CC BY
63
УДК 343 .816 РОМАН БОРИСОВИЧ ГОЛОВКИН,
ББК 67.409.021 доктор юридических наук, профессор,
Г61 заместитель начальника института по научной работе,
e-mail: [email protected]; НАТАЛЬЯ ИГОРЕВНА НАРЫШКИНА,
кандидат юридических наук, доцент кафедры уголовно-исполнительного права (Владимирский юридический институт ФСИН России) © Головкин Р. Б., Нарышкина Н. И., 2015
ПРАВОВЫЕ И ОРГАНИЗАЦИОННЫЕ ОСНОВЫ ФУНКЦИОНИРОВАНИЯ РАБОТНЫХ ДОМОВ В ЕВРОПЕЙСКИХ СТРАНАХ И РОССИИ В ХУТ-ХУШ ВВ.
Реферат: в Европе в XVI в. существовала проблема массового бродяжничества, нищенства и безделья. Причинами этого явления считаются распад феодализма и развитие капитализма, религиозные и военные конфликты, расформирование частных армий, неурожаи, эпидемии чумы. Как следствие, безработные солдаты, крестьяне, беженцы, переселенцы наводняли города, увеличивая число нищих и бродяг.
Законодательство европейских стран предусматривало жестокие наказания для маргиналов: тюремное заключение, ссылку на галеры, смертную казнь, изгнание.
Во второй половине XVI в. в Европе начинается устройство работных домов. Первый работный дом -Bridewell был открыт в Англии в 1555 г. В него заключали нищих, бродяг, проституток, неверных жен, военнопленных, преступников, бедных детей. Режим в учреждении был очень суров, заключенных привлекали к обязательному труду и обучали профессиям. Под влиянием Bridewell в Нидерландах, в Амстердаме в 1595-1597 гг. были основаны мужские и женские работные дома - Tuchthuis Rusphuis и Tuchthuis Spinhuis. Основной целью их деятельности провозглашалось исправление заключенных. Позднее работные дома появились в других голландских городах: Лейдене, Леувардене, Гронингене, Харлеме, Гауде, Алкмаре, Утрехте, Дельфте. Голландский опыт организации работных домов в XVII в. был заимствован немецкими городами: Бременом, Любеком, Касселем, Гамбургом, Данцигом. Учреждение получило название Zuchthaus. В XVII в. работные дома появляются в Дании, Франции, Испании, Швеции, Австрии, Италии. В России мужские и женские работные дома появились только в XVIII в. благодаря реформам Петра I.
Ключевые слова: тюрьма, работный дом, дом занятий (профессий), дом занятости, исправительный дом.
Во всей Европе в XVI в. существовала повсеместная проблема массового бродяжничества, нищенства и безделья. Причинами этого явления считаются распад феодализма и развитие капитализма, обусловивший рост цен на продовольственные товары; изменения в официальной религии, активизировавшие роспуск монастырей, а также гонения инаковерующих; расформирование частных армий; эпидемии чумы. Указанные события освобождали от привычной деятельности сельскохозяйственных рабочих, солдат и представителей духовенства, которые наводняли города, пытаясь заработать на жизнь. В одном только Лондоне с населением 75 000 чел. в 1550 г. 12 000 (16 %) составляли бедные иммигранты со всей страны, заполнившие улицы нищими и преступниками [1, с. 82; 2, с. 219]. Еще одной категорией неработающих лиц были люди, сознательно избравшие праздный образ жизни, пренебрегавшие законами и своими социальными обязанностями [3, с. 12].
Власти европейских стран, не одобряя праздность своих граждан (которые могли быть и бедными, и богатыми), решали указанные проблемы достаточно жесткими методами, подвергая лиц, ведших маргинальный, праздный образ жизни, тюремному заключению, ссылке на галеры, смертной казни, изгнанию.
