CC BY
627
УНИВЕРСИТЕТА
имени О.Е. Кутафина (МГЮА)
Василий Андреевич ЛАПТЕВ,
кандидат юридических наук, доцент кафедры предпринимательского права
Университета имени О.Е. Кутафина (МГЮА), судья Арбитражного суда г. Москвы, председатель Научно-консультативного совета при Арбитражном суде г. Москвы
ПОНЯТИЕ И ПРАВОСУБЪЕКТНОСТЬ КОРПОРАЦИИ В РОССИИ И ЗА РУБЕЖОМ
В последнее десятилетие отечественное корпоративное правоведение стало активно адаптировать иностранные институты в российскую правовую действительность. Реформирование российского корпоративного законодательства во многом пошло по пути заимствования институтов из зарубежных правопорядков. В этой связи, видится необходимым учитывать практику применения и толкование ряда правовых явлений в зарубежных правопорядках. Данная проблематика является предметом настоящего исследования. Автором предложено соответствующее толкование термина «корпорация» по российскому праву и ее правосубъектности. Ключевые слова: корпорация, корпоративная организация, юридическое лицо, корпоративное объединение, предпринимательское объединение, предпринимательский траст, паевой фонд, зарубежные корпорации.
LAPTEV V. A.,
candidate of legal Sciences, associate Professor of business law University named after O.E. Kutafin (MSAL), the judge of the Arbitration court of Moscow, the Chairman of the Scientific Advisory Board Arbitration court of Moscow
THE CONCEPT AND THE LEGAL PERSONALITY OF THE CORPORATION IN RUSSIA AND ABROAD
In the last decade domestic corporate law became actively adapt foreign institutions in the Russian legal reality. The reform of Russian corporate legislation largely went the way of the institutions borrowing from foreign legal systems. In this regard, it is necessary to take into account the practice of application and interpretation of certain legal phenomena in foreign legal systems. This issue is the subject of this study. The author suggests the appropriate interpretation of the term "Corporation" under Russian law and its legal personality.
Keywords: Corporation, corporate body, legal entity, corporate, business Association, business trust, unit trust, foreign Corporation.
Развитие корпоративных отношений в России сопровождолось множеством поправок в действующее законодательство. При этом очевидно заимствование ряда институтов из иностранных правопорядков. В частности, при разработке Концепции развития гражданского законодательства (2009г.) из англосаксонского правопорядка был успешно заимствован институт корпоратив-© В. А. Лаптев, 2016 ного договора (договора об осуществлении корпоративных прав). Однако не все
ВЕСТНИК Лаптев В. А. ^ О
УНИВЕРСИТЕТА Понятие и правосубъектность корпорации в России и за рубежом ' " ^^
имени О.Е. Кутафина (МГЮА)
новеллы корпоративного законодательства приветствуются отечественными правоведами и практикующими юристами. И наконец, некоторые положения иностранных корпоративных правопорядков со временем должны адаптироваться в российской правовой системе, в чем мы далее убедимся.
Период существования корпоративной формы ведения экономической деятельности насчитывает несколько столетий. Как справедливо обратил внимание В. В. Лаптев, исторически, с XVII века в Англии, Голландии и Франции корпорации, такие как акционерные общества (Ост-Индские, Вест-Индские и др.), рассматривались как инструмент экономического подчинения восточных стран государствами Западной Европы, в которых значительную роль в их управлении играло государство, а имущественные права принадлежали акционерам1.
Управленческие аспекты современных отечественных корпораций подробно исследовались В. В. Лаптевым, В. К. Андреевым, И. С. Шиткиной и другими правоведами, подчеркивающими их определяющее отличие от иных юридических лиц в способности членов корпорации управлять ее деятельностью2. Компаративный анализ иностранных правопорядков Е. С. Силовой позволяет выделить три модели корпоративного управления: англо-американскую (аутсайдерскую с участием независимых и индивидуальных членов), азиатскую (с существенным участием банков и аффилированных лиц) и континентальную (значительная доля участия банков)3. По такому же экономическому подходу к моделям управления корпорациями А. Г. Дементьева дополнительно выделяет еще две модели: семейную (семейные бизнес-группы, получившие широкое распространение во всем мире) и российскую (развивающуюся с элементами других моделей)4.
Исследуя правовые аспекты зарубежного опыта, А. Е. Молотников и Е. Г. Афанасьева выделяли пять основных моделей корпоративного управления (акционерная, менеджеристская, трудовая, государственная, стейкхолдерская)5. Говоря о российской корпоративной практике, можно также выделить такие модели корпоративного управления, как «директивная» (например, корпорация Роснефть или Газпром), «бенефициарная» (через номинальных владельцев, в частности, корпорация Норникель или Полюс Золото) и иные.
История российского корпоративного предпринимательства в постперестроечный период с начала 90-х годов ХХ века свидетельствует о заимствовании ее Ш
сущности у кооперативной организации хозяйствования6. Коллективное пред- ^
<
Лаптев В. В. Акционерное право. М. : Контракт, 1999. С. 4—7.
См.: Андреев В. К. Развитие понятия юридического лица // Гражданское право. 2014. № 4.
