CC BY
71
ISSN 0321-3056 IZVESTIYA VUZOV. SEVERO-KAVKAZSKII REGION. SOCIAL SCIENCES.
2018. No. 2
УДК 94 (47)
DOI 10.23683/0321-3056-2018-2-34-42
ПЕРЕГОВОРЫ ПРЕДСТАВИТЕЛЯ ЮЖНОРУССКОГО ПРАВИТЕЛЬСТВА И ВЕРХОВНОГО КРУГА ДОНА, КУБАНИ И ТЕРЕКА П.М. АГЕЕВА С КОМИТЕТОМ ОСВОБОЖДЕНИЯ ЧЕРНОМОРСКОЙ ГУБЕРНИИ В 1920 ГОДУ1
© 2018 г. А.В. Венков а
а Южный научный центр РАН, Ростов-на-Дону, Россия
THE NEGOTIATIONS OF THE REPRESENTATIVE OF THE SOUTH RUSSIAN GOVERNMENT AND THE SUPREME KRUG OF THE DON, KUBAN AND TEREK P. M. AGEEV WITH THE COMMITTEE FOR THE LIBERATION OF THE BLACK SEA REGION IN 1920
Исследуются материалы переговоров между высшими органами управления белого движения на Юге России и представителями повстанческого движения «зеленых» в начале 1920 г. После оставления белыми войсками территории Дона часть белого донского казачества пыталась выйти из-под контроля генерала А.И. Деникина и искала возможных союзников. В этом им помогали англичане, которые не бросали Деникина, но хотели объединить все антибольшевистские силы на Юге России. Посланец от донских казаков П.М. Агеев шанс видел в том, что во главе повстанцев в Черноморской губернии сначала стояли не большевики, а эсеры. Переговоры не достигли желаемого результата из-за нехватки времени и нерешительности представителей социалистических партий. Интересно то, что протокол переговоров найден в Архиве Управления УФСБ по Ростовской области в материалах, относящихся к восстаниям кубанских казаков. Вывод: представители социалистических течений в русской революции оказались по разные стороны баррикад по многим причинам, основная из них - низкий уровень политической культуры.
Ключевые слова: казаки, «зеленые», Верховный Круг Дона, Кубани и Терека, южнорусское правительство, переговоры.
The article is devoted to the negotiations between the higher authorities of the white movement in Southern Russia and the rebel movement of "green " at the beginning of1920. After the leaving by the white troops the territory of the Don region, the white Don Cossacks tried to get out from the control of General A. I. Denikin and looked for the possible allies. They were helped by the British, who did not abandon Denikin, but wanted to unite all anti-Bolshevik forces in the South of Russia. The representative of the Don Cossacks PM. Ageev saw the chance in the fact that at the head of the rebels in the Black sea province at first not Bolsheviks but ESERs were. The negotiations did not achieve the desired result due to the lack of time and indecision of the representatives of the socialist parties. It is especially interesting that the Protocol of negotiations is found in Archive of management of UFSB in the Rostov region in the materials relating to revolts of the Kuban Cossacks. Conclusion: representatives of socialist trends in the Russian revolution found themselves on different sides of the barricades for many reasons, the main one of them - a low level ofpolitical culture.
1 Работа выполнена в рамках реализации государственного задания ЮНЦ РАН на 2018 г., тема 00-17-09 (проект № 0256-20140012, № госрегистрации 01211354248).
а
A.V. Venkov а
Southern Scientific Centre, RAS, Rostov-on-Don, Russia
а
Венков Андрей Вадимович -
доктор исторических наук, профессор,
заведующий лабораторией казачества,
Южный научный центр РАН,
пр. Чехова, 41, г. Ростов-на-Дону, 344006, Россия.
Е-mail: [email protected]
Andrey V. Venkov -
Doctor of History, Professor,
Head of Cossacks Laboratory,
Southern Scientific Centre, RAS,
Chekhova Ave., 41, Rostov-on-Don, 344006, Russia.
E-mail: [email protected]
ISSN 0321-3056 IZVESTIYA VUZOV. SEVERO-KAVKAZSKII REGION. SOCIAL SCIENCES. 2018. No. 2
Keywords: Cossacks, the "green", Supreme Krug of the Don, Kuban and Terek, South Russian government, the negotiations.
Павел Михайлович Агеев (1880-1930) еще при жизни был удостоен таких «почетных» характеристик, как «донской Керенский», «первый депутат казаков в Учредительное собрание», «социалист с пикой» [1, с. 35]. Он происходил из казаков станицы Клецкой Усть-Медведицкого округа. Полученное им образование - духовная семинария, физико-математический и юридический факультеты Харьковского университета -указывает на довольно разнообразный спектр его интересов. С 1906 г. он участвовал в революционном движении, организовывал в окружной станице антиправительственные митинги, при поддержке известнейших впоследствии на Дону П.А. Скачкова, Ф.Д. Крюкова. Летом 1917 г., когда на Дону стало восстанавливаться казачье самоуправление, П.М. Агеев выдвигается заместителем председателя Большого Войскового круга М.П. Богаевского, а на III Большом Войсковом круге он уже сам председательствовал. В списке делегатов от донских казаков в Учредительное Собрание он был первым...
