CC BY
2107
УДК 616.89
А.Ю. ЕГОРОВ, А.В. ГОЛЕНКОВ
ПОВЕДЕНЧЕСКИЕ АДДИКЦИИ
Поведенческими называются аддикции (ПА), где объектом зависимости становится поведенческий паттерн, а не психоактивное вещество (ПАВ). Первую классификацию этих аддикций в России предложил Ц.П. Короленко [4]. Он выделил нехимические аддикции: азартные игры (гемблинг), отношений, сексуальная (любовная), избегания, работоголизм, страсть к трате денег, ургентная, а также промежуточные, к которым отнес аддикции к еде (переедание и голодание). Кроме того, в настоящее время описано значительное количество других, связанных с использованием современных технологий аддикций: компьютерные или интернет-зависимости [22], телевизионные («телеаддик-ция»), аддикцию к мобильным телефонам [2]. Описаны также аддикция упражнений (спортивная) [11, 12], духовный поиск [7], «состояние перманентной войны» [8], синдром Тоада или зависимость от «веселого автовождения» (joy riding dependence) [14].
Как показывают достаточно многочисленные зарубежные и единичные отечественные исследования, в основе всех вариантов зависимости лежат единые механизмы. Так, R. Brown [9] сформулировал шесть компонентов, универсальных для всех вариантов аддикций: salience (особенность, «сверхценность»), euphoria (эйфория), tolerance (рост толерантности), withdrawal symptoms (симптомы отмены), conflict (конфликт с окружающими и самим собой), relapse (рецидив). Для аддиктивного поведения характерен уход от реальности в виде своеобразного «бегства», сосредоточенности на узконаправленной сфере деятельности при игнорировании остальных.
Основным диагностическим критерием всех видов аддикций («расстройств зависимого поведения») является наличие измененных состояний сознания в период реализации зависимости [6]. Мы считаем, что по своей феноменологической сущности все аддикции (пристрастия) близки к психопатологическому понятию сверхценной идеи [1, 2].
I. Marks [13] предложил следующие критерии для диагностики ПА:
- побуждение к контрпродуктивной поведенческой деятельности (тяга);
- нарастающее напряжение, пока деятельность не будет завершена;
- завершение данной деятельности немедленно, но ненадолго снимает напряжение;
- повторная тяга и напряжение через часы, дни или недели (симптомы абстиненции);
- внешние проявления уникальны для данного синдрома аддикции;
- последующее существование определяется внешними и внутренними проявлениями (дисфория, тоска);
- гедонистический оттенок на ранних стадиях аддикции.
ПА часто сочетаются с аффективными, обсессивно-компульсивными и личностными расстройствами, неврозами и химическими зависимостями [6, 19].
Азартные игры (гемблинг, лудомания). Гемблинг (ГБ), или участие в азартных играх (Б63.0 по МКБ-10), заключается «... в частых повторных эпизодах участия в азартных играх, что доминирует в жизни субъекта и ведет к снижению социальных, профессиональных, материальных и семейных ценностей, не уделяется должного внимания обязанностям в этой сфере» [5]. Пациенты могут рисковать своей работой, делать большие долги и нарушать закон, чтобы добыть деньги или уклониться от выплаты долгов. Участие в азартных играх, влечение к игре усиливаются в периоды стресса.
В последнее время проблема ГБ приобрела важное значение в связи с повсеместным распространением игровых автоматов, открытия множества казино. Все это красиво оформлено, что способствует усилению суггестивного эффекта легкой возможности денежного выигрыша за короткое время.
В связи с этим многие зарубежные исследователи считают ГБ серьезной социальной проблемой, представляющей угрозу для части населения. Трудности усугубляются тем, что в процессе игры в ряде случаев возникают расслабление, снятие эмоционального напряжения, отвлечение от неприятных проблем, а игра рассматривается как приятное проведение времени. Постепенно наступает втягивание и развивается игровая зависимость.
К признакам, характерным для азартных игр как одного из видов аддик-тивного поведения, относятся следующие [4]: 1) постоянная вовлеченность, увеличение времени, проводимого в ситуации игры; 2) изменение круга интересов, вытеснение прежних мотиваций игровой, постоянные мысли об игре, преобладание и воображение ситуаций, связанных с игровыми комбинациями; З) «потеря контроля», выражающаяся в неспособности прекратить игру как после большого выигрыша, так и после постоянных проигрышей; 4) состояния психологического дискомфорта, раздражения, беспокойства, развивающиеся через сравнительно короткие промежутки времени после очередного участия в игре, с труднопреодолимым желанием снова приступить к игре; 5) постепенное увеличение частоты участия в игре, стремление к более высокому риску; 6) возникающие состояния напряжения, сопровождающиеся игровым «драйвом», все преодолевающим стремлением найти возможность участия в азартной игре; 7) быстро нарастающее снижение способности сопротивляться соблазну.
