ПОЛЬСКИЕ ПОЛИТИЧЕСКИЕ ПАРТИИ В ПОИСКАХ ИДЕЙНОЙ ИДЕНТИЧНОСТИ Текст научной статьи по специальности «История и археология»

Л.С. Лыкошина

ПОЛЬСКИЕ ПОЛИТИЧЕСКИЕ ПАРТИИ В ПОИСКАХ ИДЕЙНОЙ ИДЕНТИЧНОСТИ

Процесс политической трансформации, начавшийся в Польше в 1989 г., в качестве одной из наиболее значимых составляющих включает в себя демократизацию политической системы, становление политического плюрализма. В современном мире невозможно представить себе демократии без существования таких акторов политического процесса, как политические партии. Долгие годы фактически одна партия - Польская объединенная рабочая партия (ПОРП) - определяла политическое бытие страны, на монолитном облике которого практически не отражалось существование партий-сателлитов - Объединенной крестьянской и Демократической. Однако процессы демократизации общественно-политической жизни в Польше конца 80-х - начала 90-х годов изменили эту благостную картину.

Первые парламентские выборы, проводившиеся в соответствии с решениями «круглого стола» (1989 г.), не были вполне свободными: 65% мест заранее были отведены коммунистам и их союзникам, а 35% - оппозиции. Следующие выборы в сейм (1991 г.) были уже вполне демократичными, и участие в них приняло множество политических партий, получивших такую возможность в силу принятого в июле 1990 г. закона о политических партиях. По этому закону создать партию было весьма несложно: требовалось наличие 15 желающих, трое из которых должны были поручиться за соответствие деятельности партии требованиям конституции, а также отсутствие тайных и исходящих из-за рубежа источников финансирования; ни программа, ни устав не входили в перечень обязательных условий.

Довольно быстро возникает множество политических партий (до 1991 г. было зарегистрировано 270 партий). Однако это были образования в основном немногочисленные (недаром их называли «диванными»), не имеющие ни четких программ, ни социальной базы, ни финансового обеспечения. Тогда, на заре польского политического плюрализма, более 10 партий и движений определяли себя как христианские, столько же - как экологические и «зеленые». В названиях 20 партий фигурировало определение «демократический»; 14 - «национальный»; 6 - «консервативный», 4 - крестьянский. Как бы пробудившись от летаргического сна, возродились партии и движения, существовавшие в межвоенной Польше. Вновь на политической сцене появилась ППС (Польская социалистическая партия), эндеция (Национальная демократия) и т.д. Именно тогда Е. Гедройц (редактор издаваемого в Париже журнала «Культура») заметил, что политическая и идейная жизнь страны управляется «гробами прежде живших поляков», имея в виду огромное влияние исторического наследия на сознание ныне живущих. Редактор «Культуры» подразумевал не историю вообще, а двух конкретных политиков - идеологов ХХ в., имена которых известны, кажется, всем полякам, независимо от уровня образования и культуры. Это Пилсудский и Дмовский, олицетворяющие две исторические традиции, две концепции развития Польши: государственно-демократическую, связанную с именем Пилсудского, и национально-демократическую, воплощением которой был Дмовский. Но впечатляющий образ Гедройца не отражал в полной мере существующее положение вещей.

В реальности партийная мозаика была гораздо более сложной и многоплановой. Достаточно сказать, что в первых демократических выборах в сейм участвовало более 100 избирательных объединений и блоков, 24 из которых вошли в состав сейма. Эти первые, действительно свободные выборы проводились на основе пропорциональной избирательной системы, не предполагающей никаких ограничений. Такая «мягкая» избирательная система лишь минимально искажала волю избирателей и была оправдана рядом обстоятельств. Прежде всего, необходимо было продемонстрировать реальную политическую свободу и возможности проявления плюрализма мнений. Любые попытки введения ограничений могли вызвать ассоциации с прежним режимом, что было нежелательно. Кроме того, политические силы, связанные с «Солидарностью», были тогда сильны и авторитетны настолько, что конкуренции можно было не опасаться.

Польские правые

Польская политическая сцена 90-х годов характеризовалась достаточно четко выраженной фрагментацией партийной системы, организационно-идейной слабостью партий. Оппозиционное движение, связанное с «Солидарностью», в начале 90-х годов раскололось в результате так называемой «войны в верхах», инициированной Л. Валенсой. Сплотившиеся вокруг него политики в 1990 г. создают Соглашение Центрум (СЦ), возглавляемое Я. Качинь-ским. Новая партия решительно выступала против политики «жирной черты», предлагаемой первым некоммунистическим премьером Т. Мазовецким и подразумевающей попытку начать новую эпоху в жизни Польши с «чистого листа», никого не преследуя за прошлое.

Постепенно из объединения политиков самой разной ориентации (от либералов до христианских демократов) СЦ становится партией с достаточно четким политическим профилем христиан-ско-демократической партии с «уклоном» в направлении правого консерватизма. В качестве своих идейных основ СЦ декларировало начала христианской этики, социальную доктрину католической церкви.

Партия заявляла о стремлении к созданию сильного государства во главе с президентом, обладающим самыми широкими полномочиями. Особое внимание уделялось борьбе с преступностью, которая предусматривала ужесточение системы наказаний и введение смертной казни.

В экономической части программы предусматривалось соблюдение принципов рыночной экономики, ограниченного интервенционизма государства, всеобщей приватизации. Вместе с тем СЦ настаивало на версии «демократического капитализма», а не «государственно-олигархического», уделяя внимание социальной политике, борьбе с безработицей. СЦ критиковало в свое время политику Л. Бальцеровича за недостаточное внимание к нуждам широких социальных слоев. В международной политике СЦ было поборником европейской интеграции и вступления Польши в НАТО как альтернативы опасности возникновения зависимости от России.

СЦ в его политической деятельности отличал крайний антикоммунизм, призывы к декоммунизации и борьбе с бывшей номенклатурой. До 1993 г. СЦ активно действует в сейме, после победы левых переходит в оппозицию, в 1997 г. в составе

Избирательной акции «Солидарность» возвращается в сейм, с тем чтобы в 2001 г. вновь утратить свои позиции.

Партия никогда не была монолитом, из ее лона в течение 90-х годов выделились такие группировки, как Движение во имя Речи Посполитой (впоследствии Движение воссоздания Польши -ДВП), Польское объединение, Христианско-демократический центр и т. д.

Вышеупомянутое Движение во имя Речи Посполитой, возглавляемое Я. Ольшевским, пользовалось в середине 90-х годов достаточно большой популярностью, уступая только социал-демократии. ДВП декларировала себя как «партию независимости», идеология которой основана на социальном учении церкви. ДВП призывала к воссозданию Польши «от основ» и декоммуни-зации. Придерживаясь в международной политике европейской ориентации и признавая необходимость интеграции, партия, вместе с тем, решительно акцентировала необходимость защиты польской собственности и польских национально-государственных интересов.

Отказавшись от коалиции с другими политическими силами, ДВП в 1997 г. не добилась серьезного успеха на парламентских выборах, что привело к расколу, уходу из нее таких достаточно ярких политиков, как Я. Качиньский и А. Мачеревич (А. Мачере-вич создал свою партию - Католическо-национальное движение). Тогда же из ДВП выделяются Движение верности Речи Посполи-той, Польский экономический союз, Патриотическое движение «Родина» и др.

На президентских выборах 2000 г. ДВП поддерживало кандидатуру Я. Ольшевского, не добившегося, как известно, успеха.

Разобщенное, хаотическое движение в правовой части политического спектра в 1996 г. сумело все же консолидироваться, создав Избирательную акцию «Солидарность». Я. Ольшевский, который тогда многими мыслился как лидер правицы, от объединения с ИАС отказался.

ИАС была задумана как сила, интегрирующая правицу и способная противостоять левым. В основу избирательной программы ИАС в 1997 г. была положена идея общественной солидарности, народ определялся, как «семья семей», основанием политического порядка признавалось естественное право, в том числе право на жизнь, свободу и собственность.

В экономической части программы признавалась правомерность рыночных реформ, приватизации, отмечалась необходи-

мость ограниченного государственного интервенционизма и реструктуризации многих отраслей экономики.

В программе говорилось о необходимости поддержки крестьянства, защиты его от иностранной конкуренции. В сфере социальной политики предусматривался ряд реформ: здравоохранения, образования, социального обеспечения.

В международной политике ИАС выступала за европейскую интеграцию, но в варианте «Европы отечеств».

В целом можно определить ИАС как коалицию группировок с разными идеями, ценностями и программами, что затруднило создание по-настоящему единой партии, горячим сторонником которой был Я. Качиньский. При явном доминировании в партии направления, связанного с профсоюзом «Солидарность», в ней были представлены также консервативно-либеральное, национально-христианское, христианско-демократическое направления. ИАС поддерживал правый электорат, за исключением крайне правых, ориентирующихся на более радикальные политические силы.

Лидером партии (а одновременно и лидером «Солидарности») был М. Кшаклевский, фигура достаточно популярная в конце 90-х годов, один из руководителей правицы того времени.

«Звездным часом» ИАС стал 1997 год, когда партия победила на парламентских выборах, набрав 33,83 % голосов. В сейме союзником ИАС выступал Союз свободы (СС), явившийся результатом объединения в 1994 г. двух партий - Демократического союза (ДС) и Либерально-демократического конгресса (ЛДК).

Истоки ДС восходят к 1990 г., когда вокруг Т. Мазовецкого, выступавшего соперником Л. Валенсы на президентских выборах, объединилась некая «группа поддержки». В мае 1991 г. состоялся объединительный съезд политических сил, связанных с правительством Мазовецкого. Это были Гражданское движение демократическое действие и Форум демократических правых сил. Идеология ДС включала в себя элементы разной ориентации: социал-демократической, либеральной, христианско-демократиче-ской, консервативной. Но это не помешало ДС стать влиятельной политической силой, давшей Польше в течение 90-х годов двух премьер-министров - Т. Мазовецкого и Х. Сухоцку. Несмотря на то что осенью 1992 г. из ДС вышла часть членов Фракции демократических правых сил во главе с А. Халлем, партия сумела сохранить свою роль в политической жизни страны, будучи в оппозиции как при правительствах Я. К. Белецкого и Я. Ольшевского, так и после прихода к власти левых (в 1993 г.).

ЛДК - вторая составляющая СС - возник в 1990 г., когда немногочисленная группа либерально мыслящих политиков создала свою партию. По сути, до определенного момента либеральное движение развивалось в рамках оппозиционного движения в целом и лишь в середине 80-х в кружке гданьской молодежи, объединенной единством взглядов, оформилось сознание необходимости самоопределения. Активное участие в деятельности «Солидарности» было для этого явно недостаточным.

Определяя свое место в политике, ЛДК констатировал в своих программных документах: «Мы либералы. Мы выступаем за свободное, открытое общество. Мы стремимся к государству, основанному на законе и уважении частной собственности. Мы делаем ставку на личную инициативу, на предприимчивость и хорошую работу» (33, с. 105).

