CC BY
205
циального образования стало одним из ведущих принципов развития системы профессионального образования и в России, и во Франции, однако в данном вопросе Россия значительно уступала Франции. Правительство Третьей республики в 1882 г. ввело во Франции обязательное начальное обучение (закон Жюля Ферри) [1, с. 2-3]. В России передовые деятели просвещения, начиная с середины 1860-х гг., не раз поднимали вопрос о введении всеобщего начального обучения, но он так и не был решён. В результате грамотными в 1897 г. были 85% французов и 21,1% русских [4, с. 117]. «Без этого необходимого фундамента, - писал известный педагог Н.Ф. Бунаков, - сколько бы мы ни устраивали профессиональных школ, технических, сельскохозяйственных, ремесленных и проч., у нас всё-таки будут только плохие техники, ремесленники, земледельцы, способные лишь к чёрной ломовой работе по преданиям старины, но не способные вести дело вперёд, совершенствовать, согласовывать с требованиями времени и современного культурного общества» [5, с. 30].
Крайний недостаток подготовленных специалистов и низкая профессиональная квалификация многих руководителей производства сдерживали промышленное развитие страны. По данным за 1885 г. в механическом производстве, объединявшем более 10700 фабрик и заводов с количеством рабочих 474,7 тысячи человек, работало 11472 заведующих производством, из них иностранных специалистов - 920 (8%). Имели техническое образование: русские подданные - 4%, иностранцы - 28% [2, с. 190]. Таким же было положение и в других отраслях промышленности. Низкий образовательный уровень населения страны влиял и на структуру профессиональных учебных заведений. Так, по состоянию на 1 января 1910 г. из 3036 профессионально-технических учебных заведений средних было 355, низших -2661 (почти 88%) [3, с. 13].
Предел российско-французского сближения обозначили раз-
личные подходы к вопросу о профессионализации общеобразовательной школы. В России попытки включения элементов профессионализации в начальную школу были отвергнуты Всероссийским съездом по народному образованию в 1913 г. Во Франции, напротив, эта идея нашла широкую поддержку. Автор «Педагогического словаря» Ф. Бюиссон утверждал, что «наилучшая школа ремесленного обучения - это высшая начальная школа, где ремесленное обучение находится в рамках общего образования» [11, с. 24]. Эта педагогическая идея и была положена в основу создания системы профессионального обучения и предопределила последующие отличия «французской модели» от российской.
Литература
1. ВессельН.Х. Профессиональное образование. - М., 1895.
2. История профессионального образования в России. - М., 2003.
3. Кузьмин Н.Н. Низшее и среднее специальное образование в дореволюционной России. - Челябинск, 1971.
4. Народная энциклопедия научных и прикладных знаний, т. Х. Народное образование в России. - М., 1912.
5. Очерки истории школы и педагогической мысли народов СССР: конец XIX - начало ХХ в. - М., 1991.
6. Проект общего нормального плана промышленного образования в России. Сборник материалов по техническому и профессиональному образованию. Вып. II. - СПб., 1895.
7. Техническое образование. - 1907. - № 4.
8. Техническое и коммерческое образование. - СПб., 1912. -№ 2; № 6.
9. Ушинский К.Д. Собр. соч.: (в 6-ти т.). - М., 1988.
10. Bodé G. СЬгопо1(^1е de l'enseignement technique.
11. Brucy G. Histoire des diplômes de l'enseignement technique et professionnel (1880-1965). - Paris, 1997.
УДК 94 (420) ББК Т3 (0) 5
РАБОТНЫЕ ДОМА В ИСТОРИИ АНГЛИЙСКОЙ СОЦИАЛЬНОЙ ПОЛИТИКИ Ю.Е. Барлова, кандидат исторических наук, докторант, доцент кафедры всеобщей истории ЯГПУ им. К.Д. Ушинского, [email protected]
В статье анализируется история, эволюция и динамика развития института работных домов как исторического феномена и неотъемлемого компонента социальной политики. Актуальность изучения этого спектра вопросов автор связывает с остротой и болезненностью проблем бедности, безработицы и исключения из общественной жизни. Автор прослеживает историю работных домов в Англии с XIV столетия вплоть до начала XX в., когда «эра работных домов» подошла к своему логическому концу. В статье предпринята попытка объяснить изменения в целях, природе и механизмах функционирования этих учреждений в раннее новое и новое время, связав их с динамикой политического и социокультурного климата в стране.