С фамилией П.М. Агеева совсем недавно пришлось столкнуться в неожиданном контексте. В архиве Управления ФСБ по Ростовской области хранится судебное «Дело о вооруженном восстании против Советской власти во главе с авантюристом полковником Сухенко», начатое 27.05.1920 г. Особым трибуналом при Особом отделе 9-й Кубанской армии [2, л. 218].
В начале 1920 г. многие кубанские и донские казаки, прижатые войсками Красной армии к Черному морю, ушли к хорошо известным «зеленым», а от «зеленых» стали переходить в Красную армию, которая была заинтересована в притоке в свои ряды профессиональных воинов, поскольку назревала советско-польская война. Бывших белых казаков стали отправлять на польский фронт, но один из маршевых отрядов взбунтовался, не желая покидать родную Кубань. По причине подавления мятежа и наказанию зачинщиков и было возбуждено вышеназванное судебное дело. Вопреки ожиданиям и логике в нем обнаружен «Протокол совещания Комитета освобождения Черноморья с представителями Верховного Круга и английским генералом Кезе»1, проходившего в г. Сочи с 12:00 до 15:00. Но дата не указана, и ее можно опреде-
1 Обычно этот английский генерал в отечественной исто-
риографии проходит как «генерал Киз».
лить по контексту концом февраля 1920 г. (о чем ниже). От Комитета освобождения присутствовали Самарин-Филипповский, Лысыкевич, Печалин, Львов, секретарь Леви, товарищ председателя Круга Агеев, министр торговли и промышленности южнорусского правительства Леонтович и английский генерал «Кезе».
Для начала необходимо уточнить, что за организации вели друг с другом переговоры. «Комитет освобождения Черноморской губернии» был создан 18 ноября 1919 г. на «делегатском съезде» под руководством эсеров в нейтральной зоне между деникинскими и грузинскими войсками. А.И. Деникин считал, что «за этими учреждениями стояла реальная помощь Грузии и тайное влияние советской России» [3, с. 270]. Среди деятелей Комитета А.И. Деникин назвал большевика Цвангера, «известного сенатора» Соколова, который пребывал в Тифлисе, членов «Комуча» эсеров Филипповского и Сорокина (Соркина), грузина Джанашия («новоявленный народный печальник»)2 [3, с. 276] и ротмистра гвардии Вороновича [3, с. 276], который командовал довольно многочисленным местным ополчением.
Черноморские повстанцы, в обиходе называемые «зелеными», провозгласили «Черноморскую республику». В феврале 1920 г. они вытеснили деникинцев из Сочи, где провели свой второй съезд. К этому времени повстанческая армия состояла уже из 14 отдельных батальонов, нескольких рабочих отрядов и отряда особого назначения. Она превратилась во внушительную силу, насчитывавшую до 12 тыс. бойцов [4, с. 67].
Председателем Комитета освобождения Черноморской губернии на тот период являлся Василий Николаевич Филипповский, вариант Самарин-Филипповский (14.01.1882 - 1940, Ко-лымлаг), русский морской офицер, член партии социалистов-революционеров с 1903 г. Он был активным участником Февральской революции, членом исполкома Петроградского совета рабочих и солдатских депутатов, одним из авторов его Приказа № 1 от 01.04.1917 г., который повлек развал армии. В 1917 г. В.Н. Филипповский занимал ряд важнейших постов в Петрограде, возглавлял ВРК, образованный решением ВЦИК для борьбы с мятежом Корнилова, был избран депутатом Учредительного собрания от
2 См. список присутствующих на переговорах.
ISSN 0321-3056 IZVESTIYA VUZOV. SEVERO-KAVKAZSKII REGION. SOCIAL SCIENCES. 2018. No. 2
Юго-Западного фронта и возглавлял Петроградский союз защиты Учредительного собрания, созданный 23.11.1917 г. После разгона Учредительного собрания В.Н. Филипповский был министром торговли и промышленности в Самарском правительстве «Комуча», после прихода к власти адмирала Колчака был арестован, но смог уехать в Грузию. 18 ноября 1919 г. на делегатском съезде крестьян Черноморской губернии Филипповский был избран председателем Комитета освобождения Черноморской губернии.
А.И. Деникин считал, что члены Комитета освобождения «в качестве союзников рассматривали еще и английское командование» [3, а 277]. Скорее инициатива исходила от английской стороны.
Англичане бесспорно, начиная с 1918 г., делали ставку на А.И. Деникина. Но тот под бескомпромиссным лозунгом «За единую, великую и неделимую Россию» воевал не только против большевиков, но также против махновцев, петлюровцев, «зеленых», горцев Кавказа, правительства Грузии, а в ноябре 1919 г. вступил в затяжной конфликт с кубанскими «самостийниками». Теперь практичные англичане пытались примирить антибольшевистские силы. А.И. Деникин вспоминал, что генерал Киз вел переговоры с Комитетом освобождения и его военным руководителем Вороновичем о «примирении», «Киз на английском миноносце привозил Воро-новича в Новороссийск с целью устроить его свидание с представителями главного командования; в этом ему было категорически отказано» [3, а 281]. Известно, что 07.02.1920 г. Киз на военном корабле прибыл в занятый «зелёными» повстанцами Сочи, где вёл переговоры с руководителями Комитета освобождения Черномо-рья Самариным-Филипповским, Вороновичем и Чайкиным. Киз предложил прекратить военные действия против Деникина, заверяя, что английское командование добьется от него отвода добровольческих частей до Новороссийска [5].
