CC BY
827
Бучко Н.П., Ципкин Ю.Н.
ПОЛИТИЧЕСКИЕ ВЗГЛЯДЫ И ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ А.В. КОЛЧАКА
В 1917 - 1920 гг.
Одной из самых дискуссионных и одиозных фигур Гражданской войны в России является адмирал А.В. Колчак. Оставляя в стороне его заслуги как исследователя Севера и флотоводца в годы русско-японской и Первой мировой войн, хотелось бы остановиться на его политических взглядах и деятельности в годы революции и Гражданской войны.
Свои представления о политике А.В. Колчак отразил еще в 1912 г. в работе «Служба Генерального штаба», где отмечал: «Если мы определили политику как учение о борьбе в приложении к государственной жизни, то a priori можно быть уверенным, что принципы войны, как таковые, целиком приложимы и к политике..., сущность государственной политики покоится на тех же началах, что и военное дело, так как политика является лишь формой основного представления о борьбе, общего в приложении к решению государственных задач, достижению стратегических или тактических целей» [12, с. 291]. Таковы были политические взгляды многих представителей военной элиты, ставивших войну над политикой. Командующий Черноморским флотом адмирал А.В. Колчак принял отречения царя как факт. Он писал о происходивших переменах: «Десять дней я занимался политикой и чувствую к ней глубокое отвращение, ибо моя политика - повеление власти, которая может повелевать мною» [4, Оп.1. Д.1. Л.11-23.].
Летом 1917 г. правые круги активно искали кандидата на пост военного диктатора. Уже тогда представители американской миссии США в России Э. Рут и Дж. Гленнон предложили Временному правительству отправить А.В. Колчака начальником военной миссии в американский Военно-морской флот. В Америке адмирал узнал о событиях Октября 1917 г. в России. В марте 1918 г. А.В. Колчак, поступивший на службу в Вооруженные силы Великобритании и следовавший в Мессопотамию из Японии через Шанхай и Сингапур, был направлен через Пекин в Маньчжурию для того, чтобы возглавить антибольшевистские силы вместе с Семеновым [1, с. 347; 9, с. 15-19, 30]. «Английское правительство. нашло, что меня необходимо использовать в Сибири в видах союзников и России.», - писал А.В. Колчак своей гражданской жене А.В. Тимиревой в
марте 1918 г. из Сингапура [4, Оп.1. Д.1. Л.111-112]. На совещании антибольшевистских сил в Пекине, проходившем с 18 апреля по 3 мая 1918 г., его участники заявили, что адмирал может объединить антисоветские силы в регионе [17, с. 20]. 10 мая Колчак был назначен начальником войск, формируемых в полосе отчуждения КВЖД [1, с. 305]. Но попытка формирования боеспособной военной силы не удалась из-за сепаратизма казачьих атаманов Г.М. Семенова и И.П. Калмыкова, различных офицерских отрядов, действовавших на КВЖД при открытой поддержке японцев. Это заставило Колчака отказаться от командования и членства в правлении КВЖД и выехать в Японию «лечить нервы».
29 сентября 1918 г. на Уфимском государственном совещании была создана Директория, объявившая себя Временным Всероссийским правительством. Это был временный и очень неустойчивый компромисс между правыми социалистами и кадетами. На пост военного министра Директории был приглашен прибывший из Японии вместе с английским генералом А. Ноксом адмирал А.В. Колчак. Директория продержалась недолго. В ночь на 18 ноября 1918 г. офицеры и казаки при поддержке английского батальона полковника Уорда совершили в Омске переворот. Ни англичане, ни кадеты, ни офицерство не могли больше мириться с правосоциалистическими партиями и сделали ставку на военную диктатуру.
