CC BY
850
УДК 341.4
Левашова Ольга Викторовна Преступления, содействующие террористической деятельности, и их отграничение от террористического акта
Федеральный закон от 6 марта 2006 г. № 35-Ф3 «О противодействии терроризму» внес существенные изменения в вопрос регулирования уголовной ответственности за смежные с террористическим актом преступления. Так в упомянутом законе отсутствует термин «преступления террористического характера», однако в ст. 24 выделяется ряд преступлений, предусмотренных ст. 205-206, 208, 211, 277-280, 2821, 2822 и 360 УК РФ, «причастность» к которым влечет запрещение и ликвидацию организаций. Фактически выделяется «особая группа преступлений, составляющая собственно терроризм и преступления аналогичного типа», перечень которых увеличился по сравнению с Федеральным законом «О борьбе с терроризмом» [12].
После принятия вышеупомянутого ФЗ были изменены название и редакция ст. 2051 УК РФ («Содействие террористической деятельности»). Из ч. 1 статьи следует, что преступления, предусмотренные ст. 205, 206, 208, 211, 277, 278, 279 и 360 УК имеют прямое отношение к террористической деятельности и являются «преступлениями, содействующими террористической деятельности» [4, с. 4950]. Таким образом, в ч. 1 ст. 2051 УК, в отличии от ст. 24 ФЗ «О борьбе с терроризмом», дается несколько иной перечень преступлений, в который не входят ст.
12
280, 281 и 208 УК РФ. Данный перечень отличается и от аналогичного перечня «преступлений террористического характера», предусмотренного в предыдущей редакции ст. 2051 УК.
Хотя термин «преступления террористического характера» в ФЗ «О противодействии терроризму» и в новой редакции ст. 2051 УК не используются, некоторые авторы по-прежнему называют преступления, предусмотренные ст. 205, 206, 208, 211, 277, 278, 279 и 360 УК РФ, преступлениями террористического характера [6, с. 400], другие - отмечают о нецелесообразности отказа в научных и
методических целях от термина «преступления террористического характера» [2, с. 27].
В настоящий момент не выработан критерий, который можно было бы положить в основу понятия «преступления, содействующие террористической деятельности». По мнению В.П. Емельянова, деяния могут быть признаны террористическими, если они являются средством достижения какой-либо другой цели, «рычагом» воздействия, запугивания и принуждения к принятию какого-либо решения либо воздержанию от него [3, с. 61-62]. Признание общим критерием, объединяющим все преступления, содействующие террористической деятельности, наличие устрашения и двухэтапного механизма достижения цели, состоящего в устрашении определенных лиц, а затем - в принуждении представителей органов власти к совершению действий или принятию решений, было бы логично. Однако, некоторым преступлениям, содействующим террористической деятельности, указанный признак не присущ.
Так же вряд ли можно согласится и с мнением о том, что общим критерием, характерным для группы преступлений, содействующих террористической деятельности, является объект - общественная безопасность, поскольку в преступлениях, предусмотренных ст. 277, 278, 279 и 360 УК, объект иной. По мнению М.Ф. Мусаеляна, в данном случае в основу должен быть положен указанный в УК критерий «содействие террористической деятельности» [8, с. 212].
Важно также отметить, что если в УК ответственность за террористический акт устанавливается с 14 лет, то за некоторые преступления, содействующие террористической деятельности (например, ст. 211 и 277), - с 16 лет. По мнению М.Ф. Мусаеляна, уголовная ответственность за все преступления, содействующие террористической деятельности, необходимо установить с 14 лет, ибо их общественная опасность бесспорно очевидна подросткам [9, с. 171].
В литературе к смежным с террористическим актам преступлениями относят более широкий круг деяний, чем в законодательстве. По мнению В.П. Емельянова, УК РФ содержит не менее 40 составов преступлений «с признаками терроризирования» [3, с. 87].