Вторая встреча Киза с повстанческим командованием упоминается в воспоминаниях И.Б. Шевцова, одного из повстанческих командиров. «Через несколько дней после нашей победы под Туапсе сюда пришел английский крейсер. На нем прибыл представитель английского правительства при "добровольческой" армии - генерал Киз, который привез с собой делегацию Дона, Кубани и Терека. Во главе делегации стоял товарищ председателя "Верховного круга Дона" и министр торговли контрре-
волюционного "южнорусского правительства" Леонтович. Все они пожаловали в Туапсе, чтобы вновь категорически потребовать от нас отказа от наступления на Новороссийск» [4, с. 66]. Далее И.Б. Шевцов упоминает, что Киз прибыл в Туапсе из Сочи - «генерал Киз в тот же день был в Сочи и вел переговоры с председателем КОЧ Самариным-Филипповским» [4, с. 67]. Туапсе «зеленые» заняли 25.02.1920 г. И еще одно уточнение - «то был последний визит англичан к черноморским повстанцам» [4, с. 70].
Видимо, попытка Киза организовать встречу Вороновича и Деникина относится к 7 февраля, либо к еще более раннему времени. И.Б. Шевцов отмечал: «Как выяснилось впоследствии, Воронович, выехав самовольно в Гагры для свидания с грузинским министром внутренних дел Ноем Рамишвили, встретился там с особоуполномоченным английского правительства при "добровольческой" армии. Генерал Киз, предложив Вороновичу выехать с ним в ставку Деникина, обещал свое посредничество в переговорах. Воронович дал согласие на поездку с условием "захода в Сочи". Однако в силу якобы неблагоприятной погоды крейсер не мог ошвартоваться в Сочи...» [4, с. 70]. Мы же видим, что на встречу с повстанческими командирами в Туапсе Киз прибыл именно из Сочи. То есть попытка «свести» Вороновича и Деникина имела место раньше. Впрочем, Деникин отказался встречаться с представителем «зеленых», считая, что «родоначальником зеленых был элемент уголовный и беглые красноармейцы, скрывавшиеся от красных и от белых, боясь кары» [3, с. 274].
Тем не менее на контакт с «зелеными» пошли представители недавно созданного южнорусского правительства и Верховного круга Дона, Кубани и Терека.
Особое совещание, игравшее при Деникине роль правительства, было упразднено им 16 (29).12.1919 г. Главу своих мемуаров, посвященную этому событию, Деникин назвал «Кризис русского либерализма» [3, с. 326]. Новая («южнорусская») власть была создана «на основах соглашения между главным командованием ВСЮР и Верховным кругом Дона, Кубани и Терека» и должна была существовать вплоть до Учредительного собрания [3, с. 367].
Что касается Верховного круга, то он был собран казачьими общественными деятелями 5 (18).01.1920 г. после оставления белыми Ростова и Новочеркасска, когда вся тяжесть борь-
ISSN 0321-3056 IZVESTIYA VUZOV. SEVERO-KAVKAZSKII REGION. SOCIAL SCIENCES. 2018. No. 2
бы легла на казачьи части. Казачьи представители пытались взять руководство борьбой с большевиками в свои руки и объединиться, наконец, на казачьей основе.
На Круге сразу же определилось два течения: «самостийники» и «русофилы», т. е. «единоне-делимцы» [6, с. 14]. Решающую роль на Круге играла донская делегация, 3/4 которой составляли сторонники Деникина во главе с донскими либералами Харламовым и Парамоновым. «Левые» и их лидер Агеев, представлявшие интересы большинства фронтовиков, и прогермански, прокрасновски настроенные «правые» во главе с Яновым кооперировались в оппозицию проде-никинскому «центру» [6, с. 14]. Терская делегация во всем поддержала донскую. В многочисленной кубанской делегации подавляющее большинство было на стороне «самостийников». Кубанцы к этому времени успели восстановить распущенную Деникиным и Врангелем Законодательную Раду, а новый кубанский атаман, генерал Букретов, стоял в оппозиции к Деникину [7, с. 496]. В сумме на Верховном круге «самостийники» имели на 4 голоса больше, чем «единонеделимцы». И хотя Ставка была за кандидатуру В. Харламова, председателем Верховного круга был избран один из лидеров кубанских «самостийников» И. П. Тимошенко. Кубанская делегация сразу же выдвинула идею мира с красными, если они признают независимость объединенного казачьего государства [8, с. 25].
Так как в это время войска Красной армии пытались форсировать Дон, вышли на Маныч, развернули наступление на Батайск, где стояли «добровольцы», донской атаман А. П. Богаев-ский и Н. М. Мельников сразу же призвали к единению с Деникиным и предостерегли от разрыва [6, с. 14].
22 января (4 февраля) 1920 г. на фоне жестоких боев под Ростовом и на Маныче представители Круга подписали с Деникиным соглашение, по которому до Учредительного собрания должны были образоваться южнорусская власть во главе с Деникиным и Законодательная комиссия (палата) из представителей казачества и представителей Деникина. Деникин имел право роспуска палаты и относительного вето [9, с. 9].
