CC BY
36
УГОЛОВНОЕ ПРАВО И КРИМИНОЛОГИЯ: ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ И ПРИКЛАДНЫЕ АСПЕКТЫ
УДК 343.1 ББК 67.410.2
© 2022 г. Анучина Ольга Владимировна,
старший научный сотрудник отдела по изучению социальных процессов и разработке комплексных проблем обеспечения правопорядка научно-исследовательского центра Академии управления МВД России, кандидат юридических наук. E-mail: [email protected]
ПРАВО ПОТЕРПЕВШЕГО НА ВОЗМЕЩЕНИЕ ВРЕДА В СЛУЧАЕ СМЕРТИ ПОДОЗРЕВАЕМОГО (ОБВИНЯЕМОГО)
В статье анализируется проблема обеспечения права потерпевшего на возмещение вреда, когда подозреваемый (обвиняемый) умер. Отсутствие лица, по вине которого наступили негативные последствия, делает невозможным разрешение гражданского иска и в целом затрудняет обеспечение возмещения ущерба в рамках уголовного дела. Для выработки подхода к разрешению этой проблемы проанализировано действующее законодательство, правовые позиции судов и возможные механизмы оказания помощи государством. В результате установлено, что с учетом публичности уголовного процесса требуются дополнительные механизмы правового регулирования в обеспечении возмещения потерпевшему вреда, причиненного преступлением, путем наделения дополнительными обязанностями следователя по направлению в суд материалов уголовного дела, необходимых для разрешения вопроса об удовлетворении материальных требований потерпевшего.
Ключевые слова: преступление, потерпевший, права и законные интересы, имущественный вред, смерть подозреваемого, обвиняемого, прекращение уголовного дела.
Anuchina Olga Vladimirovna - Senior Researcher, Department for the Study of Social Processes
and the Development of Complex Problems of Law Enforcement, the Research Center of the Academy
of Management of the Ministry of Internal Affairs of Russia, PhD in Law.
THE VICTIM'S RIGHT TO COMPENSATION IN CASE OF THE DEATH OFA SUSPECT (ACCUSED)
The article analyzes the problem of ensuring the victim's right to compensation for harm when the suspect (accused) has died. The absence of the person who caused the negative consequences makes it impossible to resolve a civil claim and, in general, makes it difficult to provide compensation for damages in a criminal case. In order to develop an approach to solve this problem, the current legislation, the legal positions of the courts and possible mechanisms for state assistance have been analyzed. As a result, it was established that, taking into account the publicity of the criminal process, additional mechanisms of legal regulation are required to ensure compensation to the victim for the harm caused by the crime by assigning additional duties to the investigator to send to the court the materials of the criminal case necessary to resolve the issue of satisfying the material claims of the victim.
Keywords: crime, victim, rights and legitimate interests, property damage, death of a suspect, accused, termination of a criminal case.
Прекращение уголовного дела в связи со смертью подозреваемого или обвиняемого (п. 4 ч. 1 ст. 24 УПК РФ) регулярно вызывает дискуссии по вопросам обеспечения прав и законных интересов участников уголовного судопроизводства. В частности, по данной категории уголовных дел имущественные права потерпевшего подвергаются риску остаться нереализованными, поскольку гражданский иск остается без рассмотрения. В случае обращения с иском в порядке гражданского судопроизводства суд вынужден
отказать в его принятии в связи со смертью ответчика (п. 1 ч. 1 ст. 134 ГПК РФ). При этом закон сохраняет право истца на обращение с иском к наследникам (п. 3 ст. 1175 ГК РФ), что представляет собой весьма трудоемкий процесс.
Исключениями являются ситуации, когда в ходе предварительного расследования похищенное имущество возвращено или подозреваемый (обвиняемый) до ухода из жизни добровольно загладил причиненный преступлением вред в полном объеме.
