CC BY
26Quo vadis?
Левые партии сегодня
Потенциал оппозиции в современной Польше
© Савенков Р. В.
© Savenkov R.
Левые партии сегодня. Потенциал оппозиции в современной Польше Left parties today. The potential of the opposition in contemporary Poland
Аннотация. Союз демократических левых сил обладал в Польше в 1990-х гг. организационными преимуществами перед другими политическими партиями. Электоральные победы левых в этот период объясняются разобщенностью лагеря «реформаторов» и эффектом «шоковой терапии», стремлением избирателей поддержать привычных, неагрессивных политиков. Стратегическими недостатками левых стали утрата ими идеологического своеобразия и неспособность наладить повседневную работу со своими потенциальными сторонниками, а также перехват партией «Право и справедливость» левых идей и избирателей, противодействие левым католической церкви. Сейчас левые не являются значимой политической силой и не обладают даже потенциальной поддержкой избирателей.
Annotation. The Union of Democratic Left Forces possessed in Poland in the 1990s. organizational advantages over other political parties. The electoral victories of the left during this period are explained by the disunity of the "reformers" groups and the effect of "shock therapy", voters' desire to support the usual, non-aggressive politicians. The strategic disadvantage of the left was their loss of ideological identity and their inability to manage daily work with their potential supporters, as well as interception by the "Law and Justice" party of left ideas and voters, opposition from the left by Roman Catholic Church. Currently, left-wing political groups are not a reference actor and do not have sufficient, even potential, support from voters.
Ключевые слова. Левая оппозиция, левые идеи, партийная система, современная Польша. Key words. Left opposition, left ideas, party system, contemporary Poland.
В конце 1980-х — начале 1990-х гг. Польша продемонстрировала уникальный пример «переговорного» опыта трансформации социалистической политической системы в парламентскую демократию. Соглашения «круглого стола» и прошедшие на их основе «договорные выборы» трактовались их участниками как политический компромисс самых разных общественных сил [8. С. 11].
Складывалось впечатление, что польская элита раньше всех на пространстве рушившегося социалистического содружества научилась разрешать свои противоречия путем переговоров: «формирование новой политической системы предполагалось в ходе "неконфронтационных выборов"... [при которых] "Солидарность" "встраивалась" в политическую систему при сохранении решающих позиций Польской объединенной рабочей партии» [8. С. 12]. Парламентские выборы 1989 г. были
САВЕНКОВ Роман Васильевич — доцент кафедры социологии и политологии Воронежского государственного университета, кандидат политических наук.
договорными [17], «неконфронтационными», что стало результатом компромисса правящих социалистических сил и оппозиции, представленной движением «Солидарность» [8. С. 12]. Результатом явилось формирование гибридной системы, сочетающей в себе элементы социалистической и капиталистической систем. Основным следствием короткой «двухполюсности» (Т. Кравчек) стал высокий уровень кооперации между умеренными «коммунистами» и «антикоммунистической» оппозицией [28. S. 10, 249]. Таким образом, в 1989—1991 гг. сложившаяся конфигурация политических сил и факторов создала ситуацию, «принуждающую» элиту и контрэлиту к переговорам и компромиссам.
Широкая общественная поддержка лидеров «Солидарности» и антисоциалистические настроения значительной части населения позволили правым реформаторам пересмотреть договоренности «круглого стола» и нанести два чувствительных поражения социалистической элите. В 1990 г. президентом Польши был избран Л. Валенса, а в 1991-м по итогам выборов депутатов сейма социал-демократы оказались в политической изоляции, хотя и получили второй результат (12%) [21. S. 183—186].
В начале 1990-х гг. казалось, что Польша уверенно уходит от «коммунизма». Но польские избиратели дважды (в 1995-м и 2000 г.) выбирали президентом левого политика — выходца из социалистической элиты А. Квасьневского. А Союз демократических левых сил (СДЛС) дважды добивался большинства в нижней (партийной) палате парламента — сейме (в 1993-м и 2001 г.).
Левые в современной Польше
Традиционно к левым относят сторонников ценностей коммунизма, социализма и социал-демократии — политических концепций, возникших на основе идей К. Маркса. Общая ценность левых — стремление к социальному прогрессу через достижение равенства и социальной справедливости. Социал-демократия предполагает возможность реформы капиталистического устройства в интересах пролетариата, нахождение баланса между рыночной экономикой и государственным вмешательством, между интересами личности и общества [24. S. 71—72].