25-28 января (7-8 февраля) Деникин «по сговору» с Кругом выбирал главу для южнорусского правительства. Из кандидатур кубанского самостийника Тимошенко, донского социалиста Агеева и калединца (донского кооператора)
Мельникова Деникин выбрал последнего и поручил ему «составить правительство» [9, с. 11]. Как считал Деникин, «обе стороны пришли к соглашению под давлением обстановки, без особой радости и без больших надежд» [9, с. 12]. Кадеты, окружавшие Деникина, в прочность этого союза не верили. Их лидер Степанов считал, что «если будет военная победа, Деникин сбросит с себя всю эту чепуху и будут перемены. Если нет, то Деникин погибнет» [10, с. 336].
Когда Н.М. Мельников представлял А.И. Деникину возможный состав правительства, тот был против включения в него П.М. Агеева, «лица, склонявшегося к большевизму, и беззастенчивого демагога» [3, с. 370]. Мельников же заверил Деникина: «Желание Агеева стать министром настолько велико, что, получив пост, он совершенно преобразится» [3, с. 370]. И Деникин согласился. П. М. Агеев стал министром земледелия.
«В народе и в армии появление нового правительства не было воспринято никак», - отмечал А.И. Деникин [3, с. 372].
Хотя П.М. Агеев сосредоточил в своих руках довольно значимые посты - министр правительства и товарищ председателя Верховного круга, на совещании с Комитетом освобождения Черноморской губернии он сразу же заявил, что прибыл как неофициальный представитель и заявлений делать не будет. Его задача - «рассеять то взаимное недоверие» между Комитетом освобождения и южнорусским правительством [2, л. 218].
Однако заговорил он о казачестве. И это объяснимо. Казаки составляли основной контингент прижатых к морю белых войск. «Казачество было заподозрено в контрреволюционности, что совершенно далеко от истины», - начал Агеев свое выступление [2, л. 218].
Стараясь объяснить свою позицию и обосновать предложения, Агеев провел своеобразный экскурс в прошлое. В России, по его мнению, в 1917 г. «демократия провалилась, и передала власть большевикам» [2, л. 219]. На Дону атаман А.М. Каледин, которого Агеев охарактеризовал словами «честный демократ», власть тоже упустил. В чем состоял «демократизм» Каледина, Агеев не уточнил, а дело было в том, что Каледин поддался на уговоры Агеева и других донских политиков, которые предлагали создать Объединенное правительство из представителей казачьего и неказачьего населения. Вслед за
ISSN 0321-3056 IZVESTIYA VUZOV. SEVERO-KAVKAZSKII REGION. SOCIAL SCIENCES.
этим должна была воплотиться в жизнь идея Агеева об «оказачивании» всех крестьян - создания «сплошного казачьего моря» от Хопра до Каспия [1, с. 51].
Идея провалилась. Правительство было создано, но крестьяне казаков в борьбе с большевиками не поддержали. Более того, казаки стали отходить от Каледина. Заявив, что Область защищают 140 штыков, Каледин застрелился. Однако как только была восстановлена сословная казачья власть, количество готовых сражаться казаков увеличилось в 10 раз, и в знаменитый Степной поход ушло более 1500 бойцов.
Уже тогда, по мнению П.М. Агеева, сформировалось отношение казаков к большевикам: «За пределы Дона мы не выступим и будем лишь защищаться» [2, л. 219]. При такой пассивности казачьего населения на Дону установилась на короткое время Советская власть, которая начала террор против казаков. Агеев заявил, что в то время было расстреляно «чрезвычайкой» до 30 тысяч [2, л. 219].
По данным белого донского командования, зимой-весной 1918 г. большевиками было расстреляно около 300 офицеров, из них 200 в Новочеркасске [11, с. 98]. М. Бугураев утверждал, что с 12(25).02 по 23.04 (6.05) 1918 г. в Новочеркасске расстреляли 600 офицеров, потери достигли 30% кадровых офицеров [12, с. 2]. Генерал С.В. Денисов, формировавший весной-летом 1918 г. Донскую армию и возглавивший ее, писал, что с 13(26).02 по 1(14) 04.1918 г. было расстреляно более 500 офицеров, из них 14 генералов, 23 полковника, 292 кадровых офицера [13, с. 29].
Удар большевиков был направлен на казачью верхушку. Рядовых казаков пока особо не трогали. Более того, во главе структур Донской советской республики стояли казаки В.С. Ковалев и Ф.Г. Подтелков.
Казаки, по мнению Агеева, такого стерпеть не могли и спрашивали его, поднимать ли восстание. «Я советовал воздержаться, чтобы не стать игрушкой в руках черносотенцев» [2, л. 219]. Но восстание было поднято, и воспользовались им именно черносотенцы. А после смерти Корнилова и Алексеева произошел «реакционный оборот», и казаки окончательно стали игрушкой в руках черносотенцев [2, л. 220].
Избранный Донским атаманом генерал П.Н. Краснов, по мнению Агеева, был не способен руководить казаками, а его «авантюристическая политика» вызывала всеобщее возмуще-
2018. т. 2
ние [2, л. 220]. Вопрос этот достаточно спорный. Даже сейчас, зная о сотрудничестве П.Н. Краснова с немцами в годы Великой Отечественной войны, имя Краснова остается на слуху среди некоторых слоев казачества, в то же время имена самого П.М. Агеева и сменившего Краснова на посту атамана А.П. Богаевского популярностью не пользуются, либо прочно забыты.