Хотя ГБ в два раза чаще наблюдается у мужчин, у женщин эта болезнь принимает более тяжелые формы (втягиваются в это опасное увлечение в три раза быстрее и тяжелее поддаются психотерапии). В отличие от мужчин, женщины подпадают под зависимость от азартных игр в более зрелом возрасте, чаще всего в связи с наличием личных проблем. И женщины пытаются уйти от проблем в игру. Наиболее часто это происходит в возрасте от 21 до 55 лет, и в 14% случаев страсть принимает такие формы, при которых необходима помощь психиатра.
Следует отметить, что лица, участвующие в игре, сравнительно часто злоупотребляют алкоголем и другими ПАВ. Для «игроков» типичны нарушения межличностных отношений, частые разводы, нарушение трудовой дисциплины, частая смена работы.
Факторами, предрасполагающими к ГБ, являются: неправильное воспитание в семье; участие в играх родителей, знакомых; стремление к игре с детства (домино, карты, монополия и т.д.); вещизм, переоценка значения материальных ценностей; фиксированное внимание на финансовых возможностях; зависть к более богатым родственникам и знакомым; убеждение в том, что все проблемы можно решить с помощью денег [4].
В связи с повсеместным распространением игровых автоматов и отсутствием должного административного контроля в игровых залах России среди населения практически во всех возрастных группах началась своеобразная ГБ-эпидемия. Подростки являются группой высокого риска по ГБ-зависимости. Так, исследование особенностей ГБ среди 12- и 13-летних в Англии и Уэльсе показало, что подростки играют практически в те же игры, что и взрослые, хотя предпочитают игровые автоматы (т.н. fruit machines, которые в настоящее время стоят во всех игорных залах России), а также билеты Национальной лотереи. Более 5% подростков могут быть отнесены к проблемным игрокам [10].
Любовные аддикции и аддикции избегания. Существуют три вида аддикций отношений - любовные, сексуальные и избегания - соприкасающиеся друг с другом. У них общие предпосылки возникновения: проблемы с самооценкой, неспособность любить себя, трудности в установлении функциональных границ между собой и другими, отсутствует способность к реальной оценке окружающих. Эти люди позволяют контролировать себя или пытаются контролировать других. Характерны навязчивость в поведении, эмоциях, тревожность, неуверенность в себе, импульсивность действий и поступков, проблемы с духовностью, трудность в выражении интимных чувств [4].
Любовная аддикция (ЛА) - это фиксация на другом человеке, для которой характерны отношения, возникающие между двумя аддиктами. Их еще называют созависимыми. Наиболее часто такие отношения развиваются у любовного аддикта с аддиктом избегания. При них на первый план выступает интенсивность эмоций и их экстремальность. В принципе, созависимые отношения могут возникнуть между родителем и ребенком, мужем и женой, друзьями, профессионалом и клиентом и т.д. [2].
Признаки ЛА заключаются в следующем [4]: 1) тратится непропорционально много времени и внимания человеку, на которого направлена аддик-ция. Мысли о «любимом» доминируют в сознании, становясь сверхценной идеей. Процесс носит в себе черты навязчивости, сочетаясь с насильственностью, от которой чрезвычайно трудно освободиться; 2) аддикт находится во власти переживания нереальных ожиданий в отношении другого человека, находящегося в системе этих отношений. Отсутствует критика к своему состоянию; 3) любовный аддикт забывает о себе, перестает о себе заботиться и думать о своих потребностях вне аддиктивных отношений. Это распространяется и на отношение к род-
ным и близким. У аддикта имеются серьезные эмоциональные проблемы, в центре которых стоит страх, который он старается подавить. Он подсознательно выбирает себе партнера, который не может быть интимным.
Признаками аддикции избегания являются: 1) уход от интенсивности в отношениях со значимым для себя человеком (любовным аддиктом). Аддикт избегания проводит время в другой компании, на работе, в общении с другими людьми. Он стремится придать отношениям с любовным аддиктом «тлеющий» характер. Налицо амбивалентность отношений с этим человеком - они важны, но он их избегает. Он не раскрывает себя в этих отношениях; 2) стремление к избеганию интимного контакта с использованием техник психологического дистанцирования. На уровне сознания у аддикта избегания находится страх интимности. Он боится, что при вступлении в интимные отношения потеряет свободу, окажется под контролем. На подсознательном уровне - это страх покинутости. Он приводит к желанию восстановить отношения, но держать их на дистантном уровне.