Партийно-политическую систему Польши трудно «вписать» в лево-правый континуум, т. к. и левые, и правые ее партии после распада социалистической системы приобрели специфические национальные черты. Польские политологи в понятие «левицы» включают группы «преемников» коммунистических партий и их союзников, а термин «правица» закрепился за всеми, кто с ними борется, независимо от их программы [16. S. 8]. «Партиями—преемницами коммунизма» считаются те, которые «при коммунистических режимах являлись правящими и которые унаследовали преобладающую долю ресурсов и кадров бывших правящих партий» [4. С. 149]. Л. Лыкошина использует более простой критерий деления на правых и левых: «первые делают акцент на
создании условий для большей производительности труда в масштабах общества, вторые же больше пекутся о справедливости, т. е. правица занимается производством, левица — распределением (в самом общем плане)» [8. С. 44].
Автор предлагает считать левыми ценности «сильного государства», заявляющего о своей ответственности за приемлемый уровень социальной обеспеченности граждан, активно перераспределяющего национальные богатства в пользу рядовых граждан и закрепляющего в правовой системе социальные гарантии.
Партийная система постсоциалистической Польши характеризуется высокой изменчивостью с тенденцией к стабилизации после вступления в Евросоюз [35. S. 64]. Через год после поражения на «договорных» выборах (1989) Польская объединенная рабочая партия (ПОРП) была преобразована своими лидерами в «Социал-демократию Республики Польша» (СДРП). Идейной платформой стали социал-демократические ценности [39. S. 72—73]: парламентская демократия, усиление социальной политики, умеренное вмешательство государства в экономику, интеграция Польши в экономические и военные структуры Западной Европы, ограничение вмешательства Римско-католической церкви (далее — РКЦ или костел) в общественную жизнь [20. S. 3—10]. Обновление партии коснулось только риторики — все руководящие посты сохранили те представители упраздненной ПОРП, которые отличались прагматизмом, нейтральным отношением к политическим доктринам и ориентацией на личный успех [26. S. 17—18]. Несмотря на демонстративное неприятие социалистических ценностей, в польской элите не произошло масштабной ротации: каждый четвертый представитель новой элиты 1990-х гг. принадлежал к таковой и до 1989-го [8. С. 41].
Лидером «партии-преемницы» был избран молодой активист ПОРП А. Квасьневский, недостаток организационного опыта которого компенсировал опытный аппаратный работник ПОРП Л. Миллер. Усилиями Л. Миллера удалось объединить более 20 левых групп и создать коалицию «Союз демократических левых сил» (СДЛС). Печатным органом СДЛС стал ежедневник «Трибуна» [37. S. 78—79]. По итогам выборов депутатов сейма СДЛС последовательно улучшал численность своих избирателей, а в периоды 1993—1997 и 2001—2005 гг. являлся правящей партией (см. рис. 1). Запрет на участие в выборах коалиций в 1997 г. вынудил 29 партий и группировок левой ориентации создать в 1999 г. партию под тем же названием — «Союз демократических левых сил» [9. С. 32—44].
В 2004 г. из СДЛС вышли сторонники обновления партии во главе с М. Боровским, образовав партию «Социал-демократия Польши», которая не получила значимой поддержки избирателей [9. С. 36]. Она традиционно для левых поддерживала идеи гуманизма, ценности свободы, равенства, справедливости, общественной солидарности и толерантности [19].
Рисунок 1. Результаты голосования за СДЛС на выборах в сейм, Европейский парламент и органы МСУ (в % голосов)1
Источник: [30. 8. 177].
Примечание: В выборах депутатов сейма СДЛС участвовал в составе коалиции «Левые и демократия» (2007) и «Единая левая» (2015).
Победа на выборах депутатов сейма в 2005 г. партии «Право и справедливость» («ПиС») впервые продемонстрировала возможности правых сил эффективно использовать традиционно левые подходы к решению социальных проблем. В том же году генеральным секретарем СДЛС был избран Г. Наперальский, получивший относительно хороший результат на президентских выборах 2010 г., но в 2015-м перешедший в «Гражданскую платформу».
В 2008 г. Л. Миллер попытался объединить левые группы в партию «Польская левая». Ее целью в 2010 г. провозглашалась реализация идеалов свободы, равенства, справедливости и общественной солидарности. Партия защищает права собственности, свободы экономической деятельности, свободы совести и выбора религии, терпимости, заявляет о необходимости секулярного государства и предоставления равных прав гражданам, независимо от национальности, происхождения, мировоззрения, пола и сексуальной ориентации [36]. Но и данный проект левых не завоевал доверия избирателей.
Партийная коалиция «Единая левая» не преодолела 8-процентный проходной барьер в 2015 г. Электорат СЛДС с 2011 г. голосует за партии преимущественно правой ориентации [35. S. 80]. Нисходящая динамика наблюдается и в результатах левых на президентских выборах (см. табл. 1).
Таблица 1
Результаты голосования на президентских выборах за кандидатов от левых (в % голосов)
1995
2000
2005
2010
2015
А Квасьневский
35/51
54
М. Боровский
10,33
Г. Наперальский
13,5
М. Огурек
2,38
Источник: [21].
