CC BY
11
Творчество читателей
Б.И. Осипов
ПОДЪЕЗД
Очерк быта омского жителя
1
Осенью 1986 года, вскоре после моего переезда в Омск, тогдашний проректор университета по научной работе Евгений Иванович Лавров объявил мне, что такого-то числа мы с ним идём в обком партии, где со мной должны познакомиться в отделе науки. Меня это удивило:
- Зачем? Я же не член партии.
- Это неважно,- объяснил Евгений Иванович. - Все профессора входят в номенклатуру обкома.
И вот мы сидим в кабинете заведующей отделом Ольги Андреевны Анохиной. Поговорив на учебные и научные темы, Ольга Андреевна спросила, какая мне нужна квартира. Я переехал в Омск после развода с женой, жил один и, вообще говоря, мог претендовать только на однокомнатную, но слышал, что лица с учёной степенью имеют право на дополнительную комнату для библиотеки, набрался нахальства и сказал, что хотел бы получить двухкомнатную.
- Ну, уж для профессора-то мы найдём двухкомнатную! - воскликнула моя собеседница.
Заканчивая разговор, она спросила:
- А как Ваше здоровье, Борис Иванович?
- Бог милует, - ответствовал я. В глазах партийной начальницы мелькнуло некоторое беспокойство, она глянула на Лаврова, но поскольку тот улыбался, то сочла за благо принять мой ответ как шутку и ответила соответственно:
- Ну, пусть он и дальше Вас милует!
Двухкомнатную квартиру мне нашли через полгода. Её выделили на левом берегу Иртыша, в районе новой застройки. Это было не очень близко от университета: считая время на ожидание автобуса, добираться надо было минут сорок-пятьдесят, но для огромного города это был не самый худший вариант, и я согласился.
Получив ордер и ключи, я разыскал новый двенадцатиэтажный дом под указанным в ордере номером и, подходя к своему первому подъезду, увидел, что в него ведут две двери. Я уже бывал
© Осипов Б.И., 2016
в домах такой конструкции и знал, что одна из дверей ведёт на лифт, а другая - на лестницу, именуемую у пожарников незадымляемой: на первом этаже пройти на неё с лифта нельзя -только с улицы, а начиная со второго этажа, на неё есть переходы через балкон. Лифтов было два: пассажирский и грузовой, но оба работали почему-то от одной и той же кнопки, так что вопрос о том, какой из них придёт на вызов, всегда был тайной (и остался таковой). Так или иначе, я прошёл к лифту, нажал кнопку, поднялся на третий этаж, открыл свою квартиру - и ахнул. Пол моего новенького жилища сантиметров на десять был покрыт грязью и строительным хламом, причём всё это было плотно утоптано ногами строителей. Пройдя в лоджию, увидел, что и она выше перил завалена всякими строительными отходами.
Я съездил в университетское общежитие, где жил эти полгода, привёз ведро и тряпку, набрал в ванной воды и принялся отмывать пол. Мне пришлось вымыть его четыре раза, прежде чем я смог увидеть, из чего он сделан. Пол был покрыт резиновым линолеумом и мылся бы вообще-то легко, если бы не был затоптан до такой степени.
Покончив с полом, я стал разбирать содержимое лоджии. Кое-что там действительно было хламом, но были и полезные вещи -например, несколько хороших досок и рулончик из обрезков того самого линолеума, каким был застелен пол (потом я этими образками застелил цементный пол в туалете, а из досок сделал полочки для ванной).
Разобравшись со всей этой грязью, я захотел вымыть руки, пошёл на кухню, открыл кран смесителя, но... вода хлынула не в раковину, а на пол: струя била не из крана, а из подведённой к нему трубы.
Пришлось в первый же день освоения нового жилья вызывать сантехника. Он объяснил, что строители напутали и поставили смеситель не с тем диаметром, какой был у подводящих
труб. На другой день он нашёл замену и поставил другой смеситель.
Ещё я заметил, что стенка между кухней и коридором поставлена очень криво, но поскольку она была не капитальная, я решил махнуть на это рукой и ничего не менять. Так эта кривая стенка и стоит до сих пор.
2
Переезжая осенью из Ижевска в Омск, я привёз с собой только книги и три книжных шкафа: в Ижевске я последние месяцы жил в общежитии и пользовался общежитской мебелью, первые месяцы в Омске - тоже.
Перевезти книги и шкафы из общежития в квартиру мне помог Александр Борисович Мордвинов, преподаватель кафедры, на которой я стал работать. Это был человек очень дружелюбный и к тому же единственный на кафедре мужчина, кроме меня самого и пожилого заведующего Роберта Матвеевича Гейгера.
Когда выгрузили и стаскали в квартиру всё это имущество и я пошёл проводить Александра Борисовича на автобусную остановку, то рассказал ему, в каком состоянии была сдана строителями моя квартира. Он окинул взглядом окружающие дома, сплошь новые, и сказал:
- Надо же! А с виду всё выглядит так горделиво!
Посмеялись.
Шли годы перестройки, всё в нашей державе, как говорится, поплыло: везде всё делалось кое-как.
Но чтобы жить в новой квартире, нужна была какая-то мебель и помимо книжных шкафов. Между тем перестройка отозвалась ещё и диким дефицитом в торговле. Мебели в продаже не было никакой. Мне удалось купить только пару табуреток, и на них-то я и жил недели две, используя одну как сидение, а другую как стол, одновременно обеденный и рабочий. Наконец, в одном из мебельных магазинов недалеко от дома я ухватил кухонный стол. Стол продавался в разобранном и упакованном виде, но когда я нёс под мышкой эту плоскую коробку, прохожие сразу определяли, что это такое, и кидались ко мне:
- Где купил?
