CC BY
17
И почуял, что нежит меня Ароматом душевной отравы.
С этих пор не заманишь меня Ароматом душевной отравы, Не сберу я душистые травы Накануне Иванова дня... [15, с. 417-418].
В кольце хиазм также сохраняет основное свойство выражать противопоставление в содержании первой и второй частей: повтор инвертируемых компонентов во второй части хиазма сопровождается усилением на них логического ударения и замедленным темпов. Это способствует актуализации противопоставленной части и антонимического компонента в отдельности.
Таким образом, являясь полифункциональным приемом, хиазм в лирике А. Блока выполняет следующие стилистические функции: усиливает эмоциональное воздействие; способствует выделению главной темы, мысли; является средством логического элемента высказывания; способствует углублению содержания; выполняет функцию ритмической организации поэтического текста.
Активность стилистического использования хиазмов в творчестве А. Блока в сочетании с антитезой и повторами обусловлена ведущей ролью принципа контраста в системе художественных принципов поэта, что определяется противоречивостью и трагедийностью мировосприятия поэта и его лирического героя, стремлением к высшей человеческой сущности.
ЛИТЕРАТУРА
1. Соловьева В.С. Хиазм в творчестве А. Блока: Автореф. дис. ... канд. филол. наук. М., 1982. 24 с.
2. Астафьева И.М. Виды синтаксических повторов, их природа и стилистическое использование: Автореф. дис. ... канд. филол. наук. М., 1964. 14 с. С. 4.
3. Гальперин И.Р. Очерки по стилистике английского языка. М.: Наука, 1958. 302 с. С. 234-235.
4. Кузнец М.Д., Скребнев Ю.М. Стилистика английского языка. М.: Учпедгиз, 1960. 173 с. С. 84.
5. Сковородников А.П. Фигуры речи в современной российской прессе // Филологические науки. 2001. № 3. С. 74-82.
6. Береговская Э.М. Очерки по экспрессивному синтаксису. М.: Родос, 2004. 208 с. С. 26-27.
7. Хазагеров Т.Г., Ширина Л.С. Общая риторика. Ростов н/Д: Феникс, 1999. 279 с. С. 181.
8. Блок А. Собр. соч.: В 8 т. Т. 2. М.-Л.: Изд-во худ. лит., 1960. 466 с.
9. Блок А. Собр. соч.: В 8 т. Т. 3. М.-Л.: Изд-во худ. лит., 1960. 714 с.
10. См.: Тимофеев Л.И. Творчество Александра Блока. М.: АПН, 1963. 199 с. С. 181-189.
11. Шанский Н.М. Лексикология современного русского языка. М.: Просвещение, 1972. 327 с. С. 67.
12. Кондаков Г.В. Гармония контраста // Русская речь. 1971. № 1. С. 14-18.
13. Соловьев Б. Поэт и его подвиг. М.: Советский писатель, 1971. 816 с.
14. Щерба Л.В. Опыты лингвистического толкования стихотворения // Избранные работы по русскому языку. М.: Учпедгиз, 1957. 188 с. С. 97.
15. Блок А. Собр. соч.: В 8 т. Т. 1. М.-Л.: Изд-во худ. лит., 1960. 715 с.
3 февраля 2010 г.
ББК 81
ПРАГМАЛИНГВИСТИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ ИДЕОЛОГИЗИРОВАННЫХ РЕЧЕВЫХ ШТАМПОВ (на материале текстов Конституций России и Германии)
Г.В. Басенко
Антропоцентрический подход при исследовании текстов в современной лингвистике существенно расширяет границы изучения речевого воздействия. Категория речевого воздействия привлекала внимание многих отечественных и
Басенко Гюльнара Владимировна - соискатель кафедры немецкой филологии Педагогического института Южного федерального университета, преподаватель кафедры иностранных языков Ростовского государственного строительного университета, 344022, г Ростов-на-Дону, ул. Социалистическая, 162, e-mail: julia.bas@mail.ru, т. 8(863)2277582.