С. 3—7 ; Лаптев В. В. Предпринимательское (хозяйственное) право и реальный сектор т
экономики / В. В. Лаптев ; Российская академия наук, Институт государства и права. М. : ^
Инфотропик Медиа, 2010. С. 26—48 ; Корпоративное право : учебник / отв.ред. И. С. Шит- ш
кина. М. : Кнорус, 2011. С. 99 и т.д. Ш
т
Силова Е. С. Сравнительный анализ моделей корпоративного управления. Вестник Челя- ^ бинского государственного университета. 2011. № 32 (247). С. 104—107.
Дементьева А. Г. Модели корпоративного управления: опыт зарубежных стран и России // Ш
Право и управление. XXI век. 2008. № 3. С. 74—82. Ш
□
Корпоративное право : учебник/ отв.ред. И.С. Шиткина. М. : Кнорус, 2011. С. 1047—1058.
Г
Лаптев В. А. Корпоративная на смену кооперативной организации предпринимательства т
в России // Актуальные проблемы российского права. 2013. № 2. С. 182—187. СИСТЕМЫ
3/2016
>
2
3
4
5
6
УНИВЕРСИТЕТА
имени О.Е. Кутафина (МГЮА)
принимательство в форме коммерческих корпораций стало обеспечением развития рыночной экономики (ст. 2 Закона РСФСР от 25 декабря 1990 г. № 445-1 «О предприятиях и предпринимательской деятельности»7). В основу данных корпораций было заложено объединение капиталов, а объединение труда ( кооперативы) постепенно ушло на второй план.
Итак, во всех правопорядках корпорация ( от лат. corporatio) — это объединение лиц. Несмотря на очевидный перевод данного термина, в отечественном и зарубежном правоведении значение корпорации по-разному раскрывается.
Большинство ученых рассматривают корпорацию по российскому праву в качестве юридического лица (в частности, В. К. Андреев, Е. А. Суханов, И. С. Шиткина8). К такому выводу позволяют прийти положения ст. 2, 65.1-65.3 Гражданского кодекса РФ и законов об отдельных видах корпораций. Вместе с этим, В. К. Андреев в ряде своих работ задумывается о правовом статусе корпорации как о самостоятельном субъекте права, наряду с юридическим лицом, поскольку она имеет существенные отличия от унитарной организации9. Такое небеспочвенное утверждение констатируется иностранными правопорядками.
В США, на примере штата Делавэр, выделяют три вида корпораций:
1) корпорации с правами юридического лица — Corporation (акционерные корпорации — Joint Stock Corporation, открытая компания с ограниченной ответственностью — Public Limited Company, закрытые корпорации — Close Corporation, членские корпорации — Membership Corporation);
2) предпринимательские объединения или партнерства — Partnership (общие партнерства — General Partnership, партнерства с ограниченной ответственностью — Limited Liability Partnership, ограниченные партнерства — Limited Partnership, негласные партнерства), не обладающие правами юридического лица;
3) предпринимательские трасты — BusinessTrust10.
Анализируя американское право, В. М. Шумилов справедливо обозначает их
видами « организационно-правовых форм предпринимательской деятельности».
Отмечается, что корпоративное право США использует некие «гибридные» фор-
мы предпринимательской деятельности, к числу которых также относятся синдикаты, акционерные паевые компании, бизнес-трасты, кооперативы и другие11.
Тем самым подчеркивается особая природа корпорации, не ограничивающаяся
пониманием юридического лица. Более того, в различных штатах США существу-
ют свои особенности правового регулирования корпораций и организационно-
правовых форм.
Ведомости СНД и ВС РСФСР 1990. № 30. Ст. 418.
Андреев В. К., Лаптев В. А. Корпоративное право современной России. М., 2015. С. 59—75 ; Суханов Е. А. Сравнительное корпоративное право. 2-е изд., стереотип. М. : Статут, 2015. С. 43 и т.д.
Андреев В. К. Корпорация как самостоятельный субъект права // Гражданское право. 2015. № 1. С. 7—13.
Подробнее см.: Регистрация субъектов предпринимательской деятельности: зарубежный опыт / отв. ред. Р.А. Адельханян. М. : Статут, 2012. С. 357—378.
Шумилов В. М. Правовая система США : учеб. пособие. 3-е изд. М. : Международные отношения, 2013. С. 192—200.
7
8
9
10
ВЕСТНИК Лаптев В. А. ^ О ^
УНИВЕРСИТЕТА Понятие и правосубъектность корпорации в России и за рубежом ' ^^ '
имени O.E. Кутафина (МГЮА)
Английские корпоративные формы предпринимательства во многом близки с американскими. Корпоративными предпринимателями в Англии выступают:
1) компании с правами юридического лица (компании с ответственностью, ограниченной стоимостью акций либо гарантий — Public Limited Company, частные компании с ограниченной ответственностью — Privat Limited Company, а также компании с неограниченной ответственностью — Unlimited Company);
2) партнерства (в том числе партнерства с ограниченной ответственностью — Limited Liability Partnership).
Также в Англии широко распространена третья форма корпорации в виде траста (Trust), деятельность которой регулируется Законом о трастах 2000 г (Trustee Act).
Следует отметить, что Англия недавно пережила реформу корпоративного законодательства, в результате которого принят Закон о компаниях 2006 г (Companies Act) на смену закона 1985 г. Также положения о корпорациях содержат: по общим партнерствам — Закон о партнерствах 1890г. (PartnershipAct), пар-тнерствам с ограниченной ответственностью — Закон о партнерствах с ограниченной ответственностью 2000 г. (Limited Liability Partnerships Act) и другие акты.