Ещё через какое-то время удалось приобрести кровать и даже импортный - румынский -гарнитур из раздвижного стола и шести мягких стульев.
Требовался и холодильник. В отличие от мебели, холодильники в продаже были, хотя и без большого выбора. В одном из отдалённых магазинов я нашёл подходящий для меня по цене
и габариту, но когда стал осматривать его внутри, то обнаружил, что у одной из стеклянных полок отбит уголок. Я попросил продать мне другой экземпляр, но продавщица ответила:
- Больше нет, это последний.
Я махнул рукой и оформил покупку. И, как оказалось, правильно сделал. Купленный мной холодильник оказался последним не только в этом магазине, но и в городе. Холодильники после этого тоже исчезли.
Но самой увлекательной была покупка дивана. В это время моя двоюродная сестра Людмила Стародумова, инженер завода «Омскшина», родила дочку, по этому случаю тоже получила квартиру и, чтобы перебраться в неё из заводского общежития, как и я, обзаводилась мебелью. И вот однажды в одном из магазинов ей сказали, что утром туда должны привезти диваны. Она решила купить и себе, и мне, с вечера заняла очередь, отстояла ночь, но когда утром магазин открыли и её очередь подошла, ей на просьбу продать два дивана ответили, что диваны отпускаются по одному в руки. Настоящая советская женщина, Людмила не растерялась. Она сказала, что сейчас приведёт брата, выбежала на улицу, заловила какого-то мужика, уплатила ему рубль за услугу и выдала мужика за меня. Тут же заказала машину, и бесценные диваны развезли по городу: её - ей, мой - мне.
И когда теперь мне говорят, что диван, купленный за 200 рублей в конце восьмидесятых, давно пора выбросить, я отвечаю:
- Вы что! Это же не просто диван - это памятник эпохи!
3
В подъезде у нас на каждой площадке располагается пять квартир. Общий коридор имеет форму буквы Т. При этом двери крайних квартир: 11-й, и 12-й, 14-й и 15-й - выходят как бы на перекладину этой Т, а дверь средней, 13-й квартиры находится в конце стойки этой буквы. Хозяева квартиры быстро просекли нелепость такой планировки и перенесли дверь к началу этой стойки. То есть коридор общего пользования стал прямым, а в 13-й квартире появился длинный внутренний коридор.
Имела эта квартира ещё одну особенность. По документам она числилась четырёхкомнатной, но комнат в ней было три. Дело тут, видимо, заключалось в том, что когда коробку дома стали монтировать, то для внешней стены самой большой комнаты не оказалось панелей с двумя окнами. Вот и смонтировали эту стену - разумеется, на всех двенадцати этажах - из панелей с одним окном посередине. А ведь по окну комнату
не разгородишь! Так возникло в нашем подъезде двенадцать четырёхкомнатных квартир из трёх комнат - вся вертикаль в торцовой части подъезда (или, как обычно говорят, весь стояк).
Жила в 13-й квартире семья из пяти человек: бабушка и её сын с женой и двумя дочерьми. И как раз эта бабушка, Мария Николаевна Кол-такова, была хозяйкой: квартиру выделили ей взамен её частного дома, попавшего под снос при расширении улицы, на которой он стоял.
Но хозяйкой бабушка была не только по документам: характер у Марии Николаевны был командирский, и вся власть в семействе принадлежала ей. Сын её, Борис Иванович (мой тёзка), был изрядный недотёпа, а жена Раиса Семёновна хотя и противилась иногда самовластию свекрови, но Мария Николаевна спуску ей не давала. Из внучек старшая, Наташа, спокойная и рассудительная девушка, любила и слушалась бабушку, а младшая, Оля, строптивая и своенравная, называла занудой и частенько ссорилась с ней. Мария Николаевна была пенсионеркой шинного завода, сын был электриком, его жена тоже имела какую-то (не помню) рабочую специальность, а девушки учились: Наташа - в педучилище, а Оля заканчивала школу.
Но Мария Николаевна стала хозяйкой не только в квартире, а и на всём этаже. Когда установили дежурство для поочерёдного мытья полов в общем коридоре и на площадке лифта и меня включили в общий график, она, зная, что я живу один, возмутилась:
- Да что это: на этаже пять баб, здоровых кобыл, а мушшына будет пол мыть?!
И исключила меня из списка.
«Кобылами», кроме себя самой и своей снохи, она числила жён хозяев 11-й, 12-й и 15-й квартир.
Тогдашних жильцов 11-й квартиры я помню плохо: они мало общались с соседями. В 12-й квартировали пожилые, но ещё не старые супруги Илья и Лида, и с ними жила внучка-старшеклассница, которая иногда брала у меня книжки для чтения по школьной программе. 15-ю квартиру занимала семья Анатолия Ивановича Старых. Сам он служил подполковником в милиции, его жена Лариса, статная молодая дама, не работала - иногда бралась по заказам шить одежду, а в основном занималась своими двумя детьми. Младший, Ванька, был ещё малышом, а старшему, Вадику, было в то время лет двенадцать-тринадцать,- и он-то и мыл коридор, когда подходила очередь их квартиры. Был он вообще мальчик на удивление дисциплинированный, любил порядок, и Лариса вздыхала:
- Отец мильтон, и этот мильтоном будет.
Забегая вперёд, скажу, что она не ошиблась.
