый «ансамбль» и составит «акторов первого порядка» дальневосточного трансграничного региона России.
В этих условиях поддерживать геополитическое равновесие здесь может, в первую очередь, наша страна и ее регион, имеющий пока форму ДВФО, с адекватным геополитическим потенциалом и четким, сильным и дифференцированным курсом, который должен быть выстроен с учетом политических систем стран-соседей и их внешней, в том числе региональной, политики. С точки зрения исторического опыта, длительное сохранение и усиление дифференциаций и контрастов в геополитических и социально-экономических потенциалах акторов в этой зоне может привести в конечном итоге к появлению геополитических проблем и, возможно, даже к конфликтам. Поэтому для Дальнего Востока России стратегически важной задачей является наращивание здесь геополитического потенциала, прежде всего в виде его демографической и социально-экономической составляющих. На достаточном, в целом адекватном с соседними странами и их приграничными регионами уровне должен остаться и оборонный потенциал [12, 13].
2. Дальневосточный регион России был и остается регионом России с широким выходом в мировой океан. На морских побережьях протяженностью в 20 000 км, от залива Посьет (Приморский край) до пос. Тикси
(Якутия, Саха), расположено около 30 крупных морских портов и 300 небольших портовых пунктов. Это 50% всех российских мощностей, а зона транспортной активности (весь Тихоокеанский бассейн) - значительная часть бассейнов Индийского и Северного Ледовитого океана [11], к тому же через акватории последнего Россия выходит на морские пути бассейна Атлантики. Роль этого обстоятельства невозможно переоценить в свете распада СССР и отделения от страны ряда приморских республик, в том числе стран Балтии, Украины и Грузии. Важнейшей стратегической функцией России на Дальнем Востоке является охрана огромной по протяженности морской государственной границы, охрана и освоение морских природных ресурсов в пределах морской экономической зоны. Вот почему необходима поддержка и развитие активных геополитических интересов России в зоне Тихого океана, в том числе и в зоне Мирового океана, с учетом перспектив его освоения. Реальное распределение и разработка разнообразных природных ресурсов Мирового океана в долгосрочной перспективе во многом будет зависеть от уровней геополитических потенциалов морских стран и опорных баз освоения океана, расположенных в приморских регионах этих стран. Поэтому морской флот, порты и портовые города, их надежная транспортная связь с другими регионами России, морские секторы экономики и их комплексирование/сопряжен-ность с сухопутными отраслями являются основной предпосылкой устойчивого развития Дальневосточного региона в долгосрочной перспективе. Одновременно будут усиливаться и геополитические интересы России в АТР, увеличиваться ее возможности в освоении природных ресурсов Дальнего Востока России и Мирового океана.
Другими словами, задача по модернизации России в течение активной жизни текущего поколения, с одной стороны, совершенно необходима, так как старая модель развития исчерпана, с другой - она не будет выполнена без сохранения Сибири, Забайкалья и Дальнего Востока в качестве российских территорий. 2% мирового населения - такой будет доля в нем нашей страны в самом ближайшем будущем - должны и смогут уже в самое ближайшее время сохранить за собой, за Россией, 20% мировых ресурсов, развиваясь именно по такому пути [4].
3. Государственная граница России на Дальнем Востоке - сухопутная и морская - пересекает целостные природно-ресурсные системы: бассейн р. Амур, реки Уссури, Туманная, озеро Ханка с их бассейнами, наконец, Японское, Охотское и Берингово моря. В пределах этих географических единиц, разделенных государственными границами, тесно взаимосвязаны многие природные процессы и ресурсы: рыбные, лесные, нефтегазовые, земельные, водные, рекреационные. Добыча их и использование в зоне бассейна одной страны могут приводить к существенному их изменению в зонах того же бассейна, но расположенных на территории
других стран. Вредное техногенное экологическое воздействие в одном районе также может распространяться на другие районы в других странах и сказываться на их природных ресурсах. Трансграничные переносы техногенных загрязнений также более осуществимы и значимы в границах единых географических систем (бассейнов рек, озер, морей). В совокупности подобных явлений и процессов видится объективная основа для существования акторов трансграничного взаимодействия «второго порядка».