В Германии коммерсантами-корпорациями признаются юридические лица (акционерные общества, общество с ограниченной ответственностью) и объединения лиц (полные и коммандитные товарищества, негласные товарищества). Разбирая корпоративное право Германии, Х. Майер12 разделяет:
1) корпорации с привлеченным капиталом — Kapitalgesellschaften (общество с ограниченной ответственностью — Gesellschaftmitbeschrankter Haftung, GmbH; предпринимательское общество с ограниченной ответственностью — Unternehmergesellschaft, haftungsbeschrankt, UG; акционерное общество — Aktiengesellschaft, AG);
2) корпорации с персональной ответственностью — Personengesellschaft (товарищество гражданского права — GesellschaftburgerlichenRechts, GbR; открытое торговое общество — OffenenHandelsgesellschaft, OHG; коммандитное товарищество — Kommanditgesellschaft, KG, негласные товарищества — Stillegesellschaft). Ш
Общества с персональной ответственностью (в отличие от обществ с при- ^
влеченным капиталом) не являются юридическими лицами.
Французскими корпоративными коммерсантами (с правами юридического лица и без таковых) являются:
основанные на совместной деятельности);
3) смешанные объединения (товарищества с ограниченной ответствен-
<
СП m
X
I
1) объединения лиц (гражданские товарищества, простые коммандитные □
и полные товарищества, фактические товарищества и товарищества, п
Р А
2) объединения капиталов (акционерные анонимные товарищества, акци- О
онерные коммандитные товарищества, упрощенные акционерные то- И
варищества); п
Р
А
ностью). О
В г
12 МайерХ. Корпоративное право Германии: правовые формы обществ и их преимущества для
иностранных инвесторов // Сборник статей о праве Германии. Выпуск № 1. 2015. С. 145—152. СИСТЕМЫ
УНИВЕРСИТЕТА
имени О.Е. Кутафина (МГЮА)
Систематизировав изложенное, к категории «корпорация» относятся:
1) организации с правами юридического лица;
2) объединения лиц, не обладающие правами юридического лица;
3) общность лиц, передающих капитал в доверительное управление.
Признание ряда юридических лиц корпорациями в России не вызывает особых дискуссий (ст. 48, 50 и 65.1 ГК РФ). Правда, некоторые положения отечественного законодательства обязывают отличать « корпорацию» от « корпоративной организации», последняя из которых обладает правами юридического лица (ст. 65.1 ГК РФ). Корпорация же выступает родовым понятием и может использоваться в значении юридического лица, а также корпоративного объединения либо корпоративного траста.
Закрепление государственной корпорации как одной из организационно-правовых форм юридического лица, образуемой на основании федерального закона (п. 5 ст. 3 Федерального закона от 5 мая 2014 г. № 99-ФЗ13), внесло некий сумбур в понимание термина «корпорация». Известно, что государственная корпорация представляет собой унитарную некоммерческую организацию. В связи с чем видится верным замечание Е. Б. Лаутс в том, что принятие Закона «О публично-правовых компаниях в Российской Федерации и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации»14 во многом сводится к переименованию госкорпораций в публично-правовые компании15. Вместе с этим приведение в соответствие понятийного аппарата к подлинной сущности госкорпораций весьма разумно. Кроме того, это соответствует логике ст. 50 ГК РФ, закрепляющей закрытый перечень организационно-правовых форм юридических лиц (корпоративных и унитарных).
Касательно предпринимательских объединений наблюдается картина усеченного доктринального заимствования зарубежных правопорядков. Правда, некоторые положения российского законодательства давно говорят об обратном. Речь идет об определении в законодательстве правового положения предпринимательских объединений корпоративного типа, таких как инвестиционные товарищества (Федеральный закон от 28 ноября 2011г. № 335-ФЗ «Об инвестиционном товариществе»16), страховые пулы (ст. 14.1 Закона РФ от 27 ноября 1992г № 4015-1 «Об организации страхового дела в Российской Федерации»17), банковские холдинги (ст. 4 Федеральный закон от 2 декабря 1990г. № 395-1 «О банках и банковской деятельности»18) и другие.
Рассматриваемые предпринимательские объединения по российскому правопорядку, по сути, не сильно отличаются от подобных корпораций за рубежом, именуемых фактическими товариществами (Sodëtëdefait) или простыми товариществами, основанными на совместной деятельности его участников, — во
Собрание законодательства Российской Федерации. 2014. № 19. Ст. 2304.
Законопроект № 252441-6 прошел I чтение в Государственной Думе РФ.
ЛаутсЕ. Б. Юридическое лицо публичного права и публично-правовая компания // Банковское право. 2011. № 6. С. 53—61.
Собрание законодательства Российской Федерации. 2011. № 49 (ч. 1). Ст. 7013.
Российская газета. № 6. 1993. 12 января.
Собрание законодательства Российской Федерации. 1996. № 6. Ст. 492.