4
Прошла пара лет, закончилась горбачёвская неудавшаяся перестройка, и началась эпоха рынка. Жизнь простых людей становилась всё хуже. Умножилось число нищих, возродилась детская беспризоршина, появились бомжи. И если ребятишки-беспризорники просто нищенствовали: звонили в дверь и просили «чего-нибудь поесть», то от бомжей хлопот возникало гораздо больше. Кроме того, что они ночевали в подъезде у батарей отопления, они по мелочи поворовывали. То и дело выкручивали лампочки, так что в подъезде почти никогда не было света. То и дело стали исчезать замки с почтовых ящиков, установленных в подъезде, куда почтальоны доставляли адресованные жильцам письма. Время от времени стали случаться и налёты на уличные почтовые ящики, куда граждане спускали письма. Дело в том, что почтовое ведомство в это время очень сильно повысило плату за денежные переводы, так что мелкие суммы многие стали пересылать в конвертах простых писем. За этими конвертами и охотились бомжи. Почта поступила очень просто: почтовые ящики на улицах были просто ликвидированы, оставшись только на отделениях связи да на вокзалах. Ну, а ящики в подъездах продолжали взламываться.
А что же милиция? А милиция усилила бдительность.
Как-то вечером мне понадобилось позвонить своей аспирантке. Хотя я в то время работал уже не просто профессором, а ещё и заведующим кафедрой и деканом факультета, домашнего телефона у меня не было, а сотовые ещё не вошли в быт. На очередь для установки телефона я встал одновременно с получением квартиры, но ждать пришлось 19 лет, а эпизод со звонком произошёл году на четвёртом.
Я вышел на крыльцо подъезда, где был телефон-автомат, и набрал номер. Ответила мать аспирантки и сказала, что Лены пока нет дома, но она должна вот-вот прийти. Чтобы не торчать на крыльце в ожидании, я решил пройти до продуктового магазина, где тоже был автомат, и позвонить оттуда, благо и погода была хорошая. Я не спеша прошёл до магазина - ходу до него было минут десять - и снова набрал номер. Лены ещё не было. Я вспомнил, что дома у меня кончается хлеб, и решил зайти в магазин. Однако магазин уже был закрыт. Побродив по микрорайону, я вернулся на крыльцо своего подъезда и хотел снова набрать номер, как вдруг меня остановил милиционер:
- Ваши документы!
- А что случилось?
- Вы подозрительно себя ведёте!
Поскольку из дому я вышел только для
того, чтобы позвонить, мне, конечно, и в голову не пришло запастись документами, но у меня была с собой записная книжка. Порывшись, я обнаружил в ней выданное мне накануне в университете удостоверение, в котором говорилось, что я включён в состав редколлегии энциклопедии Омской области, работа над которой тогда как раз начиналась. Удостоверение являло собой крохотный листочек плотной бумаги без фотографии, но, правда, с университетской печатью и с подписью редактора энциклопедии. На моё счастье, этот маловнушительный документ устроил бдительного милиционера, и я избежал ареста. Дозвонился ли я тогда до аспирантки, теперь уже не помню.
Но почему же моё поведение насторожило стража порядка? А дело в том, что телефоны-автоматы тогда работали от монетки и тоже служили предметами налётов со стороны бомжей и подобной публики. Вот милиционер и решил, что я хожу от автомата к автомату в расчёте поживиться копейками.
Судьба уличных телефонов была своеобразной. Чтобы предотвратить порчу аппаратов, их на какое-то время (помнится, года на три) сделали бесплатными, в это время около них всегда были очереди, а потом автоматы переоборудовали на работу не от монет, а от специально выпущенных пластиковых карточек. Это было неудобно: ведь карточку надо было купить заранее на почте, и дело было не только в предоплате, но и в том, что в малознакомом месте или в чужом городе не всегда удавалось найти почтовое отделение, чтобы сделать такую покупку, тем более что и количество почтовых отделений тоже сократилось.
Впрочем, с середины 2000-х годов в быт вошли мобильные телефоны, и автоматы стали совсем непопулярными. Вообще-то мобильники появились уже в начале 90-х, но лет двенадцать оставались предметами роскоши, доступными только богатеньким. Массовым явлением они сделались году в 2004-м - 2005-м. А уличных автоматов стало совсем мало. На крыльце нашего подъезда телефона нет давным-давно.
5
Не рассчитывая на милицию, даже столь бдительную, народ стал укреплять свои жилища, тем более что кроме мелкого воровства участились и квартирные кражи. В годы, когда оборотистые братки, хапнувшие миллиарды, не только оставались на воле, но и ходили в героях дня,
простые люди сами себя помещали за решётку: стали зарешечивать окна первых этажей, балконы и лоджии, стали ставить всякие добавочные запоры. На нашем этаже площадку напротив лифта отгородили от общего коридора железной стенкой с дверью на замке и с окном, защищён-ным решёткой.
Однажды ко мне зашёл хозяин небольшой частной типографии, где печаталась моя книжка. Он сообщил, что книжка готова, и сейчас мы съездим за тиражом, только он возьмёт на стоянке свою машину. Стоянка была от нашего дома в десяти минутах ходьбы, и я не стал закрывать дверь с лифта, ожидая скорого возвращения хозяина типографии. И тут Илья, сосед из 12-й квартиры, выскочил в коридор и начал кричать:
- Это вы дверь не закрыли?!
Я ответил «да» и объяснил, почему. Но сосед не успокоился и продолжал кричать:
- Вот вы не закрываете дверь, а мы все из-за вас погибнем!
Увы, жена Ильи Лида действительно вскоре погибла, только незакрытая дверь оказалась тут ни при чём.
