Политическое развитие Польши в первом десятилетии ХХI в. Текст научной статьи по специальности «История и археология»

РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ НАУК

ИНСТИТУТ НАУЧНОЙ ИНФОРМАЦИИ ПО ОБЩЕСТВЕННЫМ НАУКАМ

Л.С. ЛЫКОШИНА

ПОЛИТИЧЕСКОЕ РАЗВИТИЕ ПОЛЬШИ В ПЕРВОМ ДЕСЯТИЛЕТИИ XXI в.

АНАЛИТИЧЕСКИЙ ОБЗОР

МОСКВА 2011

ББК 66.69 (4 пол.) Л 88

Серия

«Проблемы общественной трансформации в странах Восточной Европы и России»

Центр научно-информационных исследований глобальных и региональных проблем

Лыкошина Л.С.

Л 88 Политическое развитие Польши в первом десяти-

летии ХХ[ в.: Аналит. обзор / РАН. ИНИОН. Центр науч.-информ. исслед. глобал. и регионал. пробл. Отд. Вост. Европы; Отв. ред. - Биткова Т.Г. - М., 2011. - 96 с. - (Серия: Проблемы обществ. трансформации в странах Вост. Европы и России) ISBN 978-5-248-00568-0

Рассматриваются наиболее значимые события в политической жизни Польши начала ХХ1 в. Выявлены условность деления политического спектра на «левых» и «правых», приоритетность других критериев - отношения к модернизации, европейской интеграции, национальным традициям и ценностям. Показаны обстоятельства и результаты вступления страны в ЕС, противостояние «евроэнтузиастов» и «евроскептиков», активное участие Польши в «цветных» революциях в Украине и Грузии.

Для специалистов по проблемам современной Польши и всех интересующихся новейшей историей восточноевропейских стран.

ББК 66.69 (4 пол.)

ISBN 978-5-248-00568-0

© ИНИОН РАН, 2011

СОДЕРЖАНИЕ

Введение..........................................................................................4

Бронислав Коморовский - Президент Республики Польша.......5

«Польско-польская война» и президентские выборы 2010 г.....18

«Право и справедливость». В погоне за мечтой

о «настоящей» Речи Посполитой...........................................30

«Гражданская платформа» - партия прагматиков

и рационалистов.......................................................................42

Польская левица. История взлетов и падений...........................54

Популизм в политической жизни современной Польши..........70

Заключение....................................................................................87

Список литературы.......................................................................91

ВВЕДЕНИЕ

Первое десятилетие XXI в. стало для Польши периодом интенсивной и насыщенной событиями политической жизни. За эти годы поляки 3 раза выбирали президента страны: в 2000 г. им стал А. Квасьневский, в 2005 - Л. Качиньский, в 2010 г. - Б. Коморовский. Трижды избиратели отдавали свои голоса той или иной партии, выбирая депутатов сейма: в 2001, в 2005 и в 2007 гг.

Казалось бы, обычная жизнь демократического государства, протекающая в полном соответствии с законами и принципами демократии. Но за обычными избирательными процедурами скрывалось нечто большее: поляки определяли свое место в Европе, свое отношение к истории, свое видение мира. Именно в этой декаде, по сути, завершилось противостояние «посткоммунистов» и сторонников демократии.

Это было десятилетие «триумфа и трагедии» польской левицы, столь уверенно выступившей на польской политической сцене в начале века. Левица сумела добиться победы «своего» президента А. Квасьневского, обойти всех противников на парламентских выборах 2001 г. и почти исчезнуть к концу декады, утратив и былую сплоченность, и доверие избирателей, погрязнув в пучине громких коррупционных скандалов и идейном кризисе.

Это было десятилетие активной политической жизни и немалых успехов популистских партий «Самооборона» и «Лига польских семей», не самых влиятельных, но шумных и эпатажных игроков польской политической сцены. Правда, звезда этих партий закатилась, их положение сегодня явно маргинально. Но они были, они входили в состав правящей коалиции, их представители занимали важные государственные посты.

Это было десятилетие зарождения, развития, дружбы и вражды двух основных партий современной Польши «Гражданской платформы» (ГП) и «Права и справедливости» (ПиС). С 2005 г.

амплитуда движения политического маятника в Польше стала очень ограниченной: маятник задержался в правой части политического спектра, и борьба разворачивается теперь между очень близкими, по сути, партиями ГП и ПиС. Причем борьба ожесточенная, не на жизнь, а на смерть, борьба, принявшая форму настоящей «польско-польской войны».

Это было десятилетие, когда в польской политике можно было наблюдать весьма редкое явление - два брата-близнеца Ярослав и Лех Качиньские заняли ведущие позиции в стране. Один из них стал премьером, а другой - президентом. Братья проявили себя и как опытные, а порой едва ли не циничные политики, и как романтические мечтатели. Ими восхищались и над ними смеялись и подшучивали. Братья хотели построить прекрасную Четвертую Речь Посполитую, избавленную от пороков и недостатков Третьей, той самой, которая и является нынешней Польшей. Но построили государство политических преследований и нетерпимости.

Рейтинги президента Леха Качиньского были совсем низкими в конце президентского срока, но доиграть президентскую роль до конца ему не удалось: он погиб в страшной авиационной катастрофе в апреле 2010 г.

Это было десятилетие, когда Польша, вступив в Евросоюз, сумела укрепить в нем свои позиции, когда страна, несмотря на кризис, имела положительные показатели экономического развития. Польша к концу десятилетия стала, по мнению нынешнего премьера Д. Туска, «такой страной, с которой в Европе надо согласовывать каждый существенный шаг» (43).

Это было первое десятилетие XXI в.

БРОНИСЛАВ КОМОРОВСКИЙ - ПРЕЗИДЕНТ РЕСПУБЛИКИ ПОЛЬША

В 2010 г. Польшу постигла большая беда: 10 апреля под Смоленском потерпел катастрофу президентский самолет. Погибли Лех Качиньский с супругой и все остальные находившиеся на борту 89 пассажиров и 7 членов экипажа, направлявшиеся на траурные мероприятия по случаю годовщины расстрела польских офицеров в Катыни. Катастрофа, случившаяся за несколько месяцев до выборов президента страны и унесшая жизни практически всего военного руководства, многих депутатов сейма и сената, создала в высшей степени напряженную ситуацию в стране.

Обязанности президента были до выборов возложены на спикера сейма Бронислава Коморовского. В соответствии с действующим законодательством на 20 июня 2010 г. были назначены новые выборы. Для участия в них необходимо было собрать в поддержку до 26 апреля - 1000, а до 6 мая - 10 000 подписей. Необходимые условия были выполнены десятью кандидатами в президенты, и в назначенный срок в стране началась предвыборная кампания.

Претендентов на президентский пост было немало, но основная борьба развернулась между кандидатом от правящей партии «Гражданская платформа» (ГП) Б. Коморовским и главой оппозиционной партии «Право и справедливость» (ПиС) Я. Качиньским. Оба кандидата изначально не планировали бороться за президентский пост. От ПиС кандидатом был Лех Качиньский, но после его гибели Ярослав принял решение баллотироваться. Кандидатура же Коморовского появилась после того, как в январе 2010 г. достаточно неожиданно от борьбы за президентский пост отказался глава ГП Д. Туск. Причины своего отказа стать президентом (а он бы наверняка стал президентом, ибо рейтинг здравствовавшего тогда Леха Качиньского составлял всего несколько процентов, а рейтинг Туска был очень высок), Туск объяснил достаточно откровенно, заявив, что атрибуты президента Польши, к каковым относятся «престиж, почет, президентский дворец, люстра и право наложения вето», его не очень привлекают, ибо он видит свою задачу в модернизации страны, для чего нужны реальные рычаги управления. Известно, что Польша - парламентско-президентская республика, и основная роль в управлении страной принадлежит скорее премьеру, чем президенту.

На предварительных выборах («правыборах»), прошедших в ГП с целью выдвижения кандидата от партии, Б. Коморовский, получив 68,5% голосов, победил министра иностранных дел Р. Сикорского, также претендовавшего на пост президента от ГП, но набравшего 31,5%. Между тем шансы Сикорского были достаточно велики. За него голосовали молодые члены партии, он является одним из самых популярных политиков в стране, едва ли не наиболее яркой фигурой в правительстве Д. Туска.

Именно польского министра иностранных дел в 2009 г. рассматривали в качестве одного из претендентов на пост Генерального секретаря НАТО. Требования же к претенденту весьма высоки: он должен иметь опыт работы в международной политике, свободно владеть иностранными языками, иметь европейское происхождение (как правило, именно европеец занимает должность

Генерального секретаря НАТО, а американец - должность Верховного главнокомандующего силами НАТО в Европе).

Сикорский и по формальным, и по сущностным признакам, подразумевающим его политические убеждения, вполне соответствует предъявляемым требованиям, но на этот раз генеральным секретарем Альянса он так и не стал: этот пост занял премьер-министр Дании А. Расмуссен. Одну из причин неудачи Сикорского Д. Туск усматривал в слишком поспешной поддержке кандидатуры Расмуссена президентом Л. Качиньским в ущерб интересам Польши.

Нынешний министр иностранных дел Польши родился в 1963 г. в Быдгощи, еще со школьных лет был связан с оппозиционным движением, поддерживал «Солидарность». После введения военного положения эмигрировал, и высшее образование получил в Оксфорде. В 80-е годы Сикорский был военным корреспондентом в Афганистане, Анголе, Югославии. Его политическая карьера началась в 1992 г., когда Сикорский стал заместителем министра обороны в правительстве Я. Ольшевского. В 2005 г. он становится министром обороны в правительстве К. Марцинкевича. В тот период Сикорский прославился тем, что назвал подписание договора о строительстве Северо-Европейского газопровода, минующего Польшу, «новым пактом Молотова-Риббентропа». По инициативе Сикорского были опубликованы секретные документы Организации Варшавского договора, в весьма неприглядном виде показывавшие позиции СССР, готового пожертвовать населением восточно-европейских стран во имя достижения своих стратегических целей.

В феврале 2007 г. Сикорский ушел в отставку из-за конфликта с Я. Качиньским. На время уйдя из большой политики, Р. Сикорский работал директором проекта «New Atlantic Initiative» в Институте американского предпринимательства в Вашингтоне, советником медиамагната Р. Мердока. После победы Д. Туска на выборах 2007 г. Р. Сикорский занял в его правительстве пост министра иностранных дел. Сикорский - гражданин Польши и Великобритании, его жена - известная американская журналистка Э. Эпплбаум. Возможно, именно это обстоятельство помешало Сикорскому выиграть.

Люди из близкого окружения Сикорского оценивают его как хорошего профессионала и вместе с тем как человека, настроенного прежде всего, на карьеру, на собственный успех. В политику он пришел как представитель крайне правых взглядов, антикоммунист и член Движения возрождения Польши (ДВП) Я. Ольшевского, в правительстве у которого он был заместителем министра обороны

(министром обороны в то время был Ян Парыс). Но очень скоро, когда власть переменилась, Сикорский становится заместителем министра обороны у Бронислава Геремека, связанного с Демократическим Союзом, - заклятым врагом ДВП.

Он радовался победе Я. Качиньского и его партии «Право и справедливость», но также искренне радовался и победе «Гражданской платформы». Некоторые аналитики считают тем не менее, что Сикорский не меняет своих мировоззренческих позиций, и его политические предпочтения меняются не чаще, чем у других игроков польской политической сцены. Он всячески демонстрирует свою лояльность Д. Туску, но в самой ГП к Сикорскому относятся настороженно, не рассчитывая на особо близкую связь министра с партией. Один из видных деятелей ГП сравнил его с кондотьером, которого нанимают для какой-то конкретной борьбы.

Сикорский остроумен, любит шутки и анекдоты, легко общается с прессой. Очень следит за своим поведением и имиджем, старается нравиться. Этому помогают влиятельная и умная жена, оксфордское образование, прекрасная усадьба, где супруги принимают гостей.

В бесконечных конфликтах президента Л. Качиньского и премьера Д. Туска Сикорский всегда был на стороне Туска. По своим политическим предпочтениям Сикорский - сторонник евро-атлантизма. Он - ревностный поборник размещения американских противоракетных установок на территории Польши, считает необходимым добиться от США поставок новейших ракет для польских ПВО. Сикорский выступает за укрепление роли НАТО в Евросоюзе, сближение Варшавы не только с США, но и с главными партнерами по Евросоюзу - Берлином и Лондоном. Р. Сикорского иногда называют евроидеалистом, так как он старается акцентировать лишь положительные моменты в деятельности ЕС, не замечая (или делая вид, что не замечает) проблем и противоречий Союза.

По отношению к России Р. Сикорский демонстрирует стремление к диалогу и сотрудничеству, призывая вслед за премьером Д. Туском воспринимать Россию «такой, какая она есть». Однако в неофициальной обстановке отзывается о России более жестко. Так, в одном из интервью он заявил, что «отношения с Россией были, есть и, скорее всего, будут холодными. Во-первых, у нас объективно разные интересы, особенно по отношению к нашим соседям... Во-вторых, в России с каждым годом все более ограничивают сферу свободы личности, свободы слова, печати, объединений, права. В-третьих, Россия никак не смирится с потерей им-

перского статуса... Россия не готова расквитаться со своим преступным прошлым и восприняла значительную часть советского имперского этоса» (2).

В международной политике последнего времени бытует термин «доктрина Сикорского», суть которой состоит в «пропорциональном ответе» Атлантического сообщества на любые попытки изменить границы Европы силой или скрытыми методами. «Начиная с 90-х годов, - заявляет Сикорский, - мы вели себя так, будто нет потенциальной угрозы, которая потребовала бы действия на основе положений статьи пятой Устава НАТО. Но когда русские танки вторглись на территорию Грузии, эта эра закончилась. НАТО необходимо снова выполнять свою первейшую обязанность - обеспечения безопасности своих членов» (2).

Журналистка Э. Эпплбаум, жена Сикорского, была раздосадована проигрышем мужа и не могла сдержать эмоций, заявив, что Польша не заслуживает такого президента, как Сикорский: поляки выбирают своего «племенного вождя» и хотят, чтобы он был такой же, как они. Действительно, поляки выбрали такого же, как они сами. Правда, некоторые аналитики высказывали мнение, что Коморов-ский просто более удобен для Туска, в силу своей склонности к компромиссам и неконфликтности.

Б. Коморовский значительно старше Р. Сикорского. Он родился в 1952 г. в Оборниках Шленских, недалеко от Вроцлава. Род Коморовских издавна, с XVIII в. владел землями в Литве, там и было их родовое имение Ковалишки. На западных землях семья оказалась после Второй мировой войны, в результате переселенческой политики, проводимой в ПНР. Семья была очень «польской», ценящей национальные традиции и культуру. Коморовский вспоминает, что его бабушка всегда поправляла его, если он употреблял не польские слова, заменяя их иностранными. Даже слово «Вес-терплятте» она считала неоправданным германизмом и поправляла внука, уже бывшего крупным государственным чиновником, указывая на наличие польского аналога. И вместе с тем семья Комо-ровских была очень «кресовой»1, даже по крови: по собственному признанию Коморовского в его жилах течет немецкая, испанская, итальянская, русская, татарская, литовская кровь. В доме Комо-ровских всегда господствовало убеждение, что сосуществование многих культурных традиций на территории кресов - это богатство.

1 Кресы - принятое в Польше название восточных окраин Речи Посполи-той: Литвы, Украины, Белоруссии.

Многонациональная Речь Посполитая с ее сложной и славной историей была частью семейной традиции.

Польский президент принадлежит к старинному роду графов Коморовских, является дальним родственником знаменитого генерала Бура-Коморовского - руководителя Варшавского восстания. Свое имя - Бронислав - он получил в честь дяди, расстрелянного в 16-летнем возрасте немцами, а вернее литовцами по приказу немцев, за участие в деятельности антифашистского подполья в Вильно.

После войны семья Коморовских страшно бедствовала, была буквально на грани нищеты, так как родители в силу своего «подозрительного» социального происхождения не могли найти постоянную работу в Народной Польше. Детство Коморовского прошло в окрестностях Варшавы, а с 1966 г. семья переселилась в столицу. Их материальное положение поправилось. Мать, закончив Варшавский университет, стала сотрудницей Института философии и социологии, защитила диссертацию. Отец, долго живший под чужим именем, тоже сумел преодолеть жизненные трудности, получил высшее образование, нашел работу и даже стал профессором Варшавского университета. Коморовский-старший прекрасно знал несколько иностранных языков, был специалистом по странам Маг-риба, поэтом и романтиком.

Мать более твердо стояла на земле, что во многом объясняется, по мнению Б. Коморовского, ее познанскими корнями. Комо-ровский считает, что в формировании его как личности сыграли роль восточный (кресовый) романтизм и познанский (западный) прагматизм. «Наверное, поэтому, - размышляет он, - я мечтал о восстании, а работал в школьном самоуправлении. Думал о партизанской борьбе, а оказался в харцерском движении» (26, с. 26).

Молодой Коморовский считал, что политическая деятельность - это борьба за всеобщее благо. Он знал, что настанет час, и он должен будет участвовать в восстании, или в партизанской борьбе, или попасть в тюрьму, т.е. сделать то, что делали все предшествующие поколения Коморовских. Случай представился очень скоро. В 1968 г. Бронислав получил боевое крещение милицейской дубинкой, пытаясь поддержать варшавских студентов, протестовавших против запрета на постановку пьесы Мицкевича «Дзяды», содержавшей в постановке режиссера К. Деймека некоторые антисоветские выпады. Впервые будущего президента арестовали в 1971 г. за участие в демонстрации в годовщину рабочих протестов на Побережье. Когда друг Бронислава позвонил Комо-ровскому-старшему и сообщил об аресте сына, то услышал сле-

дующее: «Арестовали Бронека? Прекрасно, большое, огромное спасибо за это известие. Наконец, вы стали что-то делать» (26, с. 8).

Такова была эта семья. Подобную семью создал и сам Б. Комо-ровский. В конце 70-х он женился. Его жена Анна вполне разделяла взгляды мужа и всегда поддерживала его. «.Я был "запрограммирован", - замечает Коморовский, - на активность, службу отчизне. Может даже слишком жил историей своей семьи, отождествляя себя, возможно чрезмерно, с судьбами большинства поляков, слишком жил сознанием своей миссии» (там же).

Осознание миссии борца за свободу Польши до определенного момента предполагало и естественно включало в себя анти-российскость и антинемецкость. Хотя при этом и сам Коморов-ский, и члены его семьи четко различали российское и немецкое государство и культуру российского и немецкого народов. Антинемецкие настроения удалось преодолеть достаточно легко, в силу того, что немцы сами покаялись в развязывании Второй мировой войны. С преодолением антироссийских настроений дело обстояло сложнее.

К славянскому востоку отношение Коморовского с молодых лет было отнюдь не восторженное. Говоря о своей молодости, он вспоминает, что когда они с невестой оказались в Тироле, чтобы заработать на квартиру, хозяйка пыталась называть его Иваном и относилась к молодым полякам с пренебрежением, как к прежним работникам из Югославии. Но они заставили уважать себя. «Мы чувствовали, что этот зажиточный, устроенный мир выпихивает поляков на восток, на Балканы. Мы выдержали битву за то, чтобы выбить это у них из головы, чтобы они относились к нам, как к представителям народа, который заслуживает уважения» (26, с. 168).

«Россия, - замечает Коморовский, - с одной стороны, представлялась чем-то притягательным, великим и интересным, а с другой - страной тупых чинуш, людей низкой культуры, которые представляли угрозу для нас, не давали нам быть самими собой, лишали нас имущества и свободы. В 1944 г. мой отец был схвачен на виленщине с оружием в руках, он сражался против русских в партизанском отряде и только чудом не заплатил за это жизнью. Благодаря бабушкиному колечку ему удалось оказаться в камере, где содержались желающие вступить в армию Берлинга2. И вместо

2 З. Берлинг в годы Второй мировой войны командовал 1-й польской пехотной дивизией имени Костюшко, формировавшейся на территории СССР, затем был командующим 1-й армии Войска польского.

или Сибири, или Калуги, или расстрела, он пошел к Берлингу. Трудно рассчитывать на то, чтобы я с молоком матери впитал симпатии к России» (26, с. 17).

Отсутствие симпатий к России естественно сочеталось с антикоммунизмом и отсутствием симпатий к народной Польше. Пребывание в оппозиции к власти воспринималось как нечто нормальное, естественное.

С 1976 г. Коморовского часто арестовывали на 48 часов, а в 1981 г. после введения военного положения он был интернирован. Конечно, это был не лучший период в его жизни, но о некоторых эпизодах Коморовский вспоминает с теплотой. Он содержался в Явоже, в хорошей компании. Заключение делили с Коморовским В. Бартошевский3, Т. Мазовецкий, Б. Геремек, А. Дравич4, актеры, писатели. Это был своеобразный политический университет, в котором читались лекции, проводились дискуссии.

Ставились даже спектакли. Конечно, предпочтение отдавали Мицкевичу, конечно «Дзядам». Коморовский, игравший Конрада, оказался в одной театральной труппе с Т. Мазовецким, исполнявшим роль духа.

Интернированные потребовали организовать богослужения и им пошли навстречу, причем Коморовский был алтарником. Именно там, в лагере для интернированных, формировалась будущая элита. «Совместная жизнь в лагере для интернированных, -вспоминает Коморовский, - нас сближала. Я думаю в этом секрет того, почему Мазовецкий пожелал включить меня в число своих сотрудников, а Владек Бартошевский и по сей день дружит со мной, несмотря на разницу в возрасте. Именно здесь разгадка того, почему со многими людьми легче было договориться в совместной политической деятельности» (26, с. 74).

Выйдя на свободу, Коморовский продолжал нелегально заниматься политикой. Хотя приходилось думать и о заработке (он работал учителем), и о семье, в которой подрастали пятеро детей.

До 1989 г. он был радикалом, отрицал какие-либо возможности компромисса с властью, не принял соглашения «круглого стола», даже не пошел на выборы в 1989 г., чего сейчас, по собственному признанию, стыдится. Однако в 1989 г. в судьбе Коморовского произошел серьезный перелом. В сентябре этого года его разыскал

3 В. Бартошевский - историк, дипломат, оппозиционер, активный деятель «Солидарности». В 2000-2001 гг. - министр иностранных дел РП.

4 А. Дравич - писатель, эссеист, знаток русской культуры, оппозиционер.

А. Халль, давний знакомый по оппозиции, который стал министром по особым поручениям в правительстве Мазовецкого и предложил должность заведующего аппаратом министра. Предложение Халля застало Коморовского в подпольной типографии, где он печатал очередную листовку, направленную против предложений «круглого стола». Он согласился пойти работать в правительство и «с этого момента, - замечает президент, - началось мое превращение из революционера в государственного чиновника» (26, 77).

Это не всегда было легко. Он вспоминает, как в октябре 1989 г. ему было поручено уладить конфликт в Радоме, где местное отделение крайне антикоммунистической и националистической партии «Конфедерация независимой Польши» оккупировало ряд публичных зданий, требуя вывода российских войск. «А я, - замечает Комо-ровский, - всю жизнь больше всего мечтал о выводе этих войск. Именно в этот момент до меня дошло, что это конец революции. Господин приказал, слуга должен исполнить. С этого момента государство - мой господин. А я должен ему подчиняться» (26, с. 78).

В те же годы антикоммунисту Коморовскому пришлось спасать музей Ленина в Поронино, который хотели уничтожить местные жители. Причем их гнев против Ленина готов был излиться в не самый подходящий момент, когда Мазовецкий собирался в Москву с визитом к Горбачёву.

В 1990-1993 гг. Коморовский, будучи лицом гражданским, исполнял функции замминистра обороны в правительствах Мазо-вецкого, Белецкого, Сухоцкой. Он занимался декоммунизацией армии, политико-пропагандистской работой.

При Мазовецком министром обороны был Онышкевич, и Мазовецкий шутил, что коль скоро дедушкой жены Онышкевича был маршал Пилсудский, а родственником Коморовского является Бур-Коморовский, то в армии они оба должны понравиться. Действительно, Коморовский трудился весьма успешно, гордился своей работой в армии и всегда с удовольствием о ней вспоминал.

Его карьера на протяжении последующих лет также была связана с армией: с 1997 по 2000 г. Коморовский был председателем парламентской комиссии по национальной обороне, а в 20002001 гг. - министром обороны. В 2001 г. после прихода к власти нового правительства Коморовскому пришлось оставить этот пост, но он исполнял функции заместителя председателя парламентской комиссии по национальной обороне. С 2004 г. Коморовский профессионально занимался партийной работой в структурах Гражданской платформы.

Если в юности Коморовскому и был свойствен некий радикализм, то став зрелым политиком, он, несомненно, отдает предпочтение компромиссу, особенно высоко ценя роль Мазовецкого в своем становлении как политика. Став президентом, именно его и В. Барто-шевского Комаровский назвал своими политическими патронами.

Коморовский считает, что его жизнь удалась, как личная, так и политическая. Относя себя к поколению «Солидарности», он называет его «поколением счастливчиков». Ведь надо быть счастливым, очень счастливым, чтобы на протяжении жизни одного поколения достичь столь многого: добиться независимости, создать демократию, ликвидировать социалистическую экономику и заменить ее нормальным рынком. Удалось «убежать с востока» (имеется в виду прежде всего освобождение от российской зависимости) и установить контакты с западным миром и его структурами безопасности. При этом, отмечает Коморовский, особенно ценно, что в ходе перемен не исчезли традиционные польские ценности, верность католической церкви.

