CC BY
57
УДК 329
Олег МИХАЛЁВ
ПОЛЬША: ПОЛИТИЧЕСКИЙ РАСКЛАД ПОСЛЕ СМОЛЕНСКА (2010-2013)
10 апреля 2010 года произошло трагическое событие в истории Польши, которое круто изменило течение политической и общественной жизни страны. При заходе на посадку на аэродром Северный близ Смоленска разбился самолет президента Польши, собиравшегося принять участие в мемориальных мероприятиях, посвященных 70-летию расстрела польских офицеров в Катыни. В катастрофе погибли 96 человек, в том числе президент Лех Качиньский и его жена Мария, последний президент Польши в изгнании Р. Качоровский, глава президентской канцелярии В. Стасяк, руководитель Бюро национальной безопасности А. Щигло, президент национального банка С. Скшипек, вице-спикеры Сейма К. Путра и Е. Шмайдзинь-ский, вице-спикер Сената К. Бохенек, глава Генерального штаба Войска Польского Ф. Гонгор, три заместителя министра, шесть генералов, среди которых командующие вооружёнными силами, ВВС, сухопутными войсками, ВМФ и войсками специального назначения, 12 депутатов Сейма, два сенатора, общественные и религиозные деятели, а также члены организации "Катыньские семьи" - дети и внуки расстрелянных польских офицеров1. Потери для польского государства, как видим, были огромны.
Смоленская катастрофа отразилась на многих аспектах жизни польского общества, но прежде всего на политической сфере, поскольку спор о её причинах вот уже в течение нескольких лет является важной составной частью публичного дискурса. Как заметил видный польский историк А. Дудек, "постсмоленский раздел стал... фактором, поляризующим польское общество и влияющим на конфигурацию политической сцены" [Dudek, 2013: 622]. Трагедия не только поделила поляков на
1 Полный список погибших можно найти по адресу: https://msw.gov.pl/pl/aktualnosci/8365,dok.html (последнее посещение 17.12.2013 г.).
© Михалёв Олег Юрьевич - к.и.н., доцент, Факультет международных отношений Воронежского государственного университета. Адрес: г. Воронеж, Университетская пл., 1. E-mail: [email protected] Ключевые слова: Польша, внутренняя политика, политическая система, политические партии, выборы, катастрофа под Смоленском. DOI: http://dx.doi.org/10.15211/soveurope420147083
Статья подготовлена при финансовой поддержке Центра польско-российского диалога и согласия.
сторонников и противников теории заговора1, её влияние простиралось гораздо шире. Она стала серьёзным вызовом для правительства, подвергшегося резкой критике за недостаточно эффективное, по мнению его оппонентов, отстаивание польских интересов при расследовании обстоятельств катастрофы. Она вынудила все политические силы вносить изменения в тактику действий с учётом накала общественных дискуссий из-за "смоленского вопроса". Наконец, некоторые партии были вынуждены искать замену погибшим, что требовалось делать в спешном порядке из-за проведения досрочных президентских выборов, на подготовку к которым в соответствии с законом отводился двухмесячный срок.
На первый взгляд перемен на польской политической сцене после смоленской катастрофы почти не произошло: ключевые роли играют те же политические силы, что и четыре года назад, и их соотношение не претерпело существенных трансформаций. Но вместе с тем во всех частях политического спектра наблюдаются процессы, которые пока ещё не слишком бросаются в глаза, но в перспективе способны привести к заметным изменениям в расстановке сил на политической сцене Польши, а значит, и к корректировке внутри- и внешнеполитического курса страны.
Правительственная коалиция
После парламентских выборов 2007 года правящей партией в Польше стала "Гражданская платформа" (ГП), сформировавшая правительственную коалицию с Польской крестьянской партией (ПКП). Правительство возглавил лидер ГП Дональд Туск. ГП позиционируется как либеральная партия. Она выступает за сокращение функций государства и повышение эффективности его деятельности, уменьшение государственных расходов, снятие бюрократических ограничений с экономической деятельности, продолжение приватизации и т.д. Во внешней политике ГП ориентируется в первую очередь на Евросоюз и продолжение курса на евроинтеграцию Польши. Она также выступает за сохранение союзнических отношений с США, однако при условии соблюдения национальных интересов страны.
Несмотря на то что значительная часть пребывания у власти кабинета Туска пришлась на период глобального экономического кризиса, ему единственному из всех польских правительств после 1989 года удалось за несколько лет не растерять доверия избирателей. Тому было две важные причины. Во-первых, кризисные явления затронули Польшу лишь в незначительной степени. В 2009 году, когда происходило падение экономики во всём Евросоюзе, Польша оказалась единственной страной ЕС, где наблюдался хоть и небольшой, но рост (1,6%). Рассказывая об этом телеаудитории, Туск демонстрировал карту Европы, на которой окрашенную в зелёный цвет Польшу окружали обозначенные красным государства, где был зафиксирован спад ВВП. После этого определение Польши как "зелёного острова", не затронутого
1 Пожалуй, наиболее популярная её версия, озвученная в "белой книге", подготовленной группой депутатов Сейма во главе с А. Мачеревичем, гласит, что "непосредственную ответственность" за катастрофу несут "высшие российские власти, которые отдали приказ о передаче польским пилотам фальшивых данных", тогда как польское правительство Д. Туска "сознательно взаимодействовало с властями Российской Федерации, препятствуя польскому следствию в установлении правды". Есть предположения и о взрыве на борту самолета. Все эти "теории" подогреваются тем обстоятельством, что российская сторона не слишком охотно допускала к участию в расследовании причин катастрофы польских представителей и не открывала им доступ ко всей интересующей их информации. Подробнее см.: [БМек, 2013: 620-622].
кризисом, стало повсеместным публицистическим приёмом. Позитивную динамику развития удалось сохранить и в последующие годы. Хорошим подспорьем в этом оказались средства, выделяемые Евросоюзом, благодаря которым по всей стране развернулось строительство автострад и прочих объектов инфраструктуры. Во-вторых, основные политические противники ГП не могли составить ей достойную конкуренцию, будучи ослаблены неудачами предыдущих лет. В первую очередь сказанное относится к главному сопернику - партии "Право и справедливость" (ПиС), которая в период пребывания у власти в 2005-2007 годах рассорилась со всеми потенциальными партнёрами и заработала имидж недемократичной, конфликтной, склонной к крайностям силы, поддерживаемой по большей части отсталыми и малообразованными слоями общества. Немало над созданием такого образа конкурента потрудилась и сама ГП, пользовавшаяся на редкость благожелательным отношением СМИ, что также не могло не играть ей на руку.
