Причастие в нижнеколымском говоре эвенского языка Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение»

УДК 811.512.211

DOI 10.17223/18137083/61/24

С. И. Шарина

Институт гуманитарных исследований и проблем малочисленных народов Севера СО РАН, Якутск

Причастие в нижнеколымском говоре эвенского языка

Рассматривается состав причастных форм в не имеющем системного описания нижнеколымском говоре эвенского языка. Выясняется, что состав причастных форм в нижнеколымском говоре имеет весьма отчетливые отличия от ольского говора и других говоров восточного наречия эвенского языка, обладает схожими чертами с западными диалектами эвенского языка, однако причастия в говоре обнаруживают определенные особенности употребления. При анализе функционирования причастных форм в нижнеколымском говоре выявляется смещение семантики причастия будущего времени и отсутствие трех причастных форм. Фиксируется употребление ранее не отмеченных в грамматических описаниях формы причастия возможного действия с оттенком долженствования и трех конструкций с причастием будущего времени. Материалом для написания данной статьи послужили материалы автора, собранные во время полевых экспедиций в Нижнеколымском районе Республики Саха (Якутия) в 2013-2015 гг.

Ключевые слова: эвенский язык, нижнеколымский говор, причастные формы, причастия настоящего, прошедшего, будущего времени, перфектное причастие, причастие возможного действия с оттенком долженствования.

Статус причастных форм эвенского языка пока специально не освещен в научной литературе, вопрос об употребительности определенных причастий в диалектах и говорах эвенского языка не вполне ясен. В данной связи представляется актуальным рассмотрение их функционирования в существующих диалектах и говорах. Нижнеколымский говор относится к говорам, не имеющим системного описания, в существующих классификациях говоров и диалектов эвенского языка как отдельная единица был выделен сравнительно недавно [Бурыкин, 2004, с. 79]. Для большинства эвенов Якутии исторически характерно эвенско-якутское двуязычие, а с ХХ в. - эвенско-якутско-русское трехъязычие. Среди представителей же нижнеколымской группы эвенов характерно многоязычие, выраженное в распространении эвенского, юкагирского, чукотского, якутского языков и диалекта

Шарина Сардана Ивановна - кандидат филологических наук, заведующая сектором эвенской филологии Института гуманитарных исследований и проблем малочисленных народов Севера СО РАН (ул. Петровского, 1, Якутск, 677007, Россия; sarshar@mail.ru)

ISSN 1813-7083. Сибирский филологический журнал. 2017. № 4 © С. И. Шарина, 2017

русских старожилов-колымчан, что повлияло не только на лексический состав говора, но и на фонетический и морфологический строй.

Состав причастных форм эвенского языка по имеющимся описаниям следующий: причастие настоящего времени с суффиксом -ри / -ди / -ды / -ти / -ты / -си / -ни; причастие прошедшего совершенного времени, или перфектное причастие, с суффиксом -ча / -чэ; причастие будущего времени с суффиксом -дуа- / -дуэ- // -диуа- / -диуэ-; причастие прошедшего времени с суффиксом -дау / -дэу (не имеющее атрибутивного употребления); причастие недавнопрошедшего времени с суффиксом -мат / -мэт; причастие давнопрошедшего времени с суффиксом -тла / -тлэ; долженствовательное причастие с суффиксом -нна / -ннэ [Цинциус, 1947; Новикова, 1980; Роббек, 2007]. Из приведенного состава причастных форм в нижнеколымском говоре встречаются не все формы, употребление некоторых причастий в описываемом говоре имеет свои особенности; обнаруживается форма, не отмеченная в существующих описаниях.

Причастие настоящего времени в предикативном употреблении - в тех случаях, когда оно употребляется в функции сказуемого и имеет самостоятельное временное значение, - обозначает действие, происходящее в момент речи; при употреблении в функции вторичного предиката оно выражает действие, одновременное с действием, выраженным глагольным сказуемым (финитной формой глагола). Причастие настоящего времени образуется посредством суффикса -ри / -ди / -ды / -ти / -ты / -си / -ни: хуклэри 'спящий', дукадды 'пишущий', гвни 'говорящий'.

