CC BY
25
Баранова Марина Владимировна, доктор юридических наук, профессор, профессор кафедры теории и истории государства и права Нижегородской академии МВД России
Проблемы доктринального анализа преступной деятельности в сфере рекламного бизнеса
Верховный Суд РФ, давая разъяснения о практике применения судами законодательства, регламентирующего особенности уголовной ответственности за преступления в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности, отметил, что «эффективное решение задач государственной экономической политики предполагает создание и поддержание в Российской Федерации благоприятного делового, предпринимательского и инвестиционного климата и условий для ведения бизнеса посредством стимулирования законной предпринимательской деятельности, осуществляемой ее субъектами самостоятельно, на свой риск и основанной на принципах юридического равенства и добросовестности сторон, свободы договора и конкуренции»1. Сфера рекламного бизнеса в современной России — интенсивно развивающееся, финансово емкое направление экономической деятельности. Весьма показательна в этой связи оценка уровня и динамики развития отечественного рекламного рынка за 2016 год, данная Комиссией экспертов Ассоциации коммуникационных агентств России в начале 2017 года. По подсчетам Комиссии, суммарный объем рекламы за вычетом НДС в 2016 году превысил 360 млрд рублей, что на 11% больше показателя за 2015 год, объем сегмента маркетинговых услуг достиг уровня 94,5 млрд рублей, что примерно на 7% больше, чем в 2015 году. С учетом рекламных бюджетов, израсходованных на создание креативных решений, на производство рекламной продукции и на оплату услуг рекламных агентств, суммарный объем российского рынка маркетинговых коммуникаций составил примерно 630—650 млрд рублей2.
Устойчивость к кризисным явлениям, тенденция к быстрому преодолению спада, рост объемов бизнеса и доходности, яркая творческая составляющая рекламной сферы привлекают пристальное внимание не только активных и креативных потенциальных сотрудников, но и лиц, основным движущим мотивом для которых является корысть, готовых к совершению преступных деяний. Справедливым представляется в этой связи мнение профессора И.М. Мацкевича, высказанное в работе, посвященной причинам экономической преступности, о том, что корысть стала в современных общественно-экономических отношениях основным стимулом человеческой деятельности. В то же время, отмечает автор, одного корыстного мотива для совершения преступления недостаточно, должен быть еще мотив самоутверждения, то есть желание достичь высокого уровня признания окружающих, высокой самооценки3. Ориентированные на достижение противоправной цели граждане зачастую пользуются противоречиями в уголовно-правовой политике нашей страны. Достижение высокой эффективности уголовного законодательства — одна из главных проблем современной уголовно-правовой политики.
Правовая регламентация рекламной деятельности в целом не отличается высоким уровнем системности и продуманности. Уголовное законодательство также единством подхода и постоянством в этом вопросе не отличается. Спектр преступлений в сфере рекламного бизнеса весьма широк, поскольку этот сектор экономической деятельности сложен, разнообразен и теснейшим образом связан с иными направлениями предпринимательства, экономики. Всегда ли эти преступления сугубо «рекламные», всегда ли самостоятельны? Безусловно, нет, часто это способ или средство совершения преступного деяния. Таким образом, можно предположить, что, возможно, имеет место некоторое отличие по объему и содержанию между понятиями «преступление в сфере рекламы» и «рекламное преступление».
Обращение к дефиниции понятия «ненадлежащая реклама», данной в пункте 4 статьи 3 Федерального закона «О рекламе», дает четкое представление о том, что это реклама, не соответствующая требованиям законодательства Российской Федерации. Рекламное законодательство
1 О практике применения судами законодательства, регламентирующего особенности уголовной ответственности за преступления в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности: постановление Пленума Верховного Суда РФ от 15 ноября 2016 г. № 48 // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2017. № 1. С. 10.
2 АКАР назвала объем российского рынка рекламы за 2016 год. URL: http://www.cossa.ru (дата обращения: 20.06.1017).
3 Мацкевич И.М. Причины экономической преступности: учебное пособие. М., 2017. С. 107.