Катастрофа под Смоленском не сильно повлияла на ситуацию в ГП в том плане, что при крушении самолета не погиб ни один из видных деятелей партии. Поэтому подготовку к досрочным президентским выборам она могла вести, если можно так выразиться, в штатном режиме. Её кандидат на высший государственный пост определился ещё в конце марта, так как при нормальном стечении обстоятельств выборы президента страны должны были состояться в начале осени 2010 года. Поскольку Туск решил не выставлять свою кандидатуру, ГП остановилась на маршале Сейма Б. Коморовском, который, хотя и уступал в популярности главе правительства, всё же имел очень хорошие шансы на победу в избирательной кампании. Ожидания в итоге оправдались, хотя судьба президентского кресла решилась в непростой борьбе. На протяжении двух месяцев кампании опросы показывали значительный отрыв Комо-ровского, располагающего поддержкой, колеблющейся в районе 50%, от ближайшего преследователя лидера ПиС и брата-близнеца погибшего президента Ярослава Ка-чиньского. Тем не менее результаты первого тура, состоявшегося 20 июня, показали неожиданно скромный, менее 5%, разрыв между главными претендентами: Коморов-ский получил 41,5% голосов, Качиньский - 36,5% [Piasecki, 2012: 290]. Последний, эффективно эксплуатируя смоленскую тематику, не только сократил отставание, но и, имея рост рейтинга, мог рассчитывать на выигрыш во втором туре. Для ГП его победа означала бы повторение ситуации 2007-2010 годов, когда не только межпартийное, но и межличностное соперничество президента Леха Качиньского и премьера Туска тормозило работу правительства и даже провоцировало не слишком красивое выяснение отношений по поводу, например, того, кто из них должен представлять страну на саммите ЕС. Поэтому ГП сделала всё возможное для победы своего кандидата, да и сам Коморовский приложил максимум усилий, дважды выиграв телевизионные дебаты у соперника, от которых, по мнению экспертов, во многом зависел результат выборов. Тем не менее состоявшееся 4 июля голосование показало, что разрыв между претендентами совсем небольшой: Коморовский получил 53,01%, а Качиньский 46,99% [Ibid: 292-293, 296].
Итоги выборов оказались неоднозначными для Гражданской платформы, несмотря на победу. С одной стороны, она получила всю полноту власти в стране и теперь могла без помех проводить в жизнь заявленные ещё в январе, накануне отказа Туска баллотироваться в президенты, реформы: пенсионной системы, здравоохранения, налогообложения, ускорение приватизации, подготовку к председательству Польши в ЕС и т. д. С другой стороны, полнота власти означает и полноту ответственности, и ГП пришлось выдерживать критику за все издержки реформ и своего политического курса. Нельзя сказать, что противники ГП в предыдущие годы дрема-
ли и не предпринимали попыток атаковать её позиции. Просто они не располагали по-настоящему серьёзными аргументами, которыми можно было доказать несостоятельность правительства Туска. Смоленск предоставил в руки ПиС важный козырь. Я. Качиньский и его партия попытались выставить Туска слабым политиком, который если не прямо виновен в трагедии, то по крайней мере поддался давлению русских и не довёл до конца выяснение причин катастрофы [Krasowski, 2011: 14-15]. Таким образом, "постсмоленский раздел" сделал отношения двух партий непримиримыми, несмотря на то что идейно они не так уж и далеки друг от друга, занимая место на правом фланге политической сцены.
Ещё одним важным вызовом, который мог помешать ГП удержать достигнутые ей позиции, была задача сохранения единства, тем более значимая, что на протяжении двух десятилетий существования Третьей Речи Посполитой все формировавшие правительство партии и коалиции лишались власти именно из-за внутренних расколов и противоречий. В предыдущие годы Туску удалось сделать свой авторитет в партии непререкаемым, а свою власть над ней фактически абсолютной.1 Однако это не означало, что и в дальнейшем ГП сможет остаться внутренне монолитной, и в ней не вызреют силы, которые бросят вызов Туску. Действительно, осенью 2010 года из ГП вышел молодой и быстро набирающий популярность политик Януш Паликот, объявивший о намерении создать новую партию. После нескольких неудачных попыток у него получилось это сделать, и "Движение Паликота" заняло место слева от ГП, грозя отобрать у неё часть электората (подробнее о Паликоте и его партии будет сказано ниже). А весной 2011 года поползли слухи о разногласиях между Туском и его первым заместителем в партии маршалом Сейма Гжегошем Схетиной. Некоторые политологи даже предполагали, что Схетина попробует побороться в будущем за пост премьер-министра, [См.: Paradowska, 2011: 18-21] чего, впрочем, не произошло.
За время, остававшееся до очередных парламентских выборов (осень 2011 г.), обозначенные внутренние и внешние вызовы не оказали сколько-нибудь значимого негативного влияния на преобладающие позиции "Гражданской платформы". На протяжении всей кампании опросы показывали её примерно 10-процентный отрыв от ПиС, что, однако, не гарантировало победы. Для мобилизации сторонников партии Туск во второй половине сентября предпринял ряд поездок по стране на характерным образом окрашенном автобусе, который СМИ тут же прозвали "тускобус". Вслед за ним в подобные поездки отправились министры и видные партийные деятели [Dudek, 2013: 636]. Активная предвыборная кампания позволила сохранить имеющееся преимущество. Состоявшееся 9 октября голосование принесло ГП чуть более 39% голосов, что, правда, было меньше, чем в 2007 году (41,5%), но и ПиС не смогла сократить 10-процентное отставание [Piasecki, 2012: 345]. Учитывая, что союзник ГП по коалиции - крестьянская партия - тоже пробился в Сейм, можно было рассчитывать на продолжение сотрудничества без поиска поддержки у других политических сил. Коалиция хотя и потеряла несколько мандатов (235 вместо 240), но всё
1 Напомним, что в январе 2001 года ГП образовали три политика: М. Плажинский, А. Олехов-ский и Д. Туск, которые первоначально руководили партией совместно, так что она даже получила полушутливое определение как "движение трёх теноров". Однако за три года Туск настолько потеснил своих партнёров, что они предпочли покинуть ряды партии. Позже из неё вышли ещё несколько видных политиков, которых можно было рассматривать как конкурентов Туска: Я. Рокита, П. Пискорский, З. Гилёвска. Концентрация власти в ГП достигла такой степени, что её стали рассматривать как авторскую (частную) партию Туска. Подробнее см.: [Matyja, 2009: 54-65].