Одновременно с этим в Англии начинается практика устройства специальных учреждений, которые, наряду с обычными тюрьмами, обеспечивали содержание указанных категорий лиц. В 1553 г. бывший королевский дворец Брайдуэлл (Bridewell Palace) был пожалован королем Эдуардом VI городу для организации в нем «дома профессий (занятий)» для трудоспособных бедных. В 1555 г. по просьбе епископа Лондона Николаса Ридли в целях решения «уличной проблемы» в замке Брайду-элл было учреждено первое подобное заведение, управлявшееся городом и контролировавшееся судьями, куда помещали нищих, бродяг, проститу-
ток, неверных жен, военнопленных, мелких уголовных преступников, а также бедных детей, которые становились учениками и обучались различным ремеслам. Ежегодно в Брайдуэлле содержалось около 1 300 чел. (приблизительно 26 чел. в неделю). Многих приговаривали к заключению на 1 месяц, а некоторых - на 4 дня [4, с. 2, 9; 2, с. 219; 5, с. 30, 32; 1, с. 83]. Содержание в данном учреждении предписывало не только соблюдение заключенными требований режима, но и привлечение их к обязательному труду, поэтому Брайдуэлл, который называли «workhouse» (работный дом), «house of occupation» (дом занятий, дом занятости), «hospital» (благотворительное заведение), «houses of correction» (исправительный дом, тюрьма) [5, с. 32], К. Лаубенталь однозначно именует тюрьмой, а по воспоминаниям мемуаристов семнадцатого века, заключение в нем было «хуже смерти».
Учреждения, подобные Брайдуэллу, создавались повсеместно на территории королевства до конца XVI в., причем количество их достигло 200 [6, с. 82]. Несмотря на то что пик строительства работных домов в Англии пришелся на 1565-1600 гг. [3, с. 25], они основывались также и в XVII в. Например, подобное учреждение в Бристоле было открыто в 1696 г., причинами чего можно считать тяжелую экономическую нестабильность и неурожаи, от которых пострадала большая часть Европы в 1690-х гг. [7]. К концу XVII в. работные дома стали очень похожи на тюрьмы и (или) фактически слились с тюрьмами графств, то есть прекратили свое существование в качестве самостоятельных карательных учреждений, а название «Брайдуэлл» стало собирательным понятием мест содержания под стражей и лишения свободы в Англии и Ирландии.
С учетом внутригосударственных социально-экономических и политических процессов, а также под влиянием английского Брайдуэлла в Нидерландах, в Амстердаме в 1595 г. было основано, а в 1596 г. открыто в перестроенном для этих целей монастыре учреждение, именовавшееся Tuchthuis (дисциплинарные дома). Мужской Tuchthuis стали называть Rusphuis, а появившееся несколько позже женское учреждение - Spinhuis [8, с. 28-29, 33-34; 3, с. 50; 9, с. 444].
Позднее работные дома, обладавшие тюремной атрибутикой, появились в других голландских городах: Лейдене и Леувардене (1598-1599 гг.), Гро-нингене и Харлеме (1609 г.), Гауде (1610 г.), Ал-кмаре (1613 г.), Утрехте (около 1616 г.), Дельфте (около 1620 г.) и т. д.
Под непосредственным влиянием амстердамского работного дома в Бремене, первом из немецких городов, в 1608-1609 гг. (в 1613 г., по сведе-
ниям Джэксона) появилось учреждение -Zuchthaus, куда помещали нищих, мелких уголовных преступников, а также неблагонадежных родственников, содержание которых оплачивали их семьи. Второе учреждение открыли в 1613 г. в г. Любеке. В нем содержались мужчины и женщины, причем преступники составляли меньшинство, которые трудились на общественных принудительных работах. В 1618 г. работные дома появились в Гамбурге (в 1620 г. по Джэксону) и Кас-селе, в 1629 г. - в Данциге, где большинство заключенных составлял уголовный элемент.
Многие учреждения подобного типа, открытые в Нидерландах и Германии во время «первой волны», были закрыты в Лейдене в 1612 г., Леувардене в 1615 г., Гронингене в 1623 г., Бремене в 1627 г., Утрехте в 1633 г., Дельфте в 1645 г. Причиной тому можно считать проблемы финансового и организационного характера, несмотря на то что практика создания и функционирования подобных учреждений не была приостановлена. Во второй половине XVII в. работные дома - тюрьмы возникли в Нюрнберге (1670 г.), Лейпциге (1671 г.), Люне-бурге (1676 г.), Брауншвейге (1678 г.), Франкфур-те-на-Майне (1679 г.), Мюнхене (1682 г., а по Джэксону - в 1687 г.), Шпандау и Магдебурге (1687 г.), Кенигсберге (1691 г.) и др. [3, с. 49-57, 61; 5, с. 22-41; 2, с. 219]. Целью создания этих учреждений являлось исправление заключенных с помощью таких средств, как режим, обязательный общественно полезный труд, религиозное воздействие и обучение.