носит комплексный характер, аккумулируя в себе нормативные установления различных отраслей права, регламентирующие рекламную деятельность, в том числе и нормы Уголовного кодекса РФ. Анализ закрепленных в базовом законе видов ненадлежащей рекламы, требований, ограничений и запретов, основного понятийного аппарата позволяет заключить, что непосредственно рекламное правонарушение представляет собой ведение (создание, распространение) ненадлежащей рекламы, а, соответственно, непосредственно рекламное преступление — ведение рекламы, не соответствующей уголовному закону.
Обратимся к доминантным моментам генезиса уголовно-правовых требований к рекламе. В 2003 году утратили силу статья 182 УК РФ «Заведомо ложная реклама» и статья 200 УК РФ «Обман потребителей»1, что представляется значимым и весьма спорным. По мнению сторонников декриминализации этих составов, ответственность за данные правонарушения предусмотрена статьей 14.3 КоАП РФ и статьей 159 УК РФ, вводящей ответственность за мошенничество. Мотивировка исключения статей была весьма противоречива и неубедительна, поскольку в КоАП РФ отражена ответственность за нарушения законодательства о рекламе, то есть за ненадлежащую рекламу (ст. 14.3 КоАП РФ), а статьей 182 УК РФ устанавливалась ответственность за использование в рекламе заведомо ложной информации, совершенное из корыстной заинтересованности и причинившее значительный ущерб. Мотивом этого преступления с уверенностью можно назвать корысть — желание получить или увеличить прибыль, используя в рекламе заведомо ложную информацию. Последствия таких преступных деяний ведут к значительному ущербу, причем не только материальному, но и непоправимым негативным последствиям для психического и физического здоровья рекламопотребителей и потребителей объекта рекламирования. Подобные деяния своей общественной опасности не утратили.
Реклама фальсификатов, например, весьма агрессивна, приводит к потере прибыли производителями, владельцами брендов, а порой от некачественных широко разрекламированных суррогатных товаров страдает здоровье граждан. Исключение статьи 182 УК РФ способствовало усилению криминальных, теневых, латентных процессов в сфере рекламного бизнеса.
Состав статьи «Заведомо ложная реклама» был недолго существовавшей новацией для российского законодательства, но весьма прочно и успешно прижился в уголовном праве стран с устоявшейся рыночной и социально ориентированной экономикой (Швеция, Швейцария, Дания). В Польше, Латвии, Болгарии также имеет место законодательный запрет заведомо ложной рекламы. На просторах постсоветского пространства еще много стран, законодательство которых и сегодня содержит аналогичные составы. Например, статья 198 «Заведомо ложная реклама» УК Азербайджанской Республики, статья 201 «Ложная реклама» УК Грузии, статья 198 «Заведомо ложная реклама» УК Республики Казахстан, статья 192 «Заведомо ложная реклама» УК Кыргызской Республики, статья 276 «Заведомо ложная реклама» УК Республики Таджикистан... И без того весьма хрупкая гармонизация нормативных правовых установлений с молодыми суверенными государствами, фундаментом правовых систем которых является единая в прошлом социалистическая правовая система, оказалась под угрозой.
Наличие общих черт с мошенничеством, предусмотренным статьей 159 УК РФ, не позволяло говорить об оправданности и необходимости декриминализации этого социально опасного деяния. Ведь заведомо ложная реклама представляет собой лишь способ злоупотребления доверием, при этом у преступника нет умысла похитить чужое имущество или приобрести права на чужое имущество, что свойственно мошенничеству.
Представители сферы рекламного бизнеса ожидаемо благожелательно приняли декриминализацию, избавившую от угрозы возможного уголовного наказания. Возможности адекватной защиты прав и интересов граждан-рекламопотребителей оказались под угрозой. Представляется, что данный состав после тщательной и продуманной корректировки — расширения содержания, модернизации спектра квалифицирующих признаков — вполне мог бы существовать в УК РФ, повышая уровень защищенности социума и уровень ответственности рекламного сообщества.
Весьма значимым представляется тот факт, что заведомо ложная реклама была не только специфичным и ценным самостоятельным составом, но и являлась одним из средств совершения других преступлений в сфере экономики: во-первых, незаконного предпринимательства и незаконной банковской деятельности (ст. 171 и 172 УК РФ); во-вторых, лжепредпринимательства
1 Российская газета. 2003. 16 декабря.