Однажды после работы иду я с автобусной остановки, подхожу к подъезду - там собрался народ. Смотрю: на земле лежит Лида. Я узнал её по зеленому пальто: голова была закинута одеялом.
Оказывается, она судачила с бабушками: те сидели на скамейке у подъезда, а она стояла напротив. А на балконе четвёртого этажа были какие-то парни. Не знаю, чем им не угодили бабушки, только парни в них швырнули кирпичом. И попали прямо в голову Лиде. Удар был такой силы, что у Лиды вылетел из орбиты глаз, и она тут же умерла, а парни убежали.
Но откуда на балконе оказались кирпичи? А это тоже был след борьбы с бомжами. Поскольку от лифта их гоняли жильцы, бродяги облюбовали для ночёвок эту самую незадымляе-мую лестницу, но кроме того, что они там спали, они ещё крали стёкла из окон, чтобы продать кому-нибудь, кто делает дома ремонт. И вот домоуправление решило замуровать окна на всей лестнице, оставив только небольшие полоски сверху, чтобы сквозь них хотя бы днём проникал хоть какой-то свет. Окна замуровали кирпичной кладкой, а остатки кирпичей оставили валяться на балконах. Один из этих кирпичей и стал орудием убийства - насколько я знаю, так и не раскрытого.
6
А вот Мария Николаевна Колтакова на скамейках со старухами не судачила и очень
этим гордилась. В свободное от домашних дел время она шила бурки, продавала их на соседнем рынке и тем поддерживала семейный бюджет. А время началось лихое: людям не выдавали заработка, ни сын, ни сноха месяцами не приносили домой ни рубля, так что бабушкино ремесло пришлось очень кстати.
Сырьём для швеи служили изношенные костюмы, в том числе и мои, которые я ей охотно отдавал (за это она и мне сшила бурки). Кроме того, знакомый милиционер снабжал её списанными милицейскими шинелями, а сверх всего этого ей перепродавала поношенную одежду приёмщица пункта утильсырья, который базировался тут же, на рынке.
Кроме своей семьи, Мария Николаевна помогала двум бомжам, которые отирались около «утильки». Один из них, не получая зарплаты, продал квартиру, деньги пропил и стал бродяжить. Другого выгнали из дому в деревне собственные дети (скорее всего, тоже за пьянку). На рынке мужики по окончании торгового дня собирали картонную и бумажную упаковку, остававшуюся от проданных товаров, обёртки мороженого, пирожков и прочую бумагу из мусорных урн, сдавали всё это в утильсырьё и на выручку покупали еду, а в случае удачного сбора и бутылку «красенького». Если же сбора не было или выручки не хватало даже на еду, Мария Николаевна приносила им милостыню. Бездомных мужиков бабушке было жалко: «Люди же».
Впрочем, роман с утилькой продолжался недолго. Выдалась очень холодная зима, и однажды бомжей, которые ночевали на теплотрассе, нашли мёртвыми: в мороз тепла от труб теплотрассы недоставало, и мужики замёрзли насмерть.
А ещё через некоторое время была закрыта и утилька. Сырьевая база Марии Николаевны несколько пострадала, но бабушка не сдавалась -продолжала шить свою неприхотливую обувку.
7
Тем временем Наташа, старшая внучка Марии Николаевны, окончила педучилище и стала устраиваться на работу по полученной специальности воспитательницы детского сада. Увы, детей стало рождаться мало, детские сады и ясли повсеместно закрывались, и по специальности девушка устроиться так и не смогла. Пришлось идти в продавщицы. Некоторое время она торговала в хлебном киоске, открывшемся во дворе прямо напротив нашего подъезда, потом её перевели в какой-то магазин. А ещё через некоторое время она вышла замуж и родила дочку.
Мария Николаевна была очень довольна правнучкой и охотно с ней нянчилась.
Однако новая семья подхлестнула желание снохи Раисы Семёновны разменять квартиру, чтобы избавиться от опеки властной свекрови. Она и раньше порывалась это сделать, но Мария Николаевна неизменно отвечала, явно наслаждаясь своей ролью хозяйки:
- Квартира моя - без меня не разменяете!
Однако теперь она смирилась. Большую
квартиру разменяли на три маленьких: в одной стали жить Борис Иванович, Раиса Семёновна и младшая дочь Оля (к тому времени закончившая школу и поступившая на платное место в медицинское училище), другую заняла семья Наташи, а в третьей поселилась, теперь отдельно от родственников, Мария Николаевна.
Впрочем, командирский её характер сказался и тут. Увидев, что в общем коридоре этажа грязно, она тут же составила и вывесила график дежурства и стала строго следить, чтобы все, кому подходила очередь, мыли пол.
Я иногда бывал в гостях у своей бывшей соседки, в её однокомнатной квартирке на восьмом этаже, и выслушивал рассказы о жителях её теперешнего дома. Она жаловалась, что одна из старух, её соседок по площадке, постоянно пьёт и при этом жалуется, что живущий этажом ниже одинокий мужик-электрик стучит по ночам и мешает ей спать. Старуха даже написала на него жалобу в милицию, но пришедшему с проверкой участковому милиционеру никто из соседей жалобу не подтвердил. Старуха не успокоилась и продолжала ругаться с электриком. Мария Николаевна её урезонивала:
- Меньше пить надо! Это черти тебе стучат, а не сосед! Черти! Вот погоди, они тебя ещё душить начнут!
