CC BY
250
А.В. Сучков
ПРОБЛЕМЫ НАЗНАЧЕНИЯ И ПРОВЕДЕНИЯ СУДЕБНО-МЕДИЦИНСКИХ ЭКСПЕРТИЗ ПРИ РАССЛЕДОВАНИИ ПРОФЕССИОНАЛЬНЫХ ПРЕСТУПЛЕНИЙ, СОВЕРШЕННЫХ МЕДИЦИНСКИМИ РАБОТНИКАМИ Кировский ЛОВДт Волго-Вятского УВДТ
Одну из основных государственных функций в любом цивилизованном обществе выполняют врачи. Однако даже они не застрахованы от совершения противоправного деяния, совершаемого в форме неосторожности. В данной работе под противоправными деяниями в форме неосторожности автор имеет в виду противоправные деяния медицинских работников, называемые в научно-практической литературе «врачебными ошибками». С нашей позиции, без приведения аргументов, ввиду ограниченности объема статьи, под «врачебной ошибкой», точнее будет «медицинской ошибкой», следует понимать совершенное медицинскими работниками в форме неосторожности общественно опасного деяния, запрещенного УК РФ под угрозой наказания. То есть, эти противоправные профессиональные деяния медицинских работников не относятся к ятрогенным последствиям, под которые как раз целесообразно отнести последствия, наступающие вследствие добросовестного заблуждения медицинского работника, зависящие от несовершенства современной науки и ее методов исследования или особого течения заболевания у определенного пациента, или от объективных трудностей в работе.
Анализируя сложившуюся на практике ситуацию, трудно согласиться с точкой зрения ряда медицинских работников, и в том числе начальника бюро судебно-медицинской экспертизы (БСМЭ) Томской области С.Ю. Кладова, которые считают, что «... следует разграничить для себя два принципиально разных понятия: ошибка и халатность. Врачебной ошибкой считаются действия врача в случаях оказания медицинской услуги, при которой полностью исключен умысел или неосторожность, то есть это добросовестное заблуждение, зависящее от несовершенства современной науки и ее методов исследования или особого течения заболевания у определенного пациента, или от недостатка знаний и малого опыта врача, или от объективных трудностей в работе». [1]
Во-первых, статья 293 УК РФ «Халатность» не применима к медицинским работникам, выполняющим трудовую функцию, согласно своих должностных обязанностей, так как субъектом преступлений, предусмотренных гл. 30 УК РФ, в которую входит ст. 293 УК РФ, являются государственные и муниципальные служащие (если кратко). Во-вторых, «ошибка - это результат действия, совершенного неточно или неправильно, вопреки плану, но самое главное,
что результат, который получен, не соответствует намеченным или заданным, требуемым. В рамках теории ошибка может быть задана как невыполнение базовых предположений теории, как несоответствие правилам построения конструкции, отсутствие связей между элементами, и отсутствие самих элементов, и т.д. Но нужно быть очень последовательным и осмотрительным. Чтобы узнать, что привело к ошибке, мы должны спросить: какими были движения, мысли и переживания человека в ходе выполнения действия?» [2].
Таким образом, «врачебная» или точнее сказать «медицинская» ошибка - это совершенное медицинским работником в форме неосторожности общественно опасное деяние, запрещенное УК РФ (ст. 109 ч. 2, ст. 118 ч. 2, ст. 124 УК РФ) под угрозой наказания.
Проблеме юридической ответственности медицинских работников за совершенные ими профессиональные правонарушения в современной российской научно-практической периодической печати уделяется все больше и больше внимания [3, 4, 5, 6, 7], о чем мы уже отмечали в предыдущей статье [8].
Согласно точки зрения В.Н. Флоря, «сигналом тревожного положения с соблюдением прав пациентов в медицинских учреждениях явилась монография Ю.Д. Сергеева «Профессия врача. Юридические основы» (К.: Высшая школа, 1988. 205 с.)» [9]. При этом нельзя не согласиться с общей точкой зрения Ю.Д. Сергеева, Ю.В. Бисюка, В.Н. Флоря и ряда других авторов о том, что «... проблема ненадлежащего оказания медицинской помощи сегодня сверхакту-альна и в то же время явно недостаточно изучена с клинических, экспертных и правовых позиций. Вместе с тем отдельные научные исследования, проведенные за рубежом и в нашей стране, выявили не просто высокий уровень распространенности этого негативного явления, а, по образному выражению президента Всемирной ассоциации медицинского права (^АМЬ) профессора А. Карми, настоящую «молчаливую эпидемию» [9, 10, 11].
