CC BY
289
Рис. 8. Проблемы, существующие у предприятий розничной торговли
1) определить нужный ассортимент товаров для продажи, максимально удовлетворяющий потребительский спрос;
2) найти и оценить поставщика по критериям, приоритетным для розничного торгового предприятия, в том числе и приемлемую цену на товар;
3) создать наиболее эффективный и оптимальный график поставок товаров от поставщика, с минимальными затратами на погрузочно-разгрузочные работы, а также хранение товаров;
4) рассчитать оптимальный размер партии товара, которая будет полностью продана покупателям при минимальных логистических затратах.
В результате за счет поступления свежих качественных товаров, расширения их ассортимента усовершенствуется качество обслуживания, увеличится поток покупателей в магазины. Возрастут, соответственно, товарооборот и доход розничного предприятия - следовательно, повысятся налоговые поступления в бюджет региона, улучшатся статистические показатели по розничному товарообороту, ВРП, что сделает Иркутскую область более привлекательной для отечественных и иностранных инвесторов в плане развития не только рынка розничной торговли, но и промышленности.
Статья поступила 06.12.2014 г.
Библиографический список
1. Территориальный орган федеральной государственной службы статистики [Электронный ресурс]. URL: http://www.gks.ru/wps/wcm/connect/rosstat/rosstatsite/main/ente rprise/ retail/
2. Колодин В.С., Шемякина Л.В., Быстрицкая Я.М. Обзор рынка розничной торговли в Иркутской области: основные тенденции, особенности развития, проблемы, логистические
пути их решения // Известия БГУЭП. Электронный журнал. 2012. № 6. URL: http://eizvestia.isea.ru/rea-der/article.aspx?id=16455.
3. Токарев Б.Е. Маркетинговые исследования структуры наукоемкого рынка // Маркетинг. 2011. № 3. С. 22-23.
4. Дыбская В.В., Зайцев Е.А., Стерлигова А.Н. Логистика. М.: Эксмо, 2014. 944 с.
УДК 342'4
ПРИРОДА ИНСТИТУТА ОСОБОГО МНЕНИЯ СУДЬИ В РАЗЛИЧНЫХ ПРАВОВЫХ СИСТЕМАХ
© О.А. Крапивкина1
Иркутский государственный технический университет, 664074, Россия, г. Иркутск, ул. Лермонтова, 83.
Анализируется институт особого мнения судьи в различных правовых системах. Дается определение особого мнения судьи, рассматриваются его разновидности. Раскрывается роль данного института в процессе демократизации общества, выделяются его основные функции.
Ключевые слова: особое мнение; суд; конституционное правосудие; правовая система.
1 Крапивкина Ольга Александровна, кандидат филологических наук, доцент кафедры иностранных языков № 2 для технических специальностей,тел.: 89041317565, e-mail: koa1504@mail.ru
Krapivkina Olga, Candidate of Philology, Associate Professor of the Department of Foreign Languages no.2 for Technical Specialties, tel.: 89041317565, e-mail: koa1504@mail.ru
ON JUDICIAL DISSENTING IN DIFFERENT LEGAL SYSTEMS O.A. Krapivkina
Irkutsk State Technical University, 83 Lermontov St., Irkutsk, 664074, Russia.
The purpose of the article is to analyze judge's dissenting opinion and its role in different legal systems. The article gives definition of the dissenting opinion of a judge, describes its types, analyzes the role of dissenting opinions and its main functions in society democratization.
Keywords: dissenting opinion; court; constitutional jurisdiction; legal system.
За судьями Конституционного суда РФ закреплено право на особое мнение. Такое право есть и у судей других судов. Однако роль особого мнения в конституционном судопроизводстве существенно отличается от тех функций, которые данный институт выполняет в гражданском, уголовном или арбитражном процессах. Так, наличие особого мнения судьи в гражданском процессе в большинстве случаев ведет к пересмотру решения. Более того, возражения судей не подлежат публикации. Их приобщают к делу в опечатанном конверте и засекречивают от всех, кроме вышестоящей инстанции, пересматривающей дело по жалобе или протесту. Особые мнения судей Конституционного суда РФ или Верховного суда США подлежат обязательному опубликованию. Они открыто и публично противопоставляются коллегиальным судебным решениям, принятым большинством голосов.
