CC BY
55
ФИЛОСОФСКИЕ НАУКИ ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК №6 (92) 2010
формируются представления о «правильном и неправильном» как основы социальной природы человеческого существования.
Можно заключить: сегодня в сфере миграционного опыта мы различаем «пакетную» нагруженность социальностью: вторжение истории, политики, культуры, экономических преобразований. Развитие миграционной процессности показывает неразрывность совместности, коллективистических форм деятельности, обусловливает появление неразрывной и дискретной социальной реальности. Современные базовые формы социальности постепенно переходят в «стягивающие» социальное миграционное пространство в трансформациях объединенной деятельности людей.
Статья представляет интерес для специалистов различного профиля (философов, социологов, культурологов, социальных психологов) в раскрытии универсальных и конкретных факторов феномена «человека мигрирующего», его проблематичности как общецивилизационного явления. В ней содержатся заключения и рекомендации по оптимизации современного российского миграционного опыта, которые актуализируются в деятельности соответствующих региональных служб и организаций.
Примечания
1 См.: Краткий словарь по социологии. — М. : Политиздат, 1988. — С. 159; Рыбаковский Л.Л. Миграция населения // Российский социологический словарь. — М. : Изд. группа НОРМА-ИНФА. - 1998. - С. 286-287. По непонятным причинам такой социологический компендиум, как «Социология. Энциклопедия» (Мн. : Книжный дом, 2003), включающий 1300 аналитических статей, не содержит статьи о факторе миграции.
2Общие для философии экзистенциализма пароли в акцентировке того, что «существование предшествует сущности» у Ж.-П.Сартра, Г.Марселя, А.Камю, К.Ясперса и др. анализирует
Т.М. Тузова. См. ее: Экзестенциализм // Всемирная энциклопедия. Философия. — М. : АСТ, Мн. : Харвест, Современный литератор. — 2001. — С. 1244 — 1246.
3Качественные черты и особенности социально-феноменологического внимания к жизненному миру личности в рамках концепций А. Щюца, Г. Гарфинкеля, Г. Лукмана, Д. Мида рассматривает В. Л. Абущенко. См. его: Феноменологическая социология // Всемирная энциклопедия. Философия. — М. : АСТ, Мн. : Харвест, Современный литератор. —2001. — С.1122, 1123.
4См.: Шибутани Т. Социальная психология. — Ростов-на-Дону : Изд-во «Феникс», 1998. — С. 491, 492. Автор рассматривает маргинальный статус личности в синонимичесности «маргинальному человеку», что достаточно оправданно, поскольку последний особенно в период своего вхождения в новую среду восприни-мается как «человек окраины».
Библиографический список
1. Касавин, И.Т. «Человек мигрирующий»: Онтология пути и местности / И.Т. Касавин // Вопросы философии. — 1997. — № 7. - С. 76-79.
2. Хабермас, Ю. Моральное сознание и коммуникативное действие / Ю. Хабермас. — СПб. : Наука. — 2006. — 380 с.
3. Манхейм К. Диагноз нашего времени / К. Манхейм. — М. : Юрист, 1994. — 700 с.
4. Великая антимиграционная стена. — Режим доступа : http:// bg-znanie.ru/print.php?nid = 347947 (дата обращения 12.09.2010).
5. Кули Ч.-Х. Человеческая природа и социальный порядок /
Ч.-Х. Кули. — М. : Идея - Пресс, Дом интеллектуальной книги, 2000. — 320 с.
МЕТЕЛЁВ Игорь Сергеевич, кандидат экономических наук, заведующий кафедрой «Коммерция и логистика».
Статья поступила в редакцию 15.09.2010 г.
© И. С. Метелёв
УДК 1ф С. И. СКУРИХИН
Омская гуманитарная академия
ПОЛИТИЧЕСКАЯ ФИЛОСОФИЯ И ДЕМОКРАТИЯ______________________________________________
В статье рассматриваются общефилософские вопросы формирования демократической политической системы и возможные пути ее совершенствования в современном обществе.
