CC BY
55
культуры, 2008. С. 138-153; Тодд III Уильям Миллз. Культурный ряд в «Евгении Онегине». Творческая условность // Тодд III Уильям Миллз. Литература и общество в эпоху Пушкина. СПб. : Академ. Проект, 1996. С. 134-162.
5. Тодд III Уильям Миллз. Творческая условность. Примечания // Тодд III Уильям Миллз. Литература и общество в эпоху Пушкина. СПб.: Академ. Проект, 1996. С. 145-162; С. 263-270.
6. Набоков В. Комментарий к «Евгению Онегину» Александра Пушкина. URL: https://profilib.net/chtenie/157943/ vladimir-nabokov-kommentarii-k-evgeniyu-oneginu-aleksandra-pushkina.php (дата обращения: 03.02.2018).
7. Слонимский А. Л. Мастерство Пушкина. М. : Худож. лит., 1963. 526 с.
8. Модзалевский Б. Л. Каталог библиотеки А. С. Пушкина // Пушкин и его современники: Материалы и исследования СПб. : Тип. Императорской Академии наук, 1910. Вып. 9/10. URL: http://feb-web.ru/feb/pushkin/serial/ps9/ ps93001-.htm?cmd=p (дата обращения: 23.02.2018).
9. Бутакова В. И. Пушкин и Монтэнь // Пушкин: Временник Пушкинской комиссии. М. ; Л. : Изд-во АН СССР, 1937. Вып. 3. С. 203-214.
УДК 82-14
ПОЭТ НА ПЕРЕЛОМЕ ЭПОХ: СЕМАНТИКА ЗАГЛАВИЙ ПРИЖИЗНЕННЫХ КНИГ ДЕНИСА НОВИКОВА
В статье прослеживается творческая эволюция Дениса Новикова, этапы которой ознаменовались заглавиями его прижизненных поэтических сборников: «Условные знаки» (1992), «Окно в январе» (1995), «Караоке» (1997) и «Самопал» (1999). Автор рассматривает, как менялось понимание поэтом своего места в жизни общества на переломе эпох, как его самопозиционирование прошло путь от посланника Бога до «ресторанного певца». Итогом этого драматического осмысления собственной судьбы в контексте исторических перемен стало молчание: придя к выводу, что современному обществу стихи не нужны, Новиков полностью отказался от творчества.
Ключевые слова: Денис Новиков, русская поэзия, заглавия, эволюция, вторая половина ХХ века.
10. Лапшин И. И. Пушкин и Монтень // Пушкинский сборник. Прага: Тип. «Политика», 1929. С. 245-252.
11. Кюхельбекер В. К. Путешествие. Дневник. Статьи. Л. : Наука, 1979. 789 с.
12. Монтень М. О том, что нужно владеть своей волей. Об опыте // Монтень М. Опыты: Избранные главы. М. : Правда, 1991. С. 536-622.
13. Булгаков С. Жребий Пушкина // Пушкин в русской философский критике: Конец XIX - первая половина XX вв. М. : Книга, 1990. С. 270-294.
14. Пушкин А. С. Собр. соч. : в 10 т. М. : Худож. лит., 1975. Т. 1. 744 с.
15. Белинский В. Г. Собр. соч. : в 9 т. М., 1981. Т. 6. 411 с.
16. Пушкин А. С. Собр. соч. : в 10 т. М. : Худож. лит., 1974. Т. 2. 688 с.
17. Пушкин А. С. Полн. собр. соч. : в 17 т. М. : Воскресение, 1997. Т. 3 (кн. 2).1378 с.
18. Сурат И. З. «Два чувства дивно близки нам...» // Пушкинская энциклопедия: Произведения. СПб. : Нестор-История, 2009. Вып. 1. А-Д. С. 412-415.
© Проданик Н. В., 2018
А. А. Семина A. A. Semina
POET AT THE TURN OF THE EPOCH: SEMANTICS OF TITLES IN DENIS NOVIKOV'S BOOKS DURING HIS LIFETIME
The article traces the creative evolution of Denis Novikov, the stages of which were marked by the titles of his lifetime poetic collections: "Symbols" (1992), "Window in January" (1995), "Karaoke" (1997) and "Homemade" (1999). The author considers how the poet's understanding of his place in the life of society at the turn of the epochs changed, how his self-positioning went from being a messenger of God to a "restaurant singer". The result of this dramatic reflection on his destiny in the context of historical change was silence: having come to the conclusion that modern society did not need poems, Novikov completely abandoned his creative work.