зарубежных ученых [1]. И в нашем исследовании она является ключевым понятием. Цель данной статьи - проанализировать особенности речевого воздействия идеологизированных речевых штампов в текстах Конституций России и Германии с позиции функциональной
Basenko Gulnara - post-graduate student of the German Philology Department of Pedagogical Institute of the Southern Federal University, teacher of the Foreign Language Department of Rostov State University of Civil Engineering, 162 Sotsialisticheskaya Street, Rostov-on-Don, 344022, e-mail: julia.bas@mail.ru, ph. +7(863)2277582.
прагмалингвистики, в рамках которой изучить проблемы осознаваемого и мотивированного речевого воздействия Отправителя текста на его Получателя [2, 3].
В основе данного прагмалингвисти-ческого исследования лежит традиционная модель коммуникативной ситуации: Отправитель - Текст - Получатель. Рассмотрим каждый из трех компонентов в отдельности. Отправитель текста - неизвестен, он является официальным лицом и выступает от имени государства. Отправитель текста не выражает личного мнения. Его задача предельно точно изложить общие условия гражданского общежития в том или ином государстве, подчеркивая при этом обязательность закона для всех. Получатель текста - народ, законный представитель общества, обладающий определенными знаниями о правах и свободах, закрепленных в Конституции.
Текст Конституции - это основной документ государства, обладающий высшей юридической силой. Материалом нашего исследования стали тексты Конституций России (Конституция РСФСР от 1918 г., Конституция СССР от 1924 г., от 1936 г., от 1977 г., Конституция РФ от 1993 г.) и Германии (Конституция Германского Рейха от 1871 г., Веймарская Конституция от 1919 г., Основной Закон ФРГ от 1949 г., Конституция ГДР от 1968 г., Основной Закон ФРГ от 1990 г.). Они представляют разные исторические эпохи двух стран и включают в себя разные идеологические мировоззрения.
Конституция представляет собой идеологически ориентированный текст, в котором отражается господствующая идеология государства [4]. Под идеологией понимают систему взглядов и идей, в которых выражается отношение к окружающей действительности значимых социальных групп [5]. Духовным началом любой идеологии служит миф. И мы рассматриваем речевое воздействие в текстах Конституций, привлекая понятие мифа. Миф - это закодированное сообщение (образ), обладающее символическим значением. Мифы структурируют и упорядочивают отношения между членами общества. Они являются своеобразным мерилом и задают систему морально-нравственных координат. Чтобы понять закодированное Отправителем текста сообщение, необходимо дешифровать миф.
Рассмотрим миф в тексте Конституции как национальный миф и один из видов
политического мифа. Национальный миф заложен в национальном менталитете народа и нацелен на сохранение уникальных черт национального характера (менталитета), культурных традиций и ценностей [6]. В индивидуальном и общественном сознании национальный миф представляет собой закодированное сообщение, в основе которого лежат структурообразующие элементы коллективного бессознательного - архетипы [7]. В последних содержатся представления об опыте, накопленном человечеством за все время его существования. Сам архетип не имеет конкретного психического содержания, но архетипические символы способны вызывать определенные образы, ассоциации из подсознательных глубин психики.
Архетип как часть коллективного бессознательного служит основным средством передачи определенных человеческих ценностей из поколения в поколение. Для каждого народа характерно свое понимание национальных ценностей и доминирующих потребностей и, следовательно, свой набор национальных архетипов. Основными национальными архетипами в менталитете русского народа являются: коллективность сознания (соборность), правовой нигилизм, свободолюбие (вольнолюбие), потребность в сильной руке, потребность в идеалах (счастливое будущее), обостренное чувство справедливости (уравнительность). В менталитете немецкого народа заложены следующие национальные архетипы: уважение закона и законной власти, действие жесткой временной и территориальной регламентации, эмоциональная сдержанность, аккуратность, экономность, мировое признание.
Национальные архетипы формируют определенный символический образ, который наполняется (особенно при смене политического строя) новым содержанием и может иметь разные формы. Связующим элементом символического образа и формы выступает мифологема. Под мифологемой понимается специфический гносеологический образ, отличительная особенность которого заключается в непосредственном единстве двух планов -предметного и символического. Мифологемы предстают также устойчивыми логико-символическими конструкциями. Наполненные различным содержанием, они скрепляют разрозненные мыслительные и эмоциональные процессы и образуют в сознании определенный жесткий каркас. Роль каркаса выполняет
национальный архетип, заложенный в национальном менталитете на глубинном уровне. Характерные для того или иного народа национальные архетипы логически структурируют национальную мифологему и закладывают в нее определенный символический образ. Мифологема является ближайшим каналом актуализации архетипов, что позволяет ей быть эффективным инструментом воздействия на общественное сознание [8].