18
ВЕСТНИК Лаптев В. А. ^ О
УНИВЕРСИТЕТА Понятие и правосубъектность корпорации в России и за рубежом '
имени O.E. Кутафина (МГЮА)
Франции; партнерствами (Partnership, Limited Liability Partnership), — в Великобритании и США, полным товариществом (Offene Handelsgesellschaft) или коммандитными товариществами (Kommanditgesellschaft) — в Германии, Австрии и Швейцарии и т.д. Более того, ряд положений российского законодательства просто копируют зарубежный опыт (например, инвестиционные товарищества по российскому праву и ограниченное партнерство — Limited Partnership, по праву США и Великобритании19). К тому же еще недавно в России даже полные товарищества признавались договорным объединением граждан и (или) юридических лиц, не обладающим правами юридического лица (ст. 9 Закона о предприятиях и предпринимательской деятельности).
Экономическая интеграция (от лат. integratio — «соединение») в мировой практике повлекла за собой формирование принципиально новых подходов к пониманию субъекта предпринимательства (торговли, коммерции). Видится, что не право предопределяет формы экономической деятельности, а сама экономика и рынок вырабатывают модели ведения предпринимательства (бизнеса), которые постепенно получают свое закрепление в законодательстве. Таким образом, экономические аспекты являются первичными, а правовые — производными от них. Нельзя создать предпринимательский правопорядок в отрыве от экономики.
Во всех случаях неизменно в основе создания корпорации заложен принцип объединения лиц. Между прочим, именно поэтому в ст. 2 ГК РФ к категории «корпоративных» отнесены отношения, связанные с участием в корпоративных организациях и управлением ими. Видится неверным выделение у корпораций таких признаков, как договорность создания и объединения капитала (вкладов). Данным критериям не соответствуют многие некоммерческие корпорации (которых немало), у которых в основе объединения лежат организационно-управленческие цели (§ 6 гл. 4 ГК РФ). Так, например, саморегулируемые организации (далее — СРО) создаются в целях координации предпринимательской и профессиональной деятельности ее членов, включая разработку и установление стандартов и правил указанной деятельности, а также контроля за их соблюдением (ст. 2—3 Федерального закона от 1 декабря 2007г. № 315-ФЗ «О саморегулируемых организациях»20). К тому же членство в СРО сложно рас- Ш
сматривать как договорный процесс, а установление корпоративных прав лица ^
в СРО зависит от решения коллегиального органа о принятии его в члены (ст. 17 Закона о СРО).
Похожая ситуация наблюдается, в частности, в США, где действуют не-
<
СП m
X
I
коммерческие благотворительные корпорации, организации взаимной выгоды □
и религиозные корпорации (см.: Модельный закон о некоммерческих корпора- □
циях — Model nonprofit corporation act). Кстати, некоммерческие корпорации — À
nonprofit organization, вообще не обладают статусом юридического лица, одна- Ш
ко рассматриваются субъектами права, деятельность которых направлена на ^
развитие членских отношений и удовлетворение потребностей членов данных □
корпораций. À
Ш □
19 См. пояснительную записку к Законопроекту № 557184-5 «Об инвестиционном товариществе» // URL: http://www.duma.gov.ru/
20 Собрание законодательства Российской Федерации. 2007. № 49. Ст. 6076.
m
СИСТЕМЫ
УНИВЕРСИТЕТА
имени O.E. Кутафина (МГЮА)
Преемственность зарубежного опыта свидетельствует об активном использовании общности капитала в различных правовых формах объединения лиц21. На протяжении последних двадцати лет распространенными для российского бизнеса стали паевые инвестиционные фонды (ПИФ) — обособленные имущественные комплексы, состоящие из имущества, переданного учредителями в доверительное управление управляющей компании и полученного в процессе такого управления (ст. 10 Федерального закона от 29 ноября 2001 г. № 156-ФЗ «Об инвестиционных фондах»). Очевидно, что фонд как совокупность имущества является объектом права и не является юридическим лицом. Вместе с этим учредители ПИФа образуют гражданско-правовое сообщество, созданное с целью управления имуществом (активами). Факт участия в корпоративном образовании (в ПИФе) учредителей подтверждается инвестиционным паем — ценной бумагой, удостоверяющей размер их доли в праве собственности на имущество фонда (ст. 14).
По такому же пути пошел и Верховный Суд РФ, указавший в постановлении Пленума ВС РФ от 23 июня 2015г. № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации»22 на существование трех значений термина «гражданско-правовое сообщество»:
1) коллегиальный орган корпорации с правами юридического лица, в частности, общее собрание членов корпорации, совет директоров и т.д. (абз. 2 п. 103);
2) юридическое лицо (абз. 1 п.118);
3) общность лиц (фактическая корпорация), не обладающая правами юридического лица, в том числе собрание кредиторов при банкротстве либо долевых собственников недвижимости (абз. 2 п. 103).
Изложенное подтверждает, что термин «корпорация» не может и не должен ограничиваться пониманием ее исключительно как юридического лица. Российская правовая доктрина должна идти дальше Концепции развития гражданского законодательства 2009 года (п. 1.5 разд. III) и учитывать содержание и сущность современных корпоративных отношений.