Описывая Большой Войсковой круг и утверждение П.Н. Краснова на посту атамана, Агеев заверял, что 14.09.1918 г. на Круг пришла телеграмма «от германского генералитета и добровольческого командования», гласившая, если делегаты Круга не изберут атаманом Краснова, то добровольческие войска «будут сняты с фронта, и все поезда, везущие на фронт снаряжение и оружие, будут остановлены» [2, л. 220]. Большую роль в выборах Краснова сыграла якобы и ситуация на Кубани: «Фронт был близко, и Кубани грозило полное уничтожение» [2, л. 220].
Здесь П.М. Агеев заведомо искажает факты. Немцы действительно требовали утвердить Краснова на посту атамана и грозили в противном случае прекратить поставки оружия. А вот донские кадеты и «добровольцы» готовили верхушечный переворот. Достаточно, казалось, сместить П. Н. Краснова и поставить на его место А. П. Богаевского. На Круге интриги кадетов поначалу имели успех, но были пресечены вмешательством немцев.
«Добровольческий» посланец на Круге трезво оценил ситуацию: «Я глубоко убежден, что Донской Атаман генерал Краснов, входя в соглашение с немцами, вел двойную игру и, страхуя Дон от всяких случайностей, лишь временно "по стратегическим (как он выразился) соображениям" хотел присоединить к Дону часть соседних губерний... но все же чувствовалось, что он, в конце концов, не отделяет Дона от России и на борьбу с советским правительством пойдет до конца и поведет за собой Дон» [14, с. 84]. Деникин, поняв, что сильной партии противопоставить Краснову не удастся, отдал распоряжение поддерживать Краснова при условии, что тот будет поддерживать Добровольческую армию. Так что «добровольцы» никогда не работали «на Краснова» и Кругу не угрожали. Да и ситуация на Кубани к сентябрю 1918 г. для белых была далеко не угрожающей. Еще в августе они заняли Екатеринодар и теснили красных на восток.
Сам П.М. Агеев в это время на Круге курировал аграрный вопрос, отбирал помещичьи
ISSN 0321-3056 IZVESTIYA VUZOV. SEVERO-KAVKAZSKII REGION. SOCIAL SCIENCES. 2018. No. 2
земли, чтобы наделить ими рядовых крестьян и казаков.
В январе 1919 г., когда немцев на Юге России сменили англичане и французы, П.М. Агеев невольно внес свою лепту в свержение Краснова. Англичане и французы требовали смещения Краснова и подчинения донских казаков Деникину. Собранный Круг волновался. И в это время в Агеева стреляли неизвестные и ранили в грудь. Собравшейся толпе П.М. Агеев сказал: «Спасибо, люди добрые, что не добили». В покушении обвинили сторонников Краснова, и это ускорило процесс его падения.
Описывая события 1919 г., П.М. Агеев приводит интересный факт: причина Вёшенского восстания - «приказ расстрелять 138 казаков» [2, л. 220]. Причин, естественно, было несколько, но в те времена они сводились к расстрелам казаков, бросивших белый фронт и пустивших советские войска на донскую территорию. Руководитель Донского бюро РКП (б) С.И. Сырцов докладывал в Москву: «В районе проводились массовые расстрелы. Точных цифр не имеется (более 300)» [15, с. 103]. Агеев же указывает гораздо меньшее количество. Либо это действительно приказ, относящийся непосредственно к Вёшенской. Повстанцы в своих воззваниях писали, что был приказ руководства большевиков арестовать в Вёшенской 800 человек [15, с. 103]. Возможно, цифры, приводимые П.М. Агеевым, уточняют, скольких арестованных в Вёшенской казаков предполагалось расстрелять.
О своей дальнейшей деятельности в 1919 г. П.М. Агеев приводит не менее интересные факты. «В этот период я предлагал Войсковому кругу порвать с Особым Совещанием, войти в сношения с Западом и вести войну во имя народа» [2, л. 220]. Однако Деникин пригрозил: «Если наше государство образуется, то добровольческие войска оставят фронт» [2, л. 221]. То есть Агеев предлагал Кругу порвать с деникинским правительством (Особым Совещанием) и «войти в сношения с Западом». Но именно «Запад» заставил в свое время Краснова и Большой Войсковой круг подчиниться Деникину и грозил в случае отказа прекратить поставки оружия и боеприпасов, а Агеев в 1918 г. несколько раз проявлял себя сторонником «добровольцев». В чем здесь нестыковка?
Видимо, «сношения с Западом» и разговоры о них прикрывали еще одно событие, которое имело место именно «на Западе». Донцы и ку-
банцы действительно послали туда делегацию. Но она через французского социалиста Ф. Ло-рио начала переговоры с большевиками.
