CC BY
2146. исИи^у II кщои'е] коп1егепе]1 Коп§геэи liberalno-demokratycznego // Рго§гяту рягШ 1 ийгирои'яп parlameпtarпych 1989—1991. — W-wa, 1995. — 450 8.
47. Waszkiewicz В., Gawrys Г., Zdort М.Б. Niepewпe status дио // Rzeczpospolita, W-wa, 1999. - 12 pazd. - 8. 3.
48. Waszkiewicz В., Gawrys Г., Zdort М.Б. AWS propoпuje podatkowy kompromis // Ibid. — 29 pazd. — 8. 2.
49. Waszkiewicz B.Gawrys F.,Zdort M.D.Wzorcowy liberal // ПШ. — 10 ига! — 8. 4.
50. Zielinski Тик jest и Polsce biedпych ! przegraпych // РоШу^. — W-wa, 1994. — N 34. — 8.4.
51. Zmiany и ¿усш Ро^ои и gospodarce гуп^и^. — W-wa, 1999. — 192 8.
Т.Г. Биткова
ПОЛИТИЧЕСКИЕ ЛИДЕРЫ И ИХ РОЛЬ В ПРЕОБРАЗОВАНИИ РУМЫНСКОГО ОБЩЕСТВА
Уличные манифестации 16 декабря 1989 г. в Тимишоаре и позже Бухаресте вылились в кровопролитие и молниеносное изгнание Чауше-ску. 22 декабря, опасаясь гнева толпы, диктатор спешно ретировался на вертолете прямо с крыши здания ЦК РКП, отбыв в неизвестном направлении. На дворе стояла холодная предрождественская неделя, но жителям Бухареста было не до святых праздников. Через несколько дней супружеская пара Елены и Николае Чаушеску предстала пред чрезвычайным трибуналом. В накаленной атмосфере уличной стрельбы и всеобщей неразберихи тот вынес экстренный приговор — смертная казнь. Сразу, как только диктатор бежал из своей резиденции, вся полнота власти перешла к возникшему из небытия Фронту национального спасения, об образовании которого официально было объявлено на другой день. Ру-
мынское телевидение представило народу главу самостийно образовавшегося органа - Иона Илиеску.
Откуда же явились на свет столпы власти новой Румынии?
Руководящее ядро первого Совета Фронта национального спасения (ФНС) составили наиболее известные деятели, которых на Западе считали противниками Чаушеску, но ведущее место среди них занимали представители интеллектуальной элиты Румынской коммунистической партии - И.Илиеску, С.Брукан, Д.Марциан, В.Мэгуряну, Н.С.Думитру и др. Правда, премьер нового правительства и один из главных руководителей ФНС Петру Роман не имел партийного прошлого, да и возрастом был помоложе (1946 г. рождения). Окончив Политехническую школу в Тулузе, Роман имел степень доктора и свободно говорил по-французски и испански. Никаких эпизодов из его прошлого, свидетельствовавших о критике режима или поддержке диссидентов, известно не было (15).
В отличие от Романа Сильвиу Брукан имел за плечами историю противостояния режиму. Он представлял интеллектуальную элиту РКП старшего поколения. В 1989 г. ему уже исполнилось 73 года. Профессиональный дипломат, занимавший в прошлом самые высокие посты в иерархии румынского МИДа, он был известен своим негативным отношением к Чаушеску в последние годы правления диктатора, в частности, был одним из авторов «письма шести» в марте 1989 г. Однако вскоре после переворота Брукан уйдет в отставку из-за разногласий с Илиеску, начнет публиковать политологические анализы, станет также настаивать на версии заранее подготовленного и четко спланированного переворота.
Высшая политическая власть, которой наделили себя люди, оказавшиеся в решающий момент в здании ЦК РКП, не была устойчивой. Происходила смена лиц внутри Совета ФНС. На улицах столицы стреляли неизвестно в кого загадочные «террористы», неизвестно кого представлявшие, но сеявшие панику. 12 января в Бухаресте состоялась массовая демонстрация в память жертв революции, в ходе которой Илиеску, Роман и Брукан обвинялись в том, что они пытались спасти коммунистический режим. После этого состав Совета ФНС был расширен, в него вошли известные фигуры оппозиции.
В Румынии Чаушеску, как известно, не было ни организованного диссидентства, ни самостоятельных профсоюзов. Многие известные критики режима Чаушеску либо эмигрировали на Запад, либо вынужде-
ны были не высказываться публично. В отличие от других стран Восточной Европы Румыния на рубеже 80-90-х годов унаследовала общественное устройство, в котором гражданские свободы подавлялись особенно жестоко и последовательно. В обществе, хотя и присутствовала глухая озлобленность, но явное противодействие исходило лишь от отдельных представителей культурной элиты. Эти шаги находили отклик за рубежом, но не имели ни резонанса в широких социальных слоях, ни связи с силами, способными оказать кардинальное воздействие на центры власти. Попытки организации правозащитного движения предпринимались, но безуспешно. Наибольшую известность в мировом общественном мнении получила деятельность писателя П. Гомы. Результат -преследования и, наконец, в 1977 г. высылка за рубеж. Таким образом, предпосылок для возникновения общепризнанного национального лидера не было.
