CC BY
90Политический медиадискурс в эскалации этнического конфликта в Косово
Савинова А.А.
Российская академия народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ (РАНХиГС), Москва, Россия.
Аннотация. В статье проанализированы влияние политического медиадискурса и дискурсивных практик СМИ на эскалацию этнических конфликтов современности. Особое внимание уделено понятиям стратагемного, провакативного и суггестивного форм дискурса, отражение и влияние которых рассмотрено в анализе публикаций масс-медиа в период эскалации этнического конфликта в Косово и проведения военной операции НАТО в регионе. Анализируются концепты медиатизации политики и политизации медиа, а также раскрывается их значение в Югославском этническом конфликте. Авторы используют понятия «манипуляции общественным мнением» в анализе масс-медийных материалов 1997-1999 годов освещающих конфронтацию сторон. Отмечено что в эпоху информационного общества роль медиаресурсов является значительной в реализации геополитических интересов стран и коалиций, а также эскалации и разрешении конфликта. Результатом проведённого исследования стало выявление особенностей политического медиадискурса в освещении этнического конфликта в Косове. Авторами сделан вывод, что использование дискурсивных практик и технологий манипулирования массовым сознанием в эскалации конфликта и политических процессах в регионе осуществлялось с целью реализации целей операции НАТО и геополитических интересов США на Балканах.
Ключевые слова: дискурс, медиадискурс, этнический конфликт, масс-медиа, СМИ, технологии манипуляции сознанием, общественное мнение, Югославия, Косово.
Для цитирования: Савинова А.А. Политический медиадискурс в эскалации этнического конфликта в Косово//Коммуникология: электронный научный журнал. Том 5. №1. С. 45-49
Сведения об авторе: Савинова Анастасия Александровна, студентка факультета «Зарубежное регионоведение и международное сотрудничество» Института государственной службы и управления Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ. e-mail: savanastasy@yandex.ru
Статья поступила в редакцию: 10. 04.2020. Принята к печати: 27.06.2020.
С наступлением эпохи информационного общества и появлением новых медиа в социальной коммуникации одну из ведущих ролей стал играть политический медиадискурс. Он представляет собой комплекс устойчивых коммуникативно-речевых практик в политической сфере,
обусловленных психологическими и социально-культурными параметрами взаимодействующих субъектов: характером социальных ролей, мировоззрением (системой ценностей и характером опыта и знаний), характером эмоционально-волевой регуляции, целями и мотивами коммуникаторов, стратегиями производства смыслов (по схемам логики, здравого смысла, веры, интуиции), семантической сфокусированностью и др. Определяющая роль СМИ в публичной сфере особенно сильно проявляется в период этнических и других конфликтов, которые показывают неразрывную связь средств массовой информации и политической сферы. С этим связан процесс медиатизации этнических конфликтов. Средства массовой информации играют значительную роль в повышении напряженности в обществе в сфере межэтнических отношений, создании этнических предубеждений и стереотипов в период конфликта, стимулирует рост этнического самосознания, способствует осознанию группами непривилегированного положения и так далее. При этом масс-медиа также способны урегулировать назревающие конфликты. Результатом проведённого исследования стало выявление особенностей политического медиадискурса в освещении этнического конфликта в Косове, их значение в эскалации конфликта и политических процессах, позволило опробовать использование дискурсивных практик и технологий манипулирования массовым сознанием с целью реализации целей операции НАТО и геополитических интересов США на Балканах.
«Медиадискурс - это текст (вербальный или невербальный, устный или письменный) связный в совокупности с прагматическими, социокультурными, психологическими и другими факторами, выраженный средствами массовой коммуникации, взятый в событийном аспекте, представляющий собой действие, участвующий в социокультурном взаимодействии и отражающий механизм сознания коммуникантов» [Желтухина].
Политический медиадискурс - акт коммуникации между массовой аудиторией и политическими акторами, в котором происходит обмен смысловыми единицами семиотической природы и отражение актуальной политической реальности в пространстве масс-медиа.
Югославский этнический конфликт является одним из самых крупных конфликтов современности, в эскалации которого политический медиадискурс сыграл одну из определяющих ролей. Для выявления влияния медиатекстов на эскалацию этнического конфликта используется критический дискурс-анализ.