равно имела их достаточно для получения большинства в Сейме (для этого требуется как минимум 231 голос).
Действительно, две партии сочли сохранение союза настолько само собой разумеющимся, что даже не стали пересматривать коалиционное соглашение 2007 года. Впервые в истории Третьей Речи Посполитой Туск возглавил правительство во второй раз подряд. Состав кабинета был им обновлен ровно наполовину - сменилось 9 министров из 18, причём некоторые решения Туска вызвали весьма противоречивые комментарии, прежде всего назначение министром юстиции неформального лидера консервативного крыла ГП Ярослава Говина, не имеющего юридического образования. По преобладающему мнению, второе правительство Туска было сформировано им фактически единолично на основе учёта не столько интересов государства, сколько политических соображений [Zakowski, 2011: 14-15]. А раз так, то основная ответственность за его действия ложилась лично на премьера.
Прошедшие после парламентских выборов два года (до начала 2014 г.) характеризовались для ГП следующими тенденциями. Во-первых, явственно обозначилось падение её популярности. С лета 2013 года число желающих голосовать за ГП стало меньше, чем за ПиС, и колеблется на уровне 23-25% [CBOS, 2013: 3]. Против партии работают несколько факторов. Это продолжающееся воздействие европейского кризиса, который, хотя и не привёл к падению производства, всё же значительно замедлил темпы экономического развития Польши и обострил проблему безработицы, особенно среди молодёжи. Отсутствие перемен к лучшему создаёт в обществе ощущение безнадёжности, выливающееся в обвинения правительства в том, что оно бездействует. Противники Туска говорят, что годы его правления - время упущенных возможностей, что он не проводит необходимых реформ из опасения падения рейтинга и не имеет стратегических целей, кроме как желания удержаться у власти [См., напр.: Kr6Пkowski, 2013: 13-17]. Вряд ли эти слова можно признать полностью справедливыми. Правительство проводит реформы, но беда в том, что кризис заставляет идти на непопулярные меры, такие как повышение пенсионного возраста. Начиная с 2013 года возраст выхода мужчин на пенсию должен быть постепенно поднят с 65 до 67 лет (до 2020 г.), а женщин - с 60 до 67 лет (до 2040 г.) [Dudek, 2013: 643]. В то же время у Туска, по видимому, действительно отсутствует чёткое видение перспектив дальнейшего развития страны. Это показали изменения в правительстве, произошедшие в ноябре 2013 года. Давно ожидаемые, они вызвали у наблюдателей чувство разочарования. Объясняя перестановки в кабинете желанием "придать правительству новую энергию", Туск поменял лишь персоналии, но не стратегию правления. Пресса оценила реконструкцию правительства как "не принесшую ничего" 2013].
Во-вторых, на фоне падения рейтинга в ГП начали слабеть позиции её лидера, что неудивительно: Туск мог пользоваться непререкаемым авторитетом тогда, когда вёл партию к победам. Когда же положение дел ухудшилось, многие партийные деятели стали задумываться о том, достанется ли им на следующих выборах депутатское место и не пора ли покидать тонущий корабль. Туску ещё удалось устранить угрозу со стороны Схетины. В новом составе парламента тот лишился поста маршала Сейма и был вынужден удовольствоваться скромной должностью главы комиссии Сейма по иностранным делам. Но вот с Ярославом Говиным оказалось сложнее. Назначенный в 2011 году министром юстиции, весной 2013 года он этого поста лишился решением главы правительства. На состоявшейся в июле конференции ГП он попытался конкурировать с Туском в борьбе за должность председателя партии, но проиграл, после чего объявил о выходе из её рядов. 7 декабря Говин провозгласил создание новой
партии под названием "Польша вместе", которая будет либеральной в экономических вопросах и консервативной в мировоззренческих. К его инициативе присоединились ещё два депутата Сейма, ранее покинувшие ряды ГП [Nizinkiewicz, 2013]. Пока действия Говина не изменили принципиально положение правящей коалиции -она по-прежнему располагает в Сейме большинством, хотя и минимальным (232 голоса). Но если отток депутатов из ГП продолжится, то партии Туска придётся принимать нелегкие решения - от поиска ещё одного союзника до проведения досрочных выборов с неясными перспективами.
В отличие от "Гражданской платформы", положение дел у младшего коалициан-та - ПКП - можно считать достаточно стабильным. Крестьянская партия - вообще самый прочный элемент партийной системы Польши. Она единственная из всех партий, представленных ныне в Сейме, существует в неизменном виде с начала 1990-х годов. Людовцы (как называют представителей ПКП) ни разу не оставались за стенами Сейма, они имеют надёжную, хотя и ограниченную, социальную базу, им даже удавалось избегать острых внутренних расколов и сохранять стабильное руководство. Самым серьёзным вызовом для ПКП в течение последних 20 лет была конкуренция со стороны "Самообороны" - партии, выросшей из радикального крестьянского союза и апеллирующей к тому же самому электорату. Но после неудачного пребывания в правительстве в 2005-2007 годах "Самооборона" сошла с политической сцены, а её лидер А. Леппер покончил с собой. Хотя в последних избирательных кампаниях ПКП не получала и 10% голосов, и каждый раз преодоление ею процентного барьера не представлялось делом, заранее с лёгкостью решенным, даже эта небольшая поддержка позволяла ей играть важную роль в польской политике. Лю-довцы всегда были удобным коалициантом фактически для каждой партии - от социал-демократов до консерваторов, поскольку ни с одной из них не имели непреодолимых идейных разногласий. Поэтому, давая ГП необходимые для формирования парламентского большинства голоса, ПКП получала гораздо большее политическое влияние, чем могла рассчитывать просто исходя из числа имевшихся у неё депутатских мандатов.
