CC BY
114
11. Linkhovoin L.L. Notes about the pre-revolutionary life the Aghin Buiyats. Ulan-Ude, 1972.
12. Potanina A.V. The stores about Buryats, their belief and customs., М., 1905.
13. Pyurbeev G.Ts. The modem Mongolian terminology. М., 1984.
14. Rassadin V.I. Turkisms in the Khalha-Mongolian language // Materials on history and philologies of the Central Asia. Ulan-Ude, 1970. 52-58 p.
15. Rassadin V.I. Historical communication of the Buryat language with the language of Barguts // Readings of Tsybikov. Ulan-Ude, 1989. 173-176 p.
16. Rassadin V.I. The peculiarities of the Dagur language in comparison with Buryat and the Mongolian languages // History and external communications of the Buryal language. Ulan-Ude, 2004.13-17 p.
17.Rassadin V.I. To a problem of formation of the Mongolian languages in two areas//The Mongolian languages and dialects of a northeast area of the Central Asia. Ulan-Ude, 2006, 3-19 p.
18. The comparative dictionary of tungus-manchurian language, 1975.
19. Hangalov M.N. Collected works. Ulan-Ude, 1958.
20. Tsybenov B.D. Ethnographic notes about daguis // The researcher of the Mongolian languages. Elista, 2005. 219-225 p.
21. Tsydendambaev Ts.B. Grammatic categories of the Buryat language in historical-comparative enlightening. М., 1979,
22. Chimitdorzhieva G.N. The influence of tungus-manchurian languages on the Buryat dialects // History and external communications of the Buryat language. Ulan-Ude, 2004. 96-107 p.
23. Scherbak A.M. The early turkic-mongolian communications (VIII-XIV centuries). SPb., 1997.
Сведения об авторе
Бальжинимаева Баярма Дашидоидоковна - кандидат филологических наук, старший преподаватель кафедры филологии Центральной Азии восточного факультета Бурятского государственного университета, г. Улан-Удэ, ул. Смолина, 24 а; ВФ - ул. Пушкина, 25.
Data on author
BaJzhinimaeva Bayarma Dashidondokovna, cand. of philology sciencc, the senior instructor of the department of philology of countries of Central Asia of BSU, Ulan-Ude, Smolin str., 24 a (BSU). Oriental Faculty - Pushkin str., 25.
УДК 82.14 (510)
ББК 83.3. (5Кит) А.А. Бодоева
ПОЭТ В ИЗГНАНИИ
(жизнь и творчество китайского поэта Г у Чэна за границей)
Будучи отвергнутым враждебной средой е Китае и не приспособленным к жизни в другой стране, китайский поэт Гу Чэн (1956-1993), один из ярких представителей «туманной поэзии», умер в изгнании, так и не обретя свое счастье. Подобная картина коснулась всех писателей и деятелей искусства Китая, не выдержавших гнета «культурной революции» (1966-1976) и не принявших политику Мао Цзздуна. В восьмидесятые годы народ Китая страдал от глубокого духовного вакуума, образовавшегося после десятилетий разрушительных политических кампаний.
Жизнь и смерть китайского поэта Гу Чэна и его жены тесным образом связаны с недавней историей Китая. Его протест дает нам поверхностный взгляд на глубокий кризис, охвативший Китай последней половины двадцатого столетия.
Ключевые слова: Гу Чэн, современный китайский поэт, «туманная поэзия», последний период жизни, «Город», смерть в изгнании, «культурная революция», жизнь за границей.
А.А. Bodoeva
РОЕТ IN EXILED
(Life and creative activity of Chinese poet Gu Cheng abroad)
Unable to exist in the country of birth, yet alienated from the foreign land, Chinese poet Gu Cheng (1956-1993) is dead in exile still hadn 7 found a way to the peace. Such is the fate of China 's artists and writers under state socialism who do not conform with the guidelines on Cultural revolution of Mao Zedong Thought. China suffers from a deep spiritual void caused by the ravages of decades ofpolitical campaigns.
The life and death of Gu Cheng and his wife Xie Ye was intimately connected with the process of China's recent history. Their fate gives us a bleak insight into the deep spiritual malaise that has permeated China‘s cultural world.