Либералы (возглавляемые Я. Левандовским) активно поддерживали Л. Валенсу на президентских выборах 1990 г., вошли в Соглашение центристских сил, созданное для поддержки Л. Валенсы, выступая, таким образом, как оппоненты ДС, поддерживающего Т. Мазовецкого.

Свои «пять минут» во власти либералы получили в период недолгого существования правительства Я.К. Белецкого (1991). На парламентских выборах 1991 г. ДС значительно опередил либералов. После этих выборов ЛДК переживал период внутренней идейной борьбы и самоопределения, увенчавшийся победой сторонников «чистого либерализма». Тем самым он утратил потенциальную возможность стать ядром правой коалиции.

Выборы в парламент 1993 г. принесли либералам в два раза меньше голосов, чем предыдущие, что не позволило партии вообще войти в состав сейма. ДС также потерял значительное число голосов, получив лишь 10,8%, но в состав сейма вошел, оказавшись там едва ли не самой правой партией. Поражение на выборах послужило импульсом к поиску возможности соглашения между ДС и ЛДК С инициативой объединения выступила ДС, заявив, что «объединяя программы и людей, мы сможем действовать в пользу свободного рынка, децентрализации государства, гражданских инициатив и успешной социальной политики. Наша объединенная партия может и должна стать выразителем интересов тех, кому близки идеалы свободы и открытого общества, организацией, опирающейся на широкую поддержку» (18, с. 134).

Объединение ДС и ЛДК состоялось в апреле 1994 г. В программе новой партии - Союза Свободы (СС) декларировалось

стремление к защите свободы личности, соблюдению прав человека, мировоззренческий нейтралитет государства, принципы рыночной экономики. Председателем СС был избран Т. Мазовецкий, а его заместителем Д. Туск.

Итак, произошло соединение, казалось бы, несоединимого -католик Т. Мазовецкий и либерал Д. Туск оказались лидерами одной партии, два идейных течения - социал-демократическое и либеральное - должны были объединиться в программе нового политического образования. Лидером его с 1995 г. становится Л. Бальцерович, победив в достаточно острой борьбе Т. Мазовец-кого. Уход такого авторитетного политика, как Т. Мазовецкий, связывался со стремлением СС немного сузить слишком «широкий размах правого и левого крыльев», иначе говоря, придать партии боле четкую политическую ориентацию. Заметим, что с момента образования СС в ней были представлены два направления, соперничающие между собой: консервативно-либеральное с такими лидерами, как Х. Сухоцка и Я.М. Рокита, и социал-либеральное, возглавляемое В. Фрасынюком и З. Куратовской. Очевидно, Т. Мазовецкий не легко расстался с лидерством в партии. И хотя он заявил, что не «забирает свои манатки», он не согласился войти в руководство СС и некоторое время вообще не участвовал в его деятельности СС (29, с. 3).

С уходом Т. Мазовецкого в ориентации СС несколько усилились левые тенденции. Именно от СС в качестве кандидата в президенты в 1995 г. был выдвинут Я. Куронь. В ходе избирательной кампании по выборам в органы местного самоуправления (на которых СС получил неплохие результаты, хотя и не одержал впечатляющей победы), Союз свободы нередко блокировался с Союзом демократических левых сил (ДЛС), чем вызвал явно отрицательную реакцию правых партий. Так, один из лидеров христианско-национального объединения С. Неселовский сравнивал поведение СС с позицией Сталина в 1939 г., когда он одновременно подписывал пакт с Риббентропом и вел переговоры с представителями антигитлеровской коалиции (19, с. 8).

Правые однозначно отводили СС место на левом фланге. В то же время левые политические аналитики не сомневались в «правом дрейфе» СС, полагая, что последний лишь прикрывается социал-демократическими лозунгами. В «идейной неустойчивости» усматривались причины вероятной близкой гибели СС. Но этого не произошло и на парламентских выборах 1997 г. СС получил 1749 тыс. голосов (на выборах 1993 г. две составляющие СС -

ДС и ЛДК получили 2011 тыс., но тогда была и несколько большей активность избирателей). Причем в значительной степени эти голоса были получены благодаря Л. Бальцеровичу (20, с. 8).

Вся история существования коалиции СС и ИАС насыщена конфликтами и борьбой, что естественно, ибо сталкивались в принципе либеральная программа СС с лево-популистской и национально-католической программой ИАС.

Во власть ИАС пришла с набором неких труднодостижимых в реальной жизни, но привлекательных целей: наделение всех граждан собственностью, приостановка приватизации, осуществление политики в интересах семьи, достойное вхождение Польши в ЕС («мы не пойдем в ЕС на коленях»). Эти цели трудно было сочетать с твердым убеждением Л. Бальцеровича в необходимости исходить в финансовой политике только из реальных возможностей экономики и не залезать в долги (что вполне допускали представители ИАС).

В 2000 г. происходит серьезная дезинтеграция правицы: СС распадается, из него выходят почти все политики, связанные с ЛДК, которые вместе с частью политиков ИАС (во главе с М. Плажиньским) и деятелями избирательных комитетов А. Олеховского (кандидата от правых на пост президента) создали новую партию - «Гражданскую платформу» (ГП). Часть же политиков ИАС, связанных с СЦ, а также часть политиков Христиан-ско-национального объединения (ХНО) создали партию «Право и справедливость» (ПиС), руководимую братьями Я. и Л. Качинь-скими.

ГП в настоящее время - политический лидер правого фланга польской политической сцены, победивший на парламентских выборах 2007 г. ГП возникла в 2001 г. как партия, способная лучше, чем ее идейная предшественница - партия «Союз свободы», - выражать «проевропейские, прорыночные, проинтеллигентские интересы». Именно это заявляет лидер ГП Д. Туск - один из известнейших польских либералов, нынешний глава польского правительства (2010).

В президентской кампании 2005 г. он выступал под лозунгами: «Президент Туск - человек с принципами»; «Будем гордиться Польшей». «Своим политическим кумиром считает Ю. Пилсуд-ского, столь далекого от либерализма. Но Туск - польский либерал. Он с отнюдь не типичным для либерала пиететом относится к Иоанну Павлу II, считая, что "поляки - счастливый народ уже по-

тому, что они ассоциируются в истории не с именами Гитлера и Сталина, а с именем К. Войтылы"» (32, с. 116).

Туск считает, что либерализм означает лишь одно: «Больше свободы». «Свобода всегда и везде находится в опасности. В нынешней Польше тоже... О свободе надо заботиться каждый день. Как о собственной семье» (32, с. 6).

У истоков ГП стоял и еще один видный политик современной Польши - А. Олеховский. В свое время он выступал соперником А. Квасьневского на президентских выборах, соперником достаточно успешным. Собственно говоря, успех А. Олеховского и стал непосредственным поводом к созданию ГП как партии, способной объединить сторонников правицы.

Позднее А. Олеховский отошел от активной деятельности в партии и разрушил некогда гармоничное трио лидеров ГП (их называли «три тенора» (по аналогии с известными тенорами Карре-расом, Доминго и Паваротти), в которое входили также Д. Туск и А. Плажиньский. В президентской кампании-2010 А. Олеховский выставил свою кандидатуру, однако его рейтинг не превышал одного процента (хотя во всех опросах избиратели выделяли его как самого элегантного и обаятельного кандидата на президентский пост).

«Гражданская платформа» выступала на выборах 2001 г. под лозунгом «Наша программа - нормальные люди, нормальное государство». В экономическом разделе программы ГП на первый план выдвигала проблемы занятости (что вполне закономерно в условиях значительной безработицы в стране). Ключ к решению проблемы ГП видела в развитии среднего и мелкого предпринимательства, полагая, что крупные предприятия, как частные, так и государственные, не решат проблемы. В ЕС малые предприятия (с числом занятых до пяти человек) дают работу в неаграрном секторе 39% работающих. В Польше - только 23% (37,с. 177).

Поставленных целей ГП предполагала достичь посредством ряда мер, в частности преодолением бюрократических препон в развитии среднего и мелкого бизнеса; снижением затрат на предпринимательскую деятельность (в том числе и за счет уменьшения выплат по больничным листам предпринимателями); снижением оплаты сверхурочного труда; восстановлением равновесия в отношениях работников и предпринимателей (в основном в плане представления больших прав работодателям).

ГП выступает как решительная сторонница единого для всех 15-процентного подоходного налога, который позволит преодолеть стремление многих предпринимателей утаивать свои доходы и в конечном итоге будет способствовать экономическому росту.

Отдельный раздел программы посвящен польской деревне. ГП убеждена в том, что сельское хозяйство - одна из сфер рыночной экономики и отнюдь не требует какого-то особого подхода. Суть проблемы - в создании равных шансов для жителей села, обеспечивающих рентабельность и стабильность сельскохозяйственного производства. Вступление в ЕС требует модернизации польского сельского хозяйства ввиду необходимости соответствовать европейским критериям.

Одна из ключевых проблем страны в видении ГП - построение сильного государства. Последнее рассматривается не как «общее предприятие, в котором распределяется доход, созданный гражданами», но как «система помощи и поддержки для граждан». Социальная защита, здравоохранение и образование - таковы основные обязательства государства перед гражданами.

ГП полагает, что государство не может уклоняться от помощи беднейшим своим гражданам, тем более что в Польше ее уровень ни в коей мере не соответствует представлениям о цивилизованной стране. Реально эта помощь может выражаться: в содействии детям из бедных семей в получении образования на всех уровнях - от начального до высшего; в организации рациональной и адресной системы выплаты социальных пособий; в совершенствовании системы жилищных пособий.

Особое «стратегическое» значение придает ГП развитию образования в стране, исходя из того, что каждый поляк, независимо от материального положения, должен иметь возможность получения образования, осуществляемого в соответствии с «гибкими» программами, но при контроле качества образования.

Тесно связано с проблемой образования в представлении ГП и развитие науки, тем более что «цивилизационное отставание Польши связано с недостаточным использованием нашего интеллектуального потенциала» (37, с. 197).

ГП считает, что государство явно недостаточно внимания уделяет обеспечению безопасности граждан, борьбе с преступностью. Такое положение вещей недопустимо и может быть преодолено лишь вследствие осуществления комплекса мер: от лучшего финансирования служб безопасности до совершенствования законодательства. Последнее, по мнению ГП, должно измениться в

сторону ужесточения, но до известных пределов, так как опыт показывает, что жесткие наказания не искореняют преступности.

Предлагая меры по усилению государства, ГП вместе с тем проводит идею ограничения его компетенции путем совершенствования избирательной системы, системы самоуправления. Партия настаивает на «распартийнивании» государственных структур, ограничении числа назначаемых чиновников с тем, чтобы возникали условия для формирования «аполитичного и профессионального класса управленцев» (37, с. 207).

Как уже говорилось, на выборах 2005 г. ГП стала второй, хотя по всем прогнозам должна была стать лидером. Победа «была в кармане», но в итоге ГП набрала 24,14% голосов, а ПиС - 26,99%. Больше всего голосов ГП получила в Поморском воеводстве, Нижней Силезии, в Познани и в Варшаве.

За ГП, как и за ее лидера Д. Туска, голосовали в основном жители крупных городов. Столь близкая победа не реализовалась во многом потому, что против Туска выступили многие представители духовенства.