Наступила вторая половина 80-х годов. Чаушеску нервно относился к переменам в СССР. Он называл перестройку крайне правым уклоном, но чувствовал, что почва начинает уходить из-под ног. Узнав, что в Польше в августе 1989 г. победила «Солидарность», он призвал страны Варшавского договора предпринять интервенцию. Чаушеску хотелось сохранить статус-кво, но как, он не знал. Люди слушали западные радиостанции и были в курсе перемен, происходивших в Восточной Европе. Скупая в хозяйственных магазинах металлические тазы, население устраивало антенны, позволявшие принимать болгарское, венгерское, югославское, советское телевидение.
Март 1989 г. был ознаменован открытым письмом протеста, распространенным радиостанциями «Свобода», Би-би-си, «Голос Америки». Оно было подписано шестью старыми коммунистами, занимавшими важные посты в государственных и партийных структурах. Чаушеску приказал подвергнуть подписавших домашнему аресту (среди них - С. Брукан), но те не повиновались. После этого послышались и другие голоса с открытой критикой диктатора. Тем не менее, в ноябре прошел XIV съезд РКП, участники которого с энтузиазмом переизбрали Чаушеску, но власть находилась в коме. Позже последовали кровопролитные события в Тимишоаре, однако народ уже не боялся выходить на улицы.
Несмотря на возраставшую напряженность, к 1989 г. общепризнанный оппозиционный лидер все еще отсутствовал, ибо демократические институты, благодаря которым такой лидер мог стать популярным, были полностью разрушены авторитарным режимом. Ни о каком подполье
не могло быть и речи ввиду эффективной деятельности спецслужб. Правда, еще были живы некоторые известные политические деятели довоенного периода, пережившие лагеря и репрессии, но они были весьма преклонного возраста и не имели прямых контактов с нараставшим массовым сопротивлением.
Чем до переворота был известен Илиеску и почему так стремительно оказался первым лицом в государстве? Эти и подобные вопросы вскоре появились на страницах румынской прессы. «Почему обыкновенный директор издательства (а именно такой пост занимал до 22 декабря И. Илиеску), едва очутившись в водовороте событий, сразу повел себя как человек, облеченный некими полномочиями? Более того, и другие участники событий, посвященные во многие "детали", относились к нему, как к уже избранному и утвержденному руководителю. В отличие от других ораторов, Илиеску, выступая перед камерой, оперировал точными формулировками и излагал готовую политическую программу» (1, с.186).
Конечно, Илиеску не был ординарным руководителем издательства. Получив высшее техническое образование в московском вузе, в 1955 г. он начал карьеру инженера-энергетика в исследовательском институте. В период либерализации, с 1967 по 1971 г., Илиеску — министр по проблемам молодежи. Затем он был избран секретарем ЦК РКП, но пробыл в этой должности недолго, лишь шесть месяцев. Как вспоминает сам Илиеску, в 1971 г. Чаушеску, вернувшись из Северной Кореи, был воодушевлен увиденным, но услышал из уст Илиеску критику тоталитарного режима, превращающего людей в роботов. Позже на рабочем совещании, посвященном идеологической деятельности, Илиеску также выразил несогласие с Чаушеску, который предпринимал в этот период шаги для искоренения демократических элементов как внутри партии, так и обществе в целом (8, с.39). Чаушеску, естественно, не потерпел рядом с собой критика национал-патриотического курса. Илиеску был обвинен в «интеллектуалистских заблуждениях» и лишен поста секретаря ЦК. До 1979 г. он «перевоспитывался» в должности председателя уездного совета Тимишоары, затем был частично «реабилитирован», получив место первого секретаря парторганизации Ясс, в 1979—1984 гг. возглавлял Национальный Совет водных ресурсов. В этот период он вступил в прямую конфронтацию с диктатором в связи с рядом гидротехнических проектов, в частности предполагавшегося тогда канала Дунай—Бухарест. Шаг за шагом Илиеску удаляли от политической дея-
тельности. Заканчивая свою коммунистическую карьеру в должности директора Технического издательства, Илиеску имел обширный опыт руководящей работы и имидж либерального коммуниста на Западе. В частности, радиостанция «Свобода» не раз комментировала точки зрения и особые позиции Илиеску по различным вопросам.
Согласно официальной версии, Фронт национального спасения родился в огне революции как орган власти, взявший на себя ответственность возглавить народное движение. Никаких организаций на местах он не имел, а по существу представлял лишь группу лиц, захвативших власть под лозунгами демократизации общества. После переворота в печати муссировались предположения, что ФНС существовал задолго до декабрьских событий. В некоторых мемуарах утверждалось, что Илиеску еще при Чаушеску был избран на роль будущего политического лидера тайной политической оппозицией, состоявшей в основном из высших военачальников. Именно эта оппозиция якобы и готовила переворот (1).