Следовательно, национальная мифологема представляет собой содержательную сторону реализации архетипа, а форму образует идеологизированный речевой штамп. Идеологизированный речевой штамп - это готовая идеологизированная речевая формула, отложившаяся в коллективном сознании носителей данного языка, механически воспроизводимая в типичных речевых ситуациях и обладающая способностью осуществлять эмоционально-оценочное воздействие на личность.
Идеологизированные речевые штампы широко представлены в текстах Конституций России и Германии. Рассмотрим праг-малингвистические особенности речевого воздействия национальных мифологем и их реализацию в форме идеологизированных речевых штампов. Все Конституции советского периода [9-12] имеют открытый классовый характер и характеризуются наличием в них единой господствующей идеологии социализма. Эта идеология основывается на принципе "свой" - "чужой" и представляет поляризацию явлений действительности по параметрам: у нас, здесь (идеологически близкое, нравственное, партийное) и у них, там (идеологически чуждое, безнравственное, антипартийное) [13; 3, с. 55]:
Там, в лагере капитализма - национальная вражда и неравенство, колониальное рабство и шовинизм, национальное угнетение и погромы, империалистические зверства и войны. Здесь, в лагере социализма - взаимное доверие и мир, национальная свобода и равенство, мирное сожительство и братское сотрудничество народов [10].
В состав идеологизированных речевых штампов советского периода входит социально окрашенная лексика с включенным в нее оценочным компонентом. По отношению к "своим" (лагерь социализма, трудящиеся, армия рабочих и крестьян, пролетариат, граждане и др.) формируется позитивное отношение и употребляется общественно-политическая лексика положительной коннотации (доверие,
мир, свобода, равенство, сотрудничество, сплотить, объединить, восстановить, развиваться, приветствовать и др.). К "чужим" (лагерь капитализма, правительство царя, империалисты, помещики, буржуазия, имущие классы, нетрудовые элементы), наоборот, формируется негативное отношение и используется общественно-политическая лексика отрицательной коннотации (вражда, неравенство, угнетение, погромы, рабство, опасность, разорить, разрушить, истощить, уничтожить, поработить и пр.). Широкое употребление военной лексики усиливает поляризацию между противоположными полюсами в пользу "своих" (первый удар по международному финансовому капиталу, полное разоружение имущих классов и др. [9]; удалось советским республикам отбить нападение, перед лицом капиталистического окружения и др. [10]; передовым отрядом трудящихся, в их борьбе за построение коммунистического общества и др. [11]; основное орудие защиты революционных завоеваний, быть в постоянной боевой готовности и др. [12].
Как мы видим, намеренное использование военной лексики, социально окрашенной лексики с оценочным компонентом в составе идеологизированных речевых штампов советского периода объясняется прагматической установкой идеологического воздействия Отправителя текста на общественное сознание Получателя с целью формирования у него единого идеологического мировоззрения по отношению к "своим" и "чужим".
Текст Конституции РФ (1993) относится к постсоветскому периоду и существенно отличается от текстов Конституций советского периода. В нем нет деления на "своих" и "чужих", а в официальных названиях страны и бывших союзных республик отсутствуют определения "советская", "социалистическая", что подтверждает отказ от социалистической модели развития. В отличие от советских Конституций, имеющих декларативный характер, Конституция РФ (1993) приближена к действительности. По своей структуре и содержанию она имеет сходство с традиционными Конституциями развитых демократических стран. Основными признаками демократического общества считаются: признание политического и идеологического плюрализма, приоритет права в системе законодательства, легитимность (законность) институтов госу-
дарственной власти, свободное волеизъявление граждан посредством голосования и др.
При сопоставлении текстов Конституций советского и постсоветского периодов следует отметить также различие в ряде национальных мифологем, входящих в структуру идеологизированных речевых штампов. В текстах советских Конституций были выявлены: мифологема "свой - чужой (враг)", мифологема "герой", мифологема "национальные ценности": "единство", "равенство", "свобода" и "труд"; в Конституции РФ (1993) постсоветского периода - мифологема "национальные ценности": "единство", "равноправие", "свобода", "право", "легитимность" (законность), "социальные гарантии".