Примеры употребления форм причастия настоящего времени в функции определения и в функции сказуемого в нижнеколымском говоре: (1) Орал дэссидэунэтэн тэгэттэвур гуми, бвдэлэлбур тала н амулакаунарап 'Олени где лежали, садились и грели там свои ноги'; (2) ДУэ анан н'улгэвэттит тундарала, эрэйу-дэ иккэрэнни, ибгов-да иккэрэнни, он иЫ морали н'улгэвэтти бэй 'Кочевали по тундре, и с трудностями сталкивались, и хорошее было, конечно, у кочующего по морю человека'; (3) Тадук квйэттэм Андрюшкадук турэрил кууал квтлэрэптукун* турэрил эгдsэhукэн орид'ур эстэн турэлгэрэл 'Потом смотрю, из Андрюшкино говорящие сызмальства дети, когда взрослеют, перестают говорить'; (4) Муту ин'ичэдди урэчин биврэр 'Над нами как будто смеются, бывает'; (5) Поварат иридии hовнаддиву, тадук н*и, дяпканмяр д*вр ануанила гунэ: «Ат дипломна бэйил этэл hовнар» 'Поваром поступив, когда работала, в 1982 году говорят: «Без диплома людям работать не положено»'; (6) Квтлэм-да яв-да экэп нодаврар, тачин втэрэп таткатти 'Ничего, даже маленькое не выбрасываем, таково старинное учение'; (7) Оран йэсчимэчэклэн бивэттий айы, нар местэлбу гаврарив элэ 'Бывая на соревнованиях по оленьим гонкам, всегда занимала места'; (8) «Эмэдди ирили аич албудавур, оралбут, д"албут тврутли, окат - упэ», -гуникэн н'вдаврарам '«Наступающее лето пусть хорошим будет, оленей, родню нашу оберегай, река - бабушка», - говоря, бросаю'; (9) Тар аканти икэн окат Нврэддивэн элэкэк бвккэ тукунан 'То старшего брата песня про то, как ледоход идет на реке'; (10) Тик гунэм д^алнуми-да укчэнми муттут ибго, чакки укчэндил, карил курэлтит ачча 'Сейчас, с родней разговаривая, говорю, у нас детей хорошо разговаривающих, знающих нет'.

Как видно из примеров, в нижнеколымском говоре в атрибутивном употреблении причастие настоящего времени обнаруживает грамматические категории числа, падежа и принадлежности (1), (6), (8). При предикативном употреблении это причастие имеет только формы числа (2), (7), (9), (10). При употреблении в функции вторичного предиката это причастие имеет только две именные грамматические категории - падежа и принадлежности (4), (5). Причастие настоящего времени в говоре может принимать формы залога и вида.

Причастие прошедшего времени (перфектное причастие) обозначает завершенное действие и образуется при помощи суффикса -ча / -чэ: ичэ 'вошедший', эмчэ 'пришедший', елтэнчэ 'миновавший'.

Примеры употребления форм перфектного причастия: Д'э анан hунуи инэуиду балдача бикэм, долбу букатын. Ьунци инэуи бичэ, мут боллар ярангала б^эп, илкэн унэндулэн. Тала тэгэчэдникэн тар энму балдуканча. Туллэ як-та эhни ичучэ биhэ 'Родилась глубокой ночью, когда мела метель. Был вьюжный день, а мы живем в яранге, в жилище илкэн. Там меня и родила мать. На улице ничего не было видно'; Тарак мину инэуив ичэлэв мину квлэкэву чикича 'Когда я появилась на свет, она отрезала мне пуповину'; Тадук ялдивун ярангадук ялдивун унуэн hавоhонча, hанин унуэн hавоhонча. Эчин гиркачалан гору-гору гиркачалан. Дьэ hанин унуиткин уэнчэ. Дьэ тарит эчин hэпкуникэн д 'э унэндулэи ичэ-ичэ. Тала би бичэ бикэм укал 'Затем он почувствовал запах дыма, который шел от яранги. Так долго-долго шел. Пошел в сторону дыма. Вот так, принюхиваясь, и дошел до дома. В это время я уже появилась'; Анан яврача hавдиткарача эн'э. Ьавди биникэн hутэлкэн одни гунд'ир гуми. Амарла мину гундэн: «Адит-та Ыну балдуканча б^эм гиркэгэйи» 'Мама стеснялась того, что родила меня на старости лет. Позже мне сказала: «Правильно сделала, что тебя родила, себе подружку»'; Эчин hунуэ долан эчин имандав эчин чоуко^арача, эчин квйэткэрэчэ, тарак турлэ бичэ б^эп гуунэчэ 'В пургу выгребал снег, всматривался и сразу говорил, в каком месте находимся'; Таргидатки ^йа овкандаттан мэн оролбур эдукур чаhки илбэ-чэл 'Чтобы приумножить численность оленей, отсюда своих оленей туда погнали'; Осколала hургэрэрит, тар городла самолет дэвэчэллин 'Ходили в школу, тогда в город самолеты летали'; Эгд'эн чакунак очалан гвн: «Совкоhу эчин ов-канд'идда общиналдула уудэвур гвми, коудолдовур гвми» 'Когда состоялось большое собрание, сказали: «Совхоза не будет, будут организовывать общины»'; Ци-дэ эЫи таткатта, эр минн 'ун укчэнчэл бэйэл уи-дэ ачча, эр элэкэhэл уатта, элэкэhэл укчэндэ 'Никто не исследовал, людей, разговаривающих со мной, уже нет, вот впервые пригласили, впервые заинтересовались'; Д'вр биникэкэл балда-чал бикит. Тар таррочин иуэн 'Ни ялдундула н 'улгэд 'энчэл д 'албу 'Вдвоем появились на свет. Во время таких холодов родители кочевали'.

