CC BY
161997 гг.), процесс достижения мира и национального согласия и его заключительный этап - реализация достигнутых договоренностей в рамках Комиссии по национальному примирению и отражение этих вопросов в трудах сотрудников Института истории, археологии и этнографии имени Ахмада Дониша НАНТ. Ссылаясь на научные работы этих исследователей, автор рассматривает их вклад в освещение политических событий 90-х годов ХХ века.
Ключевые слова: суверенитет, государственная независимость, политические партии, февральские событие, гражданская война, межтаджикские переговоры, Комиссия национального примирения, подлинный суверенитет, отечественная историография.
CONTRIBUTION OF THE STAFF OF THE A. DONISH INSTITUTE OF
HISTORY, ARCHEOLOGY AND ETHNOGRAPHY OF THE NATIONAL
ACADEMY OF SCIENCE AND TECHNOLOGY TO THE COVERAGE OF POLITICAL EVENTS 90-S OF THE TWENTIETH CENTURY
The article examines the contribution of the staff of the Institute of History, Archeology and Ethnography named after Ahmad Donish NANT to the coverage of political events in the 90s of the twentieth century. In it, the author examines important political events of the 90s of the twentieth century, in particular, the formation of political parties and public organizations, the events of February 1990, the civil war in Tajikistan (1992-1997), the process of achieving peace and national accord and its the final stage is the implementation of the agreements reached within the framework of the National Reconciliation Commission and the reflection of these issues in the works of the staff of the Institute of History, Archeology and Ethnography named after Ahmad Donish of the National Academy of Science and Technology. Referring to the scientific works of these researchers, the author examines their contribution to the coverage of political events in the 90s of the twentieth century.
Key words: sovereignty, state independence, political parties, February events, civil war, inter-Tajik negotiations, National Reconciliation Commission, genuine sovereignty, national historiography.
Сведения об авторе: Мирзоев Джурабек Абдулович-кандидат исторических наук, старший научный сотрудник отдела новейшей истории Института истории, археологии и этнографии им. А. Дониша. Телефон: 2217210; E-mail: mirzoev-dzhurabek@mail.ru
Information about the author: Mirzoyev Dzhurabek Abdulovich-сandidate of Historical Sciences, Senior Researcher of the Department of Contemporary History of the Institute of History, Archeology and Ethnography. A. Donisha. Phone: 2217210; E-mail: mirzoev-dzhurabek@mail.ru
УДК 9 (575.3)
ПОЛИТИЧЕСКИЙ СТРОЙ ВОСТОЧНОЙ БУХАРЫ И ПАМИРА ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XIX В.
САФАРОВ К.,
Институт истории, археологии и этнографии имени А. Дониша
При характеристике политического строя изучаемых районов следует исходить из того, что оторванность местного населения от более развитых районов Средней Азии способствовала сохранению некоторых специфических особенностей. Эти особенности более наглядно проявлялись в высокогорных местностях.
В большинстве равнинных районов Восточной Бухары существовал застой в развитии феодальных отношений. Характеризуя уровень развития Каратегина, Н.А. Кисляков писал, что он «вплоть до Великой Октябрьской социалистической революции оставался страной чрезвычайно отсталой, сохранившей пережитки общинных отношений и натурального быта» [4,122]. В равнинных и высокогорных владениях существовал институт «танхо».Собственник танхо-«танхо-хур» обслуживал интересы господствующего класса. Танхо-хур имел участок земли, который давался им местным феодальным правителем. Земледельцы, проживающие на земле танхо-хур были обязаны выполнять разные феодальные повинности. При дворе каждого правителя, мира, шаха находились наукары, которые вели военную службу. Их выбирали двумя способами: рекрутским набором в определенном числе и вербовкой охотников [7,110].
Помимо военной службы наукары собирали ренту-налог, следили за выполнением феодальных повинностей, выполняли различного рода поручения. Проживали наукары во владениях своих беков, занимались скотоводством и земледелием и были обязаны являться по первому зову бека
[7,111].