К сожалению, работники прокуратуры обратили на это свое внимание слишком поздно. Так, в своей статье «Защита прав граждан на медицинскую помощь» сотрудница НИИ Академии Генеральной прокуратуры РФ Ф. Шерегова обоснованно указала, что «при проверках прокуроры устанавливают неединичные факты смерти пациентов по вине медицинских работников в результате оказания некачественной медицинской помощи. Зафиксированы факты поборов с пациентов за оказание бесплатной медицинской помощи» [12]. Выводы Ф. Шереговой подтверждаются и дальнейшим анализом обстоятельств, сложившейся ситуации. Однако непонятно, почему работники прокуратуры обозначили проблему только после того, как вступил в действие национальный проект «Здоровье», да именно всего лишь обозначили, что и следует из статьи Ф. Шереговой, а именно: «С 1 января 2006 г. начал реализовываться приоритетный национальный проект «Здоровье». Обеспечение его реализации - одна из важнейших
задач всех государственных органов, включая органы прокуратуры. Проведенное исследование показало, что в целом состояние здравоохранения в России продолжает оставаться достаточно сложным и это во многом определяется многочисленными нарушениями законодательства об охране здоровья граждан, которые совершают должностные лица органов власти, государственных и муниципальных учреждений здравоохранения» [12]. Уточнение в виде «состояние здравоохранения в России продолжает оставаться достаточно сложным» лишь еще больше настораживает относительно позиции, занятой прокуратурой. Однако при всей актуальности затронутой темы предметом нашего исследования являются проблемы назначения и проведения судебно-медицинских экспертиз при расследовании профессиональных преступлений, совершенных медицинскими работниками, в связи с чем при констатации факта прокурорского реагирования на проблему совершения медицинскими работниками профессиональных преступлений мы лишь ограничимся вышеизложенным.
О проблеме медицинских ошибок опубликовано много статей как в научных периодических изданиях, монографиях, так и в средствах массовой информации (СМИ) [1, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13]. Однако несмотря на существующую проблему, о которой печатается не только в СМИ, но и в научных периодических изданиях, официальной статистики, позволившей бы, в свою очередь, определить действительные масштабы этого явления, на сегодняшний день в России нет [13].
Также следует отметить, что в отчетности, предоставляемой Министерству здравоохранения, графу о профессиональных нарушениях медицинских работников из формы № 42 исключили еще в 2001 году.
Учитывая это, автор с целью установления фактов совершения медицинскими работниками профессиональных преступлений и получения статистических данных вынужден собирать соответствующую информацию из СМИ; использовать данные, помещенные на официальные сайты БСМЭ субъектов РФ; использовать данные, полученные в ходе ознакомления с решениями судов субъектов РФ, и данные из заключений экспертов по соответствующим делам. Данное обстоятельство объясняет вынужденное обращение автора к СМИ, не являющихся научными периодическими изданиями, с целью получения сведений, имеющих значение для исследования. Подтверждение вышеизложенного, относительно отсутствия официальной статистики профессиональных преступлений, совершенных медицинскими работниками, мы находим и в «Российской газете» - федеральные выпуски: № 4282 от 31 января 2007 г. и № 4786 от 6 ноября 2008 г., а также в статье М.И. Галюковой [13].
Указанная проблема актуальна не только в РФ, но и за рубежом. Так, согласно статистике, приведенной в газете «Вечерний Томск» от 26.12.2006 г. следует, что «согласно данным американских специалистов, обнародованным в специальном докла-
де «Предотвращение медицинских ошибок», только в Соединенных Штатах от неправильных действий медиков ежегодно страдают порядка 1,5 миллиона человек» [14].
С точки зрения актуальности рассматриваемого вопроса, заслуживает внимания позиция
В.Н. Флоря, который в своей рецензии на монографию Ю.Д. Сергеева и Ю.В. Бисюка указывает, что «научно-исследовательская работа, которую проводит Юрий Дмитриевич Сергеев, член-корреспондент РАМН, заслуженный юрист России, профессор, президент НАМП, член совета директоров ВАПМ, заведующий кафедрой медицинского права ММА им. И.М. Сеченова, главный редактор журнала «Медицинское право», ученый с мировым именем по проблеме причин и ответственности медицинских работников за ненадлежащее оказание медицинской помощи, повлекшее гибель пациентов или причинение им тяжких телесных повреждений, является уникальной и, по нашему мнению, спасла многих пациентов от неминуемой гибели или инвалидности вследствие нарушения медицинскими работниками правил и методов оказания медицинской помощи» [9].