Электоральные поражения СДЛС стали поводом для расколов внутри партии и появления «новых левых». К радикальным левым относят Союз польских коммунистов «Пролетариат», поддерживающий идеи марксистско-ленинской идеологии. В 2003 г. была зарегистрирована партия «Новая левая» под председательством П. Иконовича. Ее программа основывалась на ценностях социал-демократии с элементами троцкизма и антиглобализма, ставя целью борьбу с безработицей, бездомностью и различными видами дискриминации. «Новая Левая» рассчитывала занять место «левее» СДЛС, но не получила значимой электоральной поддержки [37. S. 72, 75—77].
Левоориентированная интеллигенция объединилась вокруг ежемесячника «Политическая критика», руководимого С. Сираковским. Опираясь на труды классиков марксизма, авторы журнала критиковали тактику СДЛС и стремились к формированию «языка» левых как условия успешной политической борьбы. В предвыборной программе 2005 г. СДЛС сосредоточился на защите интересов так называемых аутсайдеров — безработных, сексуальных меньшинств и женщин, лишенных права на аборт, а также против «сегрегации», т. е. разделения общества на привилегированные и непривилегированные слои. Такой семантический прорыв в программе, несомненно, произошел под воздействием текстов авторов «Политической критики».
Причины электоральных побед и поражений СДЛС
Партийная структура Польши 1990-х характеризовалась высокой фрагментацией, поляризацией как левых, так и правых политических сил. Меньшую, чем ранее, сплоченность продемонстрировали наследники «Солидарности», оказавшиеся неспособными взаимодействовать в рамках коалиций. Левые в Польше не сочли нужным разорвать свои организационные и идейные связи со структурой ПОРП, с социалистической историей. Другими словами, польская постсоциалистическая элита сохраняла организационные и институциональные возможности трансляции левых ценностей, мобилизации на выборах своих сторонников.
Секрет успеха левых на рубеже XX—XXI вв. отчасти объясняется политическими талантами А. Квасьневского, который сумел четко расставить акценты в публичном дискурсе: осудив ошибки и преступления социалистического прошлого, он старался не сосредоточиваться на нем, а вести поляков вперед [8. С. 55]. Будущее Польши в интерпретации левых — это рыночная экономика и евроатлантическая внешняя политика (т. е. вступление в НАТО и ЕС).
В программной декларации СДЛС, возглавляемый А. Квасьневским, апеллировал к ценностям современной социал-демократии, официально отрекаясь от своих коммунистических корней. Он не считал себя наследником СДРП, хотя значительная часть членов Союза входила как в ее состав, так и в ПОРП. Декларируя признание принципов рыночной экономики при условии придания ей «социального измерения», СДЛС
отвергал неолиберальную модель государства и экономики, заявлял о стремлении к тому, чтобы «ценности левицы и общественная солидарность ограничили всеобщий эгоизм, предлагаемый полякам демагогическими и популистскими правыми партиями» [11. С. 894]. Будущее Польши партия видела в реализации целей ЕС — безопасности, благосостояния и создания условий для развития каждого. Приоритетными задачами она провозглашала борьбу с безработицей, обеспечение высоких темпов экономического роста, строительство толерантного, светского и мировоззренчески нейтрального государства.
Второй ситуативный фактор электоральных успехов левых — экономические трудности переходного периода. В 1992 г. цены в Польше ежемесячно росли на 2—3%, официальных безработных было зарегистрировано 2 млн человек (15% трудоспособного населения), 16% самоубийств произошло по экономическим мотивам (522 случая). Экономическое положение улучшилось одновременно с приходом в сейм левых (1993—1997). Накануне второй электоральной победы левых в 2001 г. количество безработных достигло 16% [11. С. 872, 880]. Кратковременную поддержку левой партии оказывали избиратели, возмущенные чрезмерным вторжением костела в политическую жизнь и угрозой клерикализма.
Успехи левых правительств в 1990-х гг. основывались на фундаменте, заложенном еще предыдущими правительствами, в том числе на реализации так называемого плана Бальцеровича1. Кроме того, их оппонентам — партиям, вышедшим из «Солидарности» — не удавалось ни в 1990-х, ни в 2000-х гг. действовать согласованно. Даже результативная коалиция «Избирательная акция "Солидарность"», имевшая большинство в сейме в 1997—2001 гг., только усилила конфликтность в отношениях между лидерами правого лагеря. Их постоянные столкновения ослабили реформаторский курс, привели к замедлению экономического роста и падению поддержки правительства правых. Конфликты внутри правящей правой коалиции 1997—2001 гг. между будущими лидерами главных партий современной Польши заложили основу так называемой польско-польской войны, дали возможность СДЛС в 2001 г. получить свой лучший результат на выборах депутатов в сейм.