Художник - странник на этой земле, говорящий на другом языке, который немногие понимают или хотели бы услышать. Его выбор ограничен: хранить молчание, делать то, что одобрено, не делать того, что запрещено, и терпеть последствия или уехать из этой страны. На небольшой период в конце 80-х гг. Новая Зеландия стала приютом для выдающегося поэта Китая - Гу Чэна. Здесь было спокойно и тихо в отличие от Китая в период хаоса и беспорядков. Именно в чужой стране молодая пара Гу Чэн и Се Е обрела покой, которого была лишена на родине. В Новой Зеландии Гу Чэн попытался реализовать свою мечту жить просто, быть ближе к земле в «царстве девочек» («&Ш>). Он продолжал писать стихи и создавать произведения, также преподавал китайский язык в университете города Окленд. Однако реальность оказалась совсем далека от поэзии. Страшная новость о том, что на острове Вайхики Гу Чэн с топором набросился на жену, а потом покончил с собой, облетела литературные круги Китая. На трагической судьбе китайского поэта Гу Чэна и его жены Се Е глубоко отразились исторические процессы, происходившие в Китае, духовный недуг, который пронизывал культурный мир Китая в конце двадцатого столетия [Brady, Anne-Marie, 1997, p.2].
Поэт Гу Чэн был культовой фигурой в Китае. Он родился в 1956 г. в Пекине. Его отец, Гу Гун, был офицером и знаменитым поэтом того времени. В двенадцать лет Гу Чэн написал двустишие под названием «Поколение» («—f'tA») [Selected works by Gu Cheng, 2006, p. 10j, которое стало символом новой неофициальной поэзии.
Поколение
Черные ночи дали мне черного цвета глаза,
Но я найду ими свет
В 1969 г. «культурная революция» вынудила его семью переехать в деревню в Шаньдуне. Он не понимал местный диалект и почти ни с кем не общался, вследствие чего он стал погружаться в мир природы: «Голоса природы превратились в язык в моем сердце, и это было счастье». Его любимыми книгами были «Энтомологические воспоминания» французского энтомолога и писателя Жан Анри Фабра. Гу Чэн собирал насекомых и наблюдал за птицами, сидя у пруда, написал такие стихи, как «Безымянные цветочки» («^ЙЙЭД’^ЕЛ») и «Я восхищаюсь миром» Он черпал вдохно-
вение в природе: «Я услышал таинственный звук в природе. Этот звук стал поэзией в моей жизни». Он писал, что поэтическим опытом для него стал образ дождя. Его детство казалось ему раем, и в последующем ничто другое не могло заменить его.
Гу Чэн вернулся в Пекин в 1974 г. и начал работать на заводе. Он постоянно писал стихи, даже на стенах своей комнаты. Поэт ненавидел город, который представлялся ему кучей маленьких наполненных светом коробок. Суровые испытания города, считал он, растопили старое человечество. Позже он присоединился к группе поэтов в лице Бэй Дао, До До, Ян Ляня, Ман Кэ, Шу Тин и других, большинство которых было старше его лет на десять. Вместе они издавали журнал «Сегодня» («т5^>) [New collectcd works by “misty poetry, 2004.6, p.2j. Группа отклонила социалистический pea-лизм с его эпопеями о революционных героях и великолепных урожаях, чтобы первыми написать самосозерцательную и образную поэзию.
Чувства Серое небо,
Серая дорога,
Серое здание.
Серый дождь...
Посреди мертвой серости Идут два мальчика:
Один в ярко-красном,
Другой - в бледно-зеленом.
Это стихотворение под названием «Чувства»(«Ш&>) [Selected works by Gu Cheng, 2006, p.34], одно из ранних у Гу Чэна, подверглось критике как неясное и туманное, что стало клеймом для данной поэзии и прикрепилось к самой группе поэтов. Слово «№> буквально означает «туманное», «неясное», «уклончивое». Бэй Дао, в свою очередь, предложил, чтобы они были известны просто как поэты «Сегодня». Гу Чэн в свое время говорил, что их поэзия не является туманной в целом, более того, некоторые вещи в их изложении становятся более ясными. Но термин «туманная поэзия» для критиков и читателей оказался более живучим.
