CC BY
63
В.Н. Пристенский
ПРОБЛЕМА УНИВЕРСАЛЬНОСТИ ПРАВА, ЕЕ ФИЛОСОФСКО-АНТРОПОЛОГИЧЕСКИЙ СМЫСЛ
В эпоху глобализации, когда общение и «взаимопроникновение» всех стран, культур и народов является неизбежным, когда происходит активное внедрение западных стандартов в иную социокультурную среду, естественно возникает вопрос: а универсальны ли западные стандарты, можно ли трактовать глобализацию как «вестернизацию» мировых социокультурных процессов? В данном контексте и возникает проблема универсальности одного из таких стандартов - права. Проблема универсальности права имплицитно содержит вопрос о его наиболее общих, бытийных, основаниях и, следовательно, может быть раскрыта в онтологическом плане. Если же рассмотреть право в данном ракурсе, то становится ясно, что следует говорить не вообще о бытии права, а о его различных способах. Суть этого различия определяется «антропологическим характером» права. Право выступает как момент человеческого бытия и поэтому всецело детерминируется его параметрами.
В социокультурном аспекте эти параметры задаются типологическими различиями внутри человечества. Данные различия все более четко фиксируются современной наукой. В ней все более крепнет убеждение, что следует говорить не о единой общечеловеческой цивилизации, а о двух различных типах цивилизации - западном (гражданском, либеральном) и незападном (общинном, традиционном) и о соответствующих им различных, параллельно развивающихся ветвях и типах человечества, которые не могут, да, во многом и не хотят воспринимать системы интересов и ценностные ориентации друг друга, что позволяет говорить о двух качественно различных формах социализации [4, с. 59, 84; 6, с. 13-46; 7, с. 27-44; 10, с. 211-214; 11, с. 12-26; 15, с. 71-74; 18, с. 8-19; 21; 22, с. 521-558; 23, с. 34-44, 603-606; 5, с. 15-28; 8, с. 5-36] или о двух различных способах социального бытия человечества, о двух альтернативных тенденциях его развития, а в данном контексте - и о двух различных способах бытия права - западном и незападном.
Эти способы соотносятся между собой как актуальное бытие с потенциальным. Западный способ бытия права представляет собой его актуальное бытие, а незападный - потенциальное.
Данное различие имеет под собой субстанциальные основания. Чтобы их выявить, необходимо раскрыть онтологические основания генезиса права. На наш взгляд, эти основания с известной долей условности можно разделить на объективные (природные) и субъективные (антропологические). Объективные основания - это те, которые заложены в самой сущности человека как онтологического феномена, как бы априори даны человеку природой как особому виду - виду «Homo sapiens» («человек разумный»). Эти основания коренятся в разуме человека и указывают на потенциальную прирожденность человеку правовой сущности, правовых качеств и свойств. К этим основаниям относятся свобода как возможность человека отклоняться от природных императивов и самостоятельно строить собственную систему жизнедеятельности и нормативное начало в человеке как стремление и способность к упорядочению универсума, его организации в социум, созданию правил поведения - социальных норм.
Однако, по нашему мнению, объективные основания выступают как необходимое, но недостаточное условие для генезиса права. Требуются также субъективные основания, то есть готовность, воля индивидов и образуемых ими народов к актуализации своей потенциальной правовой сущности, к завершению генезиса своей человеческой природы, к переводу права из возможности в действительность -его реализации в социальных отношениях.
Такого завершения генезиса человеческой природы, отмечал для своего времени (IV в. до н.э.) Аристотель, достигли лишь греки, другие же этносы (варвары) как люди с неразвитой (нравственно и умственно) природой живут в дополитических и доправовых условиях деспотизма и рабства [1, с. 411-420, 422, 531].
Эту мысль Аристотеля актуализирует и развивает В. С. Нерсесянц, с которым вполне можно согласиться. Действительно, древнегреческая (и в целом, античная) протоправовая цивилизация стала основой для современной западной правовой цивилизации, в то время как спустя два с половиной тысячелетия многие люди и образуемые ими этносы еще так и не завершили, если следовать мысли Аристотеля, генезис своей политической и правовой природы, не достигли высот того политического и правового общения, которое на современном языке называется правовым государством [14, с. 40-43].