Многие из наукаров призывались в ополчение при исключительных обстоятельствах, в остальное же время занимались своим мирным трудом. Часть наукаров служила постоянно при дворе местных правителей и других феодалов. В этом случае они обеспечивались питанием и обмундированием. Они пользовались определенными льготами и привилегиями. Многие из них не только освобождались от феодальной повинности, но даже обеспечивались танхо.
В горных владениях в середине Х1Х в. в связи с ослаблением влияния местных шахов и усилением влияния бадахшанских миров наукары стали играть значительно меньшую роль. Главным образом их обязанности заключались в том, что они по 20-30 дней вели дежурство при дворе миров. Для некоторых из них служба в качестве наукаров была выгодным делом. Чтобы стать наукаром, делали подарок мирам, а миры в свою очередь раз в год награждали своих наукаров халатом и чалмой. Во время несения службы наукары кормились за счет мира. Приготовление и доставка пищи входили в обязанности крестьян. Особенно количество наукаров увеличи-
валось во время войны. Так, например, по данным Г.А. Арандаренко, ка-ратегинский мир мог собрать до двадцати-тридцати тысяч человек, саблями и фитильными оружиями [6,112].
Административное устройство полузависимых феодальных владений Восточной Бухары по своей структуре в основном не отличалось от административных образований северных владений эмирата.
В Гиссарском бекстве имелось три высших должности: аталык, наподобие великого везиря, датха - предводитель войск и шейх-уль-ислам -глава духовенства. Далее следовали ишекого-баши - тайный советник, да-старханчи - церемониймейстер и др. [5,165].
Шейх-уль-ислам занимая важную позицию в административной иерархии имел полномочия распределять должности, также он выступал в решении судебных тяжб. Далее в цепочке должностей духовенства следовали: алам, муфти, муллы и ахуны [5,165].
Конечно вести прямые аналогии между административным устройством эмирата и бекств было бы неправильным, но в то же время следут отметить, что некоторые должности, подобные упомянутым, выше существовали и в бекствах, хотя ограниченными масштабами и функциями. В мелких владениях высшую администрацию представляли беки (Гиссар), миры (Куляб и Каратегин), шахи (Дарваз, Шугнан и Вахан). Далее в административной лестнице следовали кушбеги, деван-беги, управляющий финансовыми делами, лашкар-баши - военначальник, кази-калян - глава духовенства в то же время судья и др.
Подробные сведения об административном устройстве горных владений приводит М.С. Андреев. Ученый пишет, что здесь каждое шахство делилось на «сада», или в некоторых местах в Хуфе и Рушане «пянджа». По его же данным, «в Шахдаре было всего две «сада», в Шугнане 7, в Рушане 10 «пянджа», которые иначе назывались «хазораи рушан», т.е. рушанская тысяча» [1, 25]. Во главе каждой «сада» или «пянджа» сидели специальные чиновники, которые назначались шахом.
Сословное деления населения в верховьях Пянджа имели место вплоть до начала ХХв. Местные правители делили населения на сословия. Часть жителей именовалась родственниками местных миров, шахов и т.д., отсюда возникло слово мирский, или каум мира. Другие назывались родственниками духовных лиц-сейидов, шейхов, т.е. представителей духовной власти. Далее шли акобиры-дружины, которые сопровождали своего шаха или мира. Что же касается основной массы, то она была причислена к категории фукаро-раият-ранджбар.
Привилегированные сословия вплоть до конца ХХ в. пытались сохранить свою родовую знать, для чего имели родовую генеалогию. Редкостью было, когда акобиры выдавали своих дочерей за факиров т.е. человека из податного сословия.
О тяжелей жизни населения верховьев Пянджа А.А. Бобринской писал, что немалой обузой и источником всяких неприятностей и невзгод для населения были родственники мира.«Глава семьи был принужден отдавать своим без дела сидящим родственникам, волость в управление или скорее на прокормление. Все эти бесчинства мелкие правители, сидя у себя по волостям, занимались главным образом раздорами, а население, конечно, более всего страдало от подобного постоянного смутного состояния. Ссорились правители между собой, один против другого. Гуртом ссорились по очереди, то с одним, то с другим соседом.
