CC BY
35
М.А. Мусаев
ПОНЯТИЕ РАЗВИТИЯ ПРАВА И ПРАВОВОЙ ГУМАНИЗМ: ВОПРОСЫ ТЕОРИИ
Очевидно, понятие развития права, являющееся одним из наиболее употребляемых не только в теоретических исследованиях, но и в отраслевом правоведении, не получило достаточного обоснования и определения в теории. Между тем развитие права как социального феномена включено в общую динамику социальных процессов, общественных отношений и, несмотря на относительную самостоятельность правовой сферы, ее формализованность, подчиненность логическим закономерностям формообразований и правоприменения, составляет существенную основу функционирования.
Термин «развитие» в справочной литературе определяется как «...2. Процесс закономерного изменения, перехода из одного состояния в другое, более совершенное; переход от старого качественного состояния к новому, от простого к сложному, от низшего к высшему. 3. Степень сознательности, просвещенности, культурности.» [1]; как «.эволюция, направленное изменение какого-либо органического целого, в процессе которого развертываются его внутренние возможности. Протекает во времени в последовательности стадий, как переход от одного состояния к другому. » [2]; как «.необратимое, направленное, закономерное изменение материальных и идеальных объектов» [3].
В правоведческом дискурсе укоренилось два основных значения данного термина, первое из которых, как правило, применяется в контексте анализа правовой системы в историческом и международно-компаративистском аспектах, а второе, отождествляемое с совершенствованием, не нарушающее качества правовой системы - в контексте правоприменения, обнаруживающего правовые коллизии, пробелы, дублирование норм и др., требующие устранения. Такое содержание термина «развитие» столь традиционно, что не требует ссылок на источники и какого-либо иного обоснования.
Между тем важность концепта развития для доктрины права, раскрытия его общеправовых закономерностей обосновывает необходимость более подробного изучения концептуальных представлений, лежащих в основе употребления данного понятия. Обращает на себя внимание разное содержание понятий развития и совершенствования. В первом случае речь идет именно о качественных изменениях, обусловливающих закономерный переход к новому состоянию, характеризующемуся особым набором свойств и элементов. Во втором случае - об изменениях, происходящих в пределах одного качества, не предполагающих переход к новому качественному состоянию системы. Очевидно, неразличение данных концептуально-методологических особенностей терминов, которое, по мнению автора, имеет место в научном дискурсе, может свидетельствовать либо о некорректности их употребления, либо о концептуальных особенностях авторского подхода.
Предварительно отметим, что изучение социальных процессов в контексте и на основе феномена развития имеет свою историю и берет начало в эпоху Французского просвещения и Нового времени, концептуализировавших понятие прогресса, соединившего в себе идею направленности изменений, состоявшую в гуманизме, и идею их объективности и закономерности. Так, развитие общества определялось как переход от менее прогрессивного состояния к более прогрессивному. В сфере теории права данные идеи получили концептуализацию в договорной теории происхождения государства, согласно которой «естественное состояние» людей (свобода и равенство всех членов общества (Дж. Локк) [4], война всех против всех (Т. Гоббс) [5], всеобщее благоденствие (Ж.-Ж. Руссо) [6] сменилось их государственным существованием, учрежденным на основе договора между гражданами на объединение (Дж. Локк) и на подчинение на основе договора с правителями (Т. Гоббс). Дальнейшая эволюция данной идеи связана с немецкой классической философией, и в первую очередь с именем Г.В.Ф. Гегеля, положившего ее в основу своей «Философии права».
Однако именно советское правоведение сделало идею развития основополагающей для своей правовой доктрины, внеся в контекст изменения понятие исторической целесообразности [7; 8; 9]. По оценкам В.С. Нерсесянца, именно на этом был основан советский легизм, являющийся выражением сущностной характеристики советского права [10] и, согласно другой оценке - феномен «советского права», ставший «символом единодержавной тирании» [11].
Концепция развития права вписывалась в общую формационную концепцию развития, основанную на закономерностях исторического перехода от одного типа общества к другому, где правовая надстройка выражала соответствующий историческому типу общественных отношений тип правовой системы. В соответствии с исторической периодизацией выделялись рабовладельческое, феодальное, буржуазное и социалистическое право, отражавшие разный уровень институционализации гуманистических ценностей, социального равенства и справедливости. В целом термин «социалистическое право» достаточно укоренился в правоведении*, а данная методология, «работавшая» не только в историко-правовом, но в теоретико-правовом контексте, и сегодня остается востребованной в изучении права.
Несмотря на неопределенность научного понятия правовой системы [12], если рассматривать уровень ее анализа, где культивируются единые теоретические оценки, можно утверждать, что ее теоретическая концепция во многом основана на принципе динамики, а не статики, объясняющего закономерности ее изменения в пространстве и во времени. Правовая система является системой органического типа, включающей не только объективное право (институциональный компонент), но, также, организационный и активный (идеологический) компонент, обеспечивающий не только взаимосвязь всех элементов системы, но и ее связи с другими социальными системами, что и обусловливает закономерности ее динамики и статики [13; 14; 15].