Третий фактор электоральных успехов левых — эффективная работа на местах, результативное участие в муниципальных выборах. Организационное преимущество так называемых партий-преемниц характерно для всех стран постсоциалистического пространства. Р. Красовский, рассматривая этот феномен применительно к Польше, отдает предпочтение личностному фактору и высказывает уверенность, что «империя левых» держалась на дуумвирате публичного и популярного А. Квасьнев-ского и опытного «организатора-аппаратчика» Л. Миллера, воссоздавше-
1 Бальцерович Лешек Генрик — польский экономист и политик, представитель монетаризма. Вице-премьер и министр финансов (1989—1991, 1997—2000); председатель Национального банка Польши (2001—2007). Организатор и идейный вдохновитель польских экономических реформ (так называемой шоковой терапии или плана Бальцеровича) — ускоренного перехода страны от плановой экономики к рыночному хозяйству.
го эффективные партийные структуры «на местах» [26. S. 276. 279]. Высокий уровень институализации СДЛС проявился и в системной работе с рядовыми членами партии в период нахождения у власти [30. S. 179]. При этом левые партии в своих уставах и практической работе дополняют элементы представительной демократии возможностью прямого участия членов партии в принятии решений [34. S. 179].
Причинами же поражений СДЛС стали как тактические, так и стратегические ошибки, а также ряд неблагоприятных политических факторов. Мощным противником левых в Польше остается Римско-католическая церковь. Польша относится к числу стран с самым высоким уровнем религиозности населения, а по доле верующих она традиционно занимает первое место в Европе [15. С. 68]. Религиозность рассматривается поляками как неотъемлемая черта польской идентичности [8. С. 172—174]. Возможно, поэтому в период социалистической Польши, когда традиционной польской идентичности угрожала официальная пропаганда, уровень религиозности был выше, чем в период современной Польши. В 1991 г. верующими католиками называли себя 93,9% поляков, еще 3,2% придерживались иных вероисповеданий и только 2,9% не относили себя ни к какой конфессии. Но к 2011 г. число католиков уменьшилось до 89,6%, а число атеистов возросло до 8% [25]. В ноябре 2018 г. 84% называли себя «верующими», 8% — «глубоко верующими», а 49% заявили о регулярном исполнении религиозных обрядов [32. S. 2].
Католицизм всегда играл в общественной и политической жизни Польши важную роль. Польская церковь поддерживала идеи национальной независимости как в XIX, так и во второй половине ХХ в. Хотя церковные иерархи являлись носителями антикоммунистических ценностей, костел в социалистической Польше поначалу избегал конфликта с властями. При этом церковь постоянно усиливала свое влияние в гражданских сферах жизни [1. С. 68—69], часто исполняя роль либо посредника, либо духовной опоры оппозиции. Для обычных граждан костел стал территорией свободы [15. С. 69].
С ослаблением правящего социалистического режима во второй половине 1980-х Римско-католическая церковь начала открыто поддерживать движение «Солидарность» и его лидера Л. Валенсу. Через своих представителей костел сыграл важную роль в подготовке работы «круглого стола», положившего начало процессу демократических реформ. В результате активной политической деятельности в борьбе с «коммунистической системой» к 1991 г. РКЦ воспринималась поляками как наиболее влиятельный политический актор в стране, опередив по уровню доверия как «Солидарность», так и прежнюю социалистическую элиту. Высокий авторитет костела побудил его активно включиться в политические дискуссии и процессы. РКЦ в Польше активно агитировала против левого кандидата в президенты А. Квасьневского [12. С. 78].
Одновременно она стала мощным союзником правой партии «Право и справедливость» на выборах, обеспечивая, в частности, поддержку партии со стороны мелких сельхозпроизводителей [8. С. 50]. После электоральных побед 2015 г. наблюдается рост зависимости госучреждений
от Римско-католической церкви, преобладание религиозных объединений в общественных мероприятиях, проводимых государством [6. С. 51]. РКЦ в Польше, обретя признаки политического субъекта, отчасти утратила образ арбитра политических баталий.
Многие поляки не одобряют политическую ангажированность и чрезмерное присутствие церкви в общественной жизни: доля респондентов, прислушивающихся к мнению РКЦ, снизилось с 66% (2005 г.) до 45% (2018 г.) [32. Б. 4]. Тем не менее костел был и остается защитником национальной идентичности поляков, сохраняя высокое доверие. В декабре 2016 г., в период обострения конфликта между парламентской оппозицией и правящей фракцией «Право и справедливость» (ПиС), авторитетные церковные иерархи заявили о сохранении РКЦ дистанции и содействии диалогу. Так, кардинал Казимер Ныч призывал препятствовать разрушению национального единства эгоистическими и партийными интересами [38].
