CC BY
38
СЛОВО СОИСКАТЕЛЮ УЧЕНОЙ СТЕПЕНИ
УДК 01
Е. Г. Ланганс
ПОСТРОЕНИЕ ПРОСТРАНСТВА ПЕРЕХОДА КАК НАЧАЛО САМООПРЕДЕЛЕНИЯ ЧЕЛОВЕКА В УСЛОВИЯХ ГЛОБАЛЬНОГО СОЦИОКУЛЬТУРНОГО КРИЗИСА
Целью данной статьи является рассмотрение возможности построения в мысли определенного пространства перехода, позволяющего человеку осуществить самоопределение в ситуации глобального социокультурного кризиса и в дальнейшем строить и реализовывать собственные пути выхода из него.
Ключевые слова: самоопределение, кризис, переход, пространство, предел, граница
The purpose of this article is to consider in thoughts the possibilities of constructing a certain space of transition, allowing the human to realize self-determination in the context of the global social-cultural crisis and to develop and implement their own way out.
Keywords: self-determination, crisis, transition, space, limit, border
Концепты переходной эпохи и переходного периода, сама идея перехода с прошлого столетия находятся в фокусе разработок гуманитарно ориентированного знания. Смысл исследовательских усилий очевиден: он формируется из насущной потребности найти выход из того кризисного состояния человеческой цивилизации, в котором она оказалась в XX в. С. С. Хоружий называет современный нам период «кризисом рубежа тысячелетий», «самостоятельной кризисной эпохой» [9], что фиксируется как в опыте философской, культурологической, социологической рефлексии [см., например: 5; 8], так и в повседневном опыте жизни человека и общества. Одновременно большое количество авторов заостряет свое внимание на переходности как специфическом признаке нашей эпохи [см., например: 3]. Обе трактовки актуальной социокультурной ситуации не дают однозначного ответа на вопрос, что же переживает человечество, кризис или переход, поскольку часто в представлении они интерпретируются довольно близко или даже отождествляются. В философско-антропологическом ракурсе этот вопрос становится проблемой, поскольку отвечать на него приходится жизнью и деятельностью как философу, так и «обычному» человеку в усло-
виях отсутствия адекватных способов решения, что делает ситуацию неопределенной и предельно рискованной. Возникает необходимость искать и строить такие средства понимания ее, а также пути выхода из кризиса (или перехода в иное состояние мира, культуры, человека), которые бы были соразмерны, со-масштабны возможности мысли и действия конкретного субъекта перехода, т. е. того, кто самоопределился таким образом. Проще говоря, каждый должен это делать для себя. Вероятно, так можно назвать один из «принципов самоопределения человека в современных условиях» [6].
Рассматривая ситуацию в данном аспекте, мы полагаем, что переход становится промыслом и предприятием самого человека, в котором он не только должен различить кризис и переход как соответственно проблемную ситуацию и некоторый выход из нее, но и сможет реализовывать продуманные действия в этом направлении. В перспективе же глобального перехода (выхода из цивилизацион-ного кризиса) следует заметить, что успех последнего возможен только на основании «множества индивидуальных переходов - каждой отдельной культуры, нации, группы, индивидуума» [3, с. 10].
53
«Человеческая» проекция общего (системного) социокультурного кризиса, кроме так называемого антропологического кризиса, проявляет следующее: в этих условиях естественные действия людей, т. е. осуществляемые привычным образом, без осознания их неадекватности изменившимся обстоятельствам, только усугубляют положение дел. Поэтому активизм здесь должен уступить место критической рефлексии и конструктивной мысли, которые и положат начало тому переходу, который должен осуществить человек. Однако первая рефлексивная остановка погружает его в отчаяние, о чем в 30-е гг. XX в. писал А. Камю в своем «Эссе об абсурде» [4]. Абсурд описывается автором как разлад между человеком и миром, являющий себя в иррациональности, нечеловечности, чуждости мира. В конце же века представители постмодернизма утверждали невозможность зафиксировать что-либо устойчивое и постоянное, на что бы мог опереться человек в современном мире. Сверхчеловеческая скорость общественных изменений и неисчислимое количество инноваций, хаотичность и фрагментарность информационных потоков, «калейдоскоп» имиджей, образов без прототипов и копий без оригиналов - отрицают наличие единой устойчивой реальности. Все это приводит человека в состояние растерянности и шока, а его сознание - в состояние раско-лотости. Не случайно любимая метафора постмодернистов - шизофрения [2]. Человек оказывается лишенным надежного основания для понимания ситуации, для поиска своего места в мире, поскольку нет больше ни единого мира, ни определенных мест и предназначений. Неопределенность происходящего, смешанность будущего, настоящего и прошлого в сознании людей, невозможность осуществить осмысленное действие требуют от человека усилия по само-определению (определения некоей реальности и себя в ней). В самом широком смысле самоопределение в ситуации кризиса представляет собой переход от неопределенности к определенности, т. е. от отчаяния, страха, непонимания к пониманию и решению, что делать и как жить даль-
ше. Человек, писал К. Ясперс, «...хочет довести понимание вещей до крайнего предела, чтобы принять решение» [11, с. 319].
