CC BY
21
ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ
Кумаева Мария Владимировна
БУ ХМАО-Югры «Обско-угорский институт прикладных
исследований и разработок, Ведущий научный сотрудник, г. Ханты-Мансийск
ПРИРОДА МАВИТ В МАНСИЙСКОМ ФОЛЬКЛОРЕ Аннотация
На протяжении многих веков почтительное отношение манси к природе породило множество запретов и предписаний. Мировоззрение, традиционный уклад жизни семьи и народа в природных условиях, находит отражение в разных жанрах фольклора.
Ключевые слова Фольклор, сказка, песня, природа, мировоззрение, язык, лексика.
Важной частью мировоззрения для народа манси является одухотворение природы. Чтобы жить во здравии, благополучии, в ладу с природными стихиями, народ особо чтил систему обрядов. С древних времен народ сознавал себя частью той природы в котором он живет. Манси «жили в окружении леса, который занимал особое место в их жизни. Лес был источником существования людей, давал пищу и защищал, поэтому относился к священным и почитаемым категориям» [12, с. 312]. Поэтому у народа манси существуют многочисленные запреты: нельзя в лесу вечером громко разговаривать, нельзя свистеть, нельзя без необходимости ломать кусты и ветви деревьев, нельзя добывать зверей, птиц и рыб больше, чем можешь употребить в пищу и т. д. Нужно беречь животный и растительный мир, нужно сохранять красоту природы. Манси верили, что «...создавая красоту вокруг себя своим трудом, своими руками, ты тем самым украшаешь свою душу, сближаешься с природой родного края. <.> Берегли свою землю, честь семьи, чтили своих предков (что выражалось в соблюдении их заветов, сохранении этих заветов в устной традиции и передаче другим поколениям), чтили родителей (что, в свою очередь, выражалось в уважительном к ним отношении и строгом послушании)» [7, с. 114, с. 58-59].
Нужно строго и бережно относиться ко всему, что окружает. Данному мудрому примеру старшее поколение учило свое подрастающее поколение, которое должно было в дальнейшем свято хранить и беречь то богатство мудрости, навыков жизни, которое ему останется. «Человек, познавая мир, создавал образный, символический язык, используя элементы природы для выражения определенных концепций. <...> Древний человек не выделял себя из окружающего мира. мифологическое мышление, характерное для древнего человека, отражало его внутренний мир» [15, с. 285]. Так, «хороший сказитель обладал даром убеждения, он мог тоном, особым ходом изложения навести слушателей на какую-либо мысль, заставить рассуждать, мог даже вступить с ними в диалог, преследуя ту же цель. Особое внимание заслуживал тот рассказчик, который обладал артистичностью и выразительностью, в совершенстве владел искусством передачи текста, соблюдал повествовательность изложения, употреблял традиционные обороты, сохранял детали лексики и стиля» [7, с. 114, с. 48]. Следует отметить, что о выразительных средствах мансийского фольклора ценно научное исследование А.Н. Баландина «Язык мансийской сказки» [1], где ученый описал уникальный материал выразительных средств мансийских сказок. Э.И. Мальцевой рассматривались особенности репрезентации выразительных средств мансийского фольклора [5]. О высокохудожественном значении образных выражений в «Героическом эпосе манси (вогулов)» отмечает и Е.И. Ромбандеева [8] .
В сказках народа манси обязательно описывается место события. Часто местом проживания главного героя является лес. Приведем пример, где повествуется о том, что герои сказки проживают
в лесу: «Танварп эква олыс. Люлянг ма поталыт тот Танварп эква сяхыл олыс. Ётыл хальн тэлвес. Та (сяхыл) поталы пунгкпаттат Танварп эква кол унлум... Жила Танварп эква. На высоком холме было место Танварп эквы; позже уже там всё заросло берёзами. На вершине того холма дом Танварп эквы стоял...» [9, с. 54-55].
Лес удовлетворяет повседневные нужды сказочных героев. В сказке говорится о том, что персонажи заготавливают дрова: «Кит пыгыг олсыг. Тэн колэн я ватат унлыс. Туи хул алыщласыг, тэлы порат вораясыг. Я тапал мус улюв магыс яланталсыг, хот вор яныгмас ос карыс керас люлис. Аквмат порат тэн улюванэн холасыт.