Законодательство, регламентирующее деятельность работных домов в Дании, в основном относится к 1697-1708 гг., но специализированным нормативным правовым актам в данной сфере предшествовало общее законодательство в области борьбы с нищенством. Так, правовой документ от 1587 г. предписывал нищим носить на одежде отличительный знак. Городские законы Копенгагена от 1663 и 1683 гг. пытались регулировать сбор и распределение добровольных пожертвований с целью снижения уличного попрошайничества и бродяжничества. Закон о попрошайничестве от 1683 г. повелевал местным властям ориентировать определенную часть производства из шерстяной ткани, кожи, конопли на безработных с целью их трудовой занятости. Там, где это было невозможно осуществить, бродяги и нищие помещались в работный дом на срок, необходимый для искоренения их праздного образа жизни через дисциплину и труд (то есть срок был неопределенным). Работный (исправительный) дом Копенгагена, открытый в 1605 г., был довольно большим, причем заключенные могли временно освобождаться из него в
некоторых случаях. Например, инструкция 1621 г. предписывала задержать 50 человек, которые были отпущены из учреждения во время эпидемии чумы 1619 г. и не вернулись в учреждение во время его повторного открытия в 1621 г. В 1622 г. работный дом также стал местом заключения для несовершеннолетних в возрасте до 16 лет, которые должны были исправляться через привлечение их к ручному труду. Отдельного работного дома для несовершеннолетних не было, хотя еще в 1662 г. предпринимались попытки к его созданию. К концу XVII в. в Копенгагене существовали работные (исправительные) дома 8р^еЬш, предназначенный для заключения женщин, и Яа8рЬш - для мужчин [7, с. 1-2].
В других европейских странах также открывались работные дома, обладавшие тюремной атрибутикой: в Париже - в 1610 г., в Антверпене - в 1613, в Берне - в 1615, в Лионе и Мадриде - в 1622, в Стокгольме - в 1624, в Брюсселе - в 1625, в Базеле - в 1667, в Вене - в 1670, в Бреслау - в 1670, во Флоренции - в 1677 г. [2, с., 219; 5, с. 37].
В России работные (смирительные) дома, обладавшие тюремной атрибутикой, появились довольно поздно по сравнению с другими европейскими государствами и однозначно были заимствованы из европейской практики. Их строительство, начиная с XVIII в., во многом объясняется диаметрально противоположным отношением на Руси и в Европе к нищим. В европейских странах еще в Средние века нищий, даже не совершивший никакого противоправного деяния, приравнивался к преступнику, так как западный менталитет чаще воспринимал нищих как лентяев и тунеядцев, подрывающих в обществе активную трудовую позицию, и подвергался заключению в тюрьму, смертной казни, изгнанию, а впоследствии заточению в работные дома, которые К. Киосев называет «тюрьмами для нищих» [10].
На Руси, особенно в допетровскую эпоху, отношение к нищим и подаянию милостыни, наоборот, было весьма почтительным. Подать нищему, принять странствующего, накормить голодного считалось все равно что сделать это для Христа. Такое добросердечное отношение к милостыне у русского человека формировалось на основе христианского вероучения [10; 11, с. 71-83]. Первое проявление подобного отношения к нищим относится еще к эпохе Древнерусского государства. По свидетельству летописца Нестора, киевский князь Владимир Великий, услышав при чтении Евангелия об уготованном блаженстве нищим, повелел: всякому нищему и убогому приходить на двор княжеский и получать там всякую потребу, питье и яства и от скотниц кунами, а для больных - разво-
зить пищу и одежду по улицам и домам. В Церковном уставе 996 г. он же передал церковному управлению в рамках всего государства заботы о целом ряде нуждающихся лиц [12, с. 2].
В период правления Петра I в общегосударственных масштабах началась борьба с нищенством. Столь разительный контраст в отношении к нищим в XVII и XVIII вв. объясняется бурными Петровскими реформами, существенно приблизившими Россию к Западной Европе, способствовавшими проникновению европейской мысли в различные сферы общественной жизни Московского государства, в том числе правоохранительную. Идея создания работных домов была реципиирована Петром I, возможно, из голландской практики. Так, будучи в составе Великого посольства 1697-1698 гг., царь посетил Голландию. В Амстердаме 17 августа 1697 г. русское посольство в числе прочих городских достопримечательностей посетило исправительные учреждения [13, с. 26, 42]. Вероятно, речь идет о знаменитых ТисИШ^ ЯшрЬш8 и 8ртЬш8, причем голландская терминология впоследствии проявилась в названии русских учреждений.
