CC BY
114
ВЕСТН. МОСК. УН-ТА. СЕР. 8. ИСТОРИЯ. 2008. № 1
С.И. Лобко
ПОСОЛЬСТВО КНЯЗЯ Н.В. РЕПНИНА
В ТУРЦИЮ (1775-1776)
Русско-турецкая война 1768—1774 гг. окончилась победой России и подписанием 10/21 июня 1774 г. Кючук-Кайнарджийского мира. Весной 1775 г. для обмена ратификационными грамотами из России в Турцию был отправлен чрезвычайным и полномочным послом князь Николай Васильевич Репнин. Его посольство было очень ответственной и нелегкой миссией, так как задачей являлось подтверждение всех пунктов мирного договора. Некоторые из них были настолько неприемлемы для Турции, что она пыталась всеми способами уклониться от их выполнения. В связи с указанными причинами результаты посольства князя Репнина следует рассматривать в контексте существовавшей в то время международной обстановки и последующих отношений России и Турции в 1770—1780-е гг.
Русско-турецкие отношения 70—80-х гг. XVIII в. затрагиваются в ряде статей и монографий1. Но тема посольства Н.В. Репнина в Константинополь в исторической литературе практически не исследована.
Среди дореволюционных авторов Д. Бантыш-Каменский в своей книге, посвященной крупнейшим российским полководцам XVIII в., описывал посольство Н.В. Репнина в Константинополь, представляя лишь его церемониальную сторону2. Деятельности князя Репнина как русского посла дается оценка в Русском биографическом словаре. По мнению автора статьи С.Д. Масловского,
1 См.: Уляницкий ВА. Дарданеллы, Босфор и Черное море в XVIII веке. М., 1883; Теплов В.А.. Русские представители в Царьграде // Исторический вестник. 1891. Август; Бантыш-Каменский Д. Биографии российских генералиссимусов и генерал-фельдмаршалов. М., 1991. Репринтное воспроизведение издания 1840 г. Ч. II; Дружинина Е.И. Кючук-Кайнарджийский мир 1774 года: его подготовка и заключение. М., 1955; Достян И.С. Значение Кючук-Кайнарджийского договора 1774 года в политике России на Балканах конца XVIII—XX веков // Etudes Balkaniques. Sofia. 1972. № 2; Восточный вопрос во внешней политике России конца XVIII — конца XX веков. М., 1978; Мейер М.С. Османская империя в XVIII веке: черты структурного кризиса. М., 1991; Бажова А.П. Дипломаты Екатерининской эпохи. Восточный вопрос и Кючук-Кайнарджийский договор // Российская дипломатия в портретах. М., 1992; Кессельбреннер Т.Л. Крым. Страницы истории. М., 1994; Век Екатерины II. Дела Балканские. М., 2000; Арапов Д.Ю. Система государственного регулирования ислама в Российской империи (последняя треть XVIII — начало XX века). М., 2004.
2 Бантыш-Каменский Д. Указ. соч. С. 205—233.
55
«посольство не оправдало возлагавшиеся на него надежды», но «эта частичная неудача не ослабляла главной заслуги Репнина: его такту и твердости Россия обязана была сохранением казавшегося столь непрочным мира»3.
В советской историографии лишь в монографии Е.И. Дружининой, посвященной Кючук-Кайнарджийскому миру, упоминается о посольстве Н.В. Репнина в связи с ратификацией мирного договора4. Исследовательница отмечает, что Репнин, с одной стороны, старался смягчить напряженность отношений между Россией и Турцией, с другой — решительно пресекал попытки Порты добиться пересмотра договора. Е.И. Дружинина также провела подробный анализ этого соглашения, сопоставив его с результатами переговоров в Фокшанах и в Бухаресте в 1772 г.
Деятельность Н.В. Репнина на посту чрезвычайного и полномочного посла в Турции в 1775—1776 гг. представляет несомненный научный интерес, как и сама личность князя — русского дипломата и полководца, который был выбран Екатериной II для этой трудной миссии.