Естественным образом, непосредственно осуществить такой переход (как и любой переход в любом масштабе) невозможно, поскольку естественно в ситуации системного кризиса общества, человека, культуры воспроизводится только кризис (а значит и все те же страхи, паника, деструктивные по своей сути действия и т. п.). Кризис не оставляет человеку выбора, если он исходит из привычных представлений. И здесь, по всей вероятности, возможны два пути. Один - приняв кризис в качестве некой общей данности, оставшись мысленно в прежней по существу системе координат, следовать тактике выживания, что медленно, но верно ведет к «расчеловечиванию» людей, войне всех против всех за ресурсы. Другой - строить собственную стратегию перехода к иному, что требует не только рефлексивной остановки, но поиска средств для построения, прежде всего в мысли, такой стратегии. Для нас выбор второго пути есть предварительный ответ на вопрос, что значит быть человеком в данной нам исторической ситуации, поскольку такой путь требует изменения не только представлений, способов мысли, но изменения себя, чего не может делать ни одно живое существо, кроме человека. Метафорически самоопределение человека в указанных обстоятельствах можно было бы назвать искусством быть другим. Искусством в смысле технэ - особого мастерового знания и умения, которое при этом созидается для себя. Однако вполне возможно, что знание, построенное для себя, окажется востребованным культурой, как это произошло, например, в случае с ренессансными гуманистами.
Итак, в антропологическом ракурсе самоопределение человека, по нашему мнению, должно ориентироваться на переход как особую, необходимую в условиях кризиса мысле-деятельность. Соответственно началом самоопределения, с этой точки зрения, должно стать построение в мысли специального пространства, конструктивного по отношению к возможностям перехода. С помощью чего
54
можно организовать искомое пространство? Таким мыслительным средством является понятие предела. Его разработка имеет длительную историю в европейской философии, начиная, вероятно, с «Метафизики» Аристотеля и до наших дней, когда оно наряду с понятием границы стало одним из ключевых в осмыслении темы переходности нашей эпохи. Предельность явилась базовым принципом западного онтологического мышления, исследующего фундаментальные пределы как основания сущего. Посредством предела мыслится одно, определенное, по отношению к чему, согласно мысли Гегеля, остальное выступает как неопределенное иное [1]. Пространство, заданное пределами, может служить если не в онтологической функции, то во всяком случае в функции некоторой онтики индивидуального перехода. Какие же пределы могут выступить в качестве минимального «набора» для этого, учитывая, что пространство не должно быть одномерным? Мы полагаем, что можно представить некоторые из них: «предел-препятствие», «предел-мера», «предел-горизонт» и «предел-рубеж» (названия условны).
«Предел-препятствие» - понимается как то, что «запрещая» переход мысли и действия вовне его, «мешает» помыслить какие-то изменения предмета; как то, что необходимо преодолеть. Таковы, например, характеристики индустриального человека, представленные в различных его версиях (концепты человека массы Х. Ортеги-и-Гассета, коммунального индивида А. А. Зиновьева, одномерного человека Г. Маркузе и пр.) «Предел-мера» представляется не только как то, что определяет качество (сущность) предмета рассмотрения, но и как то, что необходимо сохранить при переходе, если мы не хотим разрушить или утратить нечто существенное и значимое для нас. Примером такого предела, вероятно, могут считаться традиционные представления о биологической природе человеческого тела, ставшие сегодня предметом острых научных и философских дискуссий. Вопрос, который дискутируется: является ли физиологическая телесность человека его существенной антро-
пологической характеристикой, которую нельзя изменить или утратить без утраты признака антропности как самого человека, так и всей цивилизации. «Предел-горизонт» мыслится как необходимый ориентир и в каком-то смысле механизм движения мысли и развития деятельности. К нему можно отнести онтологические идеи Бога, Природы, Разума и т. д., а также чисто рамочные идеи Свободы, Развития и пр. «Предел-рубеж» может быть проинтерпретирован как «передний край» философских, научных, художественных и других исследований и разработок, как то, что задает пространство освоения, поле возможных содержательных подвижек. К ним можно отнести, например, тему виртуальной реальности или многих реальностей, схему-принцип мыс-ледеятельности [10, с. 281-298] и т. д.; все то, что ставит перед субъектом перехода (или сам субъект в состоянии поставить) проблемы как знания о незнании или как фиксации отсутствия интеллектуальных или иных средств для их (проблем) разрешения.