На основании именных указов от 15 января 1718 г., 4 апреля 1722 г. жены несостоятельных должников заключались в прядильный дом в Санкт-Петербурге. Для освобождения женщины должны были отработать долг: их кормили и платили по рублю в месяц [14]. В соответствии с Указом Петра I от 25 мая с прибавлениями от 20 июня
1718 г. предписывалось нищих женского пола, пойманных во второй раз, после битья батогами отправлять в шпингауз. Женские мастерские -шпингаузы ^ртпЬашсЬеп), ориентированные на обучение прядению, ткачеству, шитью, создавались на базе женских монастырей. Для их организации из Голландии были выписаны монахини, понимавшие в этом толк, и привлечены русские мастерицы. 7 сентября 1722 г. в Княгинин успенский монастырь прибыли мастерицы и инструменты, обучили немного человек, но дело не пошло. Контроль за деятельностью прядильных домов с
1719 г. возлагался на воевод, которые должны были всех гулящих и увечных людей своевременно изолировать от общества [11, с. 85-86, 88-89]. В соответствии с гл. ХХ Регламента или Устава Главного магистрата от 16 января 1721 г. предписывалось строительство цухтгаузов (смирительных домов) для содержания и привлечения к труду в течение «столько времени, сколько следует за их вины» работоспособных мужчин, ведущих непотребный, невоздержанный и праздный образ жизни, непослушных и расточительных сыновей, нищих. Заключенных следовало посылать на работу, чтобы они могли заработать себе на пропитание и
«никогда праздны не были». В этом же документе говорилось об организации прядильных домов для «непотребного и неистового женского пола» [14].
Таким образом, в ХУ1-ХУ11 вв. в Англии, а затем в других европейских странах появляются работные дома. Данные учреждения обладали настолько ярко выраженной тюремной атрибутикой, что многие современники и ученые однозначно именуют их тюрьмами. Мы разделяем это мнение и полагаем, что именно работные дома стали прообразом современных тюрем, поскольку не только провозглашали цель исправления заключенных, но и реализовывали такие средства ее достижения,
как режим, получение образования и профессии, религиозное воздействие, общественно полезный труд. В России работные дома появились только в XVIII в. благодаря реформам Петра I и произошедшей в общественном сознании трансформации отношения к нищим, бродягам. Идея их создания была заимствована за рубежом. В отечественных нормативных правовых актах, регламентировавших организацию работных домов, сохранились не только основные цели деятельности, категории лиц, подлежащих заключению, принципы обращения с заключенными, но и искаженные европейские названия указанных учреждений.
Список литературы
1. Bosworth M. Encyclopedia of prisons and Correctional Facilities. Vol. 1. London, New Delhi, 2005.
2. Jackson H. T. Prison Labor // Journal of the American Institute of Criminal Law and Criminology. Vol. 18:2, 1927.
3. Spierenburg P. The Prison Experience. Disciplinary Institutions and Their Inmates in Early Modern Europe. Amsterdam, 2007.
4. London Metropolitan Archives. Information Leaflet Number 59. Prison Records. London, 2011.
5. Krause T. Geschichte des StrafVollzugs. Von den Kerkern des Altertums bis zur Gegenwart. Darmstadt, 1999.
6. Laubenthal K. StrafVollzug. Berlin, 2011, 6 Aufl.
7. Munck T. Forced Labour, Workhouse-Prisons and the Early Modern State. European History. 1997. Unpublished.
8. Sellin T. Pioneering in Penology. The Amsterdam House of Correction in the Sixteenth and Seventeenth Centuries. Philadelphia, 1944.
9. Spierenburg P. From Amsterdam to Auburn: an Explanation for the Rise of the Prison in Seventeenth-Century Holland and Nineteenth-Century America // Journal of Social History, 1987, no. 3.
10. Киосев К. Подайте, Христа ради // Спас. 2009. № 10. URL : http://www.ubrus.org/newspaper-spas-article/?id=696.
11. Прыжов И. Нищие на Святой Руси. М., 1862. 139 с.
12. Галай Ю. В., Черных К. В. Нищенство и бродяжничество в дореволюционной России : монография. Н. Новгород, 2012. 152 с.
13. Наумов В. П. Повседневная жизнь Петра Великого и его сподвижников. М., 2010. 448 с.
14. Полное собрание законов Российской империи. СПб., 1830. Т. V. № 3140; Т. VI. № 3928.