На фоне такого внешнего спокойствия в стане людовцев громом среди ясного неба прозвучало решение XI конгресса партии в ноябре 2012 года, отправившего в отставку её многолетнего лидера Вальдемара Павляка. Накануне никому и в голову не приходило сомневаться в том, что Павляк, семь лет возглавлявший партию, пять лет находящийся в должности вице-премьера и министра экономики, в 1990-е годы дважды возглавлявший правительство, не изберётся на очередной срок. Вспоминали историю четырехлетней давности, когда соперник Павляка выставил свою кандидатуру лишь для того, чтобы было выполнено требование партийного устава, согласно которому выбор председателя должен осуществляться не менее чем из двух претендентов. Однако с перевесом всего в 17 голосов победу одержал Януш Пехочиньский, тоже опытный партийный деятель, но, как считалось, не располагавший ни лидерскими качествами, ни поддержкой собственной фракции. Отчасти его избрание стало делом случая, поскольку впоследствии в кулуарах некоторые участники конгресса сознавались, что голосовали за Пехочиньского, чтобы показать Павляку необходимость перемен в его стиле правления, но никто не ожидал, что так же поступят слишком много делегатов [Paradowska, 2012: 10; Skiba, 2013: 80-84]. В то же время нельзя не признать, что помимо сведения внутрипартийных счётов важную роль в предъявлении "красной карточки" прежнему лидеру сыграло имевшее место в партии недовольство тем, что Павляк оказался неспособен повысить рейтинги ПКП и придать развитию партии новый импульс.
Смена руководителя у людовцев, правда, не привела к каким-либо далеко идущим последствиям. Обиженный Павляк ушёл и из правительства, но не стал заниматься раскольничеством. Пехочиньский, заняв посты вице-премьера и министра экономики, не решился настаивать на пересмотре коалиционного соглашения, хотя ранее высказывал такие идеи. В опросах рейтинги ПКП продолжили колебаться на уровне 6-7%, то есть на грани преодоления процентного барьера. Впрочем, людовцев это не слишком смущает, поскольку выборы уже неоднократно показывали, что свой электорат партия в конце концов приводит к избирательным урнам. Самая большая проблема для ПКП, пожалуй, заключается в том, что она рискует замкнуться в относительно узкой (и продолжающей сужаться) нише сельских избирателей и превратиться в своего рода политический реликт. Ни у старого, ни у нового руководства партии идей, как избежать этого, судя по всему, нет.
Справа от коалиции
После выборов 2007 года главной оппозиционной партией в Польше является "Право и справедливость", которая сочетает в своих взглядах элементы христианско-демократической и консервативной идеологии, хотя в её риторике есть немало примеров популизма во внутренней политике и очень заметный привкус национализма в подходе к международным делам. ПиС ориентируется в большей степени на США, чем на Евросоюз. В частности, партия была самой горячей сторонницей размещения на территории Польши американской базы ПРО, считая, что уже само её присутствие соответствует польским интересам, способствуя укреплению союза с США и усилению гарантий безопасности страны. Наоборот, за время своего пребывания у власти в 2005-2007 годах ПиС сумел очень серьёзно подпортить отношения Польши с партнёрами по Евросоюзу. Партия выступала против принятия Конституционного договора ЕС, её лидеры позволяли себе антигерманские высказывания, да и в целом показали себя трудными и неуступчивыми партнёрами.
В первой половине 2000-х годов ПиС и ГП сообща боролись против доминировавшего тогда на политической сцене Союза демократических левых сил (СДЛС). Ожидалось, что после парламентских выборов они составят правительственную коалицию. Однако договориться партиям так и не удалось. Программные различия усугубились разногласиями и амбициями партийных лидеров, не желавших делиться властью с партнёрами. ГП предпочла уйти в оппозицию, причём в оппозицию по отношению к ПиС такую жёсткую и непримиримую, какую не представлял собой и теряющий влияние СДЛС. В 2007 году ситуация сменилась на противоположную, но отношения между партиями не стали от этого теплее. Острая борьба между ними долго воспринималась как нечто противоестественное, поскольку и ГП, и ПиС ведут свою родословную от "Солидарности" и находятся на одном и том же правом фланге политического спектра. Их программные и идейные различия не представляют собой непреодолимого препятствия, оставляя место для возможности сотрудничества. Но смоленская трагедия пролегла между двумя партиями такой пропастью, наведение мостов через которую стало абсолютно невозможным.
"Смоленск" нанёс тяжелейший удар по ПиС. В авиакатастрофе погиб не только его кандидат в президенты Л. Качиньский, который считался едва ли не единственной фигурой, способной составить реальную конкуренцию Коморовскому в борьбе за высший государственный пост, погибли несколько первостепенных фигур из руководства партии: П. Госевский, слывший "организационным мотором" ПиС и настолько близкий к Качиньским, что его называли даже "третий близнец", упомяну-
тые выше К. Путра, А. Щигло, С. Скшипек, В. Стасяк, а также З. Вассерман, бывший министром в правительстве Я. Качиньского. При таких потерях впору было думать не о победе на выборах, а о сохранении партии как политической силы.
В столь сложных обстоятельствах как для партии, так и для него лично Я. Ка-чиньский нашёл в себе силы баллотироваться в президенты, причём провёл вполне удачную кампанию, минимально уступив во втором туре Коморовскому. В предвыборных баталиях он вполне закономерно сделал ставку на смоленскую тематику, что можно считать новой точкой отсчёта в развитии идеологии ПиС. До тех пор огонь её критики был направлен против остатков коммунизма, которые якобы препятствовали поступательному развитию страны (отсюда главный лозунг - строительство IV Речи Посполитой, которая будет полностью свободна от недостатков своей предшественницы), а основным противником выступали левые - наследники народной Польши. Теперь же врагом №1 стала ГП, обвиняемая и в катастрофе, и во всех проблемах государства, и в том, что уронила достоинство Польши перед натиском со стороны России. Стал складываться "смоленский миф", который вопреки первоначальным ожиданиям не утратил со временем своего значения, а продолжает оставаться мощным инструментом давления на ГП ^ашсЫ, Wladyka, 2013: 32-33].