Кроме того, одним из аргументов, направленных против Туска, было обнаружение факта сотрудничества его деда с немцами в годы Второй мировой войны. Действительно, один из родственников Туска служил в войсках вермахта. Правда, не родной дед, а двоюродный. Но служил, как и многие кашубы. Ведь Туск по происхождению своему - кашуб, а в годы войны в вермахте служили многие жители Поморья и Силезии, в том числе и кашубы. В германскую армию их мобилизовали насильно. Многие пытались бежать и в Советскую армию, и в армию Андерса.

Вошедшие в 1939 г. в состав Германии земли польского Поморья были объявлены немцами частью своего государства, а жители признаны немцами, но низшей категории. Кашубов и поляков насильно заставляли декларировать себя немцами, хотя далеко не все на это шли. После войны новая власть отнюдь не поощряла стремление к кашубской идентичности. Сестра Д. Туска вспоминает, что еще в 70-е годы стыдно было молодым людям признаваться в своем кашубском происхождении.

Сейчас имеет место явное возрождение кашубской идентичности. Так, библиотека Конгресса США признала в 2004 г. кашубский язык самостоятельным. Этническое возрождение кашубов получило мощный стимул в 1989 г., когда Иоанн Павел II призвал их хранить свою идентичность. Тем не менее радикально-

католическое радио «Мария» призывало с опаской относиться к Туску, как к кашубу и почти немцу.

В период президентства трагически погибшего в апреле 2010 г. Л. Качиньского Д. Туск, как отмечали польские специалисты по политическому маркетингу, исполнял роль Индианы Джонса (героя известных приключенческих фильмов). Он боролся со злом, все с сочувствием наблюдали за его приключениями, бесконечными стычками с президентом. Поляки убеждались, что современная политика все больше сближается с поп-культурой, популярность политического деятеля во многом формируется так же, как популярность поп-звезд. При этом Туск удачно использовал приемы политического маркетинга. Его спарринг-партнером всегда была ПиС. Он противопоставлял ее ГП и всегда выигрывал. Причем каждый день, как в кино, - новая серия, в полном соответствии с законами повествовательного маркетинга.

В своих выступлениях премьер практически не упоминает о других политических формациях, только о ПиС. Это было нужно для противопоставления, для того, чтобы выгодно оттенить ГП, ставшую ведущей политической силой после досрочных парламентских выборов 2007 г., когда партия обошла своих политических соперников, а сам Д. Туск возглавил польское правительство. Обозреватели, как правило, не отмечают особых успехов и прорывов в деятельности этого правительства, но несомненным достоинством признают более спокойный, чем прежде, фон осуществления власти.

Конечно, Д. Туску нелегко было работать в условиях, когда президент страны являлся неформальным лидером оппозиции. И к разряду несомненных успехов ГП можно отнести поддержку около 50% населения, а также достаточно высокие рейтинги самого Туска, всегда опережавшие показатели президента Леха Качинь-ского.

Досрочные парламентские выборы 2007 г. принесли победу ГП. Она опередила ПиС почти на десять процентов. За «Право и справедливость» голосовали в основном в южных и восточных регионах страны (интересно, что прежде эти земли входили в состав России и Австро-Венгрии). За более либеральную и модернистскую ГП отдали свои голоса преимущественно жители западных регионов, некогда входивших в Пруссию, а также «возвращенных земель», вошедших в состав Польши после Второй мировой войны. За ГП голосовали крупные города, молодежь, интеллигенция.

Концепция ПиС, согласно которой исход выборов определяет малые города и деревни, не оправдалась.

Не так уж много времени понадобилось полякам, чтобы разочароваться в фаворите выборов 2005 г. - партии братьев Качинь-ских «Право и справедливость». Лидером партии является Я. Качиньский, биография которого с 1976 г. связана с оппозицией. Вначале он был активным деятелем КОР (Комитета защиты рабочих), затем «Солидарности». Я. Качиньский участвовал в работе «круглого стола», в 1990-1991 гг. возглавлял канцелярию президента Л. Валенсы; он неоднократно избирался депутатом сейма, в свое время был сенатором. Я. Качиньский активно сотрудничал со своим братом-близнецом Л. Качиньским, также занимавшим ведущие позиции в партии, имеющим сходную политическую биографию и бывшим президентом Польши с 2005 по 2010 г.

ПиС выступала на выборах 2001 г. под лозунгом «Право, справедливость, работа». Во главу угла своей политической деятельности партия ставит задачу создания сильного польского государства, апеллирующего к совершенно определенным историческим традициям. Это традиции «... I Речи Посполитой, борьбы за независимость в период разделов, II Речи Посполитой, борьбы против немецких и советских оккупантов в годы Второй мировой войны, а также борьбы против коммунистического правительства в Польше, в частности борьбы "Солидарности"» (37, с. 92).

ПиС настаивает на необходимости четкого разграничения традиций борьбы за независимость и традиций польского социализма, который связан, в представлении идеологов партии, с предательством польских национальных интересов. Правда, простые люди, прожившие свою жизнь при социализме и работавшие на благо страны, могут гордиться своей жизнью. Но не потому, что они строили социализм, а потому, что они строили Польшу и сохраняли польские традиции.

Программа ПиС провозглашает, что благо Польши неразрывно связано со служением всему народу. III Речь Посполитая должна стать государством именно всего народа, и политики призваны мыслить категориями народа, а не отдельных социальных групп.

Оздоровление, санация Польши должна начаться с очищения элит. Именно очищение мира политики - первое и основное условие исправления государства. Достижение этой цели возможно на пути обеспечения прозрачности доходов государственных

чиновников, ограничения их права на предпринимательство, решительной борьбы с коррупцией.

«Исправление государства» с необходимостью предполагает обеспечение контроля за деятельностью администрации и органов самоуправления. Это обусловлено тем обстоятельством, что в Польше помимо официального механизма управления государством существует и другой, неофициальный механизм. Благодаря его действию местные элиты действуют исключительно для собственного блага и совершенно бесконтрольно.

ПиС имеет детально проработанную программу совершенствования всей системы органов административного управления, судопроизводства, прокурорского надзора, полиции. Партия считает необходимой мерой ужесточение борьбы с преступностью и введение в практику судопроизводства более суровых наказаний, особенно за тяжкие преступления.

В качестве основного фактора внешнеполитической деятельности государства ПиС рассматривает принадлежность Польши к НАТО и союз с США. Другим определяющим фактором является пребывание Польши в ЕС, но только на приемлемых для страны условиях, обеспечивающих ей сохранение национально-государственных интересов.

Позиция Польши как в НАТО, так и в ЕС во многом определяется ее ролью в регионе. Поэтому успешная внешняя политика немыслима без добрососедских отношений с прибалтийскими республиками, а также Украиной, Белоруссией и Россией. Относительно последней, ПиС подчеркивает необходимость преодоления тяжелого исторического наследия.

Экономический раздел программы ПиС основывается на декларировании стремления построить в Польше «народный капитализм», т.е. капитализм «для всех, кто благодаря своему честному и упорному труду» стремится обеспечить благосостояние себе и своим семьям. Поэтому партия решительно выступает в защиту мелкого и среднего бизнеса, считая необходимым обеспечить ему всемерную поддержку со стороны государства, не дать крупному предпринимательству «задавить» мелкое и среднее. Особенно настойчиво ПиС выступает против необоснованного развития сети супермаркетов, подрывающих мелкую торговлю.

Достаточно подробно разработаны в программе ПиС разделы, касающиеся культуры, науки, образования. По мнению идеологов партии, в сфере развития последнего предстоит достаточно серьезная работа, так как наряду с увеличением числа высших

учебных заведений в стране имеет место падение общего уровня образования, уничтожение инфраструктуры культуры и образования.

Либеральный подход к организации системы образования не оправдал себя. Необходима некая единая концепция, единый минимум знаний, обязательный для всех образовательных программ. Весьма жестко ПиС настаивает на том, что школа обязана воспитывать детей в духе несомненного признания достоинств демократического государства и одновременно осознания «преступного характера тоталитарных режимов - коммунизма и фашизма. С этих позиций должна быть представлена история ПНР» (37, с. 116).

В разделе «Социальная политика» в качестве основы таковой рассматриваются борьба с безработицей, эффективная система здравоохранения и жилищная политика.

Программа ПиС правомерно оценить как достаточно противоречивую, сочетающую в себе и либеральные, и консервативные, и христианско-демократические ценности. Итоги выборов 2005 г. показали, что именно такая программа в тот период соответствовала ожиданиям многих поляков.

Подтверждением этого стал и второй успех братьев Качинь-ских - избрание Леха президентом Польши вопреки ожиданиям многих. Лех Качиньский, пройдя во второй тур, обошел своего основного конкурента Д. Туска и стал президентом страны. Как и ожидалось, за Д. Туска проголосовали преимущественно жители крупных городов, люди относительно более молодые, высокообразованные, живущие на севере и западе страны, в Силезии. За Ка-чиньского - жители Южной и Восточной Польши, электорат сел, небольших городов (5, с. 11).

В ходе референдума 2003 г. по вопросу о вступлении в ЕС границы Польши, проголосовавшей «за» на уровне меньшем, чем в среднем по стране, почти идеально совпадают с «Польшей Л. Качиньского».

Это деление страны, совпадающее с границами захватов, отражалось всегда и в степени предпочтений по отношению к левице и правице: бастионом последней, как правило, были территории, заселенные поляками, чтущими традиционные ценности.

Возвращенные же земли рассматривались как место обитания людей, утративших корни. Но именно эти «неукорененные» поляки оказались сторонниками европейской интеграции, свободы личности, либерализма в большей степени, чем жители иных ре-

гионов. В. Генбский (социолог из Щецинского университета) так характеризует состояние «политического духа» на северо-западе Польши: «Здесь нет ни немецкой, ни российской фобии, здесь господствует большая толерантность, открытость, более низкий уровень религиозности. У нас нет прадедов...» (цит. по:5, с. 10).

В принципе большие города голосовали за Туска, но в «Польше Качиньского» и горожане были за него, и интеллигенция. Ни образование, ни уровень доходов, ни пол, ни возраст не оказались в состоянии изменить принципиальной позиции электората с консервативным видением мира.

Это деление не абсолютно. Конечно, Польша Туска включает в себя сторонников Качиньского, а Польша Качиньского - сторонников Туска. В конце концов, Квасьневский сумел в свое время снискать симпатии и первой, и второй Польши. Да ведь есть еще и «третья Польша», вообще не пошедшая голосовать.

Исход выборов 2007 г. со всей очевидностью продемонстрировал далекую от радужной перспективу ПиС. В польской политике (а она не является исключением из общемировой практики) в полной мере проявляется процесс персонализации. Все большее значение для успеха той или иной политической организации приобретает уровень популярности ее лидера, отношение к нему электората, благожелательность или, напротив, враждебность СМИ.

Не секрет, что взлет популярности Д. Туска и падение популярности Я. Качиньского во время избирательной кампании 2007 г. во многом были обусловлены теледебатами, в ходе которых Д. Туск по всем параметрам «обошел» главу ПиС.