Как мы видим, национальные ценности "единство" и "свобода" сохранились в постсоветский период, поскольку являются основополагающими ценностями, заложенными в архетипах русского национального менталитета. "Равенство" (всеобщая уравнительность) в советских Конституциях преобразовалось в "равноправие" (равенство всех перед государством, законом и судом) в Конституции РФ (1993). Различие в национальных ценностях объясняется новыми демократическими преобразованиями в политической и социально-экономической жизни России.
При сопоставлении текстов Конституций Германии до и после второй мировой войны было выявлено, что Конституциям Германии, кроме Конституции ГДР (1968), не характерно отражение действительности по параметру "свой" - "чужой". Деление на "своих" и "чужих" свойственно лишь Конституции ГДР (1968), текст которой идентичен тексту Конституции СССР (1977), так как ГДР до 1990 г. находилась в оккупационной зоне СССР. Своеобразие употребления идеологически маркированной лексики в составе идеологизированных речевых штампов заключается в точности, однозначности наименования политических реалий [14]. Стремление к точности порождает образование сложных и сложно-производных слов. Большинство сложных слов состоит из двух компонентов, первым из которых является характерная для того или иного периода лексема. В составе идеологизированных речевых штампов до второй мировой войны в эпоху зарождения Германской Империи (das Deutsche Reich) широко используется лексема - Reich: Reichgesetze, Reich sinteresse, Reichskanzler,
Reichsrecht, Reichsverfassung, Reichsangelegenheiten и др. [15]. В период после второй мировой войны появляется лексема - Bund: Bundesrepublik, Bundesgesetz, Bundesverfassungsgericht, Bundesgrenzschutz, Bundespräsident, Bundeskanzler и др. [16].
При сопоставлении текстов Конституций Германии до и после второй мировой войны (кроме Конституции ГДР (1968)) существенных различий в национальных мифологемах, входящих в структуру идеологизированных речевых штампов, не наблюдается. Главными национальными ценностями в текстах Конституции Германского Рейха (1871) и Веймарской Конституции (1919) считаются: "единство", "свобода", "право", "легитимность" (законность), "безопасность". Национальными ценностями в текстах Основного Закона ФРГ (1949) и Основного Закона ФРГ (1990) являются: "единство", "свобода", "право", "легитимность" (законность), "социальная защита". Национальные ценности в Конституции ГДР (1968) полностью соответствуют ценностям, провозглашенным в Конституциях советского периода. Национальные ценности в текстах Конституций Германии до и после второй мировой войны (за исключением текста Конституции ГДР (1968)) сохранились, лишь мифологема "безопасность" сменилась на общепринятое в современном мире "социальная защита".
Таким образом, тексты Конституций России советского периода в отличие от текста Конституции РФ (1993) и всех текстов Конституции Германии представляют действительность по параметру "свой" - "чужой". Общей прагмалингвистической особенностью речевого воздействия идеологизированных речевых штампов как в текстах Конституций России, так и в Конституциях Германии является осуществление идеологического воздействия Отправителя текста на мифологизированное общественное сознание Получателя текста с целью формирования у него единого идеологического мировоззрения и сохранения при этом уникальных черт его национального менталитета.
ЛИТЕРАТУРА 1. См., напр.: Стернин И.А. Речевое воздействие // Психолингвистика. М.: ПЕР СЭ, 2006. 344 с. С. 301-321; Тарасов Е.Ф. Речевое воздействие: достижения и перспективы исследования // Язык как средство идеологического воздействия. М.: АН
СССР, 1983. 176 с. С. 76-95; Грайс Г.П. Логика и речевое общение // Новое в зарубежной литературе. Вып. 16. М.: Прогресс, 1985. 240 с. С. 217-237; Остин Дж.Л. Слово как действие // Там же. Вып. 17. М.: Прогресс, 1986. 224 с. С. 22-31.
2. См., напр.: Матвеева Г.Г. Функциональная и скрытая прагма лингвистика // Функционально-системный подход к исследованию языковых единиц разных уровней. Ростов н/Д: Изд-во РГПУ 2004. 160 с. С. 85-87; Дегтярева Л.М. Речевое воздействие текстов памяток правоохранительных органов на население: Автореф. дис. ... канд. филол. наук. Краснодар, 2008. 25 с.