Размышления о «бегстве с востока» и вообще о востоке занимают важное место в мировоззрении президента. Он очень часто обращается к сюжетам, связанным с Россией. «. Мое поколение, -замечает Коморовский, - очень хотело бы единения с русскими -несмотря на трагедии выселений, Сибири, даже Катыни. Но для этого нужны серьезные усилия со стороны России, верификации взглядов на собственную историю, нужно назвать преступления преступлениями, несмотря на боль и удар по национальной гордости.» (26, с. 20). Полякам же в установлении нормальных отношений с Россией мешает сервилизм по отношению к ней, зачарованность ее пространством и силой. «Наша вечная проблема, - констатирует Коморовский, - состоит в том, что по отношению к России мы чувствуем свое преимущество в цивилизационном и культурном отношении, и вместе с тем отсутствие силы. Пренебрежение ко всему "русскому" и одновременно боязнь, смешанную с неприятием. Это тоже мешает польско-российскому единению» (26, с. 21).

В своем политическом мировоззрении Коморовский является последователем идей Гедройца - Мерошевского, сформулированных на страницах парижского журнала «Культура». Именно в среде польской эмиграции, в Париже, в кругах, близких к журналу «Культура» в годы расцвета «развитого социализма» формировались принципы взаимоотношений демократических стран - России и Польши - в то время еще не существовавших. Как известно, согласно мысли идеологов «Культуры», принципиально важным для

польской восточной политики является выстраивание отношений не только с Россией, но с Украиной, Белоруссией, Литвой, являющихся непосредственными соседями Польши. При этом необходимо признать, что польско-российские отношения всегда были, как писал Мерошевский «. лишь функцией той ситуации, которая складывалась на этих территориях в данный исторический период» (36, с. 352).

Успех предполагался возможным при одном условии: отказа от имперских амбиций не только со стороны России, но и со стороны Польши. Мерошевский считал совершенно неправомерным, осуждая российский империализм, не признавать империализма польского, расценивая последний как благородную ягеллонскую идею.

Парижская «Культура» была достаточно хорошо известна в Польше и при социализме, но после 1989 г., идеи, увидевшие свет на страницах этого издания, приобрели особую популярность: многие польские политики апеллировали к идеям Гедройца-Мерошевского.

В своей статье, опубликованной на страницах газеты «Жечь-посполита» в ноябре 2010 г. Коморовский подчеркнул, что «наследие Гедройца надо сохранять и заново осмысливать». По мысли президента, важно показать восточным соседям Польши, что их сотрудничество с РП и ЕС отнюдь не ведет автоматически к ухудшению отношений с Россией. Ни в коем случае не должно складываться впечатления, что Украина должна сделать выбор между стремлением в ЕС и хорошими отношениями с Россией. Это не соответствует польским интересам (21, с. 4). Вслед за Гед-ройцем, Коморовский констатирует, что «в Киеве ключ от нашей части Европы» (26, с. 32).

Истоки же идей Гедройца-Мерошевского следует искать в политических представлениях Ю. Пилсудского, в его идеях федерализма с государствами, некогда входившими в состав Речи Поспо-литой. Как и большинство польских политиков, Коморовский с интересом и почтением относится к личности и деятельности Пил-судского. В какой-то мере это предопределено уже самим происхождением рода Коморовских, корни которого, как выше упоминалось, в Литве, там же, где издавна жил и род Пилсудских.

Интересно, что Коморовский, еще будучи студентом истфака Варшавского университета писал работу о политике Пилсудского, в частности об эпизоде, связанным с так называемым бунтом Жели-говского. После окончания Первой мировой войны Пилсудский, не признав решения Лиги Наций, согласно которому Вильнюс отходил

к Литве, организовал вооруженный мятеж под руководством генерала Желиговского, в результате чего возникла так называемая Срединная Литва со столицей в Вильнюсе и столь дорогой сердцу Пилсудского город отошел к Польше.

Коморовский тоже не равнодушен к Литве, своей малой родине. Той земле, где были счастливы многие поколения его предков. При этом он признается, что испытывает сложные чувства к литовцам, расстрелявшим его дядю. Ему легко понять немцев: ведь их тоже лишили малой родины.

Для Коморовского укорененность, «могилы предков» значат многое. Будучи ребенком и живя в Варшаве, он очень остро переживал свою судьбу «пришельца». Особенно тяжело было в дни поминовения усопших: все семьи ходили на могилы, а могилы предков Коморовских остались далеко на востоке. Правда, Зыгмунд Коморовский нашел выход: все семейство стало ходить на Варшавское кладбище Повонзки, где были могилы солдат Армии Крайовей5 и участников Варшавского восстания. Это были тоже родственники, если не по крови, то по духу.

Восточная политика Польши, обычно включающая в себя отношения РП с Украиной, Белоруссией, Литвой и Россией особенно близка Коморовскому. Он активно участвовал в «оранжевой революции», выступал на Майдане, привез туда своих детей, чтобы они ощутили атмосферу революции, пережили нечто подобное тому, что пережил их отец в годы «Солидарности».

Президент с особой симпатией и интересом относится к Центральной и Восточной Европе. Недаром в 70-80-е годы он был одним из редакторов журнала «АВС - Адриатика, Балтика, Черное море», посвященного проблемам Центральной и Восточной Европы. Коморовский относит себя к числу людей, которым всегда было легко общаться с жителями этого региона. «Я чувствую себя человеком, - замечает Коморовский, - который имеет особый опыт польского бытия на Востоке, а также польского знания о восточном мире» (26, с. 29).

В этом особом знании Польши Коморовский твердо уверен, и поэтому считает, что именно Польша должна стать региональным лидером. У нее особая миссия в интеграции Европы, так как поляки имеют богатый исторический опыт совместного бытия с

5 Армия Крайова - вооруженные формирования, действовавшие в Польше в годы Второй мировой войны и подчинявшиеся лондонскому эмигрантскому правительству.

другими народами в период I Речи Посполитой. Этот опыт, глубокое понимание Польшей менталитета и проблем восточноевропейских народов должны быть в полной мере использованы. В этом Комо-ровский усматривает историческую миссию Польши.

Однако главное направление внешней политики Польши Коморовский всегда связывал с евроатлантической ориентацией страны, со вступлением Польши в ЕС и НАТО. Причастность Польши к Западу является для Коморовского чем-то естественным и бесспорным. Неестественно было другое: принадлежность к советскому блоку. Президент вспоминает, что его отец после окончания Второй мировой войны не один год спорил со своим братом на бутылку, что скоро будет Третья мировая война и генерал Андерс6 въедет в страну на белом коне. Зыгмунд Коморовский проигрывал, но об Андерсе на белом коне мечтал не только он.

Поэтому, когда появилась возможность «убежать с востока» поляки попытались бежать как можно быстрее. Коморовский считает вступление в НАТО большим успехом Польши и отмечает заслуги всех политиков, этому способствовавших, в том числе и А. Квасьневского, несмотря на «коммунистическое» происхождение последнего.

При этом Коморовский замечает, что западноевропейский вектор развития страны не был бы возможен без «Солидарности». Этот путь начался на первом съезде профсоюза и из зала Оливия в Гданьске, где проходил съезд, привел в Брюссель.

Совершенно правомерно, полагает Коморовский, что вначале Польша вступила в НАТО, а потом в ЕС. НАТО - с США в качестве реальной силы - всегда будет чем-то более важным, чем любой другой проект, например европейский. «Впрочем, поляки хорошо понимают, что лучше в дверях дома иметь два замка. Не один, а два: и натовский, и европейский» (26, с. 173).

В своих экономических воззрениях Коморовский в полной мере разделяет взгляды той партии, которой принадлежит - «Гражданской платформы». Но, являясь поборником капитализма и рыночной экономики признается, что его любовь к рынку не встречает взаимности и он начисто лишен предпринимательской жилки.

В выстраивании отношений с политическими противниками Коморовский считает необходимым исходить из стремления к компромиссу, поиску возможностей договориться. «Люблю ком-

6 В. Андерс - генерал, возглавивший польские вооруженные формирования, создаваемые на территории СССР в годы Второй мировой войны.

промисс, - признается Коморовский. - Предпочитаю улаживать, а не переламывать и пресекать. Это в моей натуре» (26, с. 87).

Деликатность и мягкость Коморовский проявляет и в общении с людьми, политические воззрения которых не совпадают с его взглядами. Он старается оценивать человека, исходя, прежде всего, из его человеческих качеств, а не политических взглядов. Президент признается, что он знаком со многими политиками польской левицы и хорошо к ним относится, хотя и не разделяет их политических воззрений.

Сам Коморовский до 1993 г. не был членом какой- либо политической партии, но затем вступил в Союз Свободы7, возглавляемый Мазовецким, исполнял там функции генерального секретаря. Некоторое время Коморовский был заместителем председателя Консервативно-крестьянской партии (ККП), входившей в состав коалиции правых партий «Избирательная акция "Солидарность"». Членами ККП были также такие известные польские политики, как А. Халль, Я. Рокита. Эта партия не сумела обрести заметное место на польской политической сцене и довольно скоро распалась.

С момента образования «Гражданской платформы» (2001) Коморовский является ее членом, а с 2006 по 2010 г. он был заместителем председателя ГП. Нынешний польский президент - опытный парламентарий: с 1991 г. он неизменно избирался депутатом сейма, а с ноября 2007 до 2010 г. исполнял в нем функции спикера.

Такова в общих чертах, политическая биография и мировоззрение человека, ставшего в 2010 г. президентом Республики Польша.

«ПОЛЬСКО-ПОЛЬСКАЯ ВОЙНА» И ПРЕЗИДЕНТСКИЕ ВЫБОРЫ 2010 г.

Атмосфера президентской кампании 2010 г. была печальной, ведь она проходила под знаком апрельской трагедии. Ко всем бедам добавилось сильнейше наводнение, вызванное дождями и разливом рек. Как выше упоминалось, основными соперниками в президентской гонке стали два кандидата: Б. Коморовский, выдвинутый ГП, и Я. Качиньский от ПиС.

Избирательная кампания Коморовского проходила довольно вяло. Он не очень хорошо держался на публике, не всегда находил

7 Подробнее о Союзе Свободы см.: Лыкошина Л.С. Польские правые на пороге XXI века. - М.: ИНИОН РАН, 2004. - 60 с.

нужные слова, не разрешал гримировать себя перед телеэфиром, не желал работать над дикцией - словом не очень соответствовал представлениям о харизматическом лидере.

Коморовский и по натуре не склонный к агрессии и резкости был связан трауром: трудно быть жестким перед лицом такой трагедии. Тем более в Польше, где уважение к умершим свято как в никакой другой стране. Тень трагически погибшего Леха Качинь-ского незримо присутствовала в сознании поляков, а бороться с тенью было трудно. Если при жизни Лех Качиньский вызывал достаточно резкую критику со стороны ГП, а нередко и подвергался насмешкам, то теперь все это было почти недопустимо, и найти верный тон в соревновании с продолжателем дела Леха - Ярославом - было непросто. Главное оружие ГП в борьбе с ПиС - постоянная критика этой партии и ее лидеров - было выбито из рук ГП смоленской трагедией.

Но и ПиС проводила свою кампанию не так, как ожидалось. Ярослав Качиньский долгое время вообще молчал, когда же стал появляться на предвыборных собраниях, то был печален, сдержан и говорил больше о необходимости помощи пострадавшим от наводнения, чем о своей программе.

Ярослав, потерявший любимого брата, да еще имевший на руках очень пожилую и больную мать, невольно вызывал сочувствие.

Отношение общества, как к ПиС, так и к братьям стремительно менялось: если накануне своей гибели Лех Качиньский имел 75% негативных оценок, то после трагедии только 25%.

Если сравнивать кампании Коморовского и Я. Качиньского, то совершенно бесспорно, что последняя прошла более динамично и успешно. Предвестником успеха стал факт сбора в первые же дни нескольких тысяч подписей, необходимых для начала кампании.

Миролюбивый и несколько отрешенный тон Я. Качиньского как нельзя лучше соответствовал настроениям значительной части общества. Неожиданно для многих Качиньский обратился даже к братьям-россиянам, выдержав все тот же печально-примирительный тон. Этот несгибаемый борец с «коммуной» и «посткоммуной» вдруг почти тепло отозвался не только о Гереке, выступая в его родном катовицком воеводстве, но даже об одном из самых известных и влиятельных деятелей левицы Юзефе Олексы, которого в свое время с подачи Валенсы обвиняли едва ли не в шпионаже в пользу России.

Неожиданно для многих лицом избирательной кампании стала глава избирательного штаба Качиньского И. Клюжик-

Ростковска, обаятельная и вполне миролюбивая женщина, проводившая эту кампанию в духе компромисса и согласия, далеком от обычной стилистики ПиС.

На каждой встрече Качиньского с избирателями звучали призывы к солидарности, и развевались стяги той самой легендарной первой «Солидарности» 80-х. Кандидата от ПиС почти откровенно поддерживала католическая церковь. Усилия оказались успешными и, рейтинги Качиньского пошли вверх, хотя он и уступал Коморовскому.

В первом туре Б. Коморовский набрал 41,2%, Я. Качиньский -36,7, кандидат левицы Г. Наперальский - 13,6, Я. Корвин-Микке8 -2,4, кандидат «Самообороны» А. Леппер - 1,3, А. Олеховский -1,4, остальные кандидаты менее - 1%. Избирательная активность была довольно высокой - 54,85%, явка избирателей на 5% превысила показатели предыдущих президентских выборов (28а, с. 7).

Так же как во всем мире, в Польше молодежь менее активна, чем люди пожилого и старшего возраста, а люди образованные активнее тех, у кого уровень образования ниже. Избиратели от 18 до 24 лет в основном голосовали за Коморовского (44%), за Качинь-ского отдали свои голоса - 24% молодежи, за Наперальского - 20%. Более 50% лиц с высшим образованием голосовали за Коморов-ского (там же). Но была и своя специфика: поляки значительно пассивнее, чем в среднем жители Центральной и Восточной Европы: активность польских избирателей на 20% ниже, чем в этом регионе и на 30% ниже, чем в Западной Европе (33, с. 13).

Разрыв между результатами Коморовского и Качиньского был большим, но не катастрофическим. На выборах 2005 г. Туск опережал Леха Качиньского на 9%, однако во втором туре проиграл. Но на этот раз чуда не произошло, и во втором туре с результатом 53,1% Коморовский победил Качиньского, набравшего 46,99%.

За Коморовского голосовала в основном западная Польша, жители крупных городов, наиболее образованные и молодые жители страны. Интересно, что его в основном поддержали представители национальных меньшинств. Как правило, в Польше, они отдают предпочтения более либеральным и левым кандидатам, опасаясь политиков, слишком явно акцентирующих свою «поль-скость» и католицизм.

8 Я. Корвин-Микке - лидер партии «Свобода и правопорядок», монархист, участник всех президентских избирательных кампаний, ни в одной из которых он не добился сколько-нибудь заметного успеха.

Еще раз подтвердился тезис о существовании «Польши А» и «Польши В», т.е. более развитых и модернистски настроенных западных регионов и относительно менее развитых и консервативных - восточных. Эта карта выборов повторяется с завидным постоянством: если борются правые и левые, то на востоке всегда побеждают правые, а на западе - левые. Если умеренная правица с крайней, то на востоке победит крайняя. Границы избирательских предпочтений совпадают с границами разделов. Причем не только в президентских выборах: если речь идет о вступлении в ЕС, о смоленской катастрофе, о вызывающем споры т у^о - можно быть почти уверенным в результате. Именно в Малой Польше, в Под-карпатье, в Люблинском воеводстве до 80% людей живут и умирают, не меняя места жительства. Здесь сильны традиционные ценности. На западе и севере Польши таких людей не более 50%.

Известно, что в ходе выборов католическая церковь поддержала скорее Качиньского. Причем наиболее очевидно это было именно на востоке страны. Здесь само духовенство более консервативно и более склонно выражать свое мнение по вопросам политики, чем на западе (17, с. 37). В «Польше Коморовского» тоже живут верующие католики, но их больше коснулся протестантский дух рационализма, ведь это те земли, которые после разделов отошли к Пруссии.

Вся страна разделилась на сторонников Коморовского и Качиньского. В общественном мнении сложился некий стереотип (далеко не всегда отражающий истинное положение вещей), согласно которому поляки, поддерживающие Качиньского (и подчас стесняющиеся в этом признаться) воспринимались как воплощение отсталости, «деревенскости», «польскости». Сторонники же Коморовского скорее олицетворяли европейскость, просвещенность, молодость.

Инаугурация нового президента Польши была организована в соответствии с католической традицией. После присяги он произнес сакраментальную фразу «да поможет мне Бог». Было торжественное богослужение, президент принял причастие. На его инаугурации присутствовал примас Юзеф Ковальчик, хотя, как отметили некоторые аналитики, усмотрев в этом признаки сдержанного отношения церкви к Коморовскому, не было архиепископа Михалика.

Отношение церкви было действительно сдержанным, но выбор поляков показал, что, несмотря на авторитет церкви, они ценят в политиках умеренность и склонность к компромиссу, т.е. именно те качества, которые свойственны Коморовскому. Ведь избранный

президент - типичный центрист. Польский премьер Д. Туск именно так и характеризует его: «Коморовский - лидер центра, а в нем -самой середины. По моим оценкам, он олицетворяет все лучшее, что может быть присуще личности, осуществляющей высшие функции. Коморовский просто относится к людям с большим уважением, а ко всему, что он делает, относится очень ответственно. я всегда, - констатирует премьер, - был скептически настроен по отношению к так называемым великим целям, мессианским ожиданиям и романтическим представлениям о политике» (59, с. 18).

Вступив в должность, Коморовский обозначил приоритетные направления своего президентства. В качестве таковых были названы:

- возвращение представления о Польше, как «стране предсказуемой»;

- ускорение процесса модернизации страны;

- достижение национального согласия.

После победы Коморовского польско-польская война казалось немного утихшая, вспыхнула с новой силой. Оказалось, что «топор войны» был зарыт ПиС лишь временно. Члены ПиС пришли на инаугурацию Коморовского с траурными лентами в петлицах. Бесспорно, это было выражением скорби по погибшему Л. Качиньскому, но легко было догадаться, что это еще и скорбь по поводу «неправильного» выбора поляков. Качиньский вообще не явился на инаугурацию Коморовского, пришел в сейм через несколько часов после окончания церемонии и лихорадочно стал собирать еще не успевших разойтись депутатов, для того чтобы организовать заседание неправительственной комиссии под председательством А. Мачеревича по расследованию смоленской катастрофы.

Конечно, именно смоленская трагедия стал основным полем битвы между Качиньским и ГП. Лидер ПиС называл правительство Туска не иначе как «польско-российский кондоминиум», он ни на минуту не допускал возможности объективного расследования обстоятельств катастрофы и почти напрямую говорил о том, что это дьявольски тонко разработанный план устранения Леха Качиньского, в котором участвовал «пан Коморовский» (Качиньский ни разу не назвал его президентом) и «пан Туск», давно известный своим сервилизмом по отношению к России и Германии9.

9 Я. Качиньский неоднократно ссылался на действительно не очень удачное высказывание Коморовского, который, выступая по радио в марте 2010 г. и комментируя вопрос о задержке президентом Л. Качиньским подписания вери-

Я. Качиньский всеми способами пытается создать в Польше едва ли не культ погибшего президента, что не всегда однозначно способствует сохранению доброй памяти о погибшем. Сам факт погребения президентской четы в крипте собора на Вавеле, где не удостоился быть похороненным даже последний польский король Станислав Понятовский, вызвало недоумение у части польского общества.

«Цинично, - замечает Т. Мазовецкий, - создавать легенду, когда мы знаем, что он не был выдающимся президентом. Но он имел свои достоинства, был человеком, с которым можно было разговаривать. Его огромным недостатком было убеждение, что Ярослав умнее. А этот умный Ярослав после смерти Леха делает такие вещи, вредящие памяти брата, которого бы мы спокойно уважали, чтили бы, не делая из него монументального идола» (34, с. 5).

Свидетельством полного недоверия Качиньского к официально избранной власти стало его обращение в Конгресс США, для передачи которого в Америку летали представители ПиС А. Фотыга и А. Мачеревич. В своем обращении Качиньский просил у американских конгрессменов создать специальную международную комиссию для расследования смоленской катастрофы.

Качиньский не одинок в своем болезненно-подозрительном отношении к смоленской трагедии. В декабре 2010 г. в Европар-ламенте прошли слушания по вопросу о катастрофе под Смоленском. Выступая на них, дочь погибшего президента Марта обратилась с просьбой о создании международной комиссии для расследования причин катастрофы. Международного расследования требовали и многие другие поляки: под соответствующей петицией подписались 300 тыс. человек.

В Польше действует «Движение 10 апреля», участники которого не верят в официальную версию крушения самолета. Их объединяет отношение к смоленской трагедии, а не общее мировоззрение. Во главе движения, включающего в себя образованных, молодых людей, многие из которых имеют опыт работы в госструктурах, -преуспевающий юрист П. Виплер. «Движение 10 апреля» объединяет около 3 тыс. единомышленников и поддерживается несколькими организациями и фондами правоконсервативного направления. Десятого числа каждого месяца «Движение 10 апреля» проводит демонстрации у президентского дворца. Когда жена Коморовского

тельных грамот, сказал: «придут выборы, а президент куда-нибудь улетит, и это все изменит».

летала в Смоленск, чтобы почтить память погибших, демонстранты позволяли себе выкрики типа «Чтобы ты там и осталась», «Чтобы ты упала».

Материальным объектом сосредоточения страстей стал крест, установленный сразу после катастрофы перед президентским дворцом в Варшаве. Вокруг него собирались многотысячные толпы, что было вполне естественно в первые дни после катастрофы, но впоследствии это приобрело несколько болезненный оттенок. Цветы и поминальные свечи, которые поляки приносили к кресту, - неотъемлемые атрибуты траура, но звучавшие у креста речи, содержавшие необоснованные обвинения в адрес избранного президента и действовавшего премьера трудно было считать нормальным явлением.

Власти попытались перенести крест в часовню президентского дворца. Активисты защитников креста не давали этого сделать, у креста день и ночь стояли пикеты, некоторые самые горячие головы пытались приковать себя к кресту, по ночам крест превратился в место собраний варшавских бездомных и бродяг. Качиньский произносил гневные филиппики в адрес Коморовского, изображая его едва ли не антихристом, борющимся с христианскими символами. В конце концов, только в ноябре, согласовав решение этой проблемы со всеми заинтересованными лицами, власти сумели перенести крест в костел св. Анны, находящийся неподалеку от президентского дворца. Католическая церковь, которая, казалось бы, могла способствовать примирению сторон, воздержалась от выражения своего отношения к этому конфликту.

Позицию Качиньского, по сути подвергающего сомнению легитимность законной власти, осудили многие видные польские политики. Т. Мазовецкий квалифицировал как рокош. Только во времена классических шляхетских рокошей Польшу губили магнаты, а теперь политические олигархи (35, с. 18). Советник президента высказал мнение, что политика ПиС направлена на уничтожение государственного сознания и государства как такового. Она подвергает сомнению саму возможность доверия институтам государства: и правительству, и прокуратуре, и суду. Это уже борьба с системой.

Польская политика, замечает Мазовецкий, основана на ненависти. Люди часто не могут спокойно разговаривать друг с другом, столь велико эмоциональное напряжение. Нужно действительное, реальное единство, не великие реформы, а продолжение и сохранение того, что есть.

Вполне соответствовали призывам Мазовецкого первые шаги Коморовского на президентском посту. Коморовский обратился к Качиньскому с предложением о подписании документа «Согласие созидает, а Польша превыше всего». Эта фраза является соединением предвыборных лозунгов Коморовского и Качиньского. Но Качинь-ский отказался подписывать это обращение. Еще когда Коморов-ский был исполняющим обязанности президента, он пригласил Качиньского принять участие в работе Совета национальной безопасности, но получил отказ.

11 ноября 2010 г. в День независимости, выступая на могиле неизвестного солдата, Коморовский призвал поляков «быть как Пилсудский и Дмовский» в первые годы после обретения независимости (известно, что эти извечные политические противники в ответственный момент, когда решалась судьба Польши, забыли о своих разногласиях).

Коморовский апеллировал и к более близкой исторической традиции: к наследию «Солидарности», этические принципы которой близки и ГП, и ПиС. Президент призывал хранить наследие «Солидарности», не «бросать огромный успех нашего поколения, поколения "Солидарности" в огонь домашних свар и ссор». Как полагает Коморовский, разногласия и споры нормальны, но они не должны превращаться в «ад польско-польской войны, которая ничего не создаст, но очень многое может разрушить» (23, с. 1).

Однако проникновенную речь Коморовского представители ПиС не слышали: их на церемонии не было. Уже после ее окончания, они самостоятельно и отдельно от всех возложили цветы.

Ожесточенная польско-польская война не обошлась и без крови. В конце октября 2010 г. в отделение партии «Право и справедливость» в Лодзи вошел человек средних лет. Неожиданно для присутствующих он достал оружие и с криком «я убью Качинь-ского!» выстрелил в одного из присутствующих в офисе активистов партии. Выстрел оказался смертельным. Не удовлетворившись этим, мужчина ранил еще одного сотрудника представительства и только потом был остановлен охраной. Прибывший на место происшествия один из «отцов города» в отчаянии восклицал: «Не убивайте нас, у нас семьи!». Вскоре оказавшийся на месте преступления глава партии «Право и справедливость» Я. Качиньский прямо обвинил в случившемся своих политических противников -правящую партию «Гражданская платформа», ее лидера - премьера польского правительства Д. Туска и президента Коморовского. Выяснилось, что убийца невменяем и его жертвой мог стать любой

польский политик, но сам факт кровопролития стал для ПиС прецедентом для обвинения ГП и президента в организации «кампании ненависти» в стране.