Так, 06.11.1919 г. Политбюро ЦК РКП(б) заслушало доклад о предложении мира, сделанном Советскому правительству через французского социалиста парижскими представителями донского и кубанского казачьих правительств, и о полномочиях посла, направленного Чичериным к Лорио для ведения этих переговоров [16]. Политбюро запросило мнение Донского комитета РКП(б). 17 ноября Донком рассмотрел вопрос «О мирных переговорах с казачьими правительствами» и поручил С. И. Сырцову составить тезисы, в которых было бы «указание на необходимость осторожного отношения к мирному предложению как не исходящему от правительственных кругов, на необходимость принятия мер к тому, чтобы мирное предложение и ответ на него не разложил бы нашего фронта» [17]. 20 ноября 1919 г. Сырцов переслал тезисы в Москву Н.Н. Крестинскому для Политбюро. В них содержится имя несколько неожиданного инициатора переговоров: «1) Характер мирного предложения, переданного представителем Донского Войскового Правительства Скачковым (курсив наш. - А.В.), и анализ фактического положения дел на Дону, Кубани и Тереке и отношений их краевых органов к правительству Деникина заставляет весьма осторожно подходить к этому мирному "предложению"» [18, л. 92]. Указав на негативные последствия возможных переговоров («разложение красных армий, недовольство донских рабочих и крестьян»), Сырцов высказался о двоякой цели этого «полуофициального предложения»: «Этим шагом, обставленным так, что в любой момент войсковые правительства, а тем более Рада и Круг могут отпереться от этого шага и объявить его безответственным делом одного или нескольких лиц, пытаются вызвать Советское правительство на выступление, которое ослабит наступательную силу красных армий Южного Фронта или их разложит окончательно. Второе, более вероятное предположение - ... выторговывают у Деникина автономию...» [18, л. 92].
Интересна личность представителя Донского правительства в Париже, обратившегося к большевикам с предложением мира. Павел Ав-тономович Скачков (02.01.1878-02.01.1936) - из казаков ст. Чернышевской (по другой версии -Краснокутской) Области войска Донского. Закончил Харьковское землемерное училище и
ISSN 0321-3056 IZVESTIYA VUZOV. SEVERO-KAVKAZSKII REGION. SOCIAL SCIENCES. 2018. No. 2
ветеринарный институт. В 1906 г. принял участие в революционных выступлениях в ст. Усть-Медведицкой (вместе с П.М. Агеевым). Участник Первой мировой войны, военно-ветеринарный врач 51 -го Донского казачьего полка. Во время революции и Гражданской войны активно участвовал в политике: в августе 1918 г. стал депутатом Большого Войскового круга от ст. Усть-Медведицкой, товарищем председателя Круга; членом Донского правительства, занимал должность атамана Усть-Медведицкого округа. В фондах ГАРО хранится распоряжение от 23.03.1919 г. о прекращении дознания о печатании и распространении Скач-ковым большевистских воззваний [19]. В рядах белого движения П.А.Скачков оставался до конца, ушел в эмиграцию, с 1925 г. жил в Чехословакии, где был заведующим Донским казачьим архивом в Праге. В Праге он и умер, ни разу не обмолвившись о своих переговорах с большевиками.
В целом эти переговоры не имели реального завершения, так как со стороны большевиков ставили цель не заключение мира, а разложение белого казачества.
От чьего имени выступал в Париже П.А. Скачков? Вроде бы от правительства, но в то же время «не от правительственных кругов», и оказывается была возможность для Круга объявить переговоры «безответственным делом одного или нескольких лиц». На Дону в конце октября 1919 г. создается новое правительство, имевшее компромиссный характер. Монархиста П.Х. Попова на посту председателя сменил генерал З.А. Алферов - деятель без определенных политических взглядов. При баллотировке на пост товарища председателя лидер «левых» П.М. Агеев получил 109 голосов, лидер «правых» Г. П. Янов - 98 [20]. Впрочем, «левый» Агеев несколько раз проявлял себя сторонником «добровольцев», но именно он имел прозвище «социалист с пикой» и именно он среди немногих донских политических деятелей впоследствии жил в Советской России. П.М. Агеев и П.А. Скачков, в конце концов, были из одного округа и вместе начинали там революционную борьбу.
Как бы ни было, Агеев о переговорах с большевиками не упоминал, но все время указывал на вынужденный характер союза казаков с Деникиным: «Мы шли с главным командованием в силу тяжелых условий» [2, л. 221]. Чуть позже прозвучала фраза «Брак не по любви».
Часть вины Агеев косвенно переложил на грузинское руководство: «Я вел переговоры с Н. Рамишвили, чтобы Грузия дала нам хотя бы 4 батальона, но из этого ничего не вышло» [2, л. 221]. Ной Рамишвили был министром внутренних дел Грузии, и от него ни в коей мере не зависела посылка грузинских войск на Дон или Маныч. Видимо, здесь тот же вариант, когда неудавшиеся переговоры в случае протеста того же Деникина можно было объявить «безответственным делом одного или нескольких лиц».
Агеев считал, что казаки готовы на контакты с большевиками: «Заявляем Вам, что если бы Советская власть приняла более приемлемые формы, то мы [бы] ее приняли» [2, л. 221]. И он не видел препятствий для договоренности южнорусского правительства с Комитетом освобождения Черноморской губернии. Агеев указал, что с высоких политических постов удалены генералы Драгомиров (около года во главе Особого Совещания), Покровский (несколько месяцев назад разогнавший Кубанскую Раду) и весь состав Особого Совещания. «Я убежден, что мы идем к одному пункту», - заявил Агеев [2, л. 221].
В ответ Самарин-Филипповский уточнил свою позицию. 18 ноября (в документе зачеркнуто и вставлено «22 февраля») 1 -й Съезд крестьянских депутатов отверг диктатуру одной партии на платформе ФСРР (Федеративной Советской Российской Республики), но при этом «категорически высказываемся против борьбы с коммунистами с оружием в руках» [2, л. 222]. Он отметил, что экономические условия заставляют объявленную «Черноморскую республику» войти в состав Российской республики.