Ключевые слова: демократия, личность, гражданская общность, власть, свобода.
Чтобы задавать вопрос, его следует поставить...
Х.-Г. Гадамер
Политическая философия отправляется от смысложизненной проблемы, которая с настоятельностью предстает перед конкретным индивидом. В своих действиях следует практически ответить: «Как я должен себя вести, что я должен сделать?» [1, с. 8]. Для
нуждающихся в защите людей вопрос: «Что мы должны делать?»-предполагается ответ: «Объединиться». Но универсальное пространство, в котором на вопрос: «Что мы должны сделать?» - ответ: «Поработить!». Исследователи этого явления акцентируют поколение политической элиты, которое представляет собой устойчивую социальную общность, основанную на глубоких внутренних связях политиков, на основе общности интересов и средств
реальной власти, как монополии, не допущении к ней других групп, стабилизации и укреплении позиций каждого ее члена [2, с. 78].
В серьезной философско-социологической литературе понятие элиты рассматривается в достаточно критическом аспекте. Так, К. Манхейм обращается к роли элиты в своем знаменитом «диагнозе времени», «положении человека» в эпоху общественного преобразования. Для немецкого социолога важно выделить четыре процесса элитарных образований в границах либеральной демократии: растущее число элитарных групп и возникающее вследствие этого ослабление их силы; уничтожение замкнутости элитарных групп; изменение принципа отбора элит; изменение внутреннего состава элит [3, с. 320]. Господствующее положение элиты в обществе, в конце концов, сказывается не духовной жизни граждан, их переживаниях и отношении к культуре. К. Манхейм провидчески говорит о том, что «негативный отбор элиты в обществе превращается в негативный отбор господствующих переживаний и свойств характеров, совершаемых в душе индивида»[3, с. 320].
В историко-философском ракурсе Аристотель утверждает традицию толкования политики, согласно которой она должна быть свободной от принуждения и предрассудков взаимодействием равных граждан, которые формируют и просвещают друг друга, тем самым обретают в этом общении знание как основу выработки решений относительно совместной жизни [4, с. 45]. Позднее эти представления были надолго вытеснены из политической философии концепцией «реальной политики», берущей начало от Н. Макиавелли. В частности, власть понимается как потенциал для утверждения собственных интересов [4, с. 45]. В чем заключается забвение прогрессивных для своего времени идей? На первом плане оказываются следующие обстоятельства: политическое поражение государственных образований, устроенных по демократическому принципу, порабощенные люди лишены права участвовать в определении решений относительно совместной жизни со свободными людьми (что являлось источником постоянных конфликтов и восстаний порабощенного населения). В связи с этим общественные положения о внутренней и внешней войне становятся основной предпосылкой развития политической теории, когда политика рассматривается исключительно как инструмент борьбы за власть [4, с. 45].
Феодализм предоставляет определенную свободу порабощенным, но человек сословное положение которого в социальной иерархии от рождения фатально, статично и неизменно, пожизненно «встроен» в ситуацию организованного и закрепленного политического неравенства и как правило лично не свободен [5, с. 60]. Воля сеньора не имеет решающего значения ддя выбора профессии, но и свободно выбирать собственную стезю человек тоже не в состоянии, его выбор сводится к небольшому перечню необходимых общине специалистов. Но разрыв в комфорте условий жизни знати и крестьян огромен, что, соответственно, порождает противоречия между обществами.