Одной из наиболее болезненных проблем в конфронтации Коморовского и Качиньского является проблема польско-российских отношений. Трудно заподозрить президента и премьера в особой любви к России, но стремление выстраивать взаимоотношения между двумя странами, исходя из принципа нормальности и видения России «такой, какой она есть» (по выражению Туска), несомненно присутствуют в политике нынешнего польского руководства.

Коморовский относит укрепление связей с Россией к числу приоритетных направлений польской внешней политики. В своих выступлениях он не раз говорил о необходимости улучшения отношений между двумя странами, замечая, что процесс этого улучшения может быть уподоблен «длительному маршу», непростому, но имеющему правильный вектор движения. Коморовский полагает, что со стороны России «ситуация явно дозрела до того, чтобы признать Польшу серьезным партнером. Мы хотели бы, чтобы процесс пошел еще дальше в плане создания не только хороших партнерских отношений, но и благоприятной почвы для польско-российского сотрудничества в надежде на, возможно, нелегкий, но необходимый процесс единения в правде, в рамках демократического порядка, в рамках создания государства правды» (24).

Несомненно, значимым событием в развитии российско-польских отношений был визит президента России Д. Медведева в Польшу в декабре 2010 г. Это был первый визит такого высокого уровня после почти восьмилетнего перерыва. Б. Коморовский отметил, что визит явился открытием новой главы в российско-польских отношениях и залогом их «решительного улучшения, важным шагом в долгом пути, по которому Россия и Польша должны идти все быстрее» (1).

В ходе визита Россия и Польша заключили семь соглашений о сотрудничестве в самых разных сферах взаимоотношений двух стран. В том числе были подписаны декларация о сотрудничестве в целях модернизации экономики между Министерством экономического развития РФ и Министерством экономики Польши, межправительственные соглашения о сотрудничестве в борьбе с загрязнением Балтийского моря; меморандум о сотрудничестве в области почтовой связи и электросвязи; совместное заявление в области энергетики, меморандум о сотрудничестве генеральных прокуратур; декларация об интенсификации сотрудничества и молодежных обме-

нах между РФ и РП. Была также достигнута договоренность о создании Центра российско-польского диалога и согласия в РФ и Центра польско-российского диалога и согласия в Польше.

Подписание большого пакета документов свидетельствует о намерении сторон строить отношения на началах взаимовыгодного сотрудничества, прагматизма и рационализма.

В последнее время торгово-экономические отношения между Россией и Польшей развиваются весьма динамично. В январе-сентябре 2010 г. объем товарооборота составил 14,9 млрд. долл., что на 40% превышает аналогичные показатели за 2009 г. Планируется и повышение объема поставок российского газа в Польшу с 9,7 млрд. м3 в 2010 г. до 11 млрд. м3 в 2012-2022 гг. (3, с. 7).

И во время подготовки визита, и в ходе его Коморовский подчеркивал удовлетворение Польши в связи с наметившимся сближением России с НАТО, продвижением по пути вступления в ВТО. Польский президент выражал готовность Польши всячески способствовать сближению России с евроатлантическими структурами.

«Мы с удовлетворением отмечаем, - констатировал Комо-ровский, -- что, чем глубже Польша укореняется в западной системе безопасности, экономики и политики, тем больше растут шансы на хорошее сотрудничество с партнерами, находящимися вне Евросоюза и НАТО. Это нормально и понятно. Польский голос в этих организациях важен. Польский голос в НАТО и ЕС - голос за сотрудничество этих организаций с Москвой» (3, с. 5).

В выступлениях и российского, и польского президентов прозвучали слова о стремлении закрыть сложные страницы в истории взаимоотношений двух стран, в том числе и страницы, связанные с историей. Президент РП высоко оценил принятое Государственной думой РФ заявление по Катынской трагедии, отметив, что оно «формирует определенный климат в политике» (1).

Однако далеко не все в Польше радовались визиту Д. Медведева. «Право и справедливость» отнеслась к визиту российского президента весьма скептически, определив его как «рутинный». Качиньский не усмотрел в этом визите ничего хорошего для Польши. Перед российскими консульствами в польских городах, а также перед посольством России в Варшаве были организованы пикеты, члены которых требовали «правды о Смоленске» всячески выражали свое неприязненное отношение к России.

Профессор Ягеллонского университета (Краков) А. Новак, являющийся известным специалистом по России (что не мешает ему относиться к предмету своего изучения по меньшей мере кри-

тически) заметил, что визит Медведева напоминает ему приезд царя Николая II в Варшаву в 1897 г. по тому энтузиазму, с которым российский президент был встречен в Польше. Энтузиазм, как полагает А. Новак, совершенно беспочвенен, ибо не достигнуто никакого прорыва ни в сфере экономической, ни в сфере идеологической. Согласно достигнутым договоренностям, Польша попадает в еще большую зависимость от Газпрома. Принятие предложения России об участии в строительстве Калининградской АС означает сворачивание программы развития собственной атомной энергетики.

В решении исторических споров, по мнению А. Новака, поляки также скорее уступили России. В высказываниях министра иностранных дел Сикорского по поводу признания Польшей факта смерти в польском плену тысяч красноармейцев после советско-польской войны 1920 г. А. Новак усмотрел принятие версии «ан-тикатыни», являющейся «вульгарным тезисом постсоветской антипольской пропаганды» (40). Профессор полагает, что ничего не изменилось в решении исторических споров России и Польши, в проблеме получения правдивой информации о смоленской катастрофе. Словом, визит прошел по российскому сценарию, и никакого повода для ликования нет.

К сожалению, не только оппозиционная ПиС и близкие к ней круги неоправданно политизируют смоленскую катастрофу и ищут в ней повод для подозрительного и недружественного отношения к России. Едва проявившаяся тенденция к потеплению польско-российских отношений опять оказалась под угрозой. Польская сторона в лице премьера Д. Туска в декабре 2010 г. признала неприемлемым доклад российской стороны о причинах крушения президентского самолета под Смоленском. В достаточно резком тоне Туск заявил о том, что отчет Межгосударственного авиационного комитета (МАК) содержит столько недочетов, что можно усомниться в справедливости выводов комиссии. Возможно, проблему удастся согласовать, и она не примет болезненного и столь характерного для польско-российских отношений политизированного оттенка.

Свидетельством той непростой атмосферы, в которой польский президент пытается погасить огонь польско-польской войны, являются весьма серьезные нападки на него в связи с приглашением генерала Ярузельского на заседание Совета национальной безопасности. На это заседание были приглашены все президенты и премьеры, действовавшие в Польше после 1989 г. Но факт приглашения Ярузельского вызвал бурю возмущения в стране. Группа журнали-

стов из газеты «Жечьпосполита» обратилась с открытым письмом, в котором выражалось недоумение по поводу того, о чем может советоваться президент демократической страны с диктатором.

В годовщину введения военного положения 13 декабря 2010 г., как, впрочем, и в прежние годы, под окнами дома Ярузельского состоялась демонстрация протеста. Против действий Коморовского, направленных, как полагают некоторые политические и общественные круги в Польше, на реабилитацию Ярузельского, решительно высказались руководители нынешней «Солидарности».

Заметим, что проблема отношения к генералу давно занимает общественное мнение поляков. В 1991-1996 гг. действовала специальная парламентская Комиссия конституционной ответственности, которая прекратила расследование, признав, что введение военного положения было необходимо. Но судебное расследование, начатое в 2001 г., не прекращено. Вместе с Ярузельским обвиняются бывший первый секретарь ЦК ПОРП С. Каня, глава МВД Ч. Кищак и еще ряд партийных и государственных руководителей того времени. Им грозят в случае вынесения обвинительного приговора длительные сроки тюремного заключения.

Не все в Польше согласны с правомерностью сурового и непримиримого отношения к Ярузельскому. Лех Валенса, например, будучи твердо уверен в необходимости разобраться и вынести суждение по проблеме военного положения, тем не менее полагает, что время для этого еще не пришло, сейчас проблема воспринимается еще слишком эмоционально. С ним полностью согласен Коморов-ский, заявляющий, что «для нашего поколения эта проблема слишком эмоционально окрашена. Польское государство между тем не должно разрываться эмоциями. Я согласен с господином Валенсой в том, что эти эмоции будут очевидно угасать вместе с нашим поколением. Но очевидно, что современное польское государство должно руководствоваться рациональностью, а не только эмоциями» (25).

Историю, полагает Коморовский, нельзя изменить. Этого не может даже президент. Свои действия он рассматривает как попытку прекращения польско-польской войны, драматическим проявлением которой было и военное положение. Но в отличие от Яру-зельского, принявшего приглашение участвовать в работе Совета национальной безопасности, Я. Качиньский на призыв президента не откликнулся.

Польско-польская война не утихает, а напротив, набирает обороты. Чтобы попытаться разобраться в ее причинах и характере

протекания, правомерно внимательнее вглядеться в облик противоборствующих сторон, каковыми являются партии «Гражданская платформа» и «Право и справедливость».

«ПРАВО И СПРАВЕДЛИВОСТЬ».

В ПОГОНЕ ЗА МЕЧТОЙ О «НАСТОЯЩЕЙ» РЕЧИ ПОСПОЛИТОЙ

Партия «Право и справедливость» возникла в 2000-2001 гг. в момент кризиса и распада коалиции правых партий и движений «Избирательная акция "Солидарность"» (ИАС), успешно проявившей себя на парламентских выборах 1997 г., но вскоре распавшейся10. Это было время, когда вторым человеком в стране (после А. Квасьневского) по уровню популярности был Лех Качиньский. Будучи министром справедливости в правительстве Е. Бузека, он снискал славу эффективного и неподкупного борца с коррупцией, «одинокого шерифа». Используя благоприятную конъюнктуру, Лех Качиньский, его брат Ярослав и Л. Дорн основали новую партию «Право и справедливость», уже само название которой подчеркивало ее главные цели. В числе политических составляющих партии было Соглашение Центрум, Движение возрождения Польши, часть политиков из ИАС, Союз правицы.

Новая партия выступала за «оздоровление правицы», за очищение польской политики от коррупционных связей и вообще за санацию государства. Во главу угла своей политической деятельности ПиС ставила задачу создания сильного польского государства, апеллирующего к совершенно определенным историческим традициям. Это традиции «... I Речи Посполитой, борьбы за независимость в период разделов, II Речи Посполитой, борьбы против немецких и советских оккупантов в годы Второй мировой войны, а также история борьбы против коммунистического правительства в Польше, в частности борьбы "Солидарности"» (64, с. 92).

Организационная структура ПиС предусматривала в качестве руководящих органов следующие: конгресс партии, председатель ПиС, политсовет, ревизионная комиссия, товарищеский дисциплинарный суд. Полномочия и функции каждого органа были четко определены.

10 Подробнее о польских правых партиях см.: Лыкошина Л.С. Польские правые на пороге XXI века. - М.: ИНИОН РАН, 2004. - 60 с.

ПиС по типу своему - партия консервативная. Такие партии поддерживают традиционные ценности, выступают за сильное государство, поддерживают рынок и частное предпринимательство. Однако в посткоммунистических странах консервативные партии выступают скорее за умеренный социальный консерватизм, акцентируя роль государства.

Итоги выборов 2001 г. показали, что появление в тот период именно такой партии соответствовало ожиданиям многих поляков. Во всяком случае, более 9% из них отдали свои голоса новорожденной партии, чему она в первую очередь была обязана популярности Л. Качиньского. Он и возглавил ПиС. По мысли ее основателей, ПиС должна была на первом этапе своего политического бытия быть партией с ограниченным числом членов, достаточно закрытой, элитарной и контролируемой руководством.

Позднее (в 2003 г.) концепция несколько изменилась и перед партией была поставлена задача преобразования в массовую организацию. Тогда же, в связи с избранием Л. Качиньского президентом Варшавы, пост главы партии перешел к Я. Качиньскому.

В годы пребывания в оппозиции ПиС неустанно критиковала правительство, обвиняя его в коррупции и связях с криминалом. В те годы это было коалиционное правительство социал-демократов и Польской крестьянской партии, в котором ключевая роль принадлежала левице. В 2003 г. ПиС требовала отставки правительства. Правда, это требование было отклонено сеймом, хотя обвинения в адрес левых не были лишены оснований, что показал хотя бы один из самых громких скандалов того времени - так называемая «афера Рывина».

Суть ее состояла в том, что одна из ключевых фигур медийного рынка в Польше Л. Рывин пытался получить взятку у медийного концерна «Агора», владеющей одной из самых популярных в Польше «Газетой выборчей». Об этом Рывин вел переговоры с главным редактором газеты А. Михником. Вся коллизия возникла из-за того, что в сейме обсуждался проект закона о СМИ, согласно которому предполагалось усиление позиций государственного вещания и ограничение поля деятельности вещания частного. Готовилась, в частности, поправка, согласно которой общенациональные газеты лишались права покупать телеканалы, а «Газета выборча» как раз собиралась стать владельцем канала Польсат. Рывин предложил Михнику сделку: выплату определенной суммы взамен за отказ от невыгодного для Михника закона. Причем Рывин утверждал, что действует от имени властей предержащих, откровенно намекая на причаст-

ность к этому делу Миллера. Михник на сделку не пошел. Более того, тайно записал разговор с Рывиным и через некоторое время сделал его достоянием гласности.

Для расследования обстоятельств дела была создана специальная комиссия, в которую от ПиС был включен З. Зебро, проявивший себя в высшей активно и завоевавший популярность в обществе.

Ряды ПиС росли, она активно готовилась к предстоящим парламентским выборам, совершенствовала свою программу. В варианте программы, принятом в 2005 г., ПиС настаивала на необходимости решительных перемен, ибо сохранение прежнего курса опасно для самого национального существования Польши. Трудное положение страны обусловлено, по мысли главного партийного идеолога Я. Качиньского, неверным выбором пути трансформации после 1989 г., а также ошибками политической элиты того времени, которая вместо решительного разрыва с прошлым выбрала путь «продолжения».

Люди, связанные с прежней системой, обрели, как отмечалось в программе, незаслуженно привилегированное положение. Старый государственный аппарат, старые неформальные связи, в том числе и связи со спецслужбами - вот что определило облик якобы «новой Польши». Это был гибрид, называвшийся «посткоммунизмом». Вместо народного, всеобщего капитализма возник «посткоммунистический политический капитализм» (46, с. 7).

Жертвой такого порядка вещей стало польское государство. Оно сформировалось как государство слабое, неспособное противостоять коррупции, партийным и групповым интересам. В таком государстве невозможно было создание долговременных конструктивных программ, доминировала политика временная, стремящаяся разрешать возникающие конфликты и не имеющая стратегического характера.

В этих условиях не возникло и гражданского общества, хотя о нем много говорили. Трансформация принесла жизненный успех многим полякам, отмечалось в программе, но это не означает, что можно забывать об имеющихся весьма серьезных проблемах. Это, прежде всего безработица и бедность, неравные шансы жителей различных регионов Польши. Страна явно разделилась на две части: Польшу благополучную и перспективную и Польшу бедную, обреченную на прозябание и безнадежность.

Опасность для страны, полагал Я. Качиньский, содержится и в международной сфере: вступив в ЕС, Польша в полной мере ощутила опасность утраты национальной идентичности.

Задачами первостепенной важности являются коренное переустройство государства, переориентация польской социально-экономической политики, придание ей «морального измерения». Для достижения этих целей необходимо согласие. Согласие всех поляков, которые живут и будут жить между Бугом и Одрой. Концепция этого согласия содержится в одной основной идее: «Плодами экономического роста должны пользоваться все поляки, а не только узкая группа самых богатых людей».

Для этого необходимо, прежде всего, исправление государства, что предполагает очищение и укрепление последнего. Очищение предусматривает избавление от наследия ПНР. Укрепление предполагает создание сильного государственного аппарата, способного реализовать свою основную функцию - обеспечить широко понимаемую безопасность граждан. «Мы верим, что такие слова, как отчизна, Польша, поляки, ближние, человеческое достоинство, для большинства из нас не просто пустые слова. Мы верим, - отмечалось в программе, - в возрождение чувства общности, духа солидарности и христианской любви к ближнему. Поэтому мы надеемся, что поляки поддержат нашу идею общественного соглашения, что они захотят сохранить духовное наследие, называемое Польшей» (46, с. 13).

В ходе избирательной кампании и в целом в пропагандистской деятельности ПиС активно использовалась идея IV Речи По-сполитой, сформулированная политологом Р. Матыей и социологом П. Спеваком. Суть этой идеи в следующем: неправомерно за точку отсчета в рождении новой Польши брать соглашения «круглого стола». Выборы 1991 г. и исследование общественного мнения последующих лет показали, что соглашение элит как способ решения политических проблем отнюдь не воспринимается обществом как оптимальный путь. Анализируя польскую действительность, Спевак пришел к выводу, что она ни в коей мере не соответствует идеалам «Солидарности». Традиции «Солидарности» пренебрегались не только левицей, но и политиками, связанными с «Солидарностью». III Речь Посполитая не стала той Польшей, о которой мечтали. Нужно создать новую Польшу. Для этого необходима работа в следующих направлениях:

- достижение знания истинной истории последних 50 лет, что невозможно без люстрации и декоммунизации;

- очищение государства, ибо партократия, связи, знакомства, коррупция как были, так и остаются его основой;

- создание реальной демократии, при которой решения действительно принимаются парламентом;

- перемены во внешней политике, направленные на обретение Польшей должной роли в европейских структурах.

Идеи IV Речи Посполитой оказались близки многим полякам, и на парламентских выборах 2005 г. ПиС добилась серьезного успеха, получив 26,99% голосов. ГП стала второй, набрав 24,14%, «Самооборона» получила 11,41, Союз демократических левых сил - 11,31, Лига польских семей - 7,97, Польская крестьянская партия - 6,96%.

После победы на выборах ПиС сформировала правительство во главе с К. Марцинкевичем. Новый премьер пользовался популярностью в польском обществе, он был вполне самостоятелен в принятии решений. Но буквально на пике популярности Марцин-кевич был отправлен в отставку. Его сменил в июле 2006 г. Ярослав Качиньский. Возможно, именно успех Марцинкевича стал причиной быстрого заката его карьеры в качестве премьера.

Предыдущий 2005 г. принес победу Леху Качиньскому, который, пройдя во второй тур президентских выборов, обошел своего основного конкурента Д. Туска и стал президентом Польши.

Л. Качиньский выиграл в традиционной Польше, где сильно влияние церкви, где ожидают помощи от государства и люто ненавидят слово «либерализм» и все с ним связанное. Наиболее активно его поддержали поляки, живущие на территориях, отошедших после разделов Польши к России. На возвращенных землях (так называются в Польше территории, присоединенные к ней после Второй мировой войны) голосовали за Туска. Но и там был островок сторонников Л. Качиньского. Это Нижняя Силезия, население которой состоит из переселенцев из-за Буга, т.е. бывшей Галиции (16, с. 12).

Референдум 2003 г. по вопросу о вступлении в ЕС показал, что границы Польши, проголосовавшей «за» на уровне меньшем, чем в среднем по стране, почти идеально совпадают с «Польшей Л. Качиньского».

Это деление страны, совпадающее с границами разделов, отражалось всегда и в степени предпочтений по отношению к левице и правице: бастионом последней, как правило, были территории, заселенные поляками, чтущими традиционные ценности. Возвращенные же земли рассматривались как место обитания людей, утративших корни. Но именно эти «неукорененные» поляки оказа-

лись сторонниками европейской интеграции, свободы личности, либерализма в большей степени, чем жители иных регионов. Электорат западных и северных воеводств более открыт для всего нового, склонен к экспериментам.

Социолог В. Генбский так характеризует состояние «политического духа» на северо-западе Польши: «Здесь нет ни немецкой, ни российской фобии, здесь господствует большая толерантность, открытость, здесь - более низкий уровень религиозности. У нас нет прадедов.» (цит. по: 16, с. 11).

В принципе, большие города голосовали за Туска, но в «Польше Качиньского» и горожане были за него, и интеллигенция. Ни образование, ни уровень доходов, ни пол, ни возраст не оказались в состоянии изменить принципиальной позиции электората, его консервативного видения мира.

Это деление неабсолютно. В конце концов, Квасьневский сумел в свое время снискать симпатии и первой, и второй Польши. Есть еще и «третья Польша», не пошедшая голосовать. Да и Польша Туска включала в себя сторонников Л. Качиньского, а Польша Л. Качиньского, соответственно, сторонников Туска.

После выборов 2005 г. вся полнота власти оказалась сосредоточенной в руках братьев Качиньских. Проводимая ими политика, преследующая благие цели - очищение государства и моральное обновление общества - в реальности оказалась политикой недоверия, подозрительности и преследований. Апофеозом ее стал Закон о люстрации, принятый в 2006 г. Согласно этому закону, проверке подлежали 700 тыс. человек, родившихся до 1 августа 1972 г. Подача неточных сведений о себе была чревата запретом на профессию. Правда, закон не вступил в действие в полном объеме, ибо часть его статей была признана несоответствующими конституции.

Неоднозначной была и деятельность Центрального антикоррупционного бюро, созданного в 2006 г: нередко борьба с коррупцией превращалась в борьбу с политическими противниками.

В сейме ПиС не имела большинства необходимого для самостоятельного руководства страной. Нужно было искать союзников. До выборов 2005 г. в качестве таковых рассматривались политики «Гражданской платформы». Но эта коалиция не сложилась. ПиС предпочла других союзников: откровенно популистские партии «Самооборону» и «Лигу польских семей»11.

11 Подробнее об этих партиях см. раздел данной работы «Популизм в польской политике».

Заключив эту коалицию, ПиС получила возможность создать правительство большинства, но неоднозначные союзники способствовали формированию едва ли не одиозного облика ПиС в сознании многих поляков, особенно интеллигенции. Неэффективной оказалась и коалиция в сейме. Ее распад в 2007 г. привел к необходимости поведения досрочных выборов, оказавшихся неудачными для ПиС и продемонстрировавших далекую от радужной перспективу этой партии.

В польской политике (а она не является исключением из общемировой практики) в полной мере проявляется процесс персонали-зации. Все большее значение для успеха той или иной политической формации приобретает уровень популярности ее лидера, отношение к нему электората, благожелательная или, напротив, враждебная тональность СМИ.

Не секрет, что взлет популярности Д. Туска и падение популярности Я. Качиньского накануне выборов 2007 г. во многом были обусловлены теледебатами, в ходе которых Д. Туск по всем параметрам «обошел» главу ПиС. Туск решительно и напористо потребовал от Я. Качиньского ответа на вопрос о том, почему не построено обещанное жилье, на что глава ПиС не смог дать внятного ответа. Но главное, на чем Туск «посадил» Качиньского были вопросы международной политики. Он с полным основанием обвинил премьера в беспрецедентном ухудшении отношений Польши с Россией и Германией и гибели польских солдат в Ираке. И умело поставленные вопросы, и уверенный тон позволили Туску после теледебатов поднять свой рейтинг на 8%, в то время как популярность Качиньского существенно снизилась. Против Качиньского выступил и Валенса, обвинив его на своем сайте в Интернете в «политической ущербности».

Вместе с тем ПиС вряд ли поможет смена лидера. Это означало бы гибель партии, которая не прошла процесс «деперсонализации», т.е. отделения партии от ее лидера. В Польше подобного рода процесс имел место только по отношению к Союзу демократической левицы и Польской крестьянской партии: в них неоднократно менялся лидер. Без Я. Качиньского не будет и ПиС. Это не означает, что глава партии не должен измениться. Партия, и ее глава в последнее время активно работают над улучшением своего имиджа. Даже внешний облик Я. Качиньского стал другим: прежде едва ли не небрежно одетый, он облачился в прекрасно сшитый костюм, не подчеркивающий, как раньше, а скрывающий недостатки несколько полноватой фигуры, изменил прическу. Внешность главы партии,

конечно, важна, но изменилось и нечто более существенное: несколько модернизировались программа партии, ее риторика. На прошедшем в начале 2009 г. съезде ПиС царила атмосфера толерантности, интеллигентности и стремления к модернизации.

Глава партии, известный своим, мягко говоря, не очень благосклонным отношением к интеллигенции, попросил в своем выступлении прощения у «настоящей интеллигенции», подчеркнув, что ПиС - это и есть партия интеллигенции. Вместе с тем Я. Качиньский не преминул отметить приверженность партии к христианским и национальным ценностям: «Мы воспринимаем личность, - заявил он, - в категориях христианских. как нечто, неразрывно связанное с общностью. Человек живет в национальной, а также семейной общности. Это две основные общности. И только в них можно найти нечто, придающее смысл жизни» (19, с. 6).

В программе, принятой в 2009 г. отмечается, что партия апеллирует прежде всего к христианско-демократической, национально-католической, консервативной традициям, а также к традиции борьбы за независимость. Партия высоко ценит и традиции «Солидарности», полагая, что сам принцип солидарности является основой взаимоотношений между отдельной личностью и социальными группами.

Примечательно, что и политические противники ПиС прекрасно отдают себе отчет в важности для поляков сохранения национальных и патриотических традиций. И ГП, и Коморовский вовсе не собираются отдать эту тему «на откуп» ПиС. Так, во время избирательной кампании Коморовский посетил музей Варшавского восстания, возложил цветы к табличке, посвященной памяти Бура-Коморовского. Комаровский заявил: «Я хотел показать свое несогласие с попытками использовать традиции борьбы за независимость, традиции "Солидарности" в политических целях. Мы все имеем право на эти традиции. Каждый из нас, какую бы фамилию он ни носил, а Коморовские - в особенности» (22, с. 4).