Подобные тенденции изменчивости подходов российского правоведения и законодателя можно проследить на примере акционерных обществ. В начале акционерные общества рассматривались как объединения лиц для совместной хозяйственной деятельности (ст. 12 Закона о предприятиях и предпринимательской деятельности, 1990 г.). Затем под акционерным обществом понималась коммерческая организация, уставной капитал которой разделен на акции, удостоверяющие права участников по отношении к обществу (ст. 2 Федерального закона от 26 декабря 1995 г. № 208-ФЗ «Об акционерных обществах»23). Между прочим уже только договор о создании общества рассматривался в качестве договора о совместной деятельности по учреждению общества (п. 6 постановления Пленума ВАС РФ от 18 ноября 2003 г. № 19 «О некоторых вопросах
21 См.: Трастовое законодательство зарубежных государств. М. : Инфотропик Медиа, 2015.
22 Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2015. № 8.
23 Собрание законодательства Российской Федерации. 1996. № 1. Ст. 1.
ВЕСТНИК Лаптев В. А. ^ О Е^
УНИВЕРСИТЕТА Понятие и правосубъектность корпорации в России и за рубежом ' ^^^^
имени О.Е. Кутафина (МГЮА)
применения Федерального закона «Об акционерных обществах»24). Наконец, в настоящее время акционерное общество признается корпоративной организацией, акционеры которой обладают правом участия в ней и формируют высший орган (ст. 65.1 ГК РФ), а договор о совместной деятельности может образовывать только корпоративные объединения (к примеру, инвестиционные товарищества или страховые пулы), и отличаются по своей правовой природе от договора о создании акционерного общества.
Разбирая структуру предпринимательского траста, можно сопоставить ее с триадой прав собственности (владение, пользование, распоряжение). С момента образования траста (фонда), собственники-инвесторы (участники траста) утрачивают право владения, пользования и распоряжения над активом, а доверительный управляющий наделяется полномочиями по управлению общностью активов учредителей траста. Подобная трансформация активов в правовую форму ведения предпринимательства свойственна и российским коммерческим корпоративным организациям (акционерным обществам, обществам с ограниченной ответственностью и др.), приобретающим права собственности на внесенное в качестве взноса (оплаты) в уставной капитал имущество и сосредоточенное в распоряжении (управлении) исполнительного органа корпорации (ст. 53 ГК РФ).
Понимая реальное положение дел в экономике, в российское законодательство давно внедряются категории «бенефициарный собственник», «бенефициарный владелец» и «выгодоприобретатель», свойственные англосаксонскому правопорядку. Традиционно в России под бенефициаром понимается выгодоприобретатель или фактический владелец (в том числе потенциальный получатель) актива (например, ст. 368 и 860.1 ГК РФ). К примеру, ст. 860.1 ГК РФ ставит в основу квалификации бенефициара номинального счета такой признак, как признание за ним прав на денежные средства, находящиеся в управлении доверенного лица — владельца счета. В сфере банковской деятельности бенефициарный владелец определен как физическое лицо, которое в конечном счете прямо или косвенно (через третьих лиц) владеет (имеет преобладающее участие более 25 процентов в капитале) клиентом — юридическим лицом либо имеет возможность контролировать действия клиента (ст. 3 Федерального закона от 7 августа 2001 г № 115-ФЗ «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных А
преступным путем, и финансированию терроризма»25). Опять же определяющим Р
для бенефициарной собственности является не номинальное владение, а возможность контроля и управления активами третьим лицом — бенефициаром (см.: информационное письмо Банка России по вопросам идентификации организациями, осуществляющими операции с денежными средствами или иным имуществом, бенефициарных владельцев, утв. письмом ЦБ РФ от 28 января 2014 г. № 14-Т26).
Определяющим для установления бенефициарной связи между участника-
<
сп гп
X
I □
гп П "0 А
ми корпоративного траста является управление общим капиталом (активами). О
В России ПИФы получили широкое распространение благодаря доступности И
участия, квалифицированному управлению активами (со стороны доверитель- п
р А
Ш
24 Вестник ВАС РФ. 2004. № 1.
Ш
25 Собрание законодательства Российской Федерации. 2001. № 33 (часть I). Ст. 3418. Е
26 Вестник Банка России. 2014. № 11.
3/2016
ГП
СИСТЕМЫ
>
УНИВЕРСИТЕТА
имени О.Е. Кутафина (МГЮА)
ного управляющего), структурирования капитала и распределения его между пайщиками посредством фиксации доли их участия инвестиционным паем и налоговым преимуществом (в том числе льготам). К примеру, в США участие бенефициара в трасте также оформляется трастовыми сертификатами (ценными бумагами). Примечательно, что, в отличие от акций, инвестиционные паи (трастовые сертификаты) не являются эмиссионными ценными бумагами.
Сравнительный анализ российских и американских фондов говорит об общих подходах. Во-первых, созданы для квалифицированных (например, общие фонды банковского управления или хедж-фонды) и иных инвесторов (к примеру, фонды недвижимости — квартирные ПИФы). Во-вторых, представляют собой правовую конструкцию объединения всевозможных активов инвесторов (акций, долей уставного капитала общества, корпоративных и государственных облигаций, недвижимости, художественных ценностей и т.д.27). В-третьих, обеспечивается секюритизация (защищенность) имущества, переданного в траст (фонд), от третьих лиц, в том числе кредиторов. Данные обстоятельства подтверждают, что трастовые (фондовые) корпорации выступают востребованной моделью объединения капиталов инвесторов.