Насколько продуктивным является институт особого мнения в судебной системе государства? Вопрос непростой. Очевидно только одно: чем демократичнее судебная система, тем толерантнее она к особым мнениям, а значит, более открыта для критики и публичного обсуждения.
Институт особого мнения законодательно закреплен во многих демократических государствах, среди которых США, Россия, Канада, Германия, Англия и др. В одних странах особое мнение публикуется вместе с решением суда (США, Россия), в других - включается в текст мотивировочной части решения (Германия). Но существуют демократические страны с развитой судебной системой, где такого судебного института нет вообще. Среди них, например, Франция, Бельгия и Италия. Основной причиной отсутствия института особого мнения является, очевидно, неизжитое опасение раскрыть тайну совещательной комнаты, подорвать авторитет решения судебной инстанции. Отсутствие данного института в ряде судебных систем объясняют также и правовыми традициями государства.
Закрепляя в Законе 1991 года «О Конституционном Суде Российской Федерации» право на публичное высказывание особого мнения судьей, законодатель предоставил российским судьям своего рода гарантию их самостоятельности, ответственности и независимости - то, на чем зиждется система правосудия.
Особые мнения содержат позиции, отличающиеся от мнения большинства участвующих в голосовании судей. При этом существование индивидуальной точки зрения судьи не всегда означает, что большинство приняло необоснованное решение. Основанием для несогласия с решением суда, считает Д.А. Басангов, «...может быть иная теоретическая конструкция, по-
ложенная в основу аргументации и выводов, признание другой модели правового регулирования, по мнению судьи, наиболее соответствующей фактическим обстоятельствам разрешаемого дела, предложение иного варианта толкования затронутых в деле норм и прочие доводы, используемые для обоснования не совпадающей с мнением большинства точки зрения судьи, изложившего свое особое мнение» [1]. Но, будучи весьма значимым для науки, оно не имеет юридической силы. Однако, как полагает Е.Ю. Терюкова, это не совсем верно, так как «.поскольку особое мнение - это выражение несогласия «с решением», то его заявление в связи с несогласием с мотивировкой итогового решения или с определением невольно влечет за собой вывод о важности содержащихся там положений (иначе заявление особого мнения просто не имело бы смысла)» [4, с. 152]. Другие исследователи полагают, что особое мнение может иметь как доктринальное, так и нравственное значение. В особом мнении судья не только выражает свое несогласие с решением большинства, но и приводит аргументы в защиту своей позиции, которые могут представлять интерес как для ученых, так и для практиков и таким образом оказывать влияние на научное и профессиональное правосознание [3, с. 143].
Для англо-американских юристов институт особого мнения является типичным атрибутом судебного процесса. Более того, он составляет предмет гордости американского правосудия. Особые мнения судьи Верховного суда США О. Холмса по праву считаются, как отмечает американский исследователь Э. Дум-болд, «сокровищами юридической мысли» [7]. Верховный судья США А. Скалия отмечает, что особые мнения есть продукт независимого и глубокого мышления; они представляют интерес для законодателя своими конструкциями и вниманием к нюансам дела, служат свидетельством сложности рассматриваемых правовых вопросов, требующих взвешенного подхода; естественным образом превращают суд в орган, где ведутся правовые споры, а юридическая мысль получает развитие. Особые мнения позволяют суду при пересмотре решения ссылаться на соответствующую индивидуальную позицию. Это внешний эффект особых мнений. Внутренний же заключается в том, что они, в конечном счете, способствуют повышению качества судебных решений, мобилизуя и развивая творческий потенциал судей.