В отношениях между аддиктами отсутствуют здоровые разграничения, без которых невозможна интимность между партнерами, признание права на собственную жизнь. Это приводит к тому, что они обвиняют друг друга в нечестности, используют сарказм, преувеличения и оскорбления. Вместе с тем, любовный аддикт и аддикт избегания тянутся друг к другу вследствие «знакомых» психологических черт. Несмотря на то, что черты, привлекающие у другого, могут быть неприятными, вызывать эмоциональную боль, они привычны с детства и напоминают ситуацию переживаний детства. Возникает влечение к знакомому. Оба вида аддиктов обычно не увлекаются неаддиктами. Они кажутся им скучными, непривлекательными; они не знают, как себя с ними вести.
Существуют факторы, способствующие влечению любовных аддиктов к аддиктам избегания: привлекательность того, что знакомо; привлекательность ситуации, содержащей в себе надежду на то, что «раны детства» могут быть излечены на новом уровне; привлекательность возможности реализации фантазий, созданных в детстве.
Сексуальные аддикции (СА) относятся к скрытым, замаскированным ад-дикциям. Это связано с социальными табу на обсуждение данной тематики. Чем более закрыта, запрещена эта тематика, тем меньше выявляется аддикций. Поэтому сексуальные аддикции всегда должны рассматриваться в социо- и транскультуральном плане.
СА подразделяются на ранние, которые начинают формироваться на фоне общего аддиктивного процесса, и поздние, пришедшие на смену другой формы аддиктивного поведения [4]. Признаками СА являются: пов-
торяющаяся потеря контроля над своим сексуальным поведением; его сохранение, несмотря на вредные последствия.
В генезе СА большое значение имеет ранняя сексуальная травматизация в детстве: от прямого инцеста до закладки у ребенка убеждений, что он представляет интерес только как сексуальный объект. В такой ситуации формируется
комплекс неполноценности, изоляция, недоверие к окружающим и зависимость от них, чувство угрозы извне и сверхценное отношение к сексу [2].
Большое значение имеет формирование системы верований и убеждений. Согласно ей любой аддикт относится к себе изначально плохо. Он не верит, что окружающие могут хорошо к нему относиться. У них появляется убежденность, что секс - это единственная сфера, в которой они могут проявить свою самостоятельность. Секс - единственное средство, которое может сделать изоляцию аддикта переносимой.
Как показали исследования M. Raviv [18], у сексуальных аддиктов выше уровень тревоги, депрессии, обсессивно-компульсивных проявлений, а также интерперсональной сенситивности по сравнению с контрольной группой. У них встречается достаточно высокая коморбидность и с другими психическими расстройствами.
J. Schneider, R. Irons [19] приводят данные различных исследований о сосуществовании СА с другими аддикциями (таблица).
Аддикции Cames (1991) Schneider (1996) Schneider (1998)
n=289, % n=75, % n=85, %
Химические 42 39 45
Пищевые 38 32 19
К покупкам (тратам) 26 13 9
Гемблинг 5 4 5
Без других аддикций 17 17 34
Сексуальные аддикты часто отрицают наличие у себя каких-либо проблем. Они используют механизм проекции, осуждая других и стараясь преуменьшить то, что может их дискредитировать. Другие механизмы защиты -рационализация.
У сексуальных аддиктов при воздержании описаны симптомы, напоминающие проявления синдрома отмены при химических зависимостях: дисфория, тревога, трудности концентрации внимания. Многие из них отмечают также рост толерантности. При использовании виртуального секса через Интернет они начинают проводить в сети все больше часов. При невиртуальном способе реализации у них появляется все больше сексуальных партнеров; контакты становятся все более эксцентричными и рискованными [19].
Периодически сексуальные аддикты дают себе зарок измениться, приурочивают начало его к какому-то конкретному дню, искренне веря, что они это сделают. Тем не менее «помимо воли» происходит срыв, сексуальное влечение приобретает компульсивный характер [2]. В связи с непреодолимым характером влечения и потребностью иметь много сексуальных партнеров, сексуальные аддикты имеют намного больше шансов заразиться ВИЧ, так как пренебрегают безопасным сексом [19].
В семье аддикция длительно скрывается. Отношения постепенно формализуются. Аддикт ведет двойную жизнь, он перестает интересоваться другими вещами, не заботится о своем здоровье, ему становится трудно преодолевать житейские трудности. Для него становится важным все время навязчиво доказывать свою состоятельность в сексуальном плане. Неуспех сексуального характера очень травматичен и может вызвать аутодеструктивные и агрессивные действия. Поражения могут сочетаться со злоупотреблением алкоголя и других ПАВ, чтобы избавиться от неприятных чувств. С другой стороны, прием алкоголя может использоваться как запуск сексуальной реализации.