Туск также не согласен с попытками ПиС присвоить себе высокие патриотические чувства и эмоции. ГП также апеллирует к этим ценностям. «Сейчас уже не всякий, - замечает глава ГП, -кто поет гимн со слезами на глазах, вывешивает национальный флаг, имеет дома портрет Пилсудского и иногда тоскует по ягел-лонской эпохе, является избирателем ПиС. Сегодня таким может быть и сторонник ГП» (59, с. 20).

ПиС по-прежнему настаивает на необходимости «исторической политики», позволяющей отстаивать национальное достоин-

ство поляков и пресекающей любые попытки «ложного» (т.е. не такого, как принято в Польше) толкования истории Второй мировой войны и послевоенной истории. Партия однозначно исходит из того, что «независимая Польша после 1989 г. должна быть наследницей Речи Посполитой, а не ПНР» (41, с. 7)

Несколько по-иному, чем прежде, в новой программе были расставлены социальные акценты, они явно обрели большее значение в связи с экономическим кризисом. Это усиление социальной составляющей может привлечь к партии традиционно левый электорат. В новой программе партии отмечается, что в задачу партии входит создание Польши современной, солидарной и безопасной, что является альтернативой образа либеральной Польши, реализуемой правительством Туска.

В программе констатируется, что в своем видении Польши ПиС исходит из того, что демократия, рыночная экономика и модернизация не противоречат сохранению национальных традиций, более того - «верность традиции, патриотизм и национальная гордость способствуют модернизации» (41, с. 6).

Конгресс ПиС показал, что Я. Качиньский пытается в чем-то подражать «Гражданской платформе», что выражается в стремлении избегать конфликтов, с несколько иными, чем прежде, акцентами оценивать современность. Раньше она трактовалась как что-то, таящее в себе угрозу, теперь - как нечто неизбежное и вполне позитивное. Некоторые перемены обозначились и в оценке рыночной экономики. И все же в целом можно констатировать, что сущностных перемен в идеологии ПиС не произошло, как не произошло перемен в особом стиле бытия этой партии, характеризующегося в определенном смысле неким «вождизмом». ПиС -это партия одного человека - Я. Качиньского. Он с трудом приемлет критику в свой адрес и просто отличие от его собственной позиции и наличие собственного мнения.

Л. Дорн (до недавнего времени верный соратник Я. Качиньского, пребывающий ныне в опале) полагает, что главная опасность для партии таится в ее лидере, которого он сравнивает с Далилой, а ПиС - с Самсоном, и, не без ехидства, замечает, что он ждет, «когда ПиС отрастит волосы» (цит. по: 15, с. 14).

Определяя место ПиС на польской политической сцене, аналитики говорят не только о «вождистской» партии, но и о партии тоталитарной, представляющей угрозу для польской демократии. ПиС называют «большевиками III Речи Посполитой». Тоталитарные черты присутствуют в самом Уставе партии, на 26 страницах

которого словосочетание «Председатель ПиС» повторяется 57 раз. Для сравнения - на 35 страницах устава «Гражданской платформы» глава партии упоминается 13 раз (29, с. 20).

Я. Качиньский может лично исключить из партии любого ее члена, а без его согласия никто не может стать таковым. Нетрудно заметить в стиле руководства Я. Качиньского явные признаки авторитаризма.

После поражения Я. Качиньского на президентских выборах 2010 г. и неудачных для ПиС итогов выборов в органы местного самоуправления партия переживает не лучшие времена: многие политики издавна связанные с ПИС, покинули ее ряды, не приемля агрессивный и бескомпромиссный стиль деятельности партии.

Я. Качиньский ведет ожесточенную борьбу с президентом Коморовским и премьером Туском, обвиняя их в сервилизме по отношению к России и проведении политики, не соответствующей польским национально-государственным интересам, при этом глава «Права и справедливости» решительно избавляется от тех членов партии, которые кажутся ему недостаточно лояльными. Жертвами стремления к сплочению рядов стали И. Клюжик-Ростковска, которая руководила избирательной кампанией Качиньского, и ее коллега Э. Якубяк. Их исключили из партии.

Качиньский обвинил Клюжик-Ростковску в проигрыше, неожиданно заявив, что тот миролюбивый тон, который носила кампания - ошибка руководителя и организатора кампании. Глава ПиС признался, что он принимал успокоительные средства после гибели брата и потому был не совсем адекватен.

Стремясь объяснить свою позицию членам партии, Качинь-ский обратился к каждому из них с письмом. Такая традиция некогда существовала в партии «Соглашение Центрум», предшественнице ПиС. Цель такого рода посланий - непосредственно, без искажений СМИ донести позицию лидера до своих членов.

Качиньский в своем письме настойчиво акцентировал мысль о том, что Коморовский проводит политику сервилизма по отношению к России и клиентелизма по отношению к Германии. «Польшей, - утверждал Качиньский, - не могут и дальше править люди, единственной целью которых является защита интересов истеблишмента и глубоко убежденных в том, что в нашей стране ничего ни исправить, ни изменить нельзя. Они не в состоянии использовать даже средства, "лежащие на столе" (европейские субсидии вот уже четыре года используются в минимальной степени). Но они стремятся уничтожить то, что является основой функцио-

нирования нашего общества, то есть католическую религию. Речь идет не о вере или неверии, а о сознании того, что удар по католицизму открывает путь нигилизму, который показывает свое лицо, недопустимым образом атакуя крест и его защитников. В Польше нет иной системы морали, чем мораль, основанная на принципах католической религии. Поэтому единственной альтернативой ему является нигилизм» (18).

Ситуация в Польше, полагает глава ПиС, весьма напряженная. Внутри партии оказались враги, стремящиеся к ее ослаблению. Они пытались изменить характер самой партии. Эти люди только притворялись, что разделяют взгляды ПиС. Их пребывание в партии не соответствовало их убеждениям.

Идейно неустойчивыми оказались не только Клюжик-Ростковска и Якубяк: вслед за ними из партии вышла группа так называемых «музейщиков», т.е. членов ПиС, которые связаны с Музеем варшавского восстания, любимым детищем Леха Качинь-ского, предметом его гордости.

Как и любая другая партия, ПиС состоит из нескольких групп. Но в основном это деление на «людей Лешка» и «людей Ярка». Как правило, полагает аналитик «Политики» Я. Жаковский, Лешек набирал людей для управления, а Ярек для политики (66, с. 12).

За Лехом в партию приходили люди и из Министерства справедливости (Зебро, в частности), и те, с кем он сотрудничал, будучи президентом Варшавы. К числу таковых относятся и «музейщики». Вокруг Ярослава группировались люди, близкие ему еще со времен «Соглашения Центрум» (А. Липиньский, П. Госевский, К. Путра). Их иногда называют «орден СЦ», подчеркивая тем самым сплоченность и преданность одной идее.

Свой круг составляют сподвижники и окружение З. Зебро. Этот молодой политик еще совсем недавно был в числе «любимчиков» Я. Качиньского. И. Клюжик-Ростковска подозревала его даже в стремлении захватить власть в партии. Но в последнее время позиции Зебро и «зебристов» несколько ослабли. Я. Качиньский стремится противопоставить их совсем молодым и подающим надежды членам ПиС, в частности А. Хофману, ставшему пресс-секретарем партии (12, с. 1).

Особую группировку в ПиС составляют представители радикальной правицы, сблизившиеся с ПиС на основе общих симпатий к «Радио Мария», такие как А. Мачеревич.

ПиС всегда была партией «вождистского» типа, партией лидера и чтобы сохранить свои позиции Я. Качиньский должен сохранять равновесие между имеющимися группировками.

После смерти Л. Качиньского конфигурация расстановки сил внутри ПиС несколько изменилась, ушли и многие «люди Леха» -значительная часть прагматической, светской группировки. Но однозначно оценивать этот факт, как свидетельство ослабления именно «светского» крыла неправомерно, так как из партии ушли и некоторые представители, условно говоря «национально-католического» направления, например, П. Госевский, который связывал партию с «Радио Мария».

Очевидно, что партия переживает не лучшие времена. Если вспомнить поклонника ПиС, известного польского поэта М. Рымке-вича, сравнивающего ПиС с легионерами Пилсудского, то можно констатировать, что ряды легионеров явно редеют и им все труднее добиваться успеха.

Это со всей очевидностью показали выборы в органы местного самоуправления, прошедшие в Польше в ноябре-декабре 2010 г. ПиС потеряла почти половину своего электората, хотя наибольшая избирательная активность наблюдалась в восточных регионах страны, т. е. именно там, где традиционно голосуют за ПиС. Партии не удалось победить ни в одном крупном городе за исключением Радома (47, с. 3). Этот город является настоящим бастионом ПиС, где партия всегда побеждает. Возможно потому, что у Радома масса проблем, а безработица достигает 20%. Ведь электорат ПиС своебразен: очень часто за нее голосуют люди, чувствующие себя обиженными в жизни, недовольные существующим порядком вещей.

Несмотря на неутешительные итоги выборов, Я. Качиньский демонстрировал полное удовлетворение и заявил, что если бы не коварные действия раскольников, типа Клюжик-Ростковской, то партия бы победила.

Между тем Клюжик-Ростковска и ее единомышленники не просто оставили ряды ПиС, но создали новую партию - «Польша превыше всего» (1111В), используя для названия предвыборный лозунг Я. Качиньского. Собственно говоря, новая партия не отрекается от идейных установок ПиС, особо ценя наследие Леха Качинь-ского. Вместе с тем ППВ решительно отвергает методы ПиС, излишне эмоциональные, конфронтационные и авантюристские.

ППВ причисляет себя к числу консервативных партий, идеология которых зиждется на христианской и республиканской традициях. К числу основополагающих ценностей новая партия относит

широко понимаемую свободу (экономическую, свободу совести, свободу слова), указывая при этом на важность общественной солидарности (11).

ППВ активно включилась в работу по созданию региональных структур и надеется на свое парламентское будущее. Последнее пока не представляется бесспорно светлым. Во всяком случае, по данным Центра исследования общественного мнения, рейтинг ППВ не превышал 2% в конце 2010 г. Но лидеры партии сохраняют оптимизм, не верят рейтингам, считая, что их методика не всегда отражает реальное положение дел.

Партию поддерживают некоторые достаточно яркие личности. Так, ее членом стала известная в Подкарпатье общественная деятельница М. Грушкова, глава местного Объединения защиты прав человека. Она обосновала свое решение тем обстоятельством, что во главе ППВ - женщина, а женщины лучше, чем мужчины борются за общественное благо (48, с. 2).

Если политическая судьба ППВ сложится благоприятно, то ее закрепление на польской политической сцене будет означать ослабление фактической монополии ПиС и ГП и движение в направлении формирования многопартийной системы.

«ГРАЖДАНСКАЯ платформа» - ПАРТИЯ ПРАГМАТИКОВ И РАЦИОНАЛИСТОВ

Начало XXI в. стало и началом нового этапа в жизни польской правицы. Коалиция правых сил - «Избирательная акция "Солидарность"» пребывала в явно кризисном состоянии, не лучшие времена переживал и Союз Свободы (СС). В декабре 2000 г. СС покинул его председатель Л. Бальцерович, возглавивший Национальный банк. В ходе выборов нового лидера основная борьба развернулась между Д. Туском (нынешним главой польского правительства и одним из самых популярных политиков современной Польши) и Б. Геремеком. Туск проиграл и очень скоро покинул ряды СС, для того чтобы реализовать новый политический проект.

Используя успех А. Олеховского, получившего на президентских выборах 2000 г. 17,3%, Туск и его единомышленники решили на основе избирательных комитетов А. Олеховского создать новую партию - «Гражданскую платформу» (ГП), позиционирующую себя как «партию людей центра», способную лучше, чем ее идейная предшественница - партия «Союз Свободы» - выражать «проевро-

пейские, прорыночные, проинтеллигентские интересы». Именно это заявил глава ГП Д. Туск, уже тогда бывший одним из известнейших польских либералов, нынешний глава польского правительства и один из самых популярных политиков современной Польши.

Интересно, что Д. Туск, так же как и президент РП Б. Коморовский, - историк по образованию, только, в отличие от Ко-моровского, закончившего Варшавский университет, Туск - выпускник Гданьского университета.

Д. Туск с самого начала своей политической деятельности был связан с оппозиционным движением - с «Солидарностью». С 1991 г. он становится лидером партии Либерально-демократический конгресс, после объединения его с Союзом Свободы - заместителем председателя СС. В 2001 г. он выходит из СС и становится одним из основателей ГП. Д. Туск - парламентарий со стажем. Он был депутатом сейма в 1991-1993 гг., вице-спикером сейма и сенатором.

Своим политическим кумиром Д. Туск считает Ю. Пилсуд-ского, столь далекого от либерализма. Но Туск - польский либерал. Он с отнюдь не типичным для либерала пиететом относится к Иоанну Павлу II, считая, что «поляки - счастливый народ уже потому, что они ассоциируются в истории не с именами Гитлера и Сталина, а с именем К. Войтылы» (58, с. 116).

Туск считает, что либерализм означает лишь одно: «Больше свободы». «Свобода всегда и везде находится в опасности. В нынешней Польше тоже. О свободе надо заботиться каждый день. Как о собственной семье» (58, с. 6).

У истоков ГП, помимо Туска и Олеховского, стоял и еще один видный политик - М. Плажиньский. Очень скоро их окрестили в Польше «тремя тенорами» (по аналогии с известными тенорами Карерасом, Доминго и Паваротти).

Новая партия не совсем традиционно и рутинно определяла свое место на политической сцене: в своей идейной декларации ГП, как это ни парадоксально звучит, заявила о своем скептическом отношении к партиям и «партиизации» политической жизни современной Польши. Но раз уж без политических партий не обойтись, ГП выражала готовность побороться за свои идеалы именно в этой ипостаси (64, с. 8). Не случайно новое политическое образование называлось «платформой», предпочитая не называть себя партией.

ГП отличается еще одной особенностью: она не акцентирует вопросы идеологии. В документах партии можно найти набор самых разных ценностей и принципов (свобода, ответственность, тради-

ции, солидарность и так далее), которые не выстраиваются тем не менее в стройную идеологическую схему. Это - партия идеологически универсальная, «партия для всех» (53, с. 89). Она сознательно позиционирует себя как партию неидеологическую. Туск неоднократно заявлял о своем неприятии громких слов и великих идей. «Я горжусь, - отмечал он, в частности, - что создал партию и нашел людей, которые понимают, что истинное величие достигается, если можно так выразиться, несгибаемым упорством, а настоящие катастрофы бывают результатом великих проектов. Я буду делать все, чтобы защитить Польшу от великих проектов, великих вождей и великих авантюр. Я полагаю, что поляки ожидают, прежде всего, улучшения своей жизни» (57, с. 19).

Модернизация «малых шагов», направленная на обеспечение спокойной и благополучной жизни находит все больше сторонников среди поляков. «Теплая вода в кране вместо пафосных морально-политических ценностей все более ценится формирующимся в Польше средним классом» (57, с. 17).

Эта «неполитичность» платформы по-разному оценивается аналитиками: левый интеллектуал С. Сераковский говорит о «постполитичности» как способе избежать решения насущных проблем современности, другие усматривают в ней приемы политического маркетинга (4, с. 19). Во всяком случае ГП можно рассматривать как особый, непохожий на других феномен польской политики.

В своей программной декларации ГП на первый план выдвигала проблемы занятости (что вполне закономерно в условиях роста безработицы в стране). Ключ к решению проблемы ГП видела в развитии среднего и мелкого предпринимательства, полагая, что крупные предприятия, как частные, так и государственные, не решат проблемы. В ЕС малые предприятия (с числом занятых до пяти человек) дают работу в неаграрном секторе 39% работающих. В Польше - только 23% (64, с. 177).

Поставленная цель может быть достигнута, по мысли идеологов ГП, преодолением бюрократических препон в развитии среднего и мелкого бизнеса, снижением затрат на предпринимательскую деятельность (в том числе и за счет уменьшения выплат по больничным листам предпринимателями), снижением оплаты сверхурочного труда, восстановлением равновесия в отношениях работников и предпринимателей (в основном в плане представления больших прав работодателям).

ГП выступала как решительный сторонник единого для всех 15%-ного подоходного налога, позволяющего преодолеть стрем-

ление многих предпринимателей утаивать свои доходы, что в конечном итоге должно являться фактором экономического роста.

Одну из ключевых проблем страны ГП видела в построении сильного государства. Последнее рассматривалось не как «общее предприятие, в котором распределяется доход, созданный гражданами», но как «система помощи и поддержки для граждан». Социальная защита, здравоохранение и образование - таковы основные обязательства государства перед гражданами. Государство не может уклоняться от помощи беднейшим своим гражданам, тем более что в Польше уровень помощи бедным и обездоленным ни в коей мере не соответствует представлениям о цивилизованной стране.

Особое «стратегическое» значение придавало ГП развитию образования в стране, исходя из того, что каждый поляк, независимо от материального положения, должен иметь возможность получения образования, в соответствии с «гибкими» программами, но при контроле качества образования.

Проблема образования в представлении ГП неотделима от развития науки, тем более что «цивилизационное отставание Польши связано с недостаточным использованием нашего интеллектуального потенциала» (64, с. 197).

Предлагая меры по усилению государства, ГП вместе с тем проводило идею ограничения его компетенции путем совершенствования избирательной системы, системы самоуправления. Партия настаивала на «распартийнивании» государственных структур, ограничении числа назначаемых чиновников, с тем, чтобы возникали условия для формирования «аполитичного и профессионального класса управленцев» (64, с. 207).

Партия была зарегистрирована и начала готовиться к грядущим парламентским выборам. Образно суть программы ГП выразил М. Плажиньский, критикуя действующее в то время правительство социал-демократов, возглавляемое Л. Миллером: «.Лешек Миллер говорит: стоит нам захотеть и на вербе вырастут груши. У нас очередной великий садовник. А мы хотим, чтобы груши росли на грушевых деревьях, а вербы украшали польский пейзаж. Мы предлагаем программу для нормальных людей, желающих жить в нормальном государстве» (8, с. 432).

В сейме, избранном в 2001 г., ГП, набравшая 12,68% голосов, была второй после победителя - Союза демократических левых сил (СДЛС), от коалиции с которым ГП отказалась. ГП позиционировала себя как оппозиционную партию. Она активно критиковала правительство Миллера, вменяя ему в вину сращивание партии

и государства, коррупционность правительства. «Платформа» ставила вопрос о вотуме недоверия правительству, активно участвовала в разоблачении коррупционных скандалов.

Общество оценило оппозиционную деятельность ГП: в 2003 г. в опросах общественного мнения эта партия впервые обогнала левых. Несомненным успехом ГП стали и выборы в Евро-парламент, в ходе которых партии удалось получить наилучший результат.

К 2005 г. стало ясно, что на польской политической сцене произошли серьезные перемены: не посткоммунисты (в лице социал-демократов) и их противники (в лице правых партий) стали главными противоборствующими сторонами, а две правые партии -«Гражданская платформа» и «Право и справедливость».

Как замечает А. Антошевский, в основе конфликта «было не отношение к коммунистическому прошлому (как ГП, так и ПиС оценивали его негативно, настаивая на необходимости окончания процессов декоммунизации и люстрации), не проблема ценностей (обе партии признают христианские ценности как основу общественного порядка). Основой конфликта стала проблема интервенционизма государства в экономику. В этом социо-экономическом измерении ГП занимала более рыночные позиции, тогда как ПиС -более этатистские» (4, с. 15).

Хотя на выборах 2005 г. ГП стала второй, уступив первенство партии «Право и справедливость», по всем прогнозам должна была стать лидером. Победа «была в кармане», но в итоге ГП набрала 24,14% голосов, а ПиС - 26,99%. Больше всего голосов ГП получила в Поморском воеводстве, Нижней Силезии, в Познани и в Варшаве. Именно тогда, в 2005 г., впервые в польской политике активно стала пропагандироваться идея конфликта между «Польшей солидарной» (на олицетворение ее претендовала ПиС) и «Польшей либеральной», доставшейся на долю ГП и явно не способствующей ее популярности.

В этом же 2005 г. ГП потерпела и еще одно неожиданное поражение: на президентских выборах ее кандидат Д. Туск проиграл во втором туре кандидату ПиС Л. Качиньскому. Не удалось реализовать, казалось бы, вполне жизнеспособную идею, заключающуюся в тезисе: «Президент - Туск, премьер - из Кракова». Премьером должен был стать Я. Рокита, ближайший соратник Туска в эти годы. После ухода из партии таких ярких личностей, как П. Пискорский, М. Плажиньский, З. Гиловская, именно Туск и Рокита стали главными фигурами в ГП.

Звезда Рокиты засияла на политическом небосклоне особенно ярко после его удачной деятельности в комиссии по расследованию дела Рывина, ставшего одним из наиболее громких политических скандалов того времени. Рокита - человек с типичной для политика нынешней Польши биографией - был в первые годы XXI в. весьма заметной политической фигурой12.

В 2003 г. Рокита был признан «человеком года» влиятельным польским журналом «Впрост», его рейтинг тогда был ниже только рейтинга А. Квасьневского. Своей популярностью политик был обязан броским лозунгом «Ницца или смерть» 13который он выдвинул во время обсуждения Конституции ЕС. Рокита настаивал на сохранении выгодных для Польши условий членства в ЕС, чем и снискал себе поддержку и внимание сограждан и вместе с тем немало способствовал росту популярности правицы. Правда, аналитики упрекали Рокиту в популизме, что совсем его не смущало: Рокита уверен, что без некоторой театрализации политики легко утратить популярность и уйти в политическое небытие.

Рокита был олицетворением профессионализма, культуры и консервативных ценностей. Уже сам факт принадлежности его к краковской интеллигенции, апелляция к традициям межвоенной Польши многое значили. Однако ни привлекательная идея сочетания гдань-ского либерализма и краковского консерватизма, ни многочисленные биллборды с изображением Туска и его предвыборным лозунгом «Туск - человек с принципами» не сработали. За ГП, как и за ее лидера Д. Туска, голосовали в основном жители крупных городов. Столь близкая победа не реализовалась во многом потому, что против Туска выступили многие представители духовенства.

12 Я. Рокита еще со студенческих лет участвовал в оппозиционной деятельности, едва не был интернирован в 1981 г.: ему удалось бежать, переодевшись в женское платье. В 1989 г. он был членом Гражданского комитета при Ва-ленсе, в 1990 г. становится депутатом сейма, позднее участвует в создании Демократического Союза и Союза свободы. В 1992 г. возглавляет канцелярию в правительстве Х. Сухоцкой. В 1997 г. Рокита вступает в Консервативно-крестьянскую партию, некоторое время возглавляет ее, но в 2001 г. становится членом ГП.

13 Ниццкий договор был подписан в 2001 г., вступил с силу в 2003 г. Он реформировал институциональную структуру ЕС в соответствии с предполагаемым расширением на восток. Был выгоден для Польши, так как в соответствии с этим договором при распределении квот для голосования квалифицированным большинством Польша получала только на два места меньше, чем Германия и другие «европейские тяжеловесы».

Проигрыш ГП был тем более досадным, что в первом туре Туск опережал соперника почти на 9%. Но в период между первым и вторым туром ПиС удачно использовала против Туска широко обсуждаемый факт сотрудничества его деда с немцами в годы Второй мировой войны. Действительно, один из родственников Туска служил в войсках вермахта. Правда, не родной дед, а двоюродный. Но служил, как и многие кашубы. Ведь Туск по происхождению своему - кашуб, а в годы войны в вермахте служили (далеко не всегда добровольно) несколько тысяч кашубов и силезцев. Многие пытались бежать и в Советскую армию, и в армию Андерса.

О сложности проблемы идентификации жителей Силезии и Поморья свидетельствует хотя бы такой факт: на польском кладбище в Монте-Кассино похоронены 160 силезцев, и там же на немецком кладбище нашли последний приют 200 силезцев. На стороне немцев воевали около 200 тыс. силезцев. Из них 40 тыс. погибли. Включенные в 1939 г. в состав Германии земли польского Поморья были признаны немцами частью своего государства, а жители -немцами, но низшей категории. Кашубов и поляков подчас насильно заставляли декларировать себя немцами, хотя далеко не все на это шли.

После войны новая власть отнюдь не поощряла стремление к кашубской идентичности. Сестра Д. Туска вспоминает, что еще в 70-е годы стыдно было молодым людям признаваться в своем кашубском происхождении.

В настоящее время имеет место явное возрождение кашубской идентичности. Так, Библиотека Конгресса США признала в 2004 г. кашубский язык самостоятельным. Этническое возрождение кашубов получило мощный стимул в 1989 г., когда Иоанн Павел II призвал их хранить свою идентичность.

Радикально-католическое радио «Мария» призывало с опаской относиться к Туску, как к кашубу и почти немцу.

В итоге, проиграв и парламентские, и президентские выборы, после 2005 г. ГП оказалась в оппозиции. Предполагаемый союз ПиС и ГП не состоялся. Более того, партии, в программах которых было немало общего и которые даже сотрудничали на выборах в органы местного самоуправления, начали ожесточенную борьбу между собой.

Неудачная, хотя и недолгая (с мая 2006 до августа 2007 г.), коалиция ПиС с популистскими партиями «Самооборона» и «Лига польских семей» привела к самороспуску сейма и досрочным выборам 2007 г.