Немаловажный вопрос о правосубъектности корпораций. Необходимо отличать правоспособность юридического лица от правосубъектности корпорации. В зарубежных правопорядках встречаются различные подходы к вопросу приобретения корпорациями правосубъектности, а их регистрация (легитимация) не всегда является в данном вопросе определяющей.
Раскрывая историю развития корпоративного законодательства США, Л. Фридман отмечает, что если ранее регистрация корпораций и обсуждение их уставов в законодательном собрании штата представляла собой процедуру принятия закона, то на современном этапе приобрела разрешительный (уведомительный) характер, обеспечивающий фискальные и контрольные функции государства28. Такое положение дел связано с провозглашением Верховным судом США в XIX веке за корпорациями, зарегистрированными в одном штате, права осуществлять деятельность в другом, что вызвало гонку в принятии различными штатами более лояльного корпоративного законодательства. В этих целях в ряде штатов были введены такие институты, как акции без номинальной стоимости (порагуаиевЬагев), цена по которым определяется значением фондового рынка, или неголосующие акции (nonvotingshaгes). Таким образом, в США регистрация давно утратила конститутивное (правоустанавливающее) значение, став лишь одним из правоподтверждающих фактов, свидетельствующих о существовании субъекта права.
В отношении предпринимательских объединений в США, к примеру, в штате Делавэр, создание их в форме ограниченного партнерства (LimitedPaгtneгship) завершается подписанием партнерского соглашение, а иногда и заключением
27 Приказ ФСФР РФ от 9 декабря 2008г. № 08-56/пз-н «О передаче имущества в оплату инвестиционных паев закрытого паевого инвестиционного фонда и сроках формирования закрытого паевого инвестиционного фонда» // Бюллетень нормативных актов федеральных органов исполнительной власти. 2009. № 4.
28 Лоуренс Фридмэн. Введение в американское право / пер. с англ. Г. Седуна ; под ред. М. Ка-лантаровой. М. : Прогресс, 1992. С. 128.
ВЕСТНИК Лаптев В. А.
УНИВЕРСИТЕТА Понятие и правосубъектность корпорации в России и за рубежом ' ^^ "
имени O.E. Кутафина (МГЮА)
устного соглашения. Одновременно партнерство уведомительно подает Секретарю штата Делавэр свидетельство об ограниченном партнерстве, содержащем его наименование, адрес и информацию о партнерах (Пересмотренный единообразный закон об ограниченных партнерствах штата Делавэр, с изменениями, — Delaware Revised Uniform Limited Partnership Act, asamended). Таким образом, правосубъектность американских корпоративных объединений не предопределяется датой их регистрации, а зависит от партнерского соглашения. Факт подачи заявления о существовании партнерства (Statement of Partnership Existence) влияет только на обязанность по уплате налога.
В странах, где корпорация рассматривается в качестве договорной конструкции объединения лиц, акцент ставится на подписании учредительного договора. К примеру, в Панаме корпорация приобретает свойства субъекта права (для третьих лиц) с момента регистрации учредительного договора (ст. 2 и 6 Общего закона Республики Панама № 32 от 26 февраля 1927г. «О корпорациях»29). Примечательно, что закон о панамских корпорациях содержит положения, определяющие правоспособность корпорации через правомочия, не упоминая при этом обязанности (ст. 19).
В Англии институт регистрации корпоративных объединений (партнерств) не имеет правоустанавливающего значения. Регистрируются лишь члены партнерства — самозанятые лица в Службе доходов и таможни Ее Величества. Правосубъектность английских партнерств как субъектов предпринимательской деятельности возникает с момента заключения партнерского соглашения (обычно в письменной форме). Партнерства уведомительно регистрируются в Регистраторе компаний, а его члены должны вставать на налоговый учет в налоговой службе лишь при осуществлении партнерствами экономической деятельности на территории Англии. Напротив компании Англии (company), будучи корпоративными организациями (с правами юридического лица), приобретают правосубъектность только после регистрации в Регистраторе компаний (с даты выдачи сертификата об инкорпорации — Sertificateof Incorporation).
В Германии сведения о коммерсантах (Kaufmann) содержит торговый реестр, который ведут суды (Registergerichte). Одновременно ведутся специальные реестры кооперативов (Закон о производственных и хозяйственных кооперативах) и Ш реестры партнерств30 (Закон о партнерствах). Следует отметить, что в Германии ^
применяется принцип публичной достоверности реестров, и субъект права считается созданным с момента внесения в реестр. В случае уклонения лица от регистрации в торговом реестре, такая регистрация может быть совершена в принудительном порядке.
рацией деликтоспособности, с момента которой корпорация имеет право высту-
<
СП m
X
I □
m
В ряде стран регистрация рассматривается в качестве признания за корпо- □
>
пать стороной по искам (ст. 15 Закона от 13 ноября 1984 г о коммерческих кор- Ш
порациях Невиса31). ^
Ï
- "0
À
29 Текст перевода Закона подготовлен компанией GSL Translations // СПС «КонсультантПлюс».
□
30 Партнерства в Германии являются объединениями лиц одной профессии, а товарищества — коммерсантами.
31 Текст перевода Закона подготовлен компанией GSL Translations // СПС «КонсультантПлюс».