Для исследования темы использовались документы из архива Н.В. Репнина, напечатанные в Сборнике Русского исторического общества5. Многие из них находятся в Архиве внешней политики Российской империи6. Большое значение имеет дневник маршала посольства Якова Ивановича Булгакова, напечатанный в Петербурге в 1777 г.7 Интересен не только сам дневник, но и личность его автора, покровителем которого был Репнин. Булгаков состоял секретарем при посольстве князя еще в Польше в 1760-е гг. Во время константинопольской миссии Николая Васильевича Я.И. Булгаков отвечал за подарки, предназначенные для турецкого султана, и за все церемониальные дела. Его деятельность была высоко оценена Репниным, о чем он докладывал в отчете Екатерине II. Во время Тешенского конгресса 1778 г. Булгаков вновь сопровождал Репнина в должности секретаря. В 1781 г. Екатерина назначила Я.И. Булгакова чрезвычайным послом в Турцию, где он отстаивал интересы России (главным из которых было присоединение Крыма). В 1787 г. Булгаков вместе с посольством был
3 Русский биографический словарь. М., 1998 (репринт. изд. СПб., 1913). Т. (Рейтернер — Рольцберг). С. 108.
4 См.: Дружинина Е.И. Указ. соч. С. 318—322.
5 Сб. Русского исторического общества. Т. 5. СПб., 1870; Т. 6. СПб., 1871; Т. 15. СПб., 1875; Т. 135. СПб., 1911 (далее — Сб. РИО).
6 Архив внешней политики Российской империи. Ф. 90. «Константинопольская миссия» (далее — АВПРИ).
7 См.: Булгаков Я.И. Российское посольство в Константинополь 1776 года. СПб., 1777.
56
заключен турками в Семибашенный замок (Едикуле) и провел там 26 месяцев. Интересно, что документы, изданные Булгаковым в 1777 г., встречаются в Архиве внешней политики Российской империи, но как «Дневник Репнина...»8. Нами был использован также текст мирного договора 1774 г.9
Кючук-Кайнарджийский договор состоял из 28 пунктов, где наиболее важные вопросы чередовались со второстепенными, что, по мнению Е.И. Дружининой, было связано с желанием Турции ослабить впечатление от понесенных ею потерь10. Содержание договора сводилось к следующим положениям.
Сразу после вводных статей о вечной дружбе в договоре было зафиксировано отделение от Турции Крымского ханства. Но сохранялась религиозная зависимость татар от турецкого султана, что было отступлением от проектов мирного договора, обсуждавшихся во время переговоров в Фокшанах и в Бухаресте в 1772 г. По мнению современного историка Д.Ю.Арапова, причиной этого стала политика веротерпимости, проводившаяся Россией и вызванная необходимостью защиты национальных интересов, а также стремлением обеспечить спокойствие мусульманского населения Крыма, занятого русскими войсками во время войны с Оттоманской Портой11.
Опасность этих уступок несколько уменьшалась благодаря присоединению к Российской империи крепостей Керчь, Еника-ле, Кинбурн и Азов, позволявших России держать Крым под своим контролем (единственной турецкой крепостью на территории Крымского ханства был Очаков, который могла контролировать находящаяся по соседству крепость Кинбурн) (ст. 19, 20). Таким образом, Россия владела ключевыми пунктами Азовского и Черного морей, что не только имело стратегическое значение, но и открывало перспективы для русской внешней торговли. Территориальные приобретения позволяли заниматься хозяйственным освоением присоединенных земель и решали задачу установления более надежной границы со стороны Крыма и Кавказа (ст. 21).
В вопросе о мореплавании и торговле (ст. 11, 12) русское правительство добилось меньшего, чем желало и требовало раньше: свободного плавания по Черному морю всех типов торговых и военных кораблей. По мирному договору 1774 г. лишь торговые
8 АВПРИ. Ф. 90. Оп. 1. Д. 660, 661, 717.
9 Трактат, заключенный при деревне Кючук-Кайнарджи (на правом берегу реки Дунай) 10 июля 1774 года // Юзефович Т. Договоры России с Востоком. Политические и торговые. М., 2005. С. 46—61; Дружинина Е.И. Указ. соч. Прил. 4. С. 349—360.
10 Дружинина Е.И. Указ. соч. С. 278.
11 См.: Арапов Д.Ю. Указ. соч. С. 45.
57
российские суда определенного размера и водоизмещения могли проходить через проливы. Россия получила те же льготы и привилегии в мореплавании и торговле, что и европейские державы, и русские военные суда могли свободно плавать по Средиземному морю. Россия имела теперь выход в Черное море, к тому же ей не запрещалось строить в своих причерноморских владениях любые суда, в том числе и военные, что имело большое значение с точки зрения защиты с моря приобретенных крепостей Кин-бурн, Керчь и Еникале. Возможность заключения торговых договоров с вассалами Турции (Триполи, Тунис, Алжир) создавала благоприятные условия для средиземноморской торговли России.
