CC BY
242
ИСТОРИЧЕСКИЕ НАУКИ И АРХЕОЛОГИЯ
УДК 94
Д.Д. Калабина
студент, исторический факультет, ФГБОУ ВО «Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова»
ПОЛКОВНИК ХАУЗ И ЕГО «ВЕЛИКАЯ ЗАТЕЯ»
Аннотация. В статье рассматривается миротворческая инициатива США накануне Первой мировой войны, которая предвосхитила изменение роли Соединенных Штатов в международных отношениях по ее итогам. На материалах опубликованного архива полковника Хауза раскрывается его особая роль в этой инициативе.
Ключевые слова: США, Первая мировая война, международные отношения.
D.D. Kalabina, M.V. Lomonosov Moscow State University
COLONEL HOUSE AND HIS «GREAT ADVENTURE»
Abstract. This article analyses the peacemaking initiative of the USA before the First World War as a precondition of the change in the role of the United States in the international relationships after this War. On the basis of the published intimate papers of colonel House his special role in this initiative is determined.
Keywords: USA, First World War, international relations.
Участие США в Первой мировой войне показало, что это уже совсем не та страна, которая в середине XIX века направляла свою энергию на разрешение внутренних задач, отстранившись ото всего мира. Общеизвестно, что в 1918 г. центральноевропейские державы обратились с предложением о мире непосредственно к американскому президенту, через головы европейских противников и согласились принять мир на условиях его программы. Однако гораздо менее известно, что США примеряли на себя роль миротворца еще до начала Первой мировой войны, сделав попытку предотвратить развязывание конфликта. При этом, в случае успешного осуществления этой роли, Соединенные Штаты могли бы не только удержать мир от войны, но и повысить свой авторитет в международных отношениях. Несмотря на то, что в начале века в США были еще сильны изоляционистские представления об удаленности страны от европейских вопросов, которые в конечном итоге удержат Сенат от ратификации Версальского мирного договора, в американском истеблишменте был один человек, который уже в 1914 г. готовил для США роль лидера на международной арене. Этого человека звали Эдвард Мандел Хауз, более известного как полковник Хауз.
Советник, разведчик, секретный агент, политический манипулятор, аналитик, информатор, дипломат - какие только роли не исполнял при Вудро Вильсоне этот «Талейран из Техаса». Сам себя он предпочитал скромно именовать «другом президента». Сразу нужно пояснить, что полковником в прямом смысле этого слова Хауз никогда не был, в вооруженных силах никогда не служил, а такое добавление к своему имени получил в 1892 г. в знак благодарности от победившего на выборах в губернаторы Техаса Джеймса Хогга, чью предвыборную кампанию он организовывал. Однако то, что полковник Хауз никогда не был полковником, это не самое занимательное в его биографии. В наследство от отца в 22 года Эдвард получил огромное состояние и дела, которыми занимался с большим успехом. В итоге, его финансовое положение всю жизнь позволяло ему не заботиться о денежных выгодах. Как он записал в дневнике: «Я никогда ничего не получал за свою работу - ни от администрации штата, ни от федерального правительства и до сих пор сам покрывал свои
расходы» [1, с. 156]. Нам кажется это важным для понимания того, каким человеком был полковник Хауз, и чем его привлекала политическая деятельность. Итак, это были не деньги. Это была и не слава. Хауз сам писал о своей нелюбви к помпе [1, с. 58]. Кроме того, всю жизнь Хауз последовательно отказывался от официальных политических должностей. На вопрос о том, в чем для него была цель своего присутствия в политике, ответ один - власть. Политическую карьеру он начал с организации предвыборных кампаний для кандидатов техасского масштаба, затем вышел на национальный уровень и в 1912 г. продвинул на пост президента бывшего ректора Принстонского университета, а затем губернатора штата Нью-Джерси Вудро Вильсона. Дальнейшая его судьба неразрывно связана с этим именем. Хауз был настолько идейно близок с президентом, что историки до сих пор спорят, кто был главным в этой политической «дружбе» [4-6]. В любом случае, он был особенно нужен президенту именно во внешнеполитических делах, которым Вильсон, став президентом, изначально не придавал большого значения. Хауз обвинял президента в недостаточном внимании к этой стороне его деятельности. 30 августа 1914 г. он записал в дневнике: «Была доля истины в очень распространенном мнении о том, что он (Вильсон - прим. Д.К.) считал войну событием отдаленным, ужасным и трагическим, но политически нас близко не затрагивавшем. Он еще не осознал тех больших возможностей, которые крылись для него в области внешней политики» [1, с. 108]. Хауз же эти возможности понимал и делал все, чтобы их реализовать.
Его неофициальное положение не только не мешало ему участвовать словом и делом в дипломатических назначениях, но и давало ему возможность устанавливать более тесные контакты с послами (Джерардом в Берлине и Пейджем в Лондоне), которые затем не раз ему пригодятся. Так, например, с Джерардом у него была следующая договоренность: «Я сказал Дже-рарду, что из министерства иностранных дел он будет получать только скудную информацию о том, что делается в правительственных кругах, и обещал до известной степени держать его в курсе событий, так что он сможет беседовать с кайзером или с министром иностранных дел, не попадая в неловкое положение. В свою очередь он обещал писать мне каждые десять дней» [1, с. 32]. Очевидно, Хауз выстраивал свою личную паутину связей, которая впрочем, нужна была ему для решения задач государственного масштаба. Также довольно тесные контакты имел он и с послами иностранных держав в Вашингтоне: еще до начала войны он, как видно из архива, состоял в конфиденциальной переписке со Спринг-Райсом (Англия), Бернсторфом (Германия), Жюссераном (Франция) и Думбой (Австро-Венгрия).