Keywords: Denis Novikov, Russian poetry, titles, evolution, second half of the 20th century.
Проблеме заглавий в современном литературоведении уделяется все больше внимания. Одной из первых на новом этапе осмысления этого феномена данную проблему затронула Ю. В. Бабичева [1]; заглавиям поэтических сборников отдельных поэтов посвящены работы Л. Г. Ких-ней [2], А. В. Фроловой [3]; всесторонним изучением заголо-вочно-финального комплекса занимается Ю. Б. Орлицкий [4]. Заглавие поэтического сборника, несомненно, является сильной позицией текста [5]: именно оно задает тон всем
входящим в него стихотворениям, указывает ракурс, с которого они должны быть рассмотрены.
Денис Новиков (1967-2004) принадлежал к тому поколению литературной интеллигенции, чье становление проходило одновременно с публикацией целого потока «возвращенной» литературы. Как писал О. Хлебников, «им было по 17-18 лет, когда миллионными тиражами начали публиковать прозу и стихи, за чтение которых недавно определяли в ГУЛАГ» [6]. Поэт был очень эрудирован-
ным в области неподцензурной литературы, что отразилось в стихах 1987 г.: «Друг, опомнись, дурные примеры / занимают участок мозгов, / где хранишь ты, как символы веры, / пять фамилий народных врагов» [7, с. 45].
Новиков воспитывался еще в той системе координат, где поэт был «больше самого себя»; «больше чем поэт». С такими представлениями он и вступил в литературу. Первый сборник 1992 г. носит заглавие «Условные знаки» и объединяет ранние стихотворения, начиная с 1980-х гг. Лирический герой-поэт в соответствии с предшествующей традицией еще считает себя избранным, воспринимает некие звуки свыше: «ловлю пронзительные звуки / и мысленно благодарю» [7, с. 54]. В другом стихотворении он признается: «еще не больно в небо пальцем / играя с тяготеньем в прятки / сырой мансарды постояльцем / где под матрацем три тетрадки / предпочитаю быть покамест» [7, с. 55]. Интересно в данном фрагменте местонахождение героя - мансарда. С одной стороны, это может быть намек на группу Леонида Черткова, Андрея Сергеева и Галины Андреевой «Мансарда с окнами на запад». С другой, если исходить из лексического значения, мансарда - это комната на чердаке, под самой крышей. Этим расположением герой-поэт словно заявляет о своей близости к «небу», следовательно, заглавие сборника «Условные знаки», которое, на первый взгляд, может прочитываться в топографическом ключе (как знаки на карте), может также означать и некие знаки, которые поэт получает от Бога. Таковым, по-видимому, было понимание Новиковым собственного призвания в ранний период. В этой связи центральным стихотворением сборника является следующее, где поэт прямо заявляет о своей избранности:
Где я вычитал это призванье и с какого я взял потолка, что небесно мое дарованье, что ведома оттуда рука,
что я вижу и, главное, слышу Космос сквозь оболочку Земли. Мне сказали: «Займи эту нишу», — двое в белом. И быстро ушли.
Детский сон мой, придуманный позже, впрочем, как и все детство мое, в оправдание строчки... О боже, никогда мне не вспомнить ее,
первой строчки, начала обмана, жертвой коего стал и стою перед вами я, папа и мама. Пропустите урода в семью [7, с. 37].
В соответствии с христианскими представлениями избранный Богом «проводник» Его речи одновременно является и юродивым, не от мира сего - поэтому герой называет себя «уродом», имплицитно воспроизводя крылатое выражение «в семье не без урода» из басни Крылова.
В другом стихотворении сборника герой прямо называет себя блаженным, при этом окончательно проясняется смысл заглавия «Условные знаки»: «Хитрых знаков, горяще-
го взгляда / в обрамлении звезд водяных / мне, блаженному, больше не надо, / я, блаженный, свободен от них» [7, с. 67]. Герой стихотворения отказывается от своего дара, опасаясь, что за него потребуют страшную жертву: «как подарок, потом как подачку, / а потом — предлагая взамен / безусловно бессмертную душу / и условно здоровую плоть...» [7, с. 67]. Отсылая читателя к истории Фауста, герой, видимо, говорит здесь не с Богом, а с дьяволом или некой инфернальной сущностью, которая в тексте названа «демиургом». Таким образом, условные знаки, фигурирующие в заглавии первого сборника, - это знаки, которые подают поэту Бог или дьявол, некая потусторонняя сила. Такое понимание собственного дара говорит о признании безусловной значимости поэтического творчества и фигуры поэта в структуре общества.