Проблема совершения медицинскими работниками профессиональных правонарушений и преступлений в частности серьезная, и с каждым годом актуальность ее растет. Это подтверждают и статистические данные, полученные нами в ходе работы по указанному направлению, а именно: в Томской области в период с 1996-го по 2002 г. было возбуждено в отношении врачей 130 уголовных и гражданских дел [10]. «За период 2004-2006 годов в Томской области было проведено 87 судмедэкспертиз по «врачебным делам». В первом полугодии текущего года - уже 31 экспертиза» [15]. «Количество экспертиз по «врачебным делам» неуклонно растет. Инициируют их как сами правоохранительные органы, так и граждане, недовольные оказанием медицинской помощи. Так, в 2007 году БСМЭ провело 63 экспертизы, из них 32 по смертельным исходам. В четырех случаях была установлена прямая причинно-следственная связь между действиями врача и гибелью пациента. В 11 случаях имелась косвенная связь, еще в пяти были обнаружены те или иные дефекты оказания медицинской помощи, увеличивающие риск неблагоприятного исхода. Только в 12 случаях из 32-х действия врачей были полностью адекватны. Как говорится, цифры говорят сами за себя» [16].
Прокурор отдела по обеспечению участия прокуроров в рассмотрении уголовных дел судами прокуратуры Хабаровского края М.В. Бибик указал, что «прокуратурой Хабаровского края проанализирована практика рассмотрения судами уголовных дел, возбужденных в отношении лиц, осуществляющих медицинскую деятельность. Хотя число таких уголовных дел невелико, они имеют особую общественную значимость, так как преступления совершаются лицами, которые в силу своих должностных обязанностей призваны заботиться о жизни и здоровье населения. В прошлом году судами края рассмотрено 3 уголовных дела в отношении лиц, осуществляющих
медицинскую деятельность, вынесены приговоры» [17]. Таким образом, в Хабаровском крае за 2008 г. к уголовной ответственности за совершение профессиональных преступлений привлечено три медицинских работника.
Однако, на наш взгляд, более значимой проблемой в российской правовой науке является отсутствие методики расследования преступлений, совершенных медицинскими работниками. Предупреждая критику со стороны части представителей медицинского сообщества относительно занятой нами позиции, поясним: во-первых, как нами было уже отмечено выше, мы с глубоким уважением относимся к людям, выбравшим путь врача, так как считаем, что данная профессия является одной из самых важных профессий в социальном государстве (наравне с профессиями «педагог», «защитник отечества»); во-вторых, врач - это тоже гражданин, который не застрахован от необходимости получать медицинскую помощь, и соответственно нуждается в защите своих прав; в-третьих, согласно статьи 20 Конституции РФ, каждый имеет право на жизнь. Согласно требований статьи 41 Конституции РФ, каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь; в-четвертых, или, скорее, во-первых, человеческая жизнь бесценна, и трудно в данном случае не согласиться с высказыванием доцента СибГМУ Шаловой, прозвучавшим на конференции, проведенной 20.11.2008 г. в СибГМУ и посвященной врачебным ошибкам: «Коллеги, давайте будем помнить, что человек может умереть только один раз и по одной причине!» [16].
Таким образом, считаем, что занятая нами позиция относительно необходимости формирования, реализации, а также законодательного закрепления отдельных элементов методики расследования профессиональных преступлений, совершенных медицинскими работниками, направлена, в конечном счете, на защиту прав не только граждан РФ, являющихся пациентами, но и самих медицинских работников. В подтверждение наших слов приведем высказывание начальника бюро СМЭ Томской области С.Ю. Кладова, который не без основания считает, что «у пострадавших пациентов до такой степени «накипело», что в скором времени они начнут «раздевать» больницы» [18].
Разработка методики, направленной на привлечение медицинских работников, виновных в совершении профессиональных преступлений, к уголовной ответственности, а также защита прав и интересов медицинских работников от необоснованного обвинения в совершении профессионального правонарушения, является конечной целью нашей исследовательской работы.