Что касается предложений Агеева, то вопрос о включении Черноморья в зону южнорусского правительства Самарин назвал «вопросом враждебным». Повстанцы не против казачества, а против Деникина. «Мы уверены, что деникинщина измениться не может. Ни в какие сношения с Деникиным не пойдем», - заявил Самарин-Филипповский. Он подтвердил, что повстанцы надеются найти общий язык с СНК, и выразил свое отношение к англичанам: «Чем скорее всякая внешняя сила уйдет от нас, и будет снята блокада, [тем скорее] крайности коммунизма отпадут» [2, л. 223].
Агеев спросил, будет ли наступление повстанцев на Новороссийск. Самарин-Филипповский ответил утвердительно. Агеев спросил: «Если Вас признаем самостоятельны-
ISSN 0321-3056 IZVESTIYA VUZOV. SEVERO-KAVKAZSKII REGION. SOCIAL SCIENCES. 2018. No. 2
ми, будет наступление?» (т. е. если южнорусское правительство признает Черноморскую республику «самостоятельной»). Самарин-Филипповский вновь ответил утвердительно. Агеев заявил, что казаки будут защищать Новороссийск. Такой исход переговоров для Самарина был тоже нежелательным. Он стал говорить, что настало время прекратить гражданскую войну. Занятие Новороссийска ускорит эту возможность. «С трудовым же казачеством мы не боремся» [2, л. 224].
Тогда присутствующий английский генерал Киз заявил, что англичане будут защищать Новороссийск во имя спасения женщин и детей. На что Самарин ответил, что англичане напрасно заботятся о женщинах и детях. «Вообще же советую англичанам не вмешиваться в наши российские дела» [2, л. 224].
Киз стал говорить о желании Англии, чтобы Россия была едина, что приход большевиков будет отмечен многой кровью, и что англичане будут арьергардом отступающих белых войск.
Ф.С. Леонтович, человек практический, предложил «комитетчикам» войти в южнорусское правительство. Это было его единственное выступление. Самарин ответил: «Нет, не можем».
Агеев, завершая переговоры, сказал, что официальных заявлений не будет. «Если вы ведете переговоры об окончании войны, то приветствуем, но Новороссийск будем защищать» [2, л. 224]. И последний, видимо, самый важный вопрос его был, пропустят ли повстанцы казаков в Грузию. Самарин ответил, что такое решение может принять лишь весь Комитет освобождения.
На этом переговоры завершились, и Агеев, Киз и Леонтович уплыли на английском крейсере в Новороссийск [2, л. 225].
Переговоры, как видим, закончились безрезультатно. 27 марта красными был взят Новороссийск. «Зеленые» не рискнули самостоятельно штурмовать его. Большое количество белых казаков дошло до Туапсе и Сочи, и только там они сдались советским войскам. Часть казаков пыталась силой прорваться в Грузию, но это удалось немногим. Среди них был П.М. Агеев. Не зря, видно, о пропуске в Грузию спрашивал. Если Агеев стоял за переговорами Скачкова с большевиками, то в Крыму Врангель его, несомненно, повесил бы. Южнорусское правительство было ликвидировано. 30 марта 1920 г. генерал А. И. Деникин, находясь в Феодосии, объявил об его упразднении. Комитет освобождения также был ликвидирован
17.05.1920 г., а Самарин-Филипповский тогда же в мае арестован.
Что касается вопроса, как протокол переговоров оказался в деле о восстании кубанских казаков, перешедших из «зеленых» в Красную армию, то скорее всего сотрудники Особого отдела 9-й армии искали связь ряда событий: переговоры Комитета освобождения Черноморья с представителем Верховного круга (т.е. белых казаков) -переход части белых казаков к «зеленым» - переход части белых казаков от «зеленых» к большевикам - восстание указанных казаков.
Судьба П.М. Агеева и В.Н. Самарина-Филипповского схожа. Оба были арестованы (Агеева арестовали в Грузии в марте 1921 г.), оба вскоре выпущены. Агеев работал инструктором «Сельсоюза», Самарин-Филипповский преподавал в автодорожном техникуме. Оба арестованы повторно. Агеев в сентябре 1930 г. повесился в камере [21], Самарин-Филипповский был выпущен, но арестован в третий раз и погиб в лагерях на Колыме [22].
Таким образом, мы видим, как представители социалистических течений в русской революции оказывались по разные стороны баррикад и безуспешно пытались навести мосты. Интересна позиция «донского Керенского» П.М. Агеева, его трактовка событий, в которых он участвовал и с развитием которых он был явно не согласен. В переговорах виден уровень политической культуры российских социалистов: преследуя сиюминутные цели, они искажают факты, о чем-то не договаривают и уклоняются от открытых конкретных заявлений. Характерен и трагический конец обоих. Оба участника переговоров - Агеев и Самарин-Филипповский - занимали в 1917-1918 гг. очень высокие посты, но ход Гражданской войны и ее окончание показали, что люди, в чьих руках некогда были судьбы целых регионов, логикой революционной борьбы «были выведены за скобки».
Литература
1. Донская казачья энциклопедия Владимира Сидорова. Ростов н/Д. : Гефест, 1994. Т. 1. 512 с.
2. Архив УФСБ РО. Д. П-61279.
3. Деникин А.И. Очерки русской смуты. Минск : Харвест, 2002. Т. 5. 464 с.
4. Шевцов И. Б. Особое задание. М. : Политиздат, 1965. 144 с.