Методологически важно то, что органические системы - это системы открытого типа, внутренне устроенные так, что изменения, происходящие вне, запускают механизм изменения самой системы. Так, право как регулятор общественных отношений, охраняет стабильность социальной системы, однако изменение общественных отношений означает изменение правовой системы. В этом смысле догма права [16] является условием и стабильности, и изменчивости правовой системы, поскольку правовая материя должна изменяться, к лучшему. Идеологический (активный) компонент здесь играет ключевую роль в структуре механизма изменений правовой системы, «формулируя» саму закономерность перехода к новому и само новое.
В период модернизации правовых систем, безусловно, активный компонент играет первостепенную роль. Так, в России 90-х годов прошлого века вполне объяснимо обилие появлявшихся концепций и доктрин в разных направлениях политики, определявших аксиологические рамки изменений правовой системы. Не случайны и кодификации, которые, разумеется, играют не только юридико-техническую роль, но и роль рационализации права, состоящую не столько в упорядочении правовой материи, сколько в ее модификации под эгидой определенной совокупности идей (принципов) [17].
Социальная функция права состоит и реализуется именно благодаря наличию в правовой системе основы, отражающей социально значимые факторы и ценности, что и обусловливает изменение институционального компонента правовой системы, также как и его относительную стабилизацию. В данном контексте можно сказать, что понятие развития права в контексте общей теории отражает закономерный процесс его изменения, обусловленный потребностями общественного развития. Механизм его развития есть совокупность правовых, организационных, идеологических компонентов, составляющих основные элементы правовой системы, функционирование которых обусловливает появление ее новых качеств и свойств.
Между тем остается вопрос, освещение которого имеет ключевое значение для понятия развития права. А именно - что является той системой координат, в рамках которой изменения, происходящие в правовой системе, оцениваются как прогрессивные или регрессивные? Не стоить думать, что это вопрос политики, а не теории права, поскольку юридические конструкции, как правило, помимо формально-логического и юридико-технического, содержат и смысловой контекст, являющийся социальной предпосылкой их возникновения, поскольку «...правовая материя... является носителем рациональных, интеллектуальных начал, утвердившихся непосредственно в практической жизни» [16, с. 82]. Проблема заключается в том, откуда эти начала берутся. Если исходить из предлагаемого понимания права как открытой системы, то они есть не что иное, как элементы общественного сознания и социальной практики, они исторически изменчивы и могут менять свое содержание в зависимости от социального контекста. Если же право - закрытая система, то они есть ее элемент, а развитие права ограничивается его совершенствованием, заключающимся в последовательном и наиболее полном отражении данных начал в юридических конструкциях.
Эта вторая точка зрения есть позиция юридического позитивизма (догматизма), согласно которой право само по себе содержит гуманитарный подтекст, снятый в его формализованной юридической форме. Так, по мнению С.С. Алексеева, гуманизм заложен в саму материю права как ее незримая предпосылка, что выражается в наличии в правовой материи субъективных прав [16]. Гуманизм права, таким образом, его изначальная направленность и предзаданность. Соответственно, необходимы лишь некие инструменты, позволяющие более полно реализовать его гуманистический потенциал.
Такая позиция вызывает сомнения по целому ряду пунктов. Во-первых, само явление гуманизма не столь древнее как право, берущее начало своей истории в Древнем Шумере. По общепринятой точке зрения, гуманизм есть явление европейской культуры, состоящее в рассмотрении человека как автономного и универсального существа, возникновение которого относится к эпохе Возрождения, хотя его интеллектуальные и духовные предпосылки можно найти уже в Древней Греции и Риме [18]. Во-вторых, вызывает сомнение постулат о том, что гуманизм в праве можно отождествить в субъективными правами. Кроме того, в-третьих, любой вариант гуманизма связан с признанием самоценности человеческого существа, что невозможно в рабовладельческих обществах.
Очевидно, сформулированный выше подход следует ограничить временными рамками истории современного права, основой которого и является правовой гуманизм, обозначающий тот самый
искомый критерий прогрессивности, в пределах которого развитие права приобретает социальный смысл, имеет категориально-методологическое значение для изучения правовых систем.
Развитие правовых систем современного мира в той или иной степени обусловлено принципами правового гуманизма, находящего отражение на уровне фундаментальных правовых принципов, начал и правовых идей, лежащих в основе международного права, реализуется в нормативно-правовых актах разного уровня, составляя генеральный вектор формирования национального правового поля. Мы исходим из понимания правового гуманизма, согласно которому право как мера свободы рассматривается в контексте реализации самоценности человеческого существа, где личность является субъектом общественных отношений и необходимым условием реализации свободы. Ценностно-нормативная основа правового гуманизма, таким образом, состоит в признании человека источником права, что обусловливает основные механизмы его функционирования и развития, как правило, имеющие демократическую направленность.
