CC BY
132
ISSN 0321-3056 IZVESTIYA VUZOV. SEVERO-KAVKAZSKII REGION. SOCIAL SCIENCES. 2019. No. 2
УДК 94(47).084.3 DOI 10.23683/0321-3056-2019-2-52-61
ПОПЫТКИ СОЗДАНИЯ «ЮЖНО-РУССКОЙ» ВЛАСТИ В 1919 ГОДУ*
© 2019 г. А.В. Венков а
а Федеральный исследовательский центр Южный научный центр Российской академии наук, Ростов-на-Дону, Россия
ATTEMPTS TO CREATE A "SOUTH RUSSIAN" GOVERNMENT IN 1919
A. V. Venkov a
а Federal Research Centre The Southern Scientific Centre, Russian Academy of Sciences, Rostov-on-Don, Russia
Венков Андрей Вадимович - Venkov Andrey Vadimovich -
доктор исторических наук, профессор, Doctor of History, Professor,
заведующий лабораторией казачества, Head of Cossacks Laboratory,
Федеральный исследовательский центр Federal Research Centre
Южный научный центр The Southern Scientific Centre,
Российской академии наук, Russian Academy of Sciences,
пр. Чехова, 41, г. Ростов-на-Дону, 344006, Россия. Chekhov Ave, 41, Rostov-on-Don, 344006, Russia.
E-mail: andrey_venk@rambler.ru E-mail: andrey_venk@rambler.ru
Анализируются попытки руководства белых казаков Дона и Кубани создать в 1919 г. федеративное объединение на Юге России, чему препятствовало командование Вооруженных сил Юга России, боровшееся за Единую и Неделимую Россию. К 1919 г. казаки Юга России образовали свои квазигосударства, достаточно независимые политически и экономически, однако вынуждены были контактировать с командованием ВСЮР, поскольку не могли в одиночку противостоять большевикам. Во время победоносных боев в 1919 г. они требовали предоставить им автономию после победы над большевиками или даже организовать федеративное устройство Юга России. Большинство казаков (донцы, терцы и русскоязычные «линейцы») было согласно на автономию, украиноязычное меньшинство («черноморцы») требовало установления федеративных отношений и искало поддержки у других государственных субъектов, образовавшихся во время Гражданской войны на Юге бывшей Российской империи. К единому мнению лидеры казаков не пришли. Попытки воплотить в жизнь идею «Южно-Русской» власти имели место лишь после разгрома Вооруженных сил Юга России и оказались безрезультатны.
Ключевые слова: Юг России, казаки, федерация, автономия, Южно-Русская конференция, Вооруженные силы Юга России.
The article is devoted to the attempts of the leaders of White Cossacks of the Don and Kuban to create the Federal Union in the South of Russia in 1919. The creation of this Association was hampered by the command of the Armed forces of Southern Russia, which fought for United and Indivisible Russia. In 1919, the Cossacks of Southern Russia created their own quasi-state, quite independent politically and economically, but they were forced to contact with the command of the armed forces of South Russia, because they were not able, alone, to confront the Bolsheviks. During the victorious battles in 1919, they demanded to have the autonomy after the victory over the Bolsheviks, or even to organize a Federal system of the South of Russia. The majority of Cossacks (Donets, Tertsy and Russian-speaking "linemen ") agreed on autonomy, the Ukrainian-speaking minority ("Chernomorets ") demanded the establishment of Federal relations and sought support from other state entities formed during the civil war in the South of the former Russian Empire. The leaders of the Cossacks did not come to the consensus. Attempts to realize the idea of "South Russian " power took place only after the defeat of the Armed forces of Southern Russia and were unsuccessful.
Keywords: South of Russia, Cossacks, Federation, autonomy, South Russian conference, Armed forces of the South of Russia.
* Работа выполнена в рамках реализации государственного задания ЮНЦ РАН на 2019 год, тема 00-19-15 (проект № 02562019-0042, № госрегистрации 1201354248).
ISSN 0321-3056 IZVESTIYA VUZOV. SEVERO-KAVKAZSKII REGION. SOCIAL SCIENCES. 2019. No. 2
Планы создания южно-русской власти были плодом усилий централистских и сепаратистских сил внутри антибольшевистского движения на Юге России и воздействия на них стран Антанты, которые обратили самое пристальное внимание на Юг России, когда отсюда ушли германские и австро-венгерские войска. Более того, страны-союзницы еще в декабре 1917 г. поделили Россию на сферы влияния. Последние исследования по этому вопросу нашли свое отражение в ряде диссертаций, монографических работ и статей Р.Г. Гагкуева, А.С. Пученкова, В.Ж. Цветкова и др. [1-4]. Важнейшими источниками по теме являются местная периодическая печать («Приазовский край»), а также архивные материалы, хранящиеся в РГАСПИ, РГВА и ГАРО.
Командование Добровольческой армии (а затем Вооруженных сил Юга России), естественно, было против каких-либо местных правительств с претензиями на функции государственной власти, но вынуждено было мириться с ними из-за относительной малочисленности самих «добровольцев». Цели Добровольческой армии, воюющей за Единую и Неделимую Россию, совпадали с целями Франции, которая хотела бы иметь мощное союзное государство к востоку от разгромленной, но все еще внушающей страх Германии. Но сама Добровольческая армия пока дислоцировалась на территории, отошедшей в сферу влияния Англии, а прагматичные англичане не стремились к скорейшему восстановлению России. Черчилль считал: «...Мы должны попытаться объединить в единую военную и политическую систему все пограничные государства, враждебные большевикам, заставив каждое из них сделать так много, как оно может» [5]. И такая политика была на руку местным квазигосударственным образованиям, стоявшим в оппозиции к деникинским «добровольцам».
Кубанская Рада имела соглашение с Деникиным о совместном представительстве на Парижской конференции, но тем не менее послала свою делегацию в Париж с наказом требовать возрождения России в качестве федеративной республики. Кроме того, делегация должна была добиваться признания международным сообществом «за Кубанским краем прав отдельного штата» и установления международных гарантий против нападения большевиков на Кубань [6].