Основной формой помощи сексуальным аддиктам является психотерапия в рамках посещения групп анонимных сексоголиков и анонимных сексуальных аддиктов, работающих на тех же принципах, что и анонимные алкоголики. Имеются также отдельные программы для одновременно сексуальных и любовных аддиктов, для созависимых родственников сексуальных аддиктов и т.д. [19].
Работоголизм (РТ). Этот термин был предложен в начале 70-х годов XX в. Оутсом. Как и всякая аддикция, РТ является бегством от реальности посредством изменения своего психического состояния, которое в данном случае достигается фиксацией на работе. Причем работа не представляет собой того, что она выполняет в обычных условиях: работоголик не стремится к работе в связи с экономической необходимостью, работа не является и одной из составных частей его жизни - она заменяет собой привязанность, любовь, развлечения, другие виды активности [3].
Одной из важных особенностей РТ является компульсивное стремление к постоянному успеху и одобрению со стороны окружающих. Аддикт испытывает страх потерпеть неудачу, «потерять лицо», быть обвиненным в некомпетентности, лености, оказаться хуже других в глазах начальства. С этим связано доминирование в психологическом состоянии чувства тревоги, не покидающее работоголика ни во время работы, ни в минуты непродолжительного отдыха, который не бывает полноценным из-за постоянной фиксации мыслей на работе. Работоголик становится настолько фиксированным на работе, что постоянно отчуждается от семьи, друзей, все более замыкаясь в системе собственных переживаний.
РТ сопровождается характерными личностными изменениями, которые затрагивают, прежде всего, эмоционально-волевую сферу. Развитие процесса сочетается с непрерывным нарастанием эмоциональной опустошенности, нарушается способность к сопереживанию. Межличностные отношения затрудняются, воспринимаются как тягостные, требующие большой энергетической затраты. Работоголик уже на подсознательном уровне стремится избегать ситуаций, требующих активного участия, уходит от обсуждения важных семейных проблем, не участвует в воспитании детей, которые не получают от него обратного эмоционального тепла. Он предпочитает общаться с неодушевленными предметами (реже с животными), чем с людьми, так как это не требует
решения насущных межличностных проблем. Вместе с тем аддикт убеждает себя и окружающих в том, что он работает ради денег или другой абстрактной цели. Такая защита принимается обществом. Человек не понимает, что такой способ «траты» себя является тупиковым, не реализует потенциальные возможности. Вне работы (болезнь, увольнение и т.д.) РТ легко сменяется другой, чаще химической аддикцией.
РТ связан с аддиктивными свойствами организаций, в которых заняты работоголики. Такая организация представляет собой закрытую систему, ограничивающую способность к самостоятельному мышлению и восприятию многих явлений, выходящих за рамки концепции этой системы. В советские времена это выражалось сверхценным отношением к количественным показателям работы, бесконечным «выполнениям и перевыполнениям плана, встречных планах», фиксации внимания на формальной стороне работы -разного вида отчетов, рапортов, показателей, иными словами, стремлению произвести благоприятное внешнее впечатление. Аддиктивной системе присущи признаки отдельного человека-аддикта. Развитию РТ способствует также система мелочного контроля, постоянных проверок эффективности, качества и т.д. Такого рода подходы основаны на недоверии к человеку, неуважении его личности и способствуют формированию работогольного мышления со сниженными возможностями истинной самореализации [4].
Работоголик оказывает влияние на других членов семьи, не получающих от него эмоциональной поддержки. Члены семьи либо видят в нем пример, либо не принимают его и идут по пути более деструктивных аддикций. Дети работоголиков часто злоупотребляют ПАВ.
Интернет-зависимости. В связи с возрастающей компьютеризацией и «интернетизацией» российского общества стала актуальной проблема патологического использования Интернет. Речь идёт о так называемой «интернет-зависимости» (ИЗ).
Первыми с ИЗ столкнулись врачи-психотерапевты, а также компании, использующие в своей деятельности Интернет и несущие убытки, в случае, появление у сотрудников патологического влечения к пребыванию он-лайн.
М. Огеаск [17] выделила характерные признаки для ИЗ. К психологическим симптомам относятся: хорошее самочувствие или эйфория за компьютером; невозможность остановиться; увеличение количества времени, проводимого за компьютером; пренебрежение семьей и друзьями; ощущения пустоты, депрессии, раздражения не за компьютером; ложь работодателям или членам семьи о своей деятельности; проблемы с работой или учебой. Физические симптомы - это: туннельное поражение нервных стволов руки, связанное с длительным перенапряжением мышц (синдром карпарального канала); сухость в глазах; головные боли по типу мигрени; боли в спине; нерегулярное питание, пропуск приемов пищи; пренебрежение личной гигиеной; расстройства сна, изменение режима сна.