Актуальность вопросов обеспечения возмещения вреда потерпевшим в целом и в частности по данной категории уголовных дел подчеркивают данные государственной статистики. По информации ФКУ «ГИАЦ МВД России», с каждым годом растет ущерб, причиняемый преступлениями. За 2021 г. ущерб от преступлений составил 834470,0 млн руб. (АПГГ -512835,4 млн руб.; + 62,7 %), из которого немногим больше - 40 % (337989,9 млн руб.) обеспечено возмещение в порядке добровольного погашения и путем изъятия имущества, почти 18 % (148854,4 млн руб.) ущерба обеспечено наложением ареста [1].
Несовершенство механизма возмещения потерпевшим ущерба при прекращении уголовного дела отмечают сегодня разные специалисты [2, с. 31-35; 3, с. 5-6]. Обращение потерпевшего с гражданским иском в суд после завершения производства по уголовному делу связано с необходимостью самостоятельного инициирования и впоследствии участия в гражданском процессе, установления гражданских ответчиков (правопреемников), дополнительными временными, финансовыми расходами. Как справедливо отмечает М.А. Гаврилов, на потерпевшего ложится обязанность доказывания вины ответчика по гражданскому делу [4, с. 17-23]. С точки зрения нравственности нелегко приходится потерпевшему переживать повторно воспоминания свершившегося злодеяния.
Кроме того, основные процессуальные средства обеспечения возмещения (наложение ареста на имущество / конфискация) подлежат отмене и не применимы при прекращении уголовного судопроизводства в случае смерти подозреваемого (обвиняемого). В соответствии с п. 8 ч. 2 ст. 213 УПК РФ, с прекращением уголовного дела должен быть отменен арест на имущество, а невозможность постановления обвинительного приговора исключает разрешение вопроса о конфискации имущества в соответствии со ст. 104.1 УК РФ. Получается, что имеющаяся в статистических отчетах информация о наложении ареста на имущество не в полной мере отражает фактическое обеспечение возмещения причиненного преступлением вреда, когда уголовное дело подлежит прекращению по п. 4 ч. 1 ст. 24 УПК РФ.
Потерпевший лишь на этапе прекращения уголовного дела может повлиять на его расследование, т. к. вправе знакомиться со все-
ми материалами уголовного дела (п. 12 ч. 2 ст. 42 УПК РФ). Тогда потерпевшему становится понятно, какое имущество будет возвращено, будет ли среди этого похищенное, какие предприняты меры по обеспечению возмещения причиненного преступлением вреда, а также способен оценить качество расследования, достаточность собранных доказательств, подтверждающих размер ущерба и объем возмещения. К сожалению, следователи не всегда уделяют должное внимание доказыванию указанных обстоятельств при прекращении уголовных дел по нереабилитирую-щим основаниям, что отмечалось и в советском уголовном процессе [5, с. 48].
Возможность ситуаций, связанных с неустановлением всех соучастников подозреваемого, умершего в ходе расследования, допускают О.И. Цоколова, В.М. Карпенко [6, с. 127] и Н.Г. Гаврилиди [7, с. 19].
По рассматриваемой категории уголовных дел потерпевшие в большей степени других участников заинтересованы в привлечении к уголовной ответственности всех соучастников преступления, поскольку именно к ним (живым) потерпевший может предъявить исковые требования в ходе уголовного судопроизводства. Здесь прослеживается неразрывная связь права на возмещение вреда и законного интереса в установлении всех причастных к преступлению лиц.
Однако не каждое преступление совершается в соучастии, и ежегодно около 15 тыс. уголовных дел и материалов по сообщениям о преступлении прекращаются по п. 4 ч. 1 ст. 24 УПК РФ.