Ключевые слова: Англия, история, социальная политика, бедность, работный дом, пауперы, реформа 1834 года.
WORKHOUSES IN THE HISTORY OF ENGLISH SOCIAL POLICY
Barlova Yu.Ye.
The article examines the history, evolution and development of a workhouse as a historical phenomenon and an institution of British social policy. The author traces its history from the 14th century and up to the beginning of the 20th century, when the "era of the workhouses" came to its end, she raises and analyses questions concerning, primarily, the alteration in the aims, nature and the mechanisms of functioning of the British workhouses throughout the Early Modern and Modern era, reflecting on how this alteration depended on the dynamics and fluctuations of social, political and cultural climate and discourse. The author emphasizes the importance of this problem for modern Russia, where poverty, unemployment and exclusion from social life are becoming topical and sensitive issues.
Keywords: England, history, social policy, poverty, workhouse, paupers, 1834 reform.
История социальной политики - относительно новое исследо- вопиющих нарушениях прав человека в мировой истории [1]. В Рос-св с
вательское поле в отечественной историографии. В большинстве словарей эпохи социализма отсутствовало само понятие социальной политики, вместо которого употреблялись термины «социальное законодательство» или «социальная борьба». Сегодня под социальной политикой понимают систему мер, направленных, прежде всего, на поддержание доходов и уровня жизни населения, обеспечение занятости, помощь бедным и неимущим слоям - иными словами, на решение вопросов, крайне актуальных для современной России. Великобритания является страной, где история социальной политики была полна смелых решений, удачных и провальных экспериментов, драматических поворотов. Многие английские законы о социальной поддержке, как и институты помощи бедным, в разное время зародившиеся в Англии, становились примерами для других европейских государств. Среди таких институтов - работные дома, которые сами британцы считают пятном на своей исторической репутации и причисляют к т.н. «музеям совести» - то есть местам, напоминающим о
сии работные дома вообще не становились объектом отдельного исследования (за исключением, пожалуй, ряда публикаций о знаменитом Московском работном доме конца XIX - начала ХХ вв.) и известны широкой аудитории в первую очередь как цитадели жестокости и бесчеловечности, мрачная картина которых нарисована в знаменитом романе Чарльза Диккенса «Оливер Твист».
Между тем история этого «британского изобретения» не столь однозначна, ее хронологические рамки не ограничиваются XIX веком, закрепившим за работным домом репутацию тюрьмы, и изначально внедрение работных домов в систему мер по борьбе с нищетой и безработицей среди трудоспособного населения не ставило карательных целей. Можно сказать, что предпосылки появления работных домов в Британии были заложены в 1564 г., когда приходские чиновники получили право учреждать места, «удобные для размещения и пребывания трудоспособных нищих». Знаменитый «Елизаветинский закон о бедных» 1601 г. разрешал помогать людям без собственности,
профессии и средств к существованию, если те отработают получаемую помощь на благо прихода [6, с. 125]. В течение XVII столетия, таким образом, постепенно оформлялся новый для Британии вид учреждений, отличавшихся и от «домов призрения», куда помещались старики, больные, немощные, и от «домов исправления» - своеобразных тюрем для нищих и бродяг. Часто работные дома XVII века имели форму «рассеянных мануфактур», когда нищие трудились на дому под контролем местных купцов. Но позже в отдельных местностях Англии и Уэльса стали строить специальные здания, в которых хранились материальные запасы прихода и работали пауперы. Первые работные дома такого типа были основаны в Абингтоне в 1631 г. и Эксетере в 1652 г.