Коренным образом ситуация меняется только после буржуазных революций XVIII в. Причиной является кризис традиционного общества в Западной и Центральной Европе в позднем средневековье в связи с исчерпанием ресурсов экстенсивного развития аграрной экономики, неизбежный переход к хозяйству интенсивного типа с последующим расширением и перерастанием ремесленно-ручного про-
изводства в индустриально-машинное [5, с. 60]. Ярким примером чего является Великая французская революция, которая смела сословные барьеры, отменила привилегии дворянства и духовенства, ввела равные социальные возможности для всех граждан. Это способствовало расширению гражданских прав во всех европейских странах, введению конституций в странах, не имевших их ранее [6]. В период предшествующих социально-экономических формаций власть принадлежала только привилегированному сословию, что было закреплено законом и господствующими идеологическими течениями, а государство как легитимный институт насилия легализировало нормы поведения, которые закрепляли «иерархич-ную, жестко разделенную на сословия и локально разобщенную социальную структур» [5, с. 59]. После буржуазных революций конституции европейских стран закрепляют в качестве источника власти в европейских государствах народ, государство теряет правовую и идеологическую основу для поддержания герметичности социальных групп с помощью насилия. Демократия и права человека образуют универсальное ядро конституционного государства [1, с. 60]. По сути дела, государство перестает существовать как институализированная форма господства одного человека над другим, однако сохранило свою форму как политический институт, основанный на насилии.
Таким образом, революция вернула взаимоотношения людей в естественное состояние, в сплавлении общества «сильных» и общества «слабых» между собой, лишив сильных правовой базы эксплуатировать себеподобных для обеспечения своего комфорта. Порабощенные получили долгожданную свободу, которую они отождествляли с комфортом. Однако уровень технического развития оказался недостаточен для создания комфортных условий жизни всех членов общества. Последствия буржуазных революций имеют две стороны одной медали, с одной стороны, порабощенные получают свободу выбора экономической деятельности, практикуя которую они способны развить в себе качества позволяющие добиться высоких профессиональных результатов, необходимых для жизни деятельности общества. С другой стороны, освобожденные не обладают достаточным опытом этического применения практического разума. Свобода - это благо, но им необходимо уметь пользоваться. В традиционном обществе человек социально и «местно» ограничен и несвободен, подконтролен и в тот же момент его статус константен и стабилен, его положение относительно устойчиво и защищено социумом, поведение индивида строго регламентировано, задаваемо, регулируемо и контролируемо извне, через психологические механизмы страха и стыда [5, с. 59]. В традиционном обществе коллективные интересы имели приоритет над индивидуальными интересами личности, это привело к тому, что моральные нормы, культивированные в обществе, заменяют человеку этический поиск с момента его осознания себя членом этого общества. Соблюдая нормы общественной морали, индивид получает возможность организовать свой быт настолько комфортно, насколько это установлено для его социальной группы. После трансформации традиционного общества в гражданское соблюдения норм общественной морали уже не способно гарантировать человеку обустроенность быта, скорее наоборот, устаревшие моральные нормы мешают человеку найти новое место в жизни, самостоятельно определять, что есть хорошо, а что плохо.
ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК №6 (92) 2010 ФИЛОСОФСКИЕ НАУКИ
ФИЛОСОФСКИЕ НАУКИ ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК №6 (92) 2010
В XVIII в. критика общественного неравенства была направлена против социальных последствий политического неравенства. По этой причине достаточно было юридических аргументов, которые были основаны на правах разума, для того чтобы в борьбе против старого режима требовать равных свобод демократического конституционного государства и гражданского устройства, дающего права частным лицам [1, с. 42]. В связи развитием товарно-денежных отношений комфорт в массовом сознании превращается в товар, который можно обменять на другой товар либо его эквивалент. Собственно, таким он всегда и был, но личная несвободность и давление норм общественной морали мешают порабощенному человеку определить истинную природу своего бедственного положения. Так, граждане Советского Союза считали причиной своей неудовлетворенности бытом политическую несвободу, в итоге освобождение народа из-под влияния политической партии и либерализация политического режима только ухудшило бытовые условия граждан республик бывшего СССР. Причиной тому было отождествление в общественном мировоззрении нетождественных понятий «свободы» и «благополучия». Это привело к тому, что социум направил свою энергию на достижения свободы, игнорируя при этом прагматические вопросы относительно достижения благополучия. Достигнув свободы, российское общество разочаровалось в ней. Разочарование в свободе «рассеяло» социальную энергию, и отсутствие традиции в российском обществе к социальному дискурсу сделало невозможным оперативное изменение пораженного социального мировоззрения, а это в комплексе с экономическим упадком государства привело к социальной депрессии.