Анализ дискурсивных практик СМИ как одного из ключевых этапов критического дискурс-анализа под собой подразумевает исследование коммуникативного процесса журналиста и аудитории: условий, при которых создано медиасообщение, (кто, зачем, когда и как создает сообщение в СМИ) и условий его потребления (когда, кто, при каких
условиях и когда потребляет медиапродукт, к каким последствиям может это провести). Таким образом, главными вопросами в исследовании медиадискурса являются: к какой аудитории обращается автор сообщения, какие намерения у коммуникатора и чем обусловлен выбор информационного повода, что заставляет его сообщать об одних аспектах ситуации и умалчивать о других, чем обусловлен стиль текста и сама риторика, почему сообщение размещено именно на той или иной странице, к каким мировоззренческим установкам обращается автор, какую картину мира у читателей формируют источники информации, что влияет на выбор стиля речи, его синтаксис.
Так, в зависимости от условий коммуникаций, ее целей и стиля речи автор выбирает одну из форм дискурса:
• Стратагемный дискурс - дискурс, построенный на коммуникативных манипуляциях.
Данный дискурс неотделим от манипулятивных технологий, лжи, иронии, провокационного стиля речи, доминирования автора над аудиторией. Эта форма напрямую связана с особенностями новых медиа: их всеобщим охватом, адресностью и тотальной цифровизацией СМИ. Происходит стирание границ между фактами и их фальсификациями, увеличение доли стратегической коммуникации в медиа, сближение политического, массово-информационного, рекламного и повседневного дискурса, и, как следствие, увеличение роли манипулирования через каналы массовой коммуникации.
• Провакативный дискурс
В такой форме дискурса велика степень использования психологических механизмов символизации, ретрансляции и демонстрирования с целью вызвать у аудитории (реципиента) желаемое психологическое состояние. Данная форма близка к стратагемному дискурсу, однако в «провакативном дискурсе» автор сообщения, используя принятые в культуре речевые формы, демонстрирует адресату внутреннее (реальное или имитируемое) психологическое состояние, совершая акт ретрансляции этого состояния от себя к аудитории, вызывая определенные психологические установки, предрасположенность иметь необходимую автору реакцию на ту или иную информацию [Степанов].
• Суггестивный дискурс.
Внушение, или суггестия - это способ речевого воздействия на аудиторию, которую исследователи часто рассматривают в качестве «сознательного неаргументированного воздействия на человека или группу людей, имеющего своей целью изменение их состояния, отношения к чему-либо и создания предрасположенности к определённым действиям» [Инжечик].
Для этой формы дискурса характерно использование следующих приемов:
1. Авторы суггестивных сообщений на содержательно-композиционном уровне включают в медиатекст повествование «реальной» жизненной истории, формируя у аудитории необходимый эмоциональный фон, направляя читателя для совершения того или иного действия. Это заставляет реципиента безоговорочно верить автору текста, при чем это доверие распространяется сразу на весь материал: начиная от данной истории, заканчивая аргументации в пользу той или иной позиции касаемо какой-либо конкретной ситуации.
2. Тактика эмоционального присоединения - классический способ расположения аудитории к себе. Характеризуется использованием «присоединительных» местоимений, таких как «мы», «наши» и пр., использование эмоционально-окрашенных эпитетов, соответствующих эмоциональному состоянию реципиентов. Таким образом, создается впечатление единение и равенства с автором - «он такой же, как мы» - что является залогом успеха в расположении аудитории и завоевании ее доверия.
3. Деперсонализация проблемы - осуществляется через действие, которое в политическом дискурсе называется номинализацией. Оно необходимо для обезличивания проблемы, отведения внимания от реальных причин той или иной сложившейся ситуации и лиц, совершивших действие.
4. Использование лингвистических средств. Здесь используются и собирательные существительные, и эмоционально окрашенная лексика, создающая благоприятный/неблагоприятный эмоциональный фон для того, чтобы реципиент сделал определенные выводы исходя из материала, метафоры, которые являются одними из самых эффективных приемов воздействия в политических материалах, использование лексики «свой-чужой», которая в течение короткого периода времени при постоянном ее повторении закрепляется в сознании реципиента, создавая определенные стереотипы и мировоззренческие установки. На фонетическом уровне используется аллитерация, с помощью которой реализуется звукоизобразительная суггестия и усиливается выразительность речи. Использование рифмы также является одним из самых эффективных приемов: ее используют политические партии для наиболее успешного запечатление слоганов в памяти аудитории. Со стороны электората такие слоганы пользуются повышенным интересом, обеспечивая высокий уровень суггестивности сообщения.