29 января (11 февраля) 1919 г. Рада приняла декларацию, в которой заявила, что признает
посланную в Париж общую русскую делегацию во главе с С. Д. Сазоновым, а кубанская делегация, представляющая все группы населения края, посылается ей в помощь, чтобы Сазонов не забыл интересов Кубани. В той же декларации особо оговаривалось, что Кубань стоит за федерацию в первую очередь трех казачьих государств - Дона, Кубани и Терека [7].
Тогда же была высказана мысль о проведении южно-русской конференции с целью создания государства на федеративных началах. Это было повторением резолюции Рады от 11 (24) ноября 1918 г., когда обсуждалось российское представительство на мирной конференции в Париже. Резолюция предполагала образование «Южно-Русского союза на федеративных началах» до Всероссийского Учредительного собрания нового созыва [8].
Сторонники проведения конференции на Кубани сразу же разделились на два лагеря: одни были за объединение только с казачьими образованиями, с Доном и Тереком, другие, как показали их последующие заявления, хотели создавать федеративное государство, куда вошли бы еще Ставрополье, Дагестан, Черноморье, Крым, Грузия, Азербайджан и Армения [7, с. 301].
Идея создания такой федерации абсолютно не устраивала командование Вооруженных сил Юга России. Но, невзирая на то, что «добровольцы» вместе с кубанскими частями в это время вели бои против большевиков в непосредственной близости от кубанской территории, Кубанская Рада 13 (26) февраля 1919 г. приняла решение провести в Екатеринодаре конференцию заинтересованных государств и заключить их союз на федеративных началах в марте 1919 г. [9]. Предполагалось, что будущий союз будет действовать самостоятельно, «лишь согласуя свои действия в области военного дела с главным командованием Вооруженными силами Юга России» [10].
Вряд ли сроки, намеченные Радой, были реальны. И все же Рада направила свои делегации на Терек и в Закавказье. В феврале 1919 г. официальный кубанский представитель впервые появился на Дону [11].
Активность кубанцев подтолкнула притихшую после присоединения Дона к Вооруженным силам Юга России борьбу между «ориен-тациями» - между «самостийниками» и «централистами». Однако, по мнению штабиста Донской армии В. Добрынина, «... в вопросе
ISSN 0321-3056 IZVESTIYA VUZOV. SEVERO-KAVKAZSKII REGION. SOCIAL SCIENCES. 2019. No. 2
борьбы двух партий "самостийников" и "централистов" нельзя обойти молчанием главного факта. В этой борьбе ломали копья лишь политические деятели, широкие же казачьи массы, конечно, не могли уяснить разницы между "федерацией" и "автономией"» [12].
Своего рода компромиссом стала идея вернуться к созданному в 1917 г., но ничем себя не проявившему Юго-Восточному Союзу. К этой идее казачьих политиков подтолкнула телеграмма донскому Большому Войсковому Кругу от Колчака от 2 (15) марта 1919 г. об «объединении всех казачьих войск в общем национальном деле» [13]. Идея объединения казачьих войск была отнюдь не новой, и Деникин воспринимал ее с недоверием. Но сам факт параллельной переписки Колчака с Деникиным и с Кругом заставлял Деникина отнестись к этой идее со вниманием.
Возрождать Юго-Восточный Союз на принципах 1917 г., когда он объединял казачью и горскую верхушки, Деникин и его сторонники на Дону (донские кадеты) не хотели. Решено было при сохранении прежнего названия сузить круг членов Союза. По мнению донской служилой верхушки, идеальным было бы объединение только казачьих областей - «однородных и еди-номысленных членов» [14].
Переговоры о воссоздании Юго-Восточного Союза от имени Дона поручили вести председателю Большого Войскового Круга В. Харламову, стороннику Деникина и лидеру донских кадетов. В апреле 1919 г. Харламов посетил Терское и Кубанское войска. Терцы и часть кубанцев (русскоязычные «линейцы») дали согласие начать объединение с возрождения Юго-Восточного Союза. Астраханские и уральские казаки прислали просьбу включить их в этот Союз. Далее все тот же Харламов получил полномочия казачьих войск вести переговоры теперь уже с Деникиным о воссоздании указанного Союза [15]. Так кадеты и деникинцы взяли под контроль и возглавили сепаратистский (по своей идее) процесс воссоздания Союза и направили его в нужное им русло - объединить казачьи войска и Добровольческую армию, а затем сорвать возможное создание «расширенного» федеративного союза. Терцы, донцы и централисты-линейцы идею Юго-Восточного Союза поддержали.
В ходе этого противостояния «черноморцы»-кубанцы, представители украиноязычной Западной Кубани, пошли на обострение. Они
уклонились от рассмотрения вопроса об общем Сенате, уже созданном на Дону из сенаторов-беженцев. Это предложение выдвигал Войсковой Круг и его поддерживал Деникин. В противовес кубанцы-федералисты заговорили о создании федерации путем объединения Юго-Восточного Союза, Грузии и Украинской Народной Республики, провозглашенной петлюровцами и возглавляемой Директорией. Их лидер Л.Л. Быч в 1919 г. издал книгу «От Южно-Русского союза к федеративной России» [16].
Их попытка провести в марте 1919 г. в Ека-теринодаре конференцию и заключить некий федеративный союз не удалась. В марте на обратной дороге с Дона деникинцами было задержано украинское петлюровское посольство во главе с Веселовским [17]. 15 (28) марта Деникин запретил вывоз продовольствия в Грузию [18].