В период капитализма, несмотря на юридическое равенство граждан, сохраняется социальное неравенство. Корень социального расслоения в период капитализма заключается во владении капиталом. Тот, кто смог сформировать капитал, способен обеспечить себе желаемые качественные бытовые условия. Кто не смог этого сделать, вынужден работать на капиталиста во имя увеличения капитала в обмен на средства, позволяющие ему настолько комфортно организовать свой быт, на сколько, его профессиональные навыки полезны для преумножения капитала. Таким образом, после буржуазных революций речь идет уже не о политических, а о социальных последствиях неравного распределения такой власти, которая осуществляется не политически, а экономически [1, с. 42]. Но капиталистическая общественно-экономическая формация, как сфера коммуникации, общения людей - иррациональна. Причина иррациональности заключается в конкурентной борьбе между членами общества, в борьбе за комфортность бытовых условий. Рядовые члены общества конкурируют между собой, совершенствуя свои навыки в выбранной ими профессии. Собственники капитала находятся в такой же конкурентной среде, как любые другие члены общества, и эта конкурентная среда постоянно заставляет их развиваться, увеличивать свой капитал, снижая издержки и увеличивая прибыль. Капитал не может остановить свой рост, достигнув определенного результата, остановившись, он проиграет в конкурентной борьбе и будет расщеплен между конкурентами. Конкурентная борьба настолько остра, что в этой гонке капитал использует любую возможность для преумножения, не останавливаясь не перед чем. При необходимости он приносит в жертву интересы всего общества, будь
то обороноспособность государства, его суверенитет, чистота окружающей среды либо попирает интересы отдельных его членов, жертвуя комфортом граждан, сводя к минимуму комфортность бытовых условий работающих на капитал членов общества
Рационализирует капиталистические общественноэкономические отношения государство, которое видоизменилось и теперь, опираясь на насилие, уравновешивает интересы социальных групп и защищает интересы всего общества. Идеологи Великой французской революции вдохнули новую жизнь в идею политической демократии. Равноправие граждан, закрепленное в основных законах ведущих государств Европы, сделало необходимым создание механизма управления государством в интересах всех. Встает вопрос, как возможно совместить равенство со свободой, единство с плюрализмом, множественностью или права большинства с правами меньшинства [1, с. 34].Ответ на этот вопрос приобретает форму политического режима в качестве представительной демократии. С одной стороны, законодательства демократических государств утверждают носителем суверенитета народ, который на всеобщих выборах делегирует власть политической элите. С другой - для осуществления политической борьбы необходимо обладать, финансовыми, кадровыми, техническими ресурсами. Необходимыми средствами в эпоху капитализма обладают в основном собственники капитала, что приводит к преобладанию политических сил, которые вынуждены обращаться к ним за необходимыми ресурсами. Таким образом, политическая элита, захватившая власть вынуждена ее осуществлять в интересах как собственников капитала, так и народа, в противном случае она теряет поддержку и уступает место другим политическим силам. Но данный механизм основан на противоречии интересов и по этой причине ущербен, что приводит к тому, что государство не справляется со своей рационализирующей функцией. Критерием эффективности государственной рационализации, на наш взгляд, является баланс интересов между развитием капитала и социальной обеспеченностью граждан. Д. Сорос описывает развитие современного капитализма как усиление позиций многонациональных акционерных компаний. Острая конкуренция, по его мнению, не позволит им уделять значительного внимания социальным проблемам. На словах они будут приветствовать такие достойные цели, как защита окружающей среды, особенно когда непосредственно имеют дело с широкой общественностью, но оказываются не в состоянии сохранять занятость в ущерб прибыли [7]. Таким образом, можно усмотреть тенденцию к дальнейшему ослабеванию рационализирующего воздействия государства на общественноэкономические отношения.