В конце концов мужику надоела такая жизнь, он улучил момент, когда у старухи была открыта дверь в квартиру, вошёл и начал тузить скандалистку. Та подняла крик, соседи сбежались, но никто за неё заступаться не стал - только хохотали и подначивали мужика:
- Так её, так её! Пусть не пьёт!
После этого старуха унялась. Пить и дальше пила, но жалобы прекратила. Может быть, поверила в чертей.
Выслушав этот увлекательный рассказ, я посетовал, что вот и мне частенько слышен по ночам стук из квартиры надо мной, а поскольку я не пью, то и на чертей сваливать не приходится. Всеведущая Мария Николаевна объяснила, что в маленькой комнате, где у всех жителей моего стояка находится спальня, жилец 4-го этажа устроил мастерскую и будто бы какое-то время
даже держал в ней мотоцикл. Я не стал ни проверять достоверность этих сведений, ни затевать жалобу: неверное, мужик подрабатывал, а что в доме плохая звукоизоляция, виноват не он.
8
Тем временем преступность всё росла, и укрепление жилищ продолжалось. Вслед за входами на этажи решено было укрепить и входы в подъезд. Собственно, укреплять было нечего: установленные строителями двери из прессованных стружек (деревоплиты, как это называется у столяров), та и другая, давно были украдены -вероятно, теми же бомжами. И домоуправление предложило скинуться на железные двери с замками. На это согласились не все жильцы. Против был и я: ко мне ходило множество коллег, студентов, аспирантов, наконец, и родственники, которых в Омске к тому времени было семь человек. Ну, да и вообще я не люблю лишних запоров и согласен с Б. Окуджавой:
Дверям закрытым грош цена,
Замку цена - копейка.
Казалось, затея ещё с одним с замком не удалась. Но... Но однажды морозным и ветреным февральским днём я пошёл за хлебом в магазин, а когда вернулся, на подъезде были две железные двери с замками. Пойти в домоуправление? Но была суббота - выходной, а впереди, кроме воскресенья, предстоял ещё один выходной - 23 февраля, День защитника Отечества по теперешнему календарю.
Что делать? Я подождал на крыльце, надеясь, что кто-нибудь из жильцов, имеющих ключ, выйдет или войдёт, я проникну в подъезд и там уже попробую разыскать старшего по подъезду или кого-то, кто в курсе этой истории. Но никто не выходил и не входил, а мороз и ветер были жестокие.
Ничего не оставалось, как искать приюта на стороне. Я пошёл на автобусную остановку и уехал к двоюродной сестре Нонне, жившей в городке Нефтяников.
Выходные я провёл у неё, раз в день приезжая к подъезду в надежде как-то попасть домой: я был в домашней одежде и, конечно, безо всяких материалов к занятиям, а между тем в первый рабочий день после праздника у меня были лекции в университете. Но в подъезд я так и не попал: ветер и мороз стояли прежние, к тому же между нашим и соседним домом образовалась аэродинамическая труба, так что ветер здесь всегда намного сильнее, чем в остальных местах.
Во вторник я поехал на лекции в джинсах, домашней куртке, а главное - без конспектов. Ну, лекции я прочитал более или менее благополучно: опыт что-то значит - но как же быть дальше?
До конца рабочего дня я успел в домоуправление. Но там мне ответили:
- Мы теперь этими вопросами не занимаемся.
- А кто занимается?!
- КТОСы.
Я знал, что аббревиатура «КТОС» расшифровывается как «комитет территориального общественного самоуправления» и что учредил эти комитеты губернатор Полежаев в пику мэру города Рощупкину, с которым был в ссоре. Но по простоте душевной я думал, что это действительно общественные организации, наподобие былых домкомов, не имеющие ни штата, ни каких-либо полномочий кроме организации дворовых субботников или чего-нибудь подобного. Оказалось, КТОС - полноценная контора из целой ватаги работников, получающих зарплату, только не из городского, а из областного бюджета. Иначе говоря, это были те же домоуправления, только не подчиняющиеся мэру, но тем не менее выполнявшие некоторые функции жилищно-коммунальных властей.
На мой вопрос, почему допущено такое самоуправство: установлены замки без согласования со всеми жильцами подъезда - мне ответили, что квартиры, возражающие против замков, оказались в меньшинстве.
- Ну, здорово! - воскликнул я. - Ну, здорово! Меньшинству, значит, теперь и в квартиру не попасть?
Мне ответили, что в 4-м подъезде живёт старшая по дому, к ней и надо обращаться.
- Ну, а как попасть в четвёртый подъезд? Там ведь тоже, наверное, замок!
- Ждите, пока кто-нибудь зайдёт или выйдет.
- Я четвёртый день жду, когда кто-нибудь зайдёт или выйдет из моего подъезда!
- А что мы можем сделать?
- Вот уж этого я не знаю. Вы заварили эту кашу - вы и расхлёбывайте.
Тётки опять начали толковать про большинство и меньшинство.
Я плюнул и пошёл дежурить у четвёртого подъезда. Правда, тут мне повезло: и в подъезд я попал сравнительно быстро, к тому же и старшая по дому оказалась на месте. Но. на мой вопрос, как мне получить ключи от подъезда, она ответила:
- Надо заказать Володе.
- И где найти этого Володю?
- Он в 32-й квартире живёт.
- Но я четвёртый день не могу попасть в подъезд!
- Ну, что я могу сделать!
И опять сказка про белого бычка.