Вопрос о связях России с подвластными Турции народами возник в ходе удачной для русского оружия войны 1768—1774 гг. и впервые был представлен на Фокшанском и Бухарестском конгрессах. Но вплоть до окончания войны в 1774 г. российское правительство считало его маловажным по сравнению с крымской проблемой и вопросом о черноморском мореплавании. В статьях 1, 16 и 23 объявлялось об амнистии всех подданных обеих держав, воевавших на стороне противника, что было важно, так как часть греков, грузин, жителей Молдавии и Валахии сражались против Турции на стороне России. По статье 25 Порта должна была освободить военнопленных христиан. Молдавия и Валахия оставались под властью Турции, но им возвращались права и привилегии, которыми они пользовались при Мехмеде IV (1642—1687). Они освобождались от многочисленных сборов и уплачивали только денежную подать, их население могло свободно исповедовать христианство и строить церкви, монастырям и частным лицам было возвращено конфискованное имущество. Господари Молдавии и Валахии получали право жаловать чины и выносить судебные решения, в том числе в спорах между христианами и мусульманами, и иметь при Оттоманской Порте своего поверенного православного вероисповедания. Турция соглашалась, чтобы русские представители в Константинополе «могли говорить в пользу сих двух княжеств». По статьям 7 и 14 Россия получала право строительства в Константинополе православной церкви, а Турция обязалась защищать христианские церкви на своей территории и позволяла русским паломникам свободно посещать Иерусалим (ст. 8). Статьи 16, 17, 24 давали право переселяться в Россию жителям Архипелага и Дунайских княжеств, но срок переселения был ограничен одним годом. Лица, пожелавшие поступить на военную службу, могли воспользоваться этим правом и позже установленного срока. Грузия могла спокойно строить крепости и исповедовать христианство, не выплачивать Турции дань христианскими детьми, а также освобождалась от различных податей (ст. 8).
58
В договоре 1774 г. нашли отражение несколько статей, связанных с престижем России. Теперь Турция должна была использовать в отношении русских монархов императорский титул (по-турецки — падишах, ст. 13). Русским представителем в Турции мог быть посланник (т.е. министр II ранга)12, и за ним закреплялось постоянное место после австрийского посланника. Статья 9 ограждала от произвола турецких властей русских переводчиков: теперь они не могли быть наказаны, если содержание их перевода не нравилось Порте. Возмещению военных убытков была посвящена секретная статья, поскольку одна из воевавших сторон, уплачивающая убытки другой, тем самым признавала себя виновником войны. Это турецкие власти хотели скрыть от своих подданных: ситуация внутри Оттоманской империи была неспокойной. Но сумма, которую Порта должна была выплатить России в период с 1775 по 1777 г. — 4,5 млн руб., — ни в какое сравнение не шла с материальными затратами России во время войны (еще в конце 1772 г. они составляли 40 млн руб.) и имела в большей степени морально-политическое значение. В мирный договор 1774 г. вошли также статьи, посвященные выдаче преступников, обмену военнопленными. По 22 статье Кючук-Кайнарджийского договора ликвидировались все другие договоры и конвенции, заключенные ранее.
Несколько статей договора 1774 г. были связаны с переходом обоих государств на мирные отношения. В 19 и 24 статьях указывались сроки и порядок вывода русских войск из занятых областей и флота из Средиземного моря, 26 статья обязывала Турцию передать России Кинбурн не позднее, чем через четыре месяца после подписания соглашения. В статье 27 говорилось об обмене торжественными посольствами с ратификационными грамотами, подтверждающими мирный договор 1774 г. В этой статье подчеркивалось, что ратификация договора и Россией и Турцией должна была предшествовать торжественному акту обмена посольствами.
Но эти пункты, призванные восстановить мирные отношения между обеими державами и закрепить результаты войны, сами стали предметом продолжительной борьбы между Россией и Турцией, так как Порта уклонялась от выполнения своих обязательств.
В реализации основных статей договора проявились совершенно разные подходы обоих государств к их осуществлению, а тем самым и к перспективе дальнейшего развития русско-турецких отношений. Стороны преследовали разные цели. Турция стремилась отсрочить или под разными предлогами уклониться от вы-
12 До заключения Кючук-Кайнарджийского договора Россия имела в Турции своего представителя лишь в ранге резидента.