На сегодняшний день отказ от трансформация капиталистической общественно-экономической формации невозможен, но может произойти в отдаленном будущем, когда технический прогресс позволит создать автономные, универсальные машины для выполнения широкого спектра производственных и не производственных функций, что освободит человека от необходимости выполнения рутинных задач, и позволит ему сконцентрировать силы на творческой работе. Поэтому обществу необходимо выработать такие принципы функционирования политического процесса, которые позволили бы, с одной стороны, развиваться, т.е. прирастать капиталу, и с другой - обеспечивали бы гражданам равный доступ к социальным ценностям. Особенно
остро эта необходимость ощущается в нашем государстве. После крушения советской системы организация общества, формирование рыночных экономических отношений, государственный аппарат, капитализм проявили свою иррациональную сущность. Характер происходящих событий вынуждает вводить термин «грабительский капитализм», поскольку наиболее действенный путь накопления частного капитала в исходном моменте, близком к нулю, заключается в присвоении государственных активов [7]. Сегодня можно с уверенностью говорить, что эпоха грабительского капитализма в современной России прошла, государственный аппарат наработал достаточный опыт для решения каждодневных задач, правовая система и правоохранительные органы достигли в своем развитии, уровня необходимого, для поддержания верховенства закона в экономических отношениях, а не права силы на которое опирались участники рыночных отношений в 90-х годах прошлого века. Однако разница между доходами 10% наименее обеспеченных и 10% наиболее обеспеченных граждан нашей страны составила по итогам 2009 г. 16,7 раза [8]. Наличие такого серьезного разрыва в доходах между социальными группами является корнем социальной напряженности в нашем обществе, политической нестабильности и может быть использована иностранными государствами как средство в конкурентной борьбе за капитал.
С другой стороны, само общество оказалось не готовым к такому политическому режиму. За долгий период существования в условиях тоталитарного режима, безальтернативности выборов представителей, наказуемости общественного дискурса граждане нашей страны оказались не в состоянии сформулировать собственные идеи и соотнести их с идеями декларируемыми кандидатами.
Таким образом, вместо рационализации общественных отношений государство легализует правовые нормы, направленные либо на защиту интересов капитала (бизнеса), либо в угоду эгоистическим интересам социальных групп, когда возникает необходимость поддержания рейтинга избранных представителей. На сегодняшний день не представляется возможным изменить процедуру принятия политических решений, т.к. это возможно только при смене общественно экономической формации, а это, как мы уже говорили, дело отдаленного будущего. В таком случае необходимо разработать механизмы оздоровления политического процесса.
Один из таких механизмов может р одиться из развития институтов гражданского общества. Так, Ю. Хабермас различает власть, рождающуюся в процессе коммуникации, и административно применяемую власть [1, с. 50]. Если административно применяемая власть это существующая сегодня система высших органов политической власти, то коммуникативная власть это зарождающийся сегодня механизм гражданского контроля власти административной. Однако для эффективного функционирования такого механизма необходимо преодолеть изъяны, которыми обладает представительная демократия. Сделать это мне представляется возможным через этику процесса дискурса пяти требований, которые сформулированы Ю.Хабермасом: 1. Никто из участников обсуждения не должен исключаться из дискурса (требование всеобщности); 2. В процессе дискурса все должны иметь равные возможности представлять и критиковать претензии на справедливость (автономия); 3. Участники должны быть способны разделить претензии других на справедливость (идеальное
исполнение роли) 4. Имеющиеся властные различия между участниками должны нейтрализоваться так, чтобы различия не влияли на достижение консенсуса (нейтральность силы власти); 5. Участники должны открыто объявить свои цели, намерения и воздерживаться от стратегических действий (прозрачность). Требуется также неограниченное время [9, с. 128]. Тем не менее этика дискурса, как представляется, является необходимым условием эффективности функционирования механизма гражданского контроля, хотя далеко не достаточное условие.