Дождался-таки я на ветру и морозе человека, который входил в подъезд, разыскал нужную квартиру, застал дома нужного Володю и заказал ему 40 ключей. Столько, по моему подсчёту, регулярно ходило ко мне разных людей. В своей квартире переоделся, взял портфель с конспектами и пошёл снова ночевать к сестре. Через день снова ждал кого-нибудь, кто бы открыл мне подъезд, получил в 32-й квартире ключи и отправился в домоуправление жаловаться на эту - почти недельную - канитель участковому милиционеру. Он что-то мямлил в ответ - типа того, что я опять-таки сам виноват. И опять про большинство. Я подал ему заявление с требованием наказать виновных.
- А кто вам зарегистрирует это заявление?
- Вы и зарегистрируете.
9
Однако история с новыми дверями подъезда этим не закончилась.
Нет, участковый по моему заявлению ничего не предпринял. Но месяца через два он пришёл ко мне по другому делу. Он спросил, что я могу сказать о своих соседях из 15-й квартиры: хозяйка подала заявление с жалобой на пьянство мужа. Я ответил, что люди они неплохие и назвать их пьяницами нельзя, но иногда бывает, что оба напиваются, из квартиры слышна ругань, а время от времени то он, то она жалуются мне друг на друга, но потом мирятся, и опять всё идёт нормально.
- Меня куда больше беспокоят соседи из 4-й квартиры, которая под моей на 1-м этаже. Они торгуют самогонкой, и с тех пор, как подъезд стал закрываться на ключ, их покупатели каждую ночь барабанят им в окна, пока не добудятся и не получат свою бутылку. Представляете: каждые сутки то в два, то в три часа ночи барабанят так, что я просыпаюсь, даже если уже уснул. И хорошо, если один раз, а бывает, что это повторяется и по нескольку раз на протяжении ночи.
- Спасибо за информацию, - сказал милиционер. - Будем иметь в виду.
Но никаких мер он не предпринял и на сей раз. Может, состоял в доле с торговцами самогонкой, может, просто был бездельник - не знаю. Хозяева 15-й квартиры вскоре снова помирились, Лариса взяла обратно своё заявление, а вот
ночной стук в 4-й продолжался до тех пор, пока.
10
.пока ещё через пару лет в подъезде не поставили домофон.
Но тут начались новые проблемы. Домофон - какая ни есть автоматика, а автоматика требует, чтобы за ней постоянно следили и постоянно её отлаживали. Домофонные же компании решили, что после установки аппаратуры их единственная функция - собирать деньги с жильцов. Последствия не заставили себя ждать.
Как-то в конце декабря, в последний перед новогодними праздниками рабочий день, приезжаю я из университета, вхожу в подъезд - там перед лифтом стоит толпа народу. В чём дело? А дело в том, что лифт не работает, дверь же, ведущая на лестницу, не открывается снаружи.
Мы толклись у лифта с полчаса, не зная, что делать, пока не подошёл какой-то жилец, имеющий мобильник. Он позвонил то ли в свою, то ли в какую-то другую квартиру, где был телефон, хозяйка спустилась по лестнице и открыла дверь изнутри. Народ поднялся по заветной незадымляемой и стал встречать новый год рыночной эпохи.
А однажды я собрался на вокзал к поезду, чтобы ехать в командировку. Вызываю лифт -приходит грузовой, но на первый этаж не спускается. Пытаюсь вызвать пассажирский - не приходит. Иду на лестницу, спускаюсь на первый этаж - дверь подъезда на сей раз не открывается изнутри! Поднимаюсь снова на третий этаж - и после многих попыток вызова пассажирский лифт всё-таки приходит, эта дверь подъезда открывается благополучно, и я вырываюсь из дому, с тревогой глядя на часы. Не опоздал я тогда на поезд только потому, что повезло с автобусом: сел сразу же.
Прошло несколько лет, прежде чем стенку на первом этаже, разделявшую дверь на лифт и дверь на лестницу, коммунальные власти догадались убрать.
11
Установка замков не уменьшила преступность в подъездах. Бомжей стало поменьше, но зато на площадках то и дело кучкуются наркоманы. Как-то я пришёл проверить ящик для почты -а оттуда вывалилась целая куча шприцев. Но это ещё что!
Однажды я, получив в сберкассе 10 тысяч рублей со своего пенсионного вклада, возвращался домой. На крыльце стоял какой-то молодой мужик и, судя по всему, дожидался, когда кто-нибудь откроет дверь. Вспомнив своё
аналогичное ожидание, я открыл замок и пропустил мужика вперёд. Но едва дверь успела закрыться снова, как я почувствовал страшный удар по голове. От второго удара я потерял сознание. Очнулся оттого, что меня тормошили спустившиеся по лифту на первый этаж жильцы. Денег в кармане, естественно, не было. Я объяснил ситуацию, жильцы вызвали милицию и скорую помощь, милиционер составил протокол, а меня увезли в больницу.
Бандита поймали где-то через полгода: тридцатилетний мужик, семейный, но безработный, сделал своим ремеслом избиение и грабёж пожилых людей. К моменту ареста на его счету было восемь подобных эпизодов, причём в числе пострадавших был 85-летний ветеран Отечественной войны. Грабителю дали 10 лет тюрьмы, а мне, кроме возврата 10 тысяч, обязали выплатить 40 тысяч компенсации за моральный вред. Я прикинул, что по всем восьми эпизодам грабитель должен будет заплатить что-то около полумиллиона рублей. Где он их возьмёт? После окончания процесса я позвонил в суд и спросил, как и когда я могу поучить свои 50 тысяч. Из ответа я понял, что никак и никогда. Вспомнилось некрасовское:
Судьи тотчас всё доведали,
Только денег не нашли.