Вызывались все эти споры и раздоры бездельем, а главным образом хищничеством правителей» [2, 64].
Приведенные сведения любопытны с точки зрения взаимоотношений мира или шаха, выступавшего в качестве «главы семьи» или главы всех родственников. Это является подтверждением того, что в горных владениях долгое время сохранялись феодально-патриархальные отношения.
Система «кормления» практиковалась во всех бекствах Восточной Бухары. Такие крупные феодалы как каратегинский мир Музаффар-хан, ку-лябский бек Сары-хан и гиссарский-Шадман, также первым долгом заботились о своих приближенных.
Такие отношения вытекали из существа того общественного строя, который господствовал в Восточной Бухаре и Западном Памире. Во многих районах феодальные отношения переплетались с дофеодальными пережитками. В высокогорных районах некоторые черты родоплеменных общинных отношениях сохранялись не только в быту, но и в общественной жизни. Касательного этого И.И. Гейер отмечал, что в Дарвазе «в некоторых местах (например, кишлаки Хиджа, Джамар, Кырчагома, Адрита, Аншир-го и др.) имеются тутовые рощи, ягодами которых пользовались общинники» [3,106]. Наблюдались случаи, когда земли, расположенные вдали от населенных пунктов, обрабатывались общими усилиями. Это относится и к лугам и пастбищам. В классовом обществе общественная земля постепенно становилась достоянием эксплуататоров. Тем не менее, существование общинной собственности на тутовые рощи, пастбища, сенокосные участки и другие угодья представляет собой весьма показательное явление [10, 92].
В Восточной Бухаре и Западном Памире вплоть до второй половины Х1Х в. существовало рабовладение [9,37]. Местные правители, крупные феодалы и представители духовенства продавали своих крестьян в рабство. Хорошо знавший край А.А. Бобринской отмечал, что нередки были случаи, когда «...выводили на продажу мужчин со связанными руками, а женщин со стриженными волосами. Продавали людей приблизительно по следующим ценам: бачамард (юноша) - 50 рублей, старика - хорошо, если его удавалось продать за 5 рублей, красивая девушка доходила до 100 рублей» [2, 62].
Покупали рабов и рабынь не только купцы, но и представители высшей придворный знати.
Таким образом, изолированность горных районов Таджикистана придавала некоторое своеобразие, как экономике, так и общественно-политическому строю. Это своеобразие выражалось, главным образом, в живучести не только патриархально-феодальных, но и общинных отношений. Население юго-восточного Таджикистана и западного Памира значительно отстало в своем историческом развитии от народов других областей Средней Азии. В рассматриваемых районах, особенно высокогорных, наряду с патриархально-феодальными отношениями сохранялись некоторые черты общинного строя. Отдельные факты свидетельствуют о том, что имелись некоторые остатки рабовладельческого строя.
Отсутствие удобных путей сообщения, наличие искусственных пошлин у границ каждого бекства и другие причины тормозили развитие торговли и производительных сил общества.
Существующий застой феодальных отношений, имевший место в Средней Азии, ко второй половине Х1Х в. не был полностью ликвидирован. Феодальная раздробленность не была преодолена, край по-прежнему был разделен на мелкие владения. В этих условиях продолжало ухудшаться положение угнетенных масс, росло их недовольство и неоднократно происходило выступления против господствующего класса.
ЛИТЕРАТУРА
1. Андреев М.С. Таджики долины Хуф.-Душанбе, 1953. - 315 стр.
2. Бобринской А. А. Горцы верховьев Пянджа. Очерк быта.-М., 1908.-266 стр.
3. Гейер И.И. Путеводитель по Туркестану.-Ташкент, 1901.-348с.
4. Кисляков Н.А. Очерки по истории Каратегина.-Душанбе,-1954.-283 стр.
5. Мейендорф. Статистический взгляд на Бухару. Пер. с франц. А. Каменской, «Северный архив», 1826, № Х1Х и ХХ за октябрь.-256 стр.