Репутационной слабостью СДЛС стали постоянные обвинения правительства левых в коррупции и связях бывших представителей ПОРП со спецслужбами Москвы. Среди поляков, мечтающих о сильном государстве, такие обвинения подрывают доверие и к самому СДЛС, и к его леволи-беральной риторике. Недоверие проявляется в снижении числа и голосов на выборах, и членов партии. После череды коррупционных скандалов численность членов СДЛС упала с 154 886 (2003 г.) до 79 978 (2004 г.) человек. К 2016 г. она сократилась до 23 452 человек [30. Б. 188].
Непопулярной была позиция СДЛС по международным вопросам. Далеко не все в Польше поддержали вступление в ЕС (2004 г.). Национал-популистские партии обвиняли правительство левых в невыгодных условиях вступления [9. С. 35]. Агрессивный евроскептицизм стал одним из важнейших факторов электоральных успехов партии «ПиС» и в 2005-м, и в 2015 г. Критику вызывало и решение правительства Л. Миллера поддержать агрессию США в Ираке. Не смогли левые убедить большинство поляков в верности своей позиции и по проблеме нелегальных мигрантов.
Одна из причин низкого результата СДЛС на парламентских выборах 2011 г. — появление леволиберальной партии «Движение Паликота». Основным объектом критики ее лидера Я. Паликота стал костел: он предлагал ослабить влияние РКЦ на политическую и общественную жизнь, прекратив финансирование церкви из госбюджета, убрав преподавание религии из школ, запретив духовным лицам участвовать в светских праздниках. Агрессивная антиклерикальная риторика привлекла к «Движению» значительную часть левых избирателей и принесла ему третье место.
Еще одна причина неудачи СДЛС на выборах — невыразительная предвыборная программа и отсутствие новых лиц среди кандидатов [10. С. 42]. По мнению членов партии, руководство не проводит систематической работы над ошибками, не делает выводов по итогам поражений. Ритуальной реакцией на электоральные поражения стала замена лидера партии. Причиной объявлены потеря творческого потенциала, неспособность выйти за пределы привычных организационных схем [30. Б. 180—184].
Стратегическая слабость СДЛС и левых в целом — потеря собственного идеологического лица. После распада социалистического блока компартии в большинстве европейских стран терпят крах, меняют названия и отказываются от своей идеологии. Основные усилия левых были направлены на идейную адаптацию к неолиберализму, «выступавшему в качестве непреодолимой "объективности", изменение которой может произойти лишь в виртуальном мире культурных символов или в заоблачных высях интеллектуальной утопии, но никак не в сфере политического действия и борьбы за власть... Социальная борьба свелась к сопротивлению эксцессам системы, утратив ориентацию на преобразование системы, хотя бы даже и реформистское» [5. С. 18].
Сильной тактической стороной классических левых была «повседневная работа среди реальных масс, чьи взгляды, настроения, а главное, объективные интересы резко отличаются от того, что им приписывают леворадикальные идеологи» [5. С. 18]. Увлечение социал-демократических организаций либерально-демократическими формами политической работы оторвало их от своих потенциальных сторонников. Поэтому массовые движения все чаще вдохновляются традиционалистскими, националистическими и религиозными идеями, в то время как левая идеология из инструмента повседневной организационной работы превращается в дискурс, который приватизируется интеллектуалами [5. С. 19, 49, 84].
Авторы упомянутого выше авторитетного левого журнала «Политическая критика» считают основной слабостью левых сил идеологическую капитуляцию: руководство левых партий все более заражалось интересами собственников бизнеса, все меньше реагируя на проявления неравенства и несправедливости. Современные проблемы усложнились: перераспределение доходов от богатых к бедным сейчас не решает проблемы, а работодатель должен вкладывать средства в повышение квалификации своих сотрудников. Между тем общемировая тенденция снижения зарплаты и изменения социальных обязательств работодателя теоретически дает карт-бланш левым политикам [33].
Левый польский социолог М. Гдула уверен, что многих избирателей с левыми ценностями «подобрала» правая популистская партия «Право и справедливость», которая с 2005 г. пускает в ход социальную риторику, требует учитывать интересы простых людей, критикует отход от традиционных национальных ценностей. «ПиС» успешно использует в своих интересах растущие надежды поляков на рост личного благосостояния и антиэлитарные настроения. Партия Я. Качиньского, делая ставку на антиэлитаризм, создает иллюзию влияния обывателей на политическую жизнь, восстановление разрушенной элитами справедливости [23. S. 17, 74, 87].