В действительности нередко обнаруживается проблема разграничения террористического акта и преступлений, содействующих террористической деятельности. Это обусловлено не только внешней схожестью признаков таких пре-
ступлений, но и недостаточностью правоприменительной практикой по сравнительно новым для УК РФ составам преступлений.
Содействие террористической деятельности (ст. 2051 УК) следует отграничивать от террористического акта по объективной стороне, цели, субъекту и условиям освобождения от уголовной ответственности.
Объективная сторона содействия террористической деятельности выражается альтернативными действиями: а) склонение лица к совершению хотя бы одного из преступлений, предусмотренных ст. 205, 206, 208, 211, 277, 278, 279 и 360 УК; б) вербовка лица для совершения хотя бы одного из указанных действий; в) иное вовлечение лица в совершение любого из указанных действий; г) вооружение хотя бы одного лица к совершению хотя бы одного из указанных действий; е) финансирование терроризма.
Целью деяния, предусмотренного ст. 2051 УК, является совершение хотя бы одного из указанных в ч. 1 ст. 2051 УК преступлений.
Субъектом в данном преступлении является физическое, вменяемое лицо, достигшее 16-летнего возраста.
В примечание 2 к ст. 2051 УК говорится об освобождении от ответственности лица уже совершившего преступление, то есть о деятельном раскаянии, в то время как примечание к ст. 205 УК предусматривает добровольный отказ от совершения преступления на стадии приготовления.
В литературе высказывается мнение о том, что правоприменительные органы не испытывали острой необходимости в «специальной» ст. 2051 для «пособников и подстрекателей терроризма», так как УК содержит достаточно статей для борьбы с деяниями, указанными в ст. 2051, «являющихся по существу соучастием в терроризме, захвате заложников, других преступлениях». В частности, использование ст. 30 и 33 УК вполне позволяет привлекать к ответственности за вербовку, вооружение или подготовку лица, а также за финансирование терроризма [1, с. 6].
ФЗ от 27 июля 2006 г. ввел в УК новый состав преступления - публичные призывы к осуществлению террористической деятельности или публичное оп-
л
равдание терроризма (ст. 205 УК). Кузнецова Н.Ф. говорит о том, что «призывы к терроризму являются подстрекательствами к совершению террористического акта независимо от их публичности» [7, с. 318].
Объективная сторона преступления предусматривает два альтернативных самостоятельных действия: 1) публичные призывы к осуществлению террористической деятельности; 2) публичное оправдание терроризма.
В случае совершения преступления, предусмотренного ст. 205 УК, отсутствуют цели террористического акта, указанные в ч. 1 ст. 205 УК.
Так же в ст. 2052 УК, в отличие от ст. 205, отсутствует поощрительная норма о возможности освобождения от уголовной ответственности.
Федеральный закон от 2 ноября 2013 г. № 302-Ф3 «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» ввел в Уголовный кодекс Российской Федерации новые статьи, предусматривающие ответственность за осуществление террористической деятельности.
-5
Появились ст. 205 «Прохождение обучения в целях осуществления террористической деятельности», ст. 2054 «Организация террористического сообщества и участием в нём» и ст. 2055 «Организация деятельности террористической организации и участие в деятельности такой организации».
-5
Понятие «обучение» в диспозиции ст. 205 включает, в том числе, приобретение знаний, практических умений и навыков в ходе занятий по физической и психологической подготовке, при изучении способов совершения указанных преступлений, правил обращения с оружием, взрывными устройствами, взрывчатыми, отравляющими, а также иными веществами и предметами, представляющими опасность для окружающих.
Совершение таких действий является особо тяжким преступлением и наказывается лишением свободы на срок от пятнадцати до двадцати лет с ограничением свободы на срок от одного года до двух лет или пожизненным лишением свободы.
Введением ст.