59
полнения главных артикулов трактата. Россия активно боролась за сохранение мира, освоение новых территорий, выполнение условий договора о Крыме и Дунайских княжествах и за беспрепятственную торговлю с Турцией.
После ратификации договора необходимо было обменяться торжественными посольствами. 7 октября 1774 г., после получения известия о назначении чрезвычайного турецкого посольства в Петербург, чрезвычайным и полномочным послом России в Турцию был назначен Николай Васильевич Репнин.
Выбор Екатерины II пал на Репнина, видимо, потому, что он был не только дипломатом, но и полководцем, который проявил себя как талантливый генерал во время войны с турками. В 1770 г. Репнин успешно командовал корпусом в армии генерал-фельдмаршала П.А. Румянцева в битвах при Ларге, Кагуле, Рябой Могиле, Килии, где русская армия одержала блистательные победы. В 1771 г. он был главнокомандующим русскими войсками в Валахии. А.М. Обресков, посол России в Турции, подготовил основные положения Кючук-Кайнарджийского договора еще во время Фокшанского и Бухарестского конгрессов 1772 г. и должен был подписывать этот договор, но не успел прибыть к назначенному сроку из-за разлива Дуная. По желанию Румянцева для ведения переговоров об условиях мирного соглашения с Турцией был выбран Репнин, который и подписал его в деревне Кючук-Кайнарджи 10 июля 1774 г. Таким образом, князь как никто другой знал все нюансы и трудности выполнения пунктов договора, чтобы потом отстаивать позицию России уже при турецком дворе. Вскоре после подписания мира Турция стала нарушать его условия. К тому же в силу нестабильной обстановки при константинопольском дворе и в самой Турции, интриг представителей других европейских дворов в Константинополе, которые не хотели усиления России, лучше было послать не просто дипломата, но и генерала. Подобная роль не была новой и для самого Репнина: с 1764 по 1768 г. он уже был послом России в Польше, где от него требовались не только его дипломатические способности, но и умение командовать войсками. В Польше ему пришлось решать пограничные споры, диссидентский вопрос и содействовать избранию на польский престол Станислава-Августа Понятовского.
С первых месяцев 1775 г. Репнин был занят хлопотами, связанными с предстоящим путешествием. Он сам занимался подбором лиц, вошедших в его посольство. По его желанию маршалом посольства стал Я.И. Булгаков. В наборе воинской команды Н.В. Репнину помогал П.А. Румянцев, в распоряжении которого находились войска. Вся свита русского посла насчитывала около 700 человек, куда входили маршал посольства, 2 секретаря, совет-
60
ник, 8 переводчиков, поверенный в делах, 2 студента, лекари, 2 священника, 20 мастеровых людей, 4 егеря, 12 певчих, 36 лакеев, 13 официантов, музыканты и многочисленная воинская команда. Большое значение придавалось внешнему виду членов посольства и их воспитанности. В рескрипте Екатерины II Репнину было сказано: «...избрать и отрядить из полков... людей как собою видных, так особливо в добром поведении испытанных и надежных...». Для обеспечения новым обмундированием нижних чинов выделялись дополнительные деньги13. Н.В. Репнину пришлось заниматься согласованием церемониалов обмена посольствами и въезда в Константинополь, чтобы ему были оказаны почести, соответствующие достоинству посла державы-победительницы. За основу был взят церемониал посольства А.И. Румянцева, который был отправлен в 1741 г. в Константинополь после заключения им в том же году дополнения к Белградскому трактату 1739 г. По этому церемониалу русского посла должны были сопровождать высшие турецкие начальники рангом не ниже тех, которые сопровождали в 1741 г. Румянцева. Непреклонность позиции Репнина по этому вопросу увенчалась успехом: султан даровал хотинскому паше, которому предстояло принимать князя Николая Васильевича, третий бунчук. Н.В. Репнину необходимо было также согласовать с российским представителем при константинопольском дворе Х.И. Петерсоном все вопросы, касающиеся своего пребывания в турецкой столице14.
Во время всех этих приготовлений умер сначала единственный малолетний сын Репнина, а перед самым его отъездом и родной брат, попавший в плен к туркам во время войны, потом возвращенный в Россию, но так и не оправившийся после вражеского пленения. Но эти несчастья не помешали князю выехать с посольством в Турцию для выполнения своей нелегкой задачи.