В нижнеколымском говоре перфектное причастие на -ча / -чэ обнаруживает грамматические категории числа, падежа и принадлежности. В речи информантов весьма активно используются перфектные причастия, оформленные различными показателями залога: средневозвратного (хауанапча 'сшитый', бэрипчэ 'потерянный'), побудительного (эрэлукэнчэ 'огибал', кунякамканча 'поймала'), реципрока (дилмаччал 'боролись'); вида (бивэткэрэчэл 'бывали') [Шарина, 2016].

Причастие будущего времени, обозначающее действие, которое произойдет или может произойти после момента речи, в эвенском языке образуется посредством суффикса -дуа- / -дуэ / -диуа / -диуэ, например: явчидуа 'тот, кто будет пасти ночью', эмдиуэ 'тот, кто придет', гвндиуэ 'тот, кто скажет'.

В нижнеколымском говоре употребление причастия будущего времени имеет определенные особенности. Набор грамматических категорий у причастия будущего времени в говоре исчерпывается только притяжательными формами, формы множественного числа и формы косвенных падежей данного причастия практически не употребляются. Особенностью причастия будущего времени в говоре является и то, что оно употребляется и в значении долженствовательного наклонения, выражающего обязательное осуществление действия в будущем [Шарина, 2015, с. 212].

Примеры употребления причастия будущего времени: Эчин эр эрэгэл эчин укчэнникэн таткачад' овми багар як-то овомча, д'улэhки яккул-ла бвккэ hовноhнан, бэй гвнд'ицэн-дэ гвмчэ 'Если сейчас начнется исследование языка, может, что-то получилось бы, в будущем, как будто лед трогается, человек будет говорить, заговорил бы'; Эн'э боллар гуудэрин: «Э, эрэ дали одни эдэрд'иуэву,

акантикий яван бакчим», - гуунэн 'Мать (моя) говорила: «Э, скоро я умру, брата своего найду», - говорила'; Фольклорные песни конкурс од'иуаву, «Мастерицы Севера» оврарам 'Конкурс фольклорных песен должна организовать, «Мастерицы Севера» провожу постоянно'; Нандалбу эчин нодарид'ур эчин муууавгарар кууал. Ци нандав буд'ин, тарак hурдУиуэн 'Дети вот так держат шкуры и подбрасывают. Кто шкуру упустит, тот должен уйти'; Мут болла тачин нэкрид'ур булкуллаhын орин, Нэйэктики икэд'иуэт биЫн, тарав болла hэдУэлэгэлдэ гвнит 'А мы, совершая такой (обряд), запутались, должны были чукотскую песню спеть, но решили станцевать хэде'; hурдУикэт дали одни 'Скоро мы должны поехать'; Тала тар «Хозяйка чума» од'иуаву 'Там «Хозяйку чума» проведу'; Кууал умэтэлд^ин ко-мандалдук тауд^иуаттан тадук тулматчиуаттан 'Дети по одному от команды должны прочитать и перевести'; Би уэнукэрбу гунд^им, Ну Нинмач илкэдич гунд~ иуэНнэн, Нари команда уали улдиуан, тадук гунд^иуэн илкадич 'Я буду говорить загадки, вы быстро должны сказать по-эвенски, знающая команда должна подать знак рукой, потом должна сказать по-эвенски'.