«Туманные поэты» стали совестью всего поколения и его звездами. Они читали свои стихи на стадионах, заполненных молодыми людьми. А после прочтения убегали от толп поклонников, ожи-
давших их возле выхода. Власти не знали, что делать с ними. Их творчество было запрещено, они даже были осуждены за участие в «духовном загрязнении» и в буржуазных свободных кампаниях. Отец Гу Чэна Гу Гун писал заметки, которые начинались со слов: «Я все больше не в состоянии понять поэзию моего сына. Я становлюсь более раздраженным». Множество фраз, таких как «чем больше я читаю, тем больше сержусь», «я стал разочарованным, несчастным», заканчивалось попыткой сгладить отношения с сыном: «Что ж, мы должны попытаться понять это новое поколение».
В 1983 г. Гу Чэн женился на симпатичной жизнерадостной сту дентке Се Е, которую он встретил в поезде. Она была более практична, нежели он, мечтатель и в некоторой степени меланхолик. Се Е тоже писала стихи. В день их свадьбы он сказал ей: «Давай совершим самоубийство вместе». Он уговорил ее бросить школу, чтобы быть с ней неразлучным.
В 1985 г. у него случилось открытие. Прежде он «пытался быть человеком», но он понял, что мир иллюзорен, и научился вести «теневое» существование. Он начал сравнивать стихи с водой, которая может течь в любом направлении и создавать любые формы. «Любое слово может быть такой же красивой, как вода, пока его никто не ограничивает», - писал Гу Чэн.
Мы пишем о вещах Мы пишем о вещах
Словно червяки, что ищут дорогу внутри сосновых шишек,
Передвигаясь из одной в другую шишку,
Иногда пусто,
Собрался укусить один иероглиф Плохой,
Внутри грибная нить, покрывшаяся плесенью.
И снова укусил один -
Не может вовремя догнать ладью,
Внутри сосны ползет,
Орехи падают на землю,
Повсюду только сосновые шишки...
Удивительно, что Гу Чэн не был сторонником западного модернизма, хотя восхищался такими поэтами, как Федерико Лорка, Рабиндранат Тагор, Одисеас Элитис и Октавио Пас. От имажинизма и символизма ранней лирики он шел дальше к дадаизму и был близок к футуризму. В конечном счете он приземлился в уютный уголок сюрреализма,
Гу Чэн с женой Се Е приехали в Новую Зеландию в 1988 г. Эта страна представляла собой тихое и мирное место по сравнению с неспокойным Китаем. Сначала Гу Чэн работал в университете города Окленд и преподавал разговорный китайский. На уроках он сидел тихо, ожидая, когда студенты первыми начнут беседуй. Студенты же, в свою очередь, ждали, когда заговорит Гу Чэн. Вскоре они перестали посещать его пары. Когда об этом стало известно, он был уволен. Тогда молодая пара переехала на маленький остров Вайхики в заливе Окленда в тридцати минутах езды на лодке. Жили они в старом доме без электричества и воды. Все это казалось попыткой Гу Чэна возвратить рай из его детства. Они собирали моллюсков, корни и ягоды. Гу Чэн не позволял Се Е готовить, и они часто болели от недоедания. Они делали глиняную посуду и продавали се на местных рынках. У них родился сын Му Эр, чье имя в переводе с китайского означает Деревянное Ухо и созвучно с названием гриба, который растет в лесах Китая. Сразу после рождения пара отдала маленького сына на воспитание знакомой соседке, которая бережно и с любовью относилась к ребенку. Гу Чэн не хотел жить вместе с сыном, объясняя это тем, что может случайно нанести ему физический вред. Се Е очень переживала из-за разлуки с сыном, хотя она могла видеть и посещать его в любое время.
Щель
Снег уже покрььч меня На дереве,
Тихонько проводит Рукой,
Ту ночь ты тоже провела,
Снег под светом ламп не рассмотреть,
Пришедший с площадки,
Принесла три татка, три одеяла,
Не подумав,
Одеть деревья не получится.
Зимние птицы - поезда,
Зимние птицы.