Сам Илиеску описывает решающий день 22 декабря как кульминационный момент спонтанных уличных демонстраций, за которыми он наблюдал вначале из окна своего служебного кабинета. Еще с утра по дороге в издательство его привычно сопровождала машина наружного наблюдения сигуранцы. Позже, увидев по телевидению массы людей, двигавшихся к центру города, он оставил работу и вышел на улицу, чтобы направиться к телецентру. Машины с наблюдением не было. К этому времени вертолет, на борту которого находился Чаушеску, уже покинул здание ЦК. С помощью знакомых Илиеску удалось войти внутрь телецентра и выступить со спонтанной программой демократизации. Потом, с трудом пробравшись в осажденное демонстрантами здание ЦК, будущий президент наряду с другими выступал с балкона перед многотысячной толпой. Главное, понимал он, - сформулированная программа. И вот уже составлен первый письменный документ - «Обращение к стране Совета Фронта национального спасения», которое содержало политическую программу, состоящую из десяти пунктов:
- отказ от руководящей роли партии и установление демократической плюралистической формы правления;
- организация свободных выборов;
- разделение законодательной, исполнительной и судебной властей; выработка Конституции;
— реструктуризация национальной экономики, исключение административно-бюрократических методов, содействие свободной инициативе и компетенции;
— реструктуризация сельского хозяйства мелкотоварного крестьянского производства;
— реорганизация образования, развитие национальной культуры, прессы, радио, телевидения;
— уважение прав и свобод национальных меньшинств;
— организация торговли, исходя из приоритетов каждодневного потребления населения;
— опора внешней политики на принципы добрососедства, мира и дружбы, содействие процессу объединения Европы при уважении уже заключенных соглашений, в особенности Варшавского договора;
— подчинение внутренней и внешней политики интересам отдельной личности, уважению прав и свобод граждан, включая право на свободное передвижение (8, с. 66—67).
Родилась ли эта программа спонтанно или опиралась на предварительные заготовки? Как бы то ни было, Ион Илиеску вскоре стал харизматической фигурой, выразившей общенациональную потребность вывести страну из экономического тупика и культурного застоя, покончить с полицейскими методами управления государством.
Конечно, формально шанс доступа к вершинам политической власти имели и те лидеры, кого выдвинула улица, толпа. Однако реализовать эту возможность им не удалось. Некоторые из них позже получили должности на среднем административном уровне.
В первый, расширенный в январе 1990 г., Совет Фронта национального спасения входило более 100 членов, но это был Совет несуществующего Фронта. Его энергичным руководителям, однако, вскоре удалось создать мощную политическую организацию, прекрасно организованную и достаточно дисциплинированную. Филиалы Фронта контролировали всю страну, все центры власти независимо от их величины, и в отличие от бывших организаций компартии они пользовались авторитетом и поддержкой населения. К тому же местные организации могли контролировать массы людей, которые были еще на улицах или могли выходить на улицы по призыву местных советов.
Советы ФНС на местах в основном представляли трудовые коллективы, они избирались и переизбирались этими коллективами, ибо не имели мандата от какого-либо высшего органа. Советы имели власть и
готовы были ее использовать. Но уже через месяц после революции руководством ФНС было принято решение вывести их из игры путем роспуска или преобразования в нечто иное. Территориальные советы были интегрированы в административную систему и взяли на себя функции местной администрации.
Попытка превращения советов на производстве в профсоюзные организации не удалась, ибо к этому времени уже появились новые профсоюзы, которые противостояли такой узурпации. В конце концов советы были просто распущены. Руководители предприятий стали подчиняться только отраслевым министерствам. Начался процесс превращения ФНС в политическую партию.
В мае 1990 г. состоялись первые демократические выборы президента и парламента. Умелая избирательная кампания позволила И.Илиеску стать легитимно избранным президентом страны. На кого опирался новый лидер? Какие силы его поддерживали и кто ему противостоял? Мы можем сказать, что, выиграв выборы почти безальтернативно, Илиеску де-юре и де-факто был поддержан народом, который оказал ему большой кредит доверия, основываясь лишь на его публичных выступлениях. Однако накавуне выборов появились и другие претенденты, пока еще мало известные либо известные, но не сумевшие стать популярными. Два из них и составили конкуренцию Илиеску в мае 1990 г.
Значительной группой, претендовавшей на власть в начале 1990 г., была антикоммунистически настроенная культурная элита, в том числе из эмигрантских кругов. Некоторые из ее представителей стали членами первого Совета ФНС. Однако «интеллектуалы» постепенно покидали коридоры власти и вливались в ряды оппозиционеров.
Среди первых оппозиционеров, многие из которых через несколько лет также войдут в новую политическую элиту, были видные деятели политической жизни докоммунистической Румынии, а также бывшие диссиденты, которые сразу почувствовали свою несовместимость с государственной властью, представленной ФНС, некоторые лидеры революционных событий на улицах Бухареста, Тимишоары и других городов.
Интеллектуальную оппозиционную элиту представляли люди, имевшие доступ к фондам основных библиотек, учившиеся на Западе в эпоху либерализации 60-х годов. Что касается бывших политических лидеров буржуазной Румынии, то, как уже отмечалось, все они были весьма преклонного возраста и вызывали порой в общественном созна-
нии незаслуженно насмешливое отношение как ожившие «тени прошлого». Правда, кончина в 1995 г. лидера Национал-цэранистской партии К.Капосу имела неожиданно бурный общественный резонанс: его похороны прошли как многолюдная оппозиционно настроенная уличная манифестация.