Парламентские выборы 2011 года тем не менее показали, что предложенной ПиС повестки дня недостаточно для победы: по сравнению с 2007 года процент поданных за него голосов хоть незначительно, но уменьшился: с 32 до чуть менее 30% [Piasecki, 2012: 260, 345]. Улучшить позиции не позволили несколько важных ограничителей. Во-первых, несмотря на все попытки изменения имиджа, ПиС так и не удалось избавиться от негативного впечатления, произведённого его пребыванием у власти в середине 2000-х годов.1 Собственно, и в 2007, и в 2011 году очень многие избиратели голосовали за ГП не потому, что являлись последователями её взглядов, а потому, что не хотели вновь допустить к власти партию Качиньских.
Во-вторых, электоральная база ПиС имеет свою специфику. Начиная с выборов 2005 года за него голосуют преимущественно жители небольших городов и сёл, люди старше 60 лет, лица с начальным образованием, обладатели невысоких доходов, жители восточных и юго-восточных воеводств [См.: CBOS, 2011: 6-10]. То есть это те, кто не достиг материального благополучия, недоволен результатами проведённых в ходе общественно-политической трансформации и вступления Польши в ЕС реформ и связывает своё будущее не с продолжением рыночных преобразований, а с усилением социальной опеки государства. Отражая интересы этого протестного электората, ПиС охотно эксплуатирует популистские приёмы, противопоставляя видению "либеральной Польши" Туска свою версию "солидарной Польши", в которой должна соблюдаться социальная справедливость, а плодами экономического развития пользоваться все поляки, а не только узкий круг самых богатых. Не менее часто ПиС использует и националистические настроения, имеющие место в этих слоях общества, и подогревает антиевропейские, антинемецкие и антироссийские опасения, чтобы показать, что только эта партия является надёжным защитником польских национальных интересов и традиционных католических ценностей [Подробнее см.: Ргеу1^сЫ, 2012: 206-215]. Однако такой популизм ПиС вызывает стойкое неприятие к нему со стороны интеллигенции и части молодёжи, которые считают его партией провинциальной и несовременной, что серьёзно ограничивает возможности расширения числа сторонников.
1 О периоде вхождения ПиС в правительственную коалицию в 2005-2007 гг. подробнее см.: [Shishelina, 2010: 495-498].
В-третьих, ПиС всегда был и продолжает оставаться вождистской партией [См.: Kowalczyk, 2008: 49-64]. Его образ неотделим от образа Я. Качиньского, и в этом кроется для партии серьёзная опасность. Качиньский имеет уже вполне сложившийся имидж, причём далеко неоднозначный. И далеко не все избиратели консервативных взглядов готовы голосовать за него. До сих пор ПиС пользовался их поддержкой во многом из-за отсутствия подходящей альтернативы на правом фланге политической сцены, но, как мы скоро увидим, желающих разрушить его монополию более чем достаточно. Кроме того, присущий Качиньскому единоличный стиль руководства партией провоцирует частые расколы, и недовольные им политики покидают ПиС, чаще всего для того, чтобы создать собственную партию. Так, в последние годы с Качиньским порвали М. Юрек, Л. Дорн, З. Зёбро, К. Марчинкевич, И. Клюзик-Ростковска и ряд других видных деятелей партии. Это отнюдь не укрепляет позиции ПиС.
Несмотря на указанные слабости, Качиньскому удаётся сохранять ПиС в качестве единственной значимой силы справа от правящей коалиции. Более того, популярность партии хотя и медленно, но растёт, поскольку кризисные явления в экономике всё более расширяют нишу протестного электората. Однако в обществе существует запрос и на создание альтернативной ПиС консервативной партии. С тех пор как Качиньский перехватил так называемый "радиомарийный" электорат1 у "Лиги польских семей" и тем самым фактически удалил эту правонационалистическую партию не только из Сейма, но и с польской политической сцены (2007 г.), предпринимались неоднократные попытки потеснить ПиС на правом фланге. Важнейшие из них следующие.
В апреле 2007 года, после того как в Сейме не прошёл закон о полном запрете абортов, из ПиС вышел тогдашний маршал Сейма Марек Юрек, с группой своих последователей основавший партию "Правица Речи Посполитой". Она провозгласила ориентацию на христианские и консервативные идеалы, сосредоточившись на обсуждении вопросов не столько экономических, сколько нравственных и мировоззренческих. В своей программе партия высказывалась в защиту традиционных католических ценностей (запрет абортов, эвтаназии, однополых браков, порнографии), выступала за поддержку семей и улучшение демографической ситуации, требовала отстаивания национального суверенитета страны [См.: Slodkowska, Dolbakowska, 2013: 545-562]. В сущности, эти идеи практически ничем не отличались от взглядов ПиС, возможно, поэтому на парламентских выборах "Правица" выступила крайне слабо, получив всего 0,24% голосов [Ibid: 569]. Несмотря на неудачу, партия отказалась объединяться с какой-либо группировкой и продолжает существовать, хотя её поддержка в обществе находится в пределах статистической погрешности2.
В ноябре 2010 года из рядов ПиС были исключены Иоанна Клюзик-Ростковска и Эльжбета Якубяк, обвинённые Качиньским в нелояльности и плохом проведении его президентской кампании. Через месяц изгнанницы вместе с рядом других политиков создали партию под названием "Польша важнее всего" [Dudek, 2013: 631]. Она попыталась занять место между ГП и ПиС, сочетая консервативные и либеральные взгляды. Наиболее сильной частью программы партии выглядел раздел о политике поддержки семей, включавший финансовые меры, продление отпусков по уходу за ребёнком, увеличение количества мест в детских садах и др. [Slodkowska, Dolbakowska, 2013: 128-130]. Это неудивительно, учитывая, что Клюзик-Ростковска,
1 Название происходит от радио "Мария" - католической радиостанции, которая формирует мнение наиболее консервативно-националистической части польского общества.
2 Текущая деятельность "Правицы Речи Посполитой" отражена на её официальном сайте: http://www.prawicarzeczypospolitej.org.
возглавившая партию, занимала пост министра труда и социальной политики в правительстве Я. Качиньского. Но вот предстать достойной альтернативой двум доминирующим партиям "Польша важнее всего" не смогла. По словам, публициста "Политики", она "продаёт себя как партия, которая, во-первых, является ПиС, но им не является. Во-вторых, она является "Платформой", но ей не является" [Zakowski, 2010: 16]. Невнятный характер партии не убеждал избирателей, и её рейтинг оставался стабильно низким. В итоге Клюзик-Ростковска ещё до выборов 2011 года перешла в ГП, была избрана в Сейм, а в ноябре 2013 года получила назначение на должность министра образования. А "Польша важнее всего" выборы провалила, набрав лишь чуть более 2% голосов. Перепробовав несколько вариантов взаимодействия с различными политическими силами, она в конце концов в декабре 2013 года приняла решение об объединении с "Польшей вместе" Ярослава Говина.