Я считаю,
Пройдет два года,
И зима уйдет.
Она спустилась И за мной
Угила (сперва она вошла).
Повсюду лес.
Зимние птицы - поезда.
Зимние птицы кричат,
Зимним птицам не холодно?
Зимним птицам не холодно.
(заметки)
Гу Чэн был очень замкнут и не общителен. Поэт отказался изучать английский язык. Он объяснял это тем, что, будучи китайцем, он может потерять осознание себя, своего существования, изучая какой-либо другой неродной язык, не сможет в полной мере писать стихи на китайском языке. Поэтому Се Е приходилось самой печатать и редактировать все рукописи Гу Чэна, созданные в тот период. Поэта всегда видели одетым в изношенную высокую цилиндрическую шляпу, которая была сделана из пары старых голубых джинсов. Постоянное ношение шапки Гу Чэн объяснял тем, что, таким образом, мысли, посещающие его внезапно, не смогут ускользнуть из его памяти. Этот чудаковатый образ отличал его и привлекал внимание окружающих.
Еще до отъезда в Новую Зеландию Гу Чэн влюбился в юную студентку Ли Ин, которая больше известна нам как Ин Эр по его известному последнему роману. Будучи на острове, Гу Чэн продолжал переписываться с ней. Се Е придумала план, по которому, пригласив Ли Ин погостить в свой дом, она смогла бы оставить Гу Чэна и воссоединиться со своим сыном. Се Е заплатила за билет Ли Ин. Однако Гу Чэн хотел жить жизнью героя «Мечты о Красной палате» («Ин Эр»), принцем в «стране дочерей», окруженным женщинами, слагающими поэзию в саду наслаждений вдалеке от мира. Однако Ли Ин, любовница поэта, была потрясена условиями их жизни. Спустя год, после того, как Гу Чэн и Се Е уехали в Берлин в деловую поездку, Ли Ин, не дожидаясь их, уехала, предположительно, с молодым преподавателем искусств в неизвестном направлении. Г у Чэн, узнав о случившемся, .долго не мог найти себе места. Он даже обращался в полицию о пропаже Ли Ин.
В Берлине Гу Чэн написал одну из самых странных своих книг «Ин Эр», которую сам он называл «Мечтой о палате Гу Чэна», тщательно продуманной, обогащенной деталями и мелочами, заключающей в себе историю любовной интриги и ее распада. Его произведение, одержимое и затягивающее, точное и несвязное, вульгарное и ужасающее, возможно, больше, чем просто литература, а автобиографичный документ. Гу Чэн диктовал книгу на пленку Се Е, затем она псреписала все на бумагу, добавив свои заметки и главы. Так у книги появилось два автора. В книге Гу Чэн упоминает о желании умереть. «Остаться в живых - это выбор, а не инстинкт. Если ты не желаешь жить, то тогда пришло время умирать», - писал он в своем произведении.
Они возвратились в Новую Зеландию двадцать четвертого сентября 1993 г., на день рождения Гу Чэна, через остров Таити, где посетили могилу Поля Гогена. В этот период Гу Чэн пишет лучшее в его поэзии. Особенно его последний цикл «Город» («$&>), где он постепенно воскрешает Пекин, который он ненавидел и потерял. В этом цикле Гу Чэн упоминает знаменитые исторические памятники и живописные места Китая, такие как ворота старого Китая, озера, улицы и площади, даже упоминает Пекинскую библиотеку. Стихотворение местами автобиографичное, но это почти незаметно и даже скрыто. Название соответствует его фамилии, на публичном чтении он представил свой цикл, связывая его название с ужасом поездок на автобусе в Пекине. Когда проводник вопил: «Следующая остановка - I Чтун («ЙЙ^>), что в переводе с китайского означает «старый город», ему казалось, что выкрикивают имя его отца.
Гугун
Окна, что они чинят, очень красивы,
Их родные чинят.
Всего две двери,птицы просят четыре,
Есть карнизы,
Первоначально очень красивые,
Все родные знают - сначала несут скамью,
Я тоже знаю - почему плохо сделана?