Определенную часть оппозиции составили лидеры молодежи, кровь которой пролилась ради разрушения диктатуры Чаушеску. Они сразу ощутили недостаток своего политического опыта для того, чтобы иметь шансы для вхождения во власть. Все это определилось на выборах 1990 г.
Уже 31 декабря 1989 г. вступил в силу Закон-декрет о регистрации и функционировании политических партий и общественных организаций. Не прошло и месяца, как были зарегистрированы первые партии. В первую очередь были восстановлены так называемые «исторические» партии, которые и попытались стать альтернативой ФНС на первых парламентских и президентских выборах в мае 1990 г.
Довоенная Национал-цэранистская партия была преобразована в Национал-цэранистскую и христианско-демократическую партию после объединения с группой христиан-демократов. Партию возглавил Корнелиу Капосу — ближайший сподвижник главы довоенной Национал-цэранистской партии Ю. Маниу, погибшего в политических застенках. Сам Капосу пережил многие годы репрессий. Другой видный деятель национал-цэранистов Ион Рациу вернулся после 50 лет эмиграции из Англии для участия в президентских выборах.
Была восстановлена и другая ведущая довоенная партия — Национал-либеральная партия. В начале января вернулся из Парижа после 14 лет эмиграции один из деятелей этой партии — Раду Кымпяну, переживший девять лет политической тюрьмы. Он также намеревался выставить свою кандидатуру на президентских выборах.
В начале 1990 г. бывший секретарь Румынской социал-демократической партии А.Димитриу инициировал ее восстановление. После регистрации социал-демократов политический ландшафт, казалось, приобретал традиционную конфигурацию.
Однако оппозиция Фронту национального спасения поначалу представляла собой разобщенные и разрозненные группы, хотя ведущие политические партии прошлого и заявили о себе сразу же после смены власти. Дело в том, что сама идея возрождения партий, существовавших в довоенный период, не была популярной в первые месяцы 1990 г.
Результаты выборов 1990 г. были следующие: И.Илиеску -85,07%, Р.Кымпяну - 10,64%, И.Рациу - 4,24% (15).
Одной из главных причин поражения оппозиции аналитики считали не только ее недостаточную организацию. Как полагала А.Мунджиу, ущербной была тактика ее лидеров, состоявшая в прямом лобовом воздействии на убеждения своих оппонентов и массы избирателей, что снижало эффективность такого действия (9, с.79).
В период 1990-1992 гг. в Румынии образовалось около 160 партий, порядка 100 из них продолжали существовать в середине 90-х годов, но без заметных следов деятельности. Что касается «исторических» партий, которые на протяжении первой половины 90-х годов заявляли о себе достаточно ощутимо, то по существу они представляли одну партию: их различия в основном сводились к разногласиям лидеров.
Несмотря на идентичность названий, не существовало и достаточной связи между прежними партиями и новыми «историческими». Так, довоенная Национал-цэранистская партия образовалась из слияния Национальной партии Трансильвании, представлявшей румынскую этническую группу антивенгерской направленности, с Цэранистской партией Румынии, выражавшей интересы крупных и средних землевладельцев, в том числе крестьян, и интеллигенции из сельскохозяйственных районов, что определяло тесную связь этой партии с православием. Новая Национал-цэранистская и христианско-демократическая партия включила этническую организацию румынских венгров и имела очень слабые связи с крестьянством. Социал-демократическая партия Румынии как раньше, так и после переворота 1989 г. не являлась очень значительной организацией в политической жизни. В межвоенный период это была партия интеллигенции, желавшей представлять интересы рабочих. В первые послереволюционные годы она не пользовалась поддержкой ни тех, ни других.
Национал-либеральная партия была партией городской буржуазии, как крупной, так и мелкой. Эта партия была самой влиятельной политической силой на протяжении столетия. Конечно, когда через месяц после декабрьской революции она заявила о своем существовании, в Румынии вообще не было никакой буржуазии. В той мере, как в партии появлялись представители нового класса предпринимателей, они вступали в конфликт с прежними членами и в результате раскололи ее, образовав Либеральную партию - крыло молодых. Появление этого крыла означало, по оценке В.Пасти, лишь конфликт новых удачливых предпри-
нимателей Д.Патричиу и В.Катарамэ с их коллегами-«стариками», специалистами по политическим интригам. «Новые» стремились к власти, чтобы создать благоприятный климат для бизнеса, а «старикам» нужен был лишь доступ к почестям и привилегиям.
Если на протяжении 30 довоенных лет «исторические» партии демонстрировали свою непримиримую враждебность, то через несколько лет после революции 1989 г. они объединятся в Демократической конвенции, чтобы ввиду президентских и парламентских выборов 1996 г. противостоять Илиеску и поддерживающей его Партии социальной демократии Румынии — наследнице ФНС.