Подводя итоги, можно констатировать, что СДЛС в качестве «партии-преемницы» в 1990-х гг. обладал организационными преимуществами. Электоральные победы левых объясняются разобщенностью лагеря «реформаторов» и эффектом «шоковой терапии», стремлением избирателей поддержать привычных, неагрессивных политиков. Костел традиционно
был идейным противником социализма, а после общественной трансформации 1989 г. продолжил свою критику левых. Естественным союзником РКЦ в Польше стала партия «ПиС», артикулирующая необходимость защиты национальной идентичности, поддерживающая вмешательство костела в политическую и общественную жизнь. Стратегический недостаток левых — утрата ими идеологического своеобразия и неспособность наладить повседневную работу с потенциальными сторонниками.
Перспективы левых в Польше в условиях «польско-польской» войны
По наблюдениям польского социолога П. Штомпки, в социалистической Польше, как и в других странах «реального социализма», навязывалась так называемая культура блока (стран Варшавского Договора), которая создавалась и цементировалась не только сверху, но и снизу посредством спонтанной разработки самими гражданами своих адаптационных стратегий. В Польше «культура блока» не обладала монополией, ее восприятие было поверхностным, скорее оппортунистическим. Кроме того, сохранялись конкурентные национально-католическая и космополитическая западная культуры. Все это создало условия для слабого закрепления левых ценностей, а шок от радикального перехода к рыночной экономике и либеральной демократии оказался не слишком сильным [13. С. 480].
В то же время в политической культуре поляков после распада соцлагеря проявились три общие, но противоречивые черты: ценность формальных социальных прав; требование восстановления индивидуальной социальной и политической субъектности; подозрительное отношение к государству [2. С. 179]. Переплетение этих противоречивых политических стремлений усложняет выявление ценностного фундамента для левых политических сил.
«Польско-польской войной» называют политическое противостояние с 2005 г. двух правых политических лагерей-партий, идейно порожденных профсоюзом «Солидарность»: «Гражданская платформа» и «Право и справедливость». Причины их противоборства — не только личные амбиции их лидеров Д. Туска и Я. Качиньского, но и жесткий раскол избирателей на «Польшу солидарную» и «Польшу либеральную». Парадоксальность польской партийной системы в том, что электорат обеих партий демонстрирует левые (этатистские и антилиберальные) взгляды. «Электорат более правой "ПиС" является гораздо более левым, чем электорат "ГП"» [8. С. 101, 106]. Первой линией раскола польской политической элиты явилось ее отношение к двум историческим стратегиям создания новой Польши: государственно-демократической, связанной с именем Ю. Пилсудского, и национально-демократической, связанной с Р. Дмов-ским. Если Ю. Пилсудский боролся за восстановление польского государства с опорой на западноевропейские страны, то Р. Дмовский выступал за воссоздание национальной Польши, ориентированной на возвращение «восточных» территорий и сотрудничество с Украиной [8. С.140].
Вторая линия раскола — оценка действий польских властей по расследованию причин гибели президентского самолета под Смоленском
в 2010 г.: лидеры «ПиС» обвиняют российские власти в теракте, а Д. Ту-ска — в сокрытии деталей трагедии [10. С. 70]. Таким образом, причин для конфликта между бывшими единомышленниками по «Солидарности» больше, чем возможностей для формирования коалиции.
Кроме того, польский избиратель не всегда голосует рационально. Правительства нередко теряли власть не из-за острых проблем в экономике, а когда духовно-политическая «атмосфера становилась душной», наступал «моральный кризис», когда общество уставало от власти. Пример — постепенное охлаждение поляков к «Гражданской платформе» в 2010-е гг. [8. С. 115]. Основная причина этого охлаждения — хроническая слабость государства, которая не компенсировалась прагматичной, далекой от традиционных польских ценностей политикой Д. Туска [27. Б. 302—303]. Сельский избиратель Польши жаждал поводов для национальной гордости и заботы со стороны государства. В результате неудач правительства на этом поприще и разочарования электората президентом Польши в 2015 г. избирается политик от «ПиС» А. Дуда, а эта партия получает большинство в сейме.
На местных выборах 2018 г. доминировала левая риторика, развернувшаяся вокруг вопросов о качестве жизни и проблем социальной обеспеченности. По итогам выборов «Гражданская коалиция» парламентских партий «Гражданская платформа» и «Современная», выступавшая против доминирования «ПиС», даже не добилась результатов тех же партий в 2015 г. М. Гдула делит современное польское общество на три лагеря: симпатизанты «ПиС»; противники «ПиС» и группа, которая отказывается присоединиться к двум лагерям. Эта третья группа — потенциальная база левых [22].