Я тапалн апщи хапыл товыс, я ватан квалыс, аквмат ангкватас, насати саграпе юв ёрувлам. Кусыс ювле минунгкв, аквмат вот такыщ вотунгкв патыс ос хапыл товунгкв нэмхомус...
На берегу реки жили два брата. Летом они рыбу ловили, а зимой охотились. За дровами они на другой берег реки ходили, где густой лес рос и высокая скала стояла. И вот однажды у них дрова закончились.
Младший брат на другой берег реки на лодке переправился, на берег вышел, вдруг вспомнил, что топор дома забыл. Хотел повернуть обратно, но неожиданно сильный ветер поднялся, на лодке плыть невозможно.» [4, с. 4-10].
С младшего возраста герои сказок учатся навыкам охоты: «Экваг-ойкаг олэг, няврам ат оньсег. Аквматэрт ойка экватэ ворт ёми, сунсы: мань няврам апат хуи. Няврам юв тотыстэ. Эрыг хум, мойт хум хоса хунь яныгми. Пыгрись асе нупыл лави: «Анум ёвт варен, нял варен. Няврамыт такем ёвтынг, нялынг тагыл хайтыгтэгыт. Ам ос тангхегум ёвтынг, нялынг тагыл хайтыгтангкв, ёнгунгкв».
Ёвтыл варвес, нялыл варвес. Кон та хайтыгты, ёнгасы...
Жена и муж живут, детей у них нет. Однажды его жена по лесу идёт, видит: ребёнок в берестяной люльке лежит. Ребёнка принесла домой. Человек песни, человек сказки долго ли растёт! Мальчик отцу говорит: «Сделай мне лук, сделай мне стрелы. Дети с луками, со стрелами так и бегают. Я тоже хочу с луком и стрелами бегать, играть».
Сделали ему лук, сделали ему стрелы. Так и бегает на улице, играет.» [9, с. 60-61].
Другой пример: «Тав (пыгрись) ягагитэн ханисьтавес: «Салыэкв тах тасир пувелын, нуясьлахтэгын тах. Таввильтэ палт пувумтахтэн, пувелын. Квалгыл тах ёл-нэгелын. Сыплувет нэгумтэлн, нанг тах ронгхалтахтэн, ам кон-квалэгум...».
Салыэкв та аластэн. Я, та ягагитэ нупыл лави: «Хомус нуяве?» «А тав тайхом ань нуиламен, тысир ты нуяве, тасир та якытлаве».
Нуистэн, лутыстэн, тэнэ пут варсыг. «Пут, - лави, - хомус варунгкв, хомус манарангкв?» Ягагитэн та хултыглаве.
Сестра его учит (младшего брата): «Олениху ты вот так поймай, поборешься (с ней) немного. Ты за её мордочку ухватись, удержи (её). Верёвкой привяжи. За шею привяжи, затем закричи, я на улицу выбегу. ».
Олениху забили. И вот мальчик спрашивает сестру: «Как её разделать?» «А мы сейчас разделаем: так вот разделывают, так вот разрезают».
Шкуру сняли, разделали, всё приготовили, (мясо) в котле сварили. «Как приготовить мясо в котле, как обработать?» Сестра ему всё объясняет.» [9, с. 36-37].
Еще пример: «Эква-пыгрись сянентыл олэг. Эква-пыгрись касынг хотал алпыл мины, вораи. Акваг уй катын-патты, акваг савсыр уй та алы. Аквэрт полям янгк тармыл я ултта тахи. Тох акваг та олантэг.
Эква-пыгрись живёт со своей мамой. Эква-пыгрись каждый день утром уходит - охотится. Всегда добывает зверей, разных зверей добывает. Каждый день по замерзшему льду через реку переходит. Так они и поживают.» ...» [10, с. 10-11].
В сказке «Суйпил лупта пангхвит ёсанг хум» - «Сказка о мужчине, лыжи которого шириной с брусничный лист» упоминается об охоте главного героя на разных зверей и птиц: «Акв маньси ойка ворт ёмиметэ мань лёнгхыт касалас. Та сунсыглыянэ, номсы: «Аманыр минас?» Лёнгхытт хотъют ёсал ёмум, нас такем ты лёнгханэ манит. Номсы: «Сар юил койиглылум». Юил та минытэ, аквмат
юил ёхтыстэ: такем мань ойкарись ёми, нох-энтхатам, нярал лутыл олы.