Иными словами, субъективные (антропологические) основания генезиса права в полной мере обнаруживают себя только в социокультурном времени - пространстве Запада, в его локальных условиях. Право возникает не «повсеместно», не как универсальный, общецивилизационный, а как локальноцивилизационный, западный феномен. В этом смысле именно западная цивилизация выступает как правопорождающая. В ее основе лежит автономный тип личности, который остро и глубоко осознает свою изначальную свободу как ценность и стремится реализовать ее в социуме в форме права, то есть в виде системы социальных норм, и поэтому становится субстанцией и детерминантой права. Право, таким образом, выступает как результат ментальности западного типа, с необходимостью предполагается западной социальной традицией, представляет собой логический момент создаваемой западным (автономным) типом личности антропосферы. Поэтому западную социальную традицию, приведшую к возникновению правового государства, можно рассматривать как способ актуального бытия права, а само право - как «эксклюзивный» продукт Запада.
Незападные же народы в ходе своего развития не пришли (на своей собственной, внутренней основе) к правовым формам организации социальной жизни. В основе незападных цивилизаций лежит гетерономный* тип личности (как проявление ментальности восточного типа) [2, с. 175-177], который сам себя не рассматривает как изначально свободное, автономное существо и поэтому не становится субстанцией и детерминантой права.
Здесь из двух «правопорождающих» начал в человеке реализуется только второе (нормативное) начало. Идея свободы не соединяется с идеей нормативности, не реализуется в системе социальных норм. Незападный человек создает социальные нормы «отдельно» от свободы, не наполняя их идеей естественной свободы личности. Поэтому эти нормы, хотя и выступают как юридические (законодательным образом регулируют отношения индивидов между собой и с государством), но не являются правовыми. Вследствие этого, на наш взгляд, не вполне корректно устоявшееся применение термина «право» по отношению к незападным и дозападным нормативным документам и системам, в которых часто узаконено не право, а идущий от государства произвол. По нашему мнению, более оправданно применять к этим нормативам и системам термины «юридический» и (или) «легистский» («законоподобный»).
В силу вышеизложенного в рамках незападных социальных традиций право не возникает как эмпирическое (социальное) явление, оно существует лишь как возможность и не переводится в действительность, оно не становится актуальностью и существует лишь в сфере потенциального бытия. А с учетом того, что эта возможность реализована на Западе, она ставит незападные народы в некую ситуацию альтернативы, выбора (правового или неправового в своей сути) дальнейшего пути развития.
Парадокс этой ситуации заключается в том, что сами незападные народы до определенного момента не мыслят ее как альтернативу, «не подозревают» о подобной (правовой) возможности (как принципиально ином, отличающемся от их традиционного существования пути развития). Они осознают ее именно как возможность лишь после появления Запада (примерно в ХУЛ-XVIII вв.), явившего собой новую (правовую) действительность. Социокультурную ситуацию, возникшую в мире с появлением Запада, в контексте общей теории коммуникации [9; 16, с. 40-60; 17] можно представить как коммуникационное взаимодействие «Запад - Незапад»**. Запад выступил как отправитель информации о новых (либеральных) социокультурных стандартах (в том числе о праве), тем самым как бы бросив вызов всему остальному миру. Незападный мир оказался в ситуации получателя информации и решил ответить на вызов Запада перестройкой своих внутренних структур - модернизацией.