Близкий по своим политическим предпочтениям к кадетам адмирал Колчак согласился на уговоры руководителя Восточного отдела ЦК кадетской партии (КДП) В.Н. Пепеляева и правого офицерства и принял на себя пост военного диктатора [7, с. 85-86]. В состав сформированного после прихода к власти Колчака омского правительства вошли представители КДП, среди которых были Г.К. Гинс, Г.Г. Тельберг, В.Н. Пепеляев и др. Некоторе время в правительстве оставались правые эсеры и меньшевики. Позже, в марте 1919 г., В.Н. Пепеляев писал руководству кадетской организации «Национальный центр» о цели своей миссии в Сибири: «Национальный центр» командировал меня на восток для работы в пользу единоличной диктатуры и для переговоров с адмиралом Колчаком в целях предотвращения соперничества имен Алексеева и Колчака. Со смертью Алексеева кандидатура адмирала стала бесспорной...» [9, с. 55]. А.В. Колчак стал Верховным правителем России и Верховным Главнокомандующим Вооруженными силами белогвардейцев, а другие вожди
Белого движения признали за ним эти титулы. Колчак получил чин полного адмирала.
Кадеты и белые генералы прикрывались лозунгами беспартийности и аполитичности армии, хотя целенаправленно проводили свою политику. У адмирала вызывали отрицательное отношение все социалистические партии и Учредительное собрание, «которое с места запело Интернационал под руководством Чернова». В заслугу большевикам он поставил только одно -разгон Учредительного собраниях [1, с. 345, 391-392, 400-401, 406-407, 409].
Адмирал был сторонником использования вооруженного насилия как возможного средства политической борьбы, а войну определял как неизменное проявление общественной жизни [12, с. 264, 303]. Все эти милитаристские представления нашли свое отражение в дальнейшей политической деятельности Колчака. Главную причину российской разобщенности Колчак усматривал в отрицании обществом национальных интересов в угоду партийным. Именно здесь проявилось непонимание Колчаком общественной жизни и причин социального раскола России, который нашел свое выражение и в межпартийной борьбе.
Реакцией населения на приход к власти Колчака стало опасение, что «бывший царский адмирал хочет вернуть царя и реставрировать монархию в России» [18, РР. 271-273]. Правда, А.В. Колчак и его администрация публично заявили о невозможности реставрации монархии.
По мнению сторонников Колчака, его появление на посту Верховного Правителя должно было стать объединяющим началом для всех антибольшевистских сил Сибири и Дальнего Востока. За Колчака высказалось «Русское политическое совещание», созданное в конце 1918 г. в Париже и призванное объединить и представлять антибольшевистские силы за рубежом [9: с. 175]. Пользовался Колчак и всемерной поддержкой ряда правительств иностранных государств [5, Оп.1. Д. 334. Л. 89]. Он был признан в качестве нового лидера антибольшевистских сил военными миссиями России за рубежом.
Однако не все антисоветские силы поддержали приход Колчака к власти. К ним, в частности, относилось командование Чехословацкого корпуса и Чехословацкий Национальный Совет, близкие к правым социалистам. Правда, колебания их были недолгими. Наиболее заметным выражением недовольства приходом Колчака во власть был демарш Атамана Забайкальского казачьего войска и главы Дальневосточного союза казачьих войск Г.М. Семенова. Он даже
угрожал объявить автономию Восточной Сибири и создать империю Чингизидов [6].
В начальный период антибольшевистской борьбы адмирал давал высокую оценку работе земства по организации власти на Востоке, отмечал деловой характер деятельности этих структур на местах [13, а 228]. Но позже такая оценка не мешала Колчаку игнорировать земство. При решении внутриполитических задач, стоящих перед властью, он отдавал приоритет своим военным ставленникам. Именно военная составляющая власти, по мнению адмирала, являлась залогом ее существования [1, а 283, 284, 380, 389]. Только кризис проводимой Верховным правителем политики, заставил его пойти на создание Государственного Земского Совещания, которое мыслилось некоторыми деятелями режима представительным органом. Такая оценка Совещания вызвала негодование адмирала, он назвал его «совдепом» и чуть не разогнал.