Один мужчина-манси, когда ходил в лесу, охотился, увидел маленькие следы. И вот рассматривает их, думает: «Что же это прошло?» По дороге кто-то шёл, а следы такие маленькие. Думает охотник: «Я его по этим следам выслежу». Идёт он по следам, наконец, догнал его: такой маленький мужичок идёт, подпоясанный, в топорах, во всём охотничьем одеянии. [10, с. 14-17]. Так, в «Сказке о покровителе Сорт-хури-пупыг» говорится об охоте на уток и гусей: «Съездим туда, где весенних уток добывают, где весенних гусей добывают. На берег реки пожилых мужа и жены Щанкагт-ват сходим (съездим), к твоей реке.» [9, с. 42-43].
Герой сказки собирает грибы: «Ань ойка олыметэ май агмыл емтыс. Тувыл мань пыген оньсяве... Оньгаген кетаве, мань пыг: «Мин-я, минэн лахыс атэн...
Жил мужчина. И вот он однажды заболел. За ним стал ухаживать младший сын. Две невестки его младшего брата отправляют: «Иди, иди и собери грибы.» [9, с. 18-31].
Следует отметить, что в сказках также изображается и море, хотя и нечасто. В силу географической удаленности от моря мансийских земель, море не оказывало заметного влияния на жизнь манси, однако оно не было чуждо сказочным героям, пример из текста: «Щангкагт-ват экваг-ойкаг олэг. Тэнки такем сёлынгыг. Агирись, пыгрись оньщег. Агирисен ёмас янытыг емтыс. Пыгрисен инг мань, апат хуи. Пожилые муж и жена Щангкагт-ват жили на мысу берега моря. Жили они в богатстве, имели стадо оленей. Было у них двое детей - девочка и мальчик. Дочь у них уже выросла, а мальчик ещё маленький, в люльке лежит.» [9, с. 34-35].
Наиболее часто упоминается в сказках народа манси река: «Катирись ос Кутюврись олэг-хулэг. Катирись акв павыл овылт олы, кутюврись мот павыл овылт олы. Тасир олыметэн, кутюврись аквмат тэнут магыс ялунгкв та сёпитапахтас. Тупе вис, я ватан минас. Хапе налув нарыгтастэ. Хапен талыс, та мины, та тови.
Кошечка с Собачкой живут-поживают. Кошечка живёт на одном конце деревни, Собачка живёт на другом конце деревни. Жили они так, вдруг Собачка засобиралась за едой съездить. Взяла весло своё, пошла на берег, лодку на воду столкнула. Села в лодку, плывет, гребёт веслом.» [10, с. 6-7].
Наблюдения людей за природой способствовали образованию образных выражений, которые нашли отражение и в названиях сказок: «Суйпил лупта пангхвит ёсанг хум» - «Сказка о мужчине, лыжи которого шириной с брусничный лист», «Хоса лэгуп сакваляк» - Длиннохвостая сорока» и др.
Природа воспевается исполнителями фольклора и в таком жанре как песня. «Певцу достаточно сказать два-три слова, и мы, как живую, видим перед собой природу с ее бесконечными просторами, извилистыми реками, темными лесами, мягкими возвышенностями. Такими же меткими эпитетами характеризуется не только природа, но все, что окружает певца: люди, постройки, вся обстановка жизни.» [6, с. 527].
Например, текст мансийской песни «Я месыг хум» («Мужчина излучины реки»): «.Маньтер олнэ-го суйинга суйтема, «.Как мелких монет звонкий звук,
Маньтер олнэ-го солянг суйтема, Как мелких монет звенящий звук,
Сат я вольна-го вос суйтыкве-я, Пусть за семь плёсов слышится,
Хот я вольна-го вос суйтыкве-о. Пусть за шесть плёсов слышится.
Ам миннэтема юи-палта-а После моего ухода
Овынг сат я вор вольтема, Плёсы семи лесных рек быстротечных,
Вотынг сат я вор вольятема, Плёсы семи лесных рек ветряных,
Тахынга хулна-я вос уяве-о, Плавниковой рыбой пусть наполнятся,
Самынга хулна-я вос хангхаве-о. Чешуйчатая рыба пусть к ним поднимается.»