Цель миссии в Константинополь русского посла, героя русско-турецкой войны 1768—1774 гг., генерала князя Н.В. Репнина была сформулирована в инструкциях, данных ему 24 апреля 1775 г.15 Их содержание и характер отразили основные направления политики России по отношению к Турции вплоть до войны 1787— 1791 гг. Главное внимание уделялось трем проблемам: независимости Крыма; свободе русского торгового судоходства по Черному морю; строительству портов и крепостей на новых границах России.
Проблема независимости, или «вольности крымских и ногайских татар», трактовалась как невмешательство Турции и России
13 Сб. РИО. Т. 5. С. 160—163.
14 Там же. С. 179—181.
15 Там же. Т. 135. С. 362—375.
61
в дела «татарской вольности». Способами урегулирования конфликта должны были стать двусторонние переговоры без иностранного посредничества на основе Кючук-Кайнарджийского мира.
Свободу русского торгового судоходства и возможность прохода судов под торговым флагом России через Босфор и Дарданеллы необходимо было представить константинопольскому двору как наилучшую возможность укрепления добрососедских отношений между Россией и Турцией и источник доходной торговли. Особо подчеркивалось, что русский посол должен твердо настаивать на закрытии Черного моря для любых судов третьих стран, ибо допущение кораблей других стран лишило бы Россию и Порту всех торговых выгод и рушило бы «лучшие основания... мира»16.
В отношении строительства городов и крепостей по границам Российской империи Н.В. Репнин должен был уверить турецкое правительство, что Россия не строит новые крепости на границах с Турцией, а лишь достраивает уже начатые. Керчь, Еникале и Кинбурн необходимы России как пристани для развития торговли, поскольку прежние — Азов и Таганрог — «стали от мелководья совсем неудобными». К тому же, по примечанию Екатерины II, Кючук-Кайнарджийский договор «дозволяет строения всякие вновь заводить»17.
Н.В. Репнину, человеку «усердному и проницательному», по оценке самой Екатерины II18, предписывалось разузнать «взаимное между собой соображение турецких продуктов с российскими... которые из них той или другой стороне надобны и удобнее заимствованы быть могут», что принесло бы «великую и обширную» пользу отечеству.
Для исполнения всех артикулов мирного договора 1774 г. особым пунктом предписывалось Репнину защищать единоверцев, поскольку по турецким законам они должны были платить дополнительные налоги. Ему следовало ходатайствовать и о православных церквях при Порте (ст. 8, 14, 16 и 17)19. Решение подобных задач было не ново для князя Николая Васильевича, ведь ему уже приходилось решать диссидентский вопрос во время посольства в Польше в 1760-е гг. Репнину следовало покровительствовать перед Портой Молдавскому и Валашскому господарям и урегулировать отношения между Польшей и Турцией. Последние были настолько натянутыми, что князю пришлось добиваться от польских властей разрешения на беспрепятственный проезд через
16 Там же. С. 336.
17 Там же. С. 367—368.
18 Там же. С. 371.
19 Там же.
62
территорию Польши турецкого посла в Россию, чему сильно противились польский король Станислав-Август и польская шляхта20.
Деликатно и осторожно русскому послу рекомендовалось нейтрализовать влияние Франции, Швеции и Австрии, действуя в согласии с представителями Англии, Пруссии и Венеции, находящимися в Константинополе21. В связи с захватом Австрией Буковины (северных областей Молдавии), принадлежавшей Турции, что последовало после заключения между Россией и Портой мира и было предательством со стороны Австрии по отношению к ее союзнику Турции, Н.В. Репнину предписывалось уверить Турцию в своей лояльности к ней, «не компрометируя себя перед венским двором, дабы... не придти с оным в явную остуду без нужды и без пользы»22.
В инструкции оговаривалось, что Н.В. Репнин имеет полную свободу действия в зависимости от ситуации на месте. Выполнение указанных пунктов желательно, но посол вправе отступить от них, если того потребуют сложившиеся обстоятельства23. О свободе действий и решений русского посла говорилось и в последующих рескриптах, данных ему Екатериной II. Все это свидетельствует о том, что в Петербурге понимали ответственность и трудность миссии Н.В. Репнина в той ситуации, которая, несмотря на блестящую победу в войне 1768—1774 гг., складывалась на турецком направлении международной политики.