Вестник Нижегородской академии МВД России, 2017, № 3 (39)
203
(ст. 173 УК РФ); в-третьих, монополистических действий и ограничения конкуренции (ст. 178 УК РФ); в-четвертых, сбыта поддельных ценных бумаг либо платежных документов (ст. 186 и 187 УК РФ); в-пятых, обмана потребителей (ст. 200 УК РФ).
Таким образом, зачастую реклама служит только способом совершения иных преступлений, сфера рекламного бизнеса в целом задействована в глобальном преступном деянии, но лишь как поле для противоправных действий и бездействий.
Ненадлежащая реклама часто весьма действенна и приносит немалую прибыль, однако эта прибыль незаконна, поскольку является результатом незаконной деятельности. Доходы, полученные в ходе рекламных преступлений, требуют отдельного внимания, поскольку нуждаются в легализации, чтобы придать им правомерный вид и получить возможность открыто ими оперировать (ст. 174 и 1741 УК РФ). Анализ рекламного преступления, места и роли ненадлежащей рекламы в сложном, тщательно скрываемом процессе легализации преступных доходов.
Яркой иллюстрацией здесь является включение в УК РФ норм, выставляющих жесткий барьер на пути распространения и рекламирования порнографии. Запрет незаконного распространения в целях рекламирования и рекламирование порнографических материалов и предметов, а также рекламирование материалов или предметов с порнографическими изображениями заведомо несовершеннолетних нашли отражение в статьях 242 «Незаконное распространение порнографических материалов или предметов» и 2421 «Изготовление и оборот материалов или предметов с порнографическими изображениями несовершеннолетних» УК РФ. Статья 2421 УК РФ — законодательная новелла, введенная в УК РФ в 2003 году, содержит положения, конкретизирующие нормы статьи 242 УК РФ.
Данная категория дел крайне сложна, не все юристы, как показывает судебная практика, достаточно осведомлены и должным образом подготовлены, чтобы провести четкое деление между порнографией, эротикой и медицинскими или художественными изображениями.
В Комментарии к УК РФ понятие порнографии разъясняется как «вульгарно-натуралистическое, откровенно-скабрезное, грубое, низменное, циничное изображение половых отношений в литературном, изобразительном, театральном, кинематографическом и прочем искусстве»1. Сегодня широкое признание получил подход, согласно которому порнография содержит циничное изображение половой жизни, изобилующее излишними подробностями.
Предусмотренное статьями 242 и 2421 УК РФ преступление считается оконченным с того момента, как завершилось изготовление хотя бы одной единицы порнопродукции. Рекламирование порнографических материалов и предметов, равно как и распространение, являются отдельными, самостоятельными составами преступления, причем даже в том случае, если лицо не участвовало в изготовлении, но распространяло или рекламировало их. Объем потенциальной аудитории или потребителей, объем продаж также не играет роли — преступления будут оконченными с момента ознакомления с порноматериалами одним лицом, получения информации одним лицом, реализации хотя бы одного материала или предмета. Психическое здоровье населения, мораль социума выступают объектом этого преступления.
Диспозиция статьи 242 УК РФ содержит формулировку «незаконные изготовление и (или) перемещение... либо распространение, публичная демонстрация или рекламирование порнографических материалов или предметов», которая сама по себе вызывает некоторые вопросы, поскольку позволяет предположить, что в Российской Федерации есть некая «законная» порнографическая продукция и соответственно разрешенное законодательством ее перемещение, распространение, демонстрация, рекламирование. Однако в нашей стране законодательно не предусмотрено каких либо вариантов допустимых манипуляций с порнографией, что оставляет вопрос о целесообразности использовании вышеприведенной формулировки открытым и, как следствие, осложняет правоприменение.
Любые доходы, полученные от рекламирования, а также изготовления, перемещения, распространения, демонстрации порнографии в России, находятся вне закона, поскольку само создание и распространение такого рекламного контента незаконно, как и сама порнография. Преступные доходы, полученные таким путем, аналогично иным незаконным доходам нуждаются в легализации. Преступления, связанные с рекламированием порнографии, запускают механизм поиска но-
1 Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / под ред. В.Т. Томина, В.В. Сверчкова. 6-е изд. перераб. и доп. М., 2010. С. 903.
вых путей отмывания денежных средств. Только жесткое противодействие, основанное на трансформации и упрочении правовой базы, тщательный мониторинг деятельности в сфере рекламы позволит более эффективно преодолевать проблемы, связанные с оборотом порнографии.