В марте 2012 года была образована "Солидарная Польша Збигнева Зёбро", что стало следствием длительного внутреннего конфликта в ПиС. Молодой политик З. Зёбро (в 2013 г. - 43 года), бывший в 2005-2007 годах министром юстиции, в 2008 году занял пост вице-председателя партии и приобрёл столь большое влияние, что после гибели Л. Качиньского рассматривалась возможность его выдвижения в президенты страны [Zakowski, 2010Ь: 13-14]. Не терпящий конкуренции Я. Качиньский стал относиться к Зёбро с всё большим недоверием и в ноябре 2011 года исключил его из ПиС. Сторонники Зёбро образовали сначала парламентскую фракцию из 16 депутатов, а затем и партию. Программа "Солидарной Польши" включает в себя привычный набор постулатов для партий консервативной ориентации: исправление недостатков государственного управления (борьба с коррупцией, злоупотреблениями, преступностью), апелляция к принципам социальной солидарности (справедливое налогообложение, поддержка незащищённых слоёв населения, помощь семьям с детьми), защита традиционных национальных и религиозных ценностей (суверенность государства, неприятие федерализации Европы) ^оШагпа Рокка, 2013]. В сущности, всё это опять же ничем не отличается от ПиС, что даёт возможность утверждать, что "Солидарная Польша" - это ПиС-бис, она не привлекает на правый фланг новых избирателей и будет бороться с партией Качиньского за тот же самый электорат [Paradowska, 2012Ь: 16-17]. Пока Зёбро и его сторонники имеют небольшую поддержку у избирателей (1-3%), но теоретически они могут представлять для ПиС ту же опасность, что и Говин для ГП, то есть при ослаблении позиций фаворитов отобрать у них голоса, тем самым ещё более осложнив им жизнь.
Наконец, в последние месяцы отчетливо наблюдается оживление на краю правого фланга, где после распада "Лиги польских семей" не было организаций, претендующих в политике на что-либо серьёзное. 11 ноября 2012 года ряд националистических группировок провёл в Варшаве марш Независимости, на котором заявили о создании новой общественно-политической инициативы "Национальное движение". В июне 2013 года оно провело свой I конгресс, в котором приняло участие более 1000 человек. Там звучали намерения "расправиться с левацтвом", выйти из Евросоюза, отстоять польскую национальную самобытность и твёрдой рукой навести порядок в государстве. Обсуждались и перспективы участия в очередных парламентских и президентских выборах [Gazeta.pl. Wiadomosci, 2013]. То, что запрос на такую идеологию существует и что крайне правые силы будут набирать популярность, подтвердили события 11 ноября 2013 года, когда второй марш Независимости собрал, по оценке организаторов, около 100 тыс. участников. Марш сопровождался беспорядками, в том числе и у российского посольства, но организаторы оценили его проведение как успешное [Marsz Niepodleglosci, 2013].
Слева от коалиции
На левом фланге лидирующие позиции после выборов 2007 года продолжал прочно удерживать СДЛС, несмотря на то, что второй раз кряду потерпел серьёзную неудачу. Партия, которая в 2001 году доминировала на польской политической сцене, располагая поддержкой более чем 40% избирателей, теперь боролась только за превышение планки в 10%. В смоленской катастрофе она также понесла потери, поскольку там погиб её кандидат в президенты - вице-маршал Сейма Ежи Шмайдзинь-ский. Утрата для СДЛС была весьма чувствительной, так как в партии ощущался острый дефицит сильных политических фигур: те люди, благодаря которым она добилась успехов в 1990-е - начале 2000-х годов, либо успели скомпрометировать себя, либо отошли от партийных дел (А. Квасьневский, Л. Миллер, В. Чимошевич, М. Боровский, Ю. Олексы), а новое поколение ещё не успело набрать необходимый политический вес. Тем не менее выдвинутый кандидатом в президенты 36-летний председатель партии Гжегош Наперальский провёл достаточно успешную кампанию. Построив её на привлечении симпатий молодёжи, он говорил с молодыми избирателями их языком, в том числе общаясь в Интернете, выпускал записи песен, лично раздавал листовки, чем вызывал насмешки конкурентов, но добился своего, получив 13,7% процентов голосов. СМИ назвали Наперальского фактическим победителем в первом туре. И действительно, окончательный исход выборов теперь зависел от того, за кого проголосуют его сторонники, и выскажется ли он сам в чью-либо поддержку [Paradowska, 2010: 10]. Впрочем, Наперальский в конце концов принял решение никого не поддерживать, предоставив право избирателям самим определяться в выборе между Коморовским и Я. Качиньским.
Большую часть времени до парламентских выборов в СДЛС царили умеренно-оптимистические ожидания. Опросы показывали небольшой рост поддержки партии, в некоторых фигурировала даже цифра 20%, которая давала надежду на вхождение в состав правительственной коалиции вместе с ГП, поэтому её сторонники рассуждали о том, что, видимо, подходит к концу период пребывания в оппозиции, и после выборов ГП и СДЛС сформируют правительство1. Ближе к осени, правда, стали поступать тревожные сообщения о начинающемся падении популярности, но итоги выборов превзошли самые плохие опасения. СДЛС показал очередной худший результат в своей истории, не преодолев в этот раз даже 10-процентного рубежа. За него проголосовали лишь 8,24% избирателей, что принесло партии 5-е место и 27 депутатских мандатов [Sfodkowska, Dolbakowska, 2013: 569].
Основных причин поражения было две. Во-первых, появление летом 2011 года на политической сцене Польши леволиберальной партии "Движение Паликота". Её основал и возглавил Януш Паликот, порвавший с ГП. Он показал себя искусным политическим шоуменом, сделавшим ставку на поднятие острых для общества тем. Его основной удар был направлен против костела: Паликот предлагал снизить его влияние на политическую и общественную жизнь, прекратив финансирование костела из государственного бюджета, убрав преподавание религии из школ, запретив духовным лицам принимать участие в светских праздниках. Кроме того, в программе движения Паликота фигурировали такие неоднозначные для поляков требования, как легализация гомосексуальных браков и мягких наркотиков, разрешение абортов и искусственного оплодотворения, выдача бесплатных средств контрацепции и т. д.