Судья Верховного суда США В. Бреннан отмечал, что особое мнение является своего рода корректировкой, которая делается в надежде на то, что при рассмотрении следующего дела суд исправит свою ошиб-
ку и что самые долговечные из особых мнений - те, которые содержат пророчества, наполнены страстью и отличаются красноречием. В них происходит встреча двух миров - мира литературы и мира права [6].
И если во Франции идея наделения членов Конституционного Совета правом выражать особые мнения кажется некоторым юристам революционной и даже нелепой, то в США, Великобритании и Канаде удивление вызвало бы само предложение об отмене данного института. В англосаксонской традиции особые мнения - это институт, выступающий в трех ипостасях - пророчество, диалог, гарант честности [6]. Хотя, стоит отметить, первоначальное отношение к институту особых мнений в США было негативным.
Автор одного из первых особых мнений, судья Уильям Джонсон, писал тогдашнему Президенту США Томасу Джефферсону, что после изложения им особого мнения он услышал в свой адрес лишь нравоучения о непристойном поведении судей, делающих выпады друг против друга [10]. Тем не менее, процент решений, вынесенных Верховным судом США, к которым прилагалось хотя бы одно особое мнение, в дальнейшем неуклонно рос [8].
Так, в качестве примера пророческой роли особого мнения можно вспомнить особое мнение судьи Верховного суда Канады Ласкина, который в деле Murdoch v. Murdoch выступил против старой системы имущественного права, поддержав право разведенных женщин, которые в браке занимались домашним хозяйством и воспитанием детей, на часть имущества. Позже при рассмотрении дела Rathwell v. Rathwell суд под председательством Диксона вынес постановление, в котором поддержал особое мнение Ласкина. Таким образом, оно стало своего рода предтечей изменений в законодательстве, направленных на защиту прав женщин.
Еще один пример. В XIX веке судья Харлан в особых мнениях выступал в защиту права на равенство и против расовой дискриминации. Он понял, к каким социальным последствиям может привести истолкование права на равенство, изложенное в решении по делу Plessy v. Ferguson. В решении по данному делу расовая сегрегация путем установления доктрины «равенства порознь» была признана законной. Верховный суд США подтвердил конституционность закона штата, допускающего дискриминацию при внут-риштатной транспортировке пассажиров. Судья Хар-лан, используя в особом мнении самые яростные выражения, писал: «Закон считает человека человеком, невзирая на его окружение или цвет его кожи, когда речь идет о его гражданских правах, гарантированных высшим правом страны. Поэтому прискорбно, что высокий суд, дающий окончательное толкование базовых законов страны, пришел к выводу, что штат вправе регулировать осуществление гражданами своих гражданских прав исключительно на расовой основе» (перевод автора статьи - О. К.). Прошло более пятидесяти лет, прежде чем пророческие слова Харлана нашли поддержку, а доктрина «равенства порознь» отменена решением Верховного суда США по делу
Brown v. Board of Education [13].
Такие «великие раскольники» начала XX века, как О.У. Холмс и Л. Брандейс, как никто другой играли роль судей-пророков. Они яростно защищали свои убеждения, утверждая, что суд не должен препятствовать политической воле, выраженной в законе всякий раз, когда государство пытается ограничить право собственности или свободу договора во имя социальной справедливости. Таким образом, они выступали против злоупотреблений со стороны государства, а также против законов, которые были направлены на ограничение свободы выражения и вероисповедания. Их особые мнения были своего рода лучами, освещавшими пути для развития права [14], сыграли ключевую роль в процессе либерализации толкования конституционных норм [9]. Такого рода особые мнения всегда служили эксплицитным приглашением к обсуждению вопросов развития права. Многие из той плеяды судей были убеждены, что их дискурс обращен скорее к юристам будущего, нежели к современникам [12].