В связи с этим возникает вопрос о значении мнения потерпевшего относительно принятия решения о прекращении уголовного дела или о продолжении производства в целях реабилитации умершего. Верховный Суд Российской Федерации, допуская изъятие имущества в досудебном производстве, связывает эти последствия лишь с правом близких родственников умершего (подозреваемого) обвиняемого возражать против прекращения уголовного дела по п. 4 ч. 1 ст. 24 УПК РФ с целью реабилитации умершего и необходимостью продолжения производства по делу в случае несогласия с изъятием имущества [8]. С трудом представляется, что возражения со стороны потерпевшего могут быть связаны с желанием реабилитировать умершего подозреваемого (обвиняемого) и воспрепятствовать
изъятию имущества, которое подлежит возвращению потерпевшему.
Неоднократно в своих решениях Конституционный Суд Российской Федерации по жалобам потерпевших об ущемлении их прав при прекращении уголовных дел по нереабилити-рующим обстоятельствам указывал главным способом реализации прав - обжалование решений по мотивам незаконности и необоснованности в установленном процессуальным законом порядке [9]. В Определении от 28.06.2022 № 1467-О Конституционный Суд еще раз указал, что по уголовному делу в отношении умершего подозреваемого (обвиняемого) права потерпевшего, настаивающего на том, что преступление совершено иными лицами и должно иметь иную уголовно-правовую оценку, защищены иным образом [10].
О наличии достаточных возможностей активного поведения в ходе уголовного судопроизводства пишет В.А. Лазарева, в том числе связывая возможности с правом обжалования действий и решений должностных лиц [11, с. 87].
Вместе с тем ученые все чаще пишут о том, что право на обжалование вообще достаточно формально, поскольку не является «удобной формой защиты прав, лишь подтверждает монопольное положение публичной власти» [12, с. 10]. Так, например, в случае ознакомления с материалами уголовного дела после завершения производства по уголовному делу, потерпевшему доступна только процедура обжалования. Поэтому несогласие потерпевшего с установленными по уголовному делу обстоятельствами преступления должно быть выражено до окончания предварительного расследования, в частности в ходе ознакомления с материалами уголовного дела, чтобы он имел больше возможностей повлиять на расследование. Здесь важно поддержать инициативу ученых, которые предлагают закрепить в УПК РФ правило об ознакомлении потерпевшего с материалами уголовного дела до вынесения постановления о его прекращении [13, с. 260-262].
Однако и данное предложение в полной мере не решает проблему обеспечения права потерпевшего на возмещение ущерба после прекращения уголовного дела на основании п. 4 ч. 1 ст. 24 УПК РФ. Не каждый потерпевший способен не только проявлять активное участие в расследовании уголовного дела, инициировать процедуру обжалования
(в случае несогласия с решением по уголовному делу) и, более того, гражданское судопроизводство. Убеждены, что пассивность потерпевшего нередко связана как с отсутствием необходимых знаний в области юриспруденции, так и с неудовлетворительным физическим, психическим состоянием.
Помехой может быть и то обстоятельство, что между решением о прекращении уголовного дела и началом гражданского процесса проходит достаточно времени. В этот период новые собственники (наследники) могут распоряжаться имуществом по своему усмотрению. К моменту подачи искового заявления имущество умершего может выбыть из собственности наследников, которые, предполагается, будут выступать ответчиками. Получается, что усилия следователя (дознавателя) по обеспечению возмещения вреда теряют всякий смысл при прекращении уголовного дела по п. 4 ч. 1 ст. 24 ПК РФ.
Исследуя судебное производство, М.А. Гав-рилов предлагает предусмотреть в уголовно-процессуальном законе возможность рассмотрения гражданского иска в случае принятия судом постановления о прекращении уголовного дела на основании п. 4 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, а также придать преюдициальное значение постановлению суда о прекращении уголовного дела в связи со смертью обвиняемого [4, с. 17-23].
Видится достаточно целесообразным обозначенный подход, однако автор не затрагивает ситуации, когда производство по уголовному делу прекращается следователем (дознавателем), чьи решения (в отличие от судебных актов) имеют несколько иное юридическое значение.