2054 УК РФ законодатель предусмотрел уголовную ответственность за создание террористического сообщества и участие в нём. Эта статья содержит новый, ранее не существовавший в Уголовном законе термин «террористическое сообщество». Под ним понимается устойчивая группа лиц, заранее объединившихся в целях осуществления террористической деятельности либо для подготовки или совершения одного, либо нескольких сопряжённых с такой деятельностью преступлений, либо иных преступлений в целях пропаганды, оправдания и поддержки терроризма, а равно руководство таким террористическим сообществом, его частью или входящими в такое сообщество структурными подразделениями.
Наказанием за создание террористического сообщества (ч. 1 ст. 2054 УК) является лишение свободы на срок до двадцати лет со штрафом в размере до одного миллиона рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до пяти лет либо без такового и с ограничением свободы на срок от одного года до двух лет или пожизненным лишением свободы. Это преступление является особо тяжким.
За участие в террористическом сообществе (ч. 2 ст. 2054 УК РФ) преступнику грозит лишение свободы на срок от пяти до десяти лет со штрафом в размере до пятисот тысяч рублей либо в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до трех лет либо без такового. Преступление является тяжким.
Отдельно предусмотрена уголовная ответственность за организацию деятельности организации, которая в соответствии с законодательством РФ признана террористической. Именно такая формулировка содержится в ч. 1 ст. 2055 УК РФ. Это преступление является особо тяжким и наказывается лишением свободы на срок до двадцати лет со штрафом до одного миллиона рублей и с ограничением свободы на срок до двух лет.
Следует отметить, что помимо уголовной ответственности за совершение анализируемых преступлений предусмотрена возможность и освобождения от неё, о чём к статьям имеются примечания.
В частности, лицо, совершившее преступление, освобождается от уголовной ответственности, если оно сообщило органам власти о прохождении обучения, заведомо для обучающегося проводимого в целях осуществления террористической деятельности, способствовало раскрытию совершенного преступления или выявлению других лиц, осуществлявших террористическую деятельность
-5
(примечание к статье 205 УК РФ). При этом в его действиях не должно содержаться иного состава преступления.
Лицо, добровольно прекратившее участие в террористическом сообществе и сообщившее о его существовании, освобождается от уголовной ответственности, если в его действиях не содержится иного состава преступления. Не может признаваться добровольным прекращение участия в террористическом сообществе в момент или после задержания лица, либо в момент или после начала производства в отношении его и заведомо для него следственных, либо иных процессуальных действий (примечание к статье 2054 УК РФ).
Примечание к статье 2055 УК РФ: Лицо, добровольно прекратившее участие в деятельности террористической организации, освобождается от уголовной ответственности, если в его действиях не содержится иного состава преступления. Следует учитывать, что прекращение участия не будет добровольным в момент или после задержания лица, либо в момент или после начала производства в отношении лица следственных, либо иных процессуальных действий.
Отграничение захвата заложников от террористического акта следует проводить по дополнительному непосредственному объекту, потерпевшему, объективной стороне, целям, условиям освобождения от уголовной ответственности.
Дополнительным непосредственным объектом захвата заложника является общественные отношения, обеспечивающие свободу личности.
Обязательным признаком захвата заложника является потерпевший - лицо, захваченное или удерживаемое в качестве заложника.
Захват заложника от террористического акта отличается по признакам объективной стороны - захватом или удержанием человека. При захвате заложника насилие, кроме насильственного ограничения свободы или воспрепятствования оставить определенное место и возможных последствий, ни в чем другом не проявляется. Для захвата заложника характерно отсутствие опасности для неопределенно широкого круга лиц. Создание опасности для неопределенно широкого круга людей при захвате заложника - редкость, и, как правило, возможно, если захват заложника является составной частью, например, террористического акта, захвата воздушного судна [9, с. 175].
Данное преступление отличается специфичностью цели - совершение представителями государства, организациями либо гражданами определенных действий как условия для освобождения заложника, поэтому обязательным элементом объективной стороны является выдвижение похитителями определенных требований политического, националистического, религиозного, криминального и иного характера, например, освободить какого-либо осужденного из мест лишения свободы, обеспечить деньгами, оружием, транспортом, выезд из страны пребывания и т.д. или воздержаться от совершения какого-либо действия [5, с. 568].