Как мы видим, Хауз был человеком, в чьих руках сходились ниточки внешнеполитических связей США. Именно Хауз, а не пацифист Брайан, занимавший тогда пост государственного секретаря США, подходил на роль связующего между Америкой и Европой, поскольку, если изоляционистская риторика Брайана еще могла найти сторонников в США среди держащихся за спасительные мили Атлантического океана и сочувствующих доктрине Монро, то в Европе она воспринималась как утопия. Кроме того, у Хауза, не имеющего официального положения в американской государственной структуре, были свободны руки. Это был совсем другой стиль ведения переговоров. Как мы отмечали уже, связи Хауза были зачастую почти личными, его поездки в Европу - неофициальными, а слова - не связывающими США ни в чем, однако имеющими вес по причине все того же особого положения Хауза при президенте.
Хауз чувствовал накалявшуюся обстановку в Европе. 22 января 1913 г. после беседы с редактором журнала «Лайф», Хауз записал в дневнике: «Я ... буду добиваться лучшего взаимопонимания между Англией и Германией, и если бы Англия была менее нетерпима к экспансионистским стремлениям Германии, можно было бы добиться установления между ними хороших отношений» [1, с. 54]. Но прошел год, а напряжение только нарастало. Тогда и родилась
так называемая «Великая затея» Хауза.
Он должен был отправиться в Германию как частное лицо и убедить кайзера в том, что ни в Европе, ни в Америке никто не хочет войны, затем с теми же увещеваниями посетить Францию и Великобританию. Хауз был уверен в том, что война примет мировой масштаб и США не смогут остаться в стороне, поэтому его мысль состояла в том, чтобы снизить уровень агрессии на континенте, остановить гонку вооружений и заключить, фактически, мирное соглашение, призванное реализовать высказанную ранее доктрину Хэя. Соглашение это он охарактеризовал так: «Дружественное соглашение между Англией, Германией, Японией и Соединенными Штатами... Они могли бы обеспечить мир и должное развитие необработанных территорий, помимо обеспечения открытых дверей и равных возможностей повсеместно и для всех» [1, с. 55]. США от этой «затеи» Хауза могли бы иметь сразу две выгоды: реализация принципа свободной торговли открыла бы американскому капиталу новые рынки (в первую очередь Китай, где готовила почву миссионерская дипломатия Вильсона), а США предстали бы как спасители мира от ужасов войны.
Это был беспрецедентный шаг, дававший к тому же возможность США прозондировать европейскую почву. Сложнее всего полковнику пришлось вести переговоры в Берлине, поскольку при дворе кайзера не были привычны к подобного рода неофициальным посланникам. Как писал сам Хауз, «большая часть времени за завтраком ушла на то, чтобы объяснить моим соседям, какой я «полковник» - не настоящий, в европейской смысле слова, а как у нас в Америке сказали бы - полковник в географическом смысле» [1, с. 69]. Результаты поездки Хауза впечатлили. 29 мая 1914 г. он доложит Вильсону об обстановке буквально следующее: «Положение - исключительное. Это милитаризм, дошедший до полного безумия. Если только кто-нибудь с полномочиями от вас не добьется установления иных отношений, то в один прекрасный день произойдет ужасный катаклизм. Никто в Европе этого сделать не может. Тут слишком много ненависти, слишком много подозрительности» [1, с. 63].
Во Франции переговоры оказались невозможными, так как страна была охвачена министерским кризисом. В Англии же Хауз встретился с сэром Эдуардом Греем, введя его в курс впечатлений от своей поездки и, насколько это позволяло ему его неофициальное положение, обсудив возможные точки соприкосновения Англии и Германии. В целом, Хауз считал свою поездку небесполезной: «Я чувствую, что мой визит оправдался, если даже и не удастся сделать больше того, что уже сделано. Трудно представить себе, что моя прошлогодняя мечта начинает осуществляться. Я беседовал с кайзером, а теперь и английское правительство, видимо, заинтересовано в ведении переговоров» [1, с. 76]. Однако, судя по всему, английское правительство не было настолько заинтересованным в переговорах, чтобы сразу их начать и «больше того, что уже сделано» добиться ничего не удалось. Хауз был в Лондоне, когда 28 июня в Сараево был убит австрийский эрцгерцог. С этого момента счет шел буквально на дни: из переписки Хауза мы видим, как английское правительство дало свое согласие на переговоры, как Хауз писал об этом кайзеру, но было поздно. Письмо Хауза дошло до Германии, когда Вильгельм II был уже в норвежских водах, откуда его вызвали в связи с предъявлением Австрией ультиматума Сербии [1, с. 86]. 21 июля Хауз прибыл в Бостон, 23 Австрия предъявила Сербии ультиматум, а 28 - объявила войну.
«Затея» Хауза реализована не была, зато ему удалось укрепить свои контакты с лидерами европейской политики и зарекомендовать США как страну-миротворца и третью силу, не равнодушную к проблемам Европы. Это был первый шаг США в сторону «клуба великих держав».
Список литературы:
1. Архив полковника Хауза. М.: АСТ, 2004. Т. 1.
2. Гершов З.М. Вудро Вильсон. М.: Мысль, 1983.
3. Иванян Э.А. Белый дом: президенты и политика. М.: Политиздат, 1979.
4. R.S. Baker, Ch. Seymour American Diplomacy during the World War. Baltimore, 1934.
5. A. Link Wilson the Diplomatist. A Look at His Major foreign Policies. Baltimore, 1957.
6. J.D. Doenecke Nothing Less Than War: A New History of American Entry into World War I, 1914-1917. Lexington, KY: University Press of Kentucky. Alternate selection of History and Military book clubs, 2011.