Институциональной основой правового гуманизма является легитимированная международным законодательством современная концепция прав и свобод человека, основные положения которой для него фундаментальны. Его содержанием выступает интерпретация человека как субъекта общественных отношений, реализуемая институциональным уровнем правовой системы. Форма этого процесса сегодня может быть отождествлена с глобализацией в праве, устанавливающей приоритет международного законодательства над национальным; в юридико-техническом контексте национальных правовых систем она выступает как процесс унификации.
В современном российском праве правовой гуманизм имеет конституционные основы. Так, Конституция РФ реализует идею человека как универсального и автономного существа, формирует нормативное поле, институционализирующее его как субъект общественных отношений. Конституционные основы правового гуманизма в России закрепляются совокупностью норм, устанавливающих основы конституционного строя и перечень основных прав и свобод человека и гражданина. Федеративное устройство Российской Федерации направлено на наиболее полную реализацию идеологии правового гуманизма.
Так, ст. 2 Конституции РФ гласит: «Человек, его права и свободы являются высшей ценностью». К основам конституционного строя России относится и вменение в обязанность государства обеспечить «.достойную жизнь и свободное развитие человека» (п. 1 ст. 7). Развитием этого положения является и п. 2 ст. 13: «Никакая идеология не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной».
Конституция РФ дает основание полагать, что вся совокупность провозглашаемых прав и свобод (глава 2 «Права и свободы человека и гражданина»), которые «.принадлежат каждому от рождения» (п. 2 ст. 17), свидетельствует о конституционном закреплении правового гуманизма в России. В этом смысле показательны п. 1 ст. 20 «Каждый имеет право на жизнь»; п. 1 ст. 21 «Достоинство личности охраняется государством. Ничто не может быть основанием для его умаления»; п. 1 ст. 22 «Каждый имеет право на свободу и личную неприкосновенность»; п. 1 ст. 23 «Каждый имеет право на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, защиту своей чести и доброго имени»; п. 1 ст. 27 «Каждый, кто законно находится на территории Российской Федерации, имеет право свободно передвигаться, выбирать место пребывания и жительства»; п. 1 ст. 29 «Каждому гарантируется свобода мысли и слова».
Большое значение для конституирования правового гуманизма в России, имеют конституционные нормы, гарантирующие участие граждан страны в управлении делами государства, обеспечивающие возможность избирать и быть избранными в органы государственной власти и местного самоуправления, участие в референдуме, другие права.
Развитие права является важнейшей функциональной характеристикой правовой системы, раскрывающей закономерности эволюции и формирования правовой материи, а его понятие следует рассматривать в качестве необходимого инструментария общей теории права. Применение данного понятия имеет контекст правового гуманизма, задающего общую направленность изменений и содержание механизма совершенствования правовой системы на макроправовом уровне. Так, при характеристике процессов модернизации российской правовой системы понятие развития права применимо для оценки как социальной значимости проводимых преобразований, так и направления и качества государственно-правового регулирования социальных процессов.
Литература
1. Ожегов С.И. Словарь русского языка. М., 1990.
2. Новый энциклопедический словарь. М., 2005.
3. Философский энциклопедический словарь. М., 1989.
4. Локк Дж. Два трактата о государственном правлении. Соч. в 6-ти т. М., 1988. Т. 3.
5. Гоббс Т. Левиафан, или Материя, форма и власть // Гоббс Т. Избранные произведения. М., 1964.
6. Руссо Ж.-Ж. Об общественном договоре // Руссо Ж.-Ж. Избранные соч. М., 1961.
7. Теория государства и права / Под ред. А.И. Денисова. М., 1980.
8. Алексеев С.С. Механизм правового регулирования в социалистическом государстве. М., 1966.
9. Васильев А.М. Правовые категории. Методические аспекты разработки категорий права. М., 1976.
10. Нерсесянц В.С. Философия права. М., 1997.
11. Алексеев С.С. Философия права. М., 1998.
12. Сереброва С.О. О необходимости законодательного закрепления дефиниции «правовая система» // Законодательная дефиниция: логико-гносеологические, политико-юридические, морально-психологические и практические проблемы. Н. Новгород, 2007.
13. Баранов В.М. Система права, система законодательства и правовая система: Учебное пособие. Н. Новгород, 2000.
14. Алексеев С.С. Право: азбука - теория - философия: Опыт комплексного исследования. М., 1999.
15. Румянцев О.Г. Юридический энциклопедический словарь. М., 1997.
16. Алексеев С.С. Тайна и сила права. М., 2009.
17. Кобрияк Р. Кодификации. М., 2008.
18. Контарев А.А. Идеи российской государственности. Ростов н/Д, 2000.