Задача, поставленная русским правительством перед Н.В. Репниным, усложнялась и нестабильностью внутренней обстановки в самой Турции, слабостью центральной власти24. После войны 1768—1774 гг. стало усиливаться могущество местных правителей Оттоманской империи, они не подчинялись султану, поднимали против него восстания. Против трактата выступала и мусульманская верхушка Порты, и зажиточные представители ремесленных цехов, опираясь на городские низы Константинополя. Все они требовали оставить Крым османским владением, не считаясь ни с реальным положением империи, ни с обстановкой на самом Крымском полуострове. Поэтому Турция пыталась добиться изменения основных положений Кючук-Кайнарджийского мира, тех самых, которые были указаны в инструкции князю Репнину для урегулирования и узаконения, поскольку были жизненно необходимы России. Турецкое правительство не желало, чтобы рос-
20 Там же. С. 369, 370.
21 Там же. С. 368, 369.
22 Там же. С. 364, 365.
23 Там же. С. 365.
24 Там же. Т. 6. С. 321, 322.
63
сийские торговые суда плавали по Черному морю, а крепости Керчь и Еникале принадлежали России. Не признавая независимость крымских и ногайских татар, Турция требовала, чтобы в Крыму не чеканилось самостоятельной монеты, а татары были обязаны молиться за турецкого султана (позже к этому прибавилось требование Турции уступить ей Тамань). Освобождение Дунайских княжеств на два года объявлялось незаконным вмешательством во внутренние дела Османской империи, Россия не должна была ходатайствовать о пожизненной власти господаря Молдавии. Турция даже требовала отказа России от получения денежной контрибуции25. Усиления Российской империи опасались и европейские страны, поэтому их представители плели при константинопольском дворе интриги против России, поддерживая требования турок.
При таком состоянии дел в конце апреля 1775 г. посольство князя Репнина выехало в Турцию.
При проезде через Молдавию и Валахию русский посол встречал торжественный и теплый прием. Во время войны он командовал на этой территории русским корпусом, поэтому население и власти этих земель хотели воспользоваться его пребыванием, чтобы добиться различных уступок от Турции. Господари обоих княжеств окружали его комфортом и почетом. Въезд в каждую из столиц совершался под колокольный звон и грохот пушек в сопровождении почетного эскорта. Правители Дунайских княжеств делали богатые подарки князю Репнину26.
Турецкий посол Абдул-Керим тоже ехал через Дунайские княжества, но отношение к нему жителей этих земель было иное. В Молдавию, где должен был произойти размен посольствами, он прибыл раньше Репнина и повел себя как властелин по отношению к своим подвластным народам. Это не могло не вызвать недовольства жителей Молдавии, которые стали жаловаться на Абдул-Керима в Константинополь, что повлекло требование Турции, чтобы русский посол поторопился с приездом в Хотин для обмена посольств27.
Взаимный размен послов состоялся 2 июля 1775 г. посреди Днестра у Хотина на специально построенном судне28. В тот же день хотинский паша подарил Репнину «в знак приязни своей... лошадь, богато убранную». В Хотине Репнин оставался несколько дней, и в течение всего этого времени шел обмен визитами и по-
25 См.: Дружинина Е.И. Указ. соч. С. 312.
26 См.: Булгаков Я.И. Указ. соч. С. 8—23; АВПРИ. Ф. 90. Оп. 1. Д. 660.
27 Сб. РИО. Т. 5. С. 180—181.
28 См.: Булгаков Я.И. Указ. соч. С. 5.
64
дарками между русским послом и хотинским пашой. О пребывании турецкого посла в Хотине после обмена посольствами ничего не говорится ни в записках Я.И. Булгакова, ни в переписке Репнина. Видимо, посол сразу поехал в Петербург. Н.В. Репнин же около двух месяцев провел в Молдавии и Валахии.
Во время пребывания Репнина в этих княжествах его посещало молдавское и валашское дворянство, духовенство, купцы, которые обращались с жалобами на невыполнение Кючук-Кайнарджий-ского договора, а также выдвигали новые требования. Требования молдавской знати отразились в «Мемориале молдавских бояр»29. В нем говорилось о содействии России в уменьшении выплаты Молдавией Турции денег, об уничтожении хотинской крепости на территории Молдавии. Репнина просили приложить все усилия, чтобы добиться полного утверждения всех заключенных в мирном договоре условий в пользу обоих княжеств, помочь в освобождении молдавских подданных, удерживаемых татарами, содействовать, чтобы Турция на требовала возвращения своих подданных, бежавших во время войны в Молдавию, осевших там, принявших христианство, и не желавших возвращаться в Турцию. Россия должна была пресекать набеги и захваты буджакскими татарами (ногайскими татарами, обосновавшимися между реками Дунай и Днестр) молдавских земель и прекратить вывоз греков из Константинополя для занятия ими служебных должностей в Молдавии, что было предусмотрено мирным договором, но вызывало недовольство молдавских дворян. Русского посла просили ходатайствовать перед турецким султаном о возобновлении древнего права молдавского народа самим избирать себе господаря.