3. Самарина И.В. Коммуникативные стратегии "создания круга чужих" и "создания круга своих" в политической коммуникации (прагмалинг-вистический аспект): Дис. . канд. филол. наук. Ростов н/Д, 2006. 158 с.
4. Фадеичева М.А. Идеология и дискурсивные практики "нашизма" в современной России // Политические исследования. 2006. № 4. С. 53-60. С. 53.
5. Политология. Энциклопедический словарь / Общ. ред. и сост. Ю.И. Аверьянов. М.: Изд-во Моск. коммерч. ун-та, 1993. 431 с. С. 113-114.
6. Цуладзе А. Политическая мифология. М.: Изд-во Эксмо, 2003. 384 с. С. 57, 60.
7. Юнг К.Г. Психология бессознательного. М.: АСТ и др., 1998. 397 с. С. 95.
8. Шульга Н.В. Мифологема в структуре массового политического сознания: Дис. ... канд. филос. наук. Омск, 2006. 175 с. C. 63.
9. Конституция РСФСР от 1918 г. // Конституция Российской Федерации. Информационно-правовой портал Гарант. URL: http://www.constitution.garant.ru/ DOC_85478.htm
10. Конституция СССР от 1924 г. // Конституция Российской Федерации. Информационно-правовой портал Гарант. URL: http://www.constitution.garant.ru/ DOC_893226.htm
11. Конституция СССР от 1936 г. // Конституция Российской Федерации. Информационно-правовой портал Гарант. URL: http://www.constitution.garant.ru/ DOC_3858676.htm
12. Конституция СССР от 1977 г. // Конституция Российской Федерации. Информационно-правовой портал Гарант. URL: http://www.constitution.garant.ru/ DOC_1491566.htm
13. Введенская Л.А., Павлова Л.Г., Кашае-ва Е.Ю. Русский язык и культура речи. 20-е изд. Ростов н/Д: Феникс, 2007. 539 с. С. 19.
14. Розен Е.В. Новые слова и устойчивые словосочетания в немецком языке. М.: Просвещение, 1991. 192 с. С. 99-100.
15. Die Verfassung des Deutschen Reichs vom 11. August 1919 // Die Verfassungen in Deutschland. URL: http://www.verfassungen.de/de/de19-33/verf19.htm
16. Grundgesetz für die Bundesrepublik Deutschland, Bonn: Bundeszentrale für politische Bildung, 1994. 96 s.
1 февраля 2010 г.
ББК 81.2-9
КОНСТРУКЦИИ С ПРЕДИКАТОМ-ИНФИНИТИВОМ В ЗАГОЛОВКАХ СОВРЕМЕННЫХ МЕДИАТЕКСТОВ (на материале российских и британских печатных СМИ)
Л.А. Широбокова
В настоящее время в связи с развитием процесса демократизации прессы, роста количества газетных изданий и их разнообразия возрастает актуальность адекватного выбора определенных конструкций (далее К), способствующих максимальной реализации прагматической цели журналиста - рекламирования газетных материалов. Данной цели в полной мере соответствуют инфинитивные К, ввиду потенциальных возможностей инфинитива (формальной невыраженности в нем категорий
Широбокова Лариса Анатольевна - соискатель, старший преподаватель кафедры английского языка Донского государственного технического университета, 344010, г. Ростов-на-Дону, пл. Гагарина, 1, e-mail: Shirobokova 07@mail.ru, т. 8(863)2738398.
лица, времени, модальности), что позволяет адресанту использовать инфинитив в самых разных значениях персональности и разнообразных контекстах, способствующих максимальному воздействию на читателя.
Несмотря на то, что в лингвистической литературе имеется большое количество работ, посвященных инфинитиву, его свойствам и специфике [1], а также различным аспектам, связанным с газетными текстами и их номинациями [2], специальные работы, рассматривающие структурно-семантические и
Shirobokova Larisa - post-graduate student, teacher of English of English Language Department in the Don State Technical University, 1 Gagarin Square, Rostov-on-Don, 344010, e-mail: Shirobokova 07@mail.ru., ph. +7(863)2738398.