6. ЦГВИА, ф. ВУА, 445, д. 19, л. 20. См.// Б. Искандаров. Восточная Бухара и Памир во второй половине Х1Х в.-Душанбе, Дониш, 2012.-435 стр.
7. ЦГВИА, ф.ВУА, д. 118, л. 45. См.//Б. Искандаров. Восточная Бухара и Памир во второй половине Х1Х в.-Душанбе, Дониш, 2012.-435 стр.
8. История таджикского народа. Том 1У.-Душанбе; Дониш, 2010.-1124 стр.
9. Семенов А.А. История Шугнана.-Ташкент; 1917.-364 стр.
10. Семенов А.А. Этнографические очерки Зерафшанских гор, Каратегина и Дарваза.-Москва, 1903.-425 стр.
ПОЛИТИЧЕСКИЙ СТРОЙ ВОСТОЧНОЙ БУХАРЫ И ПАМИРА ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XIX В.
В данной статье приводятся сведения русских исследователей второй половины Х1Х в. об административном строе бекств Восточной Бухары. В статье автор опирается на труды исследователей А. Кислякова, Мейендорфа, М.С. Андреева, И.И. Гейера, А.А. Бобринского и т.д. Русские исследователи наравне с естествен-
нонаучным изучением края дали подробные сведения о политической жизни, в частности об административном управлении. Статья представлена в качестве краткого исторического обзора.
Ключевые слова: таджики, Восточная Бухара, бекства, административный строй, русские исследователи.
СОХТОРИ СИЁСИИ БУХОРОИ ШАРКЙ ВА ПОМИР ДАР НИМАИ ДУЮМИ АСРИ XIX
Макола ба маълумоти мухдккикони рус оид ба сохтори маъмурии бекига-рих,ои Бухорои Шаркй дар нимаи дуюми асри Х1Х бахшида шудааст. Дар макола муаллиф ба асар^ои мухдккикон А.Кисляков, Мейендорф, М.С. Андреев, И.И. Гейер, А.А. Бобринский ва дигарон такя кардааст. Мухдккикони рус дар бароба-ри омузиши табиати минтака, инчунин дар бораи хдёти сиёсй, алалхусус идора-кунии маъмурй маълумоти муфассал додаанд.Маълумоти овардашудаи мухдккикони рус аз он шах,одат медихднд, ки новобаста аз мутеъ шудани аморати Бухоро ба Русияи подшохд, дар умум тагйироти бузурге дар усули идоракунии маъмурии Бухорои Шаркй ба миён наомадаанд. Макола хдмчун шарх,и мухтасари таърихй пешних,од шудааст.
Калидвожах,о: тоцикон, Бухорои Шарцй, бещо, низоми маъмурй, мух,ащщони рус.
POLITICAL SYSTEM OF EASTERN BUKHARA AND PAMIR IN THE SECOND HALF OF THE 19TH CENTURY
This article provides information from Russian researchers of the second half of the 19th century about the administrative structure of the beks of Eastern Bukhara. In the article, the author relies on the works of researchers A. Kislyakov, Meyendorff, M.S. Andreeva, I.I. Geyer, A.A. Bobrinsky, etc. Russian researchers, along with the natural science study of the region, provided detailed information about political life, in particular about administrative management. The article is presented as a brief historical overview.
Key words: Tajiks, Eastern Bukhara, beks, administrative system, Russian researchers.
Маълумот дар бораи муаллиф: Сафаров Кодир Х,отамович - докторанти курси 3 PhD, Институти таърих, бостоншиносй ва мардумшиносии ба номи А. Дониш. Тел: (+992) 987 00 02 11. E-mail: hotamzoda@gmail.com
Information about author: Safarov Qodir Hotamowich-3rd year PhD of the A.Donish Institute of History, Archaeology and Ethnography. Tel: (+992) 987 00 02 11. E-mail: hotamzo-da@gmail.com
УДК 9 (47) +9 (575)
ОСВЕЩЕНИЕ ЗАВОЕВАТЕЛЬНЫХ ПОХОДОВ РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ В СРЕДНЮЮ АЗИЮ