В нижнеколымском говоре обязательное осуществление действия в будущем выражают и конструкции с причастием будущего времени типа: hурд Уиуэ тустак в значении 'обязан пойти', Над'иуалкан биНэм в значении 'я должен знать', итчиуэН кэНни в значении 'ты должен увидеть'. Данные конструкции или подобные им сочетания ранее в грамматических описаниях говоров и диалектов эвенского языка не отмечались, хотя известно их функционирование в некоторых западных говорах. Рассмотрим их подробнее.

В первом случае при образовании конструкции hурдУиуэ тустак в значении 'обязан пойти' используется якутское заимствование. В якутском языке формообразующая частица тустаах образует долженствовательное наклонение от причастия на -ыах: барыах тустаах 'должен уехать, уйти (он)', этиэх тустаахпын 'должен сказать (я)', сайыннарыах тустааххын 'должен развивать (ты)'. В приводимых ниже примерах якутизм тустак используется для передачи значения обязательного осуществления действия, однако, в отличие от якутского языка, в эвенском языке данная частица не принимает притяжательного оформления: Миан д Увр час одакан бэкэчэн Нагара гуунэр, букатын умэн-дэ умэн турэм эд Уиуэ тустак турэр намдула 'Как наступает двенадцать часов, всем нельзя шуметь, даже ни одного слова не должны говорить у моря'; Если даже эчин букатын ту-коникан турэд'ин, биНэд^ин эчин, потому что аканти, эмд*э биНэд'иуэ тустак 'Если даже возмущается, будет молча сидеть, потому что это наш старший брат, младший не должен пререкаться'; Тадук стадакки hурдУиуэ тустак 'Оттуда я обязана поехать в стадо'.

Вторая конструкция характеризуется тем, что включает в себя причастие будущего времени на -д иуа, оформленное суффиксом принадлежности -лкан, которое обозначает обязательное выполнение действия в будущем. Здесь явно усматривается схема формирования якутского причастия, имеющего значение долженствования, который образуется посредством аффикса обладания на -лаах: этиэх + тээх 'должен сказать (он, она)', биэриэх + тээх 'должен отдать (он, она)' (ср.: аттаах 'имеющий коня (он, она)', сонноох 'имеющий пальто (он, она)'). В нижнеколымском говоре допустимо употребление такой формы и в единичном виде, и в составе конструкции. Например: Ноуан эрэв иниуив дЪбиддиуэлкэн 'Он сегодня должен поесть'; Тимина эньму ями-даунтав Науанд^иуалкан 'Завтра мать обязательно должна сшить унты'.

Конструкция же типа Над'иуалкан биНэм в значении 'я должен знать' образована по следующей формуле: причастие будущего времени на -диуа + суффикс принадлежности -лкан, образующий прилагательные со значением обладания, + вспомогательный глагол бидэй 'быть', оформленный показателями лица и числа. Мы склонны полагать, что данная конструкция является калькой из якутского

языка. Рассмотрим образование якутской долженствовательной причастной конструкции билиэхтээх буолла§ым 'должен знать (я)', барыахтаах буолла§а 'должен уйти, уехать (он, она)', аа§ыахтаах буолла§ын 'должен читать (ты)': причастие на -ыах + аффикс обладания -лаах + модальное слово буолла§а, образованное от глагола буол 'быть, стать', + аффиксы сказуемости [Филиппов, 2014]. По нашим данным, конструкция такого типа в других западных говорах и диалектах, подверженных влиянию якутского языка, не употребляется.

Третья конструкция, обозначающая обязательное осуществление действия в будущем, образуется в говоре посредством причастия на -диуа и вспомогательного глагольного слова кэ-: Ноуан этчиуэ кэкни 'Он же должен победить'; ИтчиуэН кэкни тарак кинэв 'Ты должен посмотреть то кино'.

Допустимо также использование обоих вспомогательных глаголов: Би кууав итчиуэлкэн бикэм кэкни 'Я должна увидеть ребенка'.

Причастия прошедшего времени с суффиксом -дау / -дэу в эвенском языке были выявлены довольно поздно, при описании ольского говора восточного наречия их присутствие в данном говоре было отмечено К. А. Новиковой [Новикова, 1980, с. 108]. Специфическое отличие причастных форм на -дау / -дэу от других в том, что они не употребляются без лично-притяжательных суффиксов и не имеют форм числа, например: гадауу 'то, что я (недавно) взял', бактауас 'то, что ты (недавно) нашел', нимкандауан 'та сказка, которую он (недавно) рассказал'.