Однако под влиянием группы «черноморцев» Кубанское краевое правительство приняло решение созвать в Екатеринодаре южнорусскую конференцию и пригласить на нее представителей Крыма, Украины и Закавказья [19]. Параллельно была создана комиссия для выяснения, как отнесутся предполагаемые члены федерации к самой идее объединения [20]. Не имея четких ответов, Кубанское правительство все же разослало приглашения южным правительствам прибыть на конференцию к 5 (18) мая 1919 г. Такое же приглашение получил и Деникин, перебравшийся к тому времени с Кубани в Ростов, а затем и в Таганрог [21]. Но Деникин призывы федералистов проигнорировал, а в предполагаемый день открытия южнорусской конференции по его приказанию началась «разгрузка» Екатеринодара от лиц, прибывших из Закавказья, Турции, Персии, и лиц без определенных занятий.
Одновременно, начиная с 14 (27) апреля, «линейцы» и сам Кубанский атаман Филимонов вели переговоры с донской делегацией, прибывшей на Кубань во главе с Харламовым, о воссоздании Юго-Восточного Союза. Филимонов информировал донцов о решении Рады провести конференцию с участием Крыма, Украины и Закавказья, но сам согласился начать объединение с восстановления Юго-Восточного Союза [22].
В мае запланированная «черноморцами» конференция опять-таки не состоялась. На призыв откликнулись далеко не все приглашаемые. Грузия вообще стояла за полную независимость. В результате идея объединения в один союз До-
ISSN 0321-3056 IZVESTIYA VUZOV. SEVERO-KAVKAZSKII REGION. SOCIAL SCIENCES.
на, Кубани, Терека и Добровольческой армии, как бы этот союз ни назывался, оставалась наиболее реальной.
Во исполнение этого проекта начали проводиться конкретные меры по административному и экономическому объединению указанных образований. С целью наладить экономическую жизнь 10 (23) марта в Екатеринодаре прошло совещание во главе с самим Деникиным по товарообмену между областями. Особое Совещание при Деникине учредило Совет по делам торговли из представителей, Дона, Кубани и Терека [23]. Представитель Дона М. М. Казми-чев вел переговоры с «добровольцами», кубанцами и терцами об устройстве управления государственного банка [24]. 10 (23) мая в Ростове собрался съезд горнопромышленников Юга России [25]. Преодолевая сопротивление кубанцев, деникинцы, донцы и терцы объединили управления путями сообщений, почт и телеграфов и без участия Кубани объединили управление продовольственным делом [26].
Объединительная работа шла и по линии церкви. Митрополит Платон открыл в Ставрополе Южно-Русский Собор.
Нельзя сказать, что деникинцы, донцы и терцы работали без трений, рука об руку. В марте 1919 г. деникинским командованием были объявлены «Временные положения о гражданском управлении», конкретизировавшие административное деление: в частности из ряда занятых областей был создан Терско-Дагестанский край во главе с «главноначальствующим».
Казаки увидели в этом попытку подчинить терское казачество через «главноначальствую-щего» деникинцам. 22 мая (4 июня) 1919 г. донская казачья верхушка выразила протест: «Подлежащий обсуждению проект управления Тер-ско-Дагестанским краем совершенно уничтожает автономию Терского войска, против чего Дон заявляет решительный протест» [27]. Деникин был поставлен в известность: «Казачество на Дону мыслит себя единым со всеми казачьими войсками и немедленно приступает к образованию Юго-Восточного Союза между Доном, Кубанью и Тереком при сохранении полного единения с Главнокомандующим всеми Вооруженными силами Юга России...» [27, л. 60-60 об.]. 22 мая (4 июня) начинаются переговоры Кубанского краевого правительства с председателем Донского правительства генералом П. X. Поповым о Юго-Восточном Союзе, который теперь рассматривается как южно-русское государ-
2019. т. 2
ственное образование, объединяющее казачьи области. 27 мая (9 июня) с той же целью прибыла на Дон терская делегация во главе с терским атаманом Вдовенко [28].
Этим действиям Деникин противопоставил объединение более высокого уровня - признал верховную власть адмирала А.В. Колчака. Делалось это при поддержке англичан, которые готовили признание главенства Колчака со стороны Вооруженных сил Юга России и поддержку ими военных операций Колчака.
Антанта, встревоженная распространением революции в Европе, сделала ставку на армию Колчака, имеющую возможность ударом с востока отвлечь Красную Армию от похода на Запад. В переломный момент боев на Восточном фронте, в разгар Уфимской операции Красной Армии (25 мая - 19 июня 1919 г.) Совет Четырех 12 июня вынес решение о дальнейшем оказании военной и материальной помощи «Омскому правительству», что «по сути означало признание его де факто в качестве "правительства" России» [29].
В тот же день 30 мая (12 июня) на банкете в честь проводов английского представителя Бриггса Деникин заявил о признании верховной власти Колчака [30], «не спросясь казаков», что вызвало, как считали «централисты», «в самостийных кругах растерянность» [31]. Кубанское правительство собрало по этому поводу Раду. Деникин же разослал донскому, кубанскому и терскому атаманам приглашение: «Прошу Вас с председателем правительства прибыть в Екате-ринодар 6 июня для обсуждения вопросов, связанных с моим признанием единой национальной власти в лице адмирала Колчака. Деникин» [32]. Собравшимся был задан вопрос: «С Русью или против?», но и здесь попытка опереться на административную верхушку казачьих правительств сработала не в полной мере. Атаманы согласились с признанием власти Колчака, но кубанский атаман Филимонов, мотивируя тем, что казаки - чисто русские люди, наиболее сильные в физическом и моральном отношении, «заявил, что казачьи верхи имеют "полное право быть привлеченными к государственному строительству"» [33]. То есть в отличие от «черноморцев», которые хотели самостоятельности, «линейцы» и другие «централисты» высказали претензии на участие в общерусской государственной власти.
Что касается представительных казачьих органов (Круги и Рада), то они власть Колчака
ISSN 0321-3056 IZVESTIYA VUZOV. SEVERO-KAVKAZSKII REGION. SOCIAL SCIENCES. 2019. No. 2
признавать не торопились, зато заявили, что после признания Колчака Деникиным необходимость в Особом Совещании при главнокомандующем (деникинском правительстве) отпала, и надо форсировать созыв конференции по объединению государственных образований Юга России и возродить Юго-Восточный Союз казачьих войск [34]. Причем Кубанская Рада предполагала вариант Южно-Русского Союза с включением в него не только Дона, Кубани и Терека, но и Дагестана. О создании в будущем такого союза кубанцы поставили в известность Осетию, Кабарду и Ингушетию.