Вместе с тем, вряд ли можно считать конструктивной идею о необходимости смены лидера ПиС. Это означало бы гибель партии, которая не прошла процесс «деперсонализации», т.е. отделения партии от ее лидера. В Польше подобного рода процесс имел место только по отношению к Союзу демократической левицы и Польской крестьянской партии: в них неоднократно менялся лидер.

Без Я. Качиньского не будет ПиС. Это не означает, что глава партии не должен измениться. Партия и ее глава в последнее время активно работают над улучшением своего имиджа. Даже внешний облик Я. Качиньского стал другим: прежде едва ли не небрежно одетый, он облачился в прекрасно сшитый костюм, не подчеркивающий, как раньше, а скрывающий недостатки несколько полноватой фигуры, изменил прическу.

На прошедшем в начале 2009 г. съезде ПиС царила атмосфера толерантности, интеллигентности и стремления к модернизации. Было заметно подражание в чем-то «Гражданской платформе», что выразилось в стремлении избегать конфликтов, в несколько иных, чем прежде, акцентах оценки современности. Раньше она трактовалась как что-то таящее в себе угрозу, теперь -как нечто неизбежное и вполне позитивное. Некоторые перемены обозначились и в оценке рыночной экономики.

Глава партии, известный своим, мягко говоря, не очень благосклонным отношением к интеллигенции, попросил в своем выступлении прощения у «настоящей интеллигенции», подчеркнул, что ПиС - это и есть партия интеллигенции. Вместе с тем, Я. Качиньский не преминул отметить приверженность партии к христианским и национальным ценностям: «Мы воспринимаем личность, - заявил он, - в категориях христианских. как нечто, неразрывно связанное с общностью. Человек живет в национальной, а также семейной общности. Это две основные общности. И только в них можно найти нечто, придающее смысл жизни» (7, с. 6).

ПиС по-прежнему настаивает на необходимости «исторической политики», позволяющей отстаивать национальное достоинство поляков и пресекающей любые потоки «ложного» (т. е. не такого, как принято в Польше) толкования истории Второй мировой войны и послевоенной истории.

Несколько по-иному, чем прежде, в новой программе были расставлены социальные акценты, они явно обрели большее значение в связи с экономическим кризисом. Это усиление социальной составляющей может привлечь к партии традиционно левый электорат.

И все же в целом можно констатировать, что сущностных перемен в идеологии ПиС не произошло, как не произошло перемен в особом стиле бытия этой партии, характеризующегося в определенном смысле неким «вождизмом». ПиС - это партия одного человека, Я. Качиньского. Он с трудом приемлет критику в свой адрес и просто отличие от его собственной позиции и наличие у кого-то собственного мнения.

Л. Дорн (до недавнего времени верный соратник Качинь-ских, сейчас пребывающий в опале) полагает, что главная опасность для партии таится в ее лидере, которого он сравнивает с Да-лилой, а ПиС - с Самсоном, и не без ехидства замечает, что он ждет, «когда ПиС отрастит волосы» (цит. по: 6, с. 14). Примени-

тельно к ПиС говорят не только о «вождистской» партии, но и о партии тоталитарной, представляющей угрозу для польской демократии. ПиС называют «большевиками III Речи Посполитой». Отмечают, что тоталитарные черты присутствуют в самом уставе партии, на 26 страницах которого словосочетание «Председатель ПиС» повторяется 57 раз. (Для сравнения - на 35 страницах устава «Гражданской платформы» глава партии упоминается 13 раз) (8, с. 20).

Я. Качиньский может лично исключить из партии любого ее члена, а без его согласия никто не может стать таковым. Подобной властью пользовался разве что Б. Берут на заре социализма в Польше. Не трудно заметить в стиле руководства Я. Качиньского явные признаки авторитаризма.

После гибели Л. Качиньского Ярослав после некоторых колебаний выдвинул свою кандидатуру на пост президента Польши. В ходе избирательной кампании его рейтинги уступали рейтингам основного претендента - спикера сейма Б. Коморовского, но Я. Качиньского поддерживала католическая церковь, «Солидарность». Популярность лидера ПиС, как и самой партии, значительно возросли, чему в немалой степени способствовала трагическая смерть польского президента и стремление брата выступить в роли наследника и продолжателя его дела.

Польская левица в период трансформации

В польской политической жизни с момента возникновения политического плюрализма помимо «правой» составляющей всегда присутствовала и другая составляющая - «левая».

Известно, что традиционное деление на «правых» и «левых» достаточно условно. Далеко не все в Польше (и не только в Польше) убеждены в том, что само употребление терминов «правица» и «левица» правомерно в контексте современной политической действительности. Многие аналитики с начала 90-х годов предрекали исчезновение этих понятий из политического дискурса в связи с переменами, происшедшими в мире после 1989 г. Казалось, что эти понятия стали неактуальными, утратили свою идентичность. Недаром известный польский политик, связанный с «Солидарностью», Я. Куронь, после того как он вошел в правительство после победы демократических сил и активно начал «строить капитализм», изумлялся, что его по-прежнему называют «левым».

Об утрате смысла употребления названных терминов говорили в 90-е годы такие люди «Солидарности», как А. Михник и Б. Геремек, после того как они из рядов оппозиции перешли в ряды политического истеблишмента.

«Если бы меня спросили, - заметил некогда А. Квась-невский, - в чем состоят идейно-программные позиции Гражданской платформы, я так же затруднился бы с ответом, как в случае с Союзом демократических левых сил» (10, с. 26).

Действительно, по наблюдениям социологов, элита все более консолидируется и дистанцируется от общества, становится все более гомогенной. В польской элите не произошло принципиальной ротации. Среди новой элиты преобладают люди и прежде не чуждые власти: каждый четвертый представитель новой элиты принадлежал к таковой и до 1989 г. Исторически сложившееся деление на «мы» и «они», так часто употребляемое в политической публицистике, не имеет применительно к элите достаточного основания (аже если под этим понимать деление на «левицу - пра-вицу»). Это, полагает элитолог Е. Василевский, «элемент политико-пропагандистской игры, рассчитанной на воскрешение черно-белого мира добрых шерифов и злых бандитов» (35, с. 98).

Тем не менее термин «левица» и «правица» остались в польском политическом лексиконе, и каждый человек, сколько-нибудь причастный к политической жизни, понимает, употребляя их, о чем идет речь.

Пор мнению Т. Шавеля, в соответствии с конкретно-польскими реалиями «человек левицы» или «человек правицы» может быть определен в соответствии с критериями отношения: к прошлому (до 1989 г.); к ключевым проблемам 90-х годов; к демократии; к религии (30, с. 181).

После 1989 г. левица ассоциировалась у поляков с прежней, социалистической властью, а правица - с оппозицией. Исследования польских социологов показывают, что в период 90-х годов до 80% поляков при оценке своих политических воззрений использовало категории «левица» и «правица» (30, с. 185).

Интересно, что в Польше трудно определить зависимость между социально-демографическими факторами и левой или правой самоидентификацией. Уровень доходов, образования, профессиональная принадлежность не определяют позиций человека.

Романтично звучит мнение ветеранов польской левицы Я. Куроня и К. Модзелевского, полагающих, что «левица бессмертна» (это означает, однако, что и противостоящая ей правица

не исчезнет). Бессмертие левых основано на постоянстве изначального этического постулата - признания безусловной ценности каждого человека. «Быть левым - это значит следовать зову сердца, быть на стороне преследуемых, обиженных, голодных, создавать мир, в котором можно жить по-человечески» (9, с. 112).

Польская действительность 90-х годов ХХ - начала XXI в. показала, что левые весьма далеки от идеала, но вполне жизнеспособны. «Новые левые в новой Польше» (именно так назвал польских социал-демократов 90-х годов А. Квасьневский) весьма уверенно вписались в демократические политические реалии.

Заметим, что и «старые левые» в Польше отличались достаточно четко выраженным своеобразием. Трудно причислить ПОРП к ортодоксальным коммунистическим партиям. В ее идейных установках можно обнаружить в известной мере и либеральные, и социал-демократические тенденции.

В ПОРП всегда было реформаторское крыло. В разные периоды истории толерантность к нему была различной, но начиная с 1956 г. это направление присутствовало в партии, не являясь, однако, достаточно сильным для того, чтобы определять облик ПОРП.

Переломным событием в истории польской левицы стал проходивший в январе 1990 г. XI съезд ПОРП, который оказался последним в истории этой партии. В принятом на съезде постановлении говорилось: «Делегаты, собравшиеся на XI съезд ПОРП, осознавая невозможность обретения Польской объединенной рабочей партией доверия общества, постановляют завершить деятельность ПОРП» (34, с. 3). По решению делегатов съезда, его заседание было прервано для того, чтобы поздним вечером того же дня (27 января 1990 г.) открыть Конгресс, призванный начать историю новой партии. В результате долгих дебатов она получила название Социал-демократия Республики Польша (СДРП). Делегатами Конгресса явились 1533 из 1663 делегатов съезда ПОРП. Заседание Конгресса проходило в обстановке острой дискуссии и столкновения различных мнений. Это не помешало выработать ряд программных документов. Пение польского национального гимна завершило процесс рождения новой партии. Поздним вечером того же дня возобновилась работа XI съезда ПОРП, завершившегося ночью. Из зала заседаний было вынесено знамя ПОРП, и под сводами варшавского Дворца культуры и науки последний раз прозвучал Интернационал.

Рождение партии польских социал-демократов проходило далеко не гладко: формирующаяся партия раскололась в самом начале пути. В одном из залов Дворца культуры и науки делала свои первые шаги еще одна партия польской левицы: Социал-демократический Союз Республики Польши (которая, правда, очень скоро утратила реальное политическое значение).

Лидерами новой партии - СДРП - становятся А. Квась-невский и Л. Миллер. Вместе с концом эпохи социализма в 1989 г. закончилась и история ПОРП. Ее роспуск был совершенно неизбежен, предопределен.

Трансформация ПОРП была бы возможна в случае использования ею исторических шансов, открывшихся в 1956 и в 1970 гг. Но в 80-е годы стало ясно, что крушения не избежать. Введение военного положения в 1981 г. стало началом конца ПОРП как реальной политической силы.

В 1989 г. ПОРП оказалась совершенно недееспособной, проиграв избирательную кампанию. Тогда, в начале 90-х годов, А. Квасьневский был абсолютно убежден, что ПОРП уходит вместе с эпохой, сыграв свою историческую роль, как и вся система. Он писал также: «Таков был приговор истории. Сорок лет и хватит. Была просто естественная усталость материала. Люди хотели нового, люди устали и от этой системы, и от ее кадров и структур, и от этой рутины, которая отовсюду просто выпирала. Просто настало время конца.» (11, с. 54-55).

На рубеже 80-90-х годов Квасьневский, несомненно, становится фигурой, с которой многие связывают надежды на возрождение партии. Его авторитет как человека, способного вести дискуссию, побеждать в ней противника и вместе с тем способного к диалогу, вырос после «круглого стола», после открытых дебатов с А. Михником в Гданьском университете и в университете им. А. Мицкевича в Познани. Немалое значение имел и отказ А. Квасьневского от должности секретаря ЦК ПОРП, и успех на выборах в качестве делегата готовящегося последнего съезда ПОРП, и то обстоятельство, что, когда в ходе работы съезда возникла ситуация совершенного хаоса и неразберихи, Квасьневский выступил с готовым проектом устава новой партии.