Наибольший интерес в рамках исследования продуктов масс-медиа вызывает содержательно-концептуальная информация текста, поскольку она является контентообразующей - т.е. отражает замысел и основную идею публикации. Согласно исследованиям, контентообразование материала политической тематики в новых медиа неразрывно связано с технологиями, с помощью которых журналист целенаправленно
воздействует на аудиторию, внедряя сознание масс необходимую адресанту информацию, идеи и мировоззренческие установки. Данные контент-технологии представляют собой информационную систему по использованию совокупности языковых средств речевой манипуляции для целенаправленного управления восприятием действительности массовой аудиторией. Таким образом они предполагают порождение текстов, содержательно-концептуальная информация которых сводится к некоторому набору идей. К. В. Никитиной был выявлен ряд оппозиций аксиологического, философского и социокультурного характера, с помощью которых происходит контентообразование текста в политическом медиадискурсе. «Набор этих оппозиций включает такие категории, как «хорошо», «плохо», «свой», чужой», «комический», «трагический», «герой», «антигерой», «истина», «ложь» [Никитина].
Таким образом, лингвистические средства выразительности широко используются для манипуляции сознанием аудитории в масс-медиа. Наиболее широко она используется в период эскалации конфликтной ситуации, как, например, в этническом, политическом и др. конфликте.
Дискурсивные практики имеют широкую классификацию, множество парадигм и приемов по воздействию на аудиторию, и их изучение является важнейшим аспектом при анализе журналистских материалов.
Основным каналом политической коммуникации сегодня является именно дискурс масс-медиа, в связи с чем в современном мире существует тенденция к сращиванию политической сферы и медиадискурса. СМИ стали одним из важнейших инструментов захвата и реализации власти не только внутри одного государства, но и политической расстановки сил на международной арене, продвижение своих политических и экономических интересов в других суверенных государствах. В рамках югославского конфликта странами запада была опробована новая геополитическая стратегия управления мировой политикой с помощью масс-медийных ресурсов и дискурсивных практик СМИ. Мощное информационное воздействие США по отношению к военным и политическим руководителям других государств, а также ряда международных организаций стало одним из приемов по завоеванию мирового господства и используется в современных конфликтах в Сирии, Украине и других. Медиадискурс здесь представляет собой эффективный инструмент внутренней и внешней политики по управлению мировой политической системой, ведения борьбы с политическими оппонентами.
С момента начала интернационализации конфликта в Косово Европейские страны были решительно настроены на вмешательство в ситуацию для прекращения «гуманитарной катастрофы». В 1997 г. НАТО, ОБСЕ и ООН ставили косовский конфликт на повестку дня, при этом для формирования нужного общественного мнения расставляли акценты
следующим образом: посредством СМИ людям внушали, что албанцы не имеют своей автономии и борются хотя б за самые элементарные права человека, замалчивался официальный автономный статус Косова, не раскрывались факторы, которые привели к конфликту, а в национализме обвиняли исключительно сербов. Североатлантический блок в августе того же года предупредил югославское руководство о возможности военного вмешательства в этнический конфликт. Предполагалось, что его наиболее вероятный сценарий - удары по сербским позициям с воздуха по примеру Боснии и Герцеговины. Акция по «принуждению к миру» в этом регионе не встретила ни от одного государства мира возражений, что дало НАТО уверенность в успешной смене концепции ее роли на международной арене.
НАТО и США, готовясь к операции в Косово, пытались подкрепить свои действия разрешением Совета Безопасности ООН через проведение резолюции со ссылкой на Главу VII Устава ООН, предусматривающая что в случае угрозы международному миру в рамках конфликта, государства могут расширять санкции против государства и даже применять военную силу. Юридическим обоснованием гуманитарной интервенции в Косово стала резолюция Совета Безопасности Организации Объединенных Наций от 10 июня 1999 года №1244, положение которого утвердило, что под эгидой ООН в регионе может быть размещен «гражданское присутствие и присутствие по безопасности с необходимым персоналом и снаряжением» [Резолюция Совета Безопасности ООН].
Международные СМИ публиковали кадры с беженцами из Косова, формируя общественное мнение исключительно против сербов, играя на чувстве сострадания и жалости, используя монтаж и постановочные съемки для подкрепления уже созданного видения ситуации.
При этом оговаривалось при выполнении операции Сил по выполнению мирных соглашений (СВС) НАТО не несет ответственности за любой нанесенный ущерб, нанесенный государственной или частной собственности в результате боевых действий. В результате осуществленной силами блока концепции «принуждения к миру» была начата новая фаза развития НАТО, включающая в себя участие в боевых действия, применение силы, проведение военных операций, организация продемонстрировала новую систему управления миром: «показ на деле возможности силового варианта решения проблем, апробация «закона силы», т.е. права применять силу против других государств без санкций ООН, установление приоритетности решений НАТО над решениями ООН и ОБСЕ, разрушение сложившейся системы международного права, проба дееспособности управляемого информационного обеспечения, реакции всех европейских структур и отдельных государств (особенно России) на (не)легитимность агрессии и сведение к минимуму роли ООН» [Гуськова].