На этот раз политическая удача сопутствовала ГП: избирательские предпочтения оказались на ее стороне, и в ходе выборов партия получила 41,5% голосов. Это самый высокий результат за всю историю III Речи Посполитой. Причем он был получен при достаточно высокой избирательной активности - 53,58%, самой высокой после 1989 г., что обеспечивало партии весьма высокий уровень легитимизации (4, с. 17).

Кампания 2007 г. была проведена «Платформой» на высоком профессиональном уровне. Четкое деление на «черное и белое», где «черным» была ПиС, а «белым», естественно, ГП, умелое использование СМИ, эффектное разоблачение ошибок и промахов политического конкурента - все это работало на успех ГП.

Весьма удачным оказался отказ ГП от четкого идеологического самоопределения. Прагматический лозунг «Чтобы людям жилось лучше. Всем» казался особенно привлекательным на фоне чрезмерной идеологизации ПиС. Избирательную стратегию «Платформы», полагает М. Кольчиньский, «можно рассматривать в кампании 2007 г. как чрезвычайно удачное стратегическое решение» (20, с. 250). Именно это решение привлекло тех избирателей, которые были далеки от идеологических проблем, вызывающих недоверие и отторжение, прежде всего молодежь.

ГП нередко упрекают в безыдейности и чрезмерном прагматизме. Программные установки этой партии действительно изначально были далеки от пафосных призывов. В программе, принятой перед выборами 2007 г., Туск призывал избирателей выбирать между западноевропейским уровнем жизни, демократическими стандартами и «склоками, балаганом и восточноевропейской моделью "демократии"». Он подчеркивал: «Сегодня ставкой на выборах является просто благосостояние» (5, с. 5).

В преддверии выборов лидер партии Д. Туск пытался убедить поляков, что они заслуживают «экономического чуда». Для достижения его необходимо сплотиться всем. Именно во имя достижения реальных целей: строительства новых дорог и жилья, выравнивания уровня жизни в городе и деревне, обеспечения нормальных условий труда. «Мы предлагаем всем политическим силам, правым и левым, обеспечить Польше западноевропейский достаток и стабильность», - заявлял Туск (5, с. 7).

ГП сумела убедить поляков в своей правоте. «Платформа» опередила ПиС почти на 10%. За «Право и справедливость» голосовали в основном в менее развитых в экономическом отношении южных и восточных регионах страны (интересно, что прежде эти

регионы входили в состав России и Австрии). За более либеральную и модернистскую ГП отдали свои голоса преимущественно жители западных регионов, некогда входивших в состав Прусии, а также «возвращенных земель», отошедших к Польше после Второй мировой войны. За ГП голосовали крупные города, молодежь, интеллигенция. Концепция ПиС, согласно которой исход выборов определяют малые города и деревни, не оправдалась.

Не так уж много времени понадобилось полякам, чтобы разочароваться в фаворите выборов 2005 г. - партии братьев Качинь-ских «Право и справедливость». После победы на парламентских выборах «Гражданская платформа» сформировала правительство, главой которого стал Д. Туск.

Между тем «польско-польская война» между двумя партиями продолжалась. Польские специалисты по политическому маркетингу полагают, что Туск в этой войне исполняет роль Индианы Джонса (героя известных приключенческих фильмов). Он боролся со злом, все с сочувствием наблюдали за его приключениями, бесконечными стычками с президентом. Ведь современная политика все больше сближается с поп-культурой, популярность политика во многом формируется так же, как популярность поп-звезд. Туск удачно использует приемы политического маркетинга. Его спарринг-партнером всегда является ПиС. Он противопоставляет ее ГП и всегда выигрывает. В своих выступлениях премьер практически не упоминает о других политических формациях, только о ПиС. Это нужно для противопоставления, для того, чтобы выгодно оттенить ГП, ставшую ведущей политической силой после досрочных парламентских выборов 2007 г.

Трудно говорить об особых успехах и прорывах в деятельности этого правительства, но несомненным его достоинством является более спокойный, чем прежде, фон управления страной. Конечно, Д. Туску нелегко было работать в условиях, когда президент страны являлся неформальным лидером оппозиции14.

Между президентом и премьером постоянно возникали противоречия и конфликты. Л. Качиньский никак не мог смириться со своей несамостоятельностью в международных делах, хотя по конституции именно правительство отвечает за внешнюю политику. Иногда несогласованность действий двух лидеров государства

14 После досрочных президентских выборов 2010 г. ситуация изменилась: президентом стал Б. Коморовский, соратник Туска по партии. Таким образом, и президент, и премьер представляют одну политическую формацию.

принимала курьезный характер. Туск не давал Качиньскому самолет, когда тот собирался лететь в Грузию в 2008 г. Когда же президент все же попал в Тбилиси, то выступил с речью, содержание которой министр иностранных дел Польши Р. Сикорский, сопровождавший президента в его поездке, оценил как самостоятельную инициативу, отнюдь не являющуюся официальной позицией Польши. Сикорский отличался от президента Л. Качиньского более умеренными и сдержанными взглядами. Качиньский во время полета в Тбилиси даже шутил, что русские не подстрелят самолет, так как на борту - Радек Сикорский. Без особого энтузиазма отнесся к заявлениям президента и премьер-министр Д. Туск, заметив, что Л. Качиньский сказал в Тбилиси «несколько лишних слов», которые не соответствуют интересам Польши.

С большой долей скепсиса отнесся премьер и к визиту Л. Качиньского в Грузию в ноябре 2008 г. в связи с празднованием годовщины «революции роз». Именно во время этого визита кортеж польского президента был обстрелян при попытке приблизиться к осетино-грузинской границе. К счастью, никто не пострадал. Будущий президент Б. Коморовский неосторожно заявил в связи с этим инцидентом: «каков визит - таково и покушение», что впоследствии дало повод Я. Качиньскому утверждать, что Комо-ровский всегда хотел смерти его брата.

Проблемы с самолетами были настоящим наваждением польской политики. В октябре 2008 г. Д. Туск отказал Л. Качиньскому в возможности использовать правительственный самолет для поездки в Брюссель на саммит ЕС. Президент все же полетел, арендовав чартерный рейс. Позднее, когда авиакомпания предъявила счет в канцелярию правительства, Туск отказался оплачивать рейс.

В декабре 2008 г. уже у Туска возникли проблемы с самолетом, на котором он должен был лететь в Брюссель. Но на этот раз Л. Качиньский любезно предложил премьеру воспользоваться его бортом15.

Президент и премьер не находили общего языка в вопросе о размещении на территории Польши американских ПРО. Л. Качиньский был большим энтузиастом американского военного присутствия в Польше, Туск проявлял в этом вопросе некоторую

15 В конце концов, это противостояние стало косвенной причиной катастрофы 10 апреля. Ведь Лех Качиньский не пожелал лететь в Катынь несколькими днями раньше вместе с Туском, который благополучно посетил мемориал и вернулся в Варшаву.

сдержанность. Когда в сентябре 2009 г. президент США Барак Обама отказался от прежде согласованных с польской стороной планов размещения элементов ПРО, Л. Качиньский обвинил в этом Туска.

Несмотря на эту нескончаемую борьбу президента и премьера, рейтинги Туска и его правительства всегда были достаточно высоки и достигали почти 50%. Достаточно прочно было и положение «Гражданской платформы», являющейся одной из самых многочисленных польских партий: в 2010 г. она насчитывала 46 тыс. членов (в 2007 г. численность партии составляла 28 тыс.). Для сравнения заметим, что в ПиС - 22 тыс. членов.

Основное партийное звено - коло (около 1,9 тыс. человек) в идеале должно существовать в каждой гмине и каждом квартале большого города. Коло собирается один раз в несколько месяцев. Совокупность коло составляет структуру повята. Повяты подчинены воеводским организациям, во главе которых - совет, состоящий из членов парламента данного воеводства.

Высшая власть принадлежит Раде крайовей, возглавляемой в настоящее время Д. Туском. Рада собирается не реже, чем один раз в полгода, а правление из 14 человек - раз в месяц.

Самые крупные организации ГП в Силезском (4,9 тыс.), Малопольском, Лодзинском, Нижнесилезском воеводствах. Самые малочисленные - в Опольском, Подляском и Варминско-Мазурском воеводствах, образующих так называемую «восточную стену» -сферу традиционного влияния ПиС.

Партия довольно богата: в 2008 г. она получила 38 млн. злотых из бюджета, а в 2009 г. - 40,4 млн. Кроме того, все члены партии, исполняющие какие-либо функции в органах власти, платят взносы в размере 10% от зарплаты. Таких немало: членами ГП являются 12 маршалков воеводских сеймиков, 57 президентов и бургомистров, 1844 членов (радных) в органах самоуправления.

Только 13,5% членов партии - женщины. Немного и молодежи - 6,5%, чуть больше - 8% - лица старше 60 лет. Основную же массу составляет среднее поколение - от 50 до 59 лет. Это «старая гвардия», некогда входившая в состав Либерально-демократического конгресса.

ГП - партия людей образованных: 90% имеют высшее образование и только 0,6% - среднее или профессиональное. Руководящие кадры составляют 51% членов партии, бизнесмены - 11, люди свободных профессий - 8,5, крестьяне - меньше 1%.Члены партии живут в основном в городах, но в крупных - только около

20%, в городах же с численностью до 50 тыс. человек - 36, в сельской местности - 18%.

93% декларируют себя верующими, 43% один раз в неделю ходят в церковь (это примерно так же, как в среднем по стране).

7% членов ГП некогда входили в состав ПОРП, 19% имели отца - члена ПОРП, 7% - мать. Около трети членов «Платформы» входили в «Солидарность».

Не все члены ГП довольны стилем работы своей партии: 30% считают, что решения принимаются недемократическим путем, больше половины полагают, что с членами партии не очень-то считается руководство. Но 95% называют Туска хорошим лидером.

Только 1,6% считают главной задачей партии борьбу с коррупцией, 0,4% - с преступностью. Вместе с тем 74% приоритетной задачей считают экономическое развитие, 10 - борьбу с безработицей, 7,8 - децентрализацию государства и почти 100% - стремятся к уменьшению вмешательства государства в экономику.

30% членов ГП оценивают себя как центристов, 50 - как представителей правого центра, 13% - как правых.

Как и положено либералам, 60% считают слишком сильным влияние церкви в обществе, 70% высказываются за выделение денег на оплодотворение in vitro, около 40% - за аборты (в среднем по стране - 30%). При этом абсолютное большинство высказывается против легализации гомосексуальных союзов и легких наркотиков. Таков в общих чертах социологический портрет правящей партии РП (14, с. 12-14).

В 2010 г. в сплоченных рядах ГП наметились признаки раскола: один из самых скандальных, но вместе с тем и заметных партийцев, член фракции ГП в сейме Я. Паликот заявил о своем выходе из партии и создании собственного политического движения. Личность Паликота достаточно неординарна. Будучи по образованию философом, он еще в 90-е годы стал обладателем большого состояния, обогатившись на производстве алкоголя. В настоящее время его считают едва ли не самым богатым депутатом сейма. Свою политическую карьеру Паликот во многом построил на неустанной и изощренной критике братьев Качиньских. Даже смерть Леха не остановила неугомонного Паликота: нисколько не смущаясь, он заявил, что причиной катастрофы самолета было то обстоятельство, что Л. Качиньский был пьян и вел себя неадекватно. Еще при жизни президента Паликот постоянно обвинял его в алкоголизме.

В октябре 2010 г. Паликот собрал «Конгресс в поддержку Януша Паликота», на котором заявил о создании нового политиче-

ского движения «Современная Польша», которое вскоре должно преобразоваться в политическую партию и пройти в сейм на выборах 2011 г. В конце 2010 г. поддержка Паликота была явно недостаточной для достижения поставленной цели, но лидер нового политического образования был полон оптимизма. Его партия должна стать, по мысли основателя, партией скорее левого направления, акцентирующей социальные проблемы и стремящейся к ограничению роли церкви в жизни польского общества. Пока трудно предсказать политическую судьбу Паликота, тем более что на польской политической сцене присутствуют партии, представляющие левицу.

ПОЛЬСКАЯ ЛЕВИЦА. ИСТОРИЯ ВЗЛЕТОВ И ПАДЕНИЙ

Начало XXI в. ознаменовалось «вторым пришествием» во власть польской левицы. Первое состоялось в 1993 г., когда социал-демократы вместе с Польской крестьянской партией образовали правящую коалицию в сейме16.

Несомненно, значимым успехом левых в начале нового столетия стала победа на президентских выборах 2000 г. А. Квасьневского. Квасьневский избирался на второй срок: впервые он стал президентом РП в 1995 г. Рейтинг президента был неизменно высок, в его победе практически никто не сомневался. Тем не менее президентскую гонку начал 21 кандидат. Правда, реальная борьба развернулась между тремя претендентами: Квасьневским, Кшаклев-ским и Олеховским. Изначально лидером был Квасьневский. Ему, казалось, ничто не могло помешать. Ни вновь взятый на вооружение его противниками сюжет с неточной подачей сведений об обра-зовании17, ни попытки обвинения в сотрудничестве со спецслужбами, ни даже, казалось бы вопиющий, инцидент в Калише. Суть последнего состояла в следующем: в 1997 г. во время визита в Калиш Квасьневский подал идею главе Бюро национальной безопасности М. Сивцу спародировать некоторые моменты поведения папы Иоанна Павла II. Это выразилось в том, что Сивец, имитируя бла-

16 Подробнее об истории левицы в Польше после 1989 г. см.: Лыкоши-на Л.С. «Левый выбор» Польши и перспективы социал-демократии. - М.: ИНИОН, 2003. - 68 с.

17 Во время избирательной кампании 1995 г. Квасьневский заявил о наличии у него высшего образования, но его дотошные соперники выяснили, что он не полностью выполнил учебную программу и не является магистром Гданьского университета.

гословение, опустился на колени и поцеловал калишскую землю (так обычно поступал понтифик). Все это было заснято на камеру и в период избирательной кампании 2000 г. неоднократно показывалось избирателям.

Для Квасьневского этот инцидент не прошел бесследно. Он потерял несколько процентов голосов, что не помешало ему стать лидером президентской гонки и уже в первом туре победить, набрав 53,9% голосов. Его стремление стать «президентом всех поляков», предвыборный лозунг «Польша - наш общий дом», а также удачно прошедший первый президентский срок - нашли отклик у избирателей.

Отношение к Квасьневскому никогда не было однозначным. Часть политической элиты, да и общества в целом всегда относились к нему сдержанно. Его упрекали в неоправданной риторике, демагогии и отсутствии твердых убеждений. Но вместе с тем рейтинги Квасьневского были неизменно высокими, и по уровню популярности с ним не мог сравняться ни один польский политик.

Эти выборы отличались высоким уровнем активности избирателей - более 61% поляков пришли на избирательные участки, почти столько же, сколько в 1995 г. Наивысшей активностью отличались территории Великой и Малой Польши, самая низкая была зафиксирована в восточных регионах страны, на землях, некогда входивших в состав российской империи. Именно здесь Квасьнев-ский получил наименьшее число голосов. Жители же западной и северной Польши выразили свою поддержку кандидату левых наиболее активно.

На первый взгляд, кажется парадоксальной популярность в стране, «уходящей от коммунизма», политика, не скрывающего своего коммунистического прошлого, и имеющего, мягко говоря, нетипичную для большинства поляков позицию в религиозном вопросе (президент никогда не скрывал своего атеизма). Но Квасьневский сумел четко расставить акценты в своем отношении к прошлому: он решительно осудил ошибки и преступления коммунистического режима, но не счел правомерным отнять у себя и у многих других поляков права на будущее. Он выбирал будущее (его лозунгом в избирательной кампании 1995 г. был призыв «Выберем будущее»), определив его как движение к рыночной экономике, к демократии, к европейской интеграции. Апеллируя к опыту европейской социал-демократии, этот прагматичный политик-реформатор сумел возглавить переход поляков «на другой берег» и доказать, что на другом берегу лучше, а назад пути нет.

Человек в высшей степени общительный и коммуникабельный, знающий иностранные языки, он везде был «дома»: и в Польше, и в международных салонах. Прагматизм и реализм Квасьневского оказались в полной мере соответствующими духу времени и настроениям общества.

Успех лидера социал-демократии был развит и партией, которой пришлось проделать серьезную работу. Выборы 1997 г. в сейм дали социал-демократам на 700 тыс. голосов больше, чем в 1993 г., но этот результат тем не менее не обеспечил им парламентского большинства. Именно тогда, оценивая результаты выборов, социал-демократы пришли к выводу о необходимости перемен как в программе партии (предполагалось больший акцент сделать на сближении с идеалами европейской социал-демократии), так и в тактике.

Исходя из того, что Союз демократических левых сил (СДЛС) выполнил свою миссию, а также, учитывая то обстоятельство, что по Конституции 1997 г. в выборах могут участвовать только партии, а не партийные коалиции было принято решение о роспуске коалиции и создании новой партии с тем же названием, что и коалиция. Последняя не была целостным, монолитным образованием, и всегда существовала опасность, что каждый из субъектов, входящих в нее, будет стремиться к акцентированию своей программной обособленности. Кроме того, многих представителей левицы беспокоило своеобразное «двоевластие»: с одной стороны, существовала коалиция, с другой - партия, недостаточно динамично развивающаяся именно из-за принадлежности к коалиции.

В апреле 1999 г. была подписана Декларация о создании новой партии. Из 29 подписей, стоящих под декларацией, 27 - принадлежали членам прежней коалиции. Пять из 32 членов последней не подписали декларацию, среди них - члены Польской социалистической партии (ППС). Первый конгресс «Союза демократических левых сил» прошел в декабре 1999 г. под лозунгом «Новый век, новый СДЛС. Польше - социал-демократическая программа». На конгрессе были избраны руководящие органы партии -ее лидером стал Л. Миллер, генеральным секретарем - К. Яник. Конгресс принял идейную Декларацию «Наши традиции и ценности», а также «Программный манифест СДЛС. Этот конгресс стал настоящим триумфом Миллера: его ведущие позиции в партии были обеспечены не только тем, что он стал ее главой, но и тем обстоятельством, что на всех наиболее важных постах оказались «люди Миллера». СДЛС формировался как партия «вождистского

типа» со всеми вытекающими отсюда последствиями, которые очень скоро проявились в полной мере (62, с. 25).

В идейной декларации СДЛС определяла себя как левую партию, апеллирующую к традициям польского и международного социалистического и социал-демократического движения. Достаточно традиционно для польских левых сформулировано отношение к прошлому - осуждение преступлений эпохи социализма сочеталось с признанием ценности труда миллионов поляков на благо Родины и в те тяжелые времена.

В своих программных установках, касающихся экономических, социальных проблем, вопросов развития гражданского общества, преодоления бедности, новая партия в принципе также достаточно традиционна для политической силы социал-демократической ориентации.

Несомненным политическим успехом новой партии стали парламентские выборы 2001 г., которые вновь резко изменили конфигурацию польской политической сцены. На этот раз лидерами стали левые, а «хозяева» прежнего сейма - «Избирательная Акция "Солидарность"» (ИАС) и «Союз Свободы» (СС) вообще не вошли в парламент.

Уровень активности избирателей был достаточно низок -46%. Хотя принципиально он не отличался от показателей предыдущих лет: 48% в 1997, 52 - в 1993 и 43% в 1991 г. Это «средне-низкий уровень». Как и прежде, более активными были жители крупных городов, главным образом регионов Великой Польши и Малой Польши, наименьшую, активность, как и прежде, проявили жители Верхней Силезии и Опольского воеводства. Как обычно, более активны были избиратели с высшим образованием, наименее активны - безработные. Весьма пассивно повела себя молодежь -лишь 40% приняли участие в голосовании.

Победа левых ни для кого в Польше не была неожиданностью. Однако несмотря на безусловный успех (а левые набрали 41,04% голосов и получили 216 мандатов в сейме), им не удалось сформировать парламентское большинство и пришлось блокироваться с другими политическими силами. Успех левых был бы еще более внушительным, если бы не два обстоятельства:

- за неделю до выборов в костелах было зачитано послание епископов, в котором только «самые ограниченные люди» (по выражению М. Раковского) не распознали бы рекомендации не голосовать за левицу;

- за три дня до выборов по телевидению крайне неудачно выступил один из авторитетных экономистов левых, будущий министр в правительстве Л. Миллера М. Белька. Он благородно и откровенно рассказал о трудном экономическом положении страны и о намерениях правительства бороться за выход из него, в том числе и за счет увеличения налогов и сокращения пособий (45, с. 8; 49, с. 8).

Немаловажную роль в победе левых сил на парламентских выборах сыграли их очень сильные позиции «на местах», в органах местного самоуправления. Эти позиции, естественно, еще более усилились после выборов. Миллер еще перед началом выборов заявил, что если выиграет коалиция СДЛС и «Союз Труда» (СТ), то должности воевод займут исключительно люди коалиции. Правда, после выборов часть мест пришлось все же отдать Польской крестьянской партии (ПКП) - это 11 должностей заместителей воеводы (11 остальных получили «Союз демократических левых сил» и «Союз Труда»).

В «команде министра администрации К. Яника» практически все воеводы имели стаж работы в органах государственной администрации или самоуправления, большинство он знал лично. Миллер, вручая свидетельства о вступлении воевод в должность, подчеркивал, что новые руководители регионов должны чувствовать себя не представителями местной власти, а наместниками правительства. Таким образом, сложилась ситуация (как и при прежнем правительстве), когда местные власти связаны с определенными политическими силами.

Между тем «отец польской реформы самоуправления» Е. Регульский полагал, что воевода должен быть человеком премьера, а не политических сил. Нормальной считается практика (бытовавшая в Польше до войны), когда по истечении определенного времени воевода назначается на работу в другое воеводство (13, с. 25).

Таким образом, сочетание факторов, как благоприятствующих, так и препятствующих социал-демократии, привело в итоге к необходимости поиска союзников в сейме. Одним из них и стала Польская крестьянская партия.

Сотрудничество с социал-демократами осложнялось спецификой позиций ПКП в вопросе участия Польши в процессах европейской интеграции: ПКП делала акцент на необходимости постепенного вхождения Польши в европейские структуры, на сохранении суверенитета Польши. Эти позиции «евроскептицизма» отнюдь не

соответствовали одной из главных установок социал-демократов -скорейшем вступлении Польши в европейские структуры.

В. Павляк, несколько лет возглавлявший партию, уступил свое место Л. Калиновскому после очень слабых для ПКП итогов парламентских выборов 1997 г., когда партия не набрала и 5% голосов (заметим, что в 1993 г. ПКП имела 15%). С 2005 г. В. Павляк вновь занял пост главы партии.

В 90-е годы ПКП имела в сейме 42 мандата. Она выступала в коалиции с социал-демократами в 1993-1997 гг., и хотя это был трудный партнер, в сейме, избранном в 2001 г., СДЛС вновь вступила в коалицию с ПКП.

Другим партнером СДЛС являлся «Союз Труда» (СТ), партия, возникшая в 1992 г. в результате объединения нескольких политических группировок левой ориентации. СТ определял себя как социал-демократическую партию, апеллирующую к традициям польского социалистического движения и опыту международной социал-демократии. В основе политической программы партии были заявлены такие ценности, как свобода, демократия, социальная справедливость, равенство шансов, экономическая эффективность, солидарность, гражданское самоуправление, толерантность, уважение прав меньшинств, в частности национальных.

Особое место в программе СТ занимали проблемы мировоззренческой нейтральности государства, полного отделения церкви от государства, признания религии частным делом граждан. Правда, в известном смысле исключением стала позиция СТ по вопросу обучения религии в школе: в Программной декларации 1999 г. отмечается, что исторические традиции страны обусловливают допустимость преподавания религии, но сугубо добровольно и без включения оценок по этому предмету в табель успеваемости.

В своей экономической части программа партии «Союз Труда» ратовала за такую модель рыночной экономики, которая «гарантирует равенство шансов граждан и высокие темпы экономического роста.., в которой господствуют рынок и частная собственность, но государство оказывает существенное влияние на распределение доходов.» (44, с. 138).

СТ выступала по сути за «третий путь», соединяющий преимущества рыночной экономики с регулирующей ролью государства. Партия считала неоправданной всеобщую приватизацию, распродажу за бесценок национальных богатств. В качестве «фундаментальных» задач государства СТ рассматривала социальную политику, в частности обеспечение равных шансов в образовании,

решении жилищной проблемы и проблем здравоохранения. Как и СДЛС, СТ являлась решительным сторонником всемерного развития европейской интеграции.

На парламентских выборах 1993 г. партия «Союз труда» получила 7,3% и попала в сейм, но в 1997 г. она не сумела преодолеть 5%-ный барьер. На выборах в органы самоуправления в 1998 г., партия также выступила очень неудачно. Эта серия политических поражений вызвала кризис партии и смену руководства -прежний лидер СТ О. Бугай уступил место М. Полю, часть лидеров СТ покинула партию, перейдя в СДЛС.

Некоторые аналитики в Польше полагали, что само существование СТ - тактическая уловка СДЛС. Эта партия выражает крайние антиклерикальные и антинационалистические взгляды, чего не может себе позволить СДЛС. Во всяком случае, в тех условиях СТ стояла перед непростой задачей сохранения своего лица, несколько отличного от СДЛС, и вместе с тем она избегала резких шагов, могущих разрушить коалицию с этой, несомненно, ведущей политической силой.

Составив вместе с «Союзом труда» самую крупную парламентскую фракцию, СДЛС разделила ответственность за Польшу с фракциями ПКП (42 мандата), «Гражданской платформы» (65 мандатов), «Права и справедливости» (44 мандата), «Лиги польских семей» (38 мандатов), «Самообороны» (53 мандата) и Партии немецкого меньшинства (2 мандата) (44, с. 1).