Правовой аспект модернизации состоит в том, что в процессе передачи информации о праве возникает так называемый шум (понятие теории коммуникации, означающее искажение информации) - право как оригинал-объект западного отправителя информации неадекватно переводится в мысли незападного ее получателя, поскольку западные «правопорождающие» идеи и ценности (свобода и автономия личности, индивидуализм и др.) «разбиваются» о незападные традиционные (гетерономные) ментальные структуры и искажаются. Ментальностью восточного типа эти идеи воспринимаются не как внутренние, выношенные и выстраданные ценности, а как внешние, привнесенные, «чужие» идеи, ценностями, по большому счету, не являющиеся. Все это, по нашей мысли, приводит к тому, что даже в ходе коммуникационного взаимодействия «Запад - Незапад» влияния западного способа бытия на незападный не происходит полной актуализации права в незападном мире, оно не превращается в универсальный феномен, не усваивается как целое, как система. Ее важнейший («антропологический») элемент - институт прав человека - «ведет себя» «неуниверсализируемо», не «приживается» на иной, незападной «почве», что и отмечается в последнее время исследователями различных стран, как западных, так и незападных [3, с. 48; 12, с. 241255; 13, с. 104-109, 152; 19, с. 316; 20, с. 28-35]. По этой причине в той части незападных стран, которые,
хотя официально и продекларировали переход на западные правовые ценности (демократию, парламентаризм, идею естественных прав-свобод человека и т.п.), не происходит глобальной (принципиальной) внутренней правовой трансформации. В этих странах не возникает (по крайней мере, пока) правовое государство как система правового регулирования социальных отношений, действующая как по горизонтали (отношение «индивид « индивид»), так и, что более важно, по вертикали (отношение «индивид (общество) ® государство»).
Западный (актуальный) и незападный (потенциальный) способы бытия права сопряжены с двумя противоположными подходами к праву и соответствующими им типами правопонимания: западный -с антропологическим (антропоцентристским) подходом и либеральным типом правопонимания, а незападный - с этатистским («государствоцентристским») подходом и легистско-позитивистским (императивистским) типом правопонимания. Согласно первому, право понимается в аспекте человека как экспликация личного начала, внутренне присущих ему нормативно-ценностных принципов (прежде всего, свободы). Оно понимается как свобода, реализованная человеком в социуме. Согласно второму, право понимается исключительно в аспекте государства. С данных позиций государство первично по отношению к праву, логически и онтологически предшествует ему, а право производно от государства. Правом считается любой (независимо от содержания) формально-корректный акт государства, в частности, любой закон. Понятие права определяется через понятие государства, а государство рассматривается в качестве исключительного источника и причины права (его субстанции и детерминанты). Свобода не рассматривается как исходная предпосылка жизнедеятельности человека, как нечто изначально и, безусловно, принадлежащее индивиду. Понятие права формулируется не через сопряжение со свободой как возможностью самоопределения, возможностью поступать согласно волеизъявлению, которое не определено (не навязано) внешними условиями, а фактически через сопряжение с противоположной свободе вещью - необходимостью как невозможностью самоопределения, неизбежностью подчинения поступков внешним условиям, чужой воле. Необходимость в контексте данной позиции воплощается в государстве, издаваемых им законах, которым индивид обязан подчиняться, даже если они чужды его воле и интересам. А значит, смысловой акцент в понимании права смещается в сторону императивности (властной общеобязательности), принуждения, исходящего от государства. Право отождествляется с системой государственных общеобязательных законов.
Таким образом, в контексте этатистского («государствоцентристского») подхода к праву и соответствующего ему легистско-позитивистского (императивистского) типа правопонимания право приобретает не эмансипирующий (освобождающий), а запретительный характер. Оно «отрывается» от свободы и сопрягается с принуждением, но одновременно утрачивает свою сущность и специфику (неотделимые от понятия свободы) и превращается в свою противоположность - в произвол. А это значит, что логика такого подхода с неизбежностью приводит к правовому нигилизму, к отрицанию права как в теории, так и на практике.
Итак, в данном ценностно-смысловом поле субстанцией права и основной причиной его возникновения выступает государство, а не человек, которому «отказано» в обладании изначальной свободой. И если человек (и в целом этнос) соглашается с такой оценкой своей природы и сущности, сам себя не рассматривает как субстанцию права и основную причину его возникновения, то он и не становится таковой по существу. Право в его истинном смысле (как реализованная изначальная свобода) в этом случае так и не возникает, за него выдается оформленный в законе государственный произвол. Оно существует лишь как возможность и не переводится в действительность - этнос не приходит к правовой форме организации своей жизни, форме правового государства.
Все это указывает на важность этноантропологического аспекта бытия права. Этносы, образующие западный (правопорождающий) и незападный («индифферентный» к праву) типы цивилизации, соответственно, также можно разделить на два типа - «правоцентристские» (социальная жизнь которых организуется вокруг идеи верховенства права и с необходимостью приводит к возникновению правового государства) и «неправоцентристские» (социальная жизнь которых организуется вокруг другой идеи, например, идеи государства как самодовлеющей политической силы, не нуждающейся в правовой легитимации и поэтому не приводящей к возникновению правового государства).