Примеры употребления форм причастия на -дау / -дэу в нижнеколымском говоре: Тадук гуудэн: «Адукун-да дэууэ Ыролми втэрэп Ыну гаддиуи д'оударам кууа биддуууh, тарич эhэм Ыролгарар» 'Потом он говорил: «Когда хотел рассердиться на тебя, то сразу вспоминал, как тебя брал в жены, совсем еще ребенка, и тут же злость моя проходила»'; Тик hуту болла гуунэн тавор городла татад-дан, Ывнаддан гунд'иддэн: «Эн'э, Ы мину таткачаддауас ибго бичэ» 'Сейчас мой ребенок говорит, который в городе учится, работает: «Мама, хорошо, что ты меня научила»'; Эрэк тикэрэп кунал мэн д'албур он тэгэттэуэтэн, яв турэри-вуттэн эрэк, яча тэгэттэуэтэн, яв н'экэккэрэн тэгэттэн эhтэн hар 'Вот нынешние дети не знают, как жили их предки, что говорили, чем занимались, как жили'; Аманти боллар, би амму тар иргэттэуэн ноуан нвктэ биникэн эрэсчин, эмискэ эдэррин 'Отец наш, мой папа, который воспитал, он в молодом возрасте ушел из жизни, внезапно умер'; Ок-та экэп-тэ Нэрэвгэрэр укчэндэуитэн 'Никогда не записывали то, что рассказывали'.

Как показывают примеры, синтаксические функции причастия на -дау / -дэу в нижнеколымском говоре, как и в восточных говорах, могут быть определены как функции вторичного предиката (аналог придаточных определительных конструкций). В атрибутивной и предикативной функциях данные формы, по нашим наблюдениям, не употребляются.

В нижнеколымском говоре отмечается функционирование причастной формы, которая отсутствует в существующих описаниях эвенского языка, хотя в эвенских текстах ее можно встретить. Это причастие с суффиксом на -ука / -укэ, которое предварительно по значению глагольных форм может быть охарактеризовано как причастие возможного действия со значением долженствования.

Примеры употребления причастия возможного действия с модальным оттенком долженствования в нижнеколымском говоре: Н'учидич эрэгэр турэукэ бикэп 'По-русски всегда должны были говорить'; Н'ууэн часла Нурэукэ бикэм. Унтав кауаниди, мултуукэ бикэ. 'В шесть часов должна была пойти. Унты сшила, отправить должна была'; Тимина акму стадала курэукэ бикин 'Завтра брат должен был поехать в стадо'; Эрэв иниуив д'вр часла самолет эмэукэ 'Сегодня в два часа должен был прилететь самолет'; Асаткан ануамта куратлии ичукэукэ бикин 'Девушка должна была показать свою новую шапку'; Дюв оука бикив 'Должен был построить дом (я)'.

Приведенные примеры употребления этого причастия в нижнеколымском говоре показывают, что данная форма не изменяется по числу, падежам и формам принадлежности. Почти во всех случаях данное причастие употребляется в сочетании со вспомогательным глаголом бидэй 'быть'.

В описываемом говоре не употребляются причастия недавнопрошедшего времени с суффиксом -мат / -мэт, причастия давнопрошедшего времени с суффиксом -тла / -тлэ, долженствовательные причастия с суффиксом -нна / -ннэ.

Итак, приведенное дает основание выявить следующие особенности в образовании и употреблении причастий в нижнеколымском говоре:

1. На основании морфологических критериев в нижнеколымском говоре выделяются следующие причастные формы: причастие настоящего времени с суффиксом -ри / -ди / -ды / -ти / -ты / -си / -ни, перфектное причастие на -ча / -чэ, причастие прошедшего времени на -дау / -дэу, причастие будущего времени на -диуа / -диуэ и ранее не отмеченное в грамматических описаниях причастие возможного действия со значением долженствования с суффиксом -ука / -укэ.

2. Отмечается отсутствие причастия недавнопрошедшего времени с суффиксом -мат / -мэт, причастия давнопрошедшего времени с суффиксом -тла / -тлэ, долженствовательного причастия с суффиксом -нна / -ннэ.

3. В нижнеколымском говоре причастие будущего времени на -диуа / -диуэ трансформировано на долженствовательное причастие со значением обязательного осуществления действия в будущем.

4. В говоре употребительны не отмеченные ранее в грамматических описаниях три конструкции с причастием на -диуа / -диуэ.

5. В разговорной речи нижнеколымских эвенов отмечается наибольшая частотность употребления перфектного причастия на -ча / -чэ и наименьшая - форм на -ука / -укэ.