Важнейшим фактором, оказавшим влияние на формирование политики колчаковской власти, явилось влияние иностранных государств, которые решали главную для себя задачу - противодействие большевизму. Однако всю помощь А.В. Колчаку интервенты оказывали только в прямой связи с успехами белых армий и только за валюту (при 100 % предоплате) и компенсации в виде концессий и торговли на льготных условиях. Растраты части золотого запаса России, захваченного антибольшевистскими силами в 1918 г. в Казани, составили 242 млн. зол. руб. из 651, 5 зол. руб. (в ценах 1914 г.). Интервенты навязали белым правительствам в Сибири и на Дальнем Востоке ряд неравноправных договоров о промыслах, добыче и вывозе полезных ископаемых. Так, в частности А.В. Колчак в 1919 г. продлил русско-японский договор 1907 г. о рыболовстве, носивший неравноправный характер и наносивший ущерб морским запасам дальневосточных морей. Сам же А.В. Колчак сетовал на засилье японцев на Дальнем Востоке и унижение российских властей японскими интервентами [1, а 385-386]. Когда же белые армии стали терпеть поражения, «русский патриот» А.В. Колчак направил в Японию генерала Романовского с просьбой о новой посылке войск в Россию. Взамен Омск обещал японцам новые концессии и участок КВЖД от Чанчуня до Харбина [16, Оп.1. Д. 1210. Л. 102]. Японцы обещали Колчаку поддерживать порядок на Дальнем Востоке, уладить недоразумения Омска с дальневосточными атаманами. 22 июля 1919 г. Япония окончательно отказала Колчаку в посылке
2-х дивизий западнее Иркутска, а в октябре Токио подтвердил отказ. Япония по-прежнему ориентировалась на захват Дальнего Востока России, и идти на запад далее Байкала не собиралась [16, Оп.1. Д. 1210. Л.103-104, 112, 114, 127].
Союзники попытались путем навязывания условий помощи белым воспроизвести основные принципы западной демократии, экспортировать в Россию «матрицу» американских и европейских экономических, политических и социальных институтов. 26 мая 1919 г. союзники предъявили Колчаку ноту, излагавшую условия, на которых белому режиму будет предоставляться помощь. После взятия Москвы Колчаку советовали созвать Учредительное собрание, организовать свободное избрание органов местного самоуправления, обеспечить гражданские свободы и свободу вероисповедания, не восстанавливать сословные привилегии, не возрождать помещичье землевладение, признать независимость Польши и Финляндии и т.д. [10, а 369-370] Речь, таким образом, шла не только о придании колчаковскому режиму демократического облика, но и стремлении Антанты поставить лидеров Белого движения под свой контроль.
В рамках административного управления строилась система с губернаторами, полицейским аппаратом и судебными органами, аналогичными органам дореволюционной России [17, а 113]. Все эти атрибуты новой, исходя из временной и персональной составляющей, власти (но старой по содержанию) находили выражение в формировавшемся общественном мнении о возможном возврате к старорежимной России после победы Колчака. Нежизнеспособность созданной системы административных органов подтверждали и действия военных властей, различных карательных отрядов, которые зачастую игнорировали распоряжения гражданских чиновников. Действовавшая система властно-диктаторских отношений предполагала строгое подчинение всех структур вышестоящему руководству и замыкание властной пирамиды на управлении одним человеком - диктатором [5, Оп.1. Д. 334. Л. 87]. Однако сформированные структуры не выдержали давления на них со стороны самих военных деятелей. Слабость созданной системы была обусловлена как отсутствием практического опыта административной деятельности у большей части привлекаемых к ней военных, так и отсутствием в регионе тех, кто имел опыт управленческой работы. Характерным примером такой ситуации стала созданная судебная система. Наряду с существовавшими гражданскими судами присяжных и др. формальными атрибутами правового рассмотрения спорных вопросов, колчаковский режим для поддержания общественного порядка
прибегал к использованию сугубо военной силы. Колчак наделял командиров воинских подразделений специальными полномочиями, результатом чего были репрессии по отношению к местному населению [2, с. 83]. Не в силах обеспечить повсеместное соблюдение законности, органы местной власти и внутренних дел обращались с просьбой к войсковым структурам о направлении на подконтрольные им территории отрядов для поддержания общественного порядка. Причем принимаемые военными меры касались как вопросов борьбы с преступлениями уголовно-административного характера, так и устранения политических противников режима. Практиковал режим и привлечение на должности руководителей городских и уездных структур правоохранительных органов (милиции), отрядов особого назначения, боевых офицеров, без наличия у них должного юридического образования [8, с. 40, 47, 118, 184, 221, 253-265].