Правовая аксиома, содержащаяся в пункте 1 статьи 7 Федерального закона «О рекламе», проявляет четкую прямую зависимость между товарами, запрещенными к производству и (или) к реализации и их рекламой — незаконен объект рекламирования, значит и его реклама незаконна. Представляется, что перспективно весьма логичным и позитивным для дальнейшего развития отечественного рекламного законодательства было бы введение уголовной ответственности за рекламирование незаконных объектов рекламирования. Приведенная правовая аксиома должна получить развитие за пределами базового закона, технико-юридически это будет весьма оправданно и органично. Реклама незаконных объектов рекламирования, таких как порнография, проституция, наркотики, влечет необратимые последствия для психического и физического здоровья рекламопотребителей, способствует развитию теневого бизнеса, множит преступные доходы, детерминирует последующую легализацию.
Возможно, некоторая модернизация Уголовного кодекса РФ даст толчок к повышению результативности противодействия преступным деяниям в рекламной сфере в целом и непосредственно «рекламным преступлениям». В результате уровень и качество защиты прав рекламопотребителей и потребителей объектов рекламирования от ненадлежащей рекламы должен возрасти.
В настоящее время Генпрокуратура РФ совместно с общественным фондом «Мир молодежи» претворяет в жизнь амбициозный экспериментальный проект, названный «Новый взгляд. Прокуратура против коррупции». Содержательно — это конкурс социальной рекламы, к участию в котором приглашается молодежная аудитория, способная креативно проявить свое нетерпимое отношение к коррупции. Организаторы поставили перед собой и участниками цель — «показать работающую модель противодействия коррупции»1, которая обусловила сложные, но весьма конкретные задачи: конструктивно показать систему противодействия коррупции в современной России, ее генезис, доминантные черты, потенциальные направления развития, проявить особую, ведущую роль прокуратуры в этом процессе. Конкурсанты должны не просто констатировать негативные последствия коррупции и заявлять о необходимости противодействия подобным проявлениям, но и демонстрировать складывающийся многоуровневый механизм борьбы с коррупцией в действии, в процессе совершенствования системы, поиска путей повышения эффективности профессиональной деятельности прокуратуры. Участники конкурса продемонстрируют факты борьбы с этим социальным недугом в действии, в живых, ярких, показательных примерах убедительно покажут, что непримиримая борьба ведется повсеместно и постоянно. Уверенность граждан в целенаправленной, единой, результативной, непрерывной деятельности по выявлению и противостоянию коррупции — лучшая основа для их активного включения в этот процесс. Именно социальная реклама, по мнению идейных вдохновителей конкурса, станет самостоятельным, действенным инструментом борьбы с коррупционными преступлениями.
Сергей Петраковский — коммерческий директор «i-Media», одного из ведущих рекламных агентств нашей страны, отметил, что рекламный рынок в 2017 году довольно устойчив и постепенно восстанавливается после кризисного спада в 2015 году. Наиболее высокие темпы роста, по его мнению, в прошедшем 2016 году и первой половине 2017 года показывает интернет-реклама, прибавившая рекордный 21% по отношению к общему росту рекламного рынка 11%. Однако, несмотря на уверенное позитивное поступательное развитие, инвестиции рекламодателей в нашей стране на данный момент существенно ниже, чем на развитых рекламных мировых рынках. Так, Великобритания в 2015 году освоила 20,1 млрд фунтов стерлингов, Россия же даже к концу 2016 года, более удачного по сравнению с 2015, потратила 150,8 млрд рублей, что составило приблизительно 2,1 млрд фунтов стерлингов (по курсу ЦБ РФ). Десятикратное отставание налицо, но следует понимать, что для развивающегося рекламного рынка — это дорога широких перспективных возможностей2. Следовательно, стабильно удерживающий тенденцию к росту рекламный бизнес по-прежнему будет площадкой для созидания, творчества, прибыли, экспериментов и преступлений как в «сфере рекламного бизнеса», так и, собственно, «рекламных преступлений».
1 Куренной А. Социальная реклама против коррупции // Известия. 2017. 11 июля.
2 АКАР назвала объем российского рынка рекламы за 2016 год. URL: http://www.cossa.ru (дата обращения: 20.06.1017).
Вестник Нижегородской академии МВД России, 2017, № 3 (39)
20 5