«Исторические» партии в основном объединили тех, кто в буржуазной Румынии пользовался привилегиями, имел собственность и положение. Все эти люди хотели возвратить довоенный статускво. Статистический анализ членства в этих партиях в первой половине 90-х годов не показывал, однако, что большинство из них — прошлые собственники или их наследники, но «ядро» этих партий состояло из таких людей. Именно это «ядро» и превратило свой личный интерес в политические цели (10).
Процесс формирования новой политической элиты поначалу шел по принципу отторжения от коммунистического прошлого. К 1992 г. борьба за власть начинает облекаться в формы политического противостояния, за которым стояли разные подходы и концепции реформ. И все же партии в начале 90-х годов представляли собой группы поддержки отдельных лидеров, претендующих на власть. Они не могли еще быть политическими организациями с функциями демократического представительства. Поэтому роль отдельных личностей в складывании новой модели общественного развития оказалась чрезвычайно велика. Самой успешной среди них продолжал быть Илиеску, который и на следующих выборах в 1992 г. без труда одержал победу, хотя и не столь безусловную.
Экономическая и политическая программа Илиеску как руководителя Фронта национального спасения поначалу не была выражена достаточно определенно. Ясно было только, что она отрицала чаушизм и имела социальную направленность. Постепенно программа Илиеску приобретает более отчетливые контуры. В политическом руководстве ФНС к 1991 г. обнаруживается размежевание между сторонниками мягких и постепенных преобразований (Илиеску) и жесткого вхождения в рынок (премьер-министр П.Роман, более молодой и более радикально
настроенный). Но вскоре Илиеску удалось выйти победителем из этой конфронтации.
С точки зрения оппозиционных лидеров, группа либеральных коммунистов во главе с харизматической фигурой Илиеску представляла консервативные взгляды. Именно поэтому премьер-министр В.Роман -сторонник жестких рыночных реформ - покинул в октябре 1991 г. свой пост. С ним ушла и «технократическая элита, получившая образование на Западе на деньги РКП в 60-70-е годы» (10, с.81). В конце марта 1992 г. был оформлен раскол ФНС на две группы: ФНС во главе с Романом (позже - Демократическая партия) и Демократический ФНС под председательством Илиеску (позже - Партия социальной демократии Румынии). Группа Романа, которая вначале была более многочисленной, потеряла вскоре многих своих сторонников. За Илиеску к выборам 1992 г. оказалось большинство.
Краеугольным камнем экономической программы группы Илиеску стало понятие «социальной рыночной экономики», подразумевающее контроль государства над значительной частью экономики. Важным термином политической пропаганды оставалась на протяжении шести лет «социальная защита», которая использовалась в ходе всех предвыборных кампаний. Именно благодаря акцентированию внимания на «социальной защите» президенту Илиеску, как считали его критики, удалось добиться успеха на выборах 1990 и 1992 гг. (9, с.84). На самом деле, писали критики Илиеску, это был своеобразный тактический прием. Он не раз жертвовал социальной защитой ради сохранения своего контроля над обществом.
В связи с этим некоторые оппозиционно настроенные румынские аналитики приходили к заключению об авторитарности правления Илиеску в 1990-1996 гг. Секрет устойчивости пребывания Илиеску у власти они видели в умелом воздействии на массы, использовании их консервативных предрассудков, низкого образовательного уровня и страха перед реформами. Важнейшую роль в успехе Илиеску, подчеркивала, в частности, А.Мунджиу, сыграл также контроль над телевидением, которое являлось единственным самым доступным средством информации для многих сельскохозяйственных районов, куда пресса поступает с запозданием (9).
Анализу популизма программы Илиеску уделялось много внимания в румынской политологической литературе, особенно в связи с периодом 1990-1992 гг. Как отмечал Д.Барбу, в этот период Илиеску уда-
лось в глазах общества превратиться из выразителя спонтанного выбора народа в генерала народного фронта, стратега массового движения. Давление интеллектуальной элиты на процесс восхождения к власти старой номенклатуры заставило Илиеску играть эту роль. И только с момента, когда конфликт поколений (Илиеску—Роман) уже не мог быть смягчен, а накануне выборов 1992 г. кристаллизовались партии, президент мог открыто представить себя в качестве высокого партийного функционера. До 1992 г. Илиеску правил страной в режиме народного фронта (2, с.8).
Румынский вклад в типологию популизма, не без доли иронии отмечал Д.Барбу, состоит в том, что «в 1990—1991 гг. мы не имеем харизматического лидера, который атакует позиции политической и экономической элиты во главе армии обездоленных. Мы имеем фактически шефа политического аппарата, который подстрекает массы, озабоченные судьбой жалких привилегий, которые они имели при тоталитаризме, против интеллектуальной элиты» ( 2, с.7).
Наиболее резкой критике со стороны оппозиции подвергался тезис Илиеску об «оригинальной демократии», которой не нужны политические партии. Впервые этот тезис прозвучал у Илиеску в начале 1990 г., но как концепция был сформулирован в начале 1992 г., что дало оппозиции основание для очередных обвинений президента в «ностальгии по авторитаризму».