Н.В. Репнин согласился поддержать интересы Дунайских княжеств перед Турцией, но требование молдавской знати о выводе турецких войск из Хотина счел несвоевременным из-за турецкой опасности. Для России было выгоднее, чтобы Турция вела борьбу за молдавские земли, что ослабляло ее противодействие Кючук-Кайнарджийскому миру.
Проехав через земли Молдавии и Валахии, русский посол въехал в собственно турецкие земли. Миссия князя Репнина не исчерпывалась аудиенциями у великого визиря и султана. Главное, что он должен был сделать, — это добиться выполнения положений договора, ведь многие положения существовали еще только на бумаге и не выполнялись турецкой стороной: турецкие войска все еще находились в Крыму, неопределенным было положение Молдавии и Валахии, не все русские пленные были возвращены России.
29 Сб. РИО. Т. 6. С. 323—331.
5 ВМУ, история, № 1
65
Русское правительство ожидало от посольства Н.В. Репнина окончательного закрепления результатов Кючук-Кайнарджийско-го мира. Турция же ставила совсем иную задачу: вынужденная ратифицировать договор30, она намеревалась дождаться благоприятной обстановки, чтобы возобновить дипломатическую борьбу и пересмотреть его условия. Поэтому приезд Репнина в Константинополь решено было использовать для того, чтобы добиться уступок от русского правительства.
5 октября 1775 г. состоялся торжественный въезд в Константинополь русского посла, были оказаны даже большие почести, чем А.И. Румянцеву в 1741 г.31 На другой день визирь прислал Н.В. Репнину не только цветы и фрукты, но и несколько кусков парчи и драгоценности. В лагерь в Сан-Стефано был отправлен с цветами и фруктами тесрифаджи эфендий (главный церемониймейстер при Порте) с переводчиком, в то время как к А.П. Румянцеву был послан вельможа более низкого ранга и без переводчика (должность переводчика при дворе была очень почетным званием). Маршал и секретарь посольства Репнина были допущены к встрече с визирем, что не было разрешено тем же лицам при посольстве Румянцева. Несмотря на эти почести, прием Н.В. Репнина визирем и султаном был отложен до окончания рамазан-байрама32. Но это был только предлог. На самом же деле турецкое правительство пыталось оттянуть время аудиенции, чтобы попытаться смягчить суровые для Турции условия Кючук-Кайнард-жийского договора, превратив их подтверждение в переговоры. Об этом предупреждал Репнина еще в пути своими постоянными донесениями Х.И. Петерсон33. Уже в конце октября, до аудиенции русского посла у визиря и султана, турецкая сторона в лице рейс-эфендия предложила отступиться от пункта о независимости татар, возвратить Порте Кинбурн и Тамань34. Предлогом для этих предложений было сильное возмущение мусульманского духовенства и городских низов Константинополя. Репнин стоял на своем, но вместе с тем предпринимал все усилия, чтобы смягчить обстановку. Он пытался с помощью подкупов воздействовать на крымских татар, используя деньги с выплат Портой контрибу-ции35, на что дала согласие императрица; рассылал своих агентов
30 Екатерина II ратифицировала Кючук-Кайнарджийский договор еще 15 июля 1774 г., а турецкий султан Абдул Хамил I — лишь в январе 1775 г.
31 Сб. РИО. Т. 6. С. 357—364.
32 В 1775 г. рамазан-байрам длился с 26 октября по 25 ноября (см.: Цибульский В В. Современные календари стран Ближнего и Среднего Востока. Синхронистические таблицы и комментарии. М., 1964. С. 39).
33 Сб. РИО. Т. 6. С. 346—349, 364—367.
34 Там же. Т. 15. С. 443—464.
35 Там же. С. 470.