Конференция была назначена на 11 (24) июня 1919 г. в городе Ростове-на-Дону, и о времени ее проведения Кубанская Рада предупредила Грузию, Армению и Азербайджан. Для участия в конференции от Кубани были выбраны в основном сторонники «федералистов»
В разгар работы конференции 14 (27) июня глава Кубанской делегации, председатель Рады Н.С. Рябовол был убит неизвестным в офицерской форме. На Кубани это расценили как удар деникинцев, и Законодательная Рада закрыла на территории Кубани деникинские газеты [35].
Н.А. Почешхов считает, что с этим политическим убийством «была похоронена идея союза как объединения казачьих государственных образований на принципах федерализма» [36].
Однако Южно-Русская конференция продолжила свою работу. Ею заинтересовались конкурировавшие с англичанами французы и правительство Азербайджана. Астраханские калмыки просили, чтоб их приняли во Всевели-кое Войско Донское, и для этого хотели объединиться с донскими калмыками.
Донцы на заседании 27 июня (10 июля) огласили заслуживающий внимания проект. Особое Совещание они предполагали упразднить, собрать Учредительный съезд и избрать на нем совет министров при главнокомандующем под названием «Временное правительство Юга России». Учредительный съезд планировалось собрать из представителей Дона, Кубани и Терека, включая атаманов, председателей правительств, еще по два члена от каждого правительства и по пять членов от каждого законодательного учреждения. Главнокомандующий должен был представить свою делегацию, которая не превышала бы числом делегации казачьих войск. Предполагалось также создать некий законосовещательный орган, включающий по два представителя от каждого войска и по пять - от каж-
дого Круга и Рады. Предлагалось включить в этот орган по одному человеку от занятых белыми губерний и по одному от таких городов, как Харьков, Одесса и Екатеринослав [37]. То есть этот орган должен был представлять не закавказские территории и не территории, подвластные украинским националистам, а земли, где уже установилась деникинская власть. В целом возражений у членов конференции против донского проекта не было, и военное командование отнеслось к нему сочувственно, но при детальном рассмотрении его появились поправки и вспыхнули дебаты.
Высказывались предложения, что надо создавать не законосовещательный, а законодательный орган и необходимо формальное соглашение между военным командованием и краевым правительством как договаривающимися сторонами [38].
Все это вызывало озабоченность Деникина и командования ВСЮР. Будучи на Тереке, Деникин заявил, выступая 29 июня (12 июля) на Терском войсковом Круге: «Теперь можно заключить местное соглашение, но строить новую государственную власть - значит дробить силы и противодействовать объединению России» [39]. Кадетский Национальный Центр о новом Южно-Русском, или Юго-Восточном Союзе также высказался отрицательно [40]. Генерал Май-Маевский, командующий Добровольческой армией, говорил о донских казаках так: «Если бы не Африкан Богаевский (донской атаман. - А.В.), они давно бы образовали демократическую республику» [41].
По мере роста фронтовых успехов Деникина его отношение к казакам ухудшалось. Ситуация, по словам очевидцев, складывалась так, как весной 1919 г. в наступающей армии Колчака. Там были «великие надежды. Мираж Москвы... И опасения казачьего засилья - и в низах, и на верхах...» [42].
Деникин осознавал роль казачьих войск в Вооруженных силах Юга России, но сам являлся приверженцем идеи «русской национальной диктатуры». В ответ на донские предложения он выдвинул встречные: он считал, что русское государство продолжает существовать и имеет верховного правителя А.В. Колчака, поэтому любое переустройство государства или его частей может осуществляться по воле верховного правителя или его полномочных заместителей; сам Деникин признал власть Колчака и действует от его имени, поэтому создание при Дени-
ISSN 0321-3056 IZVESTIYA VUZOV. SEVERO-KAVKAZSKII REGION. SOCIAL SCIENCES. 2019. No. 2
кине каких-либо новых органов власти возможно по воле верховного правителя, но не какого-то учредительного съезда; переговоры Деникина с представителями областей имеют «лишь значение обмена мнений» и не зависят от числа голосов; Деникин соглашался, что представители от казачьих областей «могут именоваться правительством» Юга России; представители этих областей могут войти в это правительство «с портфелями по своим делам»; он соглашался на создание законосовещательного органа по территориальному принципу, но с вхождением в него «представителей общегосударственного интереса», этот орган не имеет права влиять на образование правительства при главнокомандующем или выражать недоверие ему; «отдельные области русского государства могут заключать между собою соглашения для целей культурного и экономического характера, но образование ими союзов государственно-правового значения стояло бы в противоречии с идеей государственного единства России» [43].
Как видим, суть разногласий между конференцией и Деникиным сводилась к тому, что казаки стремились организовать местную власть для казачьих областей, а Деникин, боявшийся, что казачьи правительства попытаются взять под контроль всю власть на Юге, заявлял, что цель переговоров - «не создание новой власти, а определение порядка вхождения казачьих земель в общегосударственный строй» [44]. Глава донской делегации В.Харламов, лидер донских кадетов, пытался примирить Деникина и казачьи делегации, а вернее - подчинить последние первому. Донцы и придерживающиеся их взглядов терцы часто вступали в частные переговоры с Деникиным, чем вызывали недовольство кубанцев. По коренному вопросу областной политики единой точки зрения не было. Донцы стояли за автономию, кубанцы - за федерацию, но часть донцов под автономией понимала федеративные отношения с Россией [45]. Конференция постоянно прерывалась, так как делегации уезжали консультироваться со своими правительствами и представительными органами.