1 См., напр., интервью А. Квасьневского еженедельнику "Политика". [Kwasniewski, 2011, s. 17-18].
[Slodkowska, Dolbakowska, 2013: 334-336]. Агрессивный антиклерикализм Паликота привлёк на его сторону значительную часть избирателей левых взглядов. Его успех стал наибольшей неожиданностью кампании: с 10% голосов Движение Паликота заняло третье место - сразу вслед за фаворитами - ГП и ПиС. И этот результат был достигнут главным образом за счёт СДЛС, который никогда не осмеливался столь решительно противопоставить себя костелу.
Во-вторых, СДЛС не предложил избирателям ни новых идей, ни новых ярких имён. Он, правда, подготовил к выборам 150-страничную программу под названием "Завтра без опасений" [Ibid: 161-312] (самую объёмную среди всех партий, принявших участие в избирательной кампании), где излагал своё видение множества проблем, от борьбы с коррупцией до развития информационных технологий, но эта программа не смогла заинтересовать избирателя. Наблюдатели единодушно отмечали идейную невыразительность СДЛС, делавшую его бледной тенью ГП [См.: Paradowska, 2011b: 19-20; Janicki, Wladyka, 2011: 17]. Что же касается новых лиц, то с этим дело обстояло ещё хуже. Наперальский, в котором всегда замечали больше качеств аппаратчика, чем политика, за годы своего лидерства избавился практически от всех сколько-нибудь заметных фигур, превратив СДЛС в партию вождистского типа, каковой он ранее никогда не был. Если в 1990-е - первой половине 2000-х годов в нём уживалась целая плеяда видных политиков (Квасьневский, Миллер, Чимо-шевич, Олексы, Шмайдзиньский, Яник, Боровский), часто не соглашавшихся друг с другом, но всё же находивших общий язык, то к началу второго десятилетия XXI века СДЛС стал управляться одним человеком, и его ошибки подводили под удар всю партию [Wal^czak, 2011: 24-25].
Неудивительно, что основная ответственность за бесславно проигранную кампанию падала на лидера, поэтому Наперальский после выборов заявил об уходе с поста председателя партии. Новым главой парламентского клуба СДЛС, а с декабря 2011 года и председателем партии стал Лешек Миллер, избранный, по всей вероятности, за неимением лучшего. Выбор Миллера, уже руководившего партией в первой половине 2000-х годов, означал конец эксперимента по омоложению руководства СДЛС, не принесшего ожидаемых эффектов. Молодые лидеры не смогли придать партии новый импульс, а, по сути дела, продолжали эксплуатировать наследство, доставшееся им от старших товарищей. Но получится ли у Миллера вдохнуть новую жизнь в СДЛС? Пока можно сказать, что его стратегия основывается не столько на решительном изменении ситуации внутри партии, сколько на пассивном ожидании более благоприятной обстановки. Это ожидание имеет две цели. Первое: "пережить Паликота", дождаться момента, когда не имеющая прочных организационных структур и финансовой поддержки партия Паликота (с октября 2013 г. она получила название "Твоё движение") сойдёт с политической сцены и освободит для СДЛС его "законное" место на левом фланге. Основания надеяться на это есть. Антиклерикализм и экстравагантные выходки Паликота уже не производят того впечатления, что раньше, приевшись полякам, и его поддержка падает. Согласно опросам общественного мнения, на протяжении второй половины 2012-2013 годов за него готовы были голосовать не более 6% избирателей [CBOS, 2013: 3]. Второе: дождаться, когда начнут сдавать позиции лидеры, прежде всего ГП. На это надежды тоже есть, поскольку партия Туска неуклонно теряет популярность и после следующих выборов вряд ли сможет сформировать правительство без поддержки СДЛС. Во всяком случае, пока Миллер демонстрирует оптимизм, говоря, что после выборов СДЛС войдёт в состав правительственной коалиции, причём именно он будет диктовать условия и выбирать себе партнёра [Wilgocki, 2013].
•к "к "к
В 2015 году в Польше пройдут президентские и парламентские выборы. Судьба первых фактически предрешена заранее (действующий президент Коморовский намного опережает по популярности всех потенциальных конкурентов), но межпартийное соперничество за места в Сейме прогнозируется весьма острым.
Анализ процессов, протекающих на польской политической сцене, показывает, что принципиальных изменений пока ожидать трудно. Реально вмешаться в спор двух "гигантов" - ГП и ПиС - может только СДЛС, да и то при условии серьёзного ослабления "Платформы". Но вот из послевыборных конфигураций наиболее вероятны две.
Первая: победа ПиС с результатом не менее 30%. Даже в этом случае Качиньскому будет непросто сформировать правительство, поскольку на союз с ним могут пойти только ПКП и (если попадёт в Сейм) партия Говина. Хотя многие говорят о том, что Качиньский уже не тот, что был в середине 2000-х, всё равно при правительстве ПиС следует ожидать обострения внутриполитических споров и более неуступчивой позиции в международных делах, в том числе нового витка интереса к "смоленскому делу".
Вторая: примерное равенство ПиС, ГП и подтянувшегося к ним СДЛС. При таком раскладе наиболее вероятна коалиция ГП - ПКП - СДЛС с сохранением основных контуров нынешнего курса. О том, кто может возглавить такой кабинет, мало кто берётся судить.
События последних лет показали, что политическая система Польши обрела достаточно большую устойчивость, и даже столь экстраординарные события, как смоленская катастрофа, не могут подорвать её стабильность.
Список литературы / References
Centrum Badan Opinii Spolecznej (CBOS), сайт (2011), "Prawo i Sprawiedliwosc - dziesi^cioletnia historia elektoratu. Komunikat badan CBOS BS/116/2011", доступно по адресу: http://wwwxbos.pl/SPISKQM.roL/20n/K 116 11.PDF (последнее посещение 21.12.2013 г.).
Centrum Badan Opinii Spolecznej (CBOS), сайт (2013), "Preferencje partyjne w pazdzierniku. Komunikat badan CBOS BS/140/2013", доступно по адресу:
http://wwwxbos.pl/SPISKOM.POL/2Q13/K 140 13.PDF (последнее посещение 15.11.2013 г.).