Деятельность югославских военных против террористов вызывала у международных организаций обеспокоенность. Генеральный секретарь ООН в своем докладе от 20 августа 1998 г. очередной раз подкрепил уже созданное негативное мнение о сербской стороне конфликта: используя технику подмены понятий, он в документе использовал слово «сепаратист» в отношении албанцев, а вооруженные отряды -Освободительной армией Косово, что поднимало ее статус над общегосударственной; в отношении сербских военных и полицейских использовал обезличенное «сербские силы».
В лагерях беженцев, среди которых были как этнические албанцы, так и сербы, американские представители осуществляли показ документальных фильмов и новостных сюжетов, отражавших позицию стран НАТО, провоцируя этнические столкновения конфликтующих сторон.
К концу сентября 1998 г. с помощью широкомасштабных операций сербских сил безопасности террористы ОАК были практически полностью нейтрализованы и вытеснены из занимаемых ее представителями населенных пунктов. Международная Кризисная группа (МКГ) назвала действия сербской армии «насилием, которое не смогли предотвратить даже военные маневры НАТО в соседней Албании в июне и августе 1998 г. и политические манёвры Запада». Политическое напряжение в крае росло.
Международные СМИ публиковали кадры с беженцами из Косова, складывая мнение общества исключительно против сербов, играя на чувстве сострадания и жалости, используя даже монтаж и постановочные съемки для подкрепления уже созданного видения ситуации.
Деятельность югославских военных против террористов вызывала у международных организаций обеспокоенность. Генеральный секретарь ООН в своем докладе от 20 августа 1998 г. очередной раз подкрепил уже созданное негативное мнение о сербской стороне конфликта: используя технику подмены понятий, он не называл албанцев сепаратистами, а вооруженные отряды назвал Освободительной армией Косово, что поднимало ее статус над общегосударственной; сербских военных и полицейских назвал просто «сербскими силами».
Толчком и поводом для начала бомбардировки Косово авиацией НАТО стада «трагедия» в селе Рачак. В январе 1999 г. в селе находился Штаб террористической группы и 126 албанских боевиков, которые нападали на полицейских. В населенном пункте была начата антитеррористическая операция, при этом полицейские давно ее планировали, но любая связанная с ней акция вызывала волну возмущения и интерпретировалась как массовое нападение на албанцев. Когда полиция убедилась, что никого из мирного население в Рачаке нет, операция была начата. За операцией на возвышенности наблюдали 15 машин представителей ОБСЕ, велась съемка журналистами Reuters.
Антитеррористическая операция длилась 15 часов, штаб был уничтожен. Часть полицейских вернулась на базу, часть из-за нападения вошедших в село албанцев отошла в Урошевац. На месте проведения операции развернулся спектакль: тела убитых террористов и полицейских перенесли на поле, где не было стрельбы, 40 убитых экстремистов переодели в гражданскую одежду, остальных же увезли и похоронили.
Наутро Уильям Уокер, руководитель Контрольной миссии ОБСЕ в Косове внезапно прибыл в село и обнаружил массовую «расправу» сербских полицейских над мирными албанцами. Уокер пригласил западных журналистов и запретил появляться на месте «трагедии» сербским представителям СМИ и следователям. Он сделал заявление, в котором рассказал об обнаружении обнаружил «гор тел» мирных жителей села, многие из которых были убиты в упор. На пресс-конференции он назвал этот факт «неописуемым преступлением», которое совершили сербские полицейские. Журналистами был отмечен тот факт, что на одежде «зверски убитых мирных жителей села» нет ни крови, ни следов от пуль. На поле также не было ни единой пули и гильз.
На следующий день, 19 января 1999 г., председатель Совета Безопасности сделал заявление, придав версии Уокера большую весомость: «...жертвами были гражданские лица, в том числе женщины и по меньшей мере один ребенок. Совет отмечает также заявление главы КМК о том, что ответственность за это жестокое убийство лежит на силах безопасности Союзной Республики Югославии и что в нём принимали участие одетые в форму военнослужащие Союзной Республики Югославии и сотрудники сербской специальной полиции» [Ануфриева, Гуськова, Искендеров, Клименко, Никифоров, Косик, Руднева].