Существует явная ущербность представительной демократии, в формах обмана доверия избирателей как избираемыми представителями. Ключ к устранению этого положения представлял еще Аристотель в понимании политики, упомянутом мною ранее, как взаимодействие граждан, которые, взаимно формируя и просвещая друг друга, обретают в этом общении знание. Именно знания, а не вера должны определять взаимоотношения членов общества. Понимание сути процесса, будь то политическое, социальное или экономическое явление, должно заменить эйфорию или депрессию, основанную на вере или разочаровании.
Повышение уровня образованности позволит преодолеть и такой порок представительной демократии, как возвышение эгоистических интересов избирателя над интересами общины. Так, Фребель обращает внимание на необходимость образования народа и высокой образованности для всех, как на способ преодоления тирании большинства [1, с. 40]. Знание позволит гражданам участвовать в дискурсе на равных, один участник дискурса уже не сможет убедить остальных в своей правоте, если будет стоять на позиции своих эгоистических интересов, а значит, консенсус будет возможен лишь тогда, когда речь пойдет об интересах всего общества.
Возвращаясь к вопросу о создании эффективной системы контроля над капиталом, следует отметить: создание такой системы невозможно без высокого уровня общественного знания экономической теории. Общественное знание-это знание, распространенное во всем обществе, а не только то, которым обладает академическая наука. Невозможно осуществлять эффективный контроль над процессом, не понимая базовых принципов его функционирования. Постижение знания требует определенных временных затрат, поэтому на первых порах становления общественного контроля я считаю возможным использование знаний экспертов, но это направление опять является порочным, так как требует веры в честность эксперта, в этом случае осуществлять контроль будет уже не общество, основываясь на знании, а эксперт, который может основываться как на своем знании, так и на своей корысти. Официальным предохранительным механизмом в этом случае выступает власть административная, от которой, по-видимому, зависит как расширение полномочий гражданской общности, так и повышение уровня общественного знания. Вместе с тем необходимо преодолевать разрыв ее самоуправляющей и само-программирующей деятельности граждан.
Библиографический список
1. Хабермас, Ю. Демократия, Разум. Нравственность / Ю. Хабермас. - М. : АО «КАМК1995. - 245 с.
2. Теория политики : учебное пособие / Под ред. Б. А. Исаева. -СПб. : Питер, 2008. - 461 с.
3. Манхейм, К. Диагноз нашего времени / К. Манхейм. - М. : Юрист, 1994. - 314 с.
ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК №6 (92) 2010 ФИЛОСОФСКИЕ НАУКИ
ФИЛОСОФСКИЕ НАУКИ ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК №6 (92) 2010
4. Бутусова, М.А. Делиберативная модель демократии и политика интересов / М. А. Бутусова // Вопросы философии. — 2002. - № 5. - С. 44-53.
5. Поляк, Г.Б. Всемирная история / Г. Б. Поляк, А. Н. Маркова. - ЮНИТИ, 1997. - С. 496.
6. Кузин, М.Н. Переход от традиционного общества к гражданскому: изучение человека / М. Н. Кузин // Вопросы философии. - 1997. - № 7. - С. 57 - 70.
7. Пузанов, В.В. Древнерусская государственность: генезис, этнокультурная среда, идеологические конструкты / В. В. Пузанов. -Ижевск : Издательский дом «Удмуртский университет», 2007. -624 с.
8. Сорос, Дж. Кризис мирового капитализма. Открытое общество в опасности / Дж. Сорос ; пер. с англ. — М. : ИНФРА-М, 1999. - 262 с.
9. Фливберг, Б. Хабермас и Фуко — теоретики гражданского общества / Б. Фливберг //Социологические исследования. — 2002. — № 2. — С. 128.