Мы согласны с мнением В.А. Осипова о том, что террористическая деятельность (ст. 205 УК) является общей нормой по отношению к захвату заложника (специальная норма). По правилам конкуренции общей и специальной норм применяет специальная норма [10, с. 140-141]. К примеру, угроза расстрелом за-
ложников и иные действия, совершенные в целях понуждения к выполнению каких-либо действий, охватывается составом преступления, предусмотренного ст. 206, и дополнительной квалификации не требуют.
Если примечание к ст. 205 УК предусматривает добровольный отказ от совершения преступления на стадии приготовления, то примечание к ст. 206 УК предусматривает условия освобождения от уголовной ответственности лица, добровольно или по требованию властей освободившего заложника, если в его действиях нет иного состава преступления.
Отграничение заведомо ложного сообщения об акте терроризма (ст. 207 УК) от террористического акта проводят по объективным и субъективным признакам.
С объективной стороны это преступление выражается в действиях в виде заведомо ложного сообщения только о готовящемся акте терроризма - взрыве, поджоге или иных действиях, создающих опасность гибели людей, причинения значительного материального ущерба либо наступления иных опасных последствий, характеризующих терроризм (ст. 205 УК).
В литературе справедливо отмечается, что террористический акт в форме угрозы (ст. 205 УК) от заведомо ложного сообщения об акте терроризма (ст. 207 УК) отличается реальностью угрозы [11, с. 64]. Это означает, что в случае угрозы террористического акта угроза, исходящая от лица, готовящего или подготовившего террористический акт, должна быть реальной и вызывать у на селения и органов власти обоснованное опасение ее осуществления, которые должны воспринимать ее и создавать реальную опасность для жизни или здоровья людей. Таковой, например, является угроза, подкрепленная совершением действий, свидетельствующих о серьезности и реальности такого намерения и направленных на реализацию высказанной угрозы. Заведомо ложное сообщение об акте терроризма, в отличие от террористического акта в форме угрозы, всего лишь высказанное намерение совершить террористический акт.
Судебно-следственная практика идет по пути разграничения внешне схожих по объекту, которым выступает отношения общественной безопасности, бандитизма (ст. 209 УК) и террористического акта по объективной стороне, целям и субъекту.
Объективная сторона бандитизма состоит альтернативно в создании устойчивой вооруженной группы (банды), а равно руководстве им (ч. 1), либо участие
в устойчивой вооруженной группе (банде) или в совершаемых ею нападениях (ч. 2).
Если ч. 1 ст. 205 УК РФ в качестве специальной цели называет «в целях воздействия на принятие решения органами власти или международными организациями», то ч. 1 ст. 209 УК РФ в качестве цели называет «нападение на граждан или организации». Причём, согласно п.12 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 17 января 1997 г. № 1 «О практике применения судами законодательства об ответственности за бандитизм», «статья 209 УК РФ не предусматривает в качестве обязательного элемента состава бандитизма каких-либо конкретных целей осуществляемых вооруженной бандой нападений. Это может быть не только непосредственное завладение имуществом, деньгами или иными ценностями гражданина либо организации, но и убийство, изнасилование, вымогательство, уничтожение либо повреждение чужого имущества и т.д.».
Субъект преступления - вменяемое физическое лицо, достигшее 16-летнего возраста, являющееся организатором или руководителем банды. Лица в возрасте от 14 до 16 лет, совершившие различные преступления в составе банды, подлежат ответственности лишь за те конкретные преступления, ответственность за которые предусмотрена с 14-летнего возраста (ст. 20 УК).
Угон судна воздушного или водного транспорта либо железнодорожного подвижного состава (ст. 211 УК РФ). Согласно международным актам данное деяние относится к проявлениям терроризма.