Особое мнение - это право меньшинства выразить иную точку зрения, предложить альтернативное решение. Далеко не всегда при этом, отмечает А.Л. Кононов, «...решение суда, и, казалось бы, противоположные ему особые мнения можно оценить по шкале правильное/неправильное» [2]. Используя судейское усмотрение, суд выбирает из нескольких правильных вариантов. В особом мнении обосновывается альтернативный, но также, возможно, правильный и допустимый вариант решения.
Споры и разногласия между судьями отражают саму природу конституционного правосудия. Как пишет А.Л. Кононов, Конституционные суды «.решают исключительно вопросы права, действуя в сфере субъективных оценочных суждений о юридических правах, в основе которых лежат принципы, нормы, ценности, т.е. проблема должного, несводимая к доказательству истинности или ложности факта. Это осложняет и ограничивает поиск и обоснование аргументов, которые оправдывали бы принятое судом решение и делали бы его убедительным и авторитетным» [2]. В отличие от других судов, которые применяют правовые нормы в стандартных ситуациях, конституционные суды оценивают оспариваемые нормы с точки зрения их соответствия нормам конституций. Это, как пишет А.Л, Кононов, «.далеко не простое формальное сопоставление, а, по сути, творческий поиск тех фундаментальных идей, которые лежат в основе права и которые могут служить основанием принятия решения, совершенно неочевидного в большинстве случаев. Эти идеи, ценности или правовые принципы не всегда буквально содержатся в нормативном тексте, а в ряде ситуаций могут вступать и в противоречие между собой, что требует чрезвычайно деликатного и тонкого их согласования. Различные правовые доктрины, школы и парадигмы вносят в эту оценку много разнообразия» [2]. Поэтому удивлять должно скорее единодушие судей, отсутствие разногласий между ними по поводу принимаемого решения,
а не возникновение споров.
Особые мнения судей как совокупность правовых взглядов того или иного судьи представляют собой частицу их правосознания и, несомненно, влияют на формирование правовой идеологии и развитие правовой культуры государства.
Тем не менее, некоторые европейские юристы считают особые мнения аномалией судебной системы, и даже анафемой [11]. Этот институт встречает враждебное отношение, как было отмечено выше, во Франции и Бельгии. Так, например, бельгийское законодательство содержит запрет на нарушение принципа совещательной комнаты. Тайна совещательной комнаты предполагает единогласие судей при принятии решений. Закон о Конституционном суде установил четкие требования, в соответствии с которыми большинство голосов должно отвечать множеству критериев (кворум присутствия, языковой и профессиональный баланс, соблюдение очередности председательствующего и т.д.). Закон не предусматривает включение в постановление суда информации о распределении голосов. Возможность изложения судьей особого мнения сводит на нет необходимость соблюдения требования о недопустимости разглашения содержания дискуссии в закрытом заседании и результатов поименного голосования, которые фактически становятся публичным достоянием. Кроме того, особые мнения не способствуют укреплению авторитета суда как коллегиального органа и могут сделать уязвимым содержание принимаемых им решений. Противоречивые мнения могут внести сомнения в правильности вынесенного решения, снижая потенциал его императивности. Включение в текст решения мнений несогласия подрывает авторитет конституционного правосудия. Анонимное мнение - сомнительная судебная инновация, которая может спровоцировать оглашение мнений по достаточно «деликатным» вопросам правосудия, некорректным с моральной или политической точек зрения [15].
Таким образом, в Бельгии и Франции продолжает сохраняться культ тайны совещательной комнаты, который препятствует внедрению в судебную систему столь прогрессивного демократического института, заставляя судей «петь в унисон».
Однако в ряде других стран романо-германской правовой семьи данный институт находит поддержку судейского сообщества. Так, например, в ФРГ закон 1970 года предоставил судьям Федерального конституционного суда право предавать гласности их особые мнения, расходящиеся с мнением большинства.