По окончании предварительного расследования прекращением уголовного дела по п. 4 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, фактически назначение уголовного процесса в части защиты прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений (п. 1 ч. 1 ст. 6 УПК РФ) остается недостигнутым, из-за чего обнаруживается сужение публичных начал, которое препятствует потерпевшему отстаивать свои законные интересы [3, с. 21].
В итоге получается, что с одной стороны расследование закончено, а с другой - пользы это никому не принесло: виновное лицо к уголовной ответственности не привлечено, вопрос по возмещению вреда остался неразрешенным. Хотя на данном этапе расследо-
вания следователь, закончив реализацию функции расследования, обязан перейти к правообеспечительной функции, о которой пишет М.Т. Аширбекова, в целях защиты личности от ограничения ее прав и свобод [16, с. 84]. Так, следует говорить лишь об установленной причастности к преступлению конкретного лица.
Вынуждены обратиться к другим механизмам обеспечения ущерба потерпевшему, где более явно проявлялось публичное начало уголовного судопроизводства. Так, в советском уголовном процессе если обвиняемый не возместил материальный ущерб, следователь должен был направить гражданский иск и копии необходимых документов в суд. А когда иск не был заявлен, подготовить и передать соответствующие материалы прокурору. Последний (в соответствии со ст. 40 Основ уголовного судопроизводства) вправе предъявить или поддержать иск [5, с. 48]. Данный подход к защите лица, которое пострадало от преступления, подчеркивает публичность данной отрасли права и высокую защищенность потерпевшего в уголовно-процессуальных отношениях.
В настоящее время видим схожую деятельность по уголовным делам, где страдают интересы Российской Федерации, ее субъекты, муниципальные образования, государственные и муниципальные унитарные предприятия. По таким делам формируется положительная практика предъявления гражданского иска прокурорами о взыскании ущерба, причиненного преступлением.
Например, прокуратура Ульяновской области имеет опыт предъявления иска по делам о незаконной вырубке леса, приостановленного в связи с неустановлением лица, подлежащего привлечению в качестве обвиняемого. В частности, прокурор обратился в суд с иском к юридическому лицу, который разрабатывал лесные участки и в нарушении договора как арендатор не выполнил обязанность по охране арендованного лесного участка от незаконных рубок [18, с. 105]. А также прокуратура практикует обращение в суд о разделении имущества супругов для последующего предъявления иска одному из них.
В отличие от прокурора, простому обывателю, ставшему жертвой преступления, достаточно трудно разобраться во всех тонкостях гражданского судопроизводства. В этом отношении справедливо пишут Э.Ф. Лугинец, М.М Бондарь
о том, что за следователем (дознавателем) следует закрепить обязанность не только разъяснять потерпевшему право на предъявление гражданского иска, но и оказать помощь в его составлении, что обеспечит реализацию его права и исключит превращение данного правомочия в пустую формальность [3, с. 35].
Другой механизм возмещения ущерба можем увидеть в зарубежных государствах. Например, использование специально созданных с этой целью фондов, которые возмещают из своих средств ущерб потерпевшему. В этом случае потерпевший вообще ограждается от судебных разбирательств по возмещению ущерба и компенсации вреда, выплаты получают в более короткие сроки. Несмотря на привлекательность идеи, вопрос создания такого фонда в нашей стране остается открытым и весьма дискуссионным по разным причинам, поэтому попробуем развить авторскую модель производства по уголовному делу в случае смерти подозреваемого (обвиняемого).
Полагаем, что подход к решению проблемы возмещения потерпевшему ущерба, причиненного преступлением, когда уголовное дело подлежит прекращению в связи со смертью подозреваемого или обвиняемого, следует связать с повышением ответственности субъектов уголовного процесса, наделенных властными полномочиями. В проведенных ранее исследованиях по изучению вопросов прекращения уголовного дела в связи со смертью подозреваемого (обвиняемого) были сделаны выводы о целесообразности возложения на следователя обязанности по установлению не только близких родственников умершего, но и его наследников, которые вправе настаивать на продолжении производства по уголовному делу с целью реабилитации умершего [19, с. 42-45].