Признание рассматриваемого деяния проявлением терроризма, а также преступлением, содействующим террористической деятельности, справедливо, так как нередко на практике его совершают именно террористы. Часто при угоне судна захватываются заложники, ставится под угрозу их жизнь и здоровье, выдвигаются требования власти. Нередко угон или захват с целью угона судна является продолжением захвата заложников и началом террористического акта. В таких случаях возникает необходимость разграничения составов преступлений, предусмотренных ст. 205, 206 и 211 УК.
Отграничение преступления, предусмотренного ст. 211 УК, от террористического акта следует проводить по основному непосредственному объекту, предмету преступления, объективной стороне, цели, субъекту и условиям освобождения от уголовной ответственности.
В отличие от террористического акта, основным непосредственным объектом предусмотренного ст. 211 УК преступления являются общественные отно-
шения, обеспечивающие основы общественной безопасности на воздушном, водном и железнодорожном транспорте.
С объективной стороны данное преступление характеризуется угоном или захватом судна (состава). Указанные действия взаимосвязаны, так как нельзя угнать судно (состав), не захватив его. Захват предполагает выдвижение определенных требований владельцу судна (состава) либо государству.
В отличие от террористического акта, целью рассматриваемого преступления в случае захвата судна воздушного или водного транспорта либо железнодорожного подвижного состава является угон.
В ст. 211 УК, в отличие от ст. 205, отсутствует поощрительная норма о возможности освобождения от уголовной ответственности.
Из вышеизложенного видно, что террористический акт содержит ряд признаков, внешне схожих с иными преступлениями, содействующими террористической деятельности, направленными против общественной безопасности, конституционного строя и безопасности государства, мира и безопасности человечества. Существенность вопроса о научно обоснованном разграничении террористического акта и вышеуказанных преступлений диктуется правоприменительной практикой, требует обобщения судебной практики. Кроме того, признаки террористического акта и смежных с ним преступлений, содействующих террористической деятельности, нуждаются в более точном определении в Уголовном Кодексе Российской Федерации, а также в других законодательных актах, контактирующих со сферой борьбы с терроризмом.
Литература:
1. Агапов П. Вовлечение в совершение преступлений террористического характера или иной содействие их совершению // Уголовное право. 2003. № 2.
2. Боровиков В.Б., Боровикова В.В. Борьба с преступлениями террористического характера: уголовно-правовые аспекты // Российское правосудие. 2006. №3.
3. Емельянов В.П. Терроризм и преступления с признаками терроризирования: уголовно-правовое исследование. СПб.: Юридический центр Пресс, 2002.
4. Кибальник А. Оценка «антитеррористических» новелл уголовного закона //
Уголовное право. 2006. №5.
5. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации (постатейный) / Отв. ред. В.М. Лебедев. М.: Юрайт, 2013.
6. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Отв. ред. А.И. Рарог. М.: Проспект, 2011.
7. Кузнецова Н.Ф. Проблемы квалификации преступлений. М.: Городец, 2007.
8. Мусаелян М.Ф. Проблемы уголовно-правовой квалификации и отграничения террористического акта от захвата заложника, организации незаконного вооруженного формирования или участия в нем, бандитизма, нападения на лиц или учреждения, которые пользуются международной защитой // Комментарии судебной практики. 2010. № 15.
9. Мусаелян М.Ф. Террористический акт: уголовно-правовой аспект М. Юр-литинформ, 2009.
Ю.Осипов В.А. Захват заложника: уголовно-правовой и криминологический аспект. Дисс. ... канд. юрид. наук. М., 1999.
11. Суд присяжных: квалификация преступлений и процедура рассмотрения дел / Под ред. А.В. Галаховой. М.: Норма, 2006.
12. Федеральный закон от 25.07.1998 № 130-ФЗ «О борьбе с терроризмом» (утратил силу) // Собрание законодательства РФ. 1998. № 31. Ст. 3808.