А через пару лет мою родственницу при покупке автомашины на 300 тысяч рублей обманул продавец. Женщина подала в суд и выиграла процесс, но. но получила сущие копейки: большую часть присуждённой ей суммы поделили между собой адвокат и судебные приставы -есть теперь ещё и такая должность!
12
О том, что квартиры многоэтажных домов время от времени заливает водой, известно, наверное, всем. Конечно же, не обошла эта беда и наш дом.
Однажды верхние соседи залили мою кухню, но тут всё было просто: старушка-хозяйка забыла закрыть кран и когда закрыла, течь перестало.
А вот я два раза заливал своих нижних соседей при обстоятельствах похуже.
Как-то в три часа ночи просыпаюсь оттого, что кто-то трезвонит в дверь. Спускаю на пол ноги, чтобы встать с постели - а они оказываются в воде. Что такое, откуда? Проверяю трубы и батарею отопления - всё исправно. Заглядываю в туалет - и что же? Сливной бачок распался на две части, и на пол из трубы хлещет вода. Закру-
тил вентиль на этой трубе, вода перестала поступать, но в нижней квартире потоп уже испортил обои. Кроме покупки и установки нового сливного бачка, пришлось оплачивать и ремонт нижним соседям.
Я уже говорил, в каком состоянии был сдан наш дом в незабываемые годы перестройки. Вот и в бачке, видимо, был какой-то брак, который сказался через много лет.
Второй раз дело было днём. Я лёг вздремнуть после обеда - вдруг звонок. Выхожу в коридор открыть дверь - а в коридоре вода. Вода и на кухне.
Незадолго до этого некая фирма провела собрание с жильцами подъезда и предложила установить фильтры водопроводной воды. Я соблазнился и установил. Мне выдали документ с годичной гарантией. Но вот этот-то фильтр и потёк ни с того ни с сего через пару недель. Я вызвал работника фирмы и потребовал фильтр убрать. Он осмотрел его, что-то подкрутил, сказал, что фильтр теперь работает, но что убрать его он может только по приказу начальства, а приказа такого не имеет. Дело было в пятницу. Нижние соседи в тот же день сходили в контору фирмы и получили деньги за причинённый ущерб. В понедельник я позвонил в контору с требованием убрать халтурный фильтр - мне ответили, что фирма. ликвидируется. Выходит, неизвестно, куда обращаться, если фильтр снова придёт в негодность. Впрочем, через некоторое время фирма воскресла. Фильтр так и не убрали, но раз в полгода стали менять в нём вкладыши - естественно, за хорошие деньги. Но я махнул рукой: хорошо, что хоть соседей больше не заливает.
Вообще ремонт сантехники в последние годы стал проблемой. Если прежде сантехнику в худшем случае приходилось заплатить рубль-другой, а чаще он безо всяких рублей просто чинил кран или там бачок, то теперь сантехники начинают длинные разговоры о том, что надо купить то, другое, третье и уж после этого вызвать их для ремонта. Так мне приходилось делать несколько раз при ремонте сливного бачка в туалете. Видимо, сантехники домоуправления состоят в сговоре с торговцами деталями сантехники на рынке.
Но бывает и хуже.
Как-то у меня на кухне перестала бежать из кранов и холодная, и горячая вода. Прихожу в домоуправление вызывать сантехника - мне говорят, что надо обращаться в какую-то новую контору по названию «Новый быт» и дают телефон. Обращаюсь. Приходят двое и начинают рассуждать, что для ремонта кранов на кухне надо спускаться в технический подвал, а компа-
ния на это не имеет права - такое право только у сантехников домоуправления. Недели две между двумя конторами шла эта правовая дискуссия, а потом ко мне приехал из Ижевска родственник -не сантехник, а офицер антинаркотической службы - и наладил краны безо всякого подвала.
В другой раз в ванной развалился смеситель. Уже зная, что сантехников приглашать бесполезно, я стал размышлять, что же делать. Не вызывать же родственника из Ижевска! К счастью, тут ко мне приехал на консультацию мой докторант из Куйбышева Новосибирской области - тоже не сантехник, а преподаватель русского языка - и починил смеситель.
К кому придётся обращаться при следующей поломке крана, смесителя или бачка, пока не знаю.
13
Уборка мусора давно стала одной из самых больных проблем крупных городов. Но иногда дивишься, что городские власти умудряются её ещё и усугубить.
Для крупногабаритного мусора, не вмещающегося в мусоропроводы, приходится устраивать свалки - никуда не денешься. У нас такая свалка была напротив того торца дома, который представляет собой глухую стену: на нём нет ни окон, ни балконов. По другую сторону находится трансформаторная будка, то есть помещение нежилое. С двух других сторон, правда, стоят жилые дома, но на таком отдалении, какое только возможно в пределах тесно застроенного микрорайона. Словом, места лучше найти было бы невозможно. Однако несколько лет назад на месте этой свалки устроили цветник, а крупный мусор стали сваливать... прямо у подъездов. Цветы на месте бывшей свалки расти не захотели, клумбу тоже ликвидировали, на этом месте, как нетрудно догадаться, сама собой образовалась стихийная автостоянка, а мусор.. мусор так и сваливают у дверей подъездов. Летом, в жаркую погоду, он нередко гниёт и воняет, тем более что от подъездов он вывозился нерегулярно. Жалобы жильцов действия не имели. Тогда собрание жильцов нашего дома решило сменить управляющую компанию. Прежней компании это не понравилось, она в течение полугода присылала жильцам счета на оплату (вместе с новой комапнией, разумеется), жильцам пришлось подавать в суд. После решения суда присылка счетов за неоказанные услуги прекратилась, вывозка мусора при новой компании стала было чуть более регулярной, но потом всё пошло по-старому, а свалка так и не была восстановлена. И если вы подойдёте к нашему
подъезду не в тот день, когда вывезен мусор, будьте готовы к безобразному зрелищу, а при жаре - и к безобразному запаху.