Вместе с тем, как доказывал В. Пасти, с декабря 1989 по май 1990 г. (когда состоялись первые выборы) Румыния действительно прошла через стадию «оригинальной демократии». Некоторые ее черты установились именно тогда, хотя в известной мере присутствовали и в политической жизни середины 90-х годов.
По мере того, как страна с трудом входила в рыночные отношения, основным содержанием публичной деятельности оппозиционной политической элиты стали обвинения команды Илиеску то в связях с КГБ и скрытых коммунистических симпатиях, то в недостаточно решительной экономической реформе.
Но пока шли дискуссии, экономика и общество эволюционировали в известной мере по инерции. Пока либеральные политики обсуждали задержку процесса приватизации и упрекали команду Илиеску в отсутствии политической воли, шла приватизация скрытая, нелегальная, ибо нормативный план приватизации был негибким и к тому же скован весьма косными бюрократическими структурами. Эти структуры быстро осознали свою силу. Они вовсе не были заинтересованы в усиле-
нии процессов разгосударствления. Вследствие этого громадные размеры приобретает приватизация на внезаконных основаниях. Бюрократические препоны и коррупция благоприятствовали плавному перетеканию государственных средств в карманы крупных частных «предпринимателей», которые в значительной части состояли из бывших руководителей госпредприятий, людей, близко стоящих к рычагам банковско-финансовой, торговой и прежде всего экспортно-импортной деятельности в коммунистической Румынии, а также членов разнообразных советов, уполномоченных новыми государственными структурами (3).
Результатом такой спонтанной реформы, проходившей под фактическим покровительством левой социал-демократии, находившейся у власти, стало рождение мощных трестов и монополий, в которых решающую роль играет государственно-бюрократический аппарат. Огромные состояния возникали не в частных мастерских и магазинах, а на основе крупных финансовых и торговых операций с использованием государственных рычагов управления. В этой ситуации парадоксально звучали обвинения в адрес властей в их коммунистических симпатиях на том лишь основании, что они пытались смягчить негативные последствия структурной перестройки на жизненный уровень широких слоев населения.
Тем не менее, кредит доверия Илиеску к концу второго президентского срока (1996) стал иссякать, а оппозиция стала набирать силу. Экономического чуда не происходило, положение населения было достаточно трудным. Коррупция, финансовые пирамиды и раздражающая роскошь новых богачей подрывали демократический имидж нового режима.
Администрацию Илиеску и правительство 1992-1996 гг. правая оппозиция обвиняла не только в неокоммунистических симпатиях, но и ложной социальной политике, якобы направленной на смягчение социальных последствий проводимых преобразований, а на деле лишь усугублявшей плачевное материальное положение преобладающей массы населения. Во властных структурах действительно оказалось много представителей бывшей коммунистической номенклатуры, что, по мнению оппозиции, давало им неограниченные возможности личного обогащения, в том числе и за счет перехода в новую экономическую элиту.
При этом уже с начала 90-х годов устойчивую поддержку в обществе получили политические объединения националистического толка. Хотя национал-коммунистический режим Чаушеску ассоциировался с нищетой и моральным унижением, дальнейшее падение жизненного
уровня из-за негативных последствий социально-экономической и политической перестройки рождало иллюзии, что с уходом национал-коммунизма Румыния потеряла всякую надежду на возрождение. Наиболее радикальные из этих обьединений — Партия национального единства Румынии и Партия «Великая Румыния» — прошли в 1992 г. в парламент, несмотря на одиозно скандальное поведение их лидеров — Г.Фунара и особенно К.В.Тудора, и даже были приглашены в правящую коалицию ПСДР, которая прагматически учитывала, что националистический дискурс привлекает значительную часть электората. Этот факт затем постоянно использовался противниками Илиеску в качестве главного доказательства его скрытых националистических симпатий.
В 1996 г. после нескольких лет оппозиционной деятельности большинство в парламенте получил альянс партий праволиберального толка (Демократическая конвенция Румынии), а их представитель, профессор университета Эмиль Константинеску, стал президентом. Эта победа далась нелегко. Константинеску победил Иона Илиеску только во втором туре. Тем не менее, это был момент радужных ожиданий для либерально настроенной интеллигенции. Страна, думали многие, встала на путь более радикальных социально-экономических и политических реформ, что, наконец, освободит ее от пут неразвитости и косного бал-канизма.
В правящую коалицию вошли блоки Демократическая конвенция Румынии и Социал-демократический союз, а также партия «Демократический союз венгров Румынии». Ядро ДКР, включавшей Национал-либеральную партию и Аграрную партию Румынии, составляла Национал-цэранистская христианско-демократическая партия.
Основной в Социал-демократическом союзе была Демократическая партия с лидером П.Романом, бывшим премьером первого послереволюционного правительства.
Оптимистические прогнозы, однако, не оправдались. Вскоре обнаружилось, что правящая коалиция слишком неоднородна, ее начали раздирать внутренние противоречия. Кульминационным моментом нарастания разногласий явился правительственный кризис конца 1997 — начала 1998 г., поставивший под угрозу политическую стабильность.