Согласно исследованиям [22] опасными сигналами (предвестниками интернет-зависимости) являются: навязчивое стремление постоянно проверять электронную почту; предвкушение следующего сеанса он-лайн; увеличение времени, проводимого в он-лайн; увеличение количества денег, расходуемых на он-лайн. Распространенность ИЗ составляет от 1 до 5% населения, причем более подвержены ему гуманитарии и лица, не имеющие высшего образования, нежели специалисты по компьютерным сетям [22].
M. Shotton [20] предложила три разновидности зависимости от компьютера. Во-первых, это «сетевики» (networkers): они оптимистичны, социально активны и позитивно настроены к другим людям, имеют друзей, в том числе противоположного пола, поддерживают нормальные отношения с родителями. Компьютер для них нечто вроде хобби: они могут интересоваться поиском в удаленных базах данных или, к примеру, играть в ролевые групповые игры типа MUD. Однако они меньше, чем другие выделенные типы зависимых от компьютеров людей, самостоятельно программируют, в меньшей степени интересуются приложениями - компьютерной графикой или аппаратным обеспечением.
Во-вторых, это «рабочие» (workers) - самая малочисленная группа. Они владеют наиболее современными и дорогими компьютерами. Процесс программирования у них четко спланирован, программы пишутся ими для достижения нужного результата. Как правило, представители этой группы прекрасно учились или учатся, причем их не удовлетворяет стандартная программа обучения и они посещают дополнительные учебные курсы. Для них характерна весьма строгая «рабочая этика»: например, неприемлем всякий род «компьютерного пиратства».
В-третьих, это «исследователи» (explorers) - самая многочисленная группа. Для них программирование сродни интеллектуальному вызову и одновременно развлечению. Они пишут сверхсложные программы, зачастую даже не доводя их до конца и принимаясь за новые, более сложные. Представители этой группы с удовольствием занимаются отладкой программ; компьютерное пиратство и хакерство они приемлют, полагая их «честной игрой» против других программистов (разработчиков программ) и/или администраторов вычислительных систем. С формальной стороны, уровень образования у них ниже, чем у «рабочих». При этом они не только не отстают от имеющих более весомые дипломы коллег, но и зачастую превосходят их объемом знаний. Амбиций также немного: ни высокие должности, ни большие оклады не играют для них главенствующей роли. Таким образом, к социальным критериям жизненного преуспевания они довольно равнодушны. Для «исследователей» компьютер - своего рода партнер и друг, он зачастую одушевлен, с ним проще взаимодействовать, нежели с людьми.
У интернет-зависимых людей проявляются скрытые формы других аддик-ций: СА переходит в «киберсекс»; коммуникативные зависимости такие, как псевдология, крусодерство [6] проявляются в «кибернет-отношениях»; пристрастия к азартным играм находит выход в своеобразном Интернет-гемблинге.
Следует выделить еще один важный аспект, связанный с Интернет-аддикцией и влияющий на становление иных форм девиантного поведения. Это серьезные опасности, с которыми дети и подростки могут встретиться, непосредственно находясь в режиме он-лайн: их могут соблазнить на совершение непристойных действий; дети могут наткнуться на порнографию ввиду ее широкого распространения в сети. Программное обеспечение, ограничивающее доступ детей в такие сайты, не всегда срабатывает, а часто вообще отсутствует: его может не быть в школе, в библиотеке; неподходящие контент-сайты с деструктивным содержанием, например, с инструкциями по изготовлению бомбы или наркотических веществ. Родителям следует интересоваться сайтами, которые посещают дети, и быть внимательным к любым изменениям поведения ребенка; следует уделять внимание к детям, много играющим в DOOM, QUAKE, сетевые игры с насилием. Эти дети ведут себя более агрессивно. Родителям надо знать, в какие игры играет ребенок, быть готовыми предложить конструктивную альтернативу.
Совершенно очевидно, что с ростом компьютеризации в России будет увеличиваться число и интернет-аддиктов, особенно среди молодой части населения.
Спортивная аддикция (аддикция упражнений). В современной науке о спорте принято различать спорт для здоровья, или то, что раньше называлось физической культурой, и спорт высших достижений (профессиональный). Вместе с этим следует выделить и так называемые экстремальные виды спорта, которые в наши дни завоевывают все большую популярность. Именно спорт высших достижений и экстремальный спорт несет в себе наибольший аддиктивный потенциал.
Помимо бега в современной литературе имеются описания клинических случаев возникновения спортивной аддикции (СПА) в результате занятий разными видами спорта [11], включая то, что мы называет спортом для здоровья. Так, в работе E. Kjelsas et al. [12] с помощью специального опросника на аддикцию упражнений было выявлено, что у женщин существует прямая зависимость между количеством часов в неделю, уделяемых спорту, и риском развития зависимости.