[3, с. 272].
Вода у манси чтилась как чистая, сильная стихия, поэтому люди сохраняли определенные правила, которые нельзя было нарушать. Так, «в закличках отражаются верования народа манси в духов добра и зла. Днём преобладают силы добра, а после захода солнца - силы зла. Поэтому, когда
человек поздно выходит из дому, чтобы взять воды в реке, необходимо обратиться к Вит-хон аки, аква: «Вит-хон акиягум, аквагум! Анум вит маен, ам витум холас!» - «Дядюшка и тётушка водного царства! Дайте мне воды (пожалуста), у меня вода закончилась!». Если они одобрят просьбу человека сами, то вода будет человеку во здравие, к добру. «Тур вит, Ас вит, поть-поть-поть!» - «Озёрная вода, Обская вода, кап-кап-кап!» Данная закличка произносится, когда человек садится в лодку весной первый раз, чтобы ему на воде сопутствовала удача. При обращении слегка смачивают макушку головы водой, чтобы Дядюшка, владеющий водным царством, одобрил просьбу человека» [2, с. 5-9]. Наблюдается в текстах и олицетворение погодных явлений, например, грозу манси представляли «внешне похожими на людей, только выше по росту и больше по телосложению. Весной они по небу проходят на море за ловлей рыбы, а осенью возвращаются с добытой рыбой. Во время первой весенней грозы, взрослые говорили детям подбрасывать берестяную чашу или металлическую тарелку через крышу дома, обращаясь при этом к грозе: «Щахыл-аки, щахыл-аки! Тыи тув пилынгыг паты?» - «Дядюшка-гроза, дядюшка-гроза! Будет лето урожайным?» Если чаша становилась на донышко, означало, что лето будет урожайным, если опрокидывалось кверху дном, означало, что лето принесет мало урожая» [2, с. 10-19]. Огонь, по верованиям манси, - это женщина, Тяка-акв (Тётушка-огонь или Огонь-бабушка). Она помогает ребенку. Если ребенок выпавший зуб бросит в огонь и скажет определенные слова к Тётушке-огню, то у него вырастет здоровый зуб. Важным было также отношение человека к еде. Еду нельзя было бросать в мусор, небрежно хранить. Если случилось так, что перед едой нет возможности помыть руки, то нужно произнести человеку, севшему за обеденный стол, следующую фразу: «Ам пангкыг тэнут тэгум» - «Я грязную еду ем». Обращение произносится для того, чтобы не оскорбить добрых духов, которые дают пищу человеку. Если после осталась какая-либо еда, она не выбрасывалась, а нужно было, либо отдать животным, либо унести в чистое у леса место и там высыпать (положить, вылить). «По поверьям манси, все существа на земле созданы Торумом (Богом), поэтому запрещается человеку вредить животному и растительному миру. Манси своих детей с раннего детства учат беречь и любить окружающий мир» [2, с. 15].
Итак, силы природы народом манси наделялись сверхъестественными свойствами, относились ко всему в природе как к живому (огню, воде, ветру, лесу и т.п.). Обязательное, точное и своевременное исполнение определенных обрядов, обеспечивало благополучную жизнь, а их нарушение, грозило народу (или человеку) наказанием. О том, что лес могут населять и недобрые духи, об этом мы узнаем из текстов быличек. Сюжеты и мотивы этих текстов чрезвычайно устойчивы. Былички, по сравнению со сказками, при исполнении характеризуются меньшей степенью эмоциональности, выразительных и образных средств, оборотов речи. Персонажами часто являются сверхъестественные существа - самсай ут лесной дух, Танваруп-эква Танварп-эква (букв. нити делающая женщина), куль злой дух, Амп-пунгк-ёрныт (букв. люди, с клыками как у собак) и др.