Большие надежды на работные дома возлагал Вильгельм III Оранский, осуществивший Славную революцию. «Работные дома, - говорил он в парламенте в 1698 г., - под добродетельным и должным руководством, решат все вопросы милосердия в отношении бедных - как их душ, так и их тел. Они могут стать питомником для взращивания религиозности, добродетели и трудолюбия» [9, с. 6]. В 1696-1697 гг. бристольский предприниматель Джон Кэрей учредил небезызвестную «Бристольскую Корпорацию бедных», где можно было получить и отработать денежную помощь. Своими целями Кэрей провозглашал «выравнивание налогов на бедных в пределах городского округа, борьбу с ленью и вовлечение нищих обоих полов и всех возрастов в работу». После нескольких лет функционирования работного дома Кэрей представил парламенту письменный отчет, в котором говорилось, что «на улицах теперь не видно ни одного попрошайки или бродяги, а помощь нищим оказывается в нужном месте и в должном объеме» [4, с. 353]. Пример Кэрея вдохновил многих состоятельных англичан, задумавших использовать труд пауперов с выгодой для себя. В конце XVII века в парламент посыпались предложения о создании акционерных обществ, организующих работу нищих с целью получения прибыли. Однако труд пауперов не был настолько доходен, чтобы покрывать расходы предпринимателя.
В течение XVIII в., по словам исследователя В. Куирка, работные дома «входили и выходили из моды во многих графствах - в зависимости от смены материальных обстоятельств в приходе или администрации» [7, с. 10]. Зачастую работный дом того времени выглядел как пространство для обитания под одной крышей больных, стариков, беспризорников, которые жили вместе и периодически «принуждались к работе» - настолько периодически, что работные дома XVIII века иронически именовали «дворцами для пауперов».
В конце XVIII столетия в Англии развернулись довольно масштабные публичные дебаты о бедности как общественной проблеме, обострившейся под влиянием целого комплекса экономических и политических факторов, не последнее место в котором занимали промышленная революция и радикализация политического климата под влиянием революции во Франции. На одном полюсе этих дебатов располагались те, кто смотрел на проблему нищеты с общефилософских, гуманистических позиций. Представитель Просвещения У. Годвин, врач Ч. Холл, публицист У. Хэззлитт писали, что бедняки, пожилые, необразованные - то есть те, кому нужна помощь, - заслуживают ее хотя бы потому, что не виноваты в своей плачевной участи. На другом полюсе находились те, кто проповедовал принцип «личной обусловленности» бедности (люди сами виноваты в своей нищете). Дж. Тауншенд, Т. Мальтус, И. Бентам и их последователи призывали государственных деятелей перестать помогать бедным и либо ориентировать последних на самопомощь, либо использовать их как потенциальный производственный ресурс. Вторая точка зрения победила. В 1834 г. в Англии была проведена реформа законодательства о бедных, отменившая все дотации в пользу неимущих. Около 15 000 английских и уэльских приходов были реорганизованы в Союзы по законодательству о бедных (Poor Law Unions), и каждый такой союз в обязательном порядке организовывал собственный работный дом. «Новая система» вполне гармонировала с нормами и ценностями протестантизма, не считавшего бедность неизбежной, бедных - жертвами ситуации, а помощь им - христианским долгом. Акт 1834 г. основывался на посылке, что бедные несут ответственность за свое положение, которое они, если захотят, могут изменить.