Новый век Польша встретила с президентом «социал-демократического происхождения» и с парламентом, где первую скрипку играли представители той же политической формации. Однако объективные условия, в которых приходилось действовать социал-демократам, были достаточно сложны, что связано в первую очередь с серьезными экономическими и социальными проблемами Польши в начале XXI в.

Триумфальный полет «польского орла» к вершинам экономического развития в конце 90-х годов заметно осложнился. В 2000 г. темпы экономического роста Польши резко снизились (до 1%). Это был самый низкий показатель среди стран, стремившихся вступить в ЕС. В 2003 г. положение дел несколько изменилось: был достигнут экономический рост на уровне 3%, но население это не сразу ощутило.

Среднестатистический поляк в начале XXI в. был в 2,5 раза беднее, чем его аналог в ЕС. Уровень благосостояния в Польше был в 2 раза ниже, чем в самых бедных странах ЕС - Португалии и

Греции. Между тем в Словении уровень жизни составляет 72% от среднего по ЕС, в Чехии - 60, в Венгрии - 52, в Словакии - 48%.

Заметно сократились иностранные инвестиции: если в предшествующие годы они составляли около 10 млрд. долл. ежегодно, то в 2001 г. - лишь 6,7 млрд. долл., а в 2002 г. - не более 6 млрд. долл. Причем это сокращение происходило на фоне роста иностранных инвестиций у соседей Польши - Чехии и Венгрии. Печальный рекорд принадлежал Польше и в уровне безработицы, которая в 2002 г. составила 19,3%, тогда как в среднем в странах -кандидатах в ЕС эта цифра составляла около 12,5, а в самих странах ЕС - около 8,5% (4а, с. 59).

По мнению многих экономистов, причина трудностей польской экономики заключалась в низкой конкурентоспособности, обусловленной незавершенностью экономических реформ и структурной перестройки экономики. Бесконечная реформа угольной и горнодобывающей промышленности, монополия в газово-энергетическом комплексе, обусловливающая высокие цены на энергоносители - вот главные беды польской экономики в начале 2000-х годов.

Ведущие экономисты и аналитики нового кабинета министров в январе 2002 г. обнародовали «Рапорт открытия», где подробно описывалось положение польской экономики в момент прихода к власти кабинета Л. Миллера. Авторы документа основную причину кризиса усматривали в неверной, по их мнению, концепции предшественников, суть которой состояла в «охлаждении» польской экономики путем снижения внутреннего спроса, как потребительского, так и инвестиционного, что должно было привести к снижению инфляции. Оппозиционная пресса эту оценку признала, правда, не очень содержательной и уж слишком долго готовившейся.

Новое правительство предложило свои меры по выходу из кризиса. При этом, как подчеркивал Л. Миллер, социал-демократы исходили из того, что экономика и государство - это не враги. Основой, как эффективной экономики, так и эффективного государства должны быть свобода личности, социальная справедливость и экономическая эффективность. «Социальная рыночная экономика требует присутствия государства. Мы отвергаем либеральную концепцию государства, сводящую его роль к функциям ночного сторожа» (44, с. 4).

В действительности положение дел в Польше было сложным и, как это ни парадоксально, правомерным представляется мысль обозревателя «Политики» Я. Парадовской: «Трагедия левого пра-

вительства состоит в том, что потенциальный экономический успех Польши зависит от того, сколько предвыборных обещаний не будет выполнено.» (42, с. 19).

Экономика требовала ограничения расходов государства, рационализации системы социального обеспечения, ограничения всевластия профсоюзов - всего того, что никак не вписывается в рамки программы левой ориентации. По сути, правительство должно было проводить либеральную политику, иногда для маскировки называемую прагматической. Очевидно, маскировка не удалась. Во всяком случае, в конце 2003 г. 83% поляков считали, что СДЛС не заботится о бедных и слабых; 72% полагали, что левые не слышат голоса общества, не помогают предприятиям, переживающим трудные времена, не облегчают старт молодежи из бедных семей, 63% респондентов считали партию социал-демократов партией нечестных людей. Только 40% поляков считали, что левые -это действительно левые (31, с. 1).

Таким образом, очевидно, что в глазах общества партия в значительной степени утратила свою левую идентичность. Левые не сумели (так же, как и их предшественники) избавиться от коррупции. Ряд громких скандалов, свидетельствовавших о наличии этого порока во властных структурах, потрясли польское общество.

Особенно болезненно было воспринято поляками выше упоминавшееся «дело Рывина», тем более, что Л. Миллер уведомленный о нем А. Михником, не дал делу ход, обратившись в прокуратуру. Помимо этого дела были еще дела о коррупции в Лодзи, Ополе, Шараховицах и этими делами список не ограничивался.

После двух лет пребывания у власти Л. Миллер стал едва ли не самым большим разочарованием польской политики. Между тем в свое время он был одним из самых популярных лидеров в Польше18. Эпоха «железного канцлера» (как называли одно время Миллера) закончилась довольно быстро.

При этом правительство Миллера достигло немалых успехов: при нем значительно улучшилась ситуация в финансовой

18 Лешек Миллер - человек с биографией несомненно неординарной для руководителей ПОРП периода «заката социализма». Он начинал свой жизненный путь как рабочий на фабрике в Жирардове, потом «продвинулся по партийной линии», оказался в аппарате ПОРП, получил высшее образование. В конце 80-х годов он был секретарем и членом Политбюро ЦК ПОРП, ближайшим соратником М. Раковского, последнего лидера этой партии.

сфере, Польша сумела вступить в ЕС на достаточно выгодных для нее условиях, в чем была и личная заслуга Миллера.

Осенью 2003 г., впервые после парламентских выборов, левые в опросах общественного мнения уступили место правым: ГП и ПиС. Последующий период, вплоть до выборов 2005 г., левые все больше теряли политический вес, тогда как правые набирали его. В сейм после выборов 2005 г. левые прошли, но уже не представляли в нем значительной политической силы.

Причины такого положения дел на первый взгляд неочевидны. Ведь именно при левых Польша вступила в ЕС. Если в 2001 г. экономический рост в Польше составлял 1%, то с 2002 г. этот показатель составлял 3-5% ежегодно, а уровень инфляции постоянно снижался.

Тем не менее многие в Польше сомневались в правильности избранного экономического курса, основанного на приватизации и рыночной экономике. В августе 2005 г. Центр исследования общественного мнения (ЦИОМ) опубликовал данные, по которым 75% поляков считали, что приватизацию надо проводить медленными темпами и касаться она должна отнюдь не всей экономики, а 85% настаивали на сохранении за государством функций социальной защиты, а такая позиция вполне соответствует лозунгу «социализм - да, искажения - нет» (56, с. 6).

Социальная политика правительства левых не оправдала ожидания поляков: в Польше был самый высокий в Европе уровень безработицы (около 19%), несколько снизились социальные выплаты. Пожалуй, можно констатировать, что польские социал-демократы, оказавшись у власти в 2001 г., проявили себя скорее как либералы, следуя при этом логике развития экономики, изменяя своим идейным постулатам. Непраздным является вопрос о том, а есть ли таковые вообще, не сводятся ли они только к красивым словам, никак не подтверждаемым практикой? Во всяком случае, значительная часть поляков, попробовав «на вкус» левых у власти, отказывает последним в левой идентичности, в их праве считать себя таковыми. Молодой польский политик, возглавляющий редакцию политологического журнала «Политическая критика», С. Сераковский полагает, что старая левица исчерпала себя. Хотя бы потому, что ее политический дискурс - это мертвые, ничего не говорящие слова. Нужно нечто новое, по-настоящему понятное обездоленным людям (а именно их интересы должна отстаивать левица) (54, с. 7).

Очевидно, в размышлениях Сераковского, претендующего на роль идейного лидера новой, пока еще потенциальной, но «настоящей» левицы, есть доля истины. Но не менее очевидно, что есть и некие более приземленные и реальные причины кризиса (трудно оспаривать таковой) польских левых.

Одна из причин коренилась в специфике деятельности самой партии. СДЛС изначально формировался как партия власти, далекая от идейных исканий левицы. Многие присоединились в ней из-за соображений чисто практических, надеясь сделать карьеру (партия была весьма внушительной по польским масштабам и насчитывала 150 тыс. человек). Миллер, после 2001 г. ставший одновременно и главой партии и главой правительства, нередко руководствовался в подборе кадров на те или иные должности не деловыми качествами кандидатов, а критерием личной преданности и лояльности.

Сыграла свою отрицательную роль и раздробленность, разобщенность левицы, несмотря на отчаянные попытки последней сплотиться (особенно в преддверии выборов). Это стремление к единству парадоксально сочеталось со стремлением лидеров левицы (таких как М. Боровский, Ю. Олексы, А. Фрасынюк и др.) возглавить свою, «истинно левую» партию.

Помимо же традиционного партийного направления развития в политической жизни левицы присутствует еще и некая «третья сила», представленная вышеупомянутым журналом «Политическая критика». Молодые сторонники С. Сераковского (в основном 1976-1979 гг. рождения), выпускники факультетов философии и социологи (А. Лещинский, А. Остольский, Л. Маковский), публикуются в таких авторитетных изданиях, как «Газета выборча», «Политика», много ездят по стране и претендуют скорее на роль идеологов, чем партийных лидеров.

По мнению одного из деятелей польской левицы М. Боровского, процесс дробления политических партий является нормальным, естественным, «если звери не могут быть в одной стае, грызут друг друга, им надо разойтись. каждый зверь пойдет своей дорогой». Сам М. Боровский, очевидно почувствовав себя таким «зверем», создал в 2004 г. Польскую социал-демократическую партию (52). М. Боровский не имел достаточно серьезной поддержки в стране. Во всяком случае, на парламентских выборах 2005 г. его партия не набрала необходимого для прохождения в сейм числа голосов.

В сейме оказалась представленной крупнейшая партия польской левицы - «Союз демократических левых сил». Но это была

уже не партия победителей. В руководстве партии произошли серьезные кадровые перестановки: в 2004 г. Миллер уступил свое место К. Янику, одному из своих ближайших соратников. Очень скоро место Яника занял также представитель старой гвардии Ю. Олексы19. Но уже в 2005 г. он уступил место молодым, и СДЛС возглавил В. Олейничак, а генеральным секретарем стал Г. Наперальский.

В программной декларации, опубликованной в связи с парламентскими выборами 2005 г., Союз апеллирует к ценностям современной социал-демократии, официально отрекаясь от своих коммунистических корней. Союз не является официальным наследником существовавшей до него в Польше Социал-демократической партии Республики Польша, хотя на практике значительная часть его членов входила в состав этой партии, а прежде - в состав Польской объединенной рабочей партии, закончившей свое существование вместе с эпохой социализма.

Союз декларировал признание принципов рыночной экономики, но при условии придания ей «социального измерения». Партия отвергает неолиберальную модель государства и экономики, стремится к тому, чтобы «ценности левицы и общественная солидарность ограничили всеобщий эгоизм, предлагаемый полякам демагогическими и популистскими правыми партиями».

Будущее Польши партия видит на пути реализации целей, выдвигаемых ЕС, - безопасности, благосостояния и создания условий для развития каждого человека. Союз выступает за социальную рыночную экономику, утверждая, что последние четыре года, находясь у власти, партия развивала экономику, с тем, чтобы сейчас иметь возможность основное внимание сосредоточить на повышении уровня жизни.

Своей приоритетной задачей Союз считает борьбу с безработицей. Эта цель может быть достигнута за счет жилищного строительства, роста инвестиций в строительство дорог, автострад, помощи выпускникам школ, использования средств ЕС, выделяе-

19 Личность Ю. Олексы достаточно неординарна. Интересно, что он учился в духовной семинарии, которую, правда, не закончил. Олексы всегда считался интеллектуалом в политике, является кандидатом экономических наук. В сейме, депутатом которого он неоднократно избирался, Олексы ценили за элегантность и интеллект. В течение своей политической карьеры он был премьер-министром, министром внутренних дел, вице-премьером, спикером сейма. Олексы обвиняли и в шпионаже в пользу России и в сотрудничестве с польской военной разведкой.

мых на борьбу с безработицей. Союз решительно выступает против прямого налогообложения, настаивая на прогрессивной системе. Сохранение высоких темпов экономического роста партия предполагает достичь за счет постоянного роста инвестиций, увеличения покупательной способности поляков, поощрения среднего и мелкого бизнеса, обеспечения доступных форм кредитования, развития различных форм собственности, в частности кооперативной.

В сфере политических проблем и проблем государственного устройства Союз декларирует свое неприятие пропагандируемых правыми идей IV Речи Посполитой. «Наш ответ на современные проблемы Польши таков: больше демократии, больше гражданских прав, больше европейских демократических и социальных стандартов». Партия считает, что государство должно быть толерантным, светским и мировоззренчески нейтральным.

В международной политике Союз однозначно выступает за укрепление ЕС, общую европейскую политику и против изоляционизма. «За Польшу, которая вместе с ЕС придаст прогрессивный характер процессам глобализации» (55).

Таковы программные установки единственной партии социал-демократов, сумевшей пройти в сейм в 2005 г. на фоне общего крушения левых сил.

На парламентских выборах 2007 г. левица выступала в виде коалиции «Левица и демократы» (ЛиД), куда вошло несколько социал-демократических группировок: СДЛС, СТ, Польская социал-демократическая партия, Демократическая партия (ДП).

ЛиД была создана в 2006 г. для совместного проведения избирательной кампании в органы самоуправления. Однако впоследствии было решено коалицию сохранить для проведения парламентских выборов. Лидером группировки стал Александр Квасьневский.

Коалиция на выборах получила более 12% голосов, но жизнь ее была недолгой: уже весной 2008 г. она распалась, и ее парламентская фракция прекратила свое существование. После неудачи коалиции А. Квасьневский покинул «большую политику».

Некогда гордившаяся своей сплоченностью, ставшей во многом причиной политического успеха, нынешняя польская ле-вица разобщена. В самой крупной левой партии - СДЛС - четко обозначилось противостояние двух лидеров - Г. Наперальского и В. Олейничака.

Г. Наперальский (глава СДЛС), хотя «генетически» связан с социалистической еще левицей, - его отец был инструктором вое-

водского комитета ПОРП, - старается по мере сил соответствовать новым политическим веяниям. Он разделяет взгляды С. Сераковского и его журнала «Политическая критика», представляющего идеи «новой левицы», борющейся за «настоящую», «аутентичную» левую идеологию. Будучи профессиональным политиком, огромную роль он отводит пиару и не очень тверд в отстаивании своих позиций, заботясь прежде всего о соответствии требованиям текущего момента. Именно с Г. Наперальским связаны надежды молодежи в СЛДС.

Другая группа в СЛДС, возглавляемая В. Олейничаком (лидером парламентской фракции СЛДС) связана с политиками скорее старшего поколения: Е. Шмайдзинским (погибшим в катастрофе 10 апреля 2010 г.), К. Яником и другими деятелями левицы еще из «команды Л. Миллера», главы СДЛС в недавнем прошлом. Политический кумир В. Олейничака - словацкий премьер Р. Фицо, являющийся сторонником классической западноевропейской социал-демократии.

Это крыло СДЛС продолжает линию А. Квасьневского, больше заботясь о демократическом, чем о левом имидже партии. Сторонники В. Олейничака тяготеют к союзу с ГП, придавая этому союзу, по мнению некоторых аналитиков, чрезмерное значение в ущерб своей левой идентичности.

«Войны» Г. Наперальского и В. Олейничака - первый конфликт такого масштаба в рядах польской левицы, хотя противоборство меньшего масштаба бывало и прежде: это противостояние так называемых «Ординацкой» (политиками левицы, связанными с молодежным движением) и «Смольной» (молодыми политиками, связанными с ПОРП). При Квасьневском большим весом обладала «Ординацкая», при Миллере - «Смольная», хотя оба лидера польской левицы упорно отрицали наличие конфликта между ними. Несколько позже единство левицы подорвало противостояние Ю. Олексы и К. Яника. Нынешний конфликт между Г. Наперальским и В. Олейни-чаком ветеран польской левицы Л. Миллер оценивает как настоящее двоевластие, совершенно недопустимое в период, когда партия находится в оппозиции.

Тем не менее конфликт существует и у каждой стороны есть свои сторонники и противники среди политиков левицы, есть и своя «группа интеллектуальной поддержки».

Звезда польских левых, казалось, близилась к закату на политическом горизонте. Но неожиданно для многих она вновь неожиданно четко обозначилась во время президентской кампании 2010 г.,

когда кандидат левых Г. Наперальский набрал больше 10% голосов, выйдя на третье место, правда с большим отрывом от лидеров.

Избирательная кампания Наперальского, казалось, была обречена на провал. Злые языки поговаривали даже, что молодого политика специально «подставили» в расчете на то, что он обязательно потерпит поражение. Ведь кандидатом левых должен был быть опытный и достаточно авторитетный Е. Шмайдзиньский, но он погиб в смоленской катастрофе. Наперальского не поддержал один из авторитетов польской левицы А. Квасьневский, другой заслуженный «человек левицы» В. Чимошевич открыто выступил на стороне Коморовского.

В начале кампании Наперальского иной раз просто не узнавали избиратели: он не относился к числу «раскрученных» политиков. Его действия иной раз вызывали усмешки: в частности, немало было ядовитых замечаний по поводу одной из акций кандидата: по утрам он встречал рабочих, идущих на предприятия, и раздавал им яблоки. Но со временем ситуация изменилась. Кандидат без устали ездил по стране, встречался с избирателями, пытался добиться расположения молодежи, используя для этого проверенные методы: свои фотографии на фоне симпатичных блондинок, песенки популярных рок групп с призывами голосовать за него.

И успех пришел к молодому кандидату. Свою молодость Наперальский активно подчеркивал, как одно из достоинств, которым не обладал ни один из кандидатов в президенты. Действительно, Наперальский, родившийся в 1974 г., был единственным из всех кандидатов в президенты, кому не пришлось даже подавать о себе сведений из люстрационного суда.

В его предвыборной программе откровенно заявлялось: «... Скажу нескромно. Я выделяюсь по двум параметрам. Во-первых, я единственный молодой человек на этих выборах. Выбор Напе-ральского - это конец старой политики, конец польско-польской войны, конец лицемерия и бесконечных споров. Во-вторых, я единственный кандидат, знающий проблемы простых людей» (39, с. 118).

Как некогда А. Квасьневский, Г. Наперальский считает, что президент должен объединять всех поляков. Так же как его успешный предшественник, он призывает не отрекаться огульно от прошлого. «Необходимо, - полагает Наперальский, - вернуть достойное место тем, кто отдал здоровье и жизнь, борясь за свободную Польшу, независимо от того, освобождали ли ее с востока, юга, севера или запада. Мы должны вернуть чувство удовлетворения и

гордость тем, кто поднимал из руин шахты, верфи или фабрики» (39, с. 120).

Для многих поляков весьма привлекательной в программе кандидата левицы была ее антиклерикальная направленность. На-перальский настаивает на реальном отделении церкви от государства и особенно на устранении преподавания религии в школе. Он приводит цифры, согласно которым преподавание религии обходится налогоплательщикам в значительную сумму - более 300 млн. злотых, а платят все, в том числе и те родители, дети которых не посещают уроки религии.

Борец с клерикализмом напоминает полякам, что католическая церковь - самый крупный земельный собственник в стране, что обеспечивает ей получение весьма серьезных доплат из бюджета ЕС.

Следует заметить, что в последнее время в Польше проблема взаимоотношения церкви и общества, также церкви и государства находится в центре внимания. Осенью 2010 г. разразился коррупционный скандал, связанный с деятельностью Церковно-имущест-венной комиссии. Последняя была создана для того, чтобы компенсировать церкви ущерб от экспроприации ее земель в годы Народной Польши. Выяснилось, что деятельность комиссии никем не контролировалась, и церковь требовала компенсации, значительно превосходящие реальную стоимость земли и недвижимости.

Немало проблем связано с преподаванием религии в школах. Дети часто относятся к занятиям формально, не проявляют должного уважения к преподавателям. Все чаще высказываются мнения о необходимости перенесения преподавания религии в специально отведенные при церквах пункты катехизации, как это и было прежде.

Все меньше молодежи можно увидеть на богослужениях, все чаще молодые люди, если и посещают церковь, в своей личной жизни отнюдь не придерживаются ее предписаний. Как заметил в своем открытом письме авторитетный польский ксендз Л. Вишневский, «нехорошо в польской церкви. Она большая, яркая, привлекательная - но в реальности напоминает искусственно надутый шар» (63, с. 12).

Проблемы не только во взаимоотношениях церкви и общества, но и внутри самой церкви. Как полагает о. Л. Вишневский, отсутствует единство, как в среде польского епископата, так и в среде рядового духовенства. По наблюдениям о. Людвика, около половины польского духовенства «заражено» ксенофобией, национализмом и антисемитизмом. Очень многие не чувствуют границы между Евангелием и политикой, почти открыто занимаясь

политической агитацией. Разобщенное духовенство и епископат не могут решить давно назревшую проблему «Радио Марии», где люди учатся не только молитве, но фанатизму и ненависти.

Одним словом, антиклерикальная окрашенность кампании Наперальского вполне соответствовала настроениям многих польских избирателей.

Успех на президентских выборах показал, что польская ле-вица жива. Еще одним подтверждением ее жизнеспособности стали итоги выборов в органы местного самоуправления, прошедшие в Польше осенью 2010 г. На этих выборах левые получили более 15% голосов, что является очень неплохим результатом. Возможно, удачные избирательные кампании 2010 г. станут началом возрождения «новых левых в новой Польше».

ПОПУЛИЗМ В ПОЛИТИЧЕСКОЙ ЖИЗНИ СОВРЕМЕННОЙ ПОЛЬШИ

Политическая жизнь Польши 90-х годов ХХ - начала XXI в. не избежала проявления такого сложного и отнюдь не способствующего развитию демократии явления, как популизм. Суть последнего известный философ З. Бауман определял, как попытку предложить нереальное решение вполне реальных проблем. В настоящее время этот термин применяется по отношению к действиям, направленным против демократических институтов, глобализации, вообще ко всем нетипичным политическим феноменам. И в публицистике, и в обыденном сознании «популизм» - некий ярлык для обозначения политической манипуляции, демагогии.

Большинство исследователей склонно рассматривать популизм как способ социальной и политической мобилизации, как тип политической деятельности, а не как режим или идеологию. Одна из основных и, пожалуй, самая характерная черта популизма -убежденность в том, что народ - это оплот всяких добродетелей, коллективной мудрости, позволяющей отличать добро от зла (vox populi - vox Dei). Без этого нет популизма, хотя отнюдь не всегда, если речь идет о народе, можно говорить о популизме. Идеализация народа - это еще не популизм.

Для популистов народ - это категория, которую невозможно описать при помощи объективных критериев (экономических, социальных, культурных), это - некий монолит, противостоящий элитам. Последние - тоже монолит, но совершенно не связанный с реально-

стью. Это нечто враждебное народу, привилегированное и живущее за счет народа: богачи, интеллигенты, управленцы. Элиты - это те, кто имеет то, чего не имеет народ (власть, имущество, образование, влияние).

Популизм не приемлет представительскую демократию, он стремится к прямой демократии, либо к авторитарному правлению, когда «воля народа» могла бы выражаться без посредников в виде политических партий. Популизм охотно использует неконвенциональные методы политической борьбы: демонстрации, забастовки, блокады дорог и т. д.

Движение, как правило, возглавляет харизматический лидер, напрямую связанный с массами. Враждебность к элитам предполагает представление о существовании заговора, направленного против «простых людей». Виноватыми в бедах простого народа, в представлении популистов, являются некие «другие», «чужие», «они». Иногда - богатые, иногда - представители иной национальности, иногда (в случае аграрного популизма) просто «город». Популизм несовместим с либерализмом, он не допускает свободной конкуренции; с подозрением относится к защите прав человека, расценивая их как защиту неких привилегий. Популизм не приемлет правил демократической игры, сведя политику к борьбе добра со злом.

К числу основных разновидностей современного популизма относят обычно популизм протеста (или социальный) и популизм идентичности (национальный).

Усилению популизма в Восточной и Центральной Европе в настоящее время способствуют такие феномены, как глобализация, европейская интеграция и процессы модернизации. Неясность программ политических партий, слабое развитие гражданского общества, довольно многочисленные слои маргиналов, не нашедших своего места в новой реальности - все эти факторы также способствуют росту влияния популизма. Влиянию популизма в Польше благоприятствует характерное для поляков видение государства как национального достояния, уверенность в необходимости особого статуса вероисповедания, присущего большинству народа, недоверие к соседям и институтам либеральной демократии.

В Польше до недавнего времени (по сути, до выборов 2007 г.) действовало весьма успешно несколько откровенно популистских политических группировок, наиболее заметной среди которых является партия «Самооборона Речи Посполитой».

Идеология этой партии антигосударственна и враждебна элитам; во многом она построена на противопоставлении «пана» и

«хама». Сам глава «Самообороны» А. Леппер замечает: «Нас называют хамами. Издавна поляков делят на панов и хамов. Так было в период "Огнем и мечом" (имеется в виду произведение Г. Сенкевича. - Авт.), так было во времена II Речи Посполитой, то же происходит и сейчас» (цит. по: 38, с. 59).

«Самооборона» претендует на роль защитника слабых, униженных, оскорбленных. В соответствии с канонами классического популизма, она за слабых, против сильных, за бедное угнетенное большинство против богатого, угнетающего меньшинства. В определенный момент влияние партии в обществе было весьма значительным: «третьим близнецом» после выборов 2005 г. нередко называли в Польше А. Леппера. Благодаря поддержке «Самообороны» в значительной степени стала возможной победа Л. Качиньского, ибо в ходе избирательной кампании Леппер, когда речь шла о соперничестве Качиньского и Туска, а все остальные претенденты (в том числе и он сам) выбыли из игры, призвал своих сторонников голосовать за Качиньского. После победы Л. Качиньский благодарил Леппера за поддержку.