Колчаковский режим не соответствовал ни парламентской демократии, ни президентской республике. Он опирался на военную силу и ограничил функции гражданской власти чисто номинальными функциями. Это был авторитарный военный режим. Так, в частности, для подавления партизанского движения в Енисейской и Иркутской губерниях Колчак свои приказом от 31 марта 1919 г. предоставил командующему войсками Иркутского военного округа генералу Артемьеву права командующего армией, а командующему войсками в местностях, охваченных партизанским движением, генералу Розанову - права генерал-губернатора. Розанов приказал сжечь несколько сел, жители которых помогали партизанам. Позже на допросе в Иркутске Колчак заявил, что его приказ не касался сжигания деревень, но «во время боев и подавления восстания такая мера неизбежна»[1, с. 454-455]. По воспоминаниям Главноуправляющего делами Верховного правителя и Совета министров Г.К. Гинса, А.В. Колчак откровенно говорил ему, что «гражданская война должна быть беспощадной. Я приказываю начальникам частей расстреливать всех пленных коммунистов. Или мы их перестреляем, или они нас. Если я сниму военное положение, вас немедленно переарестуют большевики, или эсеры, или ваши же члены Экономического совещания, вроде Алексеевского, или ваши губернаторы, вроде Яковлева» [3, с. 499].
Колчаковское правительство фактически не управляло территорией. Армейские командиры делали все, что им заблагорассудится. Они были совершенно самостоятельны в своей военной и гражданской политике и действиях. Сибирь при Колчаке, по существу, превратилась в конгломерат
военных княжеств, лишь номинально подчиненных правительству. Произвол белой военщины на местах лишь свидетельствовал о слабости вертикали власти, своеволии исполнителей всех структурных подразделений, неэффективности судебно-правовой системы. К тому же и правительство было поражено междоусобной борьбой. Приказы Колчака прекратить взаимные обвинения ведомств и удельную рознь под страхом наказания, дружно работать и не разваливать государство игнорировались.
В разговоре по прямому проводу с премьером Пепеляевым Колчак так охарактеризовал политическую ситуацию: «Деятельность начальников уездных милиций, отрядов особого назначения, всякого рода комендантов, начальников отдельных отрядов представляет собою сплошное преступление. Все это усугубляется деятельностью военных частей: польских и чешских, ничего не признающих и стоящих вне всякого закона. Нам приходится иметь дело с глубоко развращенным контингентом служащих, преследующих только личные интересы, игнорирующих всякие понятия о служебном долге и дисциплине. Такова среда, в которой приходиться работать.» [15, а 132]. Но и сетования А.В. Колчака на произвол своей военщины не снимает с него вины за белый террор.
Осенью 1919 г. в связи с успехами Красной Армии оппозиционные силы: большевики, правые социалисты (эсеры, меньшевики и народные социалисты) -в Сибири и на Дальнем Востоке активизировали свою деятельность. 12 ноября 1919 г. на тайном «Всесибирском совещании земств и городов» был создан «Политический центр» (Политцентр) для подготовки восстания против Колчака и создания на территории Сибири буферного государства. Большевики решили принять участие в выступлении, чтобы при благоприятных условиях установить Советскую власть в Сибири. Восстание Политцентра началось в Черемхово 21 декабря 1919 г. Восстание поддерживали партизанские отряды и рабочие дружины, в большинстве подчинявшиеся большевикам. 27 декабря 1919 г. в Нижнеудинске чехи взяли «под охрану» Колчака, его премьера В.Н. Пепеляева и золотой запас. В этот же день восстание Политцентра охватило Иркутск. Чехословацкое командование встало на сторону восставших, чтобы любой ценой протолкнуть свои эшелоны через Иркутск на Восток. Дорога к спасению лежала через глухую сибирскую тайгу в период сильнейших сибирских морозов и Кругобайкальскую железную дорогу с ее множеством тоннелей и других искусственных сооружений. Лишь противодействие чехословацких
бронепоездов и перевес сил чехов помогли Политцентру отбить атаки семеновцев с востока.