Что касается занятий экстремальными видами спорта, то следует признать, что это возможный путь создания социально приемлемой формы зависимости при проведении профилактической и реабилитационной работы у детей и подростков с аддиктивным поведением [1, 2]. Вместе с тем следует помнить, что СПА, как и любая другая зависимость, легко может менять форму и переходить в другую, в том числе и химическую. Именно с этим связан высокий процент алкоголизма и наркомании среди бывших спортсменов. Поэтому экстремальный спорт может быть признан альтернативой химической зависимости, но альтернативой таящей в себе определенную опасность.
Аддикция к трате денег (покупкам) (АТД). Неконтролируемое влечение совершать покупки была описана и типизирована [15] в соответствии с диагностическими критериями DSM-III-R для обсессивно-компульсивного и ад-
диктивного расстройства. Причем для диагностики достаточно наличие одного из четырех критериев: 1) часто возникает озабоченность покупками или внезапные порывы что-либо купить, ощущаемые как непреодолимые, навязчивые и/или бессмысленные; 2) регулярно совершаются покупки не по средствам, часто покупаются ненужные вещи, или хождение по магазинам занимает значительно больше времени, чем изначально планировалось; 3) озабоченность покупками, внезапные порывы купить или связанные с этим особенности поведения сопровождаются ярко выраженным дистрессом, неадекватной тратой времени, становятся серьезной помехой как в повседневной жизни, так и в профессиональной сфере или влекут за собой финансовые проблемы (например, долги или банкротство); 4) чрезмерное увлечение покупками или хождением по магазинам необязательно проявляется в периоды гипомании или мании.
АТД проявляется повторным, непреодолимым желанием совершать множество покупок. В промежутках между покупками нарастает напряжение, которое может быть ослаблено очередной покупкой, после чего обычно возникает чувство вины. В целом широкий спектр негативных эмоций характерен для аддиктов, положительные эмоции вплоть до эйфории возникают только в процессе совершения покупки [16]. У этой категории аддиктов растут долги, возникают проблемы во взаимоотношениях с семьей, могут быть проблемы с законом. Иногда аддикция реализуется через Интернет - покупки совершаются не в супермаркетах, а в виртуальных магазинах.
АТД часто сочетается с аффективными расстройствами, химической зависимостью, в том числе алкоголизмом и пищевыми аддикциями.
Аддикция отношений. В чистом виде характеризуется привычкой человека к определенному типу отношений. Аддикты отношений создают «группу по интересам». Члены этой группы постоянно и с удовольствием встречаются, ходят друг к другу в гости, где проводят много времени. Жизнь между встречами сопровождается постоянными мыслями о предстоящем свидании с друзьями.
Следует отметить, что привязанность человека к определенной группе, может перейти в аддикцию отношений. Реабилитационные терапевтические сообщества такие, как анонимные алкоголики, анонимные наркоманы, анонимные кокаинисты и др., при всей безусловной пользе в плане воздержания от приема ПАВ делают их членов аддиктами общения в данном сообществе. Выход из сообщества нередко заканчивается рецидивом. Жизнь, в том числе даже проведение досуга, отпуска становится немыслимой без постоянного общения с себе подобными. Нечто похожее мы наблюдаем и в ряде реабилитационных центров, особенно религиозной направленности, вне которых бывшие химические зависимые практически не могут существовать. В них можно констатировать возникновение аддикции отношений наряду с религиозной аддикцией. Высказанные мысли ничуть не умаляют необходимости проведения реабилитационных мероприятий с зависимыми от ПАВ. Это еще одно напоминание, что «выздоровление» от химической зависимости, как
правило, сопровождается возникновение замещающей нехимической зависимости, в лучшем случае, максимально социально приемлемой [1].
Другие нехимические аддикции
Ургентная аддикция. Проявляется в привычке находиться в состоянии постоянной нехватки времени. Пребывание в каком-то ином состоянии способствует развитию у человека чувства дискомфорта и отчаянья [4].
Духовный поиск. Эта форма нехимической аддикции была описана на основании наблюдений за 9 больными алкоголизмом, находившимися в ремиссии и в процессе психотерапевтических занятий пытавшихся освоить различные духовные практики [7]. При этом никто из больных не связывал эти занятия с реабилитационной программой, считая свои проблемы с алкоголизмом «уже решенными». Все больные по несколько раз до алкогольного срыва успели по несколько раз поменять направление «духовных поисков». Еще одной особенностью этих больных был неизбежный срыв ремиссии после этапа выраженных расстройств адаптации в виде нарастания межличностных конфликтов, нервозности, раздражительности и вспышек немотивированной агрессии.
Направления духовного поиска были самые различные - группы личностного роста, голотропное дыхание, телесно ориентированная терапия, группы встреч, эзотерические и религиозные знания.