Следовательно, этносы второго типа, если они действительно хотят изменить сложившуюся ситуацию, должны переосмыслить способ своего социального бытия, «антропологическую составляющую» своего мировоззрения, внимательно разобраться в механизме своего правосознания и устранить все ментальные «неполадки» в его работе. Именно в этом случае правовая альтернатива их развития превратится в правовую перспективу, а право - из локального феномена в универсальный.
Итак, возможность универсальности права коренится в его «антропогенности», в том, что оно генетически связано с человеком как таковым, как особым видом живого. Реализоваться же этой возможности мешают «внутривидовые» различия человека. В современном мире сохраняются исторически сложившиеся фундаментальные различия типов человечества и соответствующих форм человеческого опыта (культур, цивилизаций, сообществ). Философско-антропологический смысл проблемы универсальности права состоит, таким образом, в том, что даже процессы глобализации не могут дать современному миру универсального человека, а следовательно, и универсальной системы социальнонормативных регуляторов, универсального права. Диалог культур и цивилизаций, о необходимости которого так часто говорят в последнее время, возможен только на пути признания этих объективных реалий, в противном случае он неизбежно будет оборачиваться конфликтом, столкновением социокультурных миров.
Литература
1. Аристотель. Этика. Политика. Риторика. Поэтика. Категории. Минск, 1998.
2. Бачинин В.А., Сальников В.П. Философия права: Краткий словарь. СПб., 2000.
3. Берман Г.Дж. Западная традиция права: Эпоха формирования / Пер. с англ. М., 1994.
4. Валентей С.Д., Нестеров Л.И. Развитие общества в теории социальных альтернатив. М., 2003.
5. Федотова В.Г. Свободный выбор и принуждение к свободе // Социальные реформы в России: история, современное состояние и перспективы. Сер. Россия накануне XXI века. СПб., 1995. Вып. 4.
6. Васильев Л.С. История Востока: В 2 т.: Учебник по спец. «История». М.: Высшая школа, 1993. Т. 1.
7. Дилигенский Г.Г. Демократия на рубеже тысячелетий // Политические институты на рубеже тысячелетий. Дубна, 2001.
8. Федотова В.Г. Глобальный мир и модернизация // Философские науки. 2000. № 1.
9. Клюев Е.В. Речевая коммуникация: Учеб. пособие для ун-тов и ин-тов. М., 1998.
10. Кондаков И.В. Запад и Восток // Культурология. XX век. Энциклопедия: В 2 т. СПб., 1998. Т. 1.
11. Лапкин В.В. Универсальная цивилизация: болезнь роста и ее симптомы // Политические институты на рубеже тысячелетий. Дубна, 2001.
12. Лукашева Е.А. Права человека: конфликт культур // Наш трудный путь к праву: Матер. философско-правовых чтений памяти академика В.С. Нер-сесянца / Сост. В.Г. Графский. М., 2006.
13. Моисеев Н.Н. Судьба цивилизации. Путь разума. М., 1998.
14. Нерсесянц В.С. Философия права: Учебник для вузов. М., 1997.
15. Оболонский А. Почему Россия не стала «Западом»? // Дружба народов. 1992. № 10.
16. Петрушенко Л.А. Принцип обратной связи. (Некоторые философские и методологические проблемы управления). М., 1967.
17. Петрушенко Л.А. Единство системности, организованности и самодвижения (О влиянии философии на формирование понятий теории систем). М., 1975.
18. Поляков А.В. Общая теория права: Курс лекций. СПб., 2001.
19. Права человека: Учебник для вузов / Отв. ред. Е.А. Лукашева. М., 2001.
20. Права человека: итоги века, тенденции, перспективы / Под ред. Е.А. Лукашевой. М., 2002.
21. Сравнительное изучение цивилизаций: Хрестоматия: Учеб. пособие для студентов вузов / Сост. Б.С. Ерасов. М., 1999.
22. Уткин А.И. Россия и Запад: история цивилизаций: Учеб. пособие. М., 2000.
23. Уткин А.И. Вызов Запада и ответ России. М., 2003.