Стороны не могли найти компромисса в вопросе о роли Высшего Совета при главнокомандующем: казаки настаивали на законодательных функциях, Деникин был согласен на законосовещательные [46].
Свой вариант выхода из создавшегося тупика предлагал кубанцам оренбургский атаман Дутов, занимавший у Колчака пост походного ата-
мана всех казачьих войск и генерал-инспектора кавалерии русской армии. Дутов надеялся на соединение и предлагал отстаивать казачьи права после победы над большевиками: «...а там общей казачьей семьей мы и решим, кто и где будет» [47]. Но вряд ли оренбургский атаман, чье войско было гораздо меньше кубанского, был авторитетом для украиноязычных «черноморцев». Еще одним раздражающим фактором для них стали бои деникинцев с петлюровцами на территории Украины.
Необходимо отметить, что, сопротивляясь деникинцам, казачьи войска не были едины. Советская разведка сообщала в июле 1919 г.: «Последнее время между кубанцами и донцами наблюдаются разногласия» [48]. То же наблюдалось внутри Кубанской области, где шла борьба «черноморцев» и «линейцев». Кубанская делегация в Париже, относительно неоднородная, не имея на то достаточных полномочий, просила принять Кубань в Лигу Наций [49], и в июле 1919 г. заключила договор о дружбе с враждебным терскому казачеству Меджлисом горских народов.
В сентябре 1919 г. кубано-«добровольческие» противоречия стали известны советской разведке. 11 сентября разведсводка Южного фронта сообщала: «По слухам, генерал Деникин переехал из Екатеринодара будто бы в связи с волнением кубанцев, которые возмущены сбором хлеба англичанами. Кубанцы покидают фронт эшелонами с артиллерией и обозами, направляют на родину для защиты своих интересов» [50]. Взятые пленные показали, что «англичане приезжали менять машины на хлеб... кубанцы протестуют, были столкновения» [51]. Большевистское подполье в Ростове объясняло причины конфликта так: «Причина конфликта ясная. Деникин заставляет Кубань расплачиваться хлебом и другим сырьем с Англией за получаемое вооружение и обмундирование, которым снабжает главным образом Добровольческую армию... Кроме того кубанцы требуют расширения своей территории за счет Донской области в награду за то, что защищали Дон...» [52].
15 октября 1919 г. Политбюро РКП(б) решает: «Запросить Реввоенсовет Юговостфронта и Донской исполком о способах использования в военно-политических целях антагонизма донцов и кубанцев с Деникиным (использование Миронова)» [53]. Примерно в это же время казачьи делегации в Париже выходят на контакт с большевиками и передают им некие предложе-
ISSN 0321-3056 IZVESTIYA VUZOV. SEVERO-KAVKAZSKII REGION. SOCIAL SCIENCES.
ния через французского социалиста Ф. Лорио [54]. И хотя обращался к Ф. Лорио непосредственно представитель Дона П. Скачков, Деникин, раздраженный несговорчивостью кубанцев, организовал на Кубани переворот [55].
Во время протекавшего на Кубани противостояния на заседании Южно-Русской конференции было зачитано письмо кубанского представителя Макаренко с просьбой отложить работу конференции до конца заседаний Рады. Макаренко предполагал, что кубанскую делегацию вообще могут отозвать [56], т. е. указывал на возможность срыва всей работы конференции.
Работа конференции сорвана не была, но на создание Южно-Русского правительства Деникин пошел лишь 25-26 января (7-8 февраля) 1920 г., когда борьба была практически проиграна, а большая часть территории Дона белыми утрачена. Как считал А.И. Деникин, «обе стороны пришли к соглашению под давлением обстановки, без особой радости и без больших надежд» [55, с. 329].
Таким образом, Южно-Русская конференция и попытки создания Южно-Русского правительства были отголоском автономистских (донцы и «линейцы») и федералистских («черноморцы») настроений казаков Юга России. «Автономисты» надеялись отстоять свои права путем объединения казачьих квазигосударственных образований, «федералисты» искали поддержку у соседних национальных регионов. Попытки и тех и других были обречены, поскольку не наблюдалось единства среди самих казачьих структур, а некоторые из привлекаемых «федералистами» субъектов стремились к полному отделению от России. Настроения казачьих образований шли в разрез с идеями Единой и Неделимой России, проводимыми руководством ВСЮР. Само «добровольческое» командование шло на уступки казачьим структурам лишь в условиях поражений и в целом смогло не допустить создания какого-либо федеративного образования на Юге России.
Литература
1. Гагкуев Р.Г. Белое движение на Юге России. Военное строительство, источники комплектования, социальный состав. 1917-1920 гг. М., 2012. 704 с.
2. Пученков А.С. Антибольшевистское движение на Юге и Юго-Западе России (ноябрь 1917 - январь 1919 гг.): идеология, политика, основы режима вла-
2019. т. 2
сти : дис. ... д-ра ист. наук. СПб. : Санкт-Петербургский ин-т истории РАН, 2014. 958 с.
3. Пученков А.С. Национальный вопрос в идеологии и политике южнорусского Белого движения в годы Гражданской войны. 1917-1919 гг. : автореф. дис. ... канд. ист. наук. СПб., 2005. 25 с.
4. Цветков В.Ж. Основные тенденции и перспективы изучения Белого движения // Россия в годы Гражданской войны, 1917-1922 гг. : очерки истории и историографии. М.; СПб. : Центр гуманитарных инициатив, 2018. С. 239-260.
5. Скаба А.Д. Парижская мирная конференция и иностранная интервенция в стране Советов (январь -июнь 1919 г.). Киев : Наукова думка, 1971. С. 29-30.
6. Деникин А.И. Очерки русской смуты. Минск : Харвест, 2002. Т. 4. С. 46.
7. Скобцов Д.Е. Драма Кубани // Белое дело. Кубань и Добровольческая армия. М. : Голос, 1992. С. 300.
8. Кубанская Рада о возрождении России // Приазовский край. 1918. 15 (28) нояб. С. 1.