В Китае особое мнение было впервые приобщено к решению Шанхайского Третейского Суда № 2 в сентябре 2003 года. Данный институт долгое время был чужд китайскому правосудию. Китайские судьи привыкли составлять короткие, «голословные» акты. В решении Шанхайского Третейского Суда 2003 года один из трех судей выразил категорическое несогласие со своими коллегами по поводу ключевых вопросов. Шанхайский Суд опубликовал как решение большинства, так и особое мнение, в конце документа ука-
зав, что, исходя из принципа большинства, коллегия постановила руководствоваться решением, принятым большинством голосов. Возможность включения в судебные решения особых мнений судей отражает реформистскую тенденцию в системе китайского правосудия, заставляет судей быть более ответственными, а также способствует изменению практики составления судебных решений. До последнего времени решения китайских судов представляли собой короткие акты объемом до шести страниц, в которых в сжатой форме излагались только фактическая сторона дела и само постановление суда. Аргументативная часть отсутствовала, правовое обоснование постановления, оценка доказательств, аргументы сторон в тексте решения не упоминались. Среди недостатков подобной формы решений китайские критики называли непрозрачность судебного процесса. Лишь в конце 1990-х годов призывы к реформам возымели свое действие. Суды разных уровней, включая Верховный Народный Суд, потребовали от судей обосновывать свои постановления в текстах решений. Так, в июле 2004 года Фошанский Третейский Суд провинции Гу-ангдонг опубликовал решение объемом более 100 страниц. Тем не менее, несмотря на внушительные объемы текстов решений, правовое обоснование, которое дают в своих решениях китайские судьи, значительно уступает аргументации их североамериканских и европейских коллег. Внедрение института особых мнений в судебную практику Китая является показателем реформирования судебной системы, поскольку совсем недавно подобная инновация отвергалась как неприемлемая для китайского правосудия.
В заключение отметим, что особые мнения играют важную роль в гражданском обществе, поскольку предлагают альтернативные подходы к решению правовых вопросов, позволяя праву постепенно приспосабливаться к меняющимся ценностям общества. Они способствуют укреплению легитимности институтов судебной власти, играют важную роль в развитии сферы основных прав и свобод.
Не всегда, конечно, особые мнения оказывают влияние на развитие права. Часто они просто «пылятся на полках». Тем не менее, особые мнения нередко служат источниками новых правовых принципов, оказывают влияние на конституционно-правовую доктрину и практику конституционного регулирования, в том числе и потому, что в составах высших судебных органов государств (примером может служить российский Конституционный суд) находятся известные и пользующиеся авторитетом юристы-теоретики и юристы-практики.
Проведенный анализ позволил сделать следующие выводы:
- особое мнение является индивидуальной правовой позицией судьи, реализацией им принципа независимости судей;
- особые мнения являют собой «симбиоз компетентного (профессионального) и доктринального (научного) толкования, имеющего фундаментальную опору в сфере научного мировоззрения» [1];
- особые мнения формируют общественное мнение и служат основой для эволюции индивидуальных правовых позиций и их трансформации в научные концепции, обогащая науку;
- особое мнение, опубликованное совместно с судебным решением, - это «значимое явление, которое на уровне индивидуального правосознания судьи способствует уточнению, разъяснению, аргументации изложенного судом толкования» [1].
- анализ особых мнений «стимулирует к выработке научно обоснованной позиции» [5].
- особое мнение гарантирует свободное волеизъ-
явление судьи, его независимость и равенство прав с другими судьями;
- особое мнение способствует поиску истины и формированию новых подходов к развитию практики толкования нормативных актов, в том числе конституционных;
- отношение к институту особого мнения судьи является неоднозначным в различных правовых системах, однако наметилась тенденция к более интенсивному внедрению его в практику высших судов различных государств.
Статья поступила 30.01.2015 г.
Библиографический список
1. Басангов Д.А. Юридическая природа особого мнения судьи Конституционного Суда Российской Федерации // Журнал российского права. 2006. № 2. С. 24-34.
2. Кононов А.Л. Право на особое мнение // Закон. 2006. Ноябрь. С. 43-46.
