CC BY
9DOI 10.47643/1815-1337_2022_10_17
ПРАВО НА СОЗДАНИЕ СЕМЬИ В ПЕРИОД НАХОЖДЕНИЯ В МЕСТАХ ЛИШЕНИЯ СВОБОДЫ: ТЕОРИЯ И ПРАКТИКА The right to found a family while in prison: theory and practice
КОЖИНА Юлия Алексеевна,
доцент кафедры гражданского права и процесса, Академия ФСИН России. 390000, Россия, Рязанская обл., г. Рязань, ул. Сенная, 1. E-mail: yl-san@yandex.ru;
Kozhina Yulia Alexeyevna,
Ph.D. in Law, Associate Professor, Department of Civil Law and Procedure Academy of the Federal Penitentiary Service of Russia. 390000, Russia, Ryazan region, Ryazan, Sennaya str., 1. E-mail: yl-san@yandex.ru
Краткая аннотация: Статья посвящена исследованию процедуры заключения брака в местах лишения свободы. Проводится сравнительный анализ статей федеральных законов, регулирующих данную процедуру, и действующих Правил внутреннего распорядка следственных изоляторов и исправительных учреждений, в ходе которого выявляются некоторые противоречия источников семейного права.
Abstract: The article is devoted to the study of the procedure for concluding marriage in places of deprivation of liberty. A comparative analysis of the articles of federal laws governing this procedure and the current Internal Regulations of pre-trial detention centers and correctional institutions is carried out, during which some contradictions in the existing sources of family law are revealed.
Ключевые слова: семья, брак, лишение свободы, подозреваемые, обвиняемые, осужденные, заключение брака, нотариус, начальник исправительного учреждения, следователь, право на создание семьи, мера пресечения.
Keywords: family, marriage, deprivation of liberty, suspected, accused, convicted, marriage, notary, head of a correctional institution, investigator, right to found a family, measure of restraint.
Для цитирования: Кожина Ю.А. Право на создание семьи в период нахождения в местах лишения свободы: теория и практика // Право и государство: теория и практика. 2022. № 10(214). С. 17-19. http://doi.org/10.47643/1815-1337_2022_10_17.
For citation: Kozhina Yu.A. The right to found a family while in prison: theory and practice // Law and state: theory and practice. 2022. No. 10(214). pp. 17-19. http://doi.org/10.47643/1815-1337_2022_10_17.
Статья поступила в редакцию: 02.08.2022
Семья в жизни любого человека играет важную роль, особенно в тот период, когда он оказался в тяжелой жизненной ситуации - находится в местах лишения свободы. Зачастую, именно в этот период человек впервые осознает значимость и ценность таких классических понятий как любовь, поддержка, взаимопомощь. Именно в этот период семья оказывая ему максимальную моральную и материальную поддержку, стимулирует человека, оказавшегося в такой ситуации достойно пережить неизбежное и зачастую заслуженное и вернуться адаптированным после освобождения из мест лишения свободы. По общему правилу, подозреваемый (обвиняемый), а также осужденный в период отбывания наказания имеют возможность реализовывать свою дееспособность практически во всех сферах человеческой жизни. Являясь носителем определенного комплекса прав и обязанностей, лицо, находящееся в местах лишения свободы, оказывается в положении, когда предписанные законом возможности могут быть несколько ограничены самим фактом лишения свободы, что не может не отразиться на его семейной дееспособности. Речь пойдет о возможности лица, лишенного свободы, вступать в этот нелегкий для него период жизни в брачные отношения.