Будучи уверенным в успехе и видя, что он владеет аудиторией, А. Квасьневский ставит условие: он согласится возглавить партию, если получит право назвать 60 человек, которые войдут в ее руководящий орган - и он это право получил. Подобный шаг был нужен новому лидеру, чтобы ввести в руководство новых лю-

дей, нацеленных на будущее, не размышляющих о том, нужны ли перемены, «круглый стол» и т.д. Принятая на съезде Декларация определяла цели и задачи СДРП.

«Высшей ценностью для нас, - отмечалось в Декларации, -является Польша. Ей мы служим. Единственным источником власти мы признаем волю народа, выраженную в демократических, свободных выборах. Благополучие Польши мы связываем с прогрессом, открытостью и участием в достижениях цивилизации.

Мы за гражданское общество. Мы признаем неприкосновенность прав личности и гражданские свободы. Основными ценностями для нас являются: достоинство и свободное развитие человека, уважение к труду, непримиримость к эксплуатации, неправде, страданию.

Мы за сильное, правовое польское государство, за парламентскую демократию и многопартийную систему. Мы сторонники территориального и производственного самоуправления, а также свободной самоорганизации общества» (3, с. 3).

В Декларации отмечалась приверженность новой партии принципам свободы слова, совести, вероисповедания, отделению церкви от государства и нейтралитета государства по отношению к религиозным убеждениям граждан. Признавалась необходимость гарантий меньшинства в любой области: политической, культурной, религиозной, национальной.

Определяя идейный облик партии, Декларация констатировала ее связь с польской социалистической традицией, с современными поисками польской левицы, а также опытом Социалистического интернационала.

В своей экономической программе Социал-демократия Республики Польша выступала за рыночную экономику с элементами интервенционизма и социальной ответственности со стороны государства, за многоукладность экономики, за ограничение государственной собственности до экономически рациональных пределов.

В документе подчеркивалась необходимость обеспечения социальной защищенности трудящихся, справедливого распределения тягот социально-экономических перемен между всеми социальными слоями, недопустимость признания безработицы постоянным элементом экономической жизни, право на труд определялось как неотъемлемое право человека.

Рыночные механизмы, отмечалось в Декларации, не могут заменить государство в осуществлении экономической политики,

задача которой состоит в повышении эффективности и модернизации экономики, в повышении ее конкурентоспособности и в удовлетворении основных социальных потребностей общества.

Итак, было заявлено о весьма серьезных переменах, вовсе не таких, как предлагал один из ведущих деятелей ПОРП того времени М. Ожеховский: переименовать Польскую объединенную рабочую партию в Польскую социалистическую рабочую партию, из аббревиатуры, звучащей по-польски как Р2РЯ, сделать Р8РЯ. Как шутил тогда А. Квасьневский, человек, немного шепелявящий, мог и перепутать» (14, с. 57).

В последующие годы происходило дальнейшее развитие программных положений партии.

На II Конгрессе в 1993 г. была принята новая программа «Социал-демократическая альтернатива: Польша демократическая, справедливая, безопасная», в которой были четко расставлены акценты в переоценке прошлого. Определенно было заявлено об отказе от идеи о «руководящей роли партии», подчеркивалась значимость социал-демократической мысли, ее историческая правота.

В декабре 1997 г. на III Конгрессе были приняты «Программные тезисы», где содержалась критическая оценка периода ПНР и прежней политической системы, применительно к которой впервые был применен термин «тоталитаризм». В документе, в частности, говорилось: «Мы решительно осуждаем преступления, совершенные в период сталинизма, виновники которых не должны избежать справедливого наказания. Вместе с тем мы с признательностью и уважением относимся ко всем, кто добросовестно работал на благо Польши в те годы, когда она называлась Народной Польшей» (цит. по: 36, с. 77).

В программе партия апеллировала к гуманистическим ценностям демократического социализма и к польскому патриотизму. В качестве своей социальной базы партия рассматривала «всех граждан, работников и работодателей, крестьян, пенсионеров и инвалидов», но прежде всего те социальные группы, тех граждан, которые по разным причинам не имеют равных шансов на использование результатов экономического роста и развитие личности.

В программе утверждалось, что выбор, сделанный в 1989 г., окончателен и необратим. В целом же социал-демократы больше были сосредоточены на решении прагматических задач текущей политики, чем на идеологическом самоопределении. Это объяснялось как задачами текущего политического момента, так и слабо-

стью интеллектуальной базы партии. Немалую роль сыграла и пресыщенность идеологией в период ПОРП.

В системе ценностей польской левицы на протяжении 90-х годов превалировали такие идеалы, как социальная справедливость, свобода, солидарность, европоцентризм.

Насколько успешными были социал-демократы в своих попытках убедить общество в значимости этих ценностей, каков реальный политический вес польской левицы?

В течение 1990-1993 гг. партия пребывает в оппозиции к правительству, сформированному политиками, близкими к «Солидарности», достаточно жестко критикует его и вместе с тем предлагает свое видение основных проблем страны, изложенное в программах, о которых говорилось выше.

В избирательной кампании 1990 г. левые выступили достаточно успешно: их кандидат в президенты В. Чимошевич набрал около 10% голосов. И он сам, и поддерживающие его люди заявили о себе как о политиках новой формации: молодых, образованных, интеллигентных.

Именно тогда, в 1990 г., перед президентскими выборами возникает коалиция левых сил Польши - СДЛС. В него вошли 17 различного рода политических группировок, важнейшими из которых были СДРП и Всепольское объединение профсоюзов. А. Квасьневский явился одним из инициаторов создания СДЛС, весьма успешно заявившего о себе в польской политике: на парламентских выборах 1991 г. левый блок набрал около 12% голосов, а фракция левицы была в сейме второй по величине. Правда, другие партии с подозрением относились к левым, их фракция фактически была в изоляции, представителей СДЛС не было ни в президиуме сейма, ни в числе глав парламентских комиссий.

Все изменилось в 1993 г.: на очередных парламентских выборах левые добились убедительного успеха: они набрали более 20% голосов, опередив все другие политические силы.

А. Квасьневский, вспоминая те годы, пишет, что он чувствовал перемены в общественном настроении, но даже он не рассчитывал на такой успех. Адам Михник, оценивая перемену настроения «среднестатистического поляка», писал о том времени: «Оглушенный и ошарашенный динамикой перемен, такой человек ощущал себя победителем коммунизма, но скоро увидел, что он -жертва антикоммунистических реформ» (1, с. 4).

СДЛС на этих выборах выступал под лозунгом: «Так дальше жить нельзя». В полной мере признавая необходимость приватиза-

ции и развития рыночных отношений, Союз высказывался за государственный интервенционизм в промышленности и сельском хозяйстве, за социально направленную рыночную экономику и компромисс между интересами работодателей и трудящихся.

СДЛС был намерен добиться более жесткого парламентского контроля над выполнением Программы всеобщей приватизации и развития национальных инвестиционных фондов. Левые гарантировали защиту интересов отечественных производителей и готовы были создать для их товаров режим наибольшего благоприятствования на внутреннем рынке. СДЛС заявлял, что попытается добиться от государства гарантированного прожиточного минимума для каждого гражданина, опекать пенсионеров и лиц предпенсионного возраста, поднять уровень медицинского обслуживания населения. Союз декларировал себя выразителем интересов работающих по найму, пенсионеров, работников бюджетной сферы. Средства для реализации своей программы левые намеревались черпать, опираясь на оживление экономики в целом, уничтожение ее теневых структур.

Много программных положений СДЛС совпадало с тем, что уже делало правительство Х. Сухоцкой, действовавшее в период с 1991 по 1993 гг. Ведь такие меры, как рост участия коллективов в приватизации, борьба с безработицей, смягчение налогового бремени уже начали проводиться в жизнь ее правительством.

Но было нечто значительно отличающее программы победителей от практики правительства Сухоцкой: это очевидная тенденция СДЛС и Польской крестьянской партии (ПКП) к увеличению платежей из бюджета. В программе СДЛС из 20 пунктов 18 предполагали увеличение бюджетных расходов. Это и индексация пенсий, и рост расходов на образование и науку, и создание новых рабочих мест.

Возможно, именно в этом особенно проявлялась «левизна» СДЛС. Ведь, согласно классическому пониманию сущности деления политических сил на «правых» и «левых», первые делают акцент на создании условий для большей производительности труда в масштабах общества, вторые же больше пекутся о справедливости, т. е. в самом общем плане для правицы приоритетно производство, для левицы - распределение. Правительство Сухоцкой предлагало обществу такой вариант: вначале экономика достигает определенного уровня, а затем полученное можно будет распределить; между тем в ходе выборов поддержку, по сути, получил дру-

гой вариант: вначале человек и его потребности, а затем экономика, призванная их удовлетворить.

Один из наиболее значительных в Польше «людей политики» К. Теплиц в те годы, оценивая победу левых, усматривал в ней свидетельство того, что все большее влияние приобретают люди, считающие историю непрерывно длящимся процессом, видящие в послевоенном периоде не «черную дыру», а определенный отрезок исторического пути, не страшный сон, а реальность, оказывающую влияние и на осуществление реформы» (цит. по: 16, с. 4).

С такого рода позицией вполне сочетается понимание данной проблемы А. Квасьневским, заявлявшим, что «философия власти» представляемых им политических сил такова: история Польши неразрывна и «включает в себя и ПНР, и последние четыре года правления «Солидарности». И каждый период нужно трезво оценивать, не отметая положительных результатов. Я не употреблял бы термина «жирная черта», потому что я делаю акцент не на рассечении истории либо отстранении от нее отдельных этапов, но на непрерывности, продолжении» (12, с. 3).

В принципе успех левых сил не явился неожиданностью: рост популярности левых партий был засвидетельствован во многих социологических исследованиях, проводимых в преддверии выборов. Неожиданностью можно считать, пожалуй, лишь масштабы этого успеха.

Что же явилось причиной именно такого исхода выборов?

Прежде всего, очевидно, следует отметить в качестве таковой экономические трудности, переживаемые страной. Хотя, как это ни парадоксально, левые победили именно в тот момент, когда, казалось бы, в экономике наметились некоторые положительные сдвиги: в 1992 г. был зафиксирован положительный показатель экономического роста. Но тогда же число безработных превышало 2 млн., продолжалось падение производства в сельском хозяйстве, цены росли, падение жизненного уровня было весьма ощутимым.

В той непростой обстановке именно СДЛС продемонстрировал высокую политическую культуру, отсутствие агрессии, ответственность, выступив с реальной предвыборной программой.