4 января 1920 г. А.В. Колчак, находясь в безвыходном положении, передал полномочия Верховного правителя России А.И. Деникину, а Г.М. Семенов получил всю полноту власти на Востоке страны. 7 февраля 1920 г. Бывший Верховный праитель был расстрелян по постановлению Иркутского ВРК в связи с опасностью наступления белых войск (по другим данным - по секретному требованию В.И. Ленина и председателя Сибревкома И.Н. Смирнова) [14, с. 203205]. Вместе с А.В. Колчаком был расстрелян его последний премьер-министр В.Н. Пепеляев.
В последнее время делаются попытки реабилитировать «героев Белого дела». 26 января 1999 г. военный суд Забайкальского военного округа отклонил просьбу о реабилитации адмирала Колчака. В январе 2001 г. это решение подтвердила Военная коллегия Верховного суда. 4 мая 2005 г. Главная военная прокуратура в пятый раз отказала в реабилитации А.В. Колчака как человека, совершившего преступления против мира и человечности, виновника массового террора против сторонников Советской власти. В 2007 г. отказ подтвердила прокуратура Омской области.
А.В. Колчак и сегодня остается одним из самых спорных политических и военных деятелей такого трагического периода в истории нашей страны, как Гражданская война.
1. Арестант пятой камеры.М.: Политиздат, 1990. 479 с.
2. Белоцерковский В. Революция и контрреволюция в России // Свободная мысль. 2005. № 10. С. 81-99.
3. Гинс Г.К. Сибирь, союзники и Колчак. Поворотный момент русской истории. 1918-1920. М.: Айрис-пресс, 2008. 672 с.
4. Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ). Фонд Р-5844 - Колчак Александр Васильевич, адмирал, глава Российского правительства.
5. ГАРФ. Фонд Р-200 - Министерство иностранных дел Российского правительства А.В. Колчака. 1918-1920.
6. Далекая окраина. 1918. 29 ноября.
7. Дневник Пепеляева // Красные зори (Иркутск). 1923. № 4. С.79-89.
8. Звягин С.П. Правоохранительная политика А.В. Колчака. Кемерово: Кузбассвузиздат, 2001. - 352 с.
9. Иоффе Г.З. Колчаковская авантюра и ее крах. М.: Мысль, 1983. 294 с.
10. Керенский А.Ф. Россия на историческом повороте: Мемуары. М.: Республика, 1993. 384 с.
11. Колчак и интервенция на Дальнем Востоке: Док. и материалы. Владивосток: ИИА-ЭН ДВО РАН, 1995. 216 с.
12. Колчак В.И. Избранные труды. СПб.: Судостроение, 2001. 384 с.
13. Мельгунов С.П. Трагедия адмирала Колчака: В 2 книгах. - Книга вторая: Часть III. М.: Айрис-пресс, 2004. 496 с.
14. Подлинные протоколы допросов адмирала А.В. Колчака и А.В. Тимиревой // Отечественные архивы. 1996. № 1. С. 79-84.
15. Последние дни колчаковщины. Сб. док. Центрархива. М.: ГИЗ, 1926.
332 с.
16. Российский Государственный архив социально-политической истории. Ф.372 - Дальневосточное бюро Центрального комитета РКП(б)
17. Светачев М.И. Империалистическая интервенция в Сибири и на Дальнем Востоке (1918 - 1922 гг.). Новосибирск: Наука, 1983. 336 с.
18. Memoirs of Red Partisan movement in the Russian Far East, 1918-1920 // The testimony of Kolchak and other Siberian materials. Stanford-London, 1935. PP. 265-326.