Коалиции с «Гражданской платформой», которая считалась очевидной необходимостью, у «Права и справедливости» не получилось. Братья Качиньские (президент и премьер) предпочли других союзников, в частности «Самооборону».

Начало истории этой партии восходит к 1991 г., когда никому не известный в Польше деятель крестьянского движения А. Леппер был замечен рядом с Л. Валенсой и получил его поддержку. Именно А. Леппер и по сей день олицетворяет «Самооборону», являясь, по сути, единственным широко известным политиком этой партии. Лидер «Самообороны» - сын крестьянина, один из немногих польских политиков достаточно высокого уровня, не имеющий высшего образования. В свое время он был членом ПОРП, возглавлял одно из государственных сельскохозяйственных предприятий.

В 1991 г. Леппер возглавил движение протеста крестьян в окрестностях Дарлова, запутавшихся в своих долговых обязательствах по взятым кредитам и оказавшихся на грани банкротства. Именно тогда возник крестьянский профсоюз «Самооборона», действовавший решительно и бескомпромиссно, организуя блокады дорог, оккупацию правительственных учреждений, в том числе министерства сельского хозяйства в Варшаве и т.д. Усилия «Самообороны» увенчались успехом: был изменен закон о предоставлении кредитов и создан фонд реструктуризации крестьянских долгов.

На выборах 1997 г. Леппер и его движение не имели значительных успехов, получив только 0,08% голосов. После этих выборов «Самооборона» заключает союз с двумя другими крестьянскими профсоюзами, действовавшими тогда в Польше, и успешно проводит в 1998-1999 гг. акции протеста, связанные с кризисом перепроизводства свинины. Тогда эти акции поддержали 96% поляков. Именно в то время Леппер выдвигается на первый план в качестве вождя «крестьянского бунта», а его организация приобретает статус не просто выразителя интересов узкой группы крестьян, но всего крестьянского движения.

Теперь уже не крестьянские долги, а более масштабные проблемы развития сельского хозяйства в целом становятся главными в деятельности организации. «Самооборона» выступала тогда за приоритетное развитие средних хозяйств, производящих экологически безопасную продукцию, за уважение традиционной крестьянской этики как основы польской национальной идентичности.

Политическая партия «Союз "Самооборона" Речи Посполи-той» была зарегистрирована в 1992 г. Помимо вышеназванного профсоюза с тем же названием - «Самооборона» - в нее вошли, в частности, националистическая группировка «Грюнвальд» и Партия зеленых. Однако ведущая роль в новом образовании принадлежала, несомненно, А. Лепперу. В 90-е годы «Самооборона» имела две составляющих - профсоюз и партию. Они имели общие финансы, общий интернет-сайт, одного лидера. Со временем приоритетное значение приобрела деятельность партийной составляющей.

На выборах 2001 г. «Самооборона» выступала под девизом «Самооборона - сам решаешь, сам побеждаешь, сам используешь победу. Для тебя мы создаем лучшую Польшу».

Программа «Самообороны» была представлена в виде кратких, предельно ясных тезисов. Она не охватывала всех сторон общественной жизни, но концентрировалась на наиболее значимых для электората проблемах - социальных гарантиях для наименее защищенных слоев населения: молодежи, стариков, инвалидов и безработных; на борьбе с безработицей.

Экономическая часть программы предполагала, в частности, сохранение монополии государства в стратегически важных сферах экономики, приоритетное развитие малого и среднего бизнеса, особое внимание уделялось жилищному строительству. В области сельского хозяйства партия выступала за одинаковую поддержку всех типов хозяйств, финансовую поддержку села в целом. Специально оговаривались необходимость борьбы с коррупцией, конфи-

скация имущества «аферистов», пересмотр итогов приватизации с целью выявления злоупотреблений.

На политической сцене «Самооборона» (к настоящему времени практически утратившая свое значение) занимала особое место. Если исходить из классического (хотя и оспариваемого многими политологами) деления партий на правые и левые, то «Самооборона» может быть отнесена и к тем, и к другим.

Лидер партии А. Леппер выступает с программой «третьего пути». Но это не тот третий путь, о котором говорили Т. Блэр и Г. Шрёдер и который поддерживался в свое время А. Квасьневским. А. Леппер весьма критически относится ко многим либеральным постулатам, принимаемым левыми (таким, как жесткая финансовая политика, реформа системы социального обеспечения, ограничение интервенционизма государства). «Левое измерение» «Самообороны» проявляется, прежде всего, в подходе (на словах) к решению экономических и социальных задач.

При этом взгляды А. Леппера на важнейшие проблемы внешней политики и иностранных инвестиций часто совпадали с позицией крайне правых политических партий. «Самооборона» решительно выступала против европейской интеграции, усматривая в ней угрозу польской идентичности. Партия негативно оценивала интервенцию НАТО в Косове, участие Польши в войне в Ираке.

А. Леппер критиковал в свое время президента А. Квасьневского за его позицию по вопросу о Едвабне. (Речь идет об участии поляков в убийстве евреев в местечке Едвабне в годы Второй мировой войны.) А. Квасьневский принес извинения за это трагическое происшествие, но не все польские политики поддержали президента.

Вместе с тем, в отличие от правых, «Самооборона» выступает против декоммунизации и люстрации, не занимает ясной позиции в болезненной для нынешней польской политики проблеме абортов. Неясна и позиция партии в отношении к церкви: декларируя себя человеком верующим, а свою партию как политическую силу, основывающуюся на социальной доктрине церкви, А. Леппер тем не менее часто критиковал церковную иерархию, особенно за неодобрение ею крестьянских протестов, которые организовывала «Самооборона».

Отсутствие идеологической целостности программы позволяло партии находить союзников в самых разных сегментах политического спектра и апеллировать к самым разным кругам поль-

ского электората. И лево-, и правоориентированный электорат отдавал свои голоса «Самообороне».

После успеха на выборах 2001 г. «Самооборона» переживала своеобразный «звездный час» - росла численность партии, количество ее организаций на местах. На выборах 2005 г. «Самооборона» получила 11,4% голосов (практически столько же, сколько левые).

В ходе избирательной кампании А. Леппер обратился с призывом к левице, заявляя о необходимости совместных усилий для борьбы с либералами. Он заявил, что «Самооборона» - это «крупнейшая левая сила на польской политической сцене», а сердце его, А. Леппера, всегда было «на левой стороне». Леппер призывал «людей левицы» поддержать свою кандидатуру на президентский пост. Он выступал под лозунгом «Человек с характером». Когда президентская гонка подошла к завершающей фазе и во второй тур вышли Л. Качиньский и Д. Туск, Леппер, как уже отмечалось, призвал своих сторонников голосовать за Л. Качиньского, что в известной мере способствовало успеху последнего.

Л. Леппер, политик с гибкими, меняющимися убеждениями и плывущим, «русалочьим» взглядом, являет собой достаточно интересный феномен польской политической жизни. «Самооборона» с ее скандальными выходками во время заседаний сейма, постоянным эпатажем и вызовом общепринятым нормам политического бытия, с шокирующими, а нередко грубыми высказываниями А. Леппера в адрес других политиков - это некий «enfant 1етЬ1е» польской политики.

Политические лидеры страны в определенных ситуациях нуждались в Леппере, и его партии. В сентябре 2006 г. премьер-министр Я. Качиньский обратился к своему брату - президенту - с просьбой об отстранении от должности А Леппера, занимавшего пост вице-премьера в связи с невозможностью терпеть на столь высоком посту человека с вопиюще низкой общечеловеческой и политической культурой. В результате Леппера отправили в отставку. Правда, причиной вряд ли была низкая культура вице-премьера. Скорее в качестве причины можно рассматривать отказ Леппера голосовать за бюджет 2007 г., в котором, по мнению лидера «Самообороны», слишком мало внимания уделялось социальным вопросам.

Впрочем, отставка Леппера была недолгой: уже в октябре 2006 г. он вернулся на свои посты вице-премьера и министра сельского хозяйства, хотя лидер «Самообороны» за это время не повысил свой культурный уровень и не отрекся от своих взглядов. Но

его уход из правящей коалиции (а в ее состав входили «Право и справедливость» Качиньских, «Самооборона» и «Лига польских семей») означал угрозу досрочных парламентских выборов, крайне опасных для Качиньских. Правда, в конце 2006 г. вокруг имени Леппера разразился новый скандал, на этот раз связанный с обвинениями Леппера в неприглядной любовной истории: второе действующее лицо которой - некая Анна К. якобы оказывала Лепперу «различные интимные услуги» в обмен на политическую карьеру. Но и эта история не оказалась роковой для политической карьеры главного польского популиста.

В настоящий момент (2010 ) звезда А. Леппера на политическом небосводе почти закатилась, но непростые времена, переживаемые Польшей, оставляют шансы для популизма как феномена политической жизни.

Деятельность «Самообороны» можно отнести к разряду про-тестного популизма протеста, но на польской политической сцене рассматриваемого периода достаточно явно обозначились проявления другого типа данного явления - популизма идентичности или национального, связанного с феноменом национализма.

Весьма сложно найти верный тон в рассмотрении последнего. Определение сущности, истоков, проявлений национализма, его влияния на общественную жизнь всегда вызывает дискуссии, настороженность и подозрения как в среде исследователей, так и в обществе в целом. Применительно к полякам весьма распространено мнение об их едва ли не генетическом национализме. Так ли это?

Известный английский историк Н. Дэвис, занимающийся, в частности, польскими проблемами, полагает что «национализм -явление повсеместное. Есть национализм английский, шотландский, ирландский, валлийский, китайский, американский. Не знаю, возможно в Антарктиде нет национализма, но в других местах он есть всюду... Нет общества без национализма. Польша не обладает монополией на национализм, более того он не играет ведущей роли в обществе» (6).

Вряд ли плодотворны попытки построения простых, ясных, но неадекватных действительности схем, хотя среди почти 40-миллионного польского народа, конечно, можно найти и националистов.

Как явление национализм присутствует в политической жизни и общественной мысли современной Польши. Основной составляющей националистической идеологии является детерминированность человека его национальной принадлежностью, признание приоритета национальных целей над общечеловеческими.

Польские националисты на страницах таких изданий, как «Щербец», «Глос народа», «Мысль польска» отдают себе отчет в недостаточной разработанности национальной идеологии, отмечая при этом, что современный национализм значительно отличается от национализма XIX и ХХ вв. Они решительно отмежевываются от фашизма и национал-социализма, где сущностную роль играют расовые элементы. Порицая расизм, националисты декларируют уважение ко всем расам и народам.

Однако на деле все оказывается несколько сложнее. Сторонники идеологии национализма отрицают такие либеральные ценности, как толерантность или мировоззренческий нейтралитет, эмоционально выступая в защиту традиционных ценностей. Националисты противопоставляют идеи национализма и патриотизма, считая, что последний носит чисто эмоциональный характер, национализм же подразумевает разумную, осознанную любовь к своему народу.

Такое ключевое понятие, как народ, трактуется национализмом как некое сообщество, принадлежность к которому не выбирается. Понятие народа тесно связано с понятием семьи: народ -это семья семей. Именно семья сплачивает народ. Причем семья традиционная, где отец - глава и добытчик, а мать - воспитательница детей. Защита семьи - это и есть защита народа.

Народ - это и духовное сообщество, обладающее определенным самосознанием, душой. Семья и самосознание позволяют народу существовать и без государства (во всяком случае, на определенных этапах своего развития). В настоящее время существование народа под угрозой, и этому следует противостоять. Источник опасности в космополитических и интернациональных идеях, проникающих в Польшу, а также в тайных международных организациях, прежде всего масонских. Угрозу национальному бытию представляют и перенимаемые с Запада образцы демократического правления. Демократия способствует утверждению власти далеко не самых достойных людей. Побеждает крикливое и нахальное меньшинство, порождая защитников своих интересов. Настоящие духовные лидеры, носители таких ценностей, как честь, достоинство и величие остаются невостребованными.

Националисты весьма критически относятся к идущим в Польше экономическим преобразованиям, в частности к приватизации, считая, что она приводит к подрыву национального благосостояния и передаче польской собственности в руки иностранцев. Основой экономического развития должна быть корпоративная

система, подразумевающая частную собственность и экономическую свободу, но в определенных правовых пределах, определяемых профессиональными корпорациями.

Националистические политические группировки в Польше акцентируют важность создания национального государства, придают особое значение идее национального суверенитета, являющегося своеобразной эманацией народа, его внешней формой.

Говоря о польских националистах, нельзя обойти вопрос об их отношении к религии. Подчеркивая свою безусловную связь с католицизмом, националисты настаивают на его традиционной версии, решительно осуждая все модернистские перемены, последовавшие после II Ватиканского Собора. Поддерживая в принципе идеи епископа Лефевра, националисты вместе с тем не отказываются от повиновения Папе Римскому. II Ватиканский Собор, по мнению националистов, нанес серьезный удар традиционной церкви, изменив порядок литургии, каноническое право и т. д. Ведь эти перемены означали разрыв с традицией, уступки либералам и «левым», а также ориентацию не на народ, а на элиты. Среди опасностей, грозящих современному католицизму, прежде всего называются масонство и иудаизм, возможность диалога с которым националисты решительно отвергают.

В своем видении международных отношений и внешней политики Польши националисты исходят из необходимости соблюдения принципов суверенитета, интегральной целостности, нейтралитета. Наибольшую опасность для суверенитета Польши националисты видят в западном соседе - Германии, что предопределено и географически, и исторически, а, кроме того, связано со спецификой национального характера немцев. Способом противостояния этой потенциальной немецкой угрозе может быть союз с Россией. Заметим, что в этом националисты вполне соответствуют представлениям Р. Дмовского и его концепции соглашения с Россией.

Ориентация на союз с Россией не исключает необходимого, по мнению националистов, союза с Украиной, Белоруссией, республиками Прибалтики, а также государствами - членами Вышеградской группы. При этом большинство идеологов польского национализма акцентируют необходимость тесных контактов и сотрудничества со славянскими народами, что обусловлено общностью происхождения, культуры и традиций.

В публикациях польских националистов не обойден вниманием и вопрос об отношении к национальным меньшинствам, хотя численность их невелика - около 1 млн. человек, или 2,5% от об-

щего числа населения (данные о численности национальных меньшинств разнятся между собой довольно значительно в зависимости от учреждения, проводящего подсчет. Но принципиально это не меняет общей картины).

Послевоенная Польша коренным образом отличается от довоенной (т.е. Польши 1939 г.), в которой национальные меньшинства составляли до 1/3 населения. В последней переписи населения, проводимой в Польше в 2002 г., впервые с 1946 г. был поставлен вопрос о национальном и родном языке. В прежде проводимых переписях (1950, 1960, 1970, 1978 и 1988 гг.) таких вопросов не было.

Ответ на него оказался для многих граждан Польши не совсем простым. Непростой оказалась и интерпретация полученных ответов. Некоторые представители меньшинств опасались дискриминации в случае декларирования непольской национальности, в ряде местностей шли споры о том, какую национальность следует указывать: истинную или традиционно называемую. Последнее запутанное обстоятельство связано с тем, что в некоторых регионах принято, например, считать всех православных белорусами, хотя на деле многие из них - украинцы. Возникали проблемы и с идентификацией декларации «силезец польского происхождения» или «силезец немецкого происхождения».

В последние годы именно силезская проблема приобрела особое значение. В 2008 г. активно действующее ныне на территории региона «Движение за автономию Силезии», вдохновленное примером Косова, обратилось к властям с просьбой о предоставлении Силезии статуса автономии. Это движение входит в европейскую партию Европейский Свободный Альянс, объединяющую народы, не имеющие собственной государственности, а также регионы, стремящиеся к автономии.

Названное движение во главе с энергичным и молодым лидером Е. Гожеликом на выборах в органы самоуправления в 2010 г. добилось серьезного успеха: представители движения получили несколько мест в воеводском сеймике. Это случилось впервые. Движение борется за возвращение Силезии статуса автономии, которую она имела в межвоенный период и утратила в силу декрета правительства Народной Польши. Правда после переворота 1926 г. автономия была урезана Пилсудским, но об этом предпочитают не вспоминать. Деятели силезской автономии любят цитировать Ллойд Джорджа, который при решении вопроса о границах в Европе после Второй мировой войны сказал: «Присоединить Си-лезию к Польше это то же, что дать обезьяне часы». Гожелик счи-

тает, что «обезьяна» часы сломала, ибо пребывая в составе Польши, Силезия утратила возможности эффективного экономического развития, а также свою культурную самобытность (50).

Одним словом, малочисленность национальных меньшинств еще не повод считать эту проблему малозначимой. Политики, тяготеющие к польскому национализму, декларируют свое полное уважение к правам национальных меньшинств и безусловную толерантность. Но при одном условии - доминирующая роль должна принадлежать польской национальной культуре. Совершенно очевидно, что соблюсти это условие на практике достаточно сложно, а критерии соблюдения весьма неопределенны.

Идеологи польского национализма, несогласные с ныне действующей конституцией, в преамбуле к которой употребляется понятие «Мы - польский народ - все граждане Речи Посполитой», полагают, что национальные меньшинства, возможно, отнюдь не ощущают себя польским народом.

В свое время националисты критиковали деятельность Я. Куроня, возглавлявшего в сейме комиссию по делам национальных меньшинств, считая, что он ослабляет польский народ, потворствуя национальным меньшинствам и предоставляя им слишком много привилегий.

Наибольшие опасения у националистов вызывает немецкое национальное меньшинство, являющееся, в их представлении, своеобразной «пятой колонной» Германии. Националисты полагают, что Германия создает немецкое меньшинство в Польше искусственно, «покупая» поляков (т.е. за деньги побуждая их декларировать себя немцами). Националисты негативно относятся к институциональным органам, представляющим немецкое национальное меньшинство, - немецкому представительству в сейме, общественно-культурному обществу немцев. Беспокойство вызывают также такого рода действия, как установка памятников немецким солдатам на территории Силезии, двуязычные надписи, применяемые в этом регионе при обозначении названий улиц и т.д. Негативно относятся националисты к присутствию немецкого капитала в польской экономике, переходу ряда региональных газет в немецкие руки. По мнению националистов, так называемые «возвращенные земли» (т.е. земли, отошедшие к Польше после Второй мировой войны) колонизованы лишь поверхностно, и это создает благоприятные шансы для Германии утвердиться на этих землях как экономически, так и духовно. Последствия же могут быть для

Польши самыми печальными, вплоть до нарушения интегральной целостности польского государства.

Сторонники идеологии радикального национализма не имеют в Польше достаточно значимого институционального представительства. Существует целый ряд мелких политических партий, которые без большого преувеличения можно назвать «диванными». Рейтинг этих партий, а также их лидеров весьма невысок, составляя от нескольких долей процента до нескольких процентов.

Тем не менее данное политическое направление присутствует на польской политической сцене, оказывает определенное влияние на общественное сознание, а уровень этого влияния зависит от многих факторов общественной и политической реальности.

Пожалуй, наиболее влиятельной политической группировкой, представляющей польский национализм (а также популизм идентичности) является «Лига польских семей» (Л 111С), объединяющая несколько националистски ориентированных организаций.

Импульсом к объединению националистических сил стала деятельность краковского клуба «Мысль для Польши», объединяющего интеллектуалов данной политической ориентации. С 1999 г. клуб проводил идею объединения всех национальных сил. 1 января 2001 г. по радио «Мария» В. Хатка (глава Великопольского крестьянского банка) призван к созданию Лиги семей. Этот призыв был реализован, и новое политическое объединение уже на выборах 2001 г. добилось серьезных успехов и вошло в состав сейма, будучи представлен такими довольно яркими фигурами, как А. Мачеревич, З. Вжодак, Г. Яновский, Р. Гертых, М. Котлиновский.

Программа партии «Лига польских семей» отличается краткостью и жесткостью формулировок. Сам девиз партии: «Польше -независимость, полякам - работу, хлеб, жилье» уже о многом свидетельствует. Партия призывает к коренному переустройству всего польского государства, выступает за внесение в конституцию Польши слов о Боге, достойных «католического народа», настаивает на акцентировании суверенитета польского государства, национальной ориентации внешней политики.

ЛПС выступает против перехода «польской собственности в чужие руки», против приватизации стратегически важных для государства отраслей экономики (таких, как энергетика, добывающая промышленность, транспортная инфраструктура).

ЛПС ратует за концентрацию капитала в «польских руках», за защиту польского рынка от иностранной конкуренции. Партия выступает решительно против необоснованных масштабов импорта

продовольствия, считает, что «народ, который не может себя прокормить, не может быть свободным народом».

ЛПС отнюдь не призывает к модернизации польского сельского хозяйства, настаивая на необходимости сохранения и малых хозяйств. Свою программу ЛПС называет программой «национального солидаризма», все разделы программы считает взаимосвязанными и проникнутыми одной идеей, идеей сохранения, суверенитета и отстаивания интересов польского государства. «Вопрос стоит так: будем ли мы реализовывать польские программы или программы, чуждые Польше? Следовательно, будем ли мы иметь работу, есть польский хлеб и иметь польский дом или в составе Евросоюза или другой современной Вавилонской башни будем импортировать безработицу, есть чужой хлеб и жить на улице?» (64, с. 243).

Со временем ЛПС несколько смягчила свою антиевропейскую риторику, сделав акцент не на отрицании европейской интеграции как таковой, а на необходимости соблюдения интересов Польши.

Своих сторонников ЛПС мобилизует под национальными и националистическими лозунгами. Партия апеллирует к полякам-патриотам, выступая против элит, не отстаивающих национальные интересы. Лига акцентирует внимание на опасности европейской интеграции, могущей лишить поляков их национальной идентичности и растворить в космополитической Европе.

Сами лидеры ЛПС определяют свою идеологию терминами «христианской демократии, национального католицизма». Изначально партия в своих программных установках апеллировала к идейному наследию эндеции, прежде всего Романа Дмовского20. Однако возглавлявший до недавнего времени ЛПС Р. Гертых, стремясь обрести имидж современного политика, некоторое время тому назад счел нужным дистанцироваться от Дмовского. Позиционируя последнего как националиста, сам Гертых себя к таковым не относит: если Дмовский превыше всего ставил идею народа, то Гертых полагает, что есть идеи более высокие. В частности, христианская идея. Дмовский рассматривал церковь чисто инструментально, как орудие в борьбе за интересы народа. Гертых же полагает, что церковь - носитель высших ценностей. «С самого начала своей политической деятельности я старался отмежеваться от на-

20 Роман Дмовский - (1864-1939). Польский политический деятель, лидер Национал-демократической партии (эндеции).

ционалистской идеи в пользу реализации социального учения церкви. С точки зрения социальной доктрины церкви, отношения между народами должны основываться не на борьбе, а на логике шансов общего развития» (10, с. 7).

Семья Гертыхов издавна была связана с Дмовским. Последний нередко бывал в гостях у Гертыхов, дружил с дедом Романа -Енджеем. Но, по мнению Романа Гертыха, тогда были иные времена. Сейчас многое в наследии Дмовского Р. Гертых считает неприемлемым. В частности, антисемитизм лидера эндеции. Хотя даже среди руководства эндеции были евреи, к концу жизни Р. Дмовский стал решительным антисемитом. «Он не любил евреев, -замечает Р. Гертых, - а я их люблю», - уверяет лидер ЛПС (там же). Антисемитизм Дмовского настолько возмущает лидера ЛПС, что он решительно отвергает саму гипотетическую возможность приема Дмовского в свою партию. Хотя, философски замечает Р. Гертых, вряд ли Дмовский стал бы антисемитом, если бы жил в наше время.

Заметим, что стремление откреститься от антисемитизма Р. Гертых проявлял и раньше: во всяком случае, в 1989 г., когда лидер ЛПС стал инициатором возрождения молодежной националистической организации «Всепольская молодежь» (ВП), он решительно предостерегал ее лидеров от антисемитизма, столь свойственного ВМ в межвоенный период. Ведь истоки организации восходят к 1922 г. В межвоенной Польше ВМ была крупнейшей студенческой и молодежной организацией, а ее почетным председателем был Р. Дмовский.

Прилагательное «всепольская», фигурирующее в названии, призвано было подчеркнуть единство всех поляков независимо от их социального положения и уровня благосостояния. На заре своего существования ВМ активно участвовала в студенческой жизни, отстаивая автономию учебных заведений перед попытками властей ограничить таковую. Вместе с тем ВМ заявила о себе как об организации откровенно антисемитской. Члены ВМ боролись за ограничение возможности получения евреями высшего образования, организовывали бойкот еврейских магазинов. Однако в годы войны члены ВМ отказались от своей антисемитской политики и нередко спасали евреев от преследований нацистов. Так, Ян Масдорф - в свое время бывший инициатором «скамеечного гетто» (т.е. отдельного размещения студентов-евреев в аудиториях) - в годы войны погиб в лагере Аушвиц, куда попал за помощь евреям.

В период Второй мировой войны «всеполяки» сражались в рядах Армии Крайовей (АК) и в социалистической Польше для них места не нашлось. Но в 1989 г., как отмечалось выше, деятельность организации возобновилась. Нынешняя ВМ считает себя продолжательницей традиций организации, действовавшей в межвоенной Польше, объединяет в своих рядах, прежде всего, учащуюся молодежь. ВМ насчитывала в начале 2000-х годов около 3 тыс. членов, декларируя себя как молодежную секцию ЛПС. Однако в 2006 г. руководство ЛПС заявило о своем разрыве с ВМ и создала новую молодежную организацию - Движение молодых ЛПС.