Следующий сборник 1995 г. Новиков называет «Окно в январе» - по свидетельствам современников, не без влияния И. Бродского, создавшего целую серию «рождественских» стихотворений. Заглавие является цитатой из центрального стихотворения книги 1990 г.:
Разгуляется плотник, развяжет рыбак, стол осядет под кружками враз. И хмелеющий плотник промолвит: «Слабак, на минутку приблизься до нас».
На залитом глазу, на глазу голубом замигает рыбак, веселясь: «Напиши нам стихами в артельный альбом, вензелями какими укрась. <...>
Мы несли караул у тебя в головах за бесшумным своим домино и окно в январе затворяли впотьмах, чтобы в комнату не намело. [7, с. 89].
В тексте поэт сопоставляется с Христом, а его стихи - с Евангелием. Фигуры рыбака и плотника соотносятся с апостолами, при этом они же оказываются и чем-то вроде няньки для новорожденного поэта-Христа, который сам закрыть зимнее окно пока не в состоянии. Окно в январе, давшее название всему сборнику, знаменует самоопределение поэта как посланца Бога: если раньше у него могли быть сомнения в том, что его дар божественного происхождения, то теперь они оказываются преодолены. В другом стихотворении сборника поэт противопоставляется акыну, причем именно Поэту предстоит держать ответ перед Богом [7, с. 71]. В отличие от акына, который не может петь о том, чего не видит перед собой, Поэт выступает проводником высшего вдохновения, которым наделяет его Бог и за которое он должен отчитываться.
В 1989 г. Новиков совершает первую поездку в Англию. В 1991 г. поэт проводит в Англии почти год, затем некоторое время живет в Ирландии. Период с 1993 г. по январь 1995 г. Новиков снова проводит в Англии и возвращается в Россию, изменившуюся до неузнаваемости. Как писал В. Кул-лэ, «воздух времени изменился необратимо - и это Денис почувствовал одним из первых» [8]. Мироощущение человека - и в первую очередь поэта - эпохи перемен отразилось в его лирике во всей полноте: «Стихи Новикова - стихи
московского рафинированного интеллигента, соприкоснувшегося с жизнью на переломе эпох. Когда эмигрантами стали все - даже те, кто не уезжал из страны» [9]. Поэт понял, что вернулся в другую страну, где у него больше нет аудитории. Поворот в его поэтическом самосознании предопределил трагическую интонацию двух последних прижизненных книг - «Караоке» и «Самопала».
Сборник «Караоке» 1997 г., по словам исследователей, - это «апофеоз сложности, напряженное усилие выразить и удержать расползающееся мироздание и неотделимое от него миропонимание» [10]. Заглавие сборника носит одноименное стихотворение, которое задает тон всей книге. Заглавие означает осознание неизбежной в новом социокультурном контексте девальвации поэтического слова: стихи теперь воспринимаются обществом не как некое откровение или выражение трагического опыта автора, а, скорее, как караоке - развлекательное занятие на досуге, в часы отдыха. В финале одноименного стихотворения только когда паб закрывается и караоке стихает, становится возможной чистая небесная песня, которая представляет собой другой, идеальный полюс существования поэзии: «И становится в небе слышна / песня чистая и колыбельная. / Нам сулит воскресенье она, / и теперь уже без погребения» [7, с. 136]. Тем не менее вынесенное в заглавие сборника караоке оказывается знаком эпохи 1990-х, и это символическое обобщение для поэта само по себе трагично. Меняется его понимание собственного места в обществе. С горькой иронией чуть позже он напишет: «Включу-ка я легкую музыку, вот что. / Я тоже ведь легкая вещь. / Я тоже ведь создан как будто нарочно, / чтоб публику-дуру развлечь» [7, с. 170]. В другом стихотворении, также не включенном в сборник, но созданном примерно в это же время, его герой-поэт называет себя «ресторанным певцом» [7, с. 243]. Оказалось, что в постсоветскую эпоху, когда эра русского литературоцентризма завершилась, поэзия может существовать только в подобной, развлекательной, форме, что подтверждается наблюдениями современных литературоведов: «На рубеже ХХ-ХХ1 вв. литература намного чаще воспринимается как нечто необязательное, вспомогательное, как форма досуга» [11, с. 12].