Развивая предлагаемую самостоятельную форму производства, логически подходим к тому, что в ней именно следователь, располагая данными об имуществе подозреваемого (обвиняемого), о его правопреемнике (наследнике), может обеспечить составление и направление необходимых материалов в суд для разрешения вопроса о возмещении вреда, причиненного преступлением. Одновременно с этим, представляется возможным положительное разрешение вопроса о продлении действия обеспечительных мер в отношении имущества умершего подозреваемого
(обвиняемого) до разрешения гражданского иска.
В предлагаемом механизме следователь будет заинтересован в положительном разрешении вопроса о возмещении ущерба, поскольку непосредственно в нем участвует, а потерпевший - чувствовать большую защищенность со стороны государства в лице правоохранительных органов.
Вместе с тем понимаем, что предложение требует дальнейшей проработки, в том числе важно определить роль прокурора в механизме обеспечения права потерпевшего на возмещение вреда, а может включение в этот механизм юристов (адвокатов), которые могли бы оказывать потерпевшим юридическую помощь при составлении гражданского иска.
Литература
1. Состояние преступности в России за 2021 год. М., 2022.
2. Володина Л.М. Назначение уголовного судопроизводства - целеполагающее направление уголовно-процессуальной деятельности // Законы России: опыт, анализ, практика.
2017. № 11.
3. Лугинец Э.Ф., Бондарь М.М. Деятельность следователя по обеспечению права лица на предъявление гражданского иска по уголовному делу: учебное пособие. Волгоград, 2022.
4. Гаврилов М.А. Гражданский иск при прекращении судом уголовного дела в связи со смертью обвиняемого // Российский судья.
2018. № 11.
5. Гуляев А.П. Процессуальные функции следователя: учебное пособие. М., 1981.
6. Цоколова О.И., Карпенко В.М. Досудебное производство в отношении умершего подозреваемого (обвиняемого) // Вестник московского университета МВД России. 2016. № 4.
7. Гаврилиди Н.Г. Право на судебную защиту чести, достоинства и доброго имени умершего подозреваемого (обвиняемого), подсудимого как элемент конституционного права на справедливое судебное разбирательство // Вестник Пермского университета. Юридические науки. 2011. № 3(13).
8. О некоторых вопросах, связанных с применением конфискации имущества в уголовном судопроизводстве: постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 14.06.2018 № 17 // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2018. № 8.
Таким образом, право потерпевшего на возмещение вреда в рамках уголовного судопроизводства, когда оно подлежит прекращению в связи со смертью подозреваемого или обвиняемого, не обеспечено доступными уголовно-процессуальными средствами реализации этого права. Дополнительное нормативное регулирование по возмещению причиненного преступлением вреда должно быть основано на публичности уголовного процесса, что подразумевает непосредственное вовлечение в данную процедуру следователя с наделением обязанностью по сбору и направлению в суд материалов для удовлетворения требований потерпевшего о возмещении имущественного вреда, причиненного преступлением.
Bibliography
1. The state of crime in Russia in 2021. Moscow, 2022.
2. Volodina L.M. Appointment of criminal proceedings - a goal-setting direction of criminal procedure // Laws of Russia: experience, analysis, practice. 2017. №° 11.
3. Luginets E.F., Bondar M.M. The activities of the investigator to ensure the right of a person to file a civil lawsuit in a criminal case: a study guide. Volgograd, 2022.
4. Gavrilov M.A. Civil lawsuit upon termination of a criminal case by the court in connection with the death of the accused // Russian judge. 2018. № 11.
5. Gulyaev A.P. Procedural functions of the investigator: a study guide. Moscow, 1981.
6. Tsokolova O.I., Karpenko V.M. Pre-trial proceedings in relation to the deceased suspect (accused) // Bulletin of the Moscow University of the Ministry of Internal Affairs of Russia. 2016. № 4.