Принципы, на которых должна была основываться деятельность самих работных домов, тоже были в известном смысле унифицированы. Так, например, еще в 1828 г. начальник работного дома в Саутвел-
ле, преподобный Дж. Т. Бехер, написал «образцовый» труд "Система борьбы с пауперизмом", на который потом, переиздав книгу в 1834 году, предлагали равняться остальным работным домам. В этой работе просто и доступно объяснялся главный принцип, на котором базировалось «новое законодательство о бедных». «Преимущества, обеспечиваемые работным домом, - писал Бехер, - заключаются не в том, что он позволяет содержать бедняков, а в том, что он помогает предотвращать их попадание туда, заставляя низший класс почувствовать, как постыдно и унизительно быть принудительно вырванным из прихода. Когда бедняки прихода выражают недовольство, мы предлагаем им отправиться в работный дом, и после этого жалобы стихают...» [5]. Иными словами, пребывание нищих в работном доме следовало сделать как можно более отталкивающим.
В конце 1830-х гг. в Англии были возведены сотни новых зданий работных домов. Если изначальный, идущий из XVII века замысел предполагал «закрытие» лишь трудоспособных взрослых пауперов как «уклонявшихся от работы тунеядцев», то с 1834 года в число обитателей работных домов стали попадать старики, инвалиды, сироты, незамужние матери, душевнобольные. Каждая категория проживала в отдельном отгороженном помещении. Общей была лишь столовая, хотя в ряде работных домов и там ставились специальные перегородки, отделявшие мужчин от женщин. Если, таким образом, в работный дом попадала семья, то ее члены сразу же намеренно отделялись друг от друга. Исключение делалось лишь для матерей с детьми: с 1842 года им разрешались свидания «по разумным поводам» - раз в неделю в течение часа (как правило, вечером в воскресенье).
Следующим намеренным принципом жизни работного дома было скудное и однообразное меню. Вот что вспоминает бывший надзиратель одного из работных домов юга Англии: «Завтрак и чай были неважными. Работников кормили хлебом с маргарином, а еще их поили чаем - вот и вся еда... На обед давали мясо, ... еще я помню капусту. Ее бросали в большие котлы часов в десять утра, . и она напоминала намокшую бумагу. Вечерняя еда была всегда одинаковой - хлеб с маргарином и чай.» [9, с. 45]. Самый известный скандал, связанный с отвратительным питанием в работных домах, разгорелся в 1848 г. в Андовере, где проверяющие застали группу пауперов за дракой из-за остатков гнилого мяса, оставшегося на костях, на перемолке которых они работали.
Спали пауперы «одной категории» в общих многолюдных спальнях, где, как отмечали публицисты XIX в., «10 детей спали в одной кровати, живой человек делил кровать с трупом, если возникала задержка с захоронением, а больные и немощные лежали в собственных экскрементах» [9, с. 58]. Купание в большинстве работных домов предполагалось раз в неделю, а медицинская помощь осуществлялась врачом, которому помогали обитатели работного дома за вознаграждение в виде пинты пива или пары стаканов джина.
Режим дня, часы для работы и отдыха, правила поведения в работных домах были прописаны в специальных «правилах и наказаниях», крупно напечатанных и вывешенных на всеобщее обозрение; для неграмотных правила зачитывались вслух каждую неделю. Такие листы с правилами - довольно доступный для исследователя источник, их можно встретить в исторических музеях городов и даже вывешенными в пабах. В целом они были похожи. Подъем предусматривался в 6 утра «в летнюю половину года» и в 7 утра «в зимнюю половину». Начало работы - сразу же после подъема, продолжительность - 12 часов. Летом отбой в 8 вечера, зимой - в 7 вечера. Перерывы: полчаса на завтрак, час на обед и полчаса на ужин [5]. Нарушения распорядка были разграничены на «недисциплинированное поведение» (disorderly conduct) и «непокорное поведение» (refractory conduct). Первое могло наказываться лишением «излишеств в еде» - таких как сыр или чай, второе наказывалось более строго - вплоть до тюремного заключения. К недисциплинированному поведению относились нарушение тишины, ненормативная лексика, «отказ от работы, притворившись больным», азартные игры. К непокорному поведению относились пьянство, подстрекание к мятежам в устной или письменной форме, оскорбление надзирателя, драки, нанесение ущерба имуществу работного дома. В специальных «книгах проступков пауперов» (Pauper Offence books) можно обнаружить примеры таких «преступлений и наказаний». Например, в работном доме Биминстера в графстве Дорсет Джон Эплин был заперт на хлебе и воде в карцере на 24 часа за то, что плохо вел себя во время молитвы, две девушки за драку между собой
были лишены мяса на месяц, а Исаак Хартлетт, разбивший окно, отправлен в тюрьму на 2 месяца [5].