Важные для политической жизни выборы в органы местного самоуправления сохранили доминирование «ПиС». «Гражданская коалиция» добилась лишь повышения явки на выборах в крупных городах. Использующая социалистическую риторику Крестьянская партия сохранила большинство сторонников, несмотря на сильнейшее давление со стороны «ПиС». Заявили о себе как о политической группе «молодые левые» — «Вместе» и «Зеленые» [29]. Но по результатам социологических опросов левые партии не являются референтной политической группой (см. табл. 2).
Таблица 2
Потенциальная электоральная поддержка партий в % голосов (декабрь 2018 г.)
Партия Готовы проголосовать на выборах в сейм Результаты голосования в сейм 25.10.2015
Право и справедливость 41 37
Гражданская платформа 24 24
Кукиз'15 5 9
Польская крестьянская партия 7 5
СДЛС (левые) 4 7
Современная 2 —
«Вместе» (левые) 1 —
«Зеленые» (левые) 1 —
Источник: [31. S. 4].
ф ф ф
В политической истории современной Польши, отторгающей свое недолгое социалистическое прошлое, наследники прежних левых в течение восьми лет доминировали в сейме и десять лет удерживали пост президента страны, придерживаясь трансформационного курса своих оппонентов из «Солидарности». Опасения политологов по поводу сосредоточения носителей авторитарной субкультуры вокруг посткоммунистических партий стран Центрально-Восточной Европы (ЦВЕ) не оправдались [7. С. 108].
СДЛС с самого начала не ставил под сомнение евроатлантический курс, позиционировал себя в качестве обновленной социал-демократической партии, придерживающейся европейской традиции, использовал свои организационные преимущества и ассоциативную связь в общественном сознании с прежней социалистической системой: в периоды углубления экономических трудностей и роста давления РКЦ левые получали голоса недовольных этими процессами, но не являющихся при этом левыми по взглядам.
Либеральная экономическая политика правительства левых в 2001— 2005 гг. привела к отходу от ценностей социал-демократии и потере идеологической идентичности. Череда коррупционных скандалов оттолкнула от партии множество ее членов и избирателей. СДЛС совершил ряд политтехнологических ошибок в выборе партий-партнеров, постепенно растеряв свой «ядерный» электорат [18. Б. 221].
Разделение партий на правые и левые после парламентских выборов 2005 г. перестает быть определяющим фактором. Главная особенность открытого этими выборами нового периода политической истории Польши — снижение электорального потенциала СДЛС вплоть до ухода партии с парламентской сцены в 2015 г. Основными соперниками на выборах президента и депутатов сейма 2005 г. выступили идейно близкие друг другу правые политические партии — «Гражданская платформа» и «Право и справедливость». Сейчас левые не являются значимым политическим игроком и не обладают даже потенциальной поддержкой избирателей.
Литература
1. Аляев А. В. Политические процессы в Польше в переходный период: опыт трансформации внутренней и внешней политики в 1989—1998 гг. М., 2003.
2. Внук-Липинский Э. Социология публичной жизни. М., 2012.
3. Жуковский И. И. Становление партийной системы Республики Польша. Калининград : Российский государственный университет им. Иммануила Канта, 2010.
4. Ишияма Д. Партии-преемницы коммунистических и организационное развитие партий в посткоммунистической политике // Политические исследования. 1999. № 4.
5. Кагарлицкий Б. Между классом и дискурсом : Левые интеллектуалы на страже капитализма. М. : ИД ВШЭ, 2017.
6. Корнась Е. Пределы дедемократизации польской политической системы // Современная Европа. 2017. № 7.
7. Льюис П. «Третья волна» демократизации в Восточной Европе: роль партий и политическое развитие в сравнительной перспективе // Политическая наука. 2006. № 1.
8. Лыкошина Л. С. «Польско-польская война» : Политическая жизнь современной Польши. M. : ИНИОН РАН, 2015.
9. Михалев О. Ю. Польский Союз демократических левых сил в начале XXI века // Славяноведение. 2014. № 5.
10. Михалев О. Ю. Польша: политический расклад после Смоленска (2010—2013) // Современная Европа. 2014. № 4.
11. Польша в ХХ веке : Очерки политической истории. М. : Индрик, 2012.
12. Савенков Р. В. Участие религиозных институтов в политическом процессе и формировании оппозиции (пример Польши и России) // Вестник Воронежского госуниверститета. Серия: История. Политология. Социология. 2017. № 3.
13. Штомпка П. Социология : Анализ современного общества. М. : Логос, 2005.
14. Яжборовская И. С. Польша 2015—2016 гг.: хроника неоавторитарного реванша // Политические исследования. 2016. № 5.
15. Яжборовская И. С. Церковь и государство в послевоенной Польше // Полития. 2002. № 4.