9. В Кубанской Раде // Приазовский край. 1919. 19 февр. (4 марта). С. 1.
10. Резолюция Кубанской Рады // Приазовский край. 1919. 20 февр. (5 марта). С. 1.
11. Государственный архив Ростовской области (ГАРО). Ф. 861. Оп. 1. Д. 25. Л. 53 об.
12. Добрынин В. Дон в борьбе с коммуной на Донце и Маныче (февраль - май 1919 г.). Прага, 1922. С. 23.
13. Телеграмма от Колчака Донскому атаману // Приазовский край. 1919. 2 (15) апр. С. 1.
14. Юго-Восточный союз // Приазовский край. 1919. 24 апр. (7 мая). С. 1.
15. Большой Войсковой круг: доклад В.А. Харламова // Приазовский край. 1919. 23 апр. (6 мая). С. 2.
16. Зимина В.Д. Белое дело взбунтовавшейся России. М. : РГГУ, 2006. С. 258.
17. Украинское посольство // Приазовский край. 1919. 10 (23) марта. С. 1.
18. Приказ ген. Деникина // Приазовский край. 1919. 21 марта (3 апр.). С. 1.
19. Южно-русская конференция // Приазовский край. 1919. 4 (17) апр.
20. Юго-Восточный союз // Приазовский край. 1919. 31 марта (13 апр.).
21. Конференция южных правительств // Приазовский край. 1919. 18 апр. (1 мая).
22. Большой Войсковой круг: на Кубани // Приазовский край. 1919. 23 апр. (6 мая). С. 2.
23. Особый совет по делам торговли // Приазовский край. 1919. 2 (15) мая. С. 1.
ISSN 0321-3056 IZVESTIYA VUZOV. SEVERO-KAVKAZSKII REGION. SOCIAL SCIENCES. 2019. No. 2
24. Большой Войсковой круг: выборы в комиссии // Приазовский край. 1919. 15 (28) мая. С. 2.
25. Съезд горнопромышленников Юга России // Приазовский край. 1919. 12 (25) мая. С. 3.
26. Соколов К.Н. Правление генерала Деникина // Белое дело. Кубань и Добровольческая армия. М. : Голос, 1992. С. 84.
27. ГАРО. Ф. 46. Оп. 1. Д. 4211. Л. 60 об.
28. Прибытие терцев // Приазовский край. 1919. 30 мая (12 июня). С. 1.
29. Гражданская война и военная интервенция в СССР. 1918-1922 : энциклопедия. М. : Советская энциклопедия, 1983. С. 423.
30. Политический банкет // Приазовский край. 1919. 2 (15) июня. С. 1.
31. К признанию адмирала Колчака // Приазовский край. 1919. 4 (17) июня. С. 1.
32. Телеграмма ген. Деникина // Приазовский край. 1919. 6 (19) июня. С. 1.
33. Филимонов А.П. Разгром Кубанской Рады // Белое дело. Кубань и Добровольческая армия. М. : Голос, 1992. С. 287.
34. Слухи о судьбе Особого Совещания // Приазовский край. 1919. 9 (22) июня. С. 2.
35. В Законодательной Раде // Приазовский край. 1919. 16 (29) июня. С. 1.
36. Почешхов Н.А. Социально-экономические и военно-политические проблемы в северо-западных районах Юга Европейской России в период гражданской войны (1917-1921 гг.). Ростов н/Д. : Изд-во Рост. ун-та, 2006. С. 131.
37. Гражданская власть на Юге России // Приазовский край. 1919. 29 июня (12 июля). С. 1.
38. А-в Вл. Работы Южно-русской конференции // Приазовский край. 1919. 14 (27) июля. С. 1.
39. Речь генерала Деникина на Терском Круге // Приазовский край. 1919. 6 (19) июля. С. 1.
40. Всероссийский Национальный Центр о Южно-Русском союзе // Приазовский край. 1919. 22 июня (5 июля). С. 2.
41. Макаров П.В. Адъютант генерала Май-Маевского. Из воспоминаний начальника отряда красных партизан в Крыму. Л. : Прибой, 1929. С. 61.
42. Казачество. Мысли современников о прошлом, настоящем и будущем казачества. Ростов н/Д. : Ростиздат, 1992. С. 123.
43. Основные положения генерала Деникина // Приазовский край. 1919. 20 июля (2 авг.). С. 1.
44. Указания главнокомандующего представителям Южно-Русской конференции // Приазовский край. 1919. 26 июля (8 авг.). С. 1.
45. Малиновский И. Автономизм или федерализм // Приазовский край. 1919. 11 (24) июля. С. 1.
46. Южно-Русская конференция // Приазовский край. 1919. 23 июля (5 авг.). С. 1.
47. ГАРО. Ф. 46. Оп. 1. Д. 4208. Л. 3.
48. Российский государственный военный архив (РГВА). Ф. 100. Оп. 3. Д. 340. Л. 211.
49. Ходатайство Быча // Приазовский край. 1919. 2 (15) июля. С. 2.
50. РГВА. Ф. 100. Оп. 3. Д. 2213. Л. 45.
51. РГВА. Ф. 192. Оп. 3. Д. 1333. Л. 420 об.
52. Российский государственный архив социально-политической истории (РГАСПИ). Ф. 554. Оп. 1. Д. 3. Л. 44.
53. Деятельность Центрального Комитета партии в документах (события и факты). 14 октября - 1 ноября 1919 г. // Известия ЦК КПСС. 1990. № 4. С. 165.
54. Венков А.В. Антисоветские органы разведки и контрразведки на Дону в 1918-1919 годы // Изв. вузов. Сев.-Кавк. регион. Обществ. науки. 2018. № 1. С. 81.
55. Венков А.В. Кубанский казачий сепаратизм в годы Гражданской войны на юге России. Саарбрюкен : LAP, 2015. С. 292-298.
56. К созданию южно-русской власти // Приазовский край. 1919. 3 (16) нояб. С. 1.