СКУРИХИН Сергей Игоревич, аспирант кафедры социально-гуманитарных наук.
Статья поступила в редакцию 20.07.2010 г.
© С. И. Скурихин
УДК 1
О. А. ЧЕРЕМИСИНА
Омская гуманитарная академия
ИСТОКИ ИДЕОЛОГИИ ЭКСТРЕМИЗМА
В настоящее время наблюдается рост экстремистских группировок не только во всем мире, но и в России, в частности. Параллельно с ростом их численности происходит рост совершаемых ими преступлений. В статье сделана попытка ответить на вопросы: что такое неонацизм и каковы истоки социально-философских и философско-социологических аспектов экстремистских методов и средств, причины их сохранения в современных условиях.
Ключевые слова: насилие, порабощение, унификация, экстремизм, неофашизм.
В настоящее время не только в России, но и во всем мире наблюдается всплеск неофашизма и неонацизма, особенно в последние полтора десятилетия. Долгое время мы пытались не замечать это явление. Но его угрожающие масштабы заставляют задуматься о многом1...На сегодняшний день, в эпоху гласности, ясно видно, что проблема молодежного экстремизма, расизма и фашизации существовала в России задолго до того, как к ней стали привлекать внимание средства массовой информации.
Неофашизм (неонацизм) - это фашизм, который после Второй мировой войны стремится чуть-чуть смягчить свою пропаганду, но на практике выявляет свою глубокую идейно-политическую идентичность с классическим фашизмом. Важнейшие отличительные черты всех неофашистских политических течений и организаций - крайний национализм, расизм, открытый или более менее прикрытый, применение насильственных, террористических методов политической борьбы. Неофашисты защищают авторитарные ценности, выступают против либерального индивидуализма, прославляют насилие и военный героизм, поддерживают популистские экономические программы. Защищая расизм и ксенофобию, неофашисты изображают себя защитниками традиционной национальной культуры и религии. Используя адаптированные к складывающейся политической обстановке методы социальной и националистической пропаганды, неофашисты пытаются охватить своим влиянием большую часть населения. Степень влияния неофашистского движения и неофашистской идеологии зависит от расстановки политических сил в правящем лагере, остроты социально-политического кризиса в той или иной стране, эффективности и целеустремленности, противостоящих неофашистам политических сил.
За долгие десятилетия советского опыта население привыкло к гарантированной полной занятости, государственному патернализму в области образования и здравоохранения, а также и в области других социальных программ (например, к субсидированным (часто символическим) ценам на основные продукты питания, детские товары, жилье, коммунальные услуги, общественный транспорт и т.п.). Лишившись привычного образа жизни, население России стало быстро деморализовываться: преступность, алкоголизм и наркомания захлестнули страну. Родителям, занятым одной мыслью - как выжить, стало не до воспитания детей. Семейные скандалы и насилие в семье превратились в норму. В несколько раз возросло число психически больных. В депрессивных регионах даже возникла очередь на госпитализацию в психиатрические больницы - и очередь немаленькая: люди ждут по 2-3 года. Побеги детей из дома из-за голода, побоев и невыносимых условий существования (так же, впрочем, как и отказы от детей) стали массовым явлением: сегодня в России самое меньшее - 4 миллиона беспризорных детей. Это очень много, если вспомнить, что после Гражданской войны 1918-1921 гг. во всем Советском Союзе было 6 миллионов беспризорников.
Но куда более серьезным фактором оказалось то, что в России под предлогом «борьбы с тоталитаризмом» запретили воспитание. Само понятие «воспитание» связали почему-то с комсомолом и пионерской организацией. Эти организации были распущены, взамен не было создано никаких. Между тем комсомол и пионерская организация занимались не только идеологической работой. Вся иная молодежная деятельность - искусство, спорт, туризм и т.п. -тоже была устранена.
Результатом явилась вторая психологическая катастрофа: за десятилетие реформ в России выросло