Целью данной статьи является установление проблем назначения и проведения судебно-медицинских экспертиз (СМЭ) по профессиональным преступлениям, совершенным медицинскими работниками, посредством анализа законодательства; точек зрения ученых и практиков в области медицины и юриспруденции; следственной, судебной и экспертной практики.
Проблемы общетеоретического характера и проблемы, сложившиеся в практике назначения судебных экспертиз, в частности криминалистических, вскрывшиеся после вступления в действие в 2002 г. УПК РФ, нами были обозначены и проанализированы в работе «Проблемы назначения судебной экспертизы», в связи с чем из-за ограниченности объема статьи подробно рассматривать их не будем, ограничимся использованием выводов [19].
Продолжая анализ и продвигаясь к цели нашего исследования, обратимся к ст. 195 УПК РФ, где законодателем четко сформулированы основания назначения судебных экспертиз. Так, согласно требований ст. 195 ч. 1 УПК РФ следует, что, признав необходимым назначение судебной экспертизы, следователь выносит об этом постановление. При расследовании профессиональных преступлений, совершенных медицинскими работниками, существенное значение имеет требование ст. 196 ч. 1 УПК РФ, согласно которого назначение и производство судебной экспертизы обязательно, если необходимо установить 1) причины смерти; 2) характер и степень вреда, причиненного здоровью; 3) психическое или физическое состояние подозреваемого, обвиняемого, когда возникает сомнение в его вменяемости или способности самостоятельно защищать свои права и законные интересы в уголовном судопроизводстве.
Таким образом, учитывая позицию законодателя при расследовании профессиональных преступлений, совершенных медицинскими работниками, обязательно назначение СМЭ.
Производство предварительного следствия по уголовным делам - очень трудная и ответственная работа. Помимо всего, в каждом отдельном случае решается судьба нескольких людей, и все это зависит от личности следователя, его знаний и квалификации, способности применять знания. При производстве предварительного следствия по уголовным делам по факту совершения медицинскими работниками профессиональных преступлений кроме указанных факторов добавляются еще и специфические, присущие только этой категории дел проблемы.
В этой связи нельзя не согласиться с точкой зрения С.Ю. Кладова, который считает, что «доказать факт врачебной ошибки чрезвычайно сложно» [14]. При этом именно в его высказывании мы в очередной раз находим подтверждение нашей позиции относительно того, что в сложившейся ситуации именно результаты экспертизы в конечном счете являются основным, ведущим, неприкасаемым и т.д. доказательством вины или невиновности [7, 14,
18, 20]. Несмотря на это, мы надеемся, что принцип уголовного судопроизводства, заложенный в ст. 17
ч. 2 УПК РФ - никакие доказательства не имеют заранее установленной силы, в конечном итоге восторжествует и при расследовании профессиональных преступлений, совершенных медицинскими работниками.
Итак, сотрудники органов предварительного следствия (ОПС) в ходе осуществления своих функциональных обязанностей, при принятии решений в порядке, предусмотренном УПК РФ, по сообще-
ниям о профессиональных преступлениях, совершенных медицинскими работниками (ст. 109 ч. 2, ст. 118 ч. 2, ст. 124 УК РФ), нуждаются в применении специальных познаний в области медицинской науки.
Необходимость проведения исследования для принятия решения в порядке, установленном ст. 144 УПК РФ, по данной категории дел неоспорима, так как без специальных познаний нельзя сделать вывод, состоит ли в прямой причинно-следственной связи деяние субъекта с преступным результатом, предусмотренным ст. 109 ч. 2, ст. 118 ч. 2, ст. 124 УК РФ.
В этой связи возникает ряд проблем, а именно:
Во-первых, у практических работников на протяжении меняющихся уголовно-процессуальных кодексов и их редакций, остается одна проблема: момент назначения судебной экспертизы. Сущностью этой проблемы является вопрос о возможности и целесообразности назначения в рамках проверки сообщения о преступлении на стадии возбуждения уголовного дела судебной экспертизы, в том числе и судебно-медицинской. Подробно данная проблема нами рассмотрена в статье «Проблемы доказывания профессиональных преступлений, совершенных медиками» [21]. Отметим лишь, что, по нашему мнению, возможным выходом из сложившейся ситуации необходимо рассматривать внесение изменения в действующий УПК РФ с целью установления возможности в случаях, не терпящих отлагательства, и с целью закрепления доказательств назначать СМЭ до возбуждения уголовного дела.