3/2016
m
СИСТЕМЫ
>
УНИВЕРСИТЕТА
имени О.Е. Кутафина (МГЮА)
Наличие у корпорации правосубъектности свидетельствует о способности выступать участником экономических отношений. При этом предпринимательская и иная экономическая деятельность осуществляется с привязкой к определенным правовым конструкциям. Рассматривая субъекты международного торгового оборота, Я. Функ и В. Хвалей без колебаний относят к ним общества, товарищества, европейские объединения с общей экономической целью (англ. — European economic interest grouping, EEIG; фр. — Groupement d'intérêt économique, G.i.e.)32, транснациональные объединения, бизнес-траст (BusinessTrust)33. Данные субъекты представляют собой формы корпорации. Главное отличие бизнес-траста от юридических лиц или предпринимательских объединений — в ограниченности ответственности бенефициаров (владельцев) траста. Ответственность за управление корпоративным трастом возлагается на доверительного управляющего.
Встречается дискуссия российской цивилистической и хозяйственной доктрины в вопросе правоустанавливающего либо правоподтверждающего значения регистрации или легитимации иным образом субъектов экономической деятельности. В частности, Е. В. Трофимова справедливо отмечает, что российская регистрационная система корпоративных организаций (юридических лиц) имеет конститутивное значение и преследует публичные цели (государственный контроль предпринимательства, фискальные функции, статистический учет и сбор информации о субъектах). Также отмечается, что для коммерческих корпоративных организаций установлен заявительный порядок регистрации, для некоммерческих — явочно-нормативный (с проведением правовой экспертизы документов) и для кредитных — разрешительный34. Вместе с этим конститутивное значение регистрации не относится к корпоративным объединениям и трастам (фондам).
Применительно к российским корпоративным организациям правоспособность возникает с момента внесения сведений о создании юридического лица в единый государственных реестр юридических лиц (ст. 49 ГК РФ).
В отношении правосубъектности корпоративных объединений показательна практика работы ФАС России. Так, по мнению антимонопольного органа, при определении доминирующего положения на рынке оценивается экономическая концентрация (консолидация) имущества и производственных активов. Выявляются договорные картельные сговоры лиц (например, соляные и минтаевые картели), образующие корпоративные объединения, деятельность которых ограничивает конкурентную среду35.
32 Регламент № 2137/85 от 25 июля 1985 г. Совета Европейских сообществ «О Европейском объединении с общей экономической целью».
33 Курс международного торгового права / А. Тынель, Я. Функ, В. Хвалей. Минск : АМАЛФЕЯ, 1999. С. 62—104.
34 Трофимова Е. В. Государственная регистрация субъектов предпринимательской деятельности: цели, задачи и правовые проблемы // Предпринимательское право. Приложение «Бизнес и право в России и за рубежом». 2012. № 2. С. 59—65.
35 Выступление руководителя ФАС России И.Ю. Артемьева на заседании Ученого совета ИГП РАН 20 марта 2014 г. и^: Ьтр://Га8.доу.ги/ргез8-сеп1ег/пе\«8/<МаН.Мт1?й=33507 (дата обо-ращения: 26.01.2016).
ВЕСТНИК Лаптев В. А. ^ СЗО
УНИВЕРСИТЕТА Понятие и правосубъектность корпорации в России и за рубежом ' ^^^^
имени О.Е. Кутафина (МГЮА)
Корпоративные объединения в России, как правило, приобретают правосубъектность с момента юридического оформления отношений между членами корпорации (например, подписание договора инвестиционного товарищества или о создании страхового пула, установление контрольного либо значительного влияния головной организации в банковском холдинге либо банковской группе).
Участие корпоративных трастов (фондов) в экономической деятельности осуществляется посредством наделения управляющего компетенцией по доверительному управлению активами.
В рассматриваемой проблематике не следует ограничиваться конструкцией юридического лица, фикции которого по сей день обсуждаются в правоведении36. Как справедливо отметил В. К. Андреев, выделение правоспособности юридического лица не имеет правового значения, а в действительности можно говорить только о компетенции органов юридического лица (корпорации)37. Такой подход разрешает проблему некорректного толкования органа юридического лица как его представителя. Главное противоречие «представительского» подхода к пониманию органа корпорации заключается в отсутствии как таковой юридической связи представителя и самого юридического лица. Недолго просуществовав, ошибочное положение п. 1 ст. 53 ГК РФ в редакции Федерального закона от 5 мая 2014г. № 99-ФЗ в части определения органа юридического лица представителем, действующим от имени организации, было закономерно исключено.
В данном направлении можно отметить похожие проблемы с оценкой существа переданного госкорпорациям (некорпоративным организациям) имущества. Так, по мнению Ю. К. Толстого, госкорпорация наделяется лишь полномочиями по осуществлению от имени Российской Федерации права собственника федерального имущества38. Иными словами, органы госкорпорации наделяются компетенцией по управлению активами, переданными госкорпорации при ее учреждении. Таким образом, акцент верно ставится не на правоспособность самой организации, а на компетенцию ее органов управления.
Хочется также обратить внимание на то, как отечественный законодатель относится к лицу, управляющему корпорацией. Так, в ст. 53.1 ГК РФ законодатель, закрепляя ответственность лиц, уполномоченных выступать от имени юридического лица, членов коллегиальных органов и лиц, определяющих действия юри- А дического лица, в основу привлечения к такой ответственности заложил недобро- Р
совестное и неразумное управление корпорацией, несоответствующее обычным условиям гражданского оборота и обычному предпринимательскому риску.