3. Лучин В.О., Доронина О.Н. Жалобы граждан в Конституционный Суд Российской Федерации. М., 1998.
4. Терюкова Е.Ю. Акты в процессе осуществления конституционного правосудия: дис. ... канд. юрид. наук. М., 1999.
5. Ултургашев П.Ю. Особое мнение судьи Конституционного Суда Российской Федерации: некоторые аспекты регулирования // Журнал конституционного правосудия. 2011. № 3. С. 19-22.
6. Brennan Jr. W. In Defense of Dissents // California Law Review. 1986. P. 1103-1125.
7. Dumbauld E. Dissenting Opinions in International Abjudication // University of Pennsylvania Law Review and American Law Register. 1999. №. 8. P. 929-945.
8. Epstein L., Spaeth H., Walker T. The Supreme Court Com-
pendium: Data, Decisions, and Developments. Washington D.C., 2007.
9. Gaffney Jr. E. The Importance of Dissent and the Imperative of Judicial Civility. 1994.
10. Guide to the U.S. Supreme Court / Ed. by D. G. Savage. Washington, D.C., 2004.
11. Hudson M.O. Ten Years of the World Court // Foreign Affairs. 1932. P. 43-67.
12. Hughes C. The Supreme Court of the United States. New York: Columbia University Press, 1928.
13. I Dissent: Great Opposing Opinions in Landmark Supreme Court Cases / Ed. by M. Tushnet. Boston, 2008.
14. L'Heureux-Dube C. La pratique des opinions dissidentes au Canada- L'opinion dissidente: voix de l'avenir? // Cahiers du Conseil constitutionnel. 2000. № 8. Р. 123-144.
15. Rigaux M. F. La Cour constitutionnelle et les opinions séparées. [Электронный ресурс] URL: http://www.justice-en-ligne.be/article404.html#comment901.
УДК 343.13
УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУAЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ ПРИОСТAНОВЛЕНИЯ ПРЕДВДРИТЕЛЬНОГО СЛЕДСТВИЯ В СВЯЗИ С ВРЕМЕННЫМ ТЯЖКИМ ЗAБОЛЕВAНИЕМ ПОДОЗРЕВДЕМОГО ИЛИ ОБВИНЯЕМОГО
Л
© Л.Д. Москаленко1
Восточно-Сибирский институт МВД России, 664074, Россия, г. Иркутск, ул. Лермонтова, 110.
Рассмотрено одно из оснований приостановления предварительного следствия, предусмотренного п. 4 ч. 1 ст. 208 УПК РФ. На основании анализа статистики, эмпирических данных, норм закона, специальной литературы, автор раскрывает специфику данного основания приостановления, дает развернутую характеристику временным психическим заболеваниям, приводит перечень необходимых обстоятельств, необходимых для вынесения постановления о приостановлении предварительного следствия.
Ключевые словa: приостaновление предвaрительного следствия; временное тяжкое зaболевaние; психическое зaболевaние; вменяемость; следовaтель; обвиняемый; подозревaемый.
CRIMINAL PROCEDURE PROBLEMS OF PRELIMINARY INVESTIGATION SUSPENSION DUE TO TEMPORARY SEVERE DISEASE OF THE SUSPECT OR THE ACCUSED L.A. Moskalenko
East Siberian Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia, 110 Lermontov St., Irkutsk, 664074, Russia.
The paper considers one of the grounds for the suspension of preliminary investigation provided under the clause 4 section 1 of the article 208 of the Code of the Criminal Procedure of the Russian Federation. Based on the analysis of statistics, empirical data, rules of law and special literature the author reveals the specifics of suspension grounds, gives a
1Москаленко Людмила Александровна, адъюнкт, тел: 89526287589, e-mail: Moskalenko1990moskalenko@yandex.ru Moskalenko Lyudmila, Adjunct, tel.: 89526287589, e-mail: Moskalenko1990moskalenko@yandex.ru