С учетом действующего законодательства, существует определенный механизм реализации права на создание семьи. Основными источниками, регламентирующими данную процедуру, являются Семейный кодекс РФ, Федеральный закон «Об актах гражданского состояния» (далее - Закон «Об актах») и принятые 4 июля 2022 года Правила внутреннего распорядка следственных изоляторов УИС (Далее - ПВР СИЗО), Правила внутреннего распорядка исправительных учреждений (далее - ПВР ИУ) и Правила внутреннего распорядка исправительных центров в УИС, утвержденные Приказом Минюста России № 110. Так, п. 2 ст. 26 Закона «Об актах» предоставляет возможность лицу, вступающему в брак, в случае отсутствия возможности явиться в орган ЗАГС или в многофункциональный центр предоставления государственных и муниципальных услуг для подачи совместного заявления о заключении брака, оформить отдельное заявление о заключении брака. В этом случае подпись лица, совершенная на заявлении, должна быть удостоверена либо нотариусом (иным должностным лицом, наделенным ст. 37 Основ законодательства РФ о нотариате, правом совершать подобные нотариальные действия), либо начальником места содержания под стражей или начальником исправительного учреждения, подпись которого приравнивается к нотариально удостоверенной. Согласно положениям Федерального закона «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений» (далее - Закон о содержании под стражей), к таким местам содержания под стражей относятся СИЗО, ИВС для подозреваемых и обвиняемых ОВД, ИВС для подозреваемых и обвиняемых пограничных органов ФСБ, в особых случаях, исправительные учреждения и гауптвахты. Соответственно, руководители данных учреждений обладают правом удостоверять подписи лиц, находящихся под стражей. В связи с чем возникает противоречивая реакция на содержание ранее действующих ПВР СИЗО № 189, утвержденных 14 октября 2005 года, и ныне действующих Правил внутреннего распорядка, регламентирующих процедуру подачи заявления о браке. Так, согласно ПВР ИУ, если осужденный желает заключить брак, он вправе обратиться за бланком заявления о заключении брака непосредственно к администрации исправительного учреждения, которая при отсутствии препятствий, предусмотренных ст. 14 Семейного кодекса РФ, предоставляет ему бланк, после чего «приглашается нотариус, в присутствии которого осужденный должен заполнить бланк заявле-
ПРАВО И ГОСУДАРСТВО: теория и практика. 2022. № 10(214)
ния». Чем вызвана необходимость участия в подобных действиях нотариуса, если п. 2 ст. 26 Закона «Об актах» и абз. 3 п.272 ПВР ИУ предоставляет право начальнику исправительного учреждения заверять подпись осужденного самостоятельно. Об этом же гласят и пп.221,222 ПВР СИЗО, при этом снова упоминается личность нотариуса, без которого подача такого заявления, видимо, становится невозможной. Подобное двоякое толкование одних и тех же процедур реализации права на вступления в брак свидетельствует о нарушении прав граждан, находящихся в местах лишения свободы. Никто не оспаривает допустимости и целесообразности участия нотариусов в удостоверении сделок, совершаемых осужденными в период отбывания наказания в местах лишения свободы, но это вовсе не означает их монополию на все действия, требующих нотариальной формы. Понятно, что целью нотариата является защита прав и законных интересов граждан путем совершения нотариальных действий, но эта «повышенная забота» с их стороны вряд ли уместна, когда лица, находящиеся в местах лишения свободы, могут в соответствии с действующим законом реализовывать свои права иначе, без «возмездного участия» нотариусов.
Далее, нельзя не обратить внимание еще на один важный пункт, предусмотренный ПВР СИЗО. Возможность вступить в брак лицу, в отношении которого была избрана мера пресечения - заключение под стражу, может быть реализована лишь при наличии разрешения лица или органа, в производстве которых находится уголовное дело. Аналогичное разрешение требуется и всем присутствующим (кроме сотрудника ЗАГС и арестованным) при государственной регистрации заключения брака в СИЗО. В каких случаях следователь имеет право отказать в реализации права на вступление в брак, если соблюдены все условия для вступления и не имеется никаких обстоятельств, препятствующих вступлению в брак? Означает ли это, что ПВР ИУ, утвержденные Приказом Минюста России, обладают высшей юридической силой, чем Семейный кодекс РФ, который подобных запретов не устанавливает? Понятно, что заключение под стражу всегда связано с непосредственным ограничением права подозреваемого (обвиняемого) на физическую свободу и личную неприкосновенность. Наличие данного ограничения вызвано спецификой уголовного судопроизводства, а также теми целями, которые стоят перед заключением под стражей как мерой процессуального принуждения. Безусловно, нельзя не согласится с тем, что лишение свободы изменяет привычный ритм жизни человека, его отношения с окружающими и имеет существенные морально-психологические последствия, ограничивая его права и свободы не только как гражданина, но и как личности, что связано с противоправным поведением виновного и обусловлено необходимостью ограничения его естественного права на свободу в целях защиты нравственности, прав и законных интересов других лиц. Вместе с тем соблюдение законных интересов задержанных, заключенных под стражу или осужденных к лишению свободы означает, что они не могут быть полностью исключены из сферы общения с людьми, находящимися с ними в тесных личных, прежде всего родственных, семейных и супружеских отношениях [1]. Так, ст. 17 Закона о содержании под стражей предоставляет подозреваемым и обвиняемым, в отношении которых в качестве меры пресечения избрано заключение под стражу и которые содержатся в СИЗО, право заключать и расторгать брак, участвовать в иных семейно-правовых отношениях в случае, если это не противоречит данному закону. Возникает вопрос: при наличии каких оснований данное право может быть ограничено?