СМИ тиражировали сообщения о смерти мирного албанского населения села Рачак. Вывод был ясен всем: убийства мирных жителей не было, была лишь использована технология создания политического спектакля в рамках ведения информационной войны против сербской стороны. Этим спектаклем НАТО подкрепила свои намерения в бомбардировке Югославии.
Посол Уокер рассказывал журналистам: «Там много трупов, этих людей расстреляли разными способами, но большинство - практически в упор». Издания тиражировали его подробные описания тел «жертв трагедии», что является распространенным манипулятивным приемом. «Одному отрубили голову», - заявлял посол [Олбрайт]. Вскоре после случившегося, в медиапространстве тиражировалась новость о том, что сербские полицейские расстреляли учителей школы на глазах учеников. После ряда экспертиз и свидетельств, западным СМИ пришлось признать фальсификации в данных случаях, но опровержения на материалы были поданы так, что их практически никто не заметил.
США и НАТО требованиями добились согласия соседних стран на использование их воздушного пространства и морских портов для проведения бомбардировок Косово, что позволило совершать нападение со всех сторон. Предлогом проведения военного нападения на Югославию стало волнение за судьбу беженцев и «разгоравшаяся гуманитарная катастрофа» в крае. Операция, начавшаяся 24 марта 1999 г. в 19:41 и завершившаяся 10 июня того же года, назвали «Милосердный ангел». Страны НАТО использовали новейшую боевую технику, в том время как Югославская сторона располагала лишь устаревшими военными технологиями [СмиъаниЩ.
Масштабные военные действия, унесшие жизнь нескольких тысяч людей, широко освещались СМИ стран Запада. Издания дезинформировали мировую общественность, подтасовывали факты и издавали материалы, не подкрепленные официальными документами, искажали статистические данные о числе погибших. Информация в статьях основывалась лишь на свидетельствах «очевидцев». СМИ стран НАТО вели полномасштабную информационную войну, используя медиадискурс для оправдания военной операции в Косово.
Информационная война началась еще задолго до бомбардировок Косова в 1999 г. 27 мая 1992 г. в Сараеве был совершен террористический акт, виновниками которого назвали сербскую сторону. При этом журналистов западных СМИ заранее пригласила на место трагедии малоизвестная пиар-компания и предупредила о предстоящем теракте в центре города. Журналисты телеканалов снимали на камеры и показывали в прямом эфире обстрел мирных жителей, которые стояли в очереди за хлебом. Пострадавшим албанцам не было известно, что по ним стреляли единоверцы-мусульмане из албанской экстремистской группировки, и что теракт был подготовлен заранее в качестве провокации против сербской стороны.
К сентябрю 1999 г. число статей в газетах об этнических чистках в Косове достигло более 1000 шт., в каждой из которых были голословные обвинения сербов. Речь в материалах шла о массовых захоронениях мирных жителей, которые были этническими албанцами, СМИ влияли на общественное мнение, используя самые примитивные приемы манипулирования: давили на жалость, вызывали чувство сострадания к албанцам и злости по отношению к сербам, подробно описывая тела погибших от этнических чисток и делая акцент на смертях детей, женщин и стариков. СМИ обеспечили НАТО плацдарм для начала военной операции, убедив людей по всему миру, что бомбардировки Югославии -вынужденная мера во имя защиты прав человека и демократических ценностей.
Ряд газет писал о том, что сербы открывали газ в подвалах жилых домов, а на чердаке ставили свечу, чтобы спровоцировать взрыв.
Множество ужасающих подробностей не позволяли читателям заметить обман: даже несмотря на высокий уровень образованности европейцев, они не обнаружили подлог - газ тяжелее воздуха и не мог бы подняться на чердак.
В 1998 г. в газете «New York Times» на первой странице была опубликована цветная фотография: труп пожилого албанского селянина с перерезанным горлом [Тэлботт]. Публикации такого рода фотографий были нередки - они обеспечивали сильное эмоциональное воздействие на аудиторию, выключая рациональное мышление. Сам кадр был постановкой.
В начале 1990-х гг. британская телекомпания Independent Television Network транслировала фото истощенного албанского мальчика за колючей проволокой «сербского лагеря смерти». Только спустя 10 лет был раскрыт тот факт, что это фотография - подделка.
