CC BY
63
Вестник Челябинского государственного университета. 2011. № 33 (248).
Филология. Искусствоведение. Вып. 60. С. 213-215.
С. С. Шляхова, О. В. Шестакова
ПРОБЛЕМЫ ЛЕКСИКОГРАФИЧЕСКОЙ ФИКСАЦИИ ИНТЕРЪЕКТИВОВ В РУССКИХ И НЕМЕЦКИХ СЛОВАРЯХ
Статья посвящена проблеме лексикографической фиксации интеръективов в русских и немецких словарях. Предлагаются принципы описания такого рода единиц в разрабатываемом авторами немецко-русском словаре. Данный словарь является первой попыткой систематического описания ин-теръективов с учетом их фоносемантической специфики.
Ключевые слова: словарь интеръективов, междометие, ономатопея, звукоизобразительная лексика, русско-немецкий фоносемантический словарь.
Одной из проблем лексикографии является отсутствие специализированных словарей, в том числе и словарей междометий / интеръективов. По нашим данным, на русском материале существует лишь один словарь звукоизобразительных единиц типа ах, толк, тук. [6]. В немецком языке такие словари отсутствуют.
В немецкой и русской лексикографической практике не различаются междометия и звукоподражания (ономатопеи), которые с давних пор объединяют в один класс. Обычно в словарях они имеют пометы Interjektion / междометие, далее следует помета lautmalend / звукоподражание. Однако собственно междометия (ah, ach, aha / ах, ох, ага и т. п.), производные (Donnerwetter, Gott / Полундра!, Господи и др.) междометия и ономатопеи (bauz, pardauz, klippklapp / тук-тук, мяу, кап-кап и т. п.) имеют различную лингвистическую природу. Так, в словаре Д. Н. Ушакова ономатопея булъ-булъ имеет помету «межд. звукоподр.».
При этом явное звукоподражание может и не иметь пометы lautmalend. Например, слово hopp «звук хождения, передвижения; топанье» в словаре К. Duden представлено как Partikel «частица», которая служит для побуждения к действию. В словаре В. И. Даля звукоподражание булъ-булъ также квалифицируется как частица, в словаре Д. Н. Ушакова и Т. Ефремовой ономатопеи тук-тук, ах — как междометия.
Некоторые звукоподражания не зафиксированы в словарях. Так, brumm «рычание собаки и т. п.; стрекотание насекомых»; ähm «восклицание, рассчитанное на ответность; призыв к общению; звук заполнения паузы в речи при забывании кого-, чего-л., попытке воспоминания; пауза хезитации» не зафиксированы в немецких толковых словарях. Следует отметить, что в немецкой разговорной речи междометие ähm встречается очень часто и обозначает различные эмоциональные состояния.
В немецких этимологических словарях, как правило, не отмечается звукоизобразительная природа первообразных междометий (äh, au,
o, oh и др.). Они характеризуются как возгласы при определенных эмоциональных состояниях. В словаре Д. Ушакова слова ах, ох и др. также квалифицируются как междометия восклицания при определенных эмоциональных состояниях, без указания на их звукоизобразительную природу.
Встречаются слова, например, heida, heidi, звукоизобразительное происхождение которых не вызывает сомнения. Ср. болг. хайде; укр., блр. гайда; чеш., польск. hajda; тур. hayda; кирг. ай-доо; казах. айдау «ну», «пошла» [4. С. 32]. Однако в немецких этимологических словарях их звукоизобразительная природа также не отмечается: heidi «возглас для обозначения быстрого движения», heida «возглас удивления, изумления». В русском этимологическом словаре М. Фасмера слово айда, гайда имеет этимологию «межд., выражает восклицание, подгоняющее животных», т. е. также не отмечена его звукоизобразительная природа.
По нашим наблюдениям, сопоставление звукоизобразительной лексики в немецко-русских словарях основано на их смысловой близости, при этом не учитываются фоносемантическая специфика этих единиц. Так, слово bum помечено во всех словарях как Interjektion и переводится как бум, бах. Однако bum здесь — звукоподражание (а не междометие), которое характеризует акустический денотат: удар (выражен взрывным /b/) с последующим тоновым неударом (выражен сонантом /m/). Перевод через бах является не совсем точным, поскольку здесь акустический денотат являет собою удар с последующим шумовым неударом (выражен глухим гуттуральным /х/). Следовательно, русскому бах с учетом фоносемантических характеристик будет соответствовать немецкое paff.