По общему мнению, Гу Чэн становился все более помешанным и вспыльчивым. Он объявил, что закончил писать и сейчас стремится лишь к тому, чтобы поспать, называя это своей настоящей работой. Теперь его любимой книгой после Фабра стала «Отелло». Жизнь в изоляции не освободила его от психологических проблем, которые Гу Чэн испытывал еще с раннего детства, будучи разлученным с матерью. Он говорил о покупке оружия и попытке убить Се Е.
8 октября 1993 г. на острове Вайхики Гу Чэн, один из наиболее известных «туманных поэтов» Китая, набросился на свою жену с топором, а затем сам повесился на дереве. Се Е умерла в больнице от потери крови. Слухи о жестоком и трагическом убийстве быстро разнеслись не только на территории Новой Зеландии, но и за се пределами. За несколько недель до освещения этой трагедии стало известно, что последняя написанная Гу Чэном книга «Ин Эр» будет скоро опубликована. Права на издание этой рукописи были проданы за высокую цену, не без помощи плохой славы ее авторов. История двойного убийства была прибыльной темой для китайских газет и журналов. Многие стремились нажиться на печальной известности поэта. Был отснят фильм, согласно которому главный герой Хоу уезжает жить в Новую Зеландию и имеет схожую ситуацию с Гу Чэном. В Новой Зеландии эта трагедия стала образцом жестокого домашнего насилия [Joseph R. Allen, 2005, p.20].
Я жду морскую воду
Ты ждешь морскую воду, морская вода и песок,
Ты знаешь, самое последнее выплюнутое не морская вода.
Ты ждешь новости - эти новости
Словно птица, должны взлететь.
Трагическая судьба поэта и его жены открывает нам завесу реального состояния творческого мира Китая тех лет. Очевидно, что Гу Чэн и Се Е были продуктами и жертвами китайской истории второй половины XX века. Поэт и его стихи появились во время разрушительного влияния «культурной революции» Мао Цзэдуна. Он привык к подавлению чувств со стороны правящей власти и все больше пессимистически относился к жизни. Его поэзия стала популярной в конце 1970-х и начале 1980-х гг, Он был несчастным молодым человеком и уже в 1973 г. пытался покончить жизнь самоубийством. Реакцией Гу Чэна на происходящее был уход от внешнего мира в сказочный мир, мир фантазии. Последствия политических кампаний Мао Цзэдуна привели народ Китая к желанию освободиться из политических тюрем и экономических трудностей. Поэзия Гу Чэна предложила окно в другой мир. Именно эта перспектива в конечном счете привлекла усиленное внимание китайских властей и интерес международных ученых к китайской литературе. В 1987 г. Гу Чэн с Се Е покинули Китай и уехали на запад, символ свободы и лучшей жизни. В глазах своих друзей и поклонников Гу Чэн был успешным поэтом: он был хорошо известен в Китае и за его пределами среди тех, кто почитал китайскую литературу. Тем не менее Гу Чэну была чужда другая страна. Они достигли своей мечты, но мечта была пуста. Его жизнь была постоянной борьбой, как психологической, так и экономической. Жизнь и смерть Гу Чэна - символ духовного кризиса культурного Китая второй половины двадцатого века.