Второй проблемой возникающих сложностей в проведении СМЭ является «корпоративность в медицинской среде» в отрицательном значении, когда одни лица покрывают неправомерные деяния (действия или бездействия) других. Так, проведенными нами среди врачей медицинских учреждений Кировской области исследованиями было установлено наличие такого неофициального института, как «медицинская корпоративность». Наличие медицинской корпоративности подтверждает и С.Ю. Кладов, так, по его мнению, «корпоративность действительно существует, но ведь не только у нас. Это есть во всем мире. Причем она заключается не только в том, что доктора прикрывают друг друга в случае ошибки» [14]. Ведя речь о медицинской корпоративности, следует озвучить позицию В.Н. Флоря: «в Российской Федерации также убедились в недостаточной объективности ведомственной судебно-медицинской экспертизы, но там уже принимаются какие-то меры по более надежной защите прав пациентов, пострадавших от отечественной медицины. В Пермской области России, например, нашли выход в том, что суды поручают проведение судмедэкспертиз не местным бюро СМЭ, а судебно-экспертным учреждениям федерального подчинения. В результате в этой области пациенты выиграли 80 процентов дел по искам к медицинским учреждениям, чего не наблюдалось при прежней, по сути ведомственной, экспертизе» [22].
Одним из решений данной проблемы нами видится привлечение для установления фактических
обстоятельств дела по уголовным делам данной категории специалистов, которые согласно требований УПК РФ имеют право давать заключения.
Третьей проблемой, определяющей сложность назначения и проведения СМЭ, является обстоятельство, определенное нами как отсутствие обязательных для исполнения всеми медицинскими работниками медицинских стандартов оказания медицинской помощи по конкретным заболеваниям.
При этом ряд ученых отсутствие обязательных для исполнения медицинских стандартов пытается трактовать как «некомпетентность следователей в медицинских вопросах» [22], указывая, что при расследовании уголовных дел в отношении медицинских работников «следователи прокуратуры и РОВД зачастую предлагали судебным медикам шаблонный перечень вопросов, весьма бедный набор документов в материалах уголовного дела; редким исключением является обстоятельное изложение существа медицинского происшествия. Экспертам все чаще заметна низкая активность следствия, которая может быть обусловлена разными причинами, но не исключается среди них невысокая перспектива привлечения медиков к уголовной ответственности» [22].
Бесспорно, профессиональный уровень сотрудников органов предварительного следствия оставляет желать лучшего, но при расследовании, например, мошенничества на сталелитейном заводе, по факту несоответствия выпускаемой стали требованиям ГОСТа, ни у кого не возникает вопроса об отсутствии профильного образования в области химии у следователя. Также необходимо отметить, что следователь при постановке вопросов эксперту использует справочные материалы, то есть пользуется специально разработанными экспертными учреждениями справочниками, в которых как раз и указаны вопросы. Так, в справочнике следователя Прокуратуры РФ от 2004 г. указаны вопросы по «ятрогенным» преступлениям, тогда как понятия «ятрогения» и преступление по меньшей мере несопоставимы. Вопрос: что тогда требовать от следователя?
Полностью согласен с точкой зрения Ю.Д. Сергеева и В.Н. Флоря относительно того, что «как показывает судебно-следственная и экспертная практика по этой категории дел, многие следователи, прокуроры и судьи и в Республике Молдова, и на Украине, и в России, не обладая достаточными познаниями в области медицины, при расследовании и судебном рассмотрении таких дел проявляют полную беспомощность и в постановлениях (определениях) о назначении судебно-медицинских экспертиз ставят перед экспертами решение чисто юридических вопросов, как, например, имеется ли причинная связь между действиями (бездействием) врача и гибелью пациента. Вопрос о причинной связи между преступным действием (бездействием) и наступившими последствиями как одном из признаков объективной стороны преступления должен решаться юристами, а не медиками и, конечно же, с учетом заключений судебных медиков» [22,23].
На вопрос, почему это происходит, мы считаем, ответ прост - отсутствие общеобязательных меди-
цинских стандартов оказания медицинской помощи по отдельным заболеваниям, и как следствие - отсутствие методики расследования профессиональных преступлений, совершенных медицинскими работниками.