Видится, определяющим является фактическое управление корпорацией
«снятия корпоративной вуали» («разрушительного вмешательства» в Германии),
<
СП гп
X
I
даже наряду с формально действующими органами корпорации (директором Е
или советом директоров). На данном принципе основана английская доктрина П
Р А
Ш □
36 См.: Беседин А. Н. Корпоративные отношения: комплексные проблемы теоретического Р изучения и нормативно-правового регулирования : монография / под ред. Е. Д. Тягай. М. : Р Норма, Инфра-М, 2014. А
37 Андреев В. К. Юридическое лицо как субъект экономической деятельности // Юрист. 2015. ° № 20. С. 28—35. Ш
Г
38 ТолстойЮ. К. Субъекты права собственности в российском законодательстве // Хозяйство
и право. 2009. № 4. С. 98—102. СИСТЕМЫ
УНИВЕРСИТЕТА
имени О.Е. Кутефина (МГЮА)
действующей и в России как исключение из принципа «ограниченности» ответственности членов корпорации и разрушении «корпоративных щитов».
Российская хозяйственная доктрина признает предпринимательские (корпоративные) объединения в качестве участников экономических отношений (например, В. С. Белых, В. А. Лаптев, Н. И Михайлов и И. С. Шиткина39). Подчеркиваются экономические аспекты, предопределяющие данные корпорации как особую правовую форму ведения бизнеса (например, единая экономическая политика сталелитейных картелей или структура организации управления вертикально интегрированного холдинга). В этой связи, полагаем необходимым изменить подход неоцивилистических взглядов, отрицающих правосубъектность и участие в гражданском обороте предпринимательских объединений (Е. А. Суханов40). В зарубежном правоведении корпорация в форме простого товарищества, основанного на договоре, давно признается правосубъектным участником экономических отношений, даже в отсутствии статуса юридического лица.
Очевидно, что ПИФ не является юридическим лицом, но общность лиц корпоративного типа, которая передала свои активы доверительному управляющему, должна рассматриваться субъектом экономических отношений и субъектом права. Аналогично Верховный Суд РФ признает корпорацией гражданско-правовое сообщество в форме объединения сособственников недвижимости, незарегистрированных в качестве юридического лица (п. 103 постановления Пленума ВС РФ от 23.06.2015 г. № 25). Также ФАС России нередко оценивает сложные структуры сделок с участием корпоративных субъектов: нерезидентов и трастов (например, Евхорим41).
Касательно момента возникновения правосубъектности корпоративного траста, то она предопределяется датой установления корпоративной связи между учредителями доверительного управления и управляющим. Иными словами, трастовые корпорации возникают в момент установления управления.
В ряде стран существуют дополнительные требования по его уведомительной регистрации траста. Так, на Кипре трасты вносятся в реестры, которые ведет Кипрская комиссия по ценным бумагам, Кипрская ассоциация адвокатов и Институт сертифицированных общественных бухгалтеров.
В российском законодательстве после перестройки трасты закрепились еще до принятия Гражданского кодекса РФ (см.: Указ Президента РФ от 24 декабря 1993 г. № 2296 «О доверительной собственности (трасте)»42). Очевидно, что траст или паевой инвестиционный фонд является корпоративной формой экономической деятельности, а правосубъектность корпоративного траста реализуется в установленном договором и законом порядке. Закрепляются также регистрационные требования к правилам некоторых видов доверительного управления,
Белых В. С. О концептуальных подходах в правовом регулировании предпринимательской деятельности // Предпринимательское право. 2010. № 4. С. 2—7 ; Правосубъектность пред-
принимательских объединений : дис. ... канд. юрид. наук. М., 2005 ; Шиткина И. С. Предпринимательские объединения. М. : Юристъ, 2001 и др.
Суханов Е. А. Сравнительное корпоративное право. 2-е изд., стереотип. М. : Статут, 2015. С. 15.
иР1_: Ь|Пр:/Ла8.доу.ги/рге88-сеп1ег/пе\«8/<Ма1Шт1?^=33805 (дата обращения: 28.01.2016). Собрание актов Президента и Правительства РФ. 1994. № 1. Ст. 6.
39
40
41
УНИВЕРСИТЕТА
УНИВЕРСИТЕТА
имени О.Е. Кутвфина(МПОА)
ЕСТНИК
Лаптев В. А.
Понятие и правосубъектность корпорации в России и за рубежом
191
в частности, к ПИФам (ст. 19 Закона об инвестиционных фондах) или ипотечным покрытиям (ст. 27 Федерального закона от 11 ноября 2003 г № 152-ФЗ «Об ипотечных ценных бумагах»43).
1. К корпорациям относятся корпоративные организации, корпоративные объединения и корпоративные трасты (фонды).
2. Правосубъектность корпорации определяется установлением корпоративных отношений (связи) между ее членами (учредителями), подтверждением чего может выступать: регистрация корпоративной организации налоговыми органами, факт заключения договора участниками корпоративного объединения и иные доказательства.
3. Правоспособность корпорации реализуется ее органами управления (исполнительным органом корпоративной организации, доверительным управляющим паевого фонда и иными уполномоченными лицами).
Выводы:
43 Собрание законодательства Российской Федерации. 2003. № 46 (ч. 2). Ст. 4448.