Состояние перманентной войны. Эта форма аддиктивного поведения была описана также у больных алкоголизмом ветеранов боевых действий [8]. Будучи в ремиссии, эти лица стремились к созданию опасных ситуаций, неоправданного риска - «хотелось встряхнуться, давно не воевал». В этих ситуациях больные нередко совершали асоциальные и криминальные действия.
Аддикции к еде (пищевые аддикции) - относятся к промежуточным формам аддикций. Выделяют две формы: переедание и голодание.
Переедание. Аддикция к еде возникает тогда, когда прием пищи используется в виде аддиктивного агента, применяя который, человек уходит от субъективной реальности [4]. Во время фрустрации возникает стремление «заесть» неприятность. Это удается, поскольку происходит фиксация на вкусовых ощущениях и вытеснение неприятных переживаний. Может появиться стремление затянуть процесс еды во времени: дольше и больше есть.
Аддикция к еде это, с одной стороны, психологическая зависимость, а с другой - утоление голода. По мере того как еда приобретает все больший ад-диктивный потенциал, происходит искусственное стимулирование чувства голода. Переедающий человек входит в зону повышенного обменного баланса. Чувство голода начинает появляться сразу с падением концентрации глюкозы в крови после очередного приема пищи. Физиологические механизмы рассогласовываются. Человек начинает есть слишком много и слишком часто. На каком-то этапе у него появляется стыд переедания и он скрывает факт ад-дикции. Аддикт начинает есть в одиночку, в промежутках между любой активной деятельностью. Все это приводит к опасным для здоровья последствиям: нарастанию массы, нарушению обмена веществ и потере контроля, при
которой человек употребляет количество пищи, представляющее опасность для жизни. В принципе, можно «заесть» себя до смерти.
Голодание. Существуют два механизма возникновения аддикции к голоданию: медицинский и немедицинский [4]. При первом варианте используется разгрузочная диетотерапия. Фаза вхождения в голод характеризуется трудностями, связанными с необходимостью подавить аппетит. Затем состояние меняется - появляются новые силы, аппетит исчезает, повышается настроение, усиливается двигательная активность, невротические проявления редуцируются. Некоторым пациентам нравится состояние голода, когда уже исчез аппетит, и они стремятся его продлить. Повторное голодание осуществляется уже самостоятельно. На уровне достигнутой голоданием эйфории происходит потеря контроля, и человек продолжает голодать даже тогда, когда это становится опасным для его здоровья, теряется критика к своему состоянию.
При немедицинском варианте голодать начинают самостоятельно с целью похудеть и, отдавая дань моде, использовать для этого необычную диету. Одним из психологических механизмов, провоцирующих голодание, является желание изменить себя физически, выглядеть лучше, в соответствии с модным на сегодняшний момент имиджем. Другой механизм, запускающий голодание и имеющий большое значение, заключается в самостоятельной постановке задачи и возникновении чувства самоудовлетворенности и гордости от ее выполнения. По мере голодания появляются признаки физического истощения. Контроль за ситуацией уже потерян, поэтому попытки окружающих повлиять на ситуацию ни к чему не приводят. Аддикты живут в воображаемом мире; у них возникает отвращение к еде, выраженное в такой степени, что жевательную резинку или зубную пасту, попавшую в рот во время чистки зубов, они считают достаточным для себя количеством еды [4].
Итак, из всего вышеизложенного вытекает, что ПА в значительной степени покрывают весь спектр поведенческих актов человека, все стороны его жизни: секс, любовь, работу, деньги, спорт и т.д. Получается, что любой человеческий поведенческий акт таит в себе угрозу возникновения зависимости к нему. Как ни парадоксально это звучит, но все многообразие нашей жизни - это богатство потенциальных аддикций. «Примерный» с социальной точки зрения человек успешно сочетает в себе варианты социально приемлемых форм зависимостей - превалировать должна работогольная зависимость, для счастья необходимо некоторое количество любовной и сексуальной, для нравственности - религиозной, хобби могут выражаться в аддикции отношений, в вариантах компьютерной зависимости и иногда чуть-чуть в азартных играх [2]. Допускаются даже элементы химической зависимости - традиционное для нашей страны употребление алкоголя. По существу, лечение социально неприемлемой аддикции (наркомании, алкоголизм, ГБ) во многом сводится к переводу в социально приемлемую форму аддикции (работогольной, отношений, религиозной, спортивной и др.).
Литература
1. Егоров А.Ю. К вопросу о новых теоретических аспектах аддиктологии // Наркология и ад-диктология: Сб. науч. тр. Казань, 2004. С. 80-88.
2. Егоров А.Ю. Нехимические (поведенческие) аддикции (Обзор) // Аддиктология. 2005. №1. С. 65-77.