В настоящее время готовится к печати немецко-русский словарь интеръективов, в котором делается попытка описания звукоизобразительных слов с учетом их фоносемантических свойств. Основной принцип включения единицы в словарь — примарная мотивированность. Отправной единицей описания являются фоносемантические маргиналии («корневые» образования), к которым относятся звукоподражания и междометия (кроме производных типа Donnerwetter! и т. п.), которые «надежнее» других сохраняют звукоизобразительный мотив номинации.
В словарь включены: 1) акустические онома-топы (экспликация неартикуляторных акустических звучаний внешней среды): bam / бам «низкий звук колокола»; klatsch / шлеп «удар, шлепок»; 2) артикуляторные ономатопы (эксплицируют звуковые процессы в полостях носа, рта и горла человека): hatschi / апчхи «чихание»; happ / хап «хватание (зубами, ртом)»; 3) ономатопы говорения (экспликация нерефлекторных акустико-артикуляторных звучаний, характеризующих процесс речи в его целевых, модальных, физиологических, акустических и прочих характеристиках): blabla / бла-бла «пустая речь»; quaken / нудить «говорить монотонно»; 4) слова клича (подзывные, вокативные, лексические апеллен-ты): put / цып «для кур, цыплят»; слова отгона (лексические репелленты): husch / кыш «возглас для отгона птиц и животных»; подражания голосам животных и птиц: miau /мяу «мяукаье»; blaff, klaff/ гав, ав «лай собак»; 5) слова с переносным значением: klapp / хлоп «звук легкого удара, стук» является основой не только глаголов удара klappen /хлопать «хлопать, стучать».
В словаре отражается усложнение семантики, которая выходит за пределы «звуковых» значений. Ср. klappen «идти на лад» (Die Sache klappt); « поднимать, откидывать (крышку, воротник и пр.)» (Er klappte den Kragen seines Hemdes nach innen); «застукать (кого-л.), схватить, поймать» (Der Dieb wurde geklappt); «болтать»; «рот» (Halt die Klappe!); «болтунья, трещотка, машинистка» (Die beiden Klapperschlangen quatschen schon eine geschlagene Stunde im Treppenhaus); «стрелять» глазами, кокетничать» (mit den Augen klappern); «рехнуться» (Er hat einen Klaps); «реклама, шумиха» (Klappern gehört zum Handwerk) и пр.
Критериями включения единицы в словарь являются: 1) вхождение единицы в звукоизобразительную систему немецкого языка на основе универсальной классификации ономатопов [1]; 2) звукоизобразительная этимология в одном из
этимологических источников; 3) «звуковое» значение слова, указывающее на акустический денотат.
Сопоставление материала в словаре производится на основании: 1) акустического признака. Так, компактность, диффузность спектра гласного /a-i/ коррелирует с символическим значением большого-малого: нем. bam — рус. бам «низкий звук колокола»; нем. bim — рус. бим «высокий звук колокола»; 2) фонемной идентичности: bäh / бе, bum / бум, hihi / хи-хи, kikeriki / кукареку, piep / пип); 3) фонестемы. Так, семантический признак «трещать» в немецком имеет начальное /kn/ [2. С. 71-72]. Ср. нем. knack(s), knick(s), knips. Для русского языка типичны начальные /хр/, / тр/. Ср. рус. хрусть, тресь; 4) фонестемной идентичности: PLumps /ПЛюх; KRächzen /КаРкать; 5) фонемотипной идентичности: KLaP /ХЛоП, SCHNaPP / ЩеЛК
Однако не все слова находят свои корреляты в сопоставляемых языках на основании вышеназванных фоносемантических критериев, что связано, с одной стороны, со спецификой фонетической системы языка, с другой — с фоносемантическим законом множественной номинации, согласно которому один и тот же денотат может быть номинирован по различным признакам. Так, нем. Bähschaf «дурак» (< bäh «бэ, блеяние овцы» + Schaf «овца») мотивировано характеристиками и звуками животного (буквально «похожий на овцу»), а рус. дурак (< о.-с. *dur-b связано с *du-ti «дуть) — признаком «надутости». Различие признаков, положенных в основу номинации в различных языках, не позволяет привести фоносемантически адекватных коррелятов. В таком случае соответствующим переводом на фоносемантическом основании будет не дурак, а жаргонно-разговорные пейоративы овца, баран и пр., которые также основаны на характерных чертах животного и являются примарно мотивированными. Ср. этимологии: баран < 1) о.-с. *borvb. см. боров < *bher «резать, колоть» (> «холостить») [4. С. 72]; 2) из подзывн. ber- ; ср. укр. брр, бирь; русск. бар-бар, быр-быр [3. С. 123]. Ср. овца < о.-с. *ovwa. Корень *ov-, суф. -ьс(а). Ср. о.-с. *ovьnъ «баран» [4. С. 592].