14
Как и во всех других сферах, в сфере жилищно-коммунального хозяйства рыночная эпоха ознаменовалась небывалым ростом бюрократии. В дорыночные годы все жилищно-бытовые вопросы решались в домоуправлении (правда, это учреждение непрерывно переименовывалось, но все его по-прежнему зовут домоуправлением, так что каждому читателю, я думаю, понятно, о чём идёт речь). Соответственно счетов по ЖКХ было всего два: один - по оплате услуг постоянной стоимости, то есть оплачиваемых за площадь квартиры и число проживающих, и другой - по оплате услуг, исчисляемых по счётчикам, например, электроэнергии. Счета раскладывали по почтовым ящикам в начале месяца, до 10-го числа их следовало оплатить, что я всегда и делал.
Теперь не то! Контор, имеющих отношение к ЖКХ, расплодилось неисчислимое множество (я упоминал уже об управляющих компаниях, о КТОСах, о «Новом быте», но это далеко не всё). Соответственно и счетов стало намного больше, их приносят каждые четыре-пять дней, и если оплачивать их сразу, то надо каждые четыре-пять дней тратить полчаса-час на очередь в пункт оплаты, а это не всегда возможно. И в счетах теперь фигурируют постоянные долги и пени. Не говоря уж о том, что сами счета стали бестолковыми и неимоверно объёмными: текст занимает лист формата А-4, испещрённого мелким шрифтом (компьютеризация!), отыскать в нём нужную информацию стоит немалого труда, а потом надо ещё разобраться в её смысле, затемнённом разными таинственными графами (что такое, например, переплата со знаком плюс и переплата же со знаком минус?) Я как-то не поленился - посчитал в одной из этих петиций количество слов. Получилось 720. По количеству (не по качеству) это примерно равно первым шести главам поэмы Лермонтова «Мцыри». Такие вот конторские поэмы приходится читать современному российскому гражданину. Называется всё это оптимизацией.
15
Но читатель, пожалуй, воскликнет: «А позитив, позитив где же? Вы бы в рассказе теперь показали светлую сторону!»
Рад показать.
Когда в 1988 году начались разговоры о строительстве в Омске метро, коллеги спросили меня:
- Как Вы думаете, когда его построят?
- Ну, лет через двадцать, - ответствовал я.
- Что?! - изумились мои коллеги. -В 2008 году, что ли?
- Ну, по крайней мере, не раньше.
- Ой, Борис Иванович, почему Вы такой пессимист?!
Теперь читателям ясно, что я, напротив, неумеренный оптимист. Метро не открылось ни в 2008, ни в юбилейном 2016 году.
Метро нет, но - но есть метромост! И он значительно улучшил связь Левобережья с центральной частью города. Мне нередко приходится заниматься в областной библиотеке имени Пушкина - и на начавшем ходить после открытия нового моста 24-м автобусе я до неё добираюсь намного быстрее, чем прежде, когда прихо-
дилось ездить через так называемый Комсомольский мост. От нашего подъезда до остановки этого автобуса - три-четыре минуты ходьбы.
Но и с городком Нефтяников, где я состою профессором университета имени Достоевского, транспортная связь тоже улучшилась - благодаря 14-му автобусу, который ходит через тот самый Комсомольский мост.
Правда, возникают с городским транспортом некоторые заморочки в последние месяцы, когда в Омске с небывалой силой развернулся ремонт дорог. Но это, как принято говорить, временные трудности. Спасибо девушке, добравшейся с этим вопросом до Путина!
Короче говоря, с юбилеем, любимый город! Верим, что рано или поздно всё тут будет хорошо!
Ирина Резник
ПОСВЯЩЕНИЕ ЗДАНИЮ УПРАВЛЕНИЯ ОМСКОЙ ЖЕЛЕЗНОЙ ДОРОГИ - ОмИИТа -ОмГУПСа И УНИВЕРСИТЕТУ
Поэма
1
А нынче и представить невозможно На месте здания болотистый пустырь. Окраиной был в городе острожном -Составы пленных прибыли в Сибирь.
Прибавилось рабочей силы сразу -Копали длинные глубокие ходы В два яруса - как потайные лазы, Каналы для болотистой воды,
Чтоб на осушенной земле построить зданье, Теснящее пространство вширь и ввысь. И строили. Два года ожиданья, Усилий и трудов. И дождались!
Кто в Омске жил, мог наблюдать рожденье Прекрасных дев вверху, как в небесах: «Движенье», «Тяга», «Путь» и «Управленье», И скульптор на строительных лесах
Исполнен вдохновенья и отваги, В богинь песок с цементом превращал. Тоскуя о своей любимой Праге, Нашёл он в Омске временный причал.
И вспыхнувшей любовью озарённый, В Елене юной музу разглядев, Пускай в плену он, Богом одарённый, Лепил с неё своих прекрасных дев!
2
Уехал Винклер, городу творения Оставил, яркою кометой промелькнув Над зданием дороги Управленья, Немало повидавшем на веку!
В нём лабиринты длинных коридоров Познали поступь адмирала Колчака. Там время смутное отмечено дозором «Железных» представителей ЧК.
© Резник И.И., 2016