Список литературы

Бурыкин А. А. Язык малочисленного народа в его письменной форме. СПб., 2004. 373 с.

Новикова К. А. Очерки диалектов эвенского языка. Л.: Наука, 1980. 243 с.

Роббек В. А. Грамматические категории эвенского глагола в функционально-семантическом аспекте. Новосибирск: Наука, 2007. 725 с.

Филиппов Г. Г. Причастия якутского языка: комплексное типологическое функционально-семантическое исследование. Якутск: СВФУ, 2014. 606 с.

Цинциус В. И. Очерки грамматики эвенского (ламутского) языка. Л., 1947. 270 с.

Шарина С. И. Формы наклонения глагола в нижнеколымском говоре эвенского языка // Филологические науки. Вопросы теории и практики. 2015. № 12, ч. 2. С. 209-214.

Шарина С. И. Залог в нижнеколымском говоре эвенского языка // Филологические науки. Вопросы теории и практики. 2016. № 4, ч. 1. С. 164-166.

S. 1 Sharina

Institute of the Humanities and the Indigenous Peoples of the North of the Siberian Branch of the Russian Academy of Sciences Yakutsk, Russian Federation, sarshar@mail.ru

The participle in Nizhnekolymskiy dialect of Even language

The paper deals with the composition of participle forms in the Nizhnekolymskiy dialect of Even language which does not have a systematic description. It turns out that the composition

of participle forms has very distinct differences by Ola dialect and other of the eastern dialects Even language and similarities with Western dialects of the Even language. However, certain features are found in the described dialect participles. There are the following participial forms based on the morphological criteria in Nizhnekolymskiy dialect: present participle, present perfect participle, past participle, future participle and participle of the possible action not previously noted in the grammatical descriptions with a touch of debitive meaning. The present participle and perfect participle reveal the grammatical categories of number, case, affiliation, can take specific forms. A set of grammatical categories in the participle of the future tense is presented only by possessive forms. The past participles are not used without personal-possessive suffixes and do not have number forms. The participle of a possible action with a touch of debitive meaning does not change in number, case and form of belonging; it is used in combination with the auxiliary verb. It is noted that there is no participle in the recently passed time, the participle of the long-past time, the participle of the must. The bias of semantics of the participle of future time on participle of the must with the meaning of the obligatory implementation of the action in the future is fixed. There are three constructions with this participle that were not used previously in grammatical descriptions of this dialect. The highest frequency of using of the perfect participle is noted for the -ua / -us forms and the smallest - for -ym / -yks forms in the colloquial speech of the Nizhnekolymskiy Evens. This paper was written on the basis of material collected during field expeditions in the Lower Kolyma region of the Republic of Sakha (Yakutia) in 2013-2015.

Keywords: The Even language, the Nizhnekolymskiy dialect, participle forms, participle of present, past and future time, the perfect participle, of participle in possible action with a touch of debitive meaning.

DOI 10.17223/18137083/61/24

References

Burykin A. A. Yazyk malochislennogo naroda v ego pis'mennoy forme [The language of a small nation in its written form]. St. Petersburg, 2004, 373 p.

Filippov G. G. Prichastiya yakutskogo yazyka: kompleksnoe tipologicheskoe funktsional'no-semanticheskoe issledovanie [Participle of the Yakut language: a complex typological functional semantic study]. Yakutsk, SVFU, 2014, 606 p.

Novikova K. A. Ocherki dialektov evenskogo yazyka [Essays on the dialects of the Even language]. Leningrad, Nauka, 1980, 243 p.

Robbek V. A. Grammaticheskie kategorii evenskogo glagola v funktsional'no-semantiche-skom aspekte [Grammatical categories of the Even verb in the functional-semantic aspect]. Novosibirsk, Nauka, 2007, 725 p.

Sharina S. I. Formy nakloneniya glagola v nizhnekolymskom govore evenskogo yazyka yazyka [The forms of mood of the verb in the Lower Kolyma dialect of the Even language]. Philological Sciences. Issues of Theory and Practice. 2015, no. 12, pt 2, pp. 209-214.

Sharina S. I. Zalog v nizhnekolymskom govore evenskogo yazyka [The voice in the Lower Kolyma dialect of the Even language]. Philological Sciences. Issues of Theory and Practice. 2016, no. 4, pt 1, pp. 164-166.

Tsintsius V. I. Ocherki grammatiki evenskogo (lamutskogo) yazyka [Essays on the grammar of the Even language (Lamut)]. Leningrad, 1947, 270 p.