На наш взгляд, создание немецко-русского фоносемантического словаря является насущной проблемой не только фоносемантики, но и германистики и русистики в целом. Даже простая фиксация слов звукоизобразительного происхождения, установленных в рамках классической (не фоносемантической) этимологии, позволит представить, какое значительное место за-
нимает звукоизобразительная лексика в составе немецкого лексического фонда. Словарь в общем виде представляет фонд немецких интеръективов, предлагает материал для этимологизирования отдельных немецких лексем, позволяет проследить семантическое развитие отдельных языковых единиц в рамках не только романо-германских, но и индоевропейских языков. Кроме того, Словарь может быть успешно использован для методических и переводческих целей.
Лексикография междометий и ономатопей в данном аспекте позволяет установить универсальные и специфичные свойства звукоизобра-зительности различных языков. Важность подобной фиксации обусловлена тем, что ономатопеи являются теми « языковыми окаменелостями», которые в своей структуре и функционировании сохраняют признаки всех стадий развития
языка, как в генезисе и диахронии, так и в современной синхронии» [5. С. 34].
Список литературы
1. Воронин, С. В. Основы фоносемантики. Л., 1982.
2. Левицкий, В. В. Звуковой символизм: мифы и реальность. Черновцы, 2009.
3. Фасмер, М. Этимологический словарь русского языка. В 4 т. М., 1986-1987. Т. 1.
4. Черных, П. Я. Историко-этимологический словарь современного русского языка : в 2 т. М., 1993. Т. 1.
5. Шляхова, С. С. «Другой язык». Опыт маргинальной лингвистики. Пермь, 2005.
6. Шляхова, С. С. Дребезги языка: Словарь русских фоносемантических аномалий. Пермь, 2004.
Вестник Челябинского государственного университета. 2011. № 33 (248). Филология. Искусствоведение. Вып. 60. С. 215-217.
Е. А. Юхмина
ПРОБЛЕМЫ ЛЕКСИКОГРАФИЧЕСКОГО ОПИСАНИЯ УСТНЫХ ПРОФЕССИОНАЛЬНЫХ ЕДИНИЦ КОМПЬЮТЕРНОЙ СФЕРЫ ЗНАНИЯ В РУССКОМ ЯЗЫКЕ
В статье рассматриваются проблемы, связанные с созданием словаря компьютерных терминов и единиц интернет-сленга, функционирующих в речи специалистов и рядовых пользователей персональным компьютером. Перечислены основные задачи, которые необходимо решить для составления названного словаря.
Ключевые слова: лексикографическое описание, устные профессиональные единицы, компьютерная сфера знаний, словарь компьютерной лексики.
Лексикографическое описание единиц компьютерной сферы знания стало одним из актуальных направлений в современных лингвистических исследованиях. Первые попытки создания словарей для пользователей компьютера были сделаны еще в 90-е годы ХХ века. В настоящее время существует большое разнообразие словарей компьютерных терминов и интернет-сленга, как переводных, так и толковых, на бумажных и электронных носителях. Однако данные лексикографические источники в большинстве своем носят познавательный, ненаучный характер. Ввиду того, что круг активных пользователей компьютерных, мобильных и интернет-технологий постоянно расширяется, возникает потребность в хорошо структурированном словаре дескриптивного типа, к которому мож-
но было бы обратиться за толкованием того или иного слова компьютерного языка.
Для того чтобы такая задача была выполнимой, следует создать большую картотеку, источниками которой должны быть современная научная и специальная литература по компьютерной и робототехнике, газеты, журналы (включая электронные), данные сетевых текстов, чатов, блогов, интернет-форумов, устная речь специалистов в различных ее разновидностях. Серьезное значение также имеет проблема смыслового содержания иллюстративного материала, который выполняет важную функцию, показывая сочетаемость слова и его семантические связи с другими словами. Перед началом практического осуществления «нового лексикографического предприятия» (Ф. П. Филин) необ-