Отдельные варианты широкого освоения природных ресурсов таких систем в одной стране без учета всех природно-ресурсных отношений могут привести к острым экономическим, а в ряде случаев и к геополитическим проблемам между пограничными странами, это касается и России. В этих условиях необходимым является совместная разработка и реализация комплексных международных программ устойчивого развития и природопользования в сопредельных пограничных районах. В последующем необходимо будет создавать механизм межгосударственного политического контроля с существенным региональным участием за выполнением таких программ на соответствующей договорно-политической базе.
4. Особо важен для выполнения контактных функций трансграничного взаимодействия российского Дальнего Востока, укрепляющих геополитический потенциал России в целом, инфраструктурный потенциал региона. Традиционно здесь большую роль должны сыграть Транссибирская и Байкало-Амурская железнодорожные магистрали, а также обновленная автомобильная дорога Чита-Владивосток. Новый импульс должны дать новые инфраструктурные проекты - трубопроводная система «Восточная Сибирь-Тихий океан» (с ответвлением на Китай от г. Сковородино Амурской области); газопроводы «Южная Якутия-Китай» и «Сахалин-Хабаровский край-Приморье» с возможным продолжением последнего в КНДР и Республику Корея, паромные переправы в Японию и Республику Корея.
Реализация этих планов резко усилит интеграционные процессы в регионе Японского моря, при этом России вполне по силам играть в них лидирующую роль.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Бакланов П.Я. Дальневосточный регион России. Проблемы и предпосылки устойчивого развития. Владивосток: Дальнаука, 2001. 144 с.
2. Бакланов П.Я. О категориях современной геополитики // Изв. РАН. Сер. геогр. 2003. № 2. С. 7-16.
3. Бакланов П.Я., Романов М.Т. Экономико-географическое и геополитическое положение Тихоокеанской России. Владивосток: Дальнаука, 2009. 168 с.
4. Делягин М. Что должен сказать России ее Президент // Наш современник. 2010. № 4. С. 148-160.
5. Ишаев В.И. Перспектива экономической интеграции Дальнего Востока России в АТР // Вестн. ДВО РАН. 2003. № 4. С. 10-18.
6. Ишаев В.И. Стратегические вопросы долгосрочного развития Дальнего Востока и Забайкалья // Второй Дальневосточный экономический форум: Материалы пленарных заседаний и рекомендации круглых столов. Хабаровск. 2007. Т. 1. С. 16-32.
7. Колосов В.А., Мироненко Н.С. Геополитика и политическая география. М.: Аспект-Пресс, 2001. 479 с.
8. Минакир П.А. Экономическое и социальное развитие Дальнего Востока и Забайкалья (корректировка Президентской программы) // Вестн. ДВО РАН. 2002. № 2. С. 3-18.
9. Паин Э. Распутица: политические размышления о предопределенности пути России. М.: Росспэн, 2009. 272 с.
10. Пивоваров Ю. Русская политика в ее историческом и культурном отношениях. М.: Росспэн, 2006. 186 с.
11. Савельева С., Шиян Г. Геополитические предпосылки экономического освоения Арктики // Морской сборник. 2010. № 2. С. 47-53.
12. Смоловский А. Оперативные факторы обстановки в зоне ТОФ ВМФ и Дальневосточного ВО РФ // Морской сборник. 2010. № 4. С. 42-48.
13. Смоловский А. Оперативно-тактические события на океанских и морских ТВД флотов и флотилий ВМФ РФ // Морской сборник. 2010. № 5. С. 38-47.
14. Стратегические проблемы национального развития и международного сотрудничества: дальневосточный вектор. Хабаровск, 2005. 304 с.
15. Троицкий М. Глобальный регионализм и внешняя политика России // Свободная мысль. 2009. № 11. С. 35-46.
16. Шелов-Коведяев Ф.В. Об императивах внешней политики (К философии выхода России из кризиса) // Общественные науки и современность. 2009. № 6. С. 19-36.
17. Nye J.S. International regionalism: Readings. Boston: Little Brown, 1968. 338 p.