Статья 6 Закона о содержании под стражей гласит, что подозреваемые и обвиняемые в совершении преступления пользуются правами и свободами, установленные для граждан РФ, с ограничениями, предусмотренными законом. Интересно отметить, что анализ действующего российского законодательства свидетельствует о том, что оснований для отказа в выдаче соответствующего разрешения со стороны следователя, в производстве которого находится уголовное дело, российским законом не предусмотрено, что не может не вызывать некоторое удивление. При том что действует свобода заключения брака, положение ПВР СИЗО указывает на некоторое несоответствие принципам семейного права, фактически исключающим возможность обвиняемым (подозреваемым) вступать в брак в период нахождения в СИЗО. Существующее положение п. 222 ПВР СИЗО недвусмысленно ставит реализацию права гражданина на вступление в брак в зависимость от действий и решений следователя и администрации места содержания под стражей, что приводит к его фактическому ограничению, тем самым подрывая доверие граждан к закону и действиям государства, поскольку при отсутствии в законодательстве прямых ограничений порождают у заинтересованных лиц правомерные ожидания возможности осуществления такого права на практике. В этой связи Конституционный Суд РФ неоднократно отмечал, что законоположения, не отвечающие критериям точности, ясности, недвусмысленности и согласованности в системе действующего правового регулирования, порождают противоречивую правоприменительную практику, создают возможность их неоднозначного истолкования и произвольного применения и тем самым отступают от принципа равенства перед законом и судом, нарушают конституционные гарантии государственной - в том числе судебной - защиты прав, свобод и законных интересов граждан [2]. В связи с чем целесообразно устранить подобные противоречия путем внесения соответствующих дополнений в Закон о содержании под стражей.
Нельзя в этой связи не отметить, что исходя из содержания действующих источников семейного права, право на создание семьи путем заключения брака может быть реализовано желающими только при условии возможности лично явиться в ЗАГС для подачи заявления хотя бы одним из брачующихся. Так, показательным стал процесс с участием лиц, которые находясь в ФКУ СИЗО, заполнив совместное заявление о вступлении в брак на бланке установленного образца, отправив его посредством услуг почтовой связи, выдали третьему лицу доверенность на подачу данного заявления в ЗАГС [3]. Отдел ЗАГС отказался принять подобное заявление через представителя, поскольку существенно была нарушена процедура, регламентированная ст. 26 Закона «Об актах» и действующего на момент возникновения спора Административного регламента предоставления государственной услуги по государственной регистрации актов гражданского состояния органами ЗАГС [4] (далее - регламент). Пункт 60 регламента устанавливает императивное правило: основанием для начала предоставления услуги по государственной регистрации заключения брака является личное обращение заявителя (заявителей) в орган, предоставляющий государственную услугу, с одновременным представлением всех надлежащим образом оформленных документов, тем самым вероятность заключения брака между лицами, когда оба находятся в СИЗО или исправительных учреждениях и лишены фактической возможности свободного передвижения, исключена. Таким об-
разом, процедура вступления в брак носит строго личный характер, что однозначно запрещает при сложившихся обстоятельствах прибегать к институту представительства.
Библиогра фия:
1. Постановление Конституционного Суда РФ от 28.12.2020 № 50-П «По делу о проверке конституционности статьи 77.1 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации, статей 17 и 18 Федерального закона "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений» и пунктов 139 - 143 Правил внутреннего распорядка следственных изоляторов уголовно-исполнительной системы в связи с жалобой гражданина Е.В. Парамонова //СПС Консуль-тантПлюс.
2. Постановление Конституционного Суда РФ от 06.12.2011 № 27-П «По делу о проверке конституционности статьи 107 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданина Эстонской Республики А.Т. Федина //СПС КонсультантПлюс.
3. Апелляционное определение Ставропольского краевого суда от 11.04.2018 по делу № 33-2327/2018 «О признании незаконным отказа в принятии заявления о государственной регистрации заключения брака, об обязании устранить допущенное нарушение» //СПС КонсультантПлюс.
4. Приказ Минюста России от 29.11.2011 № 412 «Об утверждении Административного регламента предоставления государственной услуги по государственной регистрации актов гражданского состояния органами, осуществляющими государственную регистрацию актов гражданского состояния на территории Российской Федерации» (утратил силу с 01.01. 2018 г.) // СПС КонсультантПлюс.
References:
1. Resolution of the Constitutional Court of the Russian Federation No. 50-P dated 12/28/2020 "On the Case of Checking the Constitutionality of Article 77.1 of the Criminal Executive Code of the Russian Federation, Articles 17 and 18 of the Federal Law "On Detention of Suspects and Accused of Committing Crimes" and paragraphs 139 - 143 of the Internal Regulations of Pre-Trial Detention Facilities of the Criminal Executive System in connection with the complaint of citizen E.V. Paramonov //SPS ConsultantPlus.
2. Resolution of the Constitutional Court of the Russian Federation dated 06.12.2011 No. 27-P "On the case of checking the constitutionality of Article 107 of the Criminal Procedure Code of the Russian Federation in connection with the complaint of a citizen of the Republic of Estonia A.T. Fedin //SPS ConsultantPlus.
3. The appeal ruling of the Stavropol Regional Court dated 11.04.2018 in case No. 33-2327/2018 "On the recognition of illegal refusal to accept an application for state registration of marriage, on the obligation to eliminate the violation" //SPS ConsultantPlus.
4. Order of the Ministry of Justice of the Russian Federation No. 412 dated 29.11.2011 "On approval of the Administrative Regulations for the Provision of State Services for the State Registration of Civil Status Acts by Bodies Carrying out State Registration of Civil Status Acts on the Territory of the Russian Federation" (expired on 01.01. 2018) // SPS ConsultantPlus.