Осознав это, герой-поэт Новикова буквально «самоустраняется»: последнюю прижизненную книгу «Самопал» 1999 г. не раз называли его поэтическим самосожжением [12]. Заглавие сборника, как всегда, многозначно: это одновременно и старинное огнестрельное оружие; и то, что изготовлено кустарным образом, вручную; и самосожжение в буквальном смысле. Как он признается в одном из стихотворений книги, «подо всем под этим течет угрюмо / и струится чуть не сказал кровища / а на самом деле бежит без шума / за обшивку трюма вода водичка» [7, с. 176]. Лирический герой последней книги отличается катастрофичностью мироощущения. Характерное для ранних представлений отождествление себя как поэта с Христом теперь переосмысляется им иронически в стихотворении «Евангелие» 1999 г.:
На третью годовщину сложу и я стихи. Младенца и мужчину не бойтесь, пастухи [7, с. 163].
Стиль последней книги тяготеет к предельному минимализму. Как писал Илья Фаликов, в ней поэт «шел к последнему, бесповоротному лаконизму. Время от времени у него появлялись и объемистые, многострочные стихи. Но и они написаны как фрагмент, если не как миниатюра.» [13]. Это действительно так: в книге много неозаглавленных стихов и стихов всего из восьми строк, при этом иногда в них полностью отсутствуют знаки препинания. Как будто если в предыдущей книге, «Караоке», он еще пытался «удержать расползающееся мироздание», то здесь эти попытки закончились полным провалом. По словам В. Куллэ, от последней книги Новикова веет «запредельным, ледяным отчаянием» [14].
В стихотворении «Черное небо стоит над Москвой.» [7, с. 140-141] герой-поэт сравнивает себя с «полуживой фабрикой» и присваивает себе следующие номинации: «сам себе жертвенник, сам себе жрец»; «перлами речи родной / завороженный ныряльщик»; «жнец / плевел, посеянных мной»; «соловей»; «сам себе поп». Это «поп», который благословляет «сумасшедший приход / времени», что подчеркивает тотальное одиночество автора. Расхожее выражение Барта в книге как бы выворачивается наизнанку: умер не автор, а читатель сошел на нет, из-за чего автор ощущает себя недобитым обломком советской эпохи, единственным нормальным попом в сумасшедшем приходе нового времени. В другом стихотворении он замечает, что «большого художника держит за лоха / молодежь молодежь детвора» [7, с. 175].
В постсоветской России Новикова преследует ощущение поэтического безвременья. Это отразилось, например, в следующем стихотворении:
.Улыбается чуть снисходительно мне Аполлон, это он, это жизнь и поэзия, рваный рукав, мой кумир, как сказали бы раньше, и мой эталон, как сказали бы позже, а ныне не скажут никак [7, с. 253].
Четверостишие можно понимать двояко: либо для современника поэта Аполлон уже не является эталоном - и потому об этом нельзя никак сказать; либо у этой эпохи нет слова, способного выразить восхищение Аполлоном, и это тоже не внушает оптимизма лирическому герою.
В стихотворении одной из последних посмертных публикаций герой-поэт Новикова протестует и отказывается от творчества:
Сквозь эту бетонную крышу, за этой бетонной стеной я голос мучительный слышу, дрожащий, как будто больной. <.>
Иосиф Бродский умер. Я слушался долгие годы.
Стихи на Рождество А нынче я тоже кричу:
теперь слагает Кушнер, - Твоей я не знаю природы
как может, за него. и власти твоей не хочу. <.>
То демон вещает из ада?
То ангел вещает, скорбя?
Мне разницы нет и не надо.
Я очень устал от тебя [15].
В последние годы жизни Новиков отказывается писать, объясняя это тем, что стихи больше никому не нужны. Вера в свое призвание и некую избранность Богом уступила место разочарованию и постепенному самоуничтожению: «самопал», таким образом, стал метафорой не только творчества, стремящегося к нулю, но и собственной судьбы поэта.