Dudek, A. (2013), Historiapolityczna Polski. 1989-2012, Znak, Kraków, Polska.
Gazeta.pl. Wiadomosci, сайт (2013), "I Kongres Ruchu Narodowego: „Nasza armia przywróci porzqdek. Albo oni, albo my. To jest wojna", доступно по адресу:
http://wiadomosci.gazeta.pl/wiadomosci/1,114871,14063453,I_Kongres_Ruchu_Narodowego_Nasza_armi
a_przywroci.html (последнее посещение 21.12.2013 г.).
Janicki, M., Wladyka, W. (2011), "Odbijany", Polityka, Vol. 35 (24.08), s. 15-17.
Janicki, M., Wladyka, W. (2013), "Co si$ wydarzy wpolskiejpolityce", Polityka, vol. 51-52 (17.12), s. 32-34.
Kowalczyk, K. (2008), "Zmiany w organizacji i zarzqdzaniu Prawem i Sprawiedliwosciq", in Karnowska D. (red.), Demokracja w Polscepo 2005 roku, Adam Marszalek, Torun, s. 49-65.
Krasowski, R. (2011), "Kodsmolenski", Polityka, vol. 45 (22.01), s. 14-16.
Królikowski, B. (2013), "Homo platformianus", Mysl.pl, vol. 28 (3/2013), s. 13-17.
Kwasniewski, A. (2011), "Minnie glowy", Polityka, vol. 21 (18.05), s. 17-18.
Marsz Niepodleglosci, сайт (2013), "Oswiadczenie Stowarzyszenia Marsz Niepodleglosci o Marszu Niepodleglosci 2013", доступно по адресу: http://marszniepodleglosci.pl/oswiadczenie-stowarzyszenia-marsz-niepodleglosci-o-marszu-niepodleglosci-2013 (последнее посещение 21.12.2013 г.).
Matyja, R. (2009), "Od ruchu "trzech tenorów" do partii Tuska", in Migalski M. (red.), Platforma Obywatelska, Adam Marszalek, Torun, 2009, s. 54-81.
Nizinkiewicz, J. (2013), "Gowin dla ,,Rz": Liczymy przynajmniej na 20 proc. poparcia", Rzeczpospolita, 8.12.
Paradowska, J. (2010), "Trzeci ma glos", Polityka, vol. 26 (26.06), s. 10-12.
Paradowska, J. (2011a), "DrugiPO", Polityka. vol. 12 (19.03), s. 18-21.
Paradowska, J. (2011b), "Przystawki i odstawki", Polityka. vol. 34 (17.08), s. 19-21.
Paradowska, J. (2012a), "Czerwona zamiast zoltej", Polityka, vol. 47 (21.11), s. 10-11.
Paradowska J. (2012b), "Ziobrysci czekajq mowiqc", Polityka. vol. 12 (21.03), s. 16-18.
Piasecki, A. (2012), Wybory w Polsce. 1989-2011, Arcana, Krakow, Polska.
Przyl^cki, P. (2012), Populizm w polskiej polityce. Analiza dyskursu polityki, Wydawnictwo Sejmowe, Warszawa, Polska.
Shishelina L.N. (2010), (ed.) Vishegradskaya Evropa: otkuda i kuda? Dva desyatiletiyapoputi reform v Vengrii, Polshe, Slovakii i Chehii [Visegrad Europe: Where From - Where To?Twenty Years on the Path of Reforms in Hungary, Poland, Slovakia and Czech Republik], Ves Mir, Moscow.
Skiba, L. (2013), "Rywalizacja elity politycznej Polskiego Stronnictwa Ludowego", in Migalski M. (red.), Polskie Stronnictwo Ludowe, Adam Marszalek, Torun, 2013, s. 41-87.
Slodkowska I., Dolbakowska M. (red.) (2013), Wybory 2011. Partie i ich programy, ISP PAN, Warszawa, Polska.
Solidarna Polska, сайт (2013), "Deklaracja programowa „Solidarna Polska" - nowa nadzieja", доступно по адресу: http://solidarnapolska.pl/program (последнее посещение 21.12.2013 г.).
Szuldzynski, M. (2013), "Rzqd swiezo malowany", Rzeczpospolita, 21.11.
Wal^czak, R. (2011), "Grzechy Grzecha", Polityka, vol. 38 (14.09), s. 24-25.
Wilgocki, M. (2013) "Ambitne plany Leszka Millera: To SLD wybierze sobie koalicjanta", Cazeta Wyborcza. 3.09.
Zakowski, J. (2010a), "Kluziki na kredyt", Polityka, vol. 49 (4.12), s.16-18.
Zakowski, J. (2010b), "PiS oddajeprezesa", Polityka, vol. 18 (1.05), s. 12-14.
Zakowski, J. (2011), "Dziwny rzqd", Polityka, vol. 48 (23.11), s. 14-15.
Poland: political set up after the Smolensk (2010-2013)
Author. Oleg Mikhalev, Candidate of History, Associate Professor, Department of International Relations, Voronezh State University. Address: Voronezh, Universitetskaya sq., 1. E-mail: [email protected]
Abstract. The article analyses the developments on the Polish political arena, which followed the presidential plane crash in April 2010 near Smolensk. Though the alignment of political forces has not changed fundamentally, there are trends that can have a major impact on Poland's domestic and foreign policy.
The principal trend is that the governing coalition led by the liberal "Civic Platform" is beginning to grow weaker. After seven years in power the party is facing difficulties in maintaining the trust of the electorate, which is frustrated by the economic slowdown in Poland, as well as in preserving internal unity. At the same time the "Platform"'s primary competitor, the "Law and Justice" party headed by Jaroslaw Kaczynski, has been able not only to overcome the grievous consequences of the Smolensk plane crash, but also to strengthen its influence. The article describes the attempts to establish new right-wing parties and sheds light on the roots of their failure. The left wing of the political spectrum where the "Democratic Left Alliance" plays the key part, is also contemplated upon. The article attempts to reveal the reasons as to why the party, which used to dominate the Polish political landscape, ended up showing the worst result in its history during the latest elections to the Sejm. Speculations and hypotheses regarding changes of political balance in Poland that may be a result of the upcoming parliamentary elections of 2015, conclude the article.
Key words: Poland, domestic policy, political system, political parties, elections, airplane crash near Smolensk.