References
1. Gagkuev R.G. Beloe dvizhenie na Yuge Rossii. Voennoe stroitel'stvo, istochniki komplektovaniya, sotsi-al'nyi sostav. 1917-1920 gg. [White Movement in the South of Russia. Military Construction, Sources of Recruitment, Social Composition. 1917-1920]. Moscow, 2012, 704 p.
2. Puchenkov A.S. Antibol'shevistskoe dvizhenie na Yuge i Yugo-Zapade Rossii (noyabr' 1917 -yanvar' 1919 gg.): ideologiya, politika, osnovy rezhima vlasti: dis. ... d-ra ist. nauk [Anti-Bolshevik Movement in the South and South-West of Russia (November, 1917 - January, 1919): Ideology, Politics, the Basis of the Regime of Power]. Saint Petersburg: Sankt-Peterburgskii in-t istorii RAN, 2014, 958 p.
3. Puchenkov A.S. Natsional'nyi vopros v ideologii i politike yuzhnorusskogo Belogo dvizheniya v gody Gra-zhdanskoi voiny. 1917-1919gg.: avtoref. dis. ... kand. ist. nauk [The National Question in the Ideology and Politics of the South Russian White Movement During the Civil War. 1917-1919]. Saint Petersburg, 2005, 25 p.
4. Tsvetkov V.Zh. [The Main Trends and Prospects in the Research of the White Movement]. Rossiya vgody Grazhdanskoi voiny, 1917-1922 gg.: ocherki istorii i istoriografii [Russia During the Civil War, 1917-1922: Essays on History and Historiography]. Moscow; Saint
ISSN 0321-3056 IZVESTIYA VUZOV. SEVERO-KAVKAZSKII REGION. SOCIAL SCIENCES. 2019. No. 2
Petersburg: Tsentr gumanitamykh initsiativ, 2018, pp. 239-260.
5. Skaba A.D. Parizhskaya mirnaya konferentsiya i inostrannaya interventsiya v strane Sovetov (yanvar' -iyun' 1919 g.) [Paris Peace Conference and Foreign Intervention in the Country of the Soviets (January - June, 1919)]. Kiev: Naukova dumka, 1971, pp. 29-30.
6. Denikin A.I. Ocherki russkoi smuty [Sketches of Russian Distemper]. Minsk: Kharvest, 2002, vol. 4, p. 46.
7. Skobtsov D.E. [Kuban Drama]. Beloe delo. Kuban' i Dobrovol'cheskaya armiya [White Case. Kuban and the Volunteer Army]. Moscow: Golos, 1992, p. 300.
8. Kubanskaya Rada o vozrozhdenii Rossii [Kuban Rada on the Revival of Russia]. Priazovskii krai. 1918, Nov. 15 (28), p. 1.
9. V Kubanskoi Rade [In Kuban Rada]. Priazovskii krai. 1919, Feb. 19 (March 4), p. 1.
10. Rezolyutsiya Kubanskoi Rady [Revolution of Kuban Rada]. Priazovskii krai. 1919, Feb. 20 (March 5), p. 1.
11. Gosudarstvennyi arkhiv Rostovskoi oblasti (GARO) [State Archive of Rostov Region (SARR)]. Fund 861. In. 1. File 25. L. 53 ob.
12. Dobrynin V. Don v bor'be s kommunoi na Dontse i Manyche (fevral' - mai 1919 g.) [Don in the Fight against the Commune on the Donets and Manych (February - May, 1919)]. Praga, 1922, p. 23.
13. Telegramma ot Kolchaka Donskomu atamanu [Telegram from Kolchak to Don Ataman]. Priazovskii krai. 1919, Apr. 2 (15), p. 1.
14. Yugo-Vostochnyi soyuz [Southeast Union]. Priazovskii krai. 1919, Apr. 24 (May 7), p. 1.
15. Bol'shoi Voiskovoi krug: doklad V.A. Kharla-mova [The Big Military Circle: Report of V.A. Kharla-mov]. Priazovskii krai. 1919, Apr. 23 (May 6), p. 2.
16. Zimina V.D. Beloe delo vzbuntovavsheisya Rossii [White Case of Rebellious Russia]. Moscow: RGGU, 2006, p. 258.
17. Ukrainskoe posol'stvo [Ukrainian Embassy]. Pri-azovskii krai. 1919, March 10 (23), p. 1.
18. Prikaz gen. Denikina [The Order of the General Denikin]. Priazovskii krai. 1919, March 21 (Apr. 3), p. 1.
19. Yuzhno-russkaya konferentsiya [South Russian Conference]. Priazovskii krai. 1919, Apr. 4 (17).
20. Yugo-Vostochnyi soyuz [South Russian Union]. Priazovskii krai. 1919, March 31 (Apr. 13).
21. Konferentsiya yuzhnykh pravitel'stv [Southern Governments Conference]. Priazovskii krai. 1919, Apr. 18 (May 1).
22. Bol'shoi Voiskovoi krug: na Kubani [Large Military Circle: on the Kuban]. Priazovskii krai. 1919, Apr. 23 (May 6), p. 2.
23. Osobyi sovet po delam torgovli [Special Trading Council]. Priazovskii krai. 1919, May 2 (15), p. 1.
24. Bol'shoi Voiskovoi krug: vybory v komissii [The Big Military Circle: Commission Elections]. Priazovskii krai. 1919, May 15 (28), p. 2.
25. S"ezd gornopromyshlennikov Yuga Rossii [Conference of Miners of the South of Russia]. Priazovskii krai. 1919, May 12 (25), p. 3.
26. Sokolov K.N. [Rulling of General Denikin]. Beloe delo. Kuban' i Dobrovol'cheskaya armiya [White Case. Kuban and the Volunteer Army]. Moscow: Golos, 1992, p. 84.