Подводя итоги, можно отметить, что творческая эволюция Дениса Новикова представляет собой сложный и драматичный путь осмысления судьбы постсоветской России и роли поэта в новых исторических обстоятельствах. Путь этот отражен в четырех прижизненных книгах, а их заглавия ознаменовали его разные этапы: от понимания своей поэтической миссии как дара свыше (сборники «Условные знаки» и «Окно в январе») - к осознанию неизбежной в новом социокультурном контексте девальвации поэтического слова (книга «Караоке») и творческому «самосожжению», которое осуществляет поэт, оказавшийся ненужным ни своей стране, ни своему времени («Самопал»). Итогом данного пути стал «нулевой текст»: по свидетельству знакомых, в последние годы жизни Новиков полностью отказался от творчества.
1. Бабичева Ю. В. Поэтика заглавия // Вестник Томского государственного педагогического университета. Серия: Гуманитарные науки (филология). 2000. Вып. 6. С. 61-64.
2. Кихней Л. Г. Семантика заглавия и смысловая целостность поэтических книг Анны Ахматовой // Вестник Российского университета дружбы народа. Серия: Теория языка. Семиотика. Семантика. 2010. № 2. С. 41-51.
3. Фролова А. В. Заголовок поэтического сборника как проявление авторской рефлексии (на примере творчества Анатолия Жигулина 1960-х годов) // Филологическая регио-налистика. 2014. № 1(11). С. 31-35.
4. Орлицкий Ю. Б. Стих и проза в русской литературе. М. : РГГУ, 2002. 688 с.
5. Арнольд И. В. Значение сильной позиции для интерпретации художественного текста // Иностранные языки в школе. 1978. № 4. С. 23-31.
6. Хлебников О. Поехали по небу, мама // Новая газета. 2005. № 9. URL: https://www.novayagazeta.ru/articles/2 005/02/07/26530-poehali-po-nebu-mama (дата обращения: 04.05.2018).
7. Новиков Д. Г. Река - облака / сост. Ф. Чечика, О. Нечаевой; вступ. ст. К. Кравцова; подг. текста, прим. О. Нечаевой. М. : Воймега, 2018. 488 с.
8. Куллэ В. Проломивший стену // Новая газета. 2017. № 39. URL: https://www.novayagazeta.rU/articles/2017/04/14/7 2156-prolomivshiy-stenu (дата обращения: 04.05.2018).
9. Степанов Е. Денис Новиков. «Виза», М. : Воймега, 2007 (рец. на кн.) // Дети Ра. 2008. № 1 (39). URL: http:// www.reading-hall.ru/publication.php?id=400 (дата обращения: 04.05.2018).
10. Козлов В. И. «Караул в головах» «районного скальда». Эволюция поэзии Дениса Новикова // Prosodia. 2017. № 7. URL: http://magazines.russ.ru/prosodia/2017/7/karaul-v-golovah-rajonnogo-skalda-evolyuciya-poezii-denisa-novi.html (дата обращения: 04.05.2018).
11. Кротова Д. В. Современная русская литература. Постмодернизм и неомодернизм : учеб. пособие для студентов вузов. М. : МАКС Пресс, 2018. 224 с.
12. Кравцов К. Заостриться острей смерти. Заметки о Денисе Новикове. Ч. VI // Лиterraтура. URL: h ttp ://literratu -ra.org/913-konstantin-kravcov-zaostritsya-ostrey-smerti-chast-vi.html (дата обращения: 04.05.2018).
13. Фаликов И. З. Денис Новиков. Виза (рец. на кн.) // Знамя. 2008. № 2. URL: http://magazines.russ.rU/znamia/2008/2/ fa17.html (дата обращения: 04.05.2018).
14. Куллэ В. Мальчишеская дружба неразменна... (штрихи к портрету Дениса Новикова) // Арион. 2007. № 4. URL: http://magazines.russ.rU/arion/2007/4/ku21.html (дата обращения: 04.05.2018).
15. Новиков Д. Г. Неизданные стихи. Публикация Юлианы Новиковой // Интерпоэзия. 2017 № 4. URL: http:// magazines.russ.ru/interpoezia/2017/4/neizdannye-stihi.html (дата обращения: 04.05.2018).
© Семина А. А., 2018