3. Короленко Ц.П. Работоголизм - респектабельная форма аддиктивного поведения // Обозрение психиатрии и медицинской психологии. 1993. № 1. С. 17-29.
4. КороленкоЦ.П., Дмитриева Н.В. Социодинамическая психиатрия. М.; Екатеринбург, 2000.
460 с.
5. Международная классификация болезней (10-й пересмотр). Классификация психических и поведенческих расстройств. Клинические описания и указания по диагностике / Под ред. Ю.Л. Нул-лера, С.Ю. Циркина. СПб., 1994. 302 с.
6. Менделевич В.Д. Наркозависимость и коморбидные расстройства поведения. М.: МЕДпресс-информ. 2003. 328 с.
7. Постнов В.В., Дереча В.А. Духовный поиск как вариант нехимической аддикции у больных алкоголизмом в ремиссии // Новые методы лечения и реабилитации в наркологии (заместительная терапия, психофармакотерапия, психотерапия): Сб. материалов междунар. конф. Казань, 2004. С. 287-291.
8. Постнов В.В., Дереча В.А., Карпец В.В. Аддиктивное поведение в форме «состояния перманентной войны» в структуре расстройств адаптации у больных алкоголизмом - ветеранов боевых действий // Новые методы лечения и реабилитации в наркологии (заместительная терапия, психофармакотерапия, психотерапия): Сб. материалов междунар. конф. Казань, 2004. С. 291-295.
9. Brown R.I. Some contributions of the study of gambling to the study of other addictions// Gambling Behavior and Problem Gambling. Reno: University of Nevada Press. 1993. P. 241-272.
10. Fisher S. A prevalence study of gambling and problem gambling in British adolescents // Addiction Research. 1999. Dec. V.7, № 6. P. 509-539.
11. Griffiths M.D. Exercise addiction: a case study // Addiction Research. 1997. V.5, №2. P. 161168.
12. Kjelsas E., Augestad L., Gotestam K. Exercise dependence in physically active women // Eur. J. Psychiatry. 2003. V.17, № 3. P. 145-155.
13. Marks I. Behavioural (non-chemical) addictions // British J. Addict. 1990. V. 85. P. 1389-1394.
14. McBride A.J. Toad’s syndrome: Addiction to joy riding // Addiction Research. 2000. Mar. V.8, № 2. P. 129-140.
15. McElroy S.L., Keck P.E., Phillips K.A. Kleptomania, compulsive buying, and binge-eating disorder // J. Clin. Psychiatry. 1995. V. 56. Suppl 4. P. 14-26.
16. Miltenberger R., Redlin J., Crosby R. et al. Direct and retrospective assessment of factors contributing to compulsive buying//J. Behav. Therapy and Experimental Psychiatry. 2003. V.34, №1. P. 1-9.
17. Orzack M.H. Computer addiction: What is it? // Psychiatric Times. 1998. Aug. V.15, №8. [journal on-line]; available from http://www.psychiatrictimes.com/p980852.html.
18. Raviv M. Personality characteristics of sexual addicts and pathological gamblers // J. Gambling Studies. 1993. V. 9. P. 17-30.
19. Schneider J.P., Irons R.R. Assessment and treatment of addictive sexual disorders: relevance for chemical dependency relapse // Subst. Use Misuse. 2001. Dec. V. 36, 13. P. 1795-1820.
20. Shotton M.A. Computer addiction? A Study of Computer Dependency. London, 1989.
21. Tavares H., Martins S., Lobo D. et al. Factors at play in faster progression for female pathological gamblers: an exploratory analys // J. Clin. Psychiatry. 2003. Apr. V.64, №4. P. 433-438.
22. Young K.S. Internet addiction: The emergence of a new clinical disorder // Cyberpsychology and Behav. 1998. V. 1. P. 237-244.
ЕГОРОВ АЛЕКСЕЙ ЮРЬЕВИЧ родился в 1961 г. Окончил 1-й Ленинградский медицинский институт им. акад. И.П. Павлова. Доктор медицинских наук, профессор кафедры специальной психологии, факультета психологии Санкт-Петербургского государственного университета. Научные интересы: аддиктив-ное и суицидальное поведение, бредовые расстройства, нейропсихологические аспекты психопатологии. Автор более 150 научных публикаций, в том числе 4 монографий.
ГОЛЕНКОВ АНДРЕЙ ВАСИЛЬЕВИЧ родился в 1960 г. Окончил Астраханский медицинский институт. Доктор медицинских наук, профессор, заведующий кафедрой психиатрии и медицинской психологии Чувашского государственного университета. Научные интересы: эпидемиологические и социокультурные исследования в психиатрии и наркологии. Автор 300 научных публикаций, в том числе трех монографий.