5. URL: https://peoplelife.ru/132926 (дата обращения: 05.03.2018).
ISSN 0321-3056 IZVESTIYA VUZOV. SEVERO-KAVKAZSKII REGION. SOCIAL SCIENCES. 2018. No. 2
6. Трагедия казачества // Вольное казачество.
1936. № 208.
7. Врангель П.Н. Воспоминания генерала барона П.Н. Врангеля. Ч. 1. М. : Терра, 1992. 538 с.
8. Майстрах Б. Маныч - Егорлыкская - Новороссийск. М.; Л. : Госиздат, Отдел военной литературы, 1929. 122 с.
9. Трагедия казачества // Вольное казачество.
1937. № 212.
10. Думова Н.Т. Кадетская контрреволюция и ее разгром. М. : Наука, 1982. 416 с.
11. Добрынин В. Вооруженная борьба Дона с большевиками // Донская летопись. № 1. Белград, 1923.
12. Бугураев М. Донской атаман Генерального штаба генерал-майор А.М. Назаров // Родимый край. 1968. № 78. С. 2-6.
13. Денисов С.В. Записки. Гражданская война на Юге России. 1918-1920. Константинополь, 1921. Ч. 1. 120 с.
14. Лукомский А.С. Воспоминания. Берлин : Отто Кирхнер и Ко, 1922. Т. 2. 332 с.
15. Венков А.В. Вёшенское восстание. М. : Вече, 2012. 336 с.
16. Ленин В.И. Биографическая хроника // Полн. собр. соч. Т. 7. 623 с.
17. РЦХИДНИ. Ф. 17. Оп. 6. Д. 82.
18. ЦДНИРО. Ф.12. Оп. 5. Д. 120.
19. ГАРО. Ф. 835. Оп.1. Д. 851.
20. Приазовский край. 1919. 17 (30) окт.
21. URL: http://vandeya.ru/blog/archives/510 (дата обращения: 05.03.2018).
22. URL: http://hisdoc.ru/persons/7294 (дата обращения: 05.03.2018).
References
1. Donskaya kazach'ya ehnciklopediya Vladimira Sidorova [Don Cossack Encyclopedia of Vladimir Si-dorov]. Vol. 1. Rostov-on-Don: Gefest, 1994, 512 p.
2. Arkhiv UFSB RO [Archive of SFSB RR]. File P-61279.
3. Denikin A.I. Ocherki russkoi smuty [Essays on the Russian Troubles]. Minsk: Kharvest, 2002, vol. 5, 464 p.
4. Shevtsov I. B. Osoboe zadanie [Special Task]. Moscow: Politizdat, 1965, 144 p.
5. Available at: https://peoplelife.ru/132926 (accessed 05.03.2018).
6. Tragediya kazachestva [The Tragedy of the Cossacks]. Vol'noe kazachestvo. 1936, No. 208.
7. Vrangel' P.N. Vospominaniya generala barona P.N. Vrangelya [Memories of General Baron P.N. Wran-gel]. Ch. 1. Moscow: Terra, 1992, 538 p.
8. Maistrakh B. Manych - Egorlykskaya - Novorossiisk [Manych - Egorlykskaya - Novorossiysk]. Moscow; Leningrad: Gosizdat, Otdel voennoi literatury, 1929, 122 p.
9. Tragediya kazachestva [The Tragedy of the Cossacks]. Vol'noe kazachestvo. 1937, No. 212.
10. Dumova N. T. Kadetskaya kontrrevolyutsiya i eyo razgrom [Cadet Counter-revolution and its Defeat]. Moscow: Nauka, 1982, 416 p.
11. Dobrynin V. Vooruzhennaya bor'ba Dona s bol'shevikami [Armed Struggle of the Don against Bolsheviks]. Donskaya letopis'. No. 1. Belgrad, 1923.
12. Buguraev M. Donskoi ataman General'nogo sht-aba general-maior A.M. Nazarov [The Don Ataman, of the General Staff Major-General A.M. Nazarov]. Rodimyi krai, 1968, No. 78, p. 2-6.
13. Denisov S.V. Zapiski. Grazhdanskaya voina na Yuge Rossii. 1918-1920 [Notes. Civil War in the South of Russia. 1918-1920]. Constantinople, 1921, ch. 1, 120 p.
14. Lukomskii A. S. Vospominaniya [Memories]. Berlin: Otto Kirhner i Ko, 1922, vol. 2, 332 p.
15. Venkov A.V. Veshenskoe vosstanie [Veshen-skaya Rebellion]. Moscow: Veche, 2012, 336 p.
16. Lenin V.I. [Biographical Chronicle]. Poln. sobr. soch. [Complete Set of Works], vol. 7, 623 p.
17. RTSKHIDNI [Russian Center for the Storage and Study of Documents of Recent History]. Fund 17. In. 6. File 82.
18. TsDNIRO [Center for Documentation of the Modern History of the Rostov Region]. Fund 12. In. 5. File 120.
19. GARO [State Archives of Rostov Region]. Fund 835. In. 1. File 851.
20. Priazovskii krai. 1919, Oct. 17 (30).
21. Available at: http://vandeya.ru/blog/archives/ 510 (accessed 05.03.2018).
22. Available at: http://hisdoc.ru/persons/7294 (accessed 05.03.2018).
Поступила в редакцию / Received 5 апреля 2018 г. / April 5, 2018