66
разведать о начинающихся военных приготовлениях Турции36. Репнин избегал всего, что могло бы обострить и без того натянутые отношения. Он подчеркнуто не вмешивался в дела Турции и Австрии, не поднимал переселенческий вопрос и тему о греческих каперах (греках, подданных Турции, воевавших во время войны под российским флагом) и даже велел своему вице-консулу в Дарданеллах З. Разину отбирать российский флаг тех греческих капитанов, чья деятельность шла вразрез с положениями мирного до-говора37. В то же время он решительно отвергал все попытки склонить его к переговорам о пересмотре мирного трактата, требуя немедленного освобождения Тамани от турецких войск и предоставления крымским и ногайским татарам независимости.
Из-за твердости и несговорчивости русского посла по этим вопросам турецкое правительство не видело больше смысла оттягивать аудиенцию. 28 ноября 1775 г. князь Репнин был принят великим визирем, а 1 декабря состоялась его аудиенция у турецкого султана Абдул Хамида I (1773—1789), где русский посол вручил ему письмо российской императрицы. Оба приема были пышными, даже с большими почестями, чем приемы прежних послов (представителям русского посольства было подарено больше подарков, Репнин во время аудиенции сидел не на табурете, а в кресле), но из-за твердости позиций Репнина — холодными. Только благодаря его находчивости и самообладанию аудиенции обошлись без открытого столкновения38. Визирь, соблюдая все тонкости, предусмотренные церемониалом, высказывал небрежение русскому послу. За обедом визирю подали белое кисейное полотенце, а Репнину — полотенце темного цвета, «который у них в уничтожении». Князь Николай Васильевич скинул его на пол и вытирал руки своим белым батистовым платком.
Аудиенциями у султана и визиря была выполнена главная задача посольства Репнина, обозначенная в инструкции и в рескриптах Екатерины II. Дипломатическую часть посольства лучше было передать обыкновенному послу, и 5 декабря 1775 г., по ходатайству Н.И. Панина и по просьбе самого Н.В. Репнина, ему на смену был назначен А.С. Стахиев. Вплоть до весны 1776 г. князь Николай Васильевич оставался в Константинополе, ожидая приезда А.С. Стахиева, поскольку из-за все более обострявшейся обстановки в Турции необходимо было присутствие русского посла.
36 Там же. С. 498, 499.
37 Там же. С. 465—468.
38 Там же. С. 530—541.
67
В апреле 1776 г. Репнин выехал из Константинополя, а 19 июня близ Хотина состоялся обратный обмен посольствами с турецким
послом, возвращавшимся из Петербурга в Константинополь39.
* * *
Итак, основная цель посольства в Константинополь князя Н.В. Репнина, заключавшаяся в подтверждении Россией на аудиенции русского посла у султана и визиря всех артикулов мирного договора, была выполнена. Но в связи со сложной обстановкой в самой Турции, а также из-за противодействия европейских держав, не хотевших усиления России в черноморском регионе, посольство Н.В. Репнина не могло добиться от турецкого руководства безоговорочного соглашения со всеми пунктами мирного трактата. Правда, Екатерина II, предвидя невозможность выполнения всех требований в полном объеме, дала послу полную свободу деятельности и маневра. В этих условиях Н.В. Репнин для достижения поставленных целей использовал как дипломатические методы, твердо и непреклонно следуя всем статьям Кючук-Кайнарджийского договора, так и иные, например подкуп.
Результаты посольства князя Н.В. Репнина нельзя рассматривать отдельно от последующих событий в русско-турецких взаимоотношениях, поскольку его константинопольская миссия была лишь этапом, хотя и очень важным, в процессе достижения Россией признания Турцией всех артикулов Кючук-Кайнарджийского мирного договора. Итогом длительных переговоров Н.В. Репнина (а затем сменивших его А.С. Стахиева и А.В. Моркова) с великими визирями и другими высшими должностными лицами при участии султана стало подписание 10/21марта 1779 г. Айналы-Ка-вакской конвенции, подтвердившей все положения Кючук-Кай-нарджийского мира, что в свою очередь стало предпосылкой присоединения в 1783 г. Крыма к России. Но для полного признания Турцией положений Кючук-Кайнарджийского договора 1774 г. и трактата 1783 г. о присоединении Крыма к Российской империи потребовались еще одна русско-турецкая война — 1787—1791 гг., закончившаяся вновь победой России, и Ясский мир, подтвердивший ее результаты.
Поступила в редакцию
18.01.2007
39 См.: Булгаков Я.И. Указ. соч. С. 91—94.
68