Определенное значение имел конфликт, касающийся роли католической церкви в жизни страны, занимающий в то время умы поляков. Проявлением этого конфликта стало распоряжение Министерства национального образования, разрешающее помещать католический крест в любой классной комнате (а не только там,

где проходят уроки религии), узаконивающее ежедневные общие молитвы, обязательную графу в табелях с оценкой по Закону Божьему. Конституционный суд весной 1993 г., рассмотревший данную проблему (по запросу представителя по правам граждан Т. Зелиньского), признал действия министерства оправданными.

Сам же Зелиньский был приравнен примасом Ю. Глемпом к «фашистам и коммунистам», «боровшимся с крестом». Анафема Зелиньскому прозвучала со многих амвонов, особенно после того, как он заявил, что церковь вмешивается в прерогативу светской власти. В итоге часть интеллигенции, ощутив столь явный напор клерикализма, качнулась влево, а партии, представляющие крайних клерикалов, не получили мест в сейме.

В конечном счете, помимо партий с явной религиозной ориентацией за бортом большой политики оказались и крайне правые партии. Каковы бы ни были оценки событий 1993 г., бесспорной представляется констатация того факта, что «новые левые» в полной мере усвоили правила политической игры в условиях демократии и обрели свое место в «новой Польше». Позиции левых на политической арене, несомненно, усилились благодаря победе в 1995 г. на президентских выборах кандидата от левых сил А. Квасьневского.

Выступая под лозунгом «Выберем будущее», лидер СДРП, глава социал-демократической парламентской фракции становится президентом страны. Выборы проходили в два тура, и во втором 51,72% избирателей проголосовали за Квасьневского, тогда как за его конкурента Валенсу - 48,28% поляков. Перевес был небольшим - всего 2,3% от числа граждан, имеющих право голоса. Но победа левых была бесспорной в 34 из 49 польских воеводств, даже на родине Валенсы предпочтение было отдано его сопернику. 70 % поляков, имеющих право голоса, пришли на избирательные участки, что само по себе было беспрецедентным, причем за Квасьневского голосовала молодежь. 54% избирателей предпочли Квасьневского из-за его личных качеств, необходимых президенту, около 40% поддерживали и разделяли его программу.

Последняя, вопреки запугиваниям противников Квасьнев-ского, предрекавших «ренессанс коммунизма», «новую зависимость от Кремля» и прочие кошмары, ничего подобного не предусматривала: Квасьневский и в ходе кампании и после нее заявлял о своей приверженности ценностям демократии, реформам и отнюдь не ставил под сомнение евроатлантический курс Польши, т.е. стремление к вступлению в НАТО и ЕС.

Победа А. Квасьневского и сильные позиции СДРП в парламенте сделали польских левых фактическими хозяевами положения в стране (хотя формально А. Квасьневский, став президентом, вышел из партии, но он никогда не отрекался от своей причастности к левице).

Трудным эпизодом в истории партии этого периода было обвинение одного из лидеров социал-демократов Ю. Олексы в шпионской деятельности в пользу Москвы, прозвучавшее как раз в тот момент, когда он стал премьер-министром. От этой должности Ю. Олексы пришлось отказаться, но обвинение (признанное социал-демократами неосновательным) не помешало ему возглавить в тот период партию.

Выборы 1997 г. в сейм дали социал-демократам на 700 тыс. голосов больше, чем в 1993 г., но это тем не менее не обеспечило им парламентского большинства. На этот раз успех сопутствовал правым силам - Избирательной акции «Солидарность» и Союзу Свободы.

Именно тогда, оценивая результаты выборов, социал-демократы пришли к выводу о необходимости перемен как в программе партии (предполагалось больший акцент сделать на сближении с идеалами европейской социал-демократии), так и в тактике (поиск новых форм связи с избирателями).

Исходя из того что Союз демократических левых сил выполнил свою миссию, а также учитывая то обстоятельство, что по Конституции 1997 г. в выборах могут участвовать только партии, было принято решение о роспуске коалиции и создании новой партии с тем же названием, что и коалиция. Последняя не была целостным, монолитным образованием, и всегда существовала опасность, что каждый из субъектов, входящих в нее, будет стремиться к акцентированию своей программной обособленности. Кроме того, многих представителей левицы беспокоило своеобразное «двоевластие»: с одной стороны, существовала коалиция, с другой - партия, недостаточно динамично развивающаяся именно из-за принадлежности к коалиции.

В апреле 1999 г. была подписана Декларация о создании новой партии. Из 29 подписей, стоящих под Декларацией, 27 принадлежало членам прежней коалиции. Пять из 32 членов последней не подписали Декларацию, среди них Польская социалистическая партия (1111С). Первый конгресс СДЛС прошел в декабре 1999 г. под лозунгом «Новый век, новый СДЛС. Польше -социал-демократическая программа». На конгрессе были избраны

руководящие органы партии - ее лидером стал Л. Миллер, генеральным секретарем - К. Яник. Конгресс принял идейную декларацию «Наши традиции и ценности», а также «Программный манифест СДЛС».

В идейной Декларации СДЛС определяла себя как левую партию, апеллирующую к традициям польского и международного социалистического и социал-демократического движения. Достаточно традиционно для польских левых сформулировано отношение к прошлому - осуждение преступлений эпохи социализма сочетается с признанием ценности труда миллионов поляков на благо Родины в те тяжелые времена.

В своих программных установках, касающихся экономических и социальных проблем, вопросов развития гражданского общества, преодоления бедности, новая партия в принципе также осталась приверженной социал-демократической ориентации.

Несомненным политическим успехом новой партии стали парламентские выборы 2001 г., которые вновь резко изменили конфигурацию польской политической сцены. На этот раз лидерами стали левые, а «хозяева» прежнего сейма - ИАС и СС - вообще не вошли в парламент.

Уровень активности избирателей был достаточно низок -46%. Хотя принципиально он не отличался от показателей предыдущих лет: 48% в 1997, 52 - в 1993 и 43% в 1991 г. Как и прежде более активными были жители крупных городов, главным образом регионов Великой Польши и Малой Польши; наименьшую активность, как и прежде, проявили жители Верхней Силезии и Ополь-ского воеводства. Как обычно, более активны были избиратели с высшим образованием, наименее активны - безработные. Весьма пассивно повела себя молодежь - лишь 40% приняли участие в голосовании.

Победа левых ни для кого в Польше не была неожиданностью. Но, несмотря на безусловный успех (а левые набрали 41,04% голосов и получили 216 мандатов в сейме), им не удалось сформировать парламентское большинство и пришлось блокироваться с другими политическими силами. Успех левых был бы еще более внушительным, если бы не два обстоятельства:

- за неделю до выборов в костелах было зачитано послание епископов, в котором только «самые ограниченные люди» (по выражению М. Раковского) не распознали бы рекомендации не голосовать за левицу;

- за три дня до выборов по телевидению крайне неудачно выступил один из авторитетов левых по вопросам экономики и будущий министр в правительстве Л. Миллера М. Белька. Он откровенно рассказал о трудном экономическом положении страны и о намерениях правительства бороться за выход из него, в том числе и за счет увеличения налогов и сокращения пособий (22, с. 8).

Немаловажную роль в победе левых сил на парламентских выборах сыграли их очень сильные позиции «на местах», в органах местного самоуправления. Эти позиции, естественно, еще более усилились после выборов. Миллер еще перед началом выборов заявил, что если выиграет коалиция СДЛС и Союза Труда (СТ), то должности воевод займут исключительно люди коалиции. Правда, после выборов часть мест пришлось все же отдать ПКП - это 11 должностей заместителей воеводы (11 остальных получили СДЛС и СТ).

В команде министра администрации К. Яника практически все воеводы имели стаж работы в органах государственной администрации или самоуправления, большинство он знал лично. Миллер, вручая свидетельства о вступлении воевод в должность, подчеркивал, что новые руководители регионов должны чувствовать себя не представителями местной власти, а наместниками правительства. Таким образом, сложилась ситуация (как и при прежнем правительстве), когда местные власти связаны с определенными политическими силами.

Между тем «отец польской реформы самоуправления» Е. Регульский полагает, что воевода должен быть человеком премьера, а не политических сил. Нормальной является практика (бытовавшая в Польше до войны), когда по истечении определенного времени воевода назначается на работу в другое воеводство (4, с. 25).

Таким образом, сочетание факторов, как благоприятствующих, так и препятствующих социал-демократии, привело в итоге к необходимости поиска союзников в сейме. Одним из них стала Польская крестьянская партия (ПКП), образовавшаяся в начале 90-х годов в результате объединения нескольких крестьянских партий. ПКП апеллирует к давним и славным традициям польского крестьянского движения (к созданному в 1895 г. Строннцтву Людовому, к идеям В. Витоса и Ст. Миколайчика).

В основе ее программных установок - доктрина неоаграриз-ма, делающая упор в экономике на развитии сельского хозяйства,

социальное учение католической церкви, некоторые элементы социалистической идеологии. В экономической части программы партии представлены идеи социальной рыночной экономики с ограниченным интервенционизмом государства и вместе с тем отрицается правомерность «стихийной приватизации» государственной собственности. Признавая равноправие всех форм собственности, ПКП выступает за возрождение традиций кооперации, некогда развитых в Польше, придавая им особое значение. Важное место в программе партии отводится вопросам социальной защиты, развитию здравоохранения и образования.

Сотрудничество с социал-демократами осложнялось спецификой позиций ПКП в вопросе участия Польши в процессах европейской интеграции: ПКП делает акцент на необходимости постепенного вхождения Польши в европейские структуры, на сохранении суверенитета Польши. Эти позиции «евроскептициз-ма» отнюдь не соответствовали одной из главных задач СДЛС .

ПКП занимает важное место в польской политической системе, активно участвует в парламентской жизни. Она весьма ценится как коалиционный партнер, причем по отдельным вопросам выступает в сейме в коалиции не только с левыми, но и с правыми. После выборов 2007 г. ПКП стала в сейме союзницей ГП.

Представители партии были в правительствах Т. Мазовец-кого, Л.К. Белецкого, Л. Ольшевского, Х. Сухоцкой, В. Павляка, Ю. Олексы, В. Чимошевича. Глава ПКП В. Павляк дважды исполнял функции премьера (в 1992 и 1995 гг.). Трижды партия пыталась провести своих кандидатов на президентский пост, но каждый раз терпела неудачу.

В. Павляк, несколько лет возглавлявший партию, уступил свое место Л. Калиновскому после очень слабых для ПКП итогов парламентских выборов 1997 г., когда партия не набрала и 5% голосов (заметим, что в 1993 г. ПКП имела 15%).

В те годы ПКП имела в сейме 42 мандата. ПКП вступала в коалиции с социал-демократами в 1993-1997 гг., и хотя это был трудный партнер, в сейме, избранном в 2001 г., СДЛС вновь действовала в коалиции с ПКП.

Другим партнером СДЛС являлся Союз труда (СТ), партия, возникшая в 1992 г. в результате объединения нескольких политических группировок левой ориентации. СТ определяет себя как социал-демократическую партию, апеллирующую к традициям польского социалистического движения и опыту международной социал-демократии. В основе политической программы партии -

такие ценности, как свобода, демократия, социальная справедливость, равенство шансов, экономическая эффективность, солидарность, гражданское самоуправление, толерантность, уважение прав меньшинств, в частности национальных.