Американская газета «The NewYorkTimes» широко освещала события в Косове, риторика была неизменна - сербы угнетают албанцев: «По всей северной части Косово раздались сильные взрывы, поскольку сербские силы продолжали обстреливать позиции этнических албанских повстанцев по обе стороны горного хребта Чикавица» [GallC. ConflictInTheBalkans: OnTheGround]. Каждый репортаж с места событий рассказывал об этнических чистках и вооруженных сербах: «Их целями является этническая чистка албанского населения», «Бойцы не в состоянии конкурировать с сербскими тяжелыми орудиями», «Косово никогда не принадлежало сербам. Албанцы всегда будут здесь» [Gall C. Conflict In The Balkans: In Kosovo]. Также перед началом ударов по Косово, чтобы подготовить население США и других стран, принявших участие в агрессии против Югославии, и сформировать нужное мнение о военных действиях, СМИ писали о том, что албанцы просят НАТО вмешаться в ситуацию и начать бомбардировки. «The New York Times» за день до начала операции в Косове пишет: «Он (главнокомандующий силами Косово Сулейман Селими) сказал, что его войска подписали мирное соглашение, потому что они доверяют Западу, и авиаудары НАТО по сербской военной технике остановят насилие: «Я думаю, что, если они хотят остановить насилие, они должны сделать это», - сказал он об угрозе ударов НАТО» [Gall C. ConflictIn the Balkans: In Kosovo]. Данный комментарий для одной из наиболее читаемых американских газет показал аудитории, что НАТО - миротворец, военных действий которого ждут жители Косова.
В статье «The New YorkT imes» «Балансирование на грани войны в Косове» часто используется словосочетание «агрессия господина Милошевича», фамилия сербского лидера ставится после негативно окрашенных определяющих слов, которые означают террор, разрушение, уничтожение, геноцид. При этом автор публикации также перекладывает
на Милошевича вину за бомбардировки городов Югославии: «Слободан Милошевич подталкивает Соединенные Штаты и их союзников по НАТО к грани военного конфликта на Балканах». Также в статье эта мысль передается прямо и ясно: «Президент Клинтон и европейские лидеры будут оправданы тем, что г-н Милошевич высокомерно бросил вызов всем усилиям по прекращению конфликта в Косово» [Kosovo Brinkman ship].
Информационное воздействие на аудиторию осуществлялось посредством приемов суггестивного дискурса. Одним из самых действенных приемов по манипулированию сознанием масс во время конфликта в Косове была персонализация-овеществление - освещение ситуации на примерах судеб конкретных людей, акцентирование внимания на их бедах. Это позволяет заведомо расположить аудиторию к этой стороне конфликта. Таким образом происходит проецирование реципиентом ситуации на себя, что вызывает чувство сострадания, и он делает вывод о том, что пострадавшая сторона не может быть виновной. Так, The BBC News в материале от 27 марта 1999 г. пишет: «Сербские военные продолжали нападать на невооруженных мужчин, женщин и детей» [The BBC news]. Данная формулировка заставляет аудиторию беспрекословно верить в такую трактовку событий, и факт того, что сербская сторона - агрессор, не ставится под сомнение. Интернет-ресурс Science Blog в материале от 9 апреля 1999 г. также давит на чувство жалости и сострадания аудитории, рассказывая о жертвах среди беременных женщин и новорожденных детей. «Особому риску среди косовских беженцев подвержены беременные и новорожденные. «Было много случаев, когда женщины рожали на дороге в тяжелых условиях, что приводило к смерти новорожденных», - сказал доктор Мануэл Кабалло. -Большинство беженцев - женщины и дети, многие женщины беременны или кормят грудью» [Science Blog].
Также наиболее часто использовался такой прием суггестивного дискурса, как обезличивание и деперсонализация проблемы. Так, если сербскую сторону называли преступниками и использовали негативно окрашенные метафоры и эпитеты, то действия НАТО описывались максимально безлично, как в номере Британской ежедневной газеты «TheTimes» от 13 апреля 1999 г.: «Авиация добралась до мишеней вчера ночью». Безэмоциональное и деперсонализированное освещение бомбардировок демонстрировало читателю, что в Югославии все под контролем, а НАТО миротворец, защищающий албанцев от сербов. При этом за «мишенями», описываемыми в новостном материале издания, скрываются многочисленные жертвы гражданского населения.
Еженедельник Newsweek на протяжении 1999 г. публиковал исключительно те фотографии, которые по содержанию представляли собой трагедии албанских семей и милитаризированную сербскую сторону, осуществляющую «этнические чистки» в регионе. Распространяя
одну и ту же идеологическую информацию по разным каналам массовой коммуникации, СМИ формировали единое, а главное выгодное, представление о косовском конфликте.