ROMAN BORISOVICH GOLOVKIN,
dsc in law, professor, deputy head of the institute, e-mail: [email protected]; NATALIA IGOREVNA NARYSHKINA,
phd in law, associate professor of the penal law department (Vladimir juridical institute of the FPS of Russia) © Golovkin R. B., Naryshki^ N. I., 2015
THE LEGAL AND ORGANIZATIONAL ASPECTS OF FUNCTIONING OF WORKHOUSES IN EUROPEAN COUNTRIES AND RUSSIA IN THE XVI-XVIII CENTURIES
Annotation: in Europe in the XVI century there was a massive problem of vagrancy, beggary and idleness. The reasons for this phenomenon are: the decay of feudalism and rise of capitalism, religious and military conflicts, the disbanding of private armies, crop failures, plague. As a consequence, unemployed soldiers, peasants, refugees, immigrants were flooding into the city, increasing the number of beggars and vagrants.
The legislation of European countries provided for severe penalties for the marginals: imprisonment, a link to the galleys, the death penalty, exile.
In the second half of the sixteenth century in Europe begins the device workhouses. The first workhouse -Bridewell was opened in England (London) in 1555. It entered into beggars, vagrants, prostitutes, unfaithful wives, prisoners of war, criminals, poor children. The regime in the institution was very severe, the prisoners
were brought to compulsory labor and teaching professions. Under the influence of Bridewell in the Netherlands, in Amsterdam, in 1595-1597 were based men's and women's workhouses - Tuchthuis Rusphuis and Tuchthuis Spinhuis. The main purpose of their activity proclaimed the rehabilitation of prisoners. Later, workhouse appeared in Leiden, Leeuwarden, Groningen, Haarlem, Gouda, Alkmaar, Utrecht, Delft. The Netherlands experience of the organization of the workhouses in the seventeenth century was borrowed by the German cities of Bremen, Lubeck, Kassel, Hamburg, Danzig. The institution received the name Zuchthaus. In the XVII century workhouses appear in Denmark, France, Spain, Sweden, Austria, Italy. In Russia the male and female workhouses appeared only in the XVIII century, thanks to the reforms of Peter I.
Key words: prison, workhouse, house of occupation, house of correction.
References
1. Bosworth M. Encyclopedia of prisons and Correctional Facilities. Vol. 1. London, New Delhi, 2005.
2. Jackson H. T. Prison Labor // Journal of the American Institute of Criminal Law and Criminology, Vol. 18:2, 1927.
3. Spierenburg P. The Prison Experience. Disciplinary Institutions and Their Inmates in Early Modern Europe. Amsterdam, 2007.
4. London Metropolitan Archives. Information Leaflet Number 59. Prison Records. London, 2011.
5. Krause T. Geschichte des Strafvollzugs. Von den Kerkern des Altertums bis zur Gegenwart. Darmstadt, 1999.
6. Laubenthal K. Strafvollzug. Berlin, 2011, 6 Aufl.
7. Munck T. Forced Labour, Workhouse-Prisons and the Early Modern State. European History. 1997. Unpublished.
8. Sellin T. Pioneering in Penology. The Amsterdam House of Correction in the Sixteenth and Seventeenth Centuries. Philadelphia, 1944.
9. Spierenburg P. From Amsterdam to Auburn: an Explanation for the Rise of the Prison in Seventeenth-Century Holland and Nineteenth-Century America // Journal of Social History, 1987, no. 3.
10. Kiosev K. Podajte, Hrista radi [Give, For goodness sake]. Spas - Saviour, 2009, no. 10. Available at: http://www.ubrus.org/newspaper-spas-article/?id=696.
11. Pryzhov I. Nishhie na Svjatoj Rusi [Beggars in Sacred Russia]. Мoscow, 1862. 139 р.
12. Galaj Ju. V., Chernyh K. V. Nishhenstvo i brodjazhnichestvo v dorevoljucionnoj Rossii [Beggary and vagrancy in pre-revolutionary Russia]. Nizhny Novgorod, 2012. 152 р.
13. Naumov V. P. Povsednevnaja zhizn' Petra Velikogo i ego spodvizhnikov [Everyday life of Peter the Great and his associates]. Мoscow, 2010. 448 р.
14. Polnoe sobranie zakonov Rossijskoj imperii [Complete collection of laws of the Russian Empire]. St. Petersburg, 1830, Vol. V, no. 3140; Vol. VI, no. 3928.