СТ выступает, по сути, за «третий путь», соединяющий преимущества рыночной экономики с регулирующей ролью государства. СТ считает неоправданной всеобщую приватизацию, распродажу за бесценок национальных богатств. В качестве «фундаментальных» задач государства СТ рассматривает социальную политику, в частности обеспечение равных шансов в образовании, решение жилищной проблемы и проблем здравоохранения. Как и СДЛС, СТ является решительным сторонником всемерного развития европейской интеграции (18, с. 138).

На парламентских выборах 1993 г. СТ получил 7,3% голосов, что дало партии 41 место в сейме и одно место в Сенате. Фракция СТ была четвертой по численности, представители СТ участвовали в работе всех парламентских комиссий (18, с. 140).

На парламентских выборах 1997 г. СТ не сумел преодолеть 5-процентный барьер на выборах в органы самоуправления в 1998 г., партия также выступила очень неудачно. Эта серия политических поражений вызвала кризис партии и смену руководства -прежний лидер СТ О. Бугай уступил место М. Полю, часть лидеров СТ покинула партию, перейдя в Союз Свободы.

Опасаясь дальнейшего падения авторитета СТ, руководство партии выступило с инициативой большей открытости по отношению к другим левым силам, а в 1999 г. СТ выдвинул предложение созыва «круглого стола» левицы, который и состоялся в апреле этого же года. В ходе работы «круглого стола» было принято «обращение польской левицы», под которым, в частности, стояли подписи СДЛС и СДРП.

Некоторые аналитики в Польше полагали, что само возникновение СТ - тактическая уловка СДЛС. Эта партия выражает крайние антиклерикальные и антинационалистические взгляды, чего не может себе позволить СДЛС. Во всяком случае, в тех условиях СТ стояла перед непростой задачей сохранения своего лица, несколько отличного от СДЛС, и вместе с тем избегания резких шагов, могущих разрушить коалицию с этой, несомненно, ведущей политической силой.

Составив вместе с Союзом труда самую крупную парламентскую фракцию, СДЛС разделила ответственность за Польшу с фракциями ПКП (42 мандата), Гражданской платформы (65 ман-

датов), Права и справедливости (44 мандата), Лиги польских семей (38 мандатов), Самообороны (53 мандата) и партии немецкого меньшинства (2 мандата) (15, с. 1).

Новый век Польша встретила с президентом «социал-демократического происхождения» и с парламентом, где первую скрипку играли представители той же политической формации. Однако объективные условия, в которых приходилось действовать социал-демократам, были достаточно сложны, что связано в первую очередь с серьезными экономическими и социальными проблемами, переживаемыми Польшей в начале XXI в.

Триумфальный полет «польского орла» к вершинам экономического развития в конце 90-х годов заметно осложнился. В 2000 г. темпы экономического роста Польши резко снизились (до 1%). Это был самый низкий показатель среди стран, стремящихся вступить в ЕС. В 2003 г. положение дел несколько изменилось: был достигнут определенный экономический рост, но население это не сразу ощутило.

Среднестатистический поляк в начале XXI в. был в 2,5 раза беднее, чем его аналог в ЕС. Заметно сократились иностранные инвестиции: если в предшествующие годы они составляли около 10 млрд. долл. ежегодно, то в 2001 г. - лишь 6,7 млрд. долл., а в 2002 г. - не более 6 млрд. долл. Причем это сокращение происходит на фоне роста иностранных инвестиций у соседей Польши -Чехии и Венгрии. Печальный рекорд принадлежал Польше и в уровне безработицы, которая в 2002 г. составила 19,3%, тогда как в среднем в странах - кандидатах в ЕС эта цифра около 12,5, а в самих странах ЕС - около 8,5% (2, с. 59).

По мнению многих экономистов, причина трудностей польской экономики заключалась в низкой конкурентоспособности, обусловленной незавершенностью экономических реформ и структурной перестройки экономики. Бесконечная реформа угольной и горнодобывающей промышленности, монополия в газово-энергетическом комплексе, обусловливающая высокие цены на энергоносители, - вот главные беды польской экономики.

Ведущие экономисты и аналитики нового кабинета в январе 2002 г. обнародовали «Рапорт открытия», где подробно описывалось положение польской экономики в момент прихода к власти кабинета Л. Миллера. Авторы документа основную причину кризиса усматривали в неверной, по их мнению, концепции предшественников, суть которой в «охлаждении» польской экономики путем снижения внутреннего спроса, как потребительского, так и

инвестиционного, что должно было привести к снижению инфляции.

Метко в этой связи выразилась на страницах «Политики» ее обозреватель Я. Парадовская: «Трагедия левого правительства состоит в том, что потенциальный экономический успех Польши зависит от того, сколько предвыборных обещаний не будет выполнено...» (21, с. 19).

Экономика требует ограничения расходов государства, рационализации системы социального обеспечения, ограничения всевластия профсоюзов - всего того, что никак не вписывается в рамки программы левой ориентации. По сути, правительство должно было проводить либеральную политику, иногда для маскировки называемую прагматической.

Очевидно, маскировка не удалась. Во всяком случае в конце 2003 г. 83% поляков считали, что СДЛС не заботится о бедных и слабых; 72% полагали, что левые не слышат голоса общества, не помогают предприятиям, переживающим трудные времена, не облегчают старт молодежи из бедных семей, 63% респондентов считали партию социал-демократов партией нечестных людей (13, с. 1).

Таким образом, очевидно, что в глазах общества партия в значительной степени утратила свою левую идентичность.

Левые не сумели (так же, как и их предшественники) избавиться от коррупции. Ряд громких скандалов, свидетельствующих о наличии этого порока во властных структурах, потрясли польское общество. После двух лет пребывания у власти Л. Миллер стал едва ли не самым большим разочарованием польской политики. Между тем, в свое время он был одним из самых популярных лидеров в Польше. Эпоха «железного канцлера» (как называли одно время Миллера) закончилась довольно быстро.

Осенью 2003 г. впервые после парламентских выборов левые в опросах общественного мнения уступили место правым: ГП и ПиС. Последующий период, вплоть до выборов 2005 г., левые все более теряли политический вес, тогда как правые набирали его. В сейм после выборов 2005 г. левые прошли, но уже не представляли в нем значительной политической силы.

Что же стало причиной именно такого поворота событий? Ведь именно при левых Польша вступила в ЕС, добилась определенного экономического роста и снижения темпов инфляции.

Многие в Польше в начале XXI в. сомневались в правильности избранного экономического курса, основанного на безогляд-

ной приватизации и исключительно рыночной экономике. В августе 2005 г. Центр исследования общественного мнения (ЦИОМ) опубликовал данные, по которым 75% поляков считали, что приватизацию надо проводить медленными темпами и касаться она должна отнюдь не всей экономики; 85% респондентов настаивали на сохранении за государством функций социальной защиты (31, с. 6). Такая позиция вполне соответствует лозунгу «социализму -да, искажениям - нет».

Однако социальная политика правительства левых не оправдала ожидания поляков: в Польше был самый высокий в Европе уровень безработицы (около 19%), несколько снизились социальные выплаты. Пожалуй, можно констатировать, что польские социал-демократы, оказавшись у власти в 2001 г., проявили себя, скорее, как либералы, следуя при этом логике развития экономики, но изменяя своим идейным постулатам. Не праздным кажется вопрос о том, а есть ли таковые вообще, не сводятся ли они только к красивым словам, никак не подтверждаемым практикой? Во всяком случае, значительная часть поляков, попробовав «на вкус» левых у власти, отказывает последним в левой идентичности, в их праве считать себя таковыми. Молодой польский политик, возглавляющий редакцию политологического журнала «Политическая критика», С. Сераковский полагает, что старая левица исчерпала себя. Хотя бы потому, что ее политический дискурс - это мертвые, ничего не говорящие слова. Нужно нечто новое, по-настоящему понятное обездоленным людям (а именно их интересы должна отстаивать левица) (25, с. 7).

Очевидно, в размышлениях Сераковского, претендующего на роль идейного лидера новой, пока еще потенциальной, но «настоящей» левицы, есть доля истины. Но не менее очевидно, что есть и некие более приземленные и реальные причины кризиса польских левых.

Одной из причин можно считать раздробленность, разобщенность левицы, несмотря на отчаянные попытки последней сплотиться (особенно в преддверии выборов). Это стремление к единству парадоксально сочетается со стремлением лидеров леви-цы (таких как М. Боровский, Ю. Олексы, А. Фрасынюк и др.) возглавить свою, «истинно левую» партию. Помимо же традиционного направления развития в политической жизни присутствует еще и некая «третья сила», представленная вышеупомянутым журналом «Политическая критика». Молодые сторонники С. Сераков-ского (в основном 1976-1979 гг. рождения), выпускники факуль-

тетов философии и социологии (А. Лещинский, А. Остольский, Л. Маковский), публикуются в таких авторитетных изданиях, как «Газета выборча», «Политика», много ездят по стране и претендуют, скорее, на роль идеологов, чем партийных лидеров.

По мнению одного из лидеров польской левицы М. Боровского, процесс дробления политических партий является нормальным, естественным, «если звери не могут быть в одной стае, грызут друг друга, им надо разойтись. каждый зверь пойдет своей дорогой». Сам М. Боровский, очевидно, почувствовав себя таким «зверем», и создал в 2004 г. Польскую социал-демократическую партию (24).

М. Боровский не имел достаточно серьезной поддержки в стране. Во всяком случае, на парламентских выборах 2005 г. его партия не набрала необходимого для прохождения в сейм числа голосов. В сейме оказалась представленной крупнейшая партия польской левицы - Союз демократических левых сил (СДЛС), насчитывающая 80 тыс. членов. Как выше упоминалось, партия была создана в апреле 1999 г. на основе партийной коалиции с таким же названием. С недавнего времени в руководстве партии произошли серьезные кадровые перестановки: старая гвардия уступила место молодым, и сейчас СДЛС возглавляет Г. Наперальский. Долгое время его предшественником на этом посту был Л. Миллер (с апреля 1999 г. по январь 2004 г.), а затем некоторое время Ю. Олек-сы, которого сменил В. Олейничак. В марте 2004 г. СДЛС, по сути, раскололся - из Союза выделилась партия М. Боровского.

В своих программных установках Союз апеллирует к ценностям современной социал-демократии, официально отрекаясь от своих коммунистических корней. Союз не является официальным наследником существовавшей до него в Польше Социал-демократической партии Республики Польша, хотя на практике значительная часть его членов входила в состав этой партии, а прежде - в состав Польской объединенной рабочей партии, закончившей свое существование вместе с эпохой социализма в стране.

В программной декларации, опубликованной в связи с парламентскими выборами 2005 г., Союз декларировал признание принципов рыночной экономики, но при условии придания ей «социального измерения». Партия отвергает неолиберальную модель государства и экономики, стремится к тому, чтобы «ценности левицы и общественная солидарность ограничили всеобщий эгоизм, предлагаемый полякам демагогическими и популистскими правыми партиями».