27. GARO [SARR]. Fund 46. In. 1. File 4211. L. 60 ob.
28. Pribytie tertsev [Arrival of Tertsy]. Priazovskii krai. 1919, May 30 (June 12), p. 1.
29. Grazhdanskaya voina i voennaya interventsiya v SSSR. 1918-1922 [Civil War and Military Intervention in the USSR. 1918-1922]. Encyclopedia. Moscow: So-vetskaya entsiklopediya, 1983, p. 423.
30. Politicheskii banket [Political Banquet]. Pri-azovskii krai. 1919, June 2 (15), p. 1.
31. K priznaniyu admirala Kolchaka [To the admiral Kolchak's confession]. Priazovskii krai. 1919, June 4 (17), p. 1.
32. Telegramma gen. Denikina [Telegram of General Kolchak]. Priazovskii krai. 1919, June 6 (19), p. 1.
33. Filimonov A.P. [The Defeat of the Kuban Rada]. Beloe delo. Kuban' i Dobrovol'cheskaya armiya [White Case. Kuban and the Volunteer Army]. Moscow: Golos, 1992, p. 287.
34. Slukhi o sud'be Osobogo Soveshchaniya [Rumors about the Fate of the Special Session]. Priazovskii krai. 1919, June 9 (22), p. 2.
35. V Zakonodatel'noi Rade [In the Legislative Rada]. Priazovskii krai. 1919, June 16 (29), p. 1.
36. Pocheshkhov N.A. Sotsial'no-ekonomicheskie i voenno-politicheskie problemy v severo-zapadnykh raio-nakh Yuga Evropeiskoi Rossii v period grazhdanskoi voiny (1917-1921 gg.) [Socio-economic and Military-political Problems in the North-western Regions of Southern European Russia during the Civil War (19171921)]. Rostov-on-Don: Izd-vo Rost. un-ta, 2006, p. 131.
37. Grazhdanskaya vlast' na Yuge Rossii [Civil Power in the South of Russia]. Priazovskii krai. 1919, June 29 (July 12), p. 1.
38. A-v Vl. Raboty Yuzhno-russkoi konferentsii [Works of the South Russian Conference]. Priazovskii krai. 1919, July 14 (27), p. 1.
39. Rech' generala Denikina na Terskom Kruge [The Speech of General Denikin on the Terek Circle]. Pri-azovskii krai. 1919, July 6 (19), p. 1.
40. Vserossiiskii Natsional'nyi Tsentr o Yuzhno-Russkom soyuze [All-Russian National Center on the South-Russian Union]. Priazovskii krai. 1919, June 22 (July 5), p. 2.
ISSN 0321-3056 IZVESTIYA VUZOV. SEVERO-KAVKAZSKII REGION. SOCIAL SCIENCES.
41. Makarov P.V. Ad"yutant generala Mai-Maevskogo. Iz vospominanii nachal'nika otryada krasnykh partizan v Krymu [Adjutant of General Mai-Mayevsky. From the Memoirs of the Chief of the Red Partisan Detachment in the Crimea]. Leningrad: Priboi, 1929, p. 61.
42. Kazachestvo. Mysli sovremennikov o proshlom, nas-toyashchem i budushchem kazachestva [Cossacks. Thoughts of Contemporaries about the Past, Present and Future of the Cossacks]. Rostov-on-Don: Rostizdat, 1992, p. 123.
43. Osnovnye polozheniya generala Denikina [The Main Provisions of General Denikin]. Priazovskii krai. 1919, July 20 (Aug. 2), p. 1.
44. Ukazaniya glavnokomanduyushchego pred-stavitelyam Yuzhno-Russkoi konferentsii [Instructions of the Commander-in-Chief to the Representatives of the South-Russian Conference]. Priazovskii krai. 1919, July 26 (Aug. 8), p. 1.
45. Malinovskii I. Avtonomizm ili federalizm [Autonomy or Federalism]. Priazovskii krai. 1919, July 11 (24), p. 1.
46. Yuzhno-Russkaya konferentsiya [South Russian Conference]. Priazovskii krai. 1919, July 23 (Aug. 5), p. 1.
47. GARO [SARR]. Fund 46. In. 1. File 4208. L. 3.
48. Rossiiskii gosudarstvennyi voennyi arkhiv (RGVA) [Russian State Military Archive (RSMA)]. Fund 100. In. 3. File 340. L. 211.
2019. No. 2
49. Khodataistvo Bycha [Petition of Bych]. Priazovskii krai. 1919, July 2 (15), p. 2.
50. RGVA [RSMA]. Fund 100. In. 3. File 2213. L. 45.
51. RGVA [RSMA]. Fund 192. In. 3. File 1333. L. 420 ob.
52. Rossiiskii gosudarstvennyi arkhiv sotsial'no-politicheskoi istorii (RGASPI) [Russian State Archive of Social and Political History (RSASPH)]. Fund 554. In. 1. File 3. L. 44.
53. Deyatel'nost' Tsentral'nogo Komiteta partii v dokumentakh (sobytiya i fakty). 14 oktyabrya - 1 noy-abrya 1919 g. [The Activities of the Central Committee of the Party in the Documents (events and facts). October 14 - November 1, 1919]. Izvestiya TsK KPSS. 1990, No. 4, p. 165.
54. Venkov A.V. Antisovetskie organy razvedki i kontrrazvedki na Donu v 1918-1919 gody [Anti-Soviet Intelligence and Counterintelligence Agencies on the Don in 1918-1919]. Izv. vuzov. Sev.-Kavk. region. Ob-shchestv. nauki. 2018, No. 1, p. 81.
55. Venkov A.V. Kubanskii kazachii separatizm v gody Grazhdanskoi voiny na yuge Rossii [Kuban Cossack Separatism during the Civil War in Southern Russia]. Saarbryuken: LAP, 2015, pp. 292-298.
56. K sozdaniyu yuzhno-russkoi vlasti [To the Creation of the Southern Russian Government]. Priazovskii krai. 1919, Nov. 3 (16), p. 1.
Поступила в редакцию / Received 24 апреля 2019 г. / April 24, 2019