Противоречия между партнерами по коалиции, а также внутри самой Демократической конвенции так и не позволили создать на протяжении четырех лет эффективное и жизнеспособное правительство. Кабинеты сменялись один за другим, что к тому же сопровождалось мно-
гочисленными политическими скандалами, обвинениями в продажности и коррупции. Новая политическая элита не смогла прийти в течение этого времени к консенсусу относительно четко сформулированного курса реформ. Экономика продолжала балансировать на грани срыва, что давало основания для неутешительных прогнозов. Цели внешней политики, о которых говорил Константинеску при вступлении в должность, также не были достигнуты. Константинеску, безусловно, не был столь опытным политиком, как Илиеску. Не раз он допускал неловкости в международных контактах, на которые обращали внимание румынские аналитики (13). Присоединение Румынии к НАТО отодвигалось на неопределенное время; уже после окончания президентских полномочий Константинеску Румыния была включена в переговорный процесс для вступления в Европейский союз.
Тем временем Партия социальной демократии Румынии, отцом-основателем которой был Илиеску, хотя и ушла в оппозицию, но сохранила за собой значительное число мест в парламенте (22%). Социал-демократические взгляды левоцентристского толка, которые выражала программа этой партии, по-прежнему привлекали большую часть румынского электората. Не последнюю роль в сохранении политического единства ПСДР сыграли умелая тактика самого Илиеску, а также его авторитет.
На президентских и парламентских выборах 2000 г. преобладающее большинство избирателей отказало в доверии праволиберальному курсу в его отечественном варианте. К власти снова пришел Ион Илиеску. Партия социальной демократии Румынии из парламентской оппозиции вернулась на арену политической жизни как самая влиятельная организация социал-демократической направленности левоцентристского толка. ПСДР шла на парламентские выборы общим списком с двумя небольшими партиями схожей ценностной ориентации - Румынской социал-демократической партией и Гуманистической партией Румынии -и получила около 45% голосов. В результате этих выборов Демократическая конвенция Румынии и ее ядро, Национал-цэранистская христиан-ско-демократическая партия, потерпели сокрушительное поражение, не пройдя даже в парламент. Бывшие партнеры НЦХДП по правительственной коалиции, Демократическая партия Романа и «историческая» Национал-либеральная партия, участвовали в выборах отдельно и в парламент прошли, получив около 9% голосов каждая.
Выборы 2000 г. выявили не только крах право-либеральной политики, но и неожиданно мощную для большинства аналитиков поддержку националистической идеологии в обществе. К.В.Тудор, глава националистической Партии «Великая Румыния», к удивлению либеральной интеллигенции и зарубежных наблюдателей, получил 28,34% голосов избирателей и вышел во второй тур президентских выборов вместе с Илие-ску. Его партия по итогам парламентских выборов заняла второе место после Партии социальной демократии Румынии, как в палате депутатов, так и в сенате.
Уже накануне выборов 2000 г. социологические опросы показывали резкий скачок симпатий к Тудору и его партии. Однако действительность превзошла все прогнозы. Поэтому накануне второго тура президентских выборов Партия социальной демократии Румынии, уже получив около 45% голосов в парламенте, призвала демократически ориентированные партии подписать Меморандум о совместной деятельности против угрозы крайнего национализма. Меморандум, однако, подписан не был. Правда, Тудор, несмотря на всю свою демагогию, не улучшил результаты первого тура.
Успех Партии «Великая Румыния», отмечали комментаторы, был хотя и «потрясающим, но конъюнктурным». Он явился результатом не столько деятельности самой ПВР, сколько невольным следствием политического разложения Демократической конвенции Румынии и отсутствия ясной политической альтернативы у населения.
Однако нельзя недооценивать опасность избирательного успеха экстремистского движения неонацистского толка, использующего демагогию национал-коммунизма Чаушеску. Социальный пессимизм и дальнейшее снижение жизненного уровня населения, на фоне которых проходили выборы, повлияли на их характер. Были разрушены иллюзии либеральной интеллигенции, что демократия победила в Румынии окончательно.
Проблема экстремистских тенденций в румынской политике не сводится к определенным политическим объединениям, хотя в данном случае свою роль сыграла и умелая демагогия Тудора. Наличие ксенофобских, националистических, даже расистских тенденций в общественном сознании при острой социальной неудовлетворенности может блокировать процесс демократической трансформации. К тому же Румыния в межвоенный период уже пережила опыт организации таких движений. Выборы 2000 г. показали неустойчивость, если не
структурный кризис демократи-ческого здания, они также явились экзаменом для стабилизации демократической политической системы (12). Поскольку общество потеряло веру в способность праволибераль-ного руководства проводить экономические и политические реформы в интересах рядовых граждан, стали раздаваться голоса, что правые, возможно, вообще покинут сцену политической жизни (5).
В период президентства Константинеску произошла сильная рест-руктурализация всей политической системы румынского общества. Оно прошло путь от биполярной системы, при которой две большие партии могли бы править альтернативно, путем привлечения ключевых союзников к системе с громадной единой партией (ПСДР), вынужденной править, не имея абсолютного большинства мест в парламенте. Эта политическая система, как полагали после выборов некоторые эксперты, нестабильна. Она должна изменяться и вести за собой внутренние структурные изменения в политических партиях, в первую очередь парламентских.