В быличках, как правило, обязательно упоминается человек, вступивший в контакт с потусторонним миром. Отрицательный персонаж былички самсай ут ('лесной дух') - это, прежде всего, существо, обладающее сверхъестественной отрицательной силой. По поверьям манси, с такими героями заговорить может только няйт хотпа ('человек с даром ясновидения (шаман)'). Куль ('злой дух, чёрт') и самсай ут ('лесной дух') могут оказывать влияние не только на судьбу одного человека, но и на все селение: «Та юи-палт та самсай ут аснатэ та холас, воссыг ат нэглалас. Та вармаль юи-палт павыл ты холас. Элмхолас холтнэ магыс самсай ут ты самн патхатыглас. 'После этого случая лесной дух больше не появлялся. В то время многие люди в деревне умерли. Для того чтобы люди умерли, лесной дух и показывался людям на глаза'». В быту имена отрицательных персонажей быличек редко употребляются, поскольку взрослые предостерегают детей не употреблять часто такие номинации: они могут причинить им вред.
Существует немало поверий, связанных с медведем у народа манси: «по поверьям манси о медведе плохо говорить нельзя, иначе он обязательно накажет» («Рассказ о тридцати охотниках»), «Вогулы верят, что медведь понимает слова и стыдится нападать на безоружного» [14, с. 263].
«Женщина Мось часто изображается в мифологических сказках манси матерью первого
медведя. А медведь представлен первым человеком на Земле, по воле разгневанного отца Нуми-Торума превращенным в зверя.
Олень, лось и медведь - законные любимцы жителей тайги и тундры, поскольку эти звери храбры и выносливы; а народ наделяет их еще и мудростью в фольклоре. .и сегодня эти животные кормят их, одевают и помогают в хозяйственной жизни» [7, с. 31].
Женщины манси занимались кроме дел по хозяйству, воспитанием детей, и рукоделием -изготовлением из бересты, шитьем одежды из меха (оленя, лося), сукна, материи. В мансийских сказках оленное стадо является признаком (символом) богатства, безбедной жизни. Но если хозяева окажутся расточительны, небрежны, то оленное стадо может быть утрачено и это приведет семью к нищете, об этом повествуется в сказке «Хурум пыг мойт» («Сказка о трех сыновьях»). Сказка, как и многие мансийские сказки, имеет счастливый конец: «Тот тэнут тав, и тот айнут тав, и тот маснут, тот и салы, пуссын олы. Тав тувыл ань та сюни, ань та хулы, ань та олы ёмасяквег. И еда-то, и питьё-то, и одежда-то, и олени-то - всего полно. Он теперь и до сих пор блаженствует, до сих пор ночует, до сих пор живет хорошо» [11, с. 38-45].
Таким образом, «мы видим, что народное устное творчество, зародившись ещё в глубокой древности, долгое время, до появления письменности, было единственной «неписанной историей» народа, художественно отразившей важнейшие этапы его жизни» [13, с. 925-928]. Известно, что с древнейших времен основным занятием в жизни народа манси является охота, рыболовство и оленеводство. Поэтому события реальной жизни, связанные с рыбным, охотничьим и оленеводческим промыслом, бытом, верованиями и обычаями, сохранились в текстах устного народного творчества. В произведении каждого сказителя отражено мировидение мансийского народа, его представление о счастье, добре, любви. Список использованной литературы:
1. Баландин А. Н. Язык мансийской сказки / А. Н. Баландин. - Ленинград : ГЛАВСЕВМОРПУТИ, 1939. - 78 с.
2. Заклички народа манси / сост., перевод с манс. М.В. Кумаевой ; перевод на англ. яз. М.Г. Волдиной; худ. И.В. Соколова; Деп. образования и молодежной политики Ханты-Мансийского автономного округа - Югры, Обско-угорский институт прикладных исследований и разработок. -Тюмень : ООО «ФОРМАТ», 2016. - 20 с. : ил.
3. Иванова В. С. Локальные особенности в обрядности северных манси (конец XIX - XXI века) / В. С. Иванова. - Ханты-Мансийск : ИИЦ ЮГУ: 2010. - 282 с.
4. Кит пыгыг урыл мойт = Сказка о двух братьях / Составление, расшифровка и перевод на русский язык М.В. Кумаевой; перевод на английский язык М.Г. Волдиной; худ. Н.А. Жеманская; Деп. образования и молодежной политики ХМАО - Югры, Обско-угорский институт прикладных исследований и разработок. - Ханты-Мансийск : ООО «Печатный мир г. Ханты-Мансийск», 2016. - 12 с. : ил.