16. Bojarowicz T. Partie i ugrupowania prawicowe w Polsce po 1989 roku. Torun : MADO, 2013.
17. Chmaj M. Sejm «kontraktowy» w transformacji systemu politycznego Rzeczypospolitej Polskiej. Lublin : Wydawnictwo Uniwersytetu Marii Curie-Sklodowskiej, 1996.
18. Chwedoruk R., RydMski B. Porazka partii peryferii w drodze do centrum — analiza geografii wyborczej SLD // Anatomia porazki wyborczej / pod red. Anny Paczesniak. Warszawa : Wydawnictwo Sejmowe, 2018.
19. Deklaracja Programowa Socjaldemokracji Polskiej. — http://sdpl.pl/docs/dokumenty%20programo-we/deklaracja_programowa_nowa.pdf (дата обращения: 19.02.2019).
20. Deklaracja i Statut Socjaldemokracji Rzeczypospolitej Polskiej, uchwalone przez Kongres Zalozyciel-ski. Warszawa, 1990.
21. Dudek А. Historia polityczna Polski. 1989—2012. Krakow : Znak, 2013.
22. Gdula M. My tez wygralismy wybory samorz^dowe! // Krytyka Polityczna. 2018. 25.10. — http://kry-tykapolityczna.pl/kraj/my-tez-wygralismy-wybory-samorzadowe/ (дата обращения: 19.02.2019).
23. Gdula М. Nowy autorytaryzm. Warszawa : Wydawnictwo Krytyki Politycznej, 2018.
24. Heywood А. Klucz do politologii : Najwazniejsze ideologie, systemy, postaci. Warszawa : Wydawnictwo Naukowe PWN, 2008.
25. Kosciol w Polsce/ Instytut Statystyki Kosciola Katolickiego SAC. — http://www.iskk.pl/kosciol-naswiecie.html (дата обращения: 12.02.2017).
26. Krasowski R. Czas gniewu : Rozkwit i upadek imperium SLD. Warszawa : Czerwone i Czarne, 2014.
27. Krasowski R. Czas Kaczynskiego : Polityka jako wieczny konflikt. Warszawa : Czerwone i Czarne, 2016.
28. Krawczyk Т. Stosunki miçdzy rz^dem a opozyj w wybranych panstwach Europy. Torun : Wydawnictwo Adam Marszalek, 2005.
29. Matyja R. Kryzys Lewicy to szansa Biedronai // Krytyka Polityczna. 2018. 24.10. — http://krytykapo-lityczna.pl/kraj/matyja-wybory-samorzadowe-2018/(дата обращения: 19.02.2019).
30. Paczesniak A. Jak przetrwac dekadç porazek wyborczych? Studium przypadku Sojuszu Lewicy De-mokratycznej // Anatomia porazki wyborczej / pod red. Anny Paczesniak.
31. Preferencje partyjne w grudniu. Komunikat z Badan // Centrum Badania Opinii Spolecznej. 2018. № 163.
32. Religijnosc Polakow i ocena sytuacji Kosciola katolickiego // Centrum Badania Opinii Spolecznej. 2018. № 147.
33. Rodrik D. Wybor Lewicy // Krytyka Polityczna. 2019. 18.01. — http://krytykapolityczna.pl/go-spodarka/wybor-lewicy-rodrik/(дата обращения: 19.02.2019).
34. Sobolewska-Myslik K., Kosowska-G^stol B., Borowiec P. Struktura organizacyjne polskich par-tii politycznych. Krakow, 2010.
35. Sokot W. Dynamika zmian systemu partyjnego w Polsce // Panstwo w czasach zmiany / red. nauk. M. Pietras, I. Hofman, S. Michalowski. Lublin : Wydawnictwo Uniwersytetu Marii Curie-Sklodowskiej, 2018.
36. Statut partii politycznej Polska Lewica z dnia 27 lutego 2010 r. // Polska Lewica. — https://polskale-wica.pl/index.php/dokumenty/90-statut-polskiej-lewicy(дата обращения: 19.02.2019).
37. Tokarczyk R. Nowa Lewica : Rodowod-Ruchy-Ideologia-Recepcja. Krakow : Wydawnictwo Avalon, 2010.
38. Tomasz Krzyzak: Nie czas na glos Kosciola ws. sporu w Polsce // Rzeczpospolita. 2016. 19.12. — http://www.rp.pl/Analizy/161219041-Tomasz-Krzyzak-Nie-czas-na-glos-Kosciola-ws-sporu-w-Polsce. html#ap-1 (дата обращения: 25.12.2016).
39. Zmigrodzki M., Sokot W. Instytucjonalizacja Socjaldemokracji Rzeczpospolitej Polskiej : Pomiçdzy izolacj^ a relewancj^ polityczn^ // Annales Universitatis Mariae Curie-Sklodowska. Lublin : Polonia, 2000. Vol. VII. ♦