Скорее всего, количество этих пределов может быть увеличено. Но уже при наличии данного набора встает вопрос о соорганизации пределов, поскольку простое их перечисление еще не задает искомого пространства перехода. Хотя все они нацеливают на продвижение в мысли и изменения в деятельности. Мыслить и действовать иначе - вот задача, которая стоит перед самоопределяющимся человеком в ситуации социокультурного кризиса. Именно этот переход становится идеей-принципом, вокруг которого и осуществляется работа. Если подобное пространство будет построено, то оно задаст границу кризису в определенном человеком масштабе. Граница в отличие от предела двустороння. Она строится, чтобы отделить, отмежевать, отличить одно от другого. Если предел обращает луч умозрения во внутреннее пространство, то благодаря границе можно обозреть то, что находится по обе стороны от нее. Граница задает возможность перехода, поскольку за границей всегда что-то есть или полагается. Символично, что в философской антропологии Х. Плеснера граница,
55
которую и он увязывает с переходом, играет роль одного из ключевых понятий [7]. В фило-софско-антропологическом смысле человек -существо пограничное, вечно полагающее себе границы и вечно их преодолевающее. В нашем случае в функции искусственно сконструированной границы (кризиса) должно выступить пространство, позволяющее человеку
реализовывать в мысли, а затем в действии шаги перехода. При этом нужно отметить, что успех всего предприятия не предопределен, и подобное самоопределение - дело рискованное. Однако, осуществив его, человек не только преодолеет «ужасы» кризисного сознания, но и обретет для себя перспективу и смысл дальнейшей жизни и деятельности.
1. Гегель, Г. В. Ф. Наука логики: в 3 т. Т. 1 / Георг Вильгельм Фридрих Гегель. - М.: Мысль, 1970. - 501 с.
2. Делёз, Ж. Анти-Эдип: Капитализм и шизофрения / Ж. Делез, Ф. Гваттари; пер. с франц. и послесл. Д. Кралечкина; науч. ред. В. Кузнецов. - Екатеринбург: У-Фактория, 2007. - 672 с.
3. Ионесов, В. И. Культура на переходе: императивы трансформации и возможности развития: монография / В. И. Ионесов; М-во культуры РФ, Самар. гос. акад. культуры и искусств; Самарское культурологическое о-во «Артефакт - культурное разнообразие»; под ред. Э. А. Куруленко. - Самара: ВЕК # 21, 2011. - 537 с.
4. Камю, А. Миф о Сизифе. Эссе об абсурде / А. Камю // Сумерки богов / сост. и общ. ред. А. А. Яковлева: пер. - М.: Политиздат, 1989. - С. 222-318.
5. Кризис сознания: сб. работ по «философии кризиса». - М.: Алгоритм, 2009. - 272 с.
6. Моторина, Л. Е. Философская антропология: статус, проблемы, перспективы [Электронный ресурс] / Л. Е. Моторина // Полигнозис. - 1999. - № 2(6). - Режим доступа: http://www.polygnozis.ru/default. азр?пит=6&пит2=338. - Дата обращения: 01.11.2013.
7. Плеснер, Х. Ступени органического и человек: Введение в философскую антропологию: пер. с нем. / Х. Плеснер. - М.: Рос. полит. энцикл. (РОССПЭН), 2004. - 368 с.
8. Сидорина, Т. Ю. Философия кризиса: учеб. пособие / Т. Ю. Сидорина. - М.: Флинта: Наука, 2003. - 456 с.
9. Хоружий, С. С. Ницше и Соловьев в кризисе европейского человека / С. С. Хоружий // Вопросы философии. - 2002. - № 2 - С. 12-68.
10. Щедровицкий, Г. П. Избранные труды / Г. П. Щедровицкий; ред.-сост. А. А. Пископпель, Л. П. Щедро-вицкий. - М.: Шк. культур. политики, 1995. - 800 с.
11. Ясперс, К. Смысл и назначение истории / К. Ясперс; пер. с нем. М. И. Левина, вступ. ст. П. П. Гайденко. -М.: Политиздат, 1991. - 527 с.
Сдано 6.11.2013
56