Изменения не заставили себя долго ждать. Руководство ПСДР снова предприняло полезный для себя тактический шаг. 16 июня 2001 г. было объявлено о слиянии Партии социальной демократии Румынии и Румынской социал-демократической партии. РСДП была партией небольшой, но считалась преемницей СДПР межвоенного периода, партией парламентской и имевшей определенное влияние на политическую жизнь того времени. Под угрозой репрессий в 1948 г. СДПР приняла решение о своем слиянии с Коммунистической партией, что, однако, не спасло ее руководителей от преследований. После своей реконструкции РСДП стала членом Социалистического интернационала и Европейской социалистической партии. Социал-демократический имидж был как нельзя кстати для Партии социальной демократии Румынии в условиях неустойчивого парламентского большинства. В результате слияния ПСДР и РСДП возникла партия, которая получила упрощенное название - Социал-демократическая партия, что отвечало программе ПСДР и ее стремлению выглядеть респектабельно в общеевропейском контексте. Это был очередной выигрышный ход команды Илиеску.
За полтора года до конца своего президентского срока, 8 февраля 2003 г., на совещании СДП в Снагове Илиеску предложил радикальную антикоррупционную программу, которая своей бескомпромиссностью привела в замешательство даже его ближайшее окружение. Президент настаивал на повышении налогообложения с высоких доходов до 80%, отказе парламентариев от участия в бизнесе, по крайней мере от участия
в административных советах государственных и частных компаний. Министр экономики назвал предложения президента «экономическим разбоем» и «вышедшими из моды», сославшись на то, что в экономической политике Западной Европы сейчас противоположные тенденции. Кроме этого Илиеску выступил с инициативой обязать всех членов СДП предоставить для публикации в «Мониторул офичиал» данные о своих доходах начиная с 1990 г. Он также потребовал создания Контрольной комиссии СДП для проверки этих данных. Председателям обеих палат и руково-дителям фракций было предложено выяснить отношение парламентариев к этим предложениям ввиду подготовки пакета антикоррупционных законов (7; 14).
Эти инициативы были расценены комментаторами как очередная акция президента по усилению своего имиджа отца нации. Поскольку Илиеску заявлял, что не будет выставлять свою кандидатуру на очередных президентских выборах, то единственным импульсом для такого шага, с точки зрения Р. Чобану, могло быть желание оставить о себе добрую память среди недовольного реформами населения. Илиеску уже не боялся вызвать неудовольствие своих сподвижников по партии, хотя этой партии он отдал 15 лет жизни и сам стоял у ее истоков (6). Социал-демократическая партия насчитывает в своих рядах много предпринимателей, поэтому инициативы Илиеску не встретили одобрения, но популярность президента, как показали опросы, возросла. Его рейтинг стал на 7% выше рейтинга премьер-министра А.Нэстасе. Илиеску наделен инстинктом, который позволяет ему нравиться массам. Никто не может соперничать с ним в умении говорить с народом на его языке. Он воюет с бюрократами и парламентариями-патронами, требует, чтобы отобрали богатство у богатых и отдали бедным, он советуется с пенсионерами и призывает министра финансов найти решение проблем. СДП получает у Илиеску урок того, как можно завоевать президентство (6).
Список литературы
1. Морозов Н.Н. Румыния 1989: Революция или путч? // Россия и современный мир. — М., 1994. - №1. - С.186 - 205.
2. Barbu D. Scurta istorie a populismului romanesc // Sfera politicii. — Buc.,1996. — N38. — P.4-8.
3. Brucan S. Stalpii noii puterii in Romania. — Buc., 1996. — 151 p.
4. Brucan S. Treptele tranzitiei spre capitalism. — Buc., 1999. — 111 p.
5. Huiu I. Noii lideri si schibarea politicii românesti // Sfera polit. — Buc., 2001. — N89. — Р. 31-34.
6. Ciobanu R. Adeveratul Iliescu // Adevarul. — Buc., 2003. — 15 febr. / Режим доступа www.adevarulonline.ro.
7. Iliescieni isi tradeaza mentorul // Curentul. — Buc., 2003. — N 32. — P.1.
8. Iliescu I. Revolutie si reforma — Buc., 1994. — 279 p.
9. Mungiu A. Românii dupa '89. — Buc.,1995. — 326 p.
10. Pasti V. România ân tranzitie. — Buc.,1995. — 331 p.
11. Pasti V., Miroiu M., Codita C. România — starea de fapt. —Buc.,1997. — Vol.1. — 218 p.
12. Pirvulescu C. Exceptionismul românesc // Sfera polit. — Buc., 2001. — N90. — Р. 20—23.
13. Stan V. Romania si esecul campaniei pentru Vest. — Buc., 1999. — 316 p.
14. Tanasescu: Initiative economice ale lui Iliescu sunt demodate // Curentul. — Buc., 2003. — N31. — P.1.
15. TismaneanuV. Exceptionalismul românesc? // Sfera polit. — Buc., 1998. — N62. — P. 45— 48.
Э.Г.Задорожнюк