Оценивая публикации в СМИ, можно говорить не просто о субъективности освещения этнического конфликта в Косове, а о преднамеренной дезинформации аудитории. Она была направлена на решение нескольких задач:
• дискредитировать военно-политическое руководство Союзной Республики Югославия (СРЮ), в частности ее лидера С. Милошевича. Для реализации этой цели издания обвиняли «президента в политике шовинизма», а также организации этнических чисток в регионе;
• сформировать наиболее положительный образ этнических албанцев Косова. Эта задача была одна из наиболее сложной, поскольку были обнародованы данные о торговле наркотиками албанской диаспорой. При этом публиковались материалы, в которых акцентируется внимание на ее независимый характер, стремление к независимости и готовность решать вопросы путем мирных переговоров, чего, как утверждалось, не было у сербской стороны;
• создать антиимидж этнических сербов путем донесения до реципиента информации об их жестокости;
• создать иллюзию легитимности требований албанцев на отделение Косова. Данная цель достигалась путем использования лексических приемов, повторения и насаждения понятий и словосочетаний, таких как «право на самоопределение» и «демократические требования албанцев». Замалчивались факты, которые с точки зрения международного права являлись одними из наиболее важных. Так, СМИ не писали о том, что по закону любого государства «Освободительная армия Косова» (ОАК) - преступная группировка, являющаяся незаконным вооруженным формированием. При этом с ОАК вели переговоры международные организации, что широко освещалось, придавая организации легитимности;
• показать «гуманитарную катастрофу», тем самым обосновать военное вмешательство НАТО на территорию суверенного государства. Статьи и репортажи были посвящены высокому уровню бедности этнических албанцев в регионе. При этом зачастую в репортажах под их видом были сняты сербские беженцы.
СМИ сыграли важнейшую роль в реализации задачи Клинтона -убедить американцев в том, что военное вторжение на Балканы необходимо. В рамках выполнения этой цели проводились информационно-психологические мероприятия по дискредитации военно-политического руководства СРЮ и предотвращения возможной поддержки Югославии на мировой арене. Таким образом, политический медиадискурс играл ключевую роль в эскалации этнического конфликта в
Косово, а также реализации геополитических интересов стран НАТО в балканском регионе.
Источники:
Резолюция Совета Безопасности ООН. S/RES/1244 (1999) 10 June 1999.
Ануфриева И. В., Гуськова Е. Ю., Искендеров П. А. , Клименко З. В., Никифоров К. В., Косик В. И., Руднева И. В. (2007). Албанский фактор в развитии кризиса на территории бывшей Югославии. Документы. Т. II (1998-1999 гг.). М.: Индрик, 384 с.
Гуськова Е. Агрессия НАТО 1999 года против Югославии и процесс мирного урегулирования. М.: «Индрик». 2013. 312 с.
Желтухина М.Р. (2004). Тропологическая суггестивность масс-медиального дискурса: о специфике речевого воздействия тропов в языке СМИ: монография. М.: ИЯзРАН, Волгоград: ВФМУПК. 656 с.
Никитина К.В. (2006). Технологии речевой манипуляции в политическом дискурсе СМИ (на материале газет США): Автореферат дисс. канд. филол. наук. Уфа, 197 с.
Олбрайт М. (2004). Госпожа госсекретарь. Мемуары // Пер. с англ. М.. 687 c.
Степанов В.Н. (2008). Провоцирование в социальной и массовой коммуникации: монография. СПб.: Розамира. 268 с.
Тэлботт С. (200). Билл и Борис: записки о президентской дипломатии. М. 528 с.
Смиланик С. (2009). Агресща НАТО. Ратно ваздухопловство и противваздушна одбрана у одбрани Отацбине. Београд, 525 с.
Gall C. Conflict In The Balkans: In Kosovo // «The New York Times». [Электронный ресурс] // URL: https://www.nytimes.com/1999/03/23/world/conflict-balkans-kosovo-top-ethnic-albanian-rebel-asks-nato-start-strikes.html
Gall C. Conflict In the Balkans: OnThe Ground // «The New York Times». [Электронный ресурс] // URL: https://www.nytimes.com/1999/03/25/world/conflict-balkans-ground-before-explosions-rush-for-safety-supplies.html
Kosovo Brinkmanship // «The New York Times». [Электронный ресурс] // URL: https://www.nytimes.com/1999/03/18/opinion/kosovo-brinkmanship.html
ScienceВlog. 1999. 9 апреля [Электронный ресурс] // URL: http://www.scienceblog.com/community/older/archives/L/1999/A/un990479.html
TheBBCnews. 1999. 27 марта. [Электронный ресурс] // URL: http://news.bbc.co.uk/2/hi/europe/305625.stm
Инжечик А. А. Средства суггестивного речевого воздействия в политическом дискурсе [Электронный ресурс] // URL https://moluch.ru/archive/113/28879/
Political media discourse in the ethnic conflict escalation in Kosovo
Savinova Anastasiya A.
Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (RANEPA), Moscow, Russian Federation.
Abstract. The article analyzes the influence of the political media discourse and discursive practices on the escalation of modern time ethnic conflicts. Special attention is paid to the concepts of stratagem, provocative, and suggestive forms of discourse, reflection and influence of which are considered in the analysis of mass media publications during the escalation of the ethnic conflict in Kosovo and the NATO military operation in the region. Concepts of media policy and politicization are analyzed, and their role in the ethnic conflict in Yugoslavia is revealed. When analyzing the mass media publications of 1997-1999 that covered the confrontation among the parties involved, the authors use the "manipulating people" concept. It is noted that the role of media resources in the implementation of geopolitical goals of the countries and coalitions, as well as in conflict escalation and management in the era of information is significant. The study has identified the distinctive features of the political media discourse in covering the ethnic conflict in Kosovo. The authors conclude that making use of discursive practices and technology for manipulating people's mind in the conflict escalation and political processes in the region aimed at achieving the NATO military goals and pursuing the U.S. geopolitical interests in the Balkans.
Keywords: discourse, media discourse, ethnic conflict, mass media, the media, mind control technology, public opinion, Yugoslavia, Kosovo.
For citation: Savinova A. A. Political media discourse in the ethnic conflict escalation in Kosovo. In: Communicology: electronic scientific journal. 2020. Vol.5. No 1, P.45-59.
Inf. about the author: Anastasiya Savinova, student, Department of Foreign Regional Studies and International Cooperation, Institute of Public Administration and Management under the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration.
Received: 10. 04.2020. Accepted: 27.06 .2020.
References
United Nations Security Council resolution S/RES/1244 (1999) 10 June 1999. Albright M. Madam Secretary: A Memoir. M., 2004. 687 p. (In Rus.). Anufrieva I. V., Guskova E.Y., Iskenderov P. A., Klimenko Z. V., Nikiforov K. V., Kosik V. I., Rudneva I. V. Albanskij faktor v razvitii krizisa na territorii byvshej Yugoslavii. Dokumenty. T. 2 (1998-1999 gg.). M.: Indrik, 2007. 384 p. (In Rus).
Guskova E.Y. History of Yugoslav Crisis and NATO against Yugoslavia in 1999 and the process of the peace settlement. M.: Indrik, 2013. 312 p. (In Rus.).
Nikitina K.V. Technologies of speech manipulation in a political discourse of mass media (on material of newspapers of the USA) (abstract of a thesis of cand. Phil. sciences). Ufa, 2006, 197 p. (In Rus.).
Stepanov V. N. Provocative discourse of mass communication. Saint Petersburg, 230 p. (In Rus.).
Talbott S. The Russia Hand: A Memoir of Presidential Diplomacy. M., 2003. 528 p. (In Rus.).
Zheltukhina M.R. Topological suggestibility of mass-media discourse: on the problems of speech influence of tropes in mass media language, Moscow: Linguistic Institute of the Russian Academy of Sciences; Volgograd: WB MUCC. 2004. 656 p. (In Rus.).
СмиланиЬ С. Агресща НАТО. Ратно ваздухопловство и противваздушна одбрана у одбрани Отацбине. Београд, 2009. 525 с.
Gall C. Conflict In The Balkans: In Kosovo // «The New York Times». Available fromURL: https://www.nytimes.com/1999/03/23/world/conflict-balkans-kosovo-top-ethnic-albanian-rebel-asks-nato- start-strikes.html
GallC. ConflictlnTheBalkans: OnThe Ground // «The New York Times». Available fromURL: https://www.nytimes.com/1999/03/25/world/conflict-balkans-ground-before-explosions-rush-for-safety-supplies.html
Inzhechik A.A. Means of suggestive speech influence in political discourse.Available fromURL: https://moluch.ru/archive/113/28879/
Kosovo Brinkmanship // «The New York Times». Available fromURL: https://www.nytimes.com/1999/03/18/opinion/kosovo-brinkmanship.html
ScienceBlog. 1999. 9 апреля. AvailablefromURL::
http://www.scienceblog.com/community/older/archives/L/1999/A/un990479.html
TheBBCnews. 1999. 27 марта. Available fromURL:
http://news.bbc.co.uk72/hi/europe/305625.stm