Но был ли работный дом XIX века тождественен тюрьме? Вопреки расхожему мнению, этого утверждать нельзя. Так, правила позволяли нищему покидать работный дом, как только в округе появлялись рабочие места. Были люди, которых называли «туда-сюдашники» (ins and outs), они часто приходили на короткий срок, пользуясь работным домом как временным бесплатным пристанищем, хоть и со спартанскими условиями. «Не получилось» осуществить и замысел, по которому работный дом должен был стать единственным выходом для взрослого трудоспособного паупера. Законодатели так и не смогли побороть случаи «открытого призрения» в отдельных приходах, т.е. помощи трудоспособным нищим в том или ином виде: едой, одеждой и пр. Отчасти это было связано с нараставшей в обществе антипатией в отношении новой системы работных домов. Иногда эта антипатия проявлялась в форме саботажа выборов или назначения должностных лиц работных домов, иногда - в массовых выступлениях толпы (например, в 1842 г. в Стокпорте люди штурмовали стены работного дома извне, крича, что они штурмуют Бастилию), иногда - в отдельных криминальных инцидентах (например, через несколько недель после открытия работного дома в Абингтоне произошло дерзкое покушение на жизнь его начальника, м-ра Эллиса).
В 50-60 х гг. XIX в. Англия буквально взорвалась от критики условий содержания пауперов в работных домах. Писатели, политики, врачи, религиозные деятели на страницах периодических журналов публиковали заметки, очерки и памфлеты, которые в общей массе, по словам немецкого исследователя Э. Мюнстерберга, «создали такую репутацию английскому работному дому, что человек, которому предлагали туда поступить, совершенно отказывался от помощи, не желая получить ее ценою собственной свободы» [2, с. 214]. Изменения в общественном настрое способствовали тому, что к концу XIX столетия условия в работных домах заметно улучшились. Была централизована и усовершенствована система медицинского обслуживания, улучшилось меню, нищим стали доступны «маленькие удовольствия» - книги, газеты и пр. Дети постепенно переводились в специальные школы или детские дома в сельской местности - т.н. «cottage homes». Определенную роль в реформировании системы сыграл и политический фактор - деятельность либеральных кабинетов Кэмпбелл-Баннермана и Ллойд Джорджа была отмечена резким изменением курса социальной политики. В 1913 г. исчезло название - работные дома были переименованы в «учреждения по законодательству о бедных» (Poor Law institutions), а с 1930 г. уцелевшие после Первой мировой войны работные дома были переданы местным (муниципальным)
властям. Некоторые здания были проданы или разрушены, а некоторые были реорганизованы под дома престарелых, больницы и хосписы. По сути, это ознаменовало собой конец эры работных домов.
Британский историк Дж. Брэдли справедливо заметил, что «в Англии ситуация с работными домами была своеобразным барометром, отражавшим изменения и колебания в социальном и культурном климате. Появление работных домов в XVII в. отражало резко негативное отношение к бродягам и нищим... Более терпимое - или, по крайней мере, более безразличное - XVIII столетие оказалось более щедрым и менее карательным в оказании социальной помощи. Более взвешенная Викторианская эпоха возродила суровый, напоминающий тюрьму, работный дом - «работный дом Диккенса». Наконец, бурный рост благотворительных организаций, внимание к «открытому призрению» и упразднение работных домов - это черты ХХ века» [3, с. 430].