5. Мальцева Э. И. История изучения мансийского фольклора отечественными исследователями / Э. И. Мальцева. - Ханты-Мансийск : ГУИПП «Полиграфист», 2000. - 98 с.
6. Пропп В.Я. Русский героический эпос. М., 1958. - С. 527.
7. Прокопенко В. И. Устная традиция коренных малочисленных народов Тюменского Севера в контексте этнической педагогики / В. И. Прокопенко, С. Ю. Головина. - Новосибирск : Наука, 2013. - 144 с.
8. Ромбандеева Е.И. Героический эпос манси (вогулов): Песни святых покровителей. - Ханты-Мансийск: ООО «Принт-Класс», 2010. - 648 с.
9. Сказки, песни, загадки народа манси : фольклорный сборник / Сост. М.В. Кумаева ; [пер. с манс.], прим. : М.В. Кумаева ; под ред. Т.Д. Слинкиной, В.Н. Соловар ; Деп. образования и молодежной политики ХМАО-Югры, Обско-угорский институт прикладных исследований и разработок. -Ханты-Мансийск : Югорский формат, 2015. - 164 с.
10. Сказки, предания и былички верхнесосьвинских манси / авт.-сост. М. В. Кумаева. - Ханты-Мансийск : Изд-во Юграфика, 2012. - 176 с.
11. Тагт ос Сакв махум потраныл-мойтаныл. Рассказы народа Сосьвы-Сыгвы. Вып. 1. Салы урнэ ойка мойтыт. Сказки оленевода / Перевод с мансийского, составление, предисловие, примечания С.А. Поповой. - Томск: Изд-во Том. Ун-та, 2001. - 108 с.
12. Тойдыбекова Л.С. Марийская мифология: этнограф. Справочник / Л.С. Тойдыбекова. - Йошкар-Ола, 2007. - 312 с.
13.Цыпкин В. В. Человек и природа в русских сказках // Молодой ученый. - 2015. №3. - С. 925-928.
14. Чернецов В.Н. Источники по этнографии Западной Сибири. - Томск: Изд-во Том. ун-та, 1987. -284 с.
15. Якимова Э.С. Растительная метафора в финно-угорской лингвокультуре // Э.С. Якимова / Языки, литература и культура народов полиэтнического Урало-Поволжья (современное состояние и перспективы развития): материалы VIII международного симпозиума "Языковые контакты Поволжья» (18-20 августа 2011 г.) / Мар. Гос. ун-т; отв. Ред. Р.А. Кудрявцева. - Йошкар-Ола, 2011. -522 с.
© Кумаева М.В., 2016
Тер-Саркисян Луиза Александровна
канд. филол. наук, доцент ЕГУ, г.Ереван, Армения Е-mail: atersargsyan@yahoo.com
ИЗ ИСТОРИИ ФОРМИРОВАНИЯ АРМЯНСКОГО И РУССКОГО АНТРОПОНИМИКОНОВ
Аннотация
Антропонимиконы данных языков отражают специфику заимствования иноязычных имен, обусловленную разными историческими условиями. Антропонимикон армянского языка, за исключением незначительного процента транслитерированных иноязычных имен, включает в себя национальные имена и переведенные национальными морфемами имена, сохранившие семантику слова. Антропонимикон русского языка составляют заимствованные устным путем греко-византийские слова, сохранившие фонетическое оформление исходного слова, но не передающие его значения. В обоих языках заимствования приспособлены к национальным грамматикам.
Ключевые слова
Заимствование греко - византийских антропонимов, принятие христианства, перевод Библии,
формирование антропонимической системы.
Наличие аналогичных антропонимов в различных языках, объясняемое заимствованием лексики из словарного запаса соседствующих этносов на протяжении исторического пути народов, представляет интерес для их изучения в разных аспектах, в частности - что способствовало заимствованию, какое влияние иноязычные имена оказали на формирование антропонимикона языков, сохранились ли они в исходном виде или видоизменились, чем объясняются видоизменения и т.д.
Сравним условия формирования антропонимиконов армянского и русского языков в процессе исторического пути данных народов.
Образование национальной антропонимии всех христианских народов в основном происходило в два этапа - в дохристианский и христианский периоды.
В дохристианский период в основном употреблялись национальные антропонимы. Наряду с ними использовались иноязычные имена, распространенность которых была обусловлена