Подтверждение этого мы находим в позиции С.Ю. Кладова, который отмечает, что «в большинстве случаев работники правоохранительных органов ставят перед экспертами вопрос: какими инструкциями, методическими рекомендациями, правилами, приказами должны руководствоваться врачи и средний медперсонал в своей работе. И здесь мы сталкиваемся с проблемой отсутствия в медицине отраслевых стандартов, нормативных документов» [24]. О постановке на разрешение судебно-медицинских экспертов судьями правовых вопросов, связанных с соответствием действий врача правилам и стандартам, отмечено и в работе А. А. Мохова [23].
Только законодательное закрепление общеобязательных стандартов оказания медицинской помощи по конкретным заболеваниям позволит устранить эту проблему.
Четвертой проблемой, определяющей сложность назначения и проведения СМЭ, является подчиненность всех без исключения бюро СМЭ департаментам здравоохранения и социального развития субъектов РФ по месту нахождения. К тому же, согласно требований ст. 195 ч. 2 УПК РФ судебная экспертиза производится государственными судебными экспертами и иными экспертами из числа лиц, обладающих специальными знаниями, что не позволяет проводить специальные, именно специальные, так как в первую очередь эксперт - это специалист в своей области, исследования не в государственных специализированных (то есть специально созданных экспертных) учреждениях. Другими словами говоря, проблема сводится к формированию независимой экспертизы. Частично мы вновь возвращаемся к проблеме корпоративности в медицинской среде. В подтверждение нашей точки зрения следует привести высказывание начальника бюро СМЭ Томской области С.Ю. Кладова: «... очень часто возникает сложность в проведении судебно-медицинской экспертизы по отношению к врачам. Затягиваются сроки. Причина одна - на формирование независимой экспертной комиссии уходит по нескольку месяцев. Очень трудно найти в маленьком Томске, где практически каждый практикующий врач если не выпускник СибГМУ, то коллега по работе, не заинтересованного в итоговых результатах эксперта» [15].
С.Ю. Кладов предлагает назначать СМЭ «врачебные экспертизы» в соседние регионы, однако сам приводит аргументы, не позволяющие принять такое решение [15].
Как одно из возможных решений этой проблемы нами видится создание Федеральной экспертной службы, подчиняющейся непосредственно Министерству юстиции РФ и финансируемой из федерального бюджета.
В заключении необходимо отметить, что устранение выявленных и определенных нами проблем
назначения и проведения СМЭ по профессиональным преступлениям, совершенным медицинскими работниками, позволит, во-первых, приблизиться к разработке методики, направленной на привлечение медицинских работников, виновных в совершении профессиональных преступлений, к уголовной ответственности, а во-вторых, что на наш взгляд, ничуть не менее важно, выработать механизм защиты прав и интересов медицинских работников от необоснованного обвинения в совершении профессионального правонарушения.
Список литературы
1. Врачебные ошибки: мифы и реальность. // Вечерний Томск. - 26 декабря 2006. // Бюро судебно-медицинской экспертизы Томской области [Электрон. ресурс] / ОГУЗ БСМЭТО, Томск. - 2008. - Режим доступа: http:\\www.bsm.tomsk.ru.
2. Стрелков Ю.К. Ошибка человека. Концепция ошибки. [Электрон. ресурс] факультет психологии МГУ им. М.В. Ломоносова. - Режим доступа: http:// www.psy.msu.ru/science/public/strelkov/glava1.html.
3. Бондаренко Д.В. К вопросу о юридической ответственности медицинских работников. // Медицинское право, 2006, № 4. - С. 41-46.
4. Ецко К. Рецензия на монографию доцента Академии МВД Республики Молдова В. Флоря «Уго -ловная ответственность за врачебные преступления». // Медицинское право, 2006, № 3. - С. 52-53.
5. Мохов А. А., Мохова И.Н. Врачебная ошибка как актуальная проблема судебной практики // Медицинское право, 2004, № 2. - С. 31-38.
6. Пашинян А.Г. Анализ неблагоприятных исходов при оказании дерматовенерологической помощи // Медицинское право, 2004, № 2. - С. 27-30.
7. Стеценко С.Г. Дефекты оказания медицинской помощи: проблемы юридической квалификации и экспертизы. // Российский следователь, 2002, № 5.
- С. 7-11.
8. Сучков А.В. Правовые проблемы взаимоотношения медицинских работников и пациентов при совершении медиками профессиональных правонарушений // Вятский медицинский вестник, 2008, № 3-4. - С. 77-80.