Так или иначе, исследование этапов истории работных домов как института британской социальной политики позволяет обогатить историческим ракурсом современную дискуссию о социальном обеспечении и социальном неравенстве, поднимая важные вопросы о современных проблемах бедности, включая безработицу, бездомность и исключение из общественной жизни.
Литература
1. Международная коалиция мемориальных музеев совести (электронный ресурс). - http://www.sitesofconscience.org/sites-ru/ru/-consulted 20/06/08.
2. Мюнстерберг Э. Призрение бедных. Руководство к практической деятельности в области попечения о бедных (пер. с нем.). - СПб., 1900.
3. Bradley J. Moscow Workhouse and Urban Welfare reform in Russia // Russian review, vol. 41. - № 4 (October 1982).
4. Eden FM. The State of the Poor. L., G. Rutlege ans Sons Ltd., 1928.
5. HigginbothamP. The Workhouse. - 2005. - (электронный ресурс) - http://www.workhouses.org.uk/-consulted 21/07/08.
6. Nicholls G. A History of the English Poor Law. - in 3 vols. - Vol I, L., 1898.
7. Quirk V. Lessons from the English Poor Laws. Refereed paper presented to the Australian Political Studies Association Conference, University ofNewcastle, 25-27 September 2006.
8. Slack P. Poverty and Policy in Tudor and Stuart England. - L., 1993.
9. TwiningL. Workhouses and Pauperism. - L., Methen, 1898.
УДК 94 ББК 66.2 (7)
ФОРМИРУЮЩИЕ БЛИЖНЕВОСТОЧНУЮ ПОЛИТИКУ США ФАКТОРЫ (ТРЕТЬЯ ЧЕТВЕРТЬ XX В.) К.А. Белоусова, кандидат исторических наук, доцент кафедры новой и новейшей истории МПГУ, [email protected]
Ближневосточная политика США является одним из основных направлений современной американской стратегии. Факторы, влияющие на политику США в этом регионе в современный период, мало отличаются от формировавших политику в третьей четверти XX в.
Ключевые слова: политика США на Ближнем Востоке, арабские страны, Израиль.
THE MAIN TRENDS OF US POLICY IN THE MIDDLE EAST (THE THIRD QUARTER OF THE XX CENTURY)
Belousova K.A.
The Middle Eastern policy of the United State is one of the main trends of the modern American strategy. Factors influenced the US police in this region nowadays differs very little from one that formed their policy in 1945-1975.
Keywords: US Policy in the Middle East, Arab countries, Israel.
Факторы, которые влияли на ближневосточную политику США в третьей четверти XX в., не особенно сильно отличаются от тех, которые формируют политику США в наши дни. Поэтому исследование этого вопроса является безусловно актуальным. Ближневосточный регион приобретает все большее значение в современном мире. В последние десятилетия стала резко возрастать его экономическая и политическая роль в мировом сообществе, геополитическое значение. Важным моментом также является объединяющая и концентрирующая сила ислама - основной религии народов Ближнего Востока. Среди причин неослабевающего внимания США к этому региону необходимо назвать следующие: недавняя война; постоянная угроза исламского фундаментализма; сохраняющаяся важность района как нефтеносного; неослабевающее напряжение между Израилем
и арабами; международный терроризм; высокая вероятность конфликтов и их интернационализация.
Основополагающим фактором, который формировал внешнюю политику США, в частности, на Ближнем Востоке, являлся антагонизм между капитализмом и социализмом. Это противоречие лежало в материальных структурах и процессах, и, следовательно, имело свое проявление в надстроечных областях, в том числе в политике, где его видно лучше всего. Это, пожалуй, единственный фактор, который перестал существовать в «чистом виде» в наши дни, однако с исчезновением биполярного антагонизма желание США укрепиться в районе Ближнего Востока не уменьшилось. На современном языке это материальное обоснование называется «гонкой культур». Надо отметить, что и Советский Союз пытался утвердить свое положение на Ближнем Вос-