ВМ подчеркивает свою аполитичность и ставит во главу угла воспитательные цели. Деятельность организации состоит в подготовке и обсуждении рефератов, организации лагерей, участии в митингах и манифестациях. Два раза в год ВМ проводит акцию «Я люблю Польшу», в ходе которой раздаются значки, ручки, плакаты с логотипом организации, проводятся встречи и конференции с целью оживления патриотических чувств молодежи. ВМ собирает средства для помощи бедным детям, организует работу телефона доверия, где собираются сведения о нелегальных абортах, организует бесплатные дополнительные занятия для детей из бедных семей.

Следует заметить, что деятельность ВМ вызывает неприятие многих поляков в связи с провозглашением крайне националистических лозунгов. Иной раз дело не ограничивается просто лозунгами. Так, в июне 2005 г. члены ВМ забросали камнями участников Парада равенства (т.е. представителей сексуальных меньшинств) в Варшаве. В мае 2002 г. во время Парада Шумана в Варшаве, организованного сторонниками ЕС, группы молодежи из «Всеполь-ской молодежи» оскорбляли участников парада, выкрикивали лозунги типа: «Педофилы, педерасты - евроэнтузиасты», «Польша для поляков», «Долой ЕС», жгли флаги ЕС.

В марте 2003 г. члены ВМ пытались помешать манифестации в честь 8 марта, выступая с ксенофобскими лозунгами и забрасывая манифестантов снегом и льдом. Список можно продолжить, он достаточно велик. Всегда ВМ выступает как яростный противник сексуальных меньшинств, не стесняется в выражениях, осуждающих их. Как ВМ, так и ЛПС самым решительным образом выступают против абортов, требуя внесения соответствующих поправок в конституцию. Каждый раз 8 марта во многих польских городах можно наблюдать одну и ту же картину - манифестации женщин, выступающих за свои права (в том числе и право на аборт) сопровождаются группами националистов, выкрикивающих

оскорбительные лозунги. Точно по такому сценарию разворачивались события и в 2007 г. Ситуация подогревалась еще и тем обстоятельством, что жена президента Л. Качиньского Мария подписала декларацию против абсолютного запрещения абортов, а жена Гертыха осудила эту декларацию. На голову М. Качиньской обрушился гнев радио «Мария» и всех польских националистов.

Радио «Мария» действует в Польше больше 15 лет. Созданная монахом-редемитористом Т. Рыдзиком, Торуньская радиостанция имеет в Польше многомиллионную аудиторию, ставшую еще большей после создания в 2003 г. телеканала «Трвам», связанного с радиостанцией. В стране действует неформальная структура «Семья радио "Мария"», объединяющая сторонников Р. Рыдзика. Кружки друзей радио «Мария» существуют практически в каждом приходе. «Семья радио "Мария"» проводит лекции и семинары, оказывая, несомненно, весьма серьезное влияние на общественное сознание. В ходе выборов 2005 г. о. Рыдзик поддерживал Л. Качиньского, а премьер нового правительства К. Марцинкевич именно по этому радио впервые обратился к полякам в 2005 г. с изложением своей программы.

Р. Гертых, борясь за имидж европейского политика, старался несколько дистанцироваться от о. Рыдзика с его достаточно откровенной ксенофобией и евроскептицизмом.

11 ноября 2010 г., в День независимости, ВМ вместе с рядом националистических организаций участвовала в шествии «Дорогой свободы», пройдя по улицам Варшавы к памятнику Дмовскому. Им пытались противостоять группы демонстрантов с антифашистскими лозунгами.

Конечно, такого рода события не определяют основное направление политического развития Польши. Но сам факт их присутствия в жизни страны свидетельствует о правомерности внимания к проблеме национализма и популизма.

ЛПС насчитывала в начале 2000-х годов около 14 тыс. человек Отношение к ней в обществе всегда было далеко не однозначным, но до 2007 г. партия входила в состав правящей коалиции, и ПиС нуждалась в ее поддержке. В настоящее время лидер ЛПС Р. Гертых оставил большую политику и занялся адвокатской практикой, в соответствии с полученным образованием. Позиции партии весьма слабы, по итогам выборов 2007 г. она не вошла в сейм, проиграла ЛПС и выборы в Европарламент в 2009 г.

Примечательно, что поляки не слишком явно идентифицируют себя с какой-либо политической партией, но гораздо лучше

знают, какую партию они не любят. Наибольшее число негативных оценок имеют как раз ЛПС и «Самооборона».

Наименьшей популярностью «Самооборона» пользуется среди лиц с высшим образованием. Среди таковых партию отвергают 83% опрошенных. Тогда как среди лиц с начальным образованием эту партию отвергают лишь 40% респондентов. Если оценивать уровень поддержки «Самообороны» по социально-профессиональному признаку, то сразу становится очевидным, что партию поддерживают главным образом крестьяне. Среди «группы поддержки» преобладают лица с невысокими доходами. По сравнению с 2005 г. в целом уровень поддержки партии ощутимо снизился.

Примерно такая же ситуация и с «Лигой польских семей». Уровень поддержки этой партии также снизился после 2005 г. Сохраняют же верность ей главным образом люди небогатые и малообразованные.

В начале 2007 г. уровень поддержки «Самообороны» и ЛПС составлял около 5-6% (что примерно соответствует их показателям в момент выборов). Лидеры двух наиболее значимых популистских партий в Польше А. Леппер и Р. Гертых более других политиков страны вызывали у поляков чувство недоверия. По отношению к Гертыху число не доверяющих ему в начале 2007 г. составляло 59%, к Лепперу - 53% (65, с. 6).

При этом следует учитывать, что общественное мнение и симпатии к политикам - феномен далекий от постоянства. Так, показатели доверия к Лепперу значительно улучшились в начале 2007 г. по сравнению с предыдущими месяцами. Эта динамика связана с конкретными действиями лидера «Самообороны»: в конце 2006 г. многие поляки, выражая недоверие к нему, отреагировали на упомянутую «секс-аферу» Леппера, а улучшение ситуации в начале 2007 г. связано с обещанием Леппера (в должности министра сельского хозяйства) обеспечить выгодные для крестьян закупки свинины.

Низкие же оценки Р. Гертыха во многом объясняются его непопулярной деятельностью в качестве министра образования, его не очень удачными акциями против применения насилия в школах и стремлением не допускать к преподавательской работе лиц нетрадиционной сексуальной ориентации.

Популистская составляющая политической и общественной жизни Польши, конечно, не определяющий, но реальный фактор бытия, действующий на протяжении всего периода демократических преобразований.

Гертых и Леппер - никогда не входили в число самых популярных политиков в стране. Но они входили в состав правящей коалиции, занимали весьма ответственные посты. Популярность «Самообороны» и ЛПС невысока, но это (до 2007 г.) - парламентские партии, заявлявшие о себе пусть не всегда конструктивно и рационально, но почти всегда громко и требовательно.

Общий фон политической жизни в Польше - непростой и противоречивый, характеризующийся и стремлением сохранить свою «польскость», и заявить о себе как о вполне полноценной «европейской» нации. Скандальные истории с люстрацией, затронувшие даже католическую церковь и обусловившие в известном смысле кризис последней; популярность радио «Мария», непростая экономическая ситуация в стране; отсутствие единства польского общества, практически пополам расколовшегося в ходе президентских выборов 2010 г. - все это, а также многое другое позволяет предположить, что в той или иной форме популизму в обозримом будущем найдется место в политической жизни Польши.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В первом десятилетии XXI в. в польской политической жизни продолжились процессы, истоки которых восходят к 1989 г. Страна жила в соответствии с избранным тогда вектором развития. Одной из определяющих черт этого процесса явилась дальнейшая консолидация партийной системы. Последняя не отличалась стабильностью: исчезали прежние и возникали новые политические партии. Особая сложность ситуации была обусловлена деятельностью в рассматриваемый период откровенно популистских партий - «Самооборона» и «Лига польских семей», которые могут быть отнесены к числу антисистемных.

В научной литературе, в публицистике да и в повседневной жизни как и прежде предпринимаются попытки структурировать спектр политических партий, вычленяя прежде всего левицу и пра-вицу. Правомерность такого деления не раз подвергалась сомнению в литературе предмета, но таковое существует, хотя сущностное содержание понятий не определено. В конкретно польском случае особую роль играют факторы скорее исторические, чем политические. Истоки левицы усматривают в связях с прежней системой, с ПОРП, происхождение же правицы связывают с оппозиционными партиями и движениями, прежде всего с «Солидарностью».

По-разному правица и левица относятся к проблемам морали. Если правые тяготеют к началам христианской этики, то левые более склонны к принятию постулата о свободе морального выбора, что проявляется в отношении к проблеме сексуальных меньшинств, эвтаназии, абортов, преподавания религии в школах.

Традиционно левые выступают за модель социального государства, но в условиях сегодняшней Польши социальным проблемам большое внимание уделяют и правые партии. Именно правые партии являются, как правило, оплотом консерватизма и сохранения стабильности. Лозунги же моральной революции и обновления выдвигает, прежде всего, левая партия «Право и справедливость», с ее идеей IV Речи Посполитой.

При анализе программ политических партий трудно найти основания для выделения партий «идеологически чистых». Как правило, программы являют собой конгломерат далеко не всегда целостных представлений и понятий.

Несомненно, важен вопрос не только самоидентификации партий, но и восприятия их электоратом. Если в начале 2000-х годов в качестве критерия деления на левицу и правицу привлекались, прежде всего, исторические параметры, то в конце десятилетия многое изменилось. Молодежь, не помнящая время ПНР, чаще в качестве критерия выделяет стиль и методы реализации власти. Правые для нее ассоциируется с моральным и поведенческим консерватизмом в сочетании с экономическим либерализмом. Как ни парадоксально, молодежь приписывает правице политический авантюризм значительно чаще, чем патриотизм и защиту семейных ценностей. О последних применительно к правице чаще говорят люди старшего поколения (65, с. 70).

Правомерно хотя бы в общих чертах определить параметры бытия польского электората, уровень его благосостояния, от чего в немалой степени зависит и политическое поведение.

По расчетам Института труда и социальных проблем, биологическое выживание поляка, живущего в семье из двух человек, может быть обеспечено при ежемесячном доходе в 321 злотый. Если человек одинок, ему, чтобы выжить, необходимо 413 злотых. Около 2,5 млн. поляков не имеют и этого. Еще около 5 млн. имеют чуть больше 700 злотых в месяц на семью из двух человек и около 900 злотых имеет одинокий человек.

В польском обществе бытует необоснованное представление, что разница между богатыми и бедными огромна. На самом деле Польша не очень отличается от других стран ЕС в этом от-

ношении. Доходы 20% самых богатых людей в 5,3 раза больше доходов самых бедных, что сопоставимо со средними показателями по ЕС, причем в последние годы на 4% сократилось число домашних хозяйств, живущих ниже уровня бедности.

Но Польша отличается высоким уровнем депривации, или ощущения дискомфорта. В 2008 г. 63% поляков чувствовали себя плохо из-за того, что не могли выехать на отдых в отпуск (в ЕС в среднем - 37%), каждый пятый - из-за того, что не может через день съесть полноценный обед с мясом или рыбой (в ЕС таких в среднем - 11%), 7% для счастья не хватало личного автомобиля (в ЕС - 9%) (76, с. 37).

Самые высокие доходы - у лиц, занятых в сфере информационных технологий, самые низкие - у тех, кто работает в сфере науки, культуры, искусства.

Среди работающих поляков 73,6% заняты в частном секторе, где высококвалифицированные кадры и менеджеры получают значительно больше, чем в государственных учреждениях. В случае с рабочими ситуация прямо противоположная. Поэтому рабочие являются наиболее решительными противниками приватизации.

В Польше немало пенсионеров и инвалидов. Пособия в связи с потерей трудоспособности получают 1,38 млн. человек Это один из самых высоких показателей в мире.

Доход жителей села ниже, чем в городе, хотя благодаря выплатам из ЕС доход домашних хозяйств в деревне вырос на 64% в 2004-2008 гг. Только 4% крестьянских хозяйств рентабельны. 56% крестьянских хозяйств ничего не продают, работая только на нужды потребления. В 2008 г. доплаты ЕС составляли 68% дохода среднего крестьянского хозяйства (9, с. 39).

Поляки тратят больше, чем официально зарабатывают. Дополнительные источники дохода образуются за счет неуплаты налогов, заработков за границей. Многие выезжают за рубеж и зарабатывают там приличные деньги, а в Польше числятся безработными.

Избирательные преференции свидетельствуют о том, что польское общество все больше тяготеет к прагматическому и рациональному восприятию действительности. Материальные интересы все более явно оттесняют на задний план ценности духовные. Воплощением такого подхода к политике в наибольшей степени является ГП. Ее лидер Д. Туск часто акцентирует мысль о том, что политика - это, прежде всего, рутинная работа, а не прекрасные порывы. Отвергая обвинения в излишнем прагматизме, выдвигаемые по отношению к его партии, он замечает: «... Некоторые назы-

вают это политикой теплой воды в кранах, малых шагов, цинизма, нежелания революции. Я назвал бы это политикой повышения стандартов везде, где это необходимо» (43).

Туск признает, что это не совсем сочетается с традиционными представлениями о политике, как о чем-то дерзком, романтичном, реформаторским. «Может еще на войну пойдем?.», - иронизирует премьер (там же).

Это откровенное неприятие Туском политики красивых жестов и громких фраз невольно заставляет вспомнить о другом успешном польском политике - А. Квасьневском, утверждавшем: «... Каждый из нас, политиков, должен быть скромным, осознавать себя лишь частью истории ... До тех пор пока мы не научимся правильно определять свое место, . нам всегда будет казаться, что Коперник был неправ, и мир вращается не вокруг солнца, а вокруг нас» (30, с. 258).

Этот единственный в истории Польши президент, избранный на два срока, уверен, что «о вождях и лидерах свидетельствуют не только те революции, которые они возглавили. Но и те, которых они избежали, достигнув тем не менее поставленных целей» (32, с. 41).

В настоящее время именно ГП в наибольшей степени способна удовлетворить потребности общества в «безопасной модернизации», означающей соответствие требованиям современности при минимизации рисков. О такой модернизации говорил президент Б. Коморовский, замечая, что «польский опыт показывает, что модернизация, если мы понимаем ее целостно, содержит в себе и стремление к гражданскому обществу, правовому государству, свободному рынку, и стремление к нормальному существованию в рамках демократических механизмов» (27).

Список литературы

1. Визит президента Медведева в Польшу. - Режим доступа: http://www.itar-tass.com/prnt.html?NewsID=15749343

2. Пан Сикорский - генсек НАТО. - Режим доступа: http:// www.stoletie.ru/ politika/pan_sikorski_gensek_nato_2009-01-23.htm.

3. Президент Польши Бронислав Коморовский: чувствую себя счастливчиком // Известия. - М., 2010. - 6 дек. - С. 5.

3а. Терехов А. Москва и Варшава занялись модернизацией с нормализацией // Независимая газета. - М., 2010. - 7 декабря - С. 7.

4. Antoszewski A. Platforma obywatelska w polskim systemie partyjnym // Platforma obywatelska. - Torun, 2009. - S. 7-25.

4а. Balicka M. Ogon, dawniej tygrys // Polityka. - W-wa, 2002. - N 3. - S. 57-59.

5. By zylo sie lepiej.Wszystkim.Program wyborczy Platformy Obywatelskiej // Mode of access: http://www.platforma.org./pl/program

6. Daiwis N. Polskie mity - europejskie stereotypy. - Mode of access: http:// www.dawis.pl

7. Dolinska D. Spoleczny wizerunek partii politycznych. - Torun, 2009. - 275 s.

8. Dudek A. Pierwszy lata III Rzerzypospolitej, 1989-2001. - Krakow, 2002. - 523 s.

9. Grzeszak A. Z czego polak zyje? // Polityka. - W-wa, 2010. - N 15. - S. 36-40.

10. Giertych R. Dmowskiego by nie przyj^l // Gazeta wyborcza. - W-wa, 2006. -24 lip. - S. 7.

11. Gursztyn P. Wybranowski W. PJN oglasza deklaraj ideow^. - Mode of access: http://www.rp/artykul/575482.html?print=tak

12. Gursztyn P.Mlodzi w gor§, Ziobro w dol // Rzeczpospolita. - W-wa, 2010. -30 grud. - S. 1.

13. Henzler M. Lanciuszek Janika // Polityka. - W-wa, 2002. - N 3. - S. 23-25.

14. Janicki M. Elektorzy // Polityka. - W-wa, 2010. - N 13. - S. 12-14.

15. Janicki M. Prezes jak nowy // Polityka. - W-wa, 2009. - N 6. - S. 14-15.

16. Janicki M., Wladyka W. Wybory jak rozbiory // Polityka. - W-wa, 2005. - N 44. -S. 11-12.

17. Janicki M., Wladyka W. Na zolto i na niebiesko // Polityka. - W-wa, 2010. -N 29. - S. 34-38.

18. Kaczynski J. List prezesa Prawa i sprawiedliwosci do czlonkow PiS. - Mode of access: // http://www.pis.org.pl/download/php

19. Kongres PiS: IV Rzeczpospolita milosci // Rzeczpospolita. - W-wa, 2009. - 2 lut. -S. 6.

20. Kolczynski M. Strategie wyborcze Platformy obywatelskiej- trudna sztuka poli-tycznego brandingu // Platforma obywatelska. - Torun, 2009. - S. 231-252.

21. Komorowski B. O wizji Jerzego Giedrojcia // Rzeczpospolita. - W-wa, 2010. -9 list. - S. 1.

22. Komorowski. Komorowski bez pudry // Gazeta wyborcza. - W-wa, 2010. -15/16 maj. - S. 4.

23. Komorowski B. Wyst^pienie prezydenta z okazji Swi^ta Nipodleglosci // Gazeta wyborcza. - W-wa, 2010. - 12 list. - S. 1.

24. Komorowski B. Stoimy w obliczu wielkiego-wyzwania. - Mode of access: http:// www.prezydent.pl /aktualnosci-krajowe/art, 31, stoimy-w-obliczu-wielkiego-wyzwania

25. Komorowski B. Nie zmieniam oceny gentrala Jaruzelskiego // Mode of ac-cess:http://www.prezydent.pl.aktualnosci/wiadomosci/art,,1576, prezydent-nie-zmieniam-oceny-ws-gen-jaruzelskiego,1.html

26. Komorowski B. Prawa strona. Zycie, polityka, anekdota. - W-wa, 2005. - 183 s.

27. Komorowski B. Pzremowienie prezydenta RP podczas otwarcia polsko-rosyjskiego Forum Dialoga Obywatelskiego. - Mode of access: http://www.prezydent: pl/asktualnosci/wypowiedzi-prezydenta/wystapienia/art.31

28. Kondzinska A. Komorowski o Kaczynskim: padl ofiara wslasnych d^sow//Gazeta Wyborcza. - W-wa, 2010. - 8. list. - S. 5.

29. Kuczunski W. «Bolczewicy» III Rzeczypospolitej // Gazeta wyborcza. - W-wa,

2009. - 30 stycz. - S. 20.

30. Kwasniewski A. Wywiad dla glosu wybrzeza: wrocilismy z wakacji zmienieni// Kwasniewski A. Przemowienia, listy, wywiady. - W-wa, 1999. - S. 258.

31. Lewicowosc na papierze // Rzeczpospolita. - W-wa, 2002. - 2 pazd. - S. 1.

32. Majcherek J. Rwasniewski: «...nie lubi§ tracic czasu». - Lodz, 1995. - 206 s.

33. Markowski R. Malo nas // Polityka. - W-wa, 2010. - N 26. - S. 12-13.

34. Mazowiecki T. O Jaroslawie Kaczynskiem: nikczemny, cyniczny, wyczezdza kry-wd§ pami^ci brata // Gazeta wyborcza. - W-wa, 2010. - 9 list. - S. 7.

35. Mazowiecki T. Kaczynski wznieca rokosz // Polityka. - W-wa, 2010. - N 31. -S. 17-19.

36. Mieroszewski J.Rosyjski kompleks, «kompleks polski» i obszar ULB // Mieroszewski J. Final klasycznej Europy. - Lublin, 1997. - S. 345-360.

37. Miller L. Po pierwsze przedsiebiorczosc // Trybuna. - W-wa, 2002. - 25 list. - S. 4.

38. Nalewajko E. Populizm w demokracji // Populizm a demokracja. - W-wa, 2004. -S. 33-68.

39. Napieralski G. Skonczyla si§ falszywa alternatywa // Forum klubowe. - W-wa,

2010. - N 3/4. - S. 118-120.

40. Nowak A. Powrot Mikolaja. - Mode of access: http:// www.rp.pl/artykul/ 575462.html?print=tak

41. Nowoczesna, solidarna, bezpieczna Polska. Program prawa i sprawiedliwosci. -Mode of access: http://www.pis.org.pl/download.php?g=mmedia&f-program

42. Paradowska J. Stodniowka Millera // Polityka. - W-wa, 2002. - N 5. - S. 17-19.

43. Paradowska J. Wywiad: J. Paradowska pyta premiera D. Tuska // http ://www.polityka.pl./kraj/rozmowy/1511600,1, wywiad-janina-paradowska-pyta-premiera-donalda-tuska-read.

44. Partie i koalicje III Rzeczypospolitej. - Wroclaw, 2000. - 190 s.

45. Pielecki W. Lekcja demokracji // Trybuna. - W-Wa, 2001. - 29-30 wrzes. - S. 8.

46. Prawo I sprawiedliwoscc: Sprawiedliwosc dla wszystkich: Program 2005. - W-wa., 2005. - 143 s. - (Archiwum partii politycznych JSP PAN).

47. Ponizej oczekiwan przez nieruchawe miasta, w sejmikach 10: 6 // Gazeta Wybor-cza. - W-wa, 2010. - 22 list. - S. 3.

48. PO wysoko, PiS trzyma, PJN i Palikot poza Sejmem // Gazeta wyborcza. - W-wa, 2010. - 23 grud. - S. 2

49. Rakowski M.F. Przysmiona radosc // Trybuna. - W-wa, 2000. - 29-30 wrzes. -S. 8

50. Republika Sl^ska polskiego narodu. - Mode of access: http://wyborcza.pl/ 2029020,5220014.html?sms_code=

52. Rozmowa z M. Borowskim. - Mode of access: http.www.tygodnikkrag.pl/pl/ roz-mowa.php?action=show&id=83.

53. Rubisz L. Platforma obywatelska- tradycje i inspiracje swiatopogladowe // Plat-forma obywatelska. - Torun, 2009. - S. 82-98.

54. Sierakowski S. Niech lewica nauczy si§ möwic // Polityka. - W-wa, 2005. -N 33. - S. 7-9.

55. Sojusz lewicy demokratycznej. - Mode of access: http: // www.polska.pl/akkrual... articl.id.188989 ht

56. Tarnowski P. Jazda obow^zkowa // Polityka. - W-wa, 2005. - N 35. - S. 6-8.

57. Tusk D. Rewolucja malych krokow // Polityka. - W-wa, 2008.—N 5. - S. 17-19.

58. Tusk D. Solidarnosc i duma. - Gdansk, 2005. - 119 s.

59. Tusk D. Tam gdzie starch, tam PiS // Polityka. - W-wa, 2010. - N 27. - S. 18-21.

60. Warzecha Z. Zbyt wielu miekkiego euroidealizmu // Rzeczpospolita. - W-wa, 2008. - 9 maj. - S. 14-15.

61. Wiatr J. Socjaldemokracja wobec wyzwan XXI wieku. - W-wa, 2000. - 155 s.

62. Wiatr J. Lewica a przywodstwo polityczne w Trzeciej Rrzeczypospolitej // Lewica w praktyce rz^dzenia. - Torun, 2010. - S. 7-31.

63. Wisniewski L.M. Rozbity kosciol, swi^ty frazesy // Gazeta wyborcza. - W-wa, 2010. - 14 grud. - S. 12.

64. Wybory 2001: Partie i ich programy. - W-wa, 2002. - 245 s.

65. Zaufanie do politykow w lutym. Komunikat nikat z badan CBOS. - W-wa, 2007. -S. 6

66. Zakowski J. PiS oddaje prezesa // Polityka. - W-wa, 2010. - N 18. - S. 12-14.

Л.С. Лыкошина

ПОЛИТИЧЕСКОЕ РАЗВИТИЕ ПОЛЬШИ В ПЕРВОМ ДЕСЯТИЛЕТИИ XXI в.

Аналитический обзор

Оформление обложки И. А. Михеев Художественный редактор Т.П. Солдатова Технический редактор Н.И. Романова Компьютерная верстка Н.В. Афанасьева Корректор О.П. Дормидонтова

Гигиеническое заключение № 77.99.6.953.П.5008.8.99 от 23.08.1999 г. Подписано к печати 27/III - 2011 г. Формат 60x84/16 Бум. офсетная № 1. Печать офсетная Свободная цена Усл. печ. л. 6,0 Уч.-изд. л. 5,0 Тираж 300 экз. Заказ № 32

Институт научной информации по общественным наукам РАН,

Нахимовский проспект, д. 51/21, Москва, В-418, ГСП-7, 117997 Отдел маркетинга и распространения информационных изданий Тел/Факс (499) 120-45-14 E-mail: market@INION.ru

Отпечатано в типографии ИНИОН РАН Нахимовский проспект, д. 51/21, Москва, В-418, ГСП-7, 117997 042(02)9