Литература
1 ъттттт* -ш мтшш гооб0 5
2 ттштшштш шшшх 2004.6
3 2owsmwm/3E^sm. жт&ю&т* -ш шт*&ж± гоо401
4 Joseph R. Allen. Translating Gu Cheng [электронный ресурс].- New York: New Directions, 2005,-Режим доступа: www. cipheriournal. com/hlml/all en_gu_cheng.html
5 Bonnie McDougall. BEI DAO AND MODERN CHINESE POETRY [электронный ресурс].- New York: New Directions, 1991,- Режим доступа: www.lingshidao.coin/hanshi/beidao.htm
6 Brady, Anne-Marie. Dead in exile: The Life and Death of Gu Cheng and Xie Ye [электронный ресурс].-China information, 1997.-Режим доступа: www.DOSC.canterburv.ac.nz/documents/bradv aiul.pdf
Literature
1. Selected works by Gu Cheng. -Pekin: Pekin Yanshan Edition, 2006,5
2. New collected works by “misty poetry”/ Hong Zisheng. - Wuhan: Changjiang literature and culture edition, 2004.6
3. 20 century China poetry/ Wang Furen: - Pekin: Pekin Pedagogic University Chinese Faculty edition, 2004.1
4. Joseph R. Allen. Translating Gu Cheng [электронный ресурс]. - New York: New Directions, 2005 -Режим доступа: wwwxipherioumal.com/html/alIen gu cheng, html
5. Bonnie McDougall. BE I DAO AND MODERN CHINESE POETRY [электронный ресурс].- New York:
New Directions, 1991.-Режим доступа: www.lingshidao.com/hanshi/beidao.htm
6. Brady, Anne-Marie. Dead in exile: Hie Life and Death of Gu Cheng and Xie Yc [электронный ресурс].-China information, 1997.-Режим доступа: www.posc.canterburv.ac.nz/documents/bradv qiul .pdf
Сведения об авторе
Бодоева Александра Александровна - ассистент кафедры филологии стран Дальнего Востока восточного факультета Бурятского государственного университета. Соискатель, г. Улан-Удэ, ул. Пушкина, 25, тел. 448042, [email protected]
Data on author
Bodoeva Aleksandra Aleksandrovna, assistant of department of filology of Far East countries (Oriental Faculty) of BSU, Ulan-Ude, Pushkin str., 25, tel. 448042, [email protected]
УДК 811ю53Г25
ББК 81.2 Кор. Е.В. Бречалова
КРИТИКА И КОРРЕКЦИЯ НЕСОВЕРШЕННЫХ ПЕРЕВОДОВ С КОРЕЙСКОГО НА РУССКИЙ
Коррекция несовершенного перевода должна иметь обоснование ~ ссылку на некоторый параграф грамматики языка переводимого текста. Для коррекции синтаксических ошибок необходимы некоторые специальные инструменты. В статье предлагается одно синтаксическое правило для корейского языка, которое опирается на один из таких инструментов, а именно па формальное синтаксическое представление, так называемую расстановку скобок. Это синтаксическое представление указывает на отношение «слуга хозяин» между лексемами корейского предложения. Хотя способ поиска правильной расстановки скобок не рассматривается, на примерах разбирается вопрос о том, как готовая расстановка скобок может служить обоснованием коррекции некоторых синтаксических ошибок
Ключевые слова: корейский язык, несовершенные переводы, коррекция, синтаксическое правило.
E.V. Brechalova
CORRECTION OF IMPERFECT TRANSLATIONS FROM KOREAN TO RUSSIAN
Correction offlawed translations must be based on some grammatical rules of the language of the original text A rule that may he applied to a certain type of syntactical mistakes in translations from Korean is proposed in the paper. This rule depends on a kind offormal syntactical representation (i.e. syntactical parsing) of a translated Korean sentence. The syntactical representation shows relations of syntactical dominance between lexemes of the sentence. While the process of syntactical parsing itself is not considered, examples where it can be successfully applied are listed and discussed in the paper.
Key words: Korean language, imperfect translations, correction, syntaxes ’ rule.
Наблюдение несовершенных переводов, в частности учебных переводов, выполненных студентами, изучающими иностранный язык, поднимает вопрос том, до какой степени критика и правка перевода может иметь своим объективным обоснованием грамматику языка-источника. Различным лингвистическим аспектам перевода посвящена достаточна богатая научная литература. Из наиболее ранних отметим статью Р. О. Якобсона [Якобсон, 1985]. Этому вопросу и посвящена настоящая статья. Наша цель - показать, что грамматика может рассматриваться как устройство, корректирующее несовершенные переводы. Критика и коррекция несовершенных текстов и соответствующий аппарат рассматриваются в статье А.К.Поливановой [Поливанова, 1997], посвященной разбору несовершенных текстов на русском языке, созданных лицами, овладевшими этим языком недостаточно. Способность грамматики работать как устройство, корректирующее произвольный несовершенный текст, предлагается считать существенным критерием ее полноты. В настоящей работе грамматика корейского языка рассматривается с точки зрения того, как она может быть использована для критики и коррекции несовершенных переводов.