9. Флоря В.Н. Рецензия на монографию члена-корреспондента РАМН, профессора Ю.Д. Сергеева и кандидата медицинских наук Ю.В. Бисюка «Ненадлежащее оказание экстренной медицинской помощи (экспертно-правовые аспекты). Научно-практическое руководство» // Медицинское право, 2008, № 3. -С. 60-61.
10. Осипов А.И., Бунин Ю.Н., Кладов С.Ю., Соколов А.С., Шнайдер А.Д. Причины врачебных диагностических ошибок по результатам анализа «врачебных дел» // Бюллетень сибирской медицины, 2003, Том 2, № 2. - С. 56-60.
11. Фриц Е. Врачебные ошибки были, есть и будут // Вечерний Томск, № 131 - 25 ноября 2008 // Бюро судебно-медицинской экспертизы Томской области [Электрон. ресурс] / ОГУЗ БСМЭТО, Томск.
- 2008. - Режим доступа: http:Wwww.bsm.tomsk.ru; Лечить по-русски // МК в Томске, № 46, 14-21 но-
ября 2007. // Бюро судебно-медицинской экспертизы Томской области [Электрон. ресурс] / ОГУЗ БСМЭТО, Томск. - 2008. - Режим доступа: http:Wwww.bsm. tomsk.ru; Пациенты начинают защищаться // Вечерний Томск - № 43 14.03.2007 // Бюро судебно-медицинской экспертизы Томской области [Электрон. ресурс] / ОГУЗ БСМЭТО, Томск. - 2008. - Режим доступа: http:Wwww.bsm.tomsk.ru.
12. Шерегова Ф. Защита прав граждан на медицинскую помощь // Законность, 2009, № 2.-С. 57-59.
13. Галюкова М.И. Уголовно-правовая оценка дефектов оказания медицинской помощи // Российский судья, 2008, № 12. - С. 32-34.
14. Фриц Е. Врачебные ошибки: мифы и реальность. // Вечерний Томск. - 26 декабря 2006 // Бюро судебно-медицинской экспертизы Томской области [Электрон. ресурс] / ОГУЗ БСМЭТО, Томск. - 2008.
- Режим доступа: http:Wwww.bsm.tomsk.ru.
15. Лечить по-русски // МК в Томске, № 46 -14-21 ноября 2007. // Бюро судебно-медицинской экспертизы Томской области [Электрон. ресурс] / ОГУЗ БСМЭТО, Томск. - 2008. - Режим доступа: http:W www.bsm.tomsk.ru.
16. Врачебные ошибки были, есть и будут // Вечерний Томск, № 131 - 25 ноября 2008 // Бюро судебно-медицинской экспертизы Томской области [Электрон. ресурс] / ОГУЗ БСМЭТО, Томск. - 2008.
- Режим доступа: http:Wwww.bsm.tomsk.ru.
17. Бибик М.В. Не забота о здоровье, а ущерб ему. // Законность, 2009, № 6. - С. 20-21.
18. Пациенты начинают защищаться // Вечерний Томск - № 43 - 14.03.2007 // Бюро судебно-медицинской экспертизы Томской области [Электрон. ресурс] / ОГУЗ БСМЭТО, Томск. - 2008. - Режим доступа: http:Wwww.bsm.tomsk.ru.
19. Сучков А.В. Проблемы назначения судебной экспертизы. // Инновации в государстве и праве России. Материалы Международной научно-практической конференции. Нижний Новгород. Издательство ННГУ, 2008. - С. 652-658.
20. Ефремов. Вопросы теории и практики судебной экспертизы в УПП. // Российский следователь, 2006, № 4. - С. 2-5.
21. Сучков А.В., Коновалова А.Б. Проблемы доказывания профессиональных преступлений, со-
вершенных медиками. // Вестник ВятГГУ, 2009.
С. 30-32.
22. Флоря В.Н. Судебно-медицинская экспертиза по делам о врачебных преступлениях // Медицинское право, 2009, № 2. - С. 37-41.
23. Мохов А. А. Судебно-медицинская экспертиза по гражданскому делу: «типичные ошибки» при постановке задания эксперту и пути их устранения // Арбитражный и гражданский процесс, 2003, № 2.
- С. 22-27.
24. Сербина М. Врачебные ошибки глазами экспертов // Томские новости - № 49 (297) - 8 декабря 2005 // Бюро судебно-медицинской экспертизы Томской области [Электрон. ресурс] / ОГУЗ БСМЭТО, Томск. - 2008. - Режим доступа: http:Wwww.bsm. tomsk.ru.