Будущее Польши партия видит на пути реализации целей, выдвигаемых ЕС, - безопасность, благосостояние и создание условий для развития каждого человека. Союз выступает за социальную рыночную экономику, утверждая, что последние четыре года, находясь у власти, партия развивала экономику, с тем чтобы сейчас иметь возможность основное внимание сосредоточить на повышении уровня жизни.

Своей приоритетной задачей Союз считает борьбу с безработицей. Эта цель может быть достигнута за счет жилищного строительства, роста инвестиций в строительство дорог, автострад, помощи выпускникам школ, использования средств ЕС, выделяемых на борьбу с безработицей. Союз решительно выступает против плоской шкалы налогообложения, настаивая на прогрессивной системе. Сохранение высоких темпов экономического роста партия предполагает достичь за счет постоянного роста инвестиций, увеличения покупательной способности поляков, поощрения среднего и мелкого бизнеса, обеспечения доступных форм кредитования, развития различных форм собственности, в частности кооперативной.

В вопросах политики и государственного устройства Союз декларирует свое неприятие пропагандируемых правыми идей IV Речи Посполитой. «Наш ответ на современные проблемы Польши таков: больше демократии, больше гражданских прав, больше европейских демократических и социальных стандартов». Государство должно быть толерантным, светским и мировоззренчески нейтральным.

В международной политике Союз однозначно выступает за укрепление ЕС, общую европейскую политику и против изоляционизма. «За Польшу, которая вместе с ЕС придаст прогрессивный характер процессам глобализации» (26).

Таковы программные установки единственной партии польских социал-демократов, сумевшей пробиться в сейм в 2005 г. на фоне общего крушения левых сил. На парламентских выборах 2007 г. левица выступала в виде коалиции «Левица и демократы» (ЛиД), куда вошло несколько социал-демократических группировок: СЛД, СТ, Польская социал-демократическая партия, Демократическая партия. Это партийное объединение было создано в 2006 г. для совместного проведения избирательной кампании в органы местного самоуправления. Однако впоследствии было решено сохранить коалицию для проведения очередных парламент-

ских выборов. Лидером группировки стал Александр Квасьнев-ский.

Коалиция на выборах получила более 12% голосов, но жизнь ее была недолгой: уже весной 2008 г. коалиция распалась и ее парламентская фракция прекратила свое существование. После неудачи коалиции А. Квасьневский покинул «большую политику».

Некогда гордящаяся своей сплоченностью, ставшей во многом причиной политического успеха, нынешняя польская левица разобщена.

В самой крупной левой партии - Союзе демократической польской левицы (СЛД) - четко обозначилось противостояние двух лидеров - Г. Наперальского и В. Олейничака.

Г. Наперальский (глава СЛД), хотя «генетически» связан с социалистической еще левицей (его отец был инструктором воеводского комитета ПОРП), старается по мере сил соответствовать новым политическим веяниям. Он разделяет взгляды С. Сераков-ского и его журнала «Политическая критика», представляющего идеи «новой левицы», борющейся за «настоящую», «аутентичную» левую идеологию. Будучи профессиональным политиком, он огромную роль отводит пиару и не очень тверд в отстаивании своих позиций, заботясь, прежде всего, о соответствии требованиям текущего момента. Именно с Г. Наперальским связаны надежды молодежи в СЛД.

Другая группа в СЛД, возглавляемая В. Олейничаком (лидером парламентской фракции СЛД), связана с политиками скорее старшего поколения: Е. Шмайдзинским (трагически погибшим во время катастрофы президентского самолета в апреле 2010 г.), К Яником и другими деятелями левицы еще из «команды Л. Миллера», главы СЛД в недавнем прошлом. Политический кумир В. Олейничака - словацкий премьер Р. Фицо, являющийся сторонником классической западноевропейской социал-демократии. Это крыло СЛД продолжает линию А. Квасьневского, больше заботясь о демократическом, чем о левом имидже партии. Сторонники В. Олейничака тяготеют к союзу с ГП, придавая этому союзу, по мнению некоторых аналитиков, чрезмерное значение в ущерб своей левой идентичности.

«Войны» Г. Наперальского и В. Олейничака - первый конфликт такого масштаба в рядах польской левицы, хотя противоборство меньшего масштаба бывало и прежде. Нынешний конфликт между Г. Наперальским и В. Олейничаком ветеран польской левицы Л. Миллер оценивает как настоящее двоевластие,

совершенно недопустимое в тот период, когда партия находится в оппозиции. Тем не менее конфликт существует и у каждой стороны есть свои сторонники и противники среди политиков левицы, есть и своя «группа интеллектуальной поддержки».

На президентских выборах 2010 г. левые в качестве своего кандидата представили Г. Наперальского, который заменил в этом качестве погибшего Е. Шмайдзинского. Глава СЛД в ходе предвыборной борьбы неизменно оставался на третьем месте, после Б. Коморовского и Я. Качиньского, правда, с очень большим отрывом от лидеров.

* * *

Период 90-х годов - начала XXI в. стал для Польши временем становления демократических институтов, в том числе формирования партийной системы. Процесс этот не завершился и по сей день. Движение политического маятника в стране (как и все другие общественно-политические процессы) позволяет проследить, как Польша вписывается в нынешние условия бытия, как традиционные ценности сталкиваются с ценностями модернистскими, как формируется новая элита (и насколько она нова).

Сложные процессы, переживаемые польской политической элитой, трудно определить однозначно: с одной стороны, это попытки консолидации, преодоления противоречий и противоборства по линии президент - премьер, с другой - процессы фрагментации, характерные для оппозиционной элиты (о чем свидетельствует состояние польской левицы).

Несомненно также, что политические силы разной ориентации - и ПиС, и ГП, и левые - переживают нелегкий процесс поиска идейной идентичности. От того, насколько успешен будет этот поиск, зависит судьба политической элиты, облик которой, возможно, изменится после президентских выборов 2010 г.

Прошедшее с 1989 г. время показало, что развитие Польши (несмотря на все несомненные успехи) вряд ли можно уподобить торжественному, победоносному маршу от коммунизма к капитализму. Трудно не согласиться с мнением известного польского социолога Ядвиги Станишкис: «Этот посткоммунизм более сложен, чем коммунизм. Политика построения капитализма в условиях глобализации еще труднее, чем выход из коммунизма» (27, с. 79).

Список литературы

1. Михник А. Бархатная реставрация // Известия. - М.,1994. - 30 сент. - С. 4.

2. Balicka M. Ogon, dawniej tygrys // Polityka. - W-wa, 2002. - N 3. - S. 57-59.

3. Delkaracja socjaldemokracji Rzerzypospolitej Polskiej // Tryburn kongresowa. -W-wa, 1990. - l lut. - S. 1-3.

4. Henzler M. Lanciuszek Janika // Polityka. - W-wa, 2002. - N 3. - S. 24-26.

5. Janicki M., Wladyka W. Wybory jak rozbiory // Polityka. - W-wa, 2005. - N 44. -S. 11-12.

6. Janickia M. Prezes jako nowy // Polityka. - W-wa, 2009. - N 6. - S. 14-16.

7. Kongres PiS: IV Rzeczpospolita milosci // Rzeczpospolita. - W-wa, 2009. - 2 lut. -S. 6.

8. Kuczunski W. «Bolczewicy» III Rzeczypospolitej // Gazeta wyborcza. - W-wa, 2009. - 30stycz. - S. 20-21.

9. Kuron J., Modzielewski K. Lewica jutra // Krytyka polityczna. - W-wa, 2004. -N 2. - S. 112-116.

10. Kwasniewski A. Jeszcze zatancz^ i zaspiewam // Polityka. - W-wa, 2003. - N 47. -S. 26-28.

11. Kwasniewski A. Dom wszystkich Polska. - W-wa, 2000. - 310 S.

12. Kwasniewski A. Margines bl^döw: z Kwasniwskim A. rozmawia M. Turski // Polityka. - W-wa, 1993. - N 40. - S. 3.

13. Lewicowosc na papierze // Rzeczpospolita. - W-wa, 2002. - 2 pazd. - S. 1, 8.

14. Majcherek J.A. Kwasniewski: «...nie lubi§ tracic czasu...». - Lodz, 1995. - 260 S.

15. Mamy parlament // Trybuna. - W-wa, 2001. - 27 wrzes. - S. 1.

16. Marody M. W poszukiwaniu sensu zbiorowego // Polityka. - W-wa, 1993. -N 42. - S. 4.

17. Miller L. Po pierwsze przedsiebiorczosc // Trybuna. - W-wa, 2002. - 25 list. -S. 4.

18. Partie i koalicje polityczne III Rzeczypospolitej. - Wroclaw, 2000. - 190 S.

19. Paradowska J. Mieszanie bez cukru: czyli obecny uklad polityczny wycierpial swe mozliwosci // Polityka. - W-wa, 1995. - N 9. - S. 8-10.

20. Paradowska J. Jesien rz^du // Polityka. - W-wa, 1999. - N 38. - S. 3-8.

21. Paradowska J. Stodniowka Millera // Polityka. - W-wa, 2002. - N 5. - S. 19-20.

22. Pielecki W. Lekcja demokracji // Trybuna. - W-wa, 2001. - 29-30 wrzes. - S. 8.

23. Rakowski M.F. Przysmiona radosc // Trybuna. - W-wa, 2000. - 29-30 wrzes. -S. 8.

24. Rozmowa z M. Borowskim. - Mode of access: http://www.tygodnikkrag.pl/pl/ rozmowa.php?action=show&id=83.

25. Sierakowski S. Niech lewica nauczy sie mowic // Polityka. - W-wa, 2005. - N 33. -S. 7-8.

26. Sojusz lewicy demokratycznej. - Mode of access: http:// www.polska.pl/akkrual. articl.id.188989ht.

27. Staniszkis J. Struktury nie marz^. // Res Publika Nowa. - Krakow, 2002. - N 5. -S. 79.

28. Staniszkis J.Oci^zale luzactwo // Gazeta wyborcza. - W-wa,2002. - 14 maj. - S. 7.

29. Subotic M. Odl^czone telephony: rozmowa z T. Mazowieckim // Gazeta wyborcza, 1998. - 11/12 wrzes. - S. 3.

30. Szawel T. Podzial na lewicç i prawicç w Polsce po 1989. - jego sens i trwalosc // System partyjne i zachowania wyborcze. - W-wa? 2003. - S. 178-216.

31. Tarnowski P. Jazda obow^zkowa // Polityka. - W-wa, 2005. - N 35. - S. 6-8.

32. Tusk D. Solidarnosc i duma. - Gdansk, 2005. - 119 s.

33. Uchwala II krajowej konferencji KLD // Programy partii i ugrupowan parlamen-tarnych? 1989-1991. - W-wa, 1995. - S. 105-110.

34. Uchwala XI zjazdu // Trybuna kongresowa. - W-wa, 1990. - 30 stycz.

35. Wasilewski J. Normatywna integracja polskiej elity posttranformacyjnej // Jak zyj^ polacy. - W-wa, 2001. - S. 71-100.

36. Wiatr J. Socjaldemokracja wobec wyzwan XXI wieku. - W-wa, 2000. - 155 s.

37. Wybory 2001: Partie i ich programy. - W-wa, 2002. - 245 s.