7. Gavrilidi N.G. The right to judicial protection of the honor, dignity and good name of the deceased suspect (accused), defendant as an element of the constitutional right to a fair trial // Bulletin of the Perm University. Legal Sciences. 2011. №№ 3(13).
8. On some issues related to the use of confiscation of property in criminal proceedings: resolution of the Plenum of the Supreme Court of the Russian Federation dated June 14, 2018 № 17 // Bulletin of the Supreme Court of the Russian Federation. 2018. № 8.
9. In the case of checking the constitutionality of the provisions of paragraph 3 of part 1 of Art. 24, paragraph 1 of Art. 254 and part 8 of Art. 302 ofthe Code of Criminal Procedure of the Russian Federation in
9. По делу о проверке конституционности положений п. 3 ч. 1 ст. 24, п. 1 ст. 254 и ч. 8 ст. 302 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобой граждан В.Ю. Глазкова и В.Н. Степанова: постановление Конституционного Суда РФ от 02.03.2017 № 4-П // Вестник Конституционного Суда РФ. 2017. № 3.
10. Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Афониной Анны Валерьевны на нарушение ее конституционных прав п. 4 ч. 1 ст. 24 и п. 1 ч. 1 ст. 254 уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации: определение Конституционного Суда Российской Федерации от 28.06.2022 № 1467-О. Доступ из справ. правовой системы «КонсультантПлюс».
11. Лазарева В.А. Право на судебную защиту и проблемы его реализации в досудебном производстве по уголовному делу. М., 2010.
12. Крайнова О.А. Участие потерпевшего в уголовном судопроизводстве в России: доктрина, законодательная техника и правоприменение: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Н. Новгород, 2018.
13. Синенко С.А. Обеспечение прав и законных интересов потерпевшего в уголовном судопроизводстве. Орел, 2015.
14. Аширбекова М.Т. Об уголовно-процессуальных функциях следователя // Юридический вестник Самарского университета. 2019. № 4. Т. 5.
15. Подгороднов В.В., Федечко Ф.И. О практике предъявления в Ульяновской области исков прокуроров о взыскании ущерба, причиненного преступлениями // Следственная практика: научно-практический сборник. 2015.
16. Анучина О.В. Досудебное производство по уголовному делу в случае смерти подозреваемого или обвиняемого. Научно-практическое пособие. М., 2022.
connection with the complaint of citizens V.Yu. Glaz-kov and V.N. Stepanova: Resolution of the Constitutional Court of the Russian Federation of March 2, 2017 № 4-P // Bulletin of the Constitutional Court of the Russian Federation. 2017. №№ 3.
10. On the refusal to accept for consideration the complaint of citizen Afonina Anna Valerievna about the violation of her constitutional rights, clause 4, part 1, art. 24 and paragraph 1, part 1, art. 254 of the Code of Criminal Procedure of the Russian Federation: Determination of the Constitutional Court of the Russian Federation of 06.28.2022 № 1467-O. Access from the legal reference system «ConsultantPlus».
11. Lazareva V.A The right to judicial protection and problems of its implementation in pre-trial proceedings in a criminal case. Moscow, 2010.
12. Krainova O.A. Participation of the victim in criminal proceedings in Russia: doctrine, legislative technique and law enforcement: author. dis. ... cand. legal Sciences. N. Novgorod, 2018.
13. Sinenko S.A. Ensuring the rights and legitimate interests of the victim in criminal proceedings. Eagle, 2015.
14. Ashirbekova M.T. On the criminal procedural functions of the investigator // Legal Bulletin of the Samara University. 2019. № 4. Vol. 5.
15. Podgorodnov V.V., Fedechko F.I. On the practice of filing claims by prosecutors in the Ulyanovsk region for the recovery of damage caused by crimes // Investigative practice: a scientific and practical collection. 2015.
16. Anuchina O.V. Pre-trial proceedings in a criminal case in the event of the death of a suspect or accused. Scientific and practical guide. Moscow, 2